Текст книги "Человеческая окраина (СИ)"

Автор книги: Аркадий Ровнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

ГЛАЗАМИ ОЧЕВИДЦЕВ (3)

Адам: А следующая встреча была уже в 84-85-ом годах, когда Мирза жил в нашем городе с июля и до февраля. В промежутке между 83-им и 84-ым годом Мирзу и Абая я не видел. Я видел Мирзабая один единственный раз, когда Офелия привезла его к нам домой. Они приехали довольно поздно ночью, я уже лег спать, потому что утром мне надо было в школу. Я знал, что он был здесь все лето и всю осень, но шло какое-то разделение в нашей до этого дружной компании. Имели место какие-то взрослые игры и существовало напряжение, но я особенно не спрашивал, просто не включался. Все впитали в себя много информации. Происходило какое-то углубление, дележка чего-то. Кто-то хотел быть лидером, потому что компания была большая. У нас Игорь пользовался авторитетом. Появился авторитет у Мирзабая, и потом я понял, что и сам Абай претендовал на авторитет. Абая я видел как летом. Он был у нас, по-моему, один раз, но довольно-таки долго сидел. Были вот эти пестряцовские ребята из Москвы, которые участвовали непосредственно в этих роковых событиях: два Ивана, один из которых участвовал в событиях, и Толик, который не участвовал в событиях, он приезжал до того. Они приезжали зимой. Еще одного звали Гена. Наверное, самый характерный был этот Толик. Он был явный заводила в этой компании. Так мне казалось, по крайней мере. Мне было тогда уже двенадцать-тринадцать лет. В тот приезд были Иван большой и Иван маленький. Тот, который участвовал, это был Игорь большой. При первой встрече он был такой скромный с виду парень. Учился в Институте имени Баумана, не скажешь, что необразованный – заведение, насколько я знаю, довольно серьезное. Гена на меня никакого впечатления не произвел, кроме неприятного, не хотелось с ним общаться – такое ощущение было у меня тогда он пестряцовских парней. В тот день, когда Абай был у нас, этот Гена исполнял у него роль помощника, ходил за алкоголем в магазин, еще что-то делал.

Так получилось, что я был больше привязан к Игорю и Лауре и, понятно, что придерживался их позиции. Даже с Валентином мы стали реже видеться, хотя раньше были очень дружны. Я его очень близко знал, и люблю его до сих пор, очень многому он меня научил. Но к тому времени, несмотря на то, что жили мы друг от друга довольно близко и у нас не было никаких ссор и конфликтов, все же все друг от друга отдалились. Реже встречались друг с другом и к тому времени не виделись уже по нескольку месяцев, за исключением тех случаев, когда встречались на улице или в магазине.

В ту ночь, когда Мирзабай приезжал к нам, у нас дома было довольно тихо. Гриша – он тогда приехал из Питера – бывал у нас, ну и Игорь у нас, безусловно, почти все время бывал. Я помню, было утро, помню, был февраль, но почему-то не надо было идти в школу, то ли праздники какие были, то ли карантин в школе, не помню, только помню, что несколько дней я не ходил в школу. И в тот день я не пошел в школу, но это не был выходной. Помню, проснулся, это было довольно-таки рано, Лаура вошла в комнату и говорит: «Там в комнате увидишь Игоря, не испугайся, у него лицо разбитое.» Говорю: «А что такое?» Она говорит: «Там драка была на улице. Ну с нашими. Но все обошлось.» Слышал я в ту ночь, что были звонки в дверь.

«ЛАПЕШКА – МОЛОДЕЦ!»

…Йолла бил его, забирал у него все собранные им деньги, гнал его от себя, обращался с ним как с собакой. Только через год, когда Йолла увидел, что Мирзабай готов, он начал его учить. Это была жесткая учеба, которую не всякий бы ученик вынес. Но Мирза вынес.

Три года провел Мирзабай с Йоллой. Они ходили из города в город, с базара на базар, зимой мерзли, летом погибали от жары, терпели побои, голод и жажду. На базарах они боролись и танцевали, и им давали за это скудную милостыню. Йолла учил его не уча, позволяя Мирзабаю наблюдать и делать выводы. Мирзабай сам научился искусству борьбы, и его стали приглашать бороться с другими такими же как он артистами на праздники и свадьбы. Среди них он завел себе друзей, с ними пил водку. Когда учеба закончилась, Йолла послал его домой помогать старым родителям. Мирза начал жить с отцом и матерью в поселке 6-ая бригада колхоза «Путь ленинизма». Полтора десятка домов в выжженной солнцем степи, куцые огороды, тощие козы да злые собаки – вот и вся 6-ая бригада. Мирза жил как положено артисту, т. е. на авось: бродяжничал, собирал милостыню в мазарах – гробницах мусульманских святых («Бог – молодец!»), пил с друзьями водку, когда была водка («водка – молодец!»). Денег обычно не было, а когда они появлялись, то ненадолго. Время от времени возникал Йолла, требовал угощения, напивался и колотил Мирзу. Мирза радовался: ублажил учителя. От Йоллы шла к нему горячая волна любви, за которую он готов был терпеть и не такие побои. Он носил с собой томик Ленина, выучил несколько страниц наизусть, на случай, если придется отбрехиваться от милиции («Ленин – молодец!»).

Потом умер отец, и он остался один с матерью Апой, которую любил и о которой заботился. Маленькая сутулая Апа возилась на огороде, а когда появлялась мука, пекла сыну лепешки («лапешка – молодец!»).

ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ОКРАИНА (2)

…поскольку каждое живое существо являет собой ограниченность неограниченного Существа, оно способно представлять Его только до определенной степени. Эта степень определяется для каждого существа его готовностью. Аллах наделяет каждое существо его собственной готовностью, затем поднимает покрывало, отделяющее Его от этого существа, которое видит Его в формах своей веры. Но человек не может услышать или увидеть ничего, кроме формы своей веры относительно Него. Человек поклоняется только тому, что он принимает за форму Аллаха, а это его собственное творение. Потому все люди – идолопоклонники.

Однако Аллах не ограничен никакой формой, Он превосходит любую мыслимую форму, и истинное знание требует веры, неограниченной какой-либо формой. Святые, обладающие совершенным знанием вещей таких, какие они есть сами в себе, не отвергают никакой формы веры. Ведь тот, кто ограничивает Аллаха тем, что является его собственной ограниченностью, отрицает тем самым Его неограниченность. Тот же, кто освобождает Его от всякой ограниченности, никогда и ни в чем не станет отрицать Его и признает Его в любой форме, которую Тот захочет принять. («И водка – молодец!») Великие святые признают истинность любой веры, они понимают, что любая вещь и любой запрет, есть ограничение неограниченного Существа, которое есть свойство Его Лица, чьи проявления бесконечно многообразны и могут быть увидены везде, куда бы мы не обратились. Они понимают, что все существующее есть танец или игра возможностей, самопроявление неограниченного Существа в бесконечных формах. Величие и красота картин, открывающихся святым в раю зависит от многообразия вер, которые они способны обнять. Подлинные святость и блаженство принадлежать тем, кто видит Его во всем. Все веры истинны, но не все ведут к совершенству и блаженству – только те, которые следуют божественному откровению. Поэтому истинные святые следуют не только путем Аллаха (все вещи поневоле следуют путем Аллаха), и не только следуют путем благословенных, но также следуют путем Мухаммеда, ибо только эти пути ведут к совершенству и блаженству.

ИЗРЕЧЕНИЯ НЕКОТОРЫХ УЧИТЕЛЕЙ (2)

Без достижения высоких состояний нас всех – Землю, человечество, цивилизацию – ждет катастрофа.

Алан Спеклер

Единственная причина того, что ты не можешь достигнуть высших состояний – твое нежелание сделать это.

Джим Виллис

Чем больше мы очищаем свои закрома, свои наработанные стереотипы, тем больше вступаем в связь с «Чем-то».

Судзуки

Главное – связь со своей сущностью, связь с сущностями других, выработка коллективной сущности, сущности двоих, троих и т. д.

Джон Лилли

Ленин – молодец!

Мирзабай

КРАСНОГЛАЗЫЙ ПЕТУХ

Киргизия, город Ош. У номенклатурных родителей болезненный анемичный сын. Часами сидит, закрыв глаза и не проявляя никакого интереса к окружающему. Задумается с бутербродом в руке над чашкой остывшего чая. Или замрет у окна, его зовут, а он не слышит. Зато вокруг него постоянно что-то случается: какие-то совпадения, непонятные звуки, сны. Сами собой соскакивают с полок безделушки, и на полу рассыпаются клинья и кляксы фарфора, ребенок знает, когда зазвонит телефон и кто к ним торопится в гости, голуби влетают в окно, и из погреба доносятся ритмические стуки. Впрочем, на все эти явления едва ли кто обращал серьезное внимание. Республиканская номенклатура жила без суеверий.

Приехали из Бешкека к родственникам поздно ночью. Мальчика укачало, стошнило прямо в машине. Угрюмый шофер с белым, как смерть лицом, не проронил ни слова. Любаша, приставленная к нему тощая девица, тряпкой вымыла в машине сидение и пол. На даче умыла, переодела и уложила спать.

С утра парило, потом освежило дождичком. Слепило утреннее солнце. Абай лежал, сбросив с себя одеяло и смотрел в окно.

– Абайчик проснулся, Абайчик проснулся, – радостно голосила Любаша. Тупо улыбаясь, босая – ноги как куриные лапы – она стояла рядом с его диванчиком, готовая натянуть на него белые носочки. Изловчившись, пяткой двинул ей в лицо. Любаша ахнула и схватилась за нос, а по переносице к губам уже сползала красная струйка.

Абай босой вышел на веранду. Запер входную дверь, чтобы не приставали. Огляделся: кустики мальвы, дорожка среди кустов, петух и три хлопотливые курицы под самой верандой. Дачу окружал закрывающий кругозор и отгораживающий от советской действительности высокий забор.

Резко и требовательно прокричал петух, а потом снова и снова: экстатический возглас, властный призыв глубоко отозвался в ребенке. Мурашки поползли по его спине. Абай наклонил голову с легким упором в затылке и – замер.

Вдруг он увидел: светлокоричневый петух-идальго с темно-коричневым воротом и перьями крыльев и хвоста золото и индиго. Густой ярко-красный гребень и длинная бородка – и во взгляде – красноватый огонь. Дискретные движения: поворот – наклон – петух замер – дрогнул – шагнул. Куры покорно следовали за ним. Их лапки, серые и пупырчатые, напомнили ему ступни Любаши. Он видел: поток ослепительного света, природу камня, природу петуха. Он слышал: стать, ритм, уравновешенность, спокойствие, силу. Он узнавал: пластику и одухотворенность живого. Мы видим и забываем. Абай увидел и не забыл, удержал, унес с собой.

Чтобы удержать это состояние, чтобы отделаться от родительской опеки, от Любаши, нужно было много сил – все его детские силы. Нужно наклонить голову с легким упором в затылке и мир оживал: появится искрящаяся фактура… музыка… наслаждение… и одна мысль: только бы не мешали…

Он услышал за спиной звон разбитого стекла: после долгих криков и стуков в закрытую дверь шофер выставил стекло в выходящем на веранду окне. В разбитом окне за бескровным лицом молчаливого шофера маячили перепуганные лица родителей и Любаши.

ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ОКРАИНА (3)

…Когда Аллах изрекает: «Будь!», по этому повелению возникают вселенная и человек. Это – первый договор с бытием. Но когда он повелевает «Делай это!» или «Избегай этого!», то те, кто выполняют Его второе повеление, отделяются от тех, кто отказываются его выполнять. В результате рай и ад наполняются их обитателями, первый – в награду за послушание, второй – в наказание за непокорность.

Аллах – центр, а мы живем на окраине. Наши религии, наша мораль, наши споры – глухая окраина, круговые тропы или тропы, уводящие в трясину.

Есть три прямых пути: путь Аллаха, путь Благословенных и путь Мухаммеда.

Первый путь – это путь всех вещей и всех существ, путь добра и путь зла. Все пути ведут к Аллаху, и кривизна лука – это его прямизна. Таков путь Аллаха, которому принадлежит все на небе и на земле. Он принимает в Себя и праведников, и грешников, одних, чтобы наградить, других, чтобы наказать, и все возвращается к нему как к себе домой.

Другой путь – это путь благословенных – пророков и святых, избранных Аллахом, следующих Его законам. Это – путь немногих.

И, наконец, третий путь – путь пророка Мухаммеда, который живет по особым законам. Следующий этим путем может разговаривать с Аллахом и противоречить Ему, он может иметь сорок жен и столько наложниц, сколько пожелает, он может быть поэтом, артистом, воином, рыночным танцовщиком или городским сумасшедшим, пить вино или кумыс, и барака не уйдет от него.

СУЛЕЙМАНОВЫ ГОРЫ

Было сделано множество попыток вернуть мальчика к жизни. Он был молчалив, будто чем-то постоянно занят. Слушал, соглашался, сутулился, интереса ни к чему не проявлял. Засматривался на какой-нибудь пустяк, не оторвал невидящих глаз. Оживал рядом с петухами, овечками, разной живностью. Отворачивался от взрослых дел и приманок.

Не помогли консилиумы врачей, закрытые санатории в горах и на взморье. Какое-то странное действие оказала на мальчика поездка к старцам в Сулеймановы горы. Босой старик в голубой чалме и желтом чапане ничего объяснять не стал, а предложил оставить Абая с ним на полгода. Абаю было 16 лет. Через несколько месяцев мать приехала за ним в горный аул. Нашла его в халате, сидящим за старинными книгами. Заглянули в них, а там мелкая арабская вязь. Контакта с сыном по-прежнему не было, зато в глазах юноши появилась самоуверенность и сила.

Абая увезли домой и постарались забыть об инциденте, а главное – заглушить вредные для отцовской карьеры разговоры.

ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ОКРАИНА (4)

Люди созданы «по форме Аллаха», т. е. обладают всеми качествами Аллаха, по крайней мере, в потенции. Они могут быть названы «маленькими богами», ибо назначены Его заместителями и представителями на земле.

Однако эта роль предполагает покорность человеческой воли воле Аллаха – и это главный смысл ислама.

Главные качества Аллаха – жизнь, знание, воля, сила и речь – в неодинаковой степени представлены у разных людей. Степень владения этими качествами в значительной мере определяет человека. Очевидно и то, что сочетание этих качеств в человеке определяет меру его совершенства: каждое из них подкрепляется другим, и недостаток какого-либо качества ослабляет целое. Так «знание без силы» и еще чаще «сила без знания» – постоянные сочетания, с которыми мы сталкиваемся в жизни. Однако человеческое совершенство зависит от всех божественных качеств, а не только от этих пяти. Только их равновесие может привести к подлинному благоденствию. Совершенства, которые достигаются обретением качеств Аллаха, называются «станциями», или «стоянками» на пути от окраины к центру.

ИЗРЕЧЕНИЯ НЕКОТОРЫХ УЧИТЕЛЕЙ (3)

Выше состояния блаженства, выше удовлетворения, выше нирваны – состояние Высокой Беспристрастности.

Рингпоче

При оценке людей нужно до предела мобилизовывать свою интуицию.

Кайзерлинг

Большинство людей любят танцевать, но боятся этого. Дайте им преодолеть страх.

Лефорт

Я здесь, потому что я не знаю.

Игорь Калинаускас

СПИРКИНСКИЕ МИСТЕРИИ

Москва, 1976 год. Спиркинская лаборатория в Институте Сербского. Спиркин – автор кондового учебника по марксистской философии для вузов.

Собрались исследователи паранормального в человеческой психике, специалисты по всевозможным в ней отклонениям. Образовался паноптикум из стукчей, философов, контактеров и экстрасенсов – кунсткамера горбунов, подергунчиков, глухонемых, карликов, хвостатых и рогатых персонажей. Официальные собрания в актовом зале, симпозиумы по проблемам, круглые столы, оживленные группки в кулуарах, спонтанные дискуссии в соседних блинных и пельменных, долгие разговоры групп, гуляющих по Бульварному кольцу. Университетские интеллектуалы. Парапсихологи. Скептики. Марксисты. Программисты. Астрофизики. Биофизики. Семантики. Генетики. Пророки от психиатрии. Представители военных и гражданских ведомств – все в штатском. Знахари, лекари, надежные информаторы из других миров. Йогнутые. Рерихнутые. Голубые. Просто инопланетяне. Шизофреники всевозможных родов и оттенков. Параноики. Маниакально-депрессивные психи. Просто таинственные люди. С иным проспоришь день-деньской прежде чем сообразишь, какой у него крен. Всевозможные ловцы рыбки в мутной воде. У всех свой интерес, своя сумасшедшая надежда: протолкнуть проект, получить заказ, выбить субсидию, найти друга, удалить горб, избавиться от навязчивой идеи. Нужно было увидеть Спиркина с таинственным человеком из сфер со смазанным лицом и хозяйской походкой, которого он на правах гида стремительно увлекал в главную аудиторию на заседание какой-то специальной секции, а вслед за ними, не отставая, шлейфом кометы или, вернее, хвостом баллистической ракеты неслась стая приближенных, прихвостней или просто прилипал и стукачей. Вот они входят, скрипя паркетом, рассаживаются, сморкаются, кашляют, наконец, успокаиваются и замолкают, и тогда высокий тенорок Спиркина начинает мистериальное действо – нужно было все это увидеть, чтобы лишний раз убедиться в том, что ничего в этом мире не происходит без высокого покровительства власти.

Эхо спиркинских мистерий, разбегаясь кругами по водам, докатилось искаженными слухами до Бешкека: дескать, в Москве работает постоянная комиссия психиатров и парапсихологов, специалистов по необычным отклонениям психики. Слово «парапсихология» было только что допущено в официальный лексикон. И совсем зачахшего «мальчика» – к тому времени он успел закончить местный текстильный институт и томился от безделия в Киргизии – родители повезли в Москву. Поселились в Лаврушенском переулке напротив Третьяковки у писателя Васильева. Отдали визит старому приятелю отца председателю Госплана Байбакову, и тут вдруг вызов из Бешкека: едет партийная комиссия нужно подготовить встречу. Делать нечего, родители улетели в Бешкек. Жена Васильева обещала присмотреть за Абаем и присматривала за ним с интересом.

МЕЖЗВЕЗДНАЯ ПЫЛЬ

Не случайно астрологи связывают человеческий муравейник с муравейником светил. Люди на самом деле не что иное как галактики, звезды, планеты, кометы, астероиды, межзвездная пыль… Одни образуют центры вращения, другие вращаются вокруг этих центров, но и вокруг последних вращаются еще более мелкие объекты. Однако было бы легкомысленно устанавливать ценность человека по его положению в этом ансамбле, ведь нередко целые галактики кружатся вокруг ничтожных объектов, а достойнейшие люди сидят в пыли на обочине дороги, читая сочинения Ленина.

На спиркинском балагане произошло действительное чудо: пробудился от спячки самнамбула Абай. И вокруг него, разгоняя звездную пыль, закружились планеты, кометы и астероиды. Гадкий утенок опять оказался лебедем. Он увидел рядом с собой людей, способных принять его амбиции, разделить его ощущение себя, понять то, что он узнал на Сулеймановой горе. Это были его однолетки – физики, психологи, литераторы, артисты. Рядом с ним опять начались чудеса: странные совпадения, музыка, загадочные сны. Пригодились и папины связи, и личное обаяние – его облик восточного принца с тонкими манерами и загадочным прошлым. Была в его взгляде, в серых немного навыкате глазах, поволока, притягивавшая и мужчин, и женщин, а в движениях – вкрадчивая сила. Поражала его способность замереть, застыть, вырубится из разговора, а потом как ни в чем ни бывало спокойно продолжить с прерванного вопроса или замечания. Работал и контраст между его высокомерной требовательностью, почти презрением к окружающим и внезапными порывами великодушия, открытости, восточной щедрости. Скоро вокруг него уже кружилась стайка планет, комет и астероидов, прилетевших из не менее экзотических миров. Среди них был Пестряцов, кандидат географических наук, магнетическая персона с определенной склонностью к насилию, каратист с группой молодых последователей, тоже каратистов, одержимых идеей проверки идей психотроники на человеческом материале, массах. Игорь, заводной режиссер из города N., бредящий идеей просветленного мастера, готовый искать его на краю света. Москвич Золотов (Абая с ним познакомил Пестряцов) с созданной им командой, проводящий на своих семинарах крутые эксперименты с подопытными обывателями. Валентин, физик, тоже из N., с жестким ощупью бредущим умом, резкий от застенчивости, жадно ищущий паранормального опыта. Было еще несколько близких друзей и великое множество шапочных знакомых – каждый из них втягивал его в свой круг ожиданий и проекций, знакомил со своими друзьями, искал его одобрения, дружбы.

У Байбакова Абай познакомился с Сергеем Ивановичем, человеком незаметным. Тот пообещал ему пропуск в библиотечный спецхран и свое обещание выполнил. Теперь Абай мог любовно листать выцветшие масонские книжечки позапрошлого века и вгрызаться в отчеты по свежим исследованиям паранормальных явлений, которые выписывались из Америки. Сергей Иванович намекнул, что может свести его с людьми, проводящими такие же эксперименты у нас – все это под секретом. Абай дал обещание и даже подписал соответствующую бумажку, а через месяц-другой присоединился к одному закрытому проекту как специалист по Востоку.

В жизни его появилось новое измерение: он встретил несколько странных людей, каждый из них нес в себе уникальный дар, но также – и его пределы. Некоторых он уже знал по спиркинскому семинару. Обычные и даже скучные в жизни, они совершали чудеса: передвигать на расстоянии незначительные предметы, находили спрятанные вещи, угадывали карту, читали немудренные мысли. К каждому из них был приставлен штат лаборантов с приборами, а в это время теоретики разрабатывали для них программы и писали отчеты, которые засекречивались на стадии рукописей.

Работа проходила в пансионатах, огороженных высокими заборами с колючей проволокой. Жили по принципу общества посвященных – секрет их казенного служения прятался в тайниках системы. Система работала уверенно. Сбоев не было, но эффективность оставляла желать лучшего. Получали деньги под одно, делали другое, писали в отчетах третье. Главное требование: не болтать лишнее, в состоянии опьянения особенно. Между тем уже дул ветер перемен, и дул на Восток.