Текст книги "Дети Брагги"

Автор книги: Арина Воронова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

И не мог бы выбрать для этого времени более неудачного для ратей, которые называл своими.

Прошло первое замешательство и схлынули волны паники, охватившей франков, когда они осознали, что враг нападает на них со всех сторон. И теперь под прикрытием отрядов, по всему периметру отбивающих натиск неприятеля, франки перестраивали ряды. Почти что в самом сердце кольца Родберт де Фрикур хладнокровно отдавал приказы, которые гонцы тут же разносили по отдельным дружинам.

Сын ближайшего соратника и друга Роллона, того самого, кто изгнанником Хрольвом покинув родную землю, основал могущественное герцогство, не мог бы желать большей удачи, чем исчезновение Вильяльма в самый разгар сражения. Ненависть к младшему брату первенец Роллона перенес и на его закадычного друга, нечто иное, как эта слепая ненависть мешала ему прислушаться к советам все ж более опытного воина. Безумной затеей было двинуться в глубь страны, не дождавшись подкрепления с острова, и еще большим безумием было выступить не оправившимися от ночного погрома войсками. Но боги, похоже, просто помутили разум герцога, раз позволил он поймать себя на такую нелепую уловку, как отряд, улепетывающий от его армии по лесной дороге…

Было, было чем гордиться синьору де Фрикуру, над головой которого развевался герцогский штандарт. Не прошло и получаса, как умело сменяя тех, кто устал в переднем строю, отряды его слегка раздвинули стягивающие войско объятия, позволив Родберту определить в нем слабые места. Синьора де Фрикур рыцари и их люди, повоевавшие не в одном походе за земли Карла Лысого, любили и знали, не в пример молодому герцогу. И повиновались ему с большей охотой. Лишь благодаря этому, да еще удаче Родберта, удалось им очистить от неприятеля пространство внутри кольца, где перестраивались теперь дружины.

Сам де Фрикур пристально наблюдал теперь за схваткой на подступах к лесной дороге. Защищающие кольцо ратники его не интересовали, эти люди уже сброшены со счетов, хорошо, если смогут купить им толику драгоценного времени. Родберт уже видел себя предводителем новой армии, гораздо меньшей той, что пришла сюда, однако войдут туда лучшие, закаленные схватками, наученные поражением бойцы… Но это потом, главное сейчас не бесславно положить будущее войско, а вывести его.

Внимание его привлек внезапно прорезавший небо у него над головой истошный вопль, и прямо под ноги его скакуну рухнуло с высоты чье-то тело. Само оно, ударившись о землю, превратилось в кровавое месиво, но одежды его нельзя было не узнать. И откатилась от этой кучи тряпья и мяса чья-то голова, чтобы разверстыми глазами уставиться на нового предводителя франков.

– Виль… Вильяльм! – выдохнул, забыв от горя о титуле, кравчий Гискар.

Стон его горестным воплем пронесло по сомкнувшим строй внутри кольца отрядам, по рядам воинов, защищающим это кольцо.

– Отметим за нашего герцога! Вперед!

Вырвав из ножен меч, Родберт погнал вперед скакуна, не заметив даже, как хрустнули под конскими копытами кости черепа. Погоняя коня, слыша за спиной многоголосый рев, синьор де Фрикур надеялся, что ведомые жаждой мщения норманнские воины сомнут неприятельский строй, вырвутся с этого поля-западни. Что им за дело, да и вспомнят ли они за горячкой схватки, что вел их предводитель не на вражеский вал, а прочь от него?

Слишком поздно догадался Родберт, второй в славном роду Фрикуров, имя себе взявшего по названию завоеванных земель, о том, что пришел и его черед, как мальчишке попасть в ловушку этих ужасных в своем гневе северян. Заслон расступился лишь на мгновение, чтобы выпустить каких-то пару сотен человек, за которыми немедленно бросились в погоню северные дружины.

С гребня древнего вала Скагги не стоило ни малейшего труда определить по стягам, что были это дружины Хальвдана Змееглаза и Готландца Орма.

Увидев, что герцогское знамя и рыцарь, под командование которого они с такой готовностью отдались, исчезли, пошатнулся в растерянности франкский строй, отступил на шаг-другой. И воинам Фюрката этого было достаточно, чтобы смять, раздавить полый внутри круг.

Грим думал, что ему ни за что не заснуть в эту ночь, но сон накрыл его мягким крылом. Тяжелым, непреодолимым. Слишком тяжелым было то крыло, чтобы, как он того и страшился, это был просто сон. И стоило ему сдаться, отдать себя на волю видения, как зазвучал голос.

Холодный голос Одина, Отца Ратей, зачинателя битвы, предателя воинов:

– Будь осторожен, дитя человеческое, – проговорил Голос. – Ты и те, что встают в Круг за тобою, на этот раз стали на пути исполнению воли моей. И все же не вам забывать о том, что принадлежит мне по праву. Я покажу тебе, что случается с теми, кто полагает, что свободен от этого.

В сне своем Грим вдруг обнаружил, что, стоя у самой грани света и тени, смотрит из темноты на то, что происходит в светлом столпе. В мягком рассеянном свете пел арфист. Он пел по приказу седовласого старца со зловещим жестоким лицом, похожим на те, что стесал со своего жезла Вес. Но пел арфист, и Грим вдруг ясно понял – для женщины, что сидела у ног своего отца. Он пел балладу о любви, балладу, залетевшую сюда из далекой южной страны, где цвели сады и, слушая соловья, тосковала по милому юная дева.

Лицо старого конунга смягчилось, приобрело довольное выражение. Быть может, конунг вспоминал дни своей юности и то, как ухаживал за покойной ныне женой. И когда глаза старика закрылись, певец, не переставая петь, осторожно опустил рунакефли – палочку с вырезанными на ней рунами – в складки девичьей юбки. Это был он сам. Грим вспомнил, что человека этого должны звать Хедин и что он попытается силой ли, любовью ли увезти дочь ревнивого старца, конунга Хегни.

Иное время, картина – иная. На этот раз два войска выстроились друг против друга на ветреном, обдаваемом холодными брызгами прибрежном песке. Прибой ворошит гальку. От одного войска отделяется хрупкая закутанная в плащ фигурка. Вот она возвращается назад, чтобы вновь исчезнуть за щитами воинов. А из-за щитов выходит другая – на этот раз витязя с тяжелым мечом у пояса. Порывшись в памяти, Грим догадался, что это, должно быть, сам Хедин идет предложить виру за украденную женщину.

Предложить много злата и драгоценное ожерелье в знак мира.

Навстречу Хедину выступает из-за неприятельского строя другой витязь. Грим видит, как шевелятся губы старого воина, слышит, как он говорит, что слишком поздно-де Хедин заговорил о мире. Что он, конунг Хегни, уже обнажил свой меч Наследство Дайна, что отковали дверги, и меч этот не успокоится, не напившись горячей крови, и не заживает ни одна нанесенная им рана. «Хвалишься ты мечом, а не победою, – доносится до Грима издалека голос Хедина. – Добрым назову я тот меч, что верно служит хозяину».

Гриму казалось, будто бы он с бешеной скоростью несется сквозь свистящую ветром тьму. И будто бы давит, давит на него что-то из Того мира. Он должен видеть? Должен знать? Он должен…

Темно, лишь луна временами показывается в прорехи несущихся по небу облаков.

Многие остались на поле, щиты их разрублены, раздроблены головы, стрелы пронзили сердца. Хедин и Хегни бок о бок лежат, погибель друг друга.

Лишь один силуэт движется тихо по кровавому полю. Закутанная в плащ фигурка приближается. Хильд, лишившаяся теперь и любимого и чрезмерно ревнивого отца. Она проходит меж тел, легонько касаясь каждого холодными, как лед, как смерть, пальцами, и поет древнюю песнь. Поет песнь-заклятие, какой научила ее кормилица-финка. И каждый, стоит лишь коснуться его руке и песне ее, вздрагивает, поднимается устало. Витязи подбирают оружие с земли. Смотрят друг на друга в упор, освещенные бегущим лунным светом. И вновь начинается битва.

Сколь ни кричать, ни звать их валькирии Хильд, отец и любимый ее не удостоят девы и взглядом, видит каждый лишь врага пред собой и, раз за разом занося то клинок, то секиру над головою, рубят разбитые в щепы щиты.

Утро настало. Немедленно все с первым лучом в камень оборотилось. Над милым склонясь, Хильд печально глядит в каменный лик под каменным шлемом.

Еще одна ночь. Ясно на небе. И снова и снова мертвых от сна Хильд пробуждает. Каждый, кто пал здесь, вернется на остров Высокий снова.

Предание гласит, что так и застанет Хъяднингов света конец.

Вечна та битва.

Ночь.

КОММЕНТАРИИ И ГЛОССАРИЙ

Роман построен на скандинавской мифологии, сказания которой изложены в собрании песен Старшей Эдды, стихотворные строфы в интерлюдиях к каждому атту и строфы внутри текста (за исключением текстов к рунам в начале каждой главы) даны в переводе издания «Литературные памятники» и в двух случаях в переводе К. Пушкарева. Сны героев, за исключением двух (гл. XII и XIV), которые достроены на основе мифов, – мифологические сказания из «Младшей Эдды» Снорри Стурлуссона.

I. СКАНДИНАВСКАЯ МИФОЛОГИЯ

Скандинавская космогония знала девять миров, из которых в романе упоминаются только шесть:

Асгард – небесный мир богов, называемых асами;

Альвхейм – мир света и светлых альвов, где властвует Велунд;

Нифельхейм – расположенный на севере мир холода и тьмы;

Мидгард – мир людей, который в романе называется также «хельмскрингла» (букв. «круг земной») – от известного произведения Снорри Стурлуссона «Круг Земной», то есть все известные человеку земли;

Муспельхейм – мир огня и великана Сурта;

Хель или Хельхейм – мир холода и смерти, над которым властвует богиня смерти Хель и где пребывают те, кто нашел смерть не на поле боя.

Богиней Земли (герм. Богиня-Мать) названа Нертус (первая супруга Одина).

Ночное и дневное светила – дети человека по имени Мундильфари, поэтому солнце поэтически называли дочерью Мундильфари, а месяц – сыном Мундильфари.

Осью мироздания является ясень Иггдрасиль, проходящий через все девять миров.

Поэтические обозначения (кеннинги) Иггдрасиля (встречающиеся в романе):

Стержень мира.

Вечный ясень.

У корней Иггдрасиля расположен источник Урд – источник мудрости и фактически «живой воды», в котором покоится голова Мимира. К Мимиру Один неоднократно обращается за советом. У источника Урд живут богини судьбы Норны, определяющие жребий человека.

Радужный мост Биврест соединяет Мидгард и Ванахейм с миром Асгарда. Также известен мост через реку Гьелль, за которой лежит Хель (Хельхейм).

Обозначения Одина (встречающиеся в романе):

Высокий Всеотец

Бельверк (букв. «злодей») Хрофт

Гаут (Гаутланд – земля Одина)

[Остров Гаутланд и крепость Рьявенкрик существуют только в романе]

Грим Гримнир

Кеннинги Одина: друг Мимира Отец богов и людей ас асов Тюр асов

Тюр повешенных Тюр-ноши ас-висельник предатель воинов Отец Ратей

Чертоги Одина:

Химинбьерг (букв.: «Небесные горы») и Вальгалла, где пируют в ожидании Рагнерек эйнхерии.

Эйнхериями называли воинов, павших на поле битвы и унесенных валькириями к Одину. Из валькирий в романе упоминаются Хильд и Труд, Христ и Мист.

Неоднократно упоминаются также спутники Одина:

волки Гери и Фреки

восьминогий конь Слейпнир – конь Одина

вороны Хугин и Мунин (букв. «Разум» и «Память»)

Стены вокруг Асгарда (возможно, также Мидгарда) возведены турсом, хозяином коня Свадильфари.

Асы (божества, упоминаемые в романе):

Бальдр – сын Одина.

Фригг – жена Одина, мать Бальдра.

Тор или Аса-Тор.

Кеннинги Тора:

повелитель молний;

недруг великанов и великанш;

Мьелльнир – молот Тора (слово однокоренное рус. «молния»).

Сив – жена Тора.

Брагги – бог поэзии.

Кеннинги Брагги:

длиннобородый ас.

Идунн – жена Брагги, хранительница яблок вечной юности.

Хеймдаль – ас, охраняющий мост Биврест.

Кеннинги Хеймдаля:

глухой ас;

страж Асгарда;

страж асов.

Ньорд – покровитель мореплавателей, ван по происхождению. После окончания войны асов с ванами, Ньорд остался сперва заложников в Асгарде, потом был принят в семью (или клан) асов.

Фрея – богиня любви, дочь Ньорда.

Фрей – ас плодородия, сын Ньорда.

Кеннинги Фрейя:

потомок ванов;

светлый;

светлый ван Тюр – ас (бог) битвы, также справедливости.

Кеннинги Тюра:

бог битвы;

однорукий ас Локи – ас, отец Йормунтганта, Хель и Фенрира.

Кеннинги Локи:

ас коварства;

кователь бед.

Также (один или два раза) упоминаются второстепенные боги или духи хранители дисы, и властитель Двергов (народа, созданного прежде людей) Дайн (букв. «мертвый»).

Из бесед с погруженной в сон прорицательницей вельвой, Один узнает о прошлом и будущем всего мира. Вселенная возникла там и тогда, когда ледяные потоки Нифельхейма натолкнулись на жар Муспельхейма. Из осевшего инея возникли инеистые великаны или турсы. Первый из них Имир был вскормлен пракоровой Аудумлой.

Из разрубленного на части тела Имира Один и два его брата, Вили и Be, создали землю. Из инеистых великанов в романе упоминаются Суттунг (хранитель меда поэзии) и Хресвельг, или Пожиратель Трупов, великан, в облике орла сидящий на краю мира и поднимающий крыльями ветер.

В результате предсказанного вельвой сражения Рагнарек, которое должно произойти на поле Вигрид, вселенная погибнет, а вместе с ней и все боги (возродятся лишь некоторые из них, в частности, Бальдр).

Кеннинги.

Рагнарек.

Последняя битва.

День Последней битвы.

В этой битве богам предстоит сражаться с воинством Муспельхейма, инеистыми великанами. На поле Вигрид должны также явиться Фенрир Волк (убьет Одина) и Мировой Змей

Йормунтгант (крылатый змей, обитающий в окружающем Мидгард море).

(Из песен Эдды не следует однозначно, проглотит ли луну и солнце Фенрир, или это будет другой волк, по имени Жадный.)

II. РУНЫ И ПОЭЗИЯ РУНЫ – ЗНАКИ СКАНДИНАВСКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ. КОТОРЫМ ТАКЖЕ ПРИПИСЫВАЛИСЬ МАГИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА

В песне «Старшей Эдды» «Речи Высокого» рассказывается о том, что руны появились благодаря Одину и в результате того, что он принес себя в жертву самому себе, провисев девять дней на ясене Иггдрасиль. В подвешенном состоянии его удерживало копье, которым он был пригвожден к стволу дерева и которое пронзило его левый глаз. По другим сказаниям он отдал левый глаз за то, чтобы напиться из источника мудрости.

Футарк – традиционное название рунического строя (алфавита) из 24 знаков, названного так по первым трем рунам – Феху, Уруз, Type (Турисаз), Ансуз, Райдо, Кано.

Футарк Сигрдривы – перестроенный в целях волшбы обычный строй, каким пользуются в романе скальды. Руны в начале каждой из глав даны именно в порядке Футарка Сигрдривы.

Один также считается отцом рунной волшбы и гальдаров (то есть магических заклинаний). В том случае, когда руны использовались для волшбы (то есть в магических целях), они назывались сильными рунами, или Рам-знаками.

Эрилием назывался тот человек (маг, в современном понимании), кто овладел рунами настолько, чтобы составлять рунные заклятия (то есть комбинации магических рун).

Скальды – поэты скандинавского Севера (хотя такого понятия, как и понятия авторства, вообще в те времена не существовало). С глубокой древности поэзии приписывали магическое значение, в действительности в скандинавских странах это представление сохранилось вплоть до XIII века. Так, нид (или проклинающий, унижающий стих) был – юридически (вплоть до изгнания из страны) – запрещен как в Норвегии и Швеции, так и в Исландии. В романе скальды, точнее скальды Круга, также являются эрилиями.

Скандинавской поэзии (в романе упоминаются виса и нид) свойственно частое употребление поэтических иносказаний, которые отсылают слушателя к тем или иным сказаниям, божествам или их атрибутам и свойствам. Эти поэтические иносказания Младшая Эдда называет кеннингами.

Встречающиеся в романе кемпинги поэзии:

«кровь Квасира»;

«мед Суттунга»;

«дар друга Ми мира».

В романе достаточно часты кеннинги различных богов (в особенности Одина), остальные приводятся здесь:

змей или змея – меч;

ведьма битвы – секира;

плоть Имира – земля;

буря мечей – битва;

тинг кольчуг – битва;

Герд монет – девушка, женщина;

ноша Грани – золото.

Кеннинги в поэзии скальдов зачастую бывали достаточно сложны. В главе 15-й приводится такой сложный кеннинг:

Тростник;

Тюра тинга;

кольчуг;

тинг кольчуг – битва;

Тюр битвы – воин;

тростник Тюра битвы – меч.

Обилие кеннингов и исключительно сложная формальная организация стиха нередко превращали висы скальдов в настоящие загадки. Подобной сюжетнозначимой загадкой является виса скальда Тровина,

Под корнем норн – брат лиственный

– Вешку вниз – средь отцов лука – сведай.

Закладу земли зыбкой не достаться добычей Вранову жару вражьему,

Что пожрать рвется жадно Хеймдаля длани и слух.

Плакать длиннобородого детям, Коль волк ночной оплошает.

Расшифровка:

1. «под корнем нор» – норны живут под первым корнем Ясеня Иггдрасиля.

2. «отцов лука» – луки делались из древесины тиса.

3. «зыбкая земля» – море, озеро.

4. «вранов жар» – пожар.

5. «Хеймдаля длани и слух» – страж Асгарда, глухой ас;

скальд или служитель Хейдаля считался его рукой и слухом, то есть сам Тровин.

6. «ночной волк» – Квельдульв.

III ГРАФИЧЕСКИЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ

Гаутланд. Гаутландом иногда называли остров Готланд; остров в проливе Скаггерак и крепость Рьявенкрик вымышлены.

Данвирк (букв. Дело Данов) – Датский Вал.

«Датский Вал был устроен так: в сушу врезаются два фьорда, каждый со своей стороны страны, и между вершинами фьордов датчане соорудили большой вал из камней, дерна и бревен и вырыли с внешней его стороны широкий и глубокий ров, а перед каждыми воротами воздвигли укрепления» (»Хельмскрингла»: «Сага об Олаве сыне Трюггви», XXVI).

Киннлимасида – западное побережье Голландии.

Ванланд – Франция.

Скаллакарл (Скалла – Лысый) – французский король Карл Лысый.

Миклагард – Константинополь.

Съялланд – Зеландия.

Йотланд – Ютландия.

Реалии:

Вапна такр – обычай ударов рукоятями мечей или секир по щитам, которыми собравшиеся на тинглид дружинники выражали свое одобрение иди несогласие с решением вожака.

Вейцла – обычай «кормления», заключающийся в том, что в зимние месяцы конунг со своей дружиной обычно переезжал от одного ярла к другому, последние были обязаны содержать конунга и его людей. Первоначально «вейцла» относилась к сакральному обряду пира.

Вендельский, или римский фут – 0,29 м.

Вики-купцы – виками (в отличие от викингов) назывались купцы, ходившие в мирные, торговые походы.

Воины моря – викинги.

Гаутрек – морской конунг, предводитель отправляющихся в морские походы или живущих набегами дружин викингов.

Гефа – удача, доля отдельного человека.

Грам («лютый») – предводитель небольшой дружины викингов, как правило, одного корабля.

Годи – законоговоритель.

Дренг (дренга) – дружинник, находящийся на наинизшей ступени дружинной иерархии.

Карл – незнатный свободный человек, или вольноотпущенник.

Одаль – наследственное владение, земля, которая не может быть обменяна или продана.

Отвар берсерка – судя по поверьям, настойка из мухомора. Тинг – общее собрание, суд.

Тинглид – собрание дружины, на котором ее члены одобряли или не одобряли решение

Фелаг – в воинских дружинах или братствах викингов побратим.

Хогби – 1. Дух умершего, охраняющего могилу. 2. Восставший из могилы мертвец.

Херсир – предводитель наемной дружины викингов, подчиняющийся приказам конунга.

Хольд – полноправный дружинник, участник ряда морских походов, приблизительно сродни рыцарю.

Хольдгард – город витязей, воинское поселение.

Хольмганг – поединок чести, «божий суд».

Хускарлы (карлы) – королевские дружинники, дружинники конунга; личная дружина конунга называлась «хирд».

Рауньяр (букв. «испытывающий»).

Косматый – прозвище норвежского конунга Харальда Харфарга.