Текст книги "Граница"

Автор книги: Аркадий Польшин

Солнышко

 
Скоро в светлом «Лидере»
(Не в Москве, не в Питере!)
Состоится концерт:
И чтецы, и поэт…
 
 
Снова наше Солнышко
Выльет всё до донышка:
У неё есть секрет —
Всем ушастый привет!
 
 
А глухоткам – гения —
Пропоют Есенина!
Долбит в двери народ —
Разводи хоровод!
 
 
Встретит наша Светочка,
Как в песках беседочка:
Всем поклон и воды,
Плясовой лепоты.
 
 
Казаки, казаки…
Подставляй котелки:
Солнышко с половника —
Светлана Колобовникова.
 

Ты…

 
Ладаном плеч, ветром души
Волнуешь меня, как прежде.
Встают стеной те миражи —
Союзники и надежды.
 
 
Будто не было стольких лет —
Лечу жеребёнком в степи…
Я стал – дворовый поэт,
А ты – Звездою в небе.
 

Земляки?

А казалось… казалось ещё вчера…

Дорогие мои… дорогие… хор-рошие…

Сергей Есенин

1

 
Хотел почитать, не дали —
Эти два… эти педали.
Давят, шлифуют восьмёрки
Очередные культорги.
Чем ехать куда-то прямо,
Уж лучше в обход… по ямам.
В обход оно будет короче —
До Лебедяни, до Сочи…
И для Москвы, для гламуру
Скинут крестьянскую шкуру —
Дырявит мои паруса
Московская колбаса.
Идут мимо наши люди,
Им слово сегодня будет.
Но ежель из одиночек —
Меж ног никто не проскочит.
В просаках мелькает шкетом
Тот, кто зовётся поэтом,
Которого я когда-то
Плавно поднял на лопату…
 

2

 
Дурачат свет и босоту!
На кой краеведу лажа:
Стены Дурасовых – фото,
Замятин для такелажа?
Рекламу они, как сало,
Изменой засунут в души.
Им Лебедяни мало,
Им подавай полсуши!
Известно: «деньги не пахнут» —
Найдут и склеп, и усадьбу.
От них нет покоя праху,
Сыграют и трупу свадьбу.
Такая туризма карта:
Массовка, чаёк, портреты…
Здесь корифеи театра
И клуб, которого нету.
Игумнов! Дом! А ближе:
Морщины, как у старухи,
Пьяные чудо-афиши,
В титрах сытые мухи.
 

Культ… торг…

Всё учтено могучим ураганом…

Остап Бендер

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

 
Культорги культоргам рознь:
У каждого своя планка.
Кому-то – эстрада гвоздь!
Этим – поэзия палка!
 
 
Ты палку эту не тронь,
Ударить могёт в обратку.
Это тебе не гармонь
И не канкан на сопатку.
 
 
Рождённый ползать – летать
Не сможет (проверьте крылья!):
Бескрылых – целая рать,
Крылатых – лишь эскадрилья!
 
 
Культорг не попутчик нам:
Ему, змеиному Юду,
Кожу царапает ямб,
Хорей прямит амплитуду.
 
 
Сквозь пальцы скользят… И в рот
Любому начальству вхожи!
Кто такой Пушкин? Народ?
Есенин ваш – избы, вожжи…
 
 
Другой им нужен – другой! —
Герой из фанеры звонкой,
Как Шариков – пёс цепной
С геномом и подтанцовкой.
 
 
Для галочки этот Свет,
Для задницы те растяжки.
Культурой, которой нет,
Торгуют очаровашки.
 
 
А Пушкин – народа сын?!
Есенин – народа соло?!
Друзья, предлагаю скоро:
Собрать тех культоргов в ринг
И отметелить глаголом.
 
 
При всём честном народе
В парке, на Машзаводе!
 

25.08.18

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

 
Культорг – он, как чужая рать,
После себя оставит кучу…
Рождённым ползать – не летать,
Пусть и за царскую получку.
 
 
А ты им здесь, как в горле кость,
Как в заднице блатное шило…
На Машзаводе ты как гость,
Как из 4-го зубило.
 
 
Не в ЛМЗ, а здесь… в ДК,
Где дед твой с фронта приземлился,
Где был ты, словно сын полка,
Пока взрастали коромысла.
 
 
Откуда подлость и у них —
У маяков, у «честных» дивчин?
Слыхать в машинах легковых,
Что слог твой весь аполитичен.
 
 
Твой берег в буднях и тоске:
Ты красным свой и белым тоже.
А хочется по всей красе
Хоть одному начистить рожу.
 
 
В сём ты с Есениным братки,
Как два настырных паровоза —
Напиться стало быть с тоски
Под невысокою берёзой.
 
 
Ан нет! Нельзя! Ведь завтра в ринг!
Да не в такой – без микрофонов:
Пора поспорить на прямых
С воришкой круп и телефонов.
 
 
То будет завтра, а сейчас —
Тебя по новой обокрали:
Культорги обошли Парнас
И жмут гитарные педали.
 
 
Летит «фанера» в облака,
Летит в просёлочные дали,
Где ты горланишь «Ямщика»,
Где «Щит» кумекаешь в скрижали.
 
 
Им не понять такой мотив —
В фаворе некто лысоватый:
Прилежен и трудолюбив
И чётко ходит за зарплатой.
 
 
Костюм, штиблеты и пробор,
И булки крендельком московским!..
Словно сам обер-прокурор,
Который спорил с Маяковским.
 
 
Всё по фэншую, как у них!
Всё по уму, но по какому…
Ему в кранты твой твёрдый стих,
Ему – ликбезу городскому.
 
 
Тебе ж, пардон, не нужен звон:
Коль брюки клёш дороже мыта.
Здесь твой прошёл культурный фронт —
От стадиона до «Магнита».
 
 
И в том окопе ты живёшь —
Во «Святогоре» и «Походе».
«Дом у берёз» – его под нож
При всём честном твоём народе.
 
 
Народ тот знает, что к чему:
Ему близки и Блок, и Пушкин…
Но он не знает почему
Сей автор к телу не допущен.
 
 
Но ты своё возьмёшь потом —
Лет через 100 или чрез 200,
Когда на Русь заглянет Он —
Тот пилигрим из поднебесьев.
 
 
Но всё ж Культорги есть у нас:
И в Лебедяни, и в округе,
Которым Лермонтов припас
Вольнолюбивые кольчуги.
 
 
Звучат стихи под крышей сей:
Мелькают Солнце и Юпитер…
И все становятся светлей —
ДК «Лидер»!
 

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

 
Но вдруг звонок ударил, как набат,
За два часа до нужного момента,
А у тебя есть с совестью контракт
И твой типаж срисован с джентльмена.
 
 
Чтоб не уснуть, ты гирю от груди…
И закрепив поэзию в You Tube,
Ты заэльвирил прежние кранты —
Пошёл читать «Дом у берёз» в том клубе.
 
 
На этот раз прокинуть не смогли,
Но всё равно осадок, как в компоте:
Им невдомёк, что слова кандалы
Мешают поэтической работе.
 
 
Читать стихи – это не горло драть!
Без подготовки отдыхают мемуары.
А впрочем, всем, по-моему, плевать —
Кого рубал Колчак иль комиссары.
 
 
Ты это понял, стоя на краю
Той сцены, у кипящего оврага:
Рождённым ползать – быть как пить в раю,
Крылатым А-4я бумага.
 
 
Возможно, ты вторично постарел —
В мозгах не бродят рифмы и синкопы.
Ты вдруг забыл берёзовый расстрел,
Увидев свет той жигалёвской ж. пы.
 
 
Она была вся в белом, как модель,
Как и тогда – в запасниках центральных.
Она бухгалтер и имеет дверь
На улице вестимо Фестивальной.
 
 
Её узрев, вдруг расхотелось петь.
Узрев то «чудо», зачесались ноги!
Как будто мимо пробежала смерть,
Под тихие всеобщие восторги.
 
 
Главбух – он словно милиционер!
Ведь им не стать, им надо народиться.
Он как обычно, он – миллионер
И чей-то неприметный кровопийца.
 
 
Тебя сюда позвали через пять,
Чрез пять годков, чтобы тоску рассеять,
Но ты старался глубоко копать,
Воткнуть строку в расслабленное темя.
 
 
В ответ, однако, шум и пустота,
В ушах людских хвосты от фонограммы.
Вдруг понял ты, что это маята
Совсем не гвоздь сегодняшней программы.
 
 
Тебе полтинник скинуть и тогда?..
А что тогда – кругом портреты в красном:
У казаков – кресты и борода
Мелькают лишь есенинским лампасом.
 
 
Где правду взять и где оставить злость,
Как убедить, сидящих на скамейках,
Что мы опять шагаем на авось,
Пусть и не в тех казённых телогрейках?
 
 
Опять пора ликбезы открывать,
Культоргов рать спустив на парашютах.
Пусть эти ангелы и их святая Мать
Залягут в окровавленных маршрутах.
 
 
На красно-белых тропах и полях,
По всей России – без конца и края.
И пусть все те, в крестах и орденах,
Обнимутся недалеко от рая.
 
 
Такой сегодня вышел разговор,
Но «Щит» ты поднял под ухмылки съезда.
«Дом у берёз», как честный приговор,
Прочтёшь в хитах «Казачьего разъезда»!
 

12.06.21

Лебедянь

Терем

 
Детский сад номер семь – хорош!
Детский сад номер семь – брюки клёш:
Я опять молодой повеса —
Предо мной ты душа-принцесса.
 
 
Для детишек ты – теремок:
И не низок он, и не высок.
Здесь лисички – милые няньки,
Здесь на кухне – вкусны баранки.
 
 
Айболит тут, как штык, всегда —
Ветер с Дона зудит в провода.
Теремку его песнь известна —
От улыбок бывалых тесно.
 
 
Где-то в недрах бдит домовой —
Может быть, тот зайчишка босой?
Это ночью, а днём Елена —
Сам директор, всему царевна.
 
 
И бухгалтеры хоть куда:
И умны, и красивы. С холста!
Где тот терем? В какой моряне?
На Черёмушках, в Лебедяни!
 

Пашка

 
Мы были юны и беспечны…
Мы – молодые воробьи!
Кумиры наши: Элвис – млечный,
Пеле и чёткие «Битлы»
Да удалые «Песняры».
 
 
Глотал завод, жевал нас, плавил,
Манил тюремный коридор.
И Пашка, только не Корчагин,
Там защищал свой приговор,
Который взвесил прокурор.
 
 
Нам книжки не плели педали —
Всё было ясно и без них,
Что мы идём в такие дали!!!
Их Маркс давно умом постиг
В тумане мюнхенских пивных.
 
 
Живут преданья на посёлке,
Тоскует честная шпана…
…А Ленин на гранитной полке
Бил в голубые купола,
Когда сам Крюк сдавал «козла».
 
 
Он бил всегда вперёд и больно,
А тут промедлил за тузом…
И вот его, как с колокольни,
Друзья свезли в металлолом,
Карманы оттянув сребром.
 
 
Нет Ленина и Крюк далече,
На «кожурях» стальной забор!
Я вдоль него крадусь, как вор,
Хотя в сидельцах не замечен,
Когда ныряю в светофор…
 
 
Очередное чудо света?..
Но есть пространство у афиш:
К ним вновь походочкой поэта
Спешит молоденький крепыш —
Мобилоклёвый Кибальчиш.
 

Мозг

 
Думает Питер, Москва
Книгу купить – коня!
Пока что – одни слова:
Смельчала столиц казна.
 
 
Где ты, поэзии раб?
Порадуй свой кошелёк!
Давно в чулане озяб
Вечно классический Блок.
 
 
Мы тож понемногу бьём
Стихиру в колючий мозг.
Буду у вас палачом
С букетом есенинских роз…
 

Резюме

Геннадию Рязанцеву

 
Завод, завод, опять завод —
Искал на душу гимнастёрку.
Нашёл – воинственный ботфорт,
Оперативную девчонку.
 
 
Вопрос, ответ и кабинет:
Глаза, как рюмки, расплескала.
В анкете галочка: «Поэт,
Но не гламурный подпевала».
 
 
Да, я, конечно, не из тех —
Женоподобных трубадуров:
На душу падаю, как снег,
И дуру называю дурой.
 
 
Но всё же… я не Пересвет —
Не буду брать копьё иль палку.
Я, как отверженный брюнет,
Рифмую бетономешалку.
 
 
И вспомиинаю, как юнец,
Худую дамочку в помаде.
Пришло понятие: «П. здец!» —
То место занимают бл. ди.
 
 
Не застроймашился мой стих,
И не помог звонок в кварталку.
Отделу кадров, словно Григ,
Танцую тачку и стремянку.
 
 
Чем не угоден, господа:
Лицом не вышел али х. ром?
Растёт отказов борода —
Коллекция акционеров.
 
 
Но верю, что найду не вдруг
Свой турникет приветов полный:
Где брату – брат, где другу – друг,
А кадровик не рот погонный…
………………………………………………………………………
Промчался год, пришёл – балда:
Хозяин новый, с. ка тоже —
Зарезюмировал года,
Продать бы душу подороже.
 
 
Но слышу вновь, в который раз,
Витиеватую пластинку:
«Хорош Ваш профиль,
А анфас годится только на протырку.
Мы позвоним тебе, поэт!..»
…Чрез сто в резиновый обед!
 

март 2019

Пречистая

 
Там! За моей спиной
Бабки крестятся быстро.
Я постою незлой
Рядом, вместе с Пречистой.
 
 
Видишь меня и ждёшь,
Тянешь из чёрной ямы,
Мой остановишь нож,
Плавно вынешь из раны.
 
 
Вижу её глаза,
Глаза космической дали!
Вновь на доске слеза,
Когда мы сердцем молчали.
 

5.03.16

Никольский храм

Русь прямая

 
В Москву мой улыбчивый внук
Подался за правильной долей,
Годков ему около двух
На русском нехоженом поле.
 
 
Не станешь ты, внук, никогда
Московским задорным гулякой,
Ведь Русь твоя и города
Давно не стоят раскорякой.
 
 
Быть может, ты будешь спортсмен,
Надёжный и лучший работник…
В спасении без перемен:
Христос был воистину – Плотник!
 

Москва

 
Поля, поля, кругом поля…
Какая грусть в пейзаже этом!
Они мне – верная семья,
Они в меня вошли поэтом.
 
 
Избушки строем вдоль дорог —
Стоят каурые подружки,
А где-то там, в тоске дворов,
Ребята бьют в стекло и кружки.