Текст книги "Имперский детектив КРАЙОНОВ. ТОМ II (СИ)"

Автор книги: Арон Родович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Имперский детектив КРАЙОНОВ. ТОМ II

Предисловие

Приветствую тебя, читатель. Добро пожаловать во второй том «Имперского детектива Крайонова».

Первый том мы закрыли – и, честно говоря, я собирался запускать продолжение только после 200 лайков. Но удержаться не получилось: на счётчике было 194, а томить вас дальше не хотелось. Так что встречаемся здесь раньше срока.

Надеюсь, второй том окажется для вас таким же интересным, живым и насыщенным событиями, как первый. Первая глава уже готова. Если вы её пока не видите – значит, она проходит финальную редактуру и появится в ближайшее время.

Пожалуйста, ставьте лайки книге – это действительно поддерживает меня как автора и помогает серии развиваться.

ИНТЕРАКТИВ

И небольшой интерактив. Пока у нас появился кот, а главный герой умудряется звать его как угодно, только не по имени, предлагаю решить этот вопрос вместе.

В комментариях под книгой запускаю голосование: как назвать кота?

Моя первая версия – Чишир.

Под моим комментарием с этим вариантом можно предлагать свои имена для чёрного засранца. Какая кличка соберёт больше всего лайков – такую и закрепим в тексте.

Если активности не будет, кот официально станет Чиширом. Если нравится именно этот вариант – просто поставьте лайк.

Спасибо, что остаетесь со мной и читаете. Поехали дальше.

Глава 1

И как же меня угораздило, и где я вообще всплыл, что ко мне всё-таки пришла Канцелярия.

Сейчас я стою в одном из её офисов в Серпухове – серые стены, потёртый линолеум, запах бумаги и нервов – и наблюдаю, как Женёк с Ксюшей поочерёдно ругаются с какой-то злой тёткой за стойкой.

Тётка, будто принципиально не слыша нас, монотонно повторяла:

– Тут нужна справка о здоровье.

Женёк вспыхнул как спичка:

– Какая справка? Вы же сами вызвали нашего господина!

Да… «господин». Теперь он меня так называет. Вроде в шутку, но уже почти автоматически.

Тётка даже не моргнула:

– И ещё справка по форме три-пять. О состоянии лицевых щитов.

Ксюша сорвалась моментально:

– Да при чём тут лицевые щиты, если он получает статус барона⁈

Я стоял рядом и гладил кота, который спал у меня на плече так спокойно, будто происходящее его вообще не касалось. Чёрный наглец был единственным, кому сейчас действительно было всё равно.

И вот в разгар этой перепалки вошёл Артур Иванович – тот самый «неприятный сюрприз», которого я до сих пор вспоминаю с нервным смешком. Он протянул документы: наследство от отца. Дом в Подольском округе – по сути, почти Москва, – и счёт на полтора миллиона рублей.

Получить деньги я не мог – счёт заморожен до подтверждения моего статуса. То же касается и банковской ячейки, о которой мне сообщили вскользь, будто невзначай.

И вот здесь-то меня и накрыло вопросом, который раньше я обходил стороной:

от чего умер мой отец на самом деле?

До этого я просто верил интернет-слухам: самоубийство, долги, бытовая трагедия. Но теперь, когда у меня на руках документы на дом, деньги, да ещё и наследственные активы, которые отец явно не собирался никому показывать при жизни… возникает неприятная, но логичная гипотеза.

Особенно после дела Элизабет, Крановых и Белозёрских.

Там тоже всё выглядело «очевидно», пока мы не раскопали слои чужих игр.

Так что мысль о том, что отца могли убрать – уже не кажется паранойей.

И что парня, тело которого я занял, избил не отец, а нападающий, который просто подшил всё под суицид, – тоже.

Хотел ли я разбираться?

Не очень. Если честно, совсем не горел желанием. Особенно зная, что Канцелярия откроет мне доступ ко всем документам только после вступления в баронский статус. Всё равно копать придётся позже – так или иначе.

Тем временем Ксюша раскалилась как печка. И, что забавно, когда она злится, она становится ещё более симпатичной. Маленькая фурия в юбке, длинных гольфах и коротком топе – будто специально выбрала одежду, чтобы смотреть на неё было мучительно. Она наконец-то выбралась из своего балахона и выглядела… ну да, выглядела так, будто прекрасно знает, какая у меня уязвимость.

И теперь она официально работает со мной.

Не «подчинённая», а правая рука – это зафиксировано ритуалом в Канцелярии.

Женёк тоже подписался как помощник детектива. И отреагировал спокойно, почти флегматично, когда узнал, что я аристократ:

– Ну, Ром, – сказал он, – по тебе видно, что ты нормальный. Теперь буду в обществе называть тебя господин. «Мой господин». – И заржал как дурак.

Я только ладонью по лицу хлопнул.

Но теперь агентство Крайонов – это не один псих с котом, а троица: я и два помощника.

И всё бы шло своим ходом, если бы не ещё один странный штрих последних дней.

Мастер, который занимался покраской нашего «Хамелеона», внезапно пропал. Просто исчез. Телефон – вне сети, в мастерской – не появлялся.

Поэтому после Канцелярии мы должны были заехать к Лёхе в гараж, забрать его и уже вместе съездить в ту мастерскую – поговорить с теми, кто там остался. Помощники, разнорабочие – кто угодно. Хоть кто-то, кто сможет объяснить, что произошло, и куда делся наш возможный информатор.

И чем больше я думал, тем чётче понимал: слишком много странностей.

Слишком много совпадений.

И слишком много людей внезапно начали исчезать вокруг дел, к которым я хоть как-то прикоснулся.

А это значит только одно – оно всё связано.

Хотя бы на каком-то уровне.

А ведь действительно – мать Элизабет и Ксении Витальевны тоже куда-то испарилась.

И да, она бесится, когда я называю её полным именем, но не из-за того, что я «порочу имя отца». Нет. Она злится, потому что я ей таким образом напоминаю: какая-никакая, аристократка. И что у её отца есть нюансы, которым, скорее всего тоже нужно будет уделить своё время в будущем.

Если честно, меня начало тянуть поковыряться в грязном белье аристократов. Уж очень там много всякого интересного. Но сейчас – не об этом. Сейчас у меня перед носом стоит эта вредная тётка, которая упорно не хочет принимать мои документы.

Так. Ладно.

Пора доставать старый добрый план – тот самый, который в прошлой жизни я называл «подсластить бухгалтершу».

Я сунул руку в задний карман, потом вспомнил, что переложил секретное оружие во внутренний карман куртки – и достал небольшую, очень дорогую шоколадку. Настолько дорогую, что сам бы я такую не купил. Внешне обычная, но внутри – какие-то странные зелёные волокна. Не волосы, конечно, но выглядят именно так. Я никогда не понимал смысла этого деликатеса, но все, кто его пробовал, сходили с ума. Значит, и здесь сработает.

Я протиснулся между своими… коллегами? Напарниками? Да, именно так надо это формулировать. Встал ближе к стойке, наклонился к тётке и мягко сказал:

– Дорогая… – и сделал паузу, давая ей шанс представиться.

Она прищурилась.

– Галина.

– Дорогая Галина, – повторил я уже увереннее. – Разрешите представиться: Роман Аристархович Крайонов. Именно мне нужно получить баронский статус. И, возможно… вы поможете такому молодому человеку?

В этот момент я положил на стол перед ней шоколадку и пододвинул ближе.

Глаза Галины зажглись так, будто я протянул ей не сладость, а бессмертие. Да, работает.

Она уже тянулась забрать и даже положила на неё руку, но я не отпустил – пока.

– И, может быть, – продолжил я мягко, – вы… закроете глаза на некоторые недочёты в наших документах? Таких малюсеньких, не стоящих внимания такой прекрасной женщины, как вы?

Галина настойчиво пыталась забрать уже, как думала, «свою добычу», но я держал. Не сильно. Просто ровно настолько, чтобы она должна была согласиться, прежде чем получить.

Передо мной развернулась целая трагедия. Я видел, как она колеблется между двумя кайфами:

Первый – заставить меня страдать в очередях и инстанциях.

И второй – получить шоколадку, которую она, очевидно, мечтала «вынести» за пару секунд.

Я даже представил её в аду. Если он существует, то там, несомненно, есть отдельный отдел, где люди бесконечно стоят в очереди и бесконечно приносят новые документы. И именно таких Галинок туда ставят – чтобы они вечно отправляли тебя «за ещё справочкой».

Но жадность победила.

– Ладно… хорошо, Ромочка, – протянула она, уже забыв о суровости. – Помогу я вам сегодня так и быть.

Я наконец отпустил шоколадку. Она прижала её к себе почти с нежностью.

Теперь, когда она уже была на нашей стороне, я позволил себе рассмотреть её внимательнее.

Фиолетовые волосы – собранные в пучок, причём ощущение, что не все волосы её родные.

Густая синяя тушь.

Красная, ядовитая помада.

Женщине лет шестьдесят пять… не очень идёт вся эта молодёжная раскраска, но именно таких женщин почему-то и ставят на подобные должности: суровых, громких, непробиваемых, но с маленькой кнопкой «шоколад» вместо сердца.

Галина взяла мои документы уже другим движением – быстрым, ловким, деловым, но при этом с лёгкой нервозностью человека, который хочет как можно скорее спрятать трофей. Шоколадку она утащила в ящик стола так стремительно, будто совершила государственную измену.

И по её глазам было видно: она уже представляет, как будет «вкусно-вкусно» есть её во время внеочередного обеда… точнее, чаепития… а если по табличке – «перерыв на переучёт». Канцелярский язык – это особый диалект ада.

– Ну смотрите, Ромочка, – протянула она уже почти ласково, пролистывая документы. – В принципе, всё нормально. Вам нужно сейчас зайти в десятый кабинет, там поставить вашу подпись. После этого – в пятнадцатый кабинет: там принесёте дополнительную клятву верности Императору. Потом возвращаетесь ко мне, я подготовлю документы. И после этого… – она прищурилась в потолок, пытаясь вспомнить, – зайдёте в седьмой кабинет.

Я уже запутался на середине списка. Но боковым зрением увидел, как Ксюша за моей спиной активно кивает и буквально мотает головой, запоминая всё, что говорит Галина. И я подумал: вот не зря я её уговорил работать со мной. Совсем не зря.

Галина продолжала перечислять кабинеты, но внимание у меня уже ускользнуло. В холле показался парень – тёмные волосы, спокойное лицо, слишком спокойное.

Слишком правильная мимика.

Слишком отточенные движения.

Слишком ровная походка.

У меня по спине неприятно прошлось – словно я увидел кого-то… своего. Из той, прошлой, жизни. Человек, который умеет выключать эмоции и включать режим «работа» так же легко, как я когда-то.

Он вошёл в просторный холл, где стояло ещё восемь таких окошек, каждая с собственной Галинообразной тёткой, и остановился ровно в центре, будто метка на полу. Ждал. Не спешил. Просто стоял – как делает тот, кто уверен, что мир подстроится под него.

И именно в этот момент из другого конца зала вышел мужчина лет сорока пяти – пятидесяти и почти на весь холл объявил:

– О, господин Демид, здравствуйте!

Парень едва заметно скривился. Маска стабильности и холода на долю секунды – слово «господин» явно било ему по нервам.

– Ваши документы на вступление в ваш статус уже готовы. Пройдёмте, мы вас ожидаем.

Парень коротко кивнул и пошёл вперёд.

Он выглядел чуть старше меня. И почему-то слишком знакомым по типу.

Я хотел рассмотреть его ещё, додумать… но Галина перехватила меня резким, почти щелчковым:

– Вы всё запомнили, Ромчик?

– Да-да, конечно, Галина, всё запомнил, – сказал я, прекрасно понимая, что не запомнил ровным счётом ничего. – И ещё раз большое вам спасибо за помощь.

Она улыбнулась – довольная, как кошка, которая только что украла сметану.

Я улыбнулся ей в ответ – той самой аристократической улыбкой, которая досталась мне вместе с этим телом.

Мы отошли от окна, и я сразу повернулся к Ксюше:

– Ты всё запомнила?

Она фыркнула и покачала головой:

– Я так и знала, что ты ничего не запомнишь. Да, я всё запомнила. Пошли. Нам сейчас в десятый кабинет.

Беготня по кабинетам заняла ещё около полутора часов. Женёк, правда, сдался минут через пятнадцать.

– Ну… вы уже держитесь как-то без меня, а я пойду машину прогрею, – буркнул он и исчез, оставив меня на пару с Ксюшей.

Я крикнул ему в след.

– Предатель! Бросил своего Господина.

На что он ответил.

– Ты ещё не господин.

А Ксюша, похоже, откровенно наслаждалась процессом.

Каждый раз, когда я начинал ныть, что мне надоело ходить туда-сюда, она улыбалась всё шире, будто каждая моя жалоба была её личным бонусом за работу.

Чёрный мерзавец на моей шее, конечно, был единственным существом во всей Канцелярии, кому на происходящее было полностью плевать. Он спал себе и спал, и даже когда я подёргивал плечом, чтобы скинуть его хоть чуть-чуть – только плотнее устраивался, как шарф.

И вот – последний кабинет. Номер двадцать восемь.

Я вошёл и по привычке сразу отметил детали помещения.

Кабинет был небольшой, но аккуратный: высокий узкий шкаф в углу, стопки бумаг на подоконнике, старый герб Империи на стене, лампа тёплого света, от которой на столе ложилась ровная круглая тень. На рабочем столе – аккуратно разложенные папки, и справа – небольшой, уже изрядно потёртый блокнот в тёмно-синей обложке. Рядом лежала ручка с металлическим колпачком.

За этим столом сидел сухощавый старичок лет шестидесяти пяти. Но взгляд у него… я узнал бы такое в любом мире.

Это взгляд человека моей бывшей профессии – того, кто умеет и допрос вести правильно, и людей читать, как открытые книжки.

Он оценил меня моментально. Не в лоб, не грубо – а тем самым скользящим взглядом, который обычный человек даже не заметит.

Но я видел, как его глаза, ловя каждую мою паузу, каждое моргание, скользили по моим движениям и позе, будто делали быстрый скрытый анализ. И это было знакомо.

Значит, и здесь, в Империи, есть свои инструктажи по чтению людей. Абсолютно логично.

– Добрый день, молодой человек, – произнёс он спокойно. И сделал паузу, чтобы я представился.

Я чуть склонил голову.

– Роман Аристархович Крайонов? Уже, по идее, барон…

В ответ он также повторил мой жест и продолжил.

– Так вот господин Крайонов – последняя инстанция – это я. Мы должны подтвердить, что вы не собираетесь навредить Императору, Империи или императорской семье. Затем я выдам вам инструкции для аристократов: брошюры, правила поведения, обязательные действия при определённых событиях. Пока я готовлю документы – присядьте.

Он демонстративно поставил поставил папку перед собой и открыл её.

Я сел.

И в этот момент старичок буквально «сменил лицо»: глаза стали сосредоточенными, резкими, будто внутри включили сканер.

Он начал:

– Итак, Роман Аристархович. Вы хотите навредить нашему Императору?

– Нет, – спокойно ответил я. Это была чистая правда.

Он взял ручку и сделал пометку в том самом блокноте, который лежал справа от него. Небольшое, точечное движение кисти – и взгляд снова на меня.

Интересно, что именно он там фиксирует.

– Следующий вопрос. Вы готовы предать Империю вражеским сторонам?

– Нет. А у Империи есть вражеские стороны? – спросил я автоматически.

Он поднял на меня глаза, и пустая улыбка едва тронула уголки рта.

– Хороший вопрос. Я бы с вами его обсудил, но к счастью здесь вопросы задаю я. Или, к не счастью, – кивнул он уже почти иронично.

Снова ручка коснулась блокнота справа. Точная, спокойная отметка.

– Вы работаете на какую-либо враждебное формирование? Являетесь шпионом?

– Нет.

– Хорошо, – протянул он почти ласково, будто дедушка, хвалящий внука.

И снова – пометка. Я отчётливо слышал, как шариковая ручка царапнула бумагу.

– И последний вопрос. Вы хотите быть аристократом?

– Нет.

Вот тут он сбился. На долю секунды – но я это поймал.

Микродвижение глаза.

Лёгкая дрожь пальцев, держащих ручку.

Небольшой сбой дыхания.

Ответ его удивил.

– Интересно, – произнёс он после короткой паузы. – Впервые слышу, чтобы вступающий в родовой статус не хотел быть аристократом. И почему же вы тогда здесь?

– Всё очень просто…

Сделал я такую же паузу, как и он вначале, давая ему возможность представиться.

– Глеб Филиппович, – чуть склонил он голову.

– Так вот, Глеб Филиппович, – продолжил я. – Не я захотел. Канцелярия решила, что мне положен баронский статус. Поэтому я здесь. А кто я такой, чтобы спорить с законом Империи или решениями Императора?

Это рассмешило его по-настоящему.

Не пустая улыбка – настоящий короткий смешок человека, который услышал знакомую истину.

– Понимаю вас, барон Крайонов. Поздравляю. Вы вступили в статус официально. Теперь можете носить кольцо на среднем пальце правой руки – это знак преданности Империи.

Странное место, мелькнуло у меня в голове. Средний палец.

Но в Империи свои правила. И свои магические объяснения. Финальная точка магических плетений приходится именно на средний палец.

Мне пока плести особо нечего – но мой дар продолжал работать. По крайней мере, с появлением кота я практические перестал ловить случайные чужие эмоции на предметах. Контроль становился легче.

Старичок пододвинул ко мне праздничный пакет с золотой тесьмой.

– Здесь приветственный комплект для новых аристократов: документы, справки и небольшой подарок. Рад пополнению Аристократов Империи такими спокойными и адекватными людьми.

– Спасибо, и всего доброго, – я встал и покинул кабинет.

Подарки от Империи это хорошо. Но я то понимаю, что к подаркам и проблем накидали.

Глава 2

Выйдя из кабинета, сразу встретил взгляд Ксюши – в нём читался вопрос: «Ну чё там?». Я показал ей средний палец, показывая тем самым, что её счастливое лицо тут совсем не к месту. Она закатила глаза, но через секунду подпрыгнула, обняла меня и тихо прошептала на ухо:

– Поздравляю, мой господин.

Хихикнула, слезла с моей шеи и куда-то умчалась к выходу.

Вот дурёха, подумал я про себя, и двинулся за ней.

И заметил про себя: «А приятно всё-таки».

Она скрылась за каким-то поворотом, а я внезапно понял, что, кажется, забыл, как вообще сюда пришёл. Слишком много этих кабинетов.

Так… по логике, если это двадцать восьмой, то нужно идти по уменьшению. Двадцать восемь – значит, второй этаж. На крайний случай, если вдруг вообще не найду, всегда есть запасной пожарный выход под названием «окно». Но нет, слава богу, картографическим кретинизмом я не страдал, так что выход из этого филиала ада нашёл быстро.

И тут меня ждал ещё один сюрприз: возле чёрной «девятки» стояли трое – Ксюша, Женёк и тот самый парень, которого мы видели в центральном зале Канцелярии. Тот, кого встречали с почестями.

Его мимика изменилась: теперь это был дружелюбный, спокойный человек. Он переключил подачу, голос, поведение – всё подстроил под ситуацию.

Это заставило меня напрячься.

И ещё я заметил отличия между «первым» и «вторым» появлением. Как на картинках «найди десять отличий». Первое – его выражение лица: добродушное, располагающее. Второе, куда сильнее удивившее: на среднем пальце у него появилось кольцо. Такое же, как у меня.

Кольца в Империи чётко различались по цветам.

Белое – барон.

Зелёное – граф.

Фиолетовое – герцог.

Красное – князь.

И ещё было кольцо из трёх цветов – красного, фиолетового и зелёного – для детей Императора и самого Императора. Удобно: сразу видно, кто перед тобой стоит.

И вот передо мной стоял такой же зелёно-глазый, «белокольцовый» паренёк. Тоже барон.

Я решил подойти к этой дружной компании и узнать, что происходит. Не потому, что боялся, что моих помощников уведут. Я боялся другого – что этот парень принесёт новые проблемы в мою жизнь. А у меня и без него их хватало.

Спускаясь по лестнице – массивной, каменной, с чёрными ступенями и металлическими перилами, – я ещё раз отметил масштаб здания. Белый крупный камень, строгая архитектура, каждый сантиметр которой будто кричал: «Вот здесь власть. Я – власть. Я управляю всем в Серпуховской области». И ступени были продолжением этого посыла.

Отдельный пандус для женщин с колясками и для людей с ограниченными возможностями выглядел странно – последних в Империи было очень мало. Это удивляло меня с самого момента попадания в этот мир: он словно был более «идеальным» по умолчанию. Здесь почти отсутствовало понятие врождённой инвалидности. Нет, конечно, были люди, которые теряли конечности или здоровье из-за войн, аварий, столкновений. Но чтобы ребёнок рождался с пороками… я не встречал. Возможно, у простолюдинов такие случаи иногда бывали, но крайне редко. Медицина и маги-лекари здесь действительно делали чудеса – вплоть до коррекции проблем ещё в утробе. И это входило даже в базовую имперскую страховку. Была и расширенная, но за неё нужно было платить. Поэтому что она предоставляла я в точности не знал.

К этому моменту я уже подошёл ближе и услышал разговор. Говорил тот самый парень с чёрными волосами – Демид.

– Я только что получил баронский статус. Хотел бы с кем-то отметить. Друзей у меня нет. Как вы на это смотрите? Вы такая… прикольная пара.

Ксюша сразу замахала руками:

– Не-не-не, ты неправильно понял! Мы не пара. Мы помощники детектива.

– О! Вы детективы?

– Не-не-не, мы не детективы…

Слишком он строит из себя тупого, подумал я.

– Добрый день, коллега, – сказал я, подходя ближе.

Я демонстративно протянул руку – кольцо ведь носилось на правой кисти, чтобы собеседник сразу понимал, кто перед ним.

Парень посмотрел на моё кольцо и оживился:

– О, вы тоже сегодня получили статус барона? Или вы здесь по другим делам?

– Да, тоже сегодня, – ответил я. – Разрешите представиться. Роман Аристархович Крайонов.

Он потянул руку в мою сторону, и в этот момент у меня на шее ожил вечный спящий чёрный засранец:

«Осторожно. Берегись, рука».

«Ага. Понял, как ты работаешь. Сейчас было не до тебя чёрный.»

Потому что в следующую секунду его ладонь легла в мою – и кожу реально подморозило. Холод прошёл не поверхностно, а как будто провалился внутрь, тонкой ледяной струёй, от которой пальцы свело по суставам.

Он пожал руку и ровно произнёс:

– Очень приятно. Господин Роман Аристархович. – Сжал он чуть сильнее руку. И тут же представился сам: – Демид Давидович Мариарцев.

А руку он не отпустил. Наоборот – усилил сжатие.

Холод становился плотнее, глубже, прожигая уже не кожу, а будто саму кость. Тот самый ледяной ожог, когда так холодно, что почти горячо. Но я стоял и терпел – не из колбасы сделан.

– Так что вы предлагали моим спутникам? – спросил я, не дёрнувшись.

Он наконец отпустил. Лицо при этом осталось идеальным, неподвижным – гладкая маска без единого намёка на эмоции. И даже если бы я что-то уловил, вероятность девяносто процентов, что это была бы лживая эмоция. Слишком уж он стабилен.

Я бы понял такую выдержку у того старика, с которым разговаривал пару минут назад, но не у парня моего возраста. А может, чуть старше. Контроль у него был не только над лицом – жесты, мимика, дыхание, всё подогнано так, чтобы не выдать ничего лишнего. Когда он подносил руку, я не увидел ни малейшей угрозы. Просто движение. Просто рукопожатие. Как будто и правда – ничего особенного.

Опасный тип. Очень опасный.

– Мы же в принципе, тоже думали отпраздновать… – встряла Ксюша, – ведь так, Ром? То есть… простите, господин Роман Аристархович.

Я закатил глаза. « И ещё ты мне, егоза, повыпендривайся,» – пронеслось в голове.

Но вслух сказал спокойно:

– Ну, в принципе, да. Как видите, у нас не особо торжественная карета, – я показал на девятку. – Всего две двери. Так что вам, вероятно, придётся пригнуться и сесть назад, со мной. Если вы решите с нами отпраздновать.

Сажать его рядом с Ксюшей я точно не хотел.

«Ревность, Рома? Серьёзно? Фу-фу-фу, прекращай. Сейчас точно не время. »

Передо мной стоит человек, который держит эмоции намертво, и даже сейчас я не понимаю, что у него в голове. А я думаю о чём? О том, чтобы он не сел рядом с девушкой. Великолепно. Просто идеально.

В голове я, честно говоря, ожидал, что он откажется – всё-таки праздновать мы собирались чуть позже. Сначала я планировал заехать к Алексею и узнать адрес мастера по покраске, который работает с краской-хамелеон. А он, собака… стоит счастливый, что мы согласились.

Вот тут я так и не понял: это я смог с него эмоцию считать, или он сам мне её выдал. Но эмоция была настоящей.

– Да нет, – он улыбнулся так, как будто по настоящему был бы рад провести с нами время, – у меня нет никаких дел. Поэтому да, поехали вместе и отпразднуем. Только я, наверное, предпочёл бы ехать не на заднем сиденье, а вызвать такси. Так что давайте выберем какой-нибудь хороший ресторан в Серпухове. Если что – я угощаю. Это же я первый пригласил вас на мероприятие.

Я уже открыл рот, собираясь занять позицию взрослого мужчины с деньгами, когда получил очень больно – Ксюшиной пяткой по ноге. Она посмотрела так, что мысль была прочитана без слов: « не выпендривайся».

Значит, когда я вижу, что она выпендривается, мне можно только думать об этом, а ей ещё и переходить к действиям. Хм.

– Да, конечно, Демид, – сказал я вслух. – Вы не против, если без отчества?

– Да, конечно. На сегодняшний вечер – точно не против. Мы же только вступили в статус аристократов, так что можем пока почувствовать себя, как раньше. Просто людьми.

Он даже рассмеялся.

– Давайте я приглашу вас в ресторан «Чёрный Лебедь». Знаете, где он?

– Знаю, – кивнул я.

Он находился буквально в двух кварталах от нашего бизнес-центра, по той же улице, ближе к перекрёстку.

– Тогда минут через тридцать отлично, – сказал он. – Я успею заехать домой и переодеться.

– Давайте минут через сорок пять, – сразу добавила Ксюша. – Я тоже хочу переодеться.

Мы втроём посмотрели на неё.

– Сорок пяти минут вам хватит? – учтиво уточнил Демид.

– Мальчики, ну что вы, – улыбнулась она. – Я могу и быстро.

На том и порешали.

Он вызвал такси, а мы начали грузиться в нашу девятку. Первое, что я услышал, – голос Ксюши:

– Неплохой парень.

Женёк, заводя мотор, только подтвердил:

– Да, мне тоже понравился. Очень приятный. Прям как ты, Рома.

– Ага, – буркнул я. – Наверное, вы правы.

– А что ты такой хмурый? – спросила Ксюша. – Выбранный ресторан не понравился? Или он?

– Всё понравилось.

Просто в голове крутилось другое: почему мне кажется, что всё это так просто не закончится?

– А вы вообще бездельники, – напомнил я им вслух.

– Это ещё почему мы бездельники? – возмутилась Ксюша, пока Женёк выезжал из парковочной полосы и встраивался в поток.

– Потому что у нас были планы, – сказал я. – Мы хотели к Алексею съездить и узнать, что с нашим мастером по покраске.

– Кстати, когда вы мне фотографии покажете? Может, наконец– то, ты меня ведёшь в курс дел? – спросила Ксюша.

«И правда, – подумал я. Совсем забыл показать ей фотографии. Она же моя помощница, пора её внедрять в документацию… Мою великую документацию. Целых пять коробок бумаги.»

– Ладно, – сказал я протягивая ей телефон с открытой галерей. – Только нам нужно будет съездить в один княжеский домик, чтобы ты подписала документы о неразглашении.

– Вообще без проблем, – ответила она, беря мой телефон и пролистывая фотографии. – О, подожди. Так я видела эти машины. К маме приезжали такие же…

Она поправилась:

– К ней в особняк приезжали ребята на похожих машинах.

– На похожих или на таких же? – уточнил я.

– Очень похоже. Вот, видишь – такая же маленькая царапинка.

Она протянула мне телефон, чуть наклонив кисть, и я сначала почему-то посмотрел не на экран, а на её ногти. Миндалевидная форма – аккуратная, вытянутая, с тонким, почти ювелирным силуэтом. На каждом – яркий, насыщенный рисунок: плавные переливы синего и фиолетового, тонкие серебристые штрихи по краю, будто подсветка. Маникюр был сделан настолько аккуратно, что первое мгновение я просто отметил про себя – работа дорогая, качественная и явно это делал мастер своего дела.

И только потом переключил взгляд туда, куда она указывала кончиком этого идеально подточенного ногтя. На приближённом фото в районе переднего крыла действительно виднелась царапина – крошечная, почти невесомая. Я раньше её и правда не замечал, потому что при моём осмотре она выглядела больше как блик света, чем как повреждение. И только сейчас, после того как мне показали её в лоб, я её разглядел.

– Я тогда её заметила. Забавно: вроде покрашена как новая, а уже с царапиной. Обидно, наверное.

И снова я удивился, насколько невнимательно отношусь к автомобилям.

Человек, привыкший работать с людьми, смотрит иначе.

Механик вроде Женька заметит тюнинг.

Девушка вроде Ксюши – эстетическую царапину.

– Подожди, Ксюша. Ты хочешь сказать, что эта машина приезжала к вам домой?

– Если присмотреться, то да, – кивнула она. – Вероятнее всего именно она и была.

– А лицо человека ты видела?

– Да там в принципе все на одно лицо. Все лысые. Кто-то худее, кто-то потолще. Все выглядят как обычная уличная шпана. Но был один интересный парень. У него татуировка была.

– Какая татуировка?

– Я её полностью не видела, – сказала она, – но с груди вверх к шее шли два рога. Ну, или пики какие-то… но выглядело похоже на рога. Думаю, да, были рога. Вероятнее всего.

Вот тут у меня внутри всё щёлкнуло.

Я даже не заметил, как начал думать вслух:

– Интересно получается… Значит, банда налётчиков связана с княжной. Точнее, с ситуациями вокруг неё. И эта же банда как-то связана с Авдосьей – матерью беглой невесты, которая доила Максима. И за этим всем стоит какой-то шеф или босс.

Я на секунду замолчал, пытаясь собрать всё в один рисунок.

– Странно… и в то же время логично, – продолжил я. – Если в городе появилась новая группировка, которая пытается подмять под себя весь криминал, то первыми они полезут именно туда, где деньги, власть и рычаги влияния. А местные уголовники вряд ли бы тронули княжну. Они либо получают от неё что-то, либо просто живут в мире: их не трогают – и они никого не трогают. Всё уже поделено.

Я посмотрел вперёд, на поток машин.

– А это какие-то новые залётные и точно не местные. И учитывая, что всё начало активироваться примерно полгода назад… как раз тогда и у княжны появились проблемы. И полгода назад мать объявилась у Элизабет. Значит, кто-то полгода назад решил вылезти из тени и начать подминать под себя город.

Женёк хмыкнул, но ничего не сказал.

– Я вот не удивлюсь, – продолжил я, – если сегодня-завтра вспыхнет серьёзная бойня. Когда местных мелких банд начнут вырезать новые, которые решили проворачивать тут свои дела.

Тут в разговор вступил Женёк:

– А ты не удивляйся, Рома. Оно уже началось.

– В смысле? – спросил я.

– Ну… был у меня один знакомец, – начал он. – Приторговывал лёгкими веществами. Ничего серьёзного.

Я немного сузил взгляд.

– Ничего серьёзного?

– Да, конечно. Ты же знаешь, что я такое не употребляю.

– Вот и правильно, – кивнул я. – Мы за здоровый образ жизни.

Ксюша хихикнула:

– Ага. Сказал человек, который сейчас едет праздновать свой баронский статус и не удивлюсь, если тебе завтра будет плохо.

– Это другое. И не отвлекай, пожалуйста, – сказал я.

В зеркале заднего вида я увидел, как она надула губки и отвернулась к окну.

Хотя по глазам было видно: слушает каждое слово.