Текст книги "Понедельник начинается в субботу (1-е издание 1965г.)"
Автор книги: Аркадий и Борис Стругацкие
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
ГЛАВА 2
из которой становится ясно, как обычно делают гениальные открытия
– Ну вот видишь, все вышло просто, – пробормотал Эдик, роясь в карманах и гремя чем-то металлическим. – Только берись всегда за то, что люди считают абсурдным. Возьми и проверь. Наверняка получишь новое открытие.
– Ну, теперь-то мне все понятно, – ответил Саня и, задрав голову, посмотрел на верхушку звездолета.
Свежий, еще не сорванный, звездолет сиял на солнце своими глянцевитыми боками, точно гигантский баклажан.
– Сбегаю кликну экипаж и командира, – сообщил Саня, еле отрываясь от величественного зрелища.
Он понесся через пустырь, ничего не замечая. А тем временем из-за старого, полусгнившего сарая высунулась голова смуглого незнакомца. Незнакомец удивленно поднял брови, потом, видимо, понял все и усмехнулся загадочно.
ГЛАВА 3
с которой, собственно говоря, все и начинается
Бывший астронавт пересек двор, залитый асфальтом, обогнул гараж и очутился на задворках автобазы. Здесь, посреди автомобильного хлама, на поваленном телеграфном столбе сидел старый робот и грел на солнышке свои металлические суставы.
Увидев Аскольда Витальевича, робот начал подниматься – медленно, с жалобным скрежетом.
– Сиди, сиди, Кузьма, – сказал астронавт, опускаясь рядышком. – Значит, скрипишь, старина?
– Скриплю, – вздохнул Кузьма, устраиваясь поудобнее.
– М-да, – произнес Аскольд Витальевич со вздохом. – А ведь бывало-то… Вот, к примеру, на Венере… Забыл небось? Не скажи ты тамошним львам, будто бы я тоже робот, съели бы, черти, в два счета… – И грустное лицо бывшего астронавта засветилось.
– Как же, как же, помню, Витальич. Ты был тогда совсем молоденьким. Так и лез на рожон сам, – задушевно сказал Кузьма, и сквозь ржавчину на его металлической физиономии тоже пробился свет приятных воспоминаний.
– Зеленый был еще. Боялся, что так и не дождусь первого приключения. Пришлось тебе понянчиться со мной… А теперь ржавеешь, поди, без дела?
– Ржавею, Витальич, ржавею, – сокрушенно признался Кузьма. – Вот тут и побираюсь. Кто капнет маслишка машинного, кто болтик даст, кто гаечку… Тем вот и существую. Даже стыдно перед людьми. Уж хоть бы расплавился где на белом карлике. Или аннигилировал, скажем. И то какой-то почет; Теперь же пропадешь без эксплуатации, пока не сволокут в утиль те же пионеры. Вместе со старыми ведрами.
– Потерпи, Кузьма, нас еще рано в утиль. Мы еще полетаем, – сказал астронавт, хотя и сам не верил себе.
Ему хотелось подбодрить старого соратника, он похлопал его по спине, и полое нутро Кузьмы. ответило ровным гулом.
– Это правда, командир? Мы в самом деле еще полетаем? – наивно спросил Кузьма.
– Разумеется. Есть у меня на примете одно интересненькое приключение, – сказал астронавт, сгорая от стыда – оттого что приходилось лгать, хотя и в добрых целях.
– А ты меня возьмешь, командир? – спросил Кузьма совсем по-детски.
– Куда же я без тебя, – ответил астронавт, неумело пряча глаза.
У него не хватало сил и дальше обманывать доверчивого Кузьму, он попрощался и пошагал домой. Кузьма пошел было его провожать до угла, да, на грех, у него заел шарнир в правом колене, и робот повернул назад на автобазу за маслом.
Саню астронавт заметил еще издали. Тот стоял у подъезда, загородив могучим телом дорогу, и радостно щурился на солнце.
– Товарищ командир, разрешите доложить? – крикнул Саня на расстоянии. – Космический корабль к полету готов!
«Ох уж эти мне шутники!» – подумал астронавт и погрозил Сане пальцем.
– Честное слово! – сказал Саня. – Сейчас увидите сами. Прошу вас!
Он распахнул дверцы такси. Оказывается, у подъезда стояла машина, а на заднем диванчике такси сидел племянник Петенька. Племянник поднял затуманенный взор, сказал «ах» и прижал к сердцу ладонь.
– У него сегодня особенно сильный приступ, – пояснил Саня, придерживая дверцу.
«Бедный мальчик, ишь как скрутило его», – сказал себе астронавт, усаживаясь в такси. Он почувствовал неприязнь к той неизвестной, Самой Совершенной во времени и пространстве.
– Куда же меня везете, озорники вы этакие? – спросил астронавт.
– Ах! – отозвался Петенька.
– На наш собственный космодром, – ответил Саня многозначительно.
«А вдруг и вправду это? – подумал астронавт. – Нет, нет, не нужно верить… тогда, возможно, и сбудется». Так опытный астронавт хотел перехитрить судьбу.
За окном промелькнули окраинные дома, мусорная свалка, потом машина запрыгала на ухабах. Хотя она и была на воздушной подушке и не касалась земли, ее тем не менее подбрасывало, потому что над ухабами воздух тоже был неровным. Машину хорошенько тряхнуло, и она остановилась посреди пустыря.
– Приехали! – возвестил Саня.
Астронавт выглянул из такси – сердце его екнуло. В двадцати шагах от машины стоял настоящий, нацеленный в неведомые галактики, звездолет.
Признаться, он производил несколько странное впечатление. Пожалуй, еще не было такой марки космического корабля, который бы великий астронавт не водил в свое время. Но класс этого звездолета ему, признаться, был неизвестен. Скорее всего, он походил на древний паровоз, установленный вертикально, а сбоку торчала труба, присущая только паровозам.
Звездолет возвышался над свежей ямой, и на соплах его еще виднелись комья земли, будто на корнях у овоща.
Астронавт вылез наружу и, еще не веря своим глазам, приблизился к звездолету, постучал по обшивке. Корабль тотчас басовито загудел, точно пустой бак.
– Звездолет! – произнес Аскольд Витальевич все еще с большим сомнением.
– Ах, – отозвался Петенька, – скорее бы в путь!
Саня ходил следом за бывшим астронавтом, потирая руки.
– А вы загляните вовнутрь, Аскольд Витальевич, – сказал Саня и гостеприимно простер ладонь в сторону люка.
Астронавт поднялся по ступенькам и заглянул в прихожую корабля.
– Звездолет, – повторил он, сомневаясь, но уже в меньшей степени.
Он прошел к пульту управления, похожему на пианино, и неуверенно потрогал пожелтевшие от времени клавиши.
– Корабль! – сказал он, все еще не веря глазам.
– Самый подлинный звездолет! Эдик собирал прямо по схеме, – пояснил Саня, протопав следом за астронавтом и теперь высовываясь из-за его плеча.
– Да, да. теперь я вижу сам, – согласился Аскольд Витальевич возбужденно.
– Вначале мне показалось, словно я угодил в гигантский пылесос. Но сейчас мне кажется, будто эта штука и в самом деле смахивает на космический корабль.
Он опять появился в проеме люка и сказал со сдержанностью, присущей только суровым людям:
– Это, разумеется, не высший класс, но в общем ничего жестяночка.
– Будьте уверены, она еще себя покажет! – похвастался Саня.
А Петенька прерывисто вздохнул. Тогда Аскольд Витальевич спустился вниз, подошел к Петеньке и положил на его плечо свою тяжелую руку.
– Крепись, племянничек. Мы отыщем эту негодницу! – произнес он громовым голосом.
Вот тут-то и Саня и Петя увидели прежнего великого звездоплавателя. Он преобразился. Расправил плечи и поднял голову, стал опять высоким и сильным. Мышцы его вновь обрели крепость. стали, а взгляд под черными, резко вычерченными бровями вернул себе остроту. Рука астронавта, опущенная на Петенькино плечо, была точно отлита из бронзы и могла бы сделать честь памятнику любого полководца или флотоводца.
Молодые люди, забыв обо всем, с восторгом взирали на его лицо, украшенное орлиным носом и энергичными ноздрями и иссеченное шрамами.
– Аскольду Витальевичу, нашему великому командиру, ура! – сказал, ликуя, Саня. Он не выдержал и проблеял свою песенку: – Нам нипочем и скользкий космический лед, и очень горячие звезды… Мы отыщем тебя, о Самая Совершенная незнакомка!
У Петеньки не хватило слов, он молча, но выразительно пожал руки своим будущим спутникам.
– И когда же мы в путь? – спросил он, жадно поглядывая на люк корабля.
– Лично я уже готов, – объявил Саня. – Завтра же хватаю отпуск – ив дорогу. Хоть куда!
– Ну что ж, мои юные друзья, в дорогу так в дорогу, не будем тратить время зря. Пусть только штурман рассчитает траекторию полета, – сказал новоиспеченный командир и обнял племянника за плечи. Затем он повернулся к Сане и добавил: – Ну, а вы, Саня, как уже, наверное, догадались, будете нашим юнгой…
Ранним утром на третий день – будто бы помолодевший, а на самом деле вновь ставший великим – астронавт вышел из дома с портфелем, в котором лежали смена белья, зубная щетка и пара бутербродов с постной ветчиной. На этот раз он был чисто выбрит, а его верная куртка любовно заштопана на локтях.
Шофер такси, карауливший пассажиров, тотчас вновь узнал великого астронавта, приоткрыл дверцу и крикнул:
– Аскольд Витальевич, милости просим! Домчу куда угодно!
– Э, не скажи, не скажи! Чтобы добраться туда, куда я скоро отправлюсь, необходим совершенно другой транспорт, – ответил астронавт, посмеиваясь. – Так что спасибо, здесь я пока пешочком. – И пошагал себе, покачивая портфелем в такт.
– Это за приключениями, что ли? – спросил шофер, медленно сопровождая астронавта. И Аскольд Витальевич хитро подмигнул. Теперь его узнавали вновь. Бородатые дворники в белых фартуках приветствовали его, приподнимая кепки, а водитель поливальной машины, тащившей перед собой сверкающие усы, высунулся из кабины по пояс и спросил:
– Никак за новыми приключениями, Аскольд Витальевич?
– За новыми, за новыми! – сказал астронавт, по-прежнему ухмыляясь добродушно.
– Вы слышали новость? – произнесли за его спиной. – Наш Аскольд Витальевич опять отправился за приключениями!
Так легко и весело, раскланиваясь с первыми прохожими, Аскольд Витальевич проследовал через город к месту старта.
Его экипаж уже сновал вокруг звездолета. Саня стоял на стремянке с ведерком белил и, высунув старательно язык, выводил широкой кистью: «Искатель». Петенька лихорадочно бегал под лестницей и поторапливал Саню, покрикивая:
– Скорей! Ну скорей же! Ах как медленно!..
– Не мешай! Не то ошибусь, – отбивался Саня.
На краю ямы сидел создатель звездолета и задумчиво поигрывал кусачками.
– Ну-с, штурман, надеюсь, рассчитали траекторию? – энергично спросил командир. – Давайте-ка сюда ваши расчеты!
– Вот! – с готовностью доложил Петенька и протянул листок чистой бумаги.
– Посмотрим, посмотрим, что вы нам тут написали… – пробормотал астронавт, разглядывая лист и так и этак. – Но помилуйте, здесь же ничего нет! Здесь белым-бело!
– Совершенно верно, – торопливо сказал Петенька. – Так и должно быть. Потому что нас устроит любая траектория. Словом, куда глаза поглядят. Ведь никто не знает, где Она, Самая Совершенная во времени и пространстве, – закончил он убитым голосом.
– Ну, ну, штурман, – подбодрил командир, потрепав Петеньку по плечу.
Тем временем Саня слез с лестницы и отошел в сторону, любуясь своим художеством.
– Здорово, правда? Это название я придумал сам, – оповестил он командира.
– Недурно придумано, юнга, – согласился Аскольд Витальевич. – Видно, вы прирожденный путешественник.
– Ах, разве имеет значение, как называется твой корабль? Лучше бы поскорей в дорогу! – нетерпеливо воскликнул Петенька.
– Вы не правы, штурман, – возразил командир. – На корабле, название которого придумано кое-как, у вас ничего не выйдет. Поверьте моему опыту!
– Если есть уже удачное название, что же мы тогда копаемся? – закричал нетерпеливый штурман.
– Еще не все в сборе, – спокойно заметил командир.
Тут же из-за развалин пакгауза долетело металлическое бряцание, и на пустыре появился Кузьма с узелком, из которого торчало горлышко масленки.
– Прошу знакомиться. Наш штурман. – И командир указал на Петеньку. – Это наш юнга, прошу любить и жаловать. – Командир кивнул в сторону Сани. – А это наш новый механик. – И командир положил ладонь на стальное плечо Кузьмы.
– Здравствуйте, штурман. Здравствуйте, юнга, – сказал Кузьма застенчиво.
– Что уж там, зовите нас просто Петей и Саней, – предложил смущенно Саня.
– Да удобно ли? Вы как-никак материя органическая, а я всего лишь вспомогательный механизм, – еще более смутился Кузьма.
– Ничего подобного! Вы наш боевой товарищ, вот что! – возразил Саня.
– И вдобавок старше по возрасту. Поэтому зовите нас просто по имени, – горячо добавил Петя.
– Спасибо, ребята, – растрогался Кузьма и украдкой смахнул каплю масла со своих линз, заменяющих глаза.
Командир тоже было расчувствовался, но быстро переборол себя и приказал занять места. Наши путешественники молниеносно заполнили корабль и приготовились к запуску, который должен был произвести сам конструктор.
Читатель помнит, конечно, что в это время конструктор Эдик сидел у края ямы и задумчиво поигрывал отверткой. Он увлекся очередной идеей и забыл, что его отважные приятели собрались в путешествие, где их, несомненно, уже с первой минуты караулят нескончаемые опасности, и даже не обратил внимания, когда сквозь стены звездолета послышался далекий голос великого астронавта:
– Конструктор! Пуск!
Подождав немного, Аскольд Витальевич приоткрыл иллюминатор.
– Конструктор, нам пора! – напомнил командир, высовываясь наружу.
Эдик поднял голову, взглянул на звездолет будто впервые.
– А не разобрать ли нам эту штуку? – сказал Эдик заинтересованно.
– Поздно! Мы улетаем! – пояснил командир хладнокровно и скрылся внутри корабля.
А Эдик достал из кармана спички и начал нехотя подниматься на ноги.
– Итак, пуск! – повторил великий астронавт, усаживаясь за пульт.
– Командир, мы забыли захлопнуть люк! Он открыт прямо настежь! – раздался голос механика.
– Спокойно! Без паники! На старте случается еще и не такое. Юнга, закройте люк! – приказал Аскольд Витальевич и помял пальцы, прежде чем положить их на клавиши пульта.
– Позвольте мне закрыть! Мне хочется собственными руками! – взмолился Петенька, совсем теряя терпение и суетясь.
Юнге не терпелось самому поскорее взяться за свои обязанности, но в то же время он очень хотел удружить приятелю.
– Командир, если вы разрешите ему, я, так и быть, не обижусь, – сказал добрый Саня самоотверженно.
Великий астронавт нахмурился и произнес:
– На первый раз разрешаю. Но учтите на будущее: все обязанности мы поделили поровну, так, чтобы никому не было обидно, и никто не имеет права покушаться на долю товарища.
Штурман твердо пообещал, что вот он сейчас закроет люк и впредь покушаться на долю своего товарища не будет.
Он взялся за дверную скобу люка и тут увидел черно-белого пушистого кота, несущегося через пустырь. Кот прыгал по кочкам, точно резиновый, высоко подбрасывая зад. За ним бежала девушка в спортивных брючках и кедах. Темные волосы стлались за ней, точно крыло.
– Мяука! Мяука! Ко мне! – взывала девушка. – Мяука! Мясо! Мясо! Кому мясо?..
Петенька замешкался, кот перелетел через яму, запрыгал по ступенькам и, прижимаясь животом к полу, прошмыгнул между его ног в звездолет.
– Отдайте Мяуку сейчас же! – потребовала девушка.
– А мы его не брали, он сам, – начал оправдываться Петенька, теряясь и без причины поправляя очки.
– Ах так! Ну, тогда я возьму сама, – заявила девушка и решительно поднялась по ступенькам.
– Сюда, понимаете, нельзя. Вход посторонним, наверное, воспрещен, – предупредил Петенька несмело.
– А ну пропустите, пожалуйста, я уж не такая посторонняя, как вам кажется, – сказала девушка.
И Петенька совсем оробел, посторонился и пропустил девушку.
– Мяука, где ты? Иди ко мне, мой маленький, дам мяса… – сказала девушка льстиво.
Кот уютно лежал под табуретом командира и посматривал оттуда зелеными глазами, полными безразличия, будто все это относилось не к нему, будто он здесь лежал уже целую вечность.
– Мой дядя… то есть наш командир, будет очень недоволен, – пожаловался Петенька, ступая за девушкой. – Кис, кис… – позвал Петенька; он стал на четвереньки, надеясь таким манером наладить контакты с котом.
– По-русски он знает только слово «мясо». Поговорите с ним по-марсиански. Дело в том, что я давно готовлю его к космическим полетам. С самого детства, – пояснила девушка и тоже опустилась на четвереньки.
– Командир! На борту женщина! – возвестил добросовестный Кузьма.
– Конструктор, задержите старт! – скомандовал великий астронавт, мигом разобравшись в си-туации.
Но задумчивый Эдик уже чиркнул спичкой и, размышляя о чем-то своем, поднес ее к газовой горелке, приделанной к днищу корабля.
В горелке загудело синее пламя, звездолет оторвался от земли и, быстро набирая скорость, полетел в небо. Поднявшийся ветер хлопнул люком, и тот закрылся на английский замок. В этот же самый момент конструктор Эдик схватился за голову и закричал:
– Постойте! Я забыл…
Но стремительный звездолет уже унес наших героев к облакам, и то, что вспомнил Эдик в последнюю минуту, осталось для них тайной. И не знали они, что, как и в прошлый раз, из-за угла за «Искателем» следил все тот же смуглый незнакомец.
– Ну. видимо, и мне пора браться за дело, – пробормотал он с усмешкой, что принято называть дьявольской.
Но тут его шлепнули по мягкому месту и сказали: «Ата-та-та!» Незнакомец живо обернулся и увидел крепкого румяного старика с белой бородой и голубыми лукавыми глазами, одетого в длинную, по колено, чистую рубаху и в новеньких лаптях. На груди у необычного старика висел лоток.
– Продавец приключений! – воскликнул незнакомец озадаченно.
– Ба, да никак старый знакомый! – произнес в свою очередь старик.
– Нельзя ли потише? – попросил незнакомец, перейдя на шепот, и кивнул в сторону Эдика.
– Значит, прибавилось работенки? – спросил Продавец и. закинув голову, посмотрел из-под ладони на удаляющийся звездолет.
– Работенки-то? Прибавилось работенки, теперь только поспевай, – ответил незнакомец загадочно и потер руки, видимо предвкушая удовольствие.
ГЛАВА 4
в которой с юнгой и котом Мяукой происходят некоторые превращения
– Ой, вот это сюрприз! – обрадовалась девушка и захлопала в ладоши.
«Биллион биллионов…» – хотел было мысленно произнести командир, но на этот раз удержал себя в руках, потому что рядом находились еще не искушенные молодые люди, и решительно нажал на одну из клавиш пульта, над которой от руки было написано «Тормоза», – из-под клавиши вылетел низкий звук «до», а корабль продолжал подниматься над городом.
Вот уже остались далеко внизу дома, и Петенька, выглянув в иллюминатор, увидел на балконе маму. Она махала ладошкой, а вторую приложила козырьком к бровям и смотрела вслед звездолету.
– Проверить тормоза! – распорядился между тем командир.
– Есть проверить тормоза! Тормозов нету! – немедленно откликнулся Кузьма.
– Превосходно, – сказал великий астронавт, не теряясь. – Принимаю решение продолжать полет. Тем более, ничего другого нам не остается.
– С нашим командиром мы не пропадем, – с гордостью пояснил Кузьма; он деликатно присел на краешке стула, держа узелок на выпуклых, уже потершихся коленях.
За окнами мелькали облака. Они стремительно уходили вниз и становились маленькими, будто разрывы снарядов. Командир то и дело опускал пальцы обеих рук на клавиши пульта, словно музицировал на пианино. Такое впечатление складывалось оттого, что пульт и вправду был собран из развалин старого рояля, и теперь из-под пальцев командира, помимо его желания, временами прорывались куски гаммы. А когда Аскольд Витальевич переключал двигатели корабля на первую космическую скорость, вообще получилось так, будто бы он исполнил «собачий вальс». Командир закончил вальс бурным пассажем, после чего встал с табуретки и сказал своему экипажу:
– Друзья! Пора приготовиться к перегрузкам. Штурман, передайте нашей гостье мой акваланг.
– А как же вы? – спросил Петенька. – Очевидно, я в свою очередь должен передать вам свой? Ведь уступают же в трамвае старшим место.
– Ни в коем случае. Вы новичок, а я уже закаленный, – сказал великий астронавт, усмехаясь. – А вы, девушка, следуйте его примеру.
Петенька «облачился» в акваланг и дисциплинированно полез в ванну с подсолнечным маслом. В звездолете стояло несколько таких ванн, на всякий случай.
– Смелее, смелее, – сказал командир девушке. – Масло смягчает перегрузки.
– А я останусь с вами. Я очень крепкий человек, – заявил Саня, становясь рядом с командиром.
– Юнга! Разве вы не знаете из художественной литературы о том, что только командир имеет право на такой риск? – непреклонно возразил астронавт.
– А я бы так и лежал целую жизнь в подсолнечном масле, – сказал Кузьма простодушно.
– Слушаюсь, командир! – хитро ответил Саня, а сам, вместо того чтобы подчиниться приказу, точно проказливый мальчик, спрятался за спиной Аскольда Витальевича.
И тут начались перегрузки. Сквозь слой прозрачного масла Петенька увидел, как на его дядю принялся давить небесный потолок. Но командир не уступал: он стиснул зубы, побагровел, натужась, уперся ногами в пол. В его глазах сверкали озорные искры. Петеньке казалось, будто дядя весело шепчет: «А ну посмотрим, кто кого?» Он стоял, точно Атлант, и, набычившись, держал на горбу весь небесный свод, пока звездолет не вышел на орбиту. Когда перегрузки закончились, командир встряхнулся, расправил плечи и позволил вылезти из масла.
А с юнгой произошло нечто поразительное. Саня теперь походил на отражение в кривом зеркале, точно угодил в комнату смеха. Он стал низеньким – с табурет, и толстым, с широкими щеками и пухлыми коротенькими ножками. Он прятался за стулом, стесняясь своего вида. Девушка так и покатилась от смеха.
– Ничего нет смешного, – буркнул юнга обиженно.
Астронавт покачал головой и сказал всем в назидание:
– Друзья, теперь вы сами видите, к чему приводит непослушание.
– Я больше не буду, – виновато промолвил Саня, переминаясь на коротеньких ножках.
– Ничего, это дело поправимое, – сказал командир. – А ну-ка, штурман, возьмите юнгу за ноги. Только не перекручивать, это вам не белье1 Он ухватил Саню за голову, штурман – за ноги, и они принялись растягивать его, упираясь ногами в пол. Но тело юнги поначалу не поддавалось, потому что астронавт все время перетягивал штурмана. Тогда на помощь штурману пришли Кузьма и девушка. Они взялись за Петенькину талию, силы сторон стали равными, и дело быстро пошло на лад.
– Еще… немножечко еще! Еще раз взяли! – командовал бывалый астронавт и на глаз мерил юнгу.
Распятый Саня смирно глядел в потолок и лишь напомнил однажды:
– Э-э, не очень-то увлекайтесь! Как бы я не стал похож на восьмерку.
Когда юнгу поставили на ноги, то оказалось, что его друзья чуточку перестарались и юнга прибавил в росте целых восемнадцать миллиметров! Его спасители не знали, куда деть глаза, до того им было неловко перед Саней. Даже железный командир и тот обескураженно приговаривал: «Эко, брат…»
– Да вы не расстраивайтесь! – воскликнул добрый Саня. – Ну подумаешь, вернемся домой – займусь баскетболом. Пам! – И он изобразил бросок мяча по корзине.
– А где же Мяука? Куда он пропал? – спохватилась девушка.
«Мрр», – небрежно ответил Мяука. Он превратился в плоский мохнатый коврик и лежал на прежнем месте, рядом с табуретом астронавта. Новое состояние ничуть его не озаботило. Нос у Мяуки стал розовым после сна.
– Не огорчайтесь, – сказал командир хозяйке кота. – Это бывает. Мы посадим вас на первый встречный корабль, и когда начнется спуск, поставьте кота на задние лапы. Те же перегрузки и подравняют вашего Мяуку.
– А я не хочу на встречный корабль, тем более первый. Мне с вами интересно, вот! И Мяука не хочет. И так он даже красивее, – заупрямилась девушка.
– Командир, а может, их оставить, а? Такая уж у нас будет веселая компания, командир, – замолвил свое словечко добрейший Саня: он уже простил девушке ее обидный смех.
Теперь подошла очередь Петеньки. Девушка обратила к нему умоляющий взор, и штурман погрузился в глубокое раздумье. Что-то подсказывало ему: мол, девушка и кот еще пригодятся им в путешествии, и все же он не мог прийти к определенному выводу.
– Дома-то небось ждут ее к обеду. Сидят за столом, не приступают поди… И вообще, если ты собрался в иную галактику, поставь в известность родителей. Дескать, не ждите к обеду или ужину – словом, начинайте без меня! – строго сказал командир.
– У меня летние каникулы, – прошептала случайная гостья, обводя экипаж ну таким уж просительным взглядом, и свои самые большие надежды она почему-то возложила на Петеньку, хотя он был всего лишь штурманом корабля.
Петенька почувствовал, как что-то таинственное заставило его залиться краской, а кто-то загадочный заставил подумать: «Пусть себе летит. У нас места хватит для всех». А Кузьма крякнул и стал делать вид, будто что-то ищет в своем узелке.
– Ну пожалуйста… я еще пригожусь, – сказала девушка.
– Нет и нет! Сейчас затребуем дежурную ракету. И девушку, и кота доставят домой. Таким вот образом! – заявил командир, споря с кем-то внутри себя, и, щурясь, точно ему слепило глаза, направился в радиорубку, но там на месте рации стоял мотор для обычного скуттера.
– Как же так?! Я видел рацию собственными глазами! – удивился юнга. – Куда она делась, не могу понять.
– М-да, – произнес командир задумчиво, – чтобы интриги начинались сразу, такое бывает редко. – Он выглянул в иллюминатор и покачал головой. – К тому же мы находимся вдали от оживленных торговых путей… Ну что ж, нашим гостям повезло. Кстати, что вы умеете делать?
– Я знаю множество сказок, – заявила девушка с гордостью, – могу рассказывать хоть целый день.
– Превосходно! – сказал командир, сам еще не зная, какую пользу можно извлечь из сказок. – Тогда… тогда зачисляем вас в экипаж… стюардессой! – закончил он, не растерявшись.
– Ура! – тоненько крикнула девушка; она взяла юнгу и штурмана за руки и заставила их пройтись хороводом.
Кузьма прихлопывал стальными ладошами и очень походил в этот момент на музыканта, играющего на медных тарелках. А командир усиленно хмурил густые брови, стараясь спрятать свою доброту под суровой внешностью. И только кот Мяука всем видом демонстрировал полное пренебрежение к такому замечательному повороту в своей судьбе.
– Итак, я буду стюардессой! Стюардессой межпланетного корабля! Признаться, я об этом только и мечтала и всегда говорила Мяуке. «Только вот, говорю, Мяука, не знаю, как попасть на корабль», – заявила девушка, отдышавшись. – А теперь разрешаю со мной познакомиться. Меня зовут Мариной.
– Юнга Петров, Александр Трофимыч, – представился Саня, делая все, чтобы его голос прозвучал прокуренно, простуженно – словом, хрипло.
А Петенька назвался просто.
– Доктор наук Александров, – сказал он, поправляя очки.
– Надеюсь, мы будем крепко дружить, – произнесла стюардесса строго.
Звездолет между тем медленно плыл по орбите вокруг Земли, которая казалась отсюда большущим глобусом.
Командир потер переносицу в раздумье, затем сказал:
– А ну-ка, юнга, пошарьте на кухне. Нет ли там пустой бутылки, хотя бы с поврежденным горлышком…
Саня с особым старанием исполнил распоряжение командира и принес бутылку из-под клубничного напитка.
– А вот огрызок карандаша, – сообщил командир. – Стюардесса, пишите: «Дорогие родители, обедайте без меня. Случайно, а на самом деле по законам приключений, мы с котом Мяукой попали на звездолет, улетавший в путешествие. Скоро вернемся. Ваша Марина».
Уже по собственной инициативе Марина приписала следующие строки:
«Р. S. Приготовьте к нашему возвращению: мне яблочный пирог, а Мяуке блюдечко свежих сливок».
– Все! – сообщила Марина, надписав домашний адрес.
Командир вложил письмо в бутылку, закупорил ее бумажной пробкой и выбросил за борт корабля.
– Теперь она будет дрейфовать на орбите, и какой-нибудь проходящий звездолет ее подберет обязательно. – пояснил астронавт своим младшим товарищам.
Затем он сел за пульт, опустил пальцы на клавиши и объявил:
– Ну-с, поехали дальше. Переходим на вторую космическую скорость. – И его пальцы забегали по клавишам.
Едва «Искатель» покинул орбиту, как на одной половине корабля стало темно. Дело в том, что звездолет сделался маленькой планетой, и со стороны, обращенной к солнцу, у него был день, с противоположной – ночь. Поэтому день и ночь поделили корабль пополам. И в правой половине стояла тьма-тьмущая, только пылали зеленые глаза кота. Петенька стоял как раз на границе дня и ночи, и одну половину его совершенно не было видно. Так и торчала у всех перед глазами одна половинка штурмана.
– Механик, приказываю включить электрический свет на правой половине, – распорядился командир.
Кузьма прошел во тьму, шаря своими инфракрасными глазами по стенке, отыскал выключатель и зажег лампочку. Теперь в правой части звездолета горел по-домашнему уютный электрический свет.
– Ой, совсем как у нас в квартире! – запищала Марина.
«Вот мы и встретили первую девушку. И она будто бы свойский парень, – подумал Саня одобрительно. – Может, это и есть Самая Совершенная? Интересно, что думает Петенька?» Тут он заметил, что командир тоже внимательно посмотрел на Марину, а потом перевел свой взгляд на штурмана.
Но Петенькин взор был устремлен мимо Марины – видимо, штурман искал Самую Совершенную в других, дальних краях.
И Саня неожиданно поймал себя на том, что его это обрадовало – ну, то, что Петенька словно бы не замечает Марину. Но ему сейчас же стало неловко перед товарищем, будто он немножко изменил ему, подумал о своих собственных интересах.
– А куда вы держите путь? – спросила Марина, подкравшись к Сане.
Пришлось открыть ей Петенькину тайну. Сам штурман засмущался, поэтому сделал это словоохотливый юнга, а влюбленный только кивал в подтверждение, надеясь на сочувствие Марины.
– Ой, Ее нужно найти! Мальчики, как это ин-тересно! – залепетала Марина, когда Саня закончил рассказ.
Но тут она заметила свое отражение в черном иллюминаторе, в том, что находился с ночной стороны, и стала прихорашиваться.
