Текст книги "Виртуальная любовь (СИ)"
Автор книги: Ария Гесс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
Глава 32
Марго
– Не скучай! Я соберу все вещи и пришлю на такси. Прими их, пожалуйста. Мне нужно будет забежать к Алисе, давно ее не видела, даже переживаю что – то, – говорю я Арсу, одновременно надевая на себя пальто и застегивая ботинки.
Уже два месяца мы с ним живем у него на квартире, а я до сих пор не перевезла к нему вещи. Бурная личная жизнь, потрясающе складывающаяся работа и гармония в душе слишком сильно держат меня в своих тисках, а я и рада. Мы с Арсеном не вылазили из кровати всю неделю, пока мой телефон просто не заполнился от входящих сообщений и звонков. Взяв себя в руки, мы начали активно заниматься моим продвижением. Отказывается Арс давно написал для меня альбом, и, не долго думая, согласился на мое предложение стать моим продюсером.
– Зачем нам другие агентства, если ты и сам все умеешь? – сказала я ему тогда. После нескольких пресс – конференций и пары выступлений в прямых эфирах, я стала еще более популярной, а к Арсу начали поступать предложения от молодых и перспективных талантов, мечтающих попасть к нему под крылышко. Я безмерно счастлива за нас, ведь каждый из нас проделал колоссальную работу над собой, чтобы достичь той точки соприкосновения с реальностью, что видим мы сейчас. Наши глубокие душевные травмы стали катализатором прорастания на засохшей пустынной душе алых побегов, называемых любовью. Определенно, это именно она. Иначе не объяснить тот взрыв вулкана, который происходит при каждом нашем контакте. Как говориться, и дела идут в гору, когда в душе благоухают цветы.
– Не переживай, – успокаивает меня парень, затягивая на моей шее шарф. Его пальцы легко касаются оголенной части шеи, и этого достаточно, чтобы волна жара, окутывающая мое тело, снова пробудилась после прошедшей ночи.
– Если ты сейчас же меня не отпустишь, возникнет угроза потери моей и без того шаткой сдержанности, – пытаюсь вразумить своего любимого, но лишь раззадориваю его. Выпирающая ширинка и томный взгляд, направленный на мои губы – наглядное тому доказательство.
– Прости, – резко хватаю ключи и, открыв дверь, выбегаю на улицу. – Я правда боюсь не выйти отсюда еще месяц. Пожалуйста, не провоцируй, – утрирую я, составляя жалобную гримасу.
– Иди уже. Актрису из тебя не вытащить, – ухмыляется Арс, одарив меня своей крышесносной полуулыбкой, образующей маленькую ямочку у него на щеке. Если бы это было возможно, я бы поселилась в этой ямочке и жила там в жизнь. Одергиваю себя, вспоминая, что такси ждет у входа. Быстро целую Арсена и бегу к лифту.
До дома доезжаю очень быстро, по пути написав Алисе, что собираюсь к ней заехать после сборов. С порога начинаю запихивать вещи в доставленные заранее коробки. Собирать – не разбирать, а поэтому уже через час вещи были упакованы. Мой взгляд метнулся к лежащему на стуле костюму. Подхожу ближе и беру его в руки, ощущая теплую ностальгию, пробирающую от кончиков пальцев и дошедшую до самых глубин сердца. Много воспоминаний: от ужасно негативных до самых прекрасных, таит в себе этот напичканный проводами материал. Невольно вспоминаю Егора. Если бы он не настоял, ничего из того, что я сейчас имею, не было бы. Волна боли остро пронзает сердце, когда я понимаю насколько бесчувственно отнеслась к признанию Егора. Этот человек многое сделал для меня, а когда нуждался в такой же отдаче от меня, я не то что не помогла ему, я просто вычеркнула его из своей жизни. Почему? Не могу понять свои чувства, сподвигнувшие меня на такие радикальные действия по отношению к близкому человеку. Что-то внутри отчаянно сопротивлялось его особому вниманию, и это добивает меня еще больше. Решившись, набираю его номер, чувствую острую необходимость завершить нашу холодную войну и снять камень с души.
– Слушаю, Марго, – отстраненно говорит Егор.
– Эм, привет, – теряюсь из-за такого холодного приветствия, – если честно, я звоню тебе, – не успеваю договорить, как Егор тут же перебивает меня.
– Чтобы рассказать, насколько счастлива с этим певуном? Не стоит, я все прекрасно видел в сводке новостей. Новоиспеченная звезда и гений– продюсер, – зло чеканит каждое слово, словно точит ножи, которые тут же бросит в мою сторону.
– В тебе говорит импульсивность. Я бы хотела поговорить с тобой, я сейчас как раз…
– В своей квартире, – снова перебивает он. Слышу за спиной какое-то движение, испуганно разворачиваюсь, по инерции сжимая в руках шлем от костюма.
– Я знаю, потому что тоже здесь, – слышу в трубке, а затем раздаются гудки. Егор входит в мою комнату со странным выражением лица, заставляющим меня сжаться от неприятного ощущения, возникшего где-то глубоко внутри. От прежнего отчаяния и сожаления не остается и следа. Лучше бы я ему не звонила. Хотя, какой толк? Если он оказался здесь так быстро, то явно направлялся ко мне еще до того, как я позвонила.
– Ты меня напугал, – еле слышно произношу я.
– Я? – наигранно удивился парень. – Ты удивительная притворщица, Марго, – намеренно выделяет два последних слова. Я его не узнаю. Он никогда не называл меня полным именем. Неужели его обида сейчас делает его таким?
– Притворщица? Ты о чем?
– Притворщица, маленькая, ты еще та притворщица, – льстиво продолжает парень, смотря на меня больным взглядом. Я не верю своим рецепторам. Не может так себя вести человек, спасший меня от смерти и оберегавший как самый ценный экспонат его жизни. Мои плечи поднимаются, а тело лихорадочно сотрясается от неверия. Отвратительное чувство. – Ты ведь не любишь по-хорошему, да? – медленно подходит ко мне, испепеляя своим демоническим взглядом. Он явно не в себе. Я бы подумала, что человек, стоящий предо мной, под кайфом, если бы это не был мой лучший друг. Человек, которого я знаю лучше всех. Человек, которому я открыла душу, доверила самое сокровенное… Он заботился обо мне, любил меня той любовью, какой любит брат свою сестру. По крайней мере, я так думала… До первого его признания. После этого все изменилось, но я не думала, что настолько. Не думала, что он может помешаться…
– Что ты говоришь, Егор? – пытаясь держать себя в руках и не впадать в панику раньше времени, я медленно разворачиваюсь и маленькими шагами спиной перемещаюсь в сторону выхода из квартиры.
– Ты из меня дебила делаешь? – резко хватает меня парень и швыряет на кровать.
– Ты не в себе, – судорожно, не скрывая начинающейся истерики, кричу в надежде хоть как-то разговорить его и понять причину резкой смены отношения.
– Я говорил тебе! Я столько раз говорил тебе, что люблю тебя, – безумно смотрит парень, а потом забирается на меня всем телом, придавливая к кровати. Его ноздри расширены, дыхание соразмерно темпу бешеной гончей, верхняя губа подрагивает, пока руки неистово трогают мое тело.
– Перестань, – вырываюсь из его хватки, ударяя его ногами и руками. Он хватает мои руки и, вытянув свой ремень со штанов, крепко стягивает мои отбивающиеся руки, закрепляя к изголовью кровати. Вспоминаю похожую позу с Арсом, и слезы невольно заполонят все мое лицо.
– За что? – судорожно кричу, вырываясь из мертвой хватки.
– Разве я что-то сделал тебе? Ты даже в такой ситуации строишь из себя жертву, Марго, – странным голосом говорит Егор, из-за чего повторно складывается впечатление, что он под препаратами.
– Ты никогда себя так не вел! Ты меня пугаешь! Что с тобой? Давай поговорим? – не оставляю попыток привести его в чувство.
– Заткнись, – срывается парень, прищуривая глаза и глубоко вздыхая.
Мысленно пытаюсь успокоить себя, но получается отвратительно плохо. Паника уже въелась под кожу, словно длинный паразитирующий организм, постепенно съедающий меня. Состояние напоминает о пережитой и, как я думала, забытой боли. Глаза начинают закатываться, воздух предательски кончается, я открываю рот в надежде получить необходимую для жизни дозу кислорода, но обрушившаяся на меня паническая атака, не дает мне ни единой возможности это сделать.
В какой-то момент, зрение проясняется и я отчетливо вижу встревоженный взгляд Егора, после чего ощущаю резко вспыхнувшую искру боли в районе шеи. Тело будто отпускает, кислород снова обогащает тело, а паника и отчаяние отступают. Страх рассеивается, а сознание отдаляется, взвинчиваясь к небесам, к покою и счастью.
Глава 33
Арсен
Взяв на себя работу с рекламодателями и журналистами, я позволил Маре в спокойствии собрать свои вещи, попрощаться с подругой и заодно и с квартирой. Понимаю, что она задержится там на весь день, а потому решаю тщательно подготовить квартиру к ее приходу. Сегодня я собираюсь сделать ей предложение. Не вижу смысла тянуть с этим, потому что на миллион процентов уверен, что больше ни одна девушка не сможет подсадить меня на себя так, будто она самый сильный, убивающий, но в то же время приносящий невероятное удовольствие, наркотик. Только она может настолько сильно взбудоражить мою кровь, что после этого я могу неделю не тренироваться. Ну и самое главное – я действительно люблю ее. Четко осознаю это и определенно не собираюсь отпускать ее дольше, чем на сегодняшние сутки.
Для украшения квартиры я пригласил целую команду дизайнеров. Потолок, усыпанный красными воздушными шарами, около тридцати огромных ваз с различными цветами: розами, пионами, тюльпанами, лилиями и другими, названий которых я даже не знаю… Дом превратился в цветник, который, надеюсь, моя любимая оценит. Но перед этим я забронировал ресторан на последних этажах башни «Федерация». Хочу сделать все правильно, Мара заслуживает это. Отправляю ей сообщение о месте встречи, я замыкаю квартиру, отмечая, что она забыла свои ключи. Уезжаю в ресторан, чтобы успеть все подготовить.
Нервная дрожь, начинающаяся в районе шеи, затянутой тугим галстуком, и спускающаяся к пальцам ног, заметно напрягает. Ровно как и то, что Марго уже несколько часов не отвечает на мои сообщения. Пот тонкой струйкой стекает по шее, пока я расхаживаю взад-вперед, выражая в этом свой внутренний протест и переживания.
Не выдержав, звоню знакомым, чтобы достали номер ее подруги. Через несколько минут я получаю заветные цифры, набрав которые моментально меняюсь в лице: ноздри вздуваются, дыхание учащается, грудь тяжело подымается, показывая то бешенство, которое происходит у меня внутри. «Мары у меня нет. Я так и не дождалась ее сегодня».
Со злости, я разворачиваюсь и, замахнувшись, с характерно вырвавшимся рыком, сваливаю на пол все содержимое красиво украшенного стола.
Постояв минуту, пытаясь отдышаться, а затем хватаю ключи от машины и спускаюсь вниз. Мне нужно срочно попасть к ней в квартиру. Словно ядовитый червь, внутри все крутит, сворачивает от переживаний. Отгоняю самые худшие сценарии и настраиваю себя на то, что она просто уснула. Сейчас я приеду к ней на квартиру и увижу ее спящей на своей кровати. Лишь эти мысли удерживают меня в более-менее адекватном состоянии. Выжимаю педаль газа на полную. Плевал я на все нарушения, которые мне светят. Пусть хоть прав лишат, сейчас мне насрать. Единственное, что имеет значение – ее безопасность. Почему я не поехал с ней? Сейчас этой проблемы бы не было. Занимаясь самобичеванием, я доезжаю до ее подъезда за полчаса. На лету выбиваю замкнутую дверь и спотыкаюсь о собранные в коробки вещи.
– Мара, любимая? – зову и прислушиваюсь, но в ответ получаю лишь гробовую тишину.
– Мара! – продолжаю кричать, врываясь в комнаты одну за одной. Но все зря. Ее нет. Испуг, овладевший телом, не позволяет адекватно мыслить. Сознание отключается, заполняя свое место тьмой, кричащей мне о том, что я не смог сберечь еще одного близкого человека. Закрываю уши руками и падаю на ее кровать, пытаясь упорядочить мысли и немного успокоиться.
Телефон. Мне срочно надо позвонить.
– Да, Антон. Я бы не звонил тебе, если это не было бы срочно. Да, я жду, – я отправил давнему знакомому геолокацию и сел терпеливо ждать.
Через час здесь была полная бригада оперов и несколько влиятельных знакомых, согласившихся помочь через свои каналы.
– Что тут творится? – слышу тонкий голос Алисы.
– Уходи, здесь работают специалисты, ты можешь помешать, – холодно отвечаю я, не желая разбираться с девчонкой.
– Где Мара? – не успокаивается девушка. Голова трещит по швам, а писклявый голос лишь еще больше разгоняет эту боль по всему телу.
– Пожалуйста, уйди. Если бы мы знали где она, то не были бы здесь, – терпеливо отвечаю, потирая виски. Выражение лица девушки сменяется откровенным ужасом. Она прикрывает рот и начинает плакать. Только этого не хватало.
– Так, ладно, пойдем, – хватаю девушку за локоть, вывожу на улицу и сажаю на придомовую лавку. – Успокойся, мы ее обязательно скоро найдем. Скажи, есть предположения где она может быть?
– Кроме как у тебя, – хнычет Алиса, – больше нет.
– У меня ее тоже нет, – я был там полчаса назад. Девушка начинает еще истеричнее плакать, что наводит меня на мысль, что она что-то не договаривает.
– Так, – поднимаю пальцем ее лицо, сжимая скулы, – а теперь быстро расскажи мне все, что знаешь! – оскалившись, чеканю каждое слово.
– Я-я, – заикается Алиса. – Я разговаривала с Е – егором, сказала, ч – что Мара сегодня будет в своей квартире, – еле-еле отвечает она, отталкивая мою руку и рыдая в свои колени.
Гребаный ублюдок, если он что-то ей сделал, я распотрошу его на части, – пинаю стоящую возле подъезда мусорку и, не останавливаясь, со всей силы бью кулаком о входную дверь. Вспыхнувшая волна физической боли ненадолго перекрывает душевную, а потому я делаю два глубоких вдоха и сажусь на землю возле подъезда. В смокинге, с перекошенным галстуком, кровавыми костяшками на кулаках, я представляю из себя то еще зрелище. Поднявшись в квартиру, делюсь полученной информацией со знакомыми и через несколько минут уже направляюсь к дому этого Егора. Писклявую Алису приходится взять с собой. Это быстрее, чем доказывать, почему ей там делать нечего.
Хоть одна польза: она всю дорогу не переставая ему звонит, но трубку он, естественно, не берет. Доехав до его квартиры и позвонив несколько раз в домофон, мы впадаем в шок, когда ворота раскрываются и нам разрешают въехать. Дверь тоже открывается без особых усилий. Заспанный, взъерошенный и полуголый Егор стоит и ошарашено смотрит на нас.
– Вы время видели? – начинает с наезда парень, но, увидев Алису, сразу меняется в лице. – Что-то случилось?
– Мара пропала, – сразу же выдает девушка.
– Что? – искренне, как мне показалось, удивляется парень. – Дайте мне минуту, я оденусь и помогу в поисках.
– Не стоит, – бесцеремонно прерываю его, не нуждаясь в еще одном прицепе, – Алиса сказала, что ты знал, что сегодня Мара будет в квартире.
– Знал, я ездил к ней. Мы поговорили, помирились. Потом я вернулся домой, а она осталась собирать вещи, – спокойным тоном отвечает парень.
– Разрешишь войти? – нагло прошу я. Мне просто необходимо убедиться, что ее тут нет.
– Конечно, – протягивает руку Егор, приглашая нас внутрь. Быстро оглядев каждую комнату, я сжимаю челюсть. Если ее здесь нет, то я вообще не знаю, где тогда ее искать, – хватаюсь за голову, прислонившись к стенке.
– Может она решила побыть одна? – говорит подошедший ко мне парень.
– Нет, – рявкаю я чересчур грубо. – Мара писала мне все утро о том, что скучает, а потом резко пропала. Это не просто так, я уверен.
– Девушки такие непостоянные, – продолжает выводить меня парень.
– Закрой свой гребаный рот, – не выдерживаю я. – Разве она не твоя подруга? Где твое беспокойство?
– Поверь, я беспокоюсь, и уже работаю над взломом камер возле ее дома. Это, в отличии от того, что делаешь ты, хоть пользу принесет.
– Не выдержав, я разворачиваюсь и бью ублюдка в челюсть. Он тоже не остается в долгу. Пропустив пару ударов, я ненароком сравниваю эту потасовку с дракой в сети. С тем белобрысым уродом. Нет. Это же не может быть он. Такое просто невозможно. Хотя, если сложить весь пазл – этот парень владел костюмом как собственной кожей, знал моменты, о которых обычному обывателю неизвестно. Кто, кроме как разработчик, лучше всего знает свой продукт? Никто.
– Это был ты, – озвучиваю догадку. – Это всегда был ты. Ты преследовал ее, пугал ее, – сев на него сверху, наношу один удар за другим, разукрашивая его лицо в алые бугристые пятна.
– Ты бредишь, – плюется кровью Егор, нанося ответные удары по корпусу. Однако они не сравнятся с ударами по лицу. Я раз за разом ударяю в одни и те же места, уродуя их и причиняя невероятную боль.
– Остановись, больной придурок, – кричит Егор, и в это время к нам подбегает Алиса.
– Уйди, – рявкаю я, но ее маленькая рука, вцепившаяся в мою забрызганную кровью рубашку, сигнализирует как красный флаг. Пора перестать, иначе могу навредить девушке. Нехотя встаю, пошатываясь, отхожу на несколько шагов назад.
– Это он, – яростно кричу я, не сдерживая ядовитую злость, сжирающую изнутри. Так хочется вытащить ее и направить на этого ублюдка, чтобы она обгрызла его и не оставила ни следа на его порочном лживом теле. – Я уверен, он украл Мару и держит в другом месте, – ублюдок смеется, выплевывая кровь. – Он – мастер зачищать все камеры после себя. Поэтому мы ничего не нашли по ним, – уверенно констатирую факт.
– Егор, – теперь уже кричит Алиса, заливая лицо солеными каплями, – пожалуйста, скажи, где она, я очень боюсь.
– Я не знаю, – снова повторяет эта тварь. Я уверен, что он знает. Не так ведут себя встревоженные друзья.
– Убирайтесь из моей квартиры, – зло выплевывает парень. – еЕсли я что-то узнаю, напишу тебе, – обращается к подруге, и, выталкивая нас, запирает дверь.
– Чертов урод, – бью кулаком дверь, выливая на него все существующие нецензурные выражения, которые только вспоминаю.
– Я уверен, Алиса, – еще раз наклоняюсь к девушке, в надежде, что она поверит. – Я вижу его насквозь, он абсолютно спокоен сейчас, – привожу аргументы.
– Я тоже заметила, что он очень странный, – подтверждает девушка, виновато склоняя голову.
– Тогда, пожалуйста, попробуй вспомнить что-нибудь, что может нам помочь. Может у него есть загородный дом?
– Мм, – задумалась девушка, – у него есть дача, он упоминал об этом, но адреса я не знаю.
– Это не проблема, сейчас узнаем, – достаю телефон и набираю знакомого из Росреестра.
– Да, Дим, тут такое дело, мне надо одного пацана пробить на недвижку. Поможешь? Естественно через пару дней я переведу тебе на счет благодарность. Все, супер, – договариваюсь я и через несколько минут получаю адрес его загородного дома.
Глава 34
Марго
Голова напоминает наполненный водой огромный шар, свисающий вниз и намеревающийся лопнуть, забрызгав все вокруг. Ощущение отвратительное: кости ломит, сознание потерянное, во рту сухо, в глазах дикое жжение. Пытаясь сфокусировать зрение, я осознаю, что лежу в доме. Воспоминания мгновенно помогают сознанию обрести понимаете происходящего. Мы с Арсом лежим на диване и смотрим на успокаивающую гладь озера, открывающуюся нам из панорамных окон курортного домика. Мы любили проводить здесь время. В виртуальном пространстве. Не в реальности. Когда понимание обрушивается на мою итак болевшую голову, а память возвращает меня к разговору с Егором и инъекции, введенной мне им, я начинаю истерически стонать.
– Выход, пожалуйста, – кричу, надеясь на чудо, хотя подсознательно понимаю, чудо не произойдет! – Вытащите меня отсюда, – продолжаю, пытаясь отрываться от поверхности дивана. Голова моментально начинает кружиться, а в глазах появляются блики. Пытаюсь нащупать любую рядом находящуюся поверхность. На ощупь хватаю подлокотник и, закрыв глаза, стараюсь успокоиться и прийти в себя. Он вколол мне какой-то препарат, тело не успокаивается, наоборот, начинает трястись. Я сдаюсь и, тяжело дыша, снова валюсь на поверхность.
Не знаю сколько я лежу в таком состоянии, время тянется невероятно медленно, и, будучи невластной над своим телом, я просто смотрю на совершенно идеальный однотонный потолок, мечтая найти в нем какой-то изъян, чтобы хоть как-то отвлечься. Рано или поздно Егор должен появиться. Я так думала до тех пор, пока, казалось, не прошла целая вечность, но он так и не появился. Я схожу с ума. Еще несколько раз я попытаюсь встать, но все заканчивается как в первый. Я не могу уснуть, не могу поесть или выпить воды, здесь это просто нереально. Все здесь – нереально. Рот окончательно высыхает, а губы неприятно прилипают друг к другу.
– Пить, – негромко произношу, надеясь, что он меня видит или слышит. Он мой друг. Неужели он не понимает, что мне плохо? Но никто не появляется. Закрыв глаза, я начинаю прокручивать в голове счастливые воспоминания с Арсом: наше первое знакомство, свидания, обещания, наше выступление и мой первый недооргазм, нашу встречу и близость… Он наверное сходит с ума сейчас. Хочется плакать, но слез не осталось, лишь пустая оболочка, не имеющая возможности даже двигаться. Спустя какое-то время, я начинаю осознавать, что веки тяжелеют, сознание успокаивается, и я впадаю в невероятно желанный сон.
– Вставай! – кричит над ухом такой родной, но в то же время искаженный незнакомой мне интонацией, голос.
Я медленно открываю глаза и понимаю, что на этот раз мое пробуждение проходит гораздо легче. Голова все еще болит, но мушек в глазах нет, а тело, хоть и с болью в каждом суставе, но все же подчиняется мне.
Поднимаю корпус и медленно присаживаюсь на диван. Тщательно протираю руками глаза и фокусирую все еще мутный взгляд на моего гостя.
Егор стоит, облокотившись о дверной проем, и с сардонической улыбкой на лице смотрит на меня.
– Зачем ты это сделал? – с трудом выговариваю я из-за все еще сухого рта и общей слабости.
– Ты не оставила мне другого выбора, – совершенно спокойно отвечает парень, а мне хочется выколоть этому, некогда родному мне человеку, глаза.
– Я хочу пить и есть, – набираясь сил, выговариваю я.
– Я напою тебя, не переживай. А вот с едой мы пока повременим. Ничего с тобой не случится от одного дня.
– Одного? – удивляюсь. Неужели один день длится так мучительно долго.
– А ты думала сколько? – издевается парень. Отталкиваясь от поверхности проема, он в несколько шагов оказывается возле меня, хватая за щеки. – Ты, со своей панической атакой, испортила мне весь план. Пришлось действовать по-другому. Вернуться к первоначальному плану. Я не хотел его исполнять, видит Бог, я думал, что смогу сдержаться. Для этого мне было бы достаточно лишь раз почувствовать себя в тебе. Всего раз. Но не получилось. Трахать бездыханное тело такое себе удовольствие, поэтому мы здесь, – резко отстраняется от меня этот душевнобольной, размахивая руками и показывая остановку.
– Что с тобой произошло? Когда ты стал таким?
– Я всегда был таким. Но ты никогда на меня внимательно не смотрела, чтобы суметь это разглядеть, – он снова приближается, садится рядом и протягивает к моему лицу руку.
– Я доверяла тебе.
– И поэтому трахалась со всеми, кроме меня? – снова до боли сжимает мои щеки, уверена, оставляя на них синяки.
– С кем? – ноюще спрашиваю я, впадая в состояние беспомощности, потому что даже рук поднять не могу.
– У тебя были парни, но я не относился к ним серьезно, потому что не относилась и ты, но когда появился Макс, все изменилось. Ты не замечала его наклонности, он ведь был психопатом, смевшим тебя бить, – искренне зло выплевывает каждое слово Егор. – Но ты даже после этого его прощала.
– Он не бил меня. Это было лишь раз – в тот день, когда все закончилось.
– Но он насиловал тебя, привязывал, запирал, разве не делал?
– Делал… но то, что сейчас делаешь ты, разве лучше?
– Я не причиняю тебе вреда, – нежно проводит по моей щеке своими костяшками, отчего хочется разорвать щеку, лишь бы не чувствовать его кожа к коже. – Знаешь, я ведь ни раз пытался показать тебе лицо этого урода. Я присылал ему твои фотографии с однокурсниками, иногда слал фото похожих девушек в клубах, – словно маньяк произносит мой бывший друг, заставляя меня оцепенеть.
– Это из-за тебя он так бесился каждый раз? Из-за тебя он мне не верил! Я не оправдываю его, но получается, ты годами выводил его из себя, чтобы он отрывался на мне? Да ты больной! – кричу я, внезапно обретя силы. Егор резко хватает меня за волосы и, опрокидывая на диван, произносит прямо возле моих губ.
– Я всегда хотел тебя. Дрочил каждый раз, когда видел, как ты переодеваешься в ванной.
– Ты что, установил камеры у меня в квартире?
– Ты такая глупая, – не отвечая на мой вопрос, продолжает ублюдок. – Я хотел тебя с момента, когда увидел первый раз, но ты каждый раз воздвигала стены и запихивала меня в ебаную френдзону. Даже здесь, я ведь пытался познакомиться с тобой, открыться тебе, но разве тебя это интересовало? Тебе нужен был лишь певун, который вылизывал тебя, словно котенка.
– Насильно мил не будешь, – проскулила, пытаясь отвернуть лицо.
– Будешь, Мара, будешь. Как стонала под этим певцом, так и подо мной будешь. Сначала здесь, потом, когда поймешь, что не можешь больше без еды, и в реальности, – говорит этот псих, начиная облизывать мою шею, жадно сжимая мое тело. Его руки повсюду: на груди, в волосах, на ягодицах, между ног. Я пытаюсь вырываться, иногда мне даже удается откинуть его руку, но потом появляется окно настроек, которое я не вызывала, и мое тело словно отключается. Я ощущаю каждое его прикосновение, но ничего не могу сделать, больше я своими действиями не управляю. Мое тело автоматически поддается каждой его ласке, его язык уже полноценно захватил мой рот, жадно целуя, кусая и посасывая. Слезы заливают лицо, а он, как и полагается психу, слизывает каждую каплю, наслаждаясь своей вседозволенностью.
Понимая, что в такой ситуации я могу лишь говорить, решаю отвлечь его на разговор.
– В тот день, – в перерывах между его насильными поцелуями, говорю я. – Ты сам подстроил свое избиение? Я чуть не умерла из-за тебя.
Эта фраза возымела эффект. Он остановился и, тяжело дыша, уткнулся мне в шею.
– Тогда все не должно было дойти до края. Я не учел твое моральное состояние и уровень его безбашенности. Я безумно испугался за тебя. Я бы повесился в той же палате, где ты была, если с тобой что-то случилось.
Слушаю его и не могу поверить. Это не мой друг! Это не тот человек, вырвавший меня из состояния депрессии и нежелания жить. Оказывается, он всегда был душевнобольным, почему? Почему я этого не замечала?
– Во всем виноват ты, – сильнее давлю я на его больное. – Лишь ты! Я страдала из-за тебя! Умирала из-за тебя!
– Нет, – кричит Егор, вскакивая на ноги и хватаясь за голову. – Это все твои ебыри, это они делали тебя несчастной, – продолжает парень, в перерывах смеясь. Ему явно плохо. И неизвестно вообще к чему может привести такое состояние.
– Ты и сейчас хочешь меня убить, – продолжаю давить, изо всех сил рыдая. – Ты не даешь мне воды и еды. Я сутки лежу здесь, ты вообще понимаешь что творится с моим телом в реальности? Я, по-твоему, игрушка? Я – живой человек! У меня есть потребности в еде, воде и туалете! – мысль о том, что я лежу в луже мочи придает мне сил, полных отчаяния, обиды и страха.
– Я все решу, – падая возле меня на колени, продолжает этот ненормальный. – Просто скажи, что будешь со мной, пожалуйста. Мы будем счастливы. Я сделаю тебя самой счастливой на свете, залечу каждую твою рану, – эмоционально рассказывает Егор, неосознанно брызгая при разговоре слюной. Дикое отвращение, сковавшее мое неконтролируемое тело, находит отклик лишь в голове, начавшей пульсировать еще большей болью.
– Каждую рану, которую сам и нанес? Ты бил меня руками Макса! Ты чуть не убил меня своими действиями! – с ненавистью выплевываю каждое слово.
– Я не знал…
– Но сейчас знаешь! – перебиваю его на полуслове. – И все равно держишь меня тут. Воспользовавшись своими возможностями и знаниями, ты запер меня здесь!
– Нет, – подняв руки, возражает Егор, – я вытащу тебя отсюда, обещаю. Просто скажи, что будешь моей, просто скажи.
Я понимаю, что нужно подыграть ему, чтобы потянуть время, но не могу. Я – слабачка.
– Ни-ког-да, – не в силах контролировать свой язык, громко, по слогам, высказываю прямо ему в лицо. Если бы можно было в него плюнуть, то я сделала бы и это!
Его лицо, минуту назад излучавшее психически нездоровую ласку, сменяется поглотившей его тьмой из преисподни. Вздутые вены, сжатые кулаки и тяжелые дыхание, вырывающееся из его расширенных ноздрей, нешуточно пугают меня.
– Тогда будь готова к тому, что я буду трахать тебя когда захочу. Здесь, в реальности – не имеет значения. Скоро этот дом станет твоим постоянным пристанищем. Моя новая нелицензированная разработка по отключению сознания и полного поглощения виртуальным миром, наконец, найдет своего подопытного, – скосившись, безумным голосом говорит ненормальный. – Я даже спроектировал специальную игрушку, которую немедленно вставлю в тебя. Она позволит тебе ощущать каждый сантиметр моего члена внутри себя, – нервно смеется псих.
– Ты больной урод, – кричу ему, но он моментально исчезает. Я пережила разное в своей жизни. Но всегда держалась крепко, не позволяя бить меня сильнее, чем я могла бы выдержать. Но сейчас совершенно другое дело. Сейчас я полностью опустошена и уничтожена. Безвольная кукла, марионетка, которой будут играть, мучая и каждый день убивая. Я не хочу жить. Я хочу умереть и закончить это мучение, пока еще не слишком поздно.
