Текст книги "Моя Эри. Магия избранных (СИ)"

Автор книги: Арина Пепел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

Глава 57

Алексис.

Я лежал на полу и чувствовал, как из тела уходит боль. Вот что значит не смог сдержаться. Но она была такая красивая в своей ярости. Очень много искренности и ни грамма фальши. Я привык уже, что большинство людей передо мной заискивали. Всем было нужно мое внимание: показать свои разработки, попросить за родственника. Да много чего. Даже отец гладил меня по головке и помогал воплощать идеи.

И тут такой яростный отпор. Хотя. Она ведь сначала поддалась и даже ответила. А потом удары: резкие, точные. Именно они привели меня в сознание и не дали утонуть в боли, что я почувствовал от них.

А всё эти треклятые анонимки, которые уже и меня, похоже, довели. Решила, что это я их написал? Пусть. Я теперь выучу их наизусть. И буду пользоваться фразами при первом удобном случае.

Говоришь «никогда без твоего разрешения»? Я получу его от тебя обязательно. И если я раньше сомневался, стоит ли мне ухаживать за понравившейся девушкой, или отпустить её и продолжать жить дальше. То теперь понял, я её не отпущу.

Я завоюю тебя Эрика во чтобы то ни стало. Ты ещё не знаешь, но сама скоро поймешь. Ты будешь моей Эри. И этого уже не изменить.

Перевернулся набок, согнувшись крючком, и уперся взглядом в чьи-то сапоги. Хотя почему чьи-то вариантов всего два, но зная брата с его любовью двигаться почти постоянно, сапоги принадлежали точно не ему.

Рядом раздались быстрые шаги. А-а-а. Вот и он. Я смотрел на то, как Лукас бегает вокруг меня, собирает письма и ворчит:

– А я говорил Константину, что это была плохая идея с письмами, но он упертый. Мы, мол, не знаем, как нужно за девушками ухаживать, а он прям мастер выискался. Я сейчас эти письма сожгу.

Я уже поднялся на колени и начал вставать, как мне стало смешно:

– Ни в коем случае Кассиан. Я теперь обязан выучить всё, что вы там придумали наизусть и при возможности применить. Я никогда не ухаживал за девушками, похоже, пора начать.

Поднялся на ноги, выхватил у брата письма:

– Но сначала вы ответите: кто из вас вчера взамен успокоительного добавил мне снотворное в чай?

Статернов подавился воздухом:

– Снотворное? Алексис вы о чем? Да. У меня на полке стояло снотворное для себя, но я не мог. Я точно помню, что брал успокоительное. Возможно, вы просто очень устали, и оно подействовало на вас как таким образом?

Алексис не видел, как в этот момент Статернов скрестил указательный и средний пальцы. Зато этот жест прекрасно заметил Кассиан и даже подавился воздухом, но ничего не сказал.

Алексис, принял слова начальника охраны и стал ходить по кабинету, вглядываясь в то, что он якобы написал. Потом поднял недовольный взгляд на заговорщиков и спросил:

– Нет, я всё могу понять. Но почему такой высокий стиль? Даже нафталином потянуло, когда я все это читал. Решили привлечь внимание девушки и такой старинный прием. Такое практиковали несколько веков назад.

Статернов вскинул голову и произнес:

– Молодежь. Молодежь. Вам бы все только технологии ваши применить. Забыли, как ваши деды ухаживали за бабушками. Женщины любят глазами, и я для глаз письма предложил. Женщины любят ушами, так в письмах столько описаний, что обзавидуется самый лучший бард. Женщины воспринимают запахи и с этим письма справились прекрасно, чувствуешь аромат.

– А я-то утром, когда мылся, всё удивлялся что не так, а ты оказывается, средства по уходу за телом подменил. И что реально работает?

Статернов проворчал:

– Слушать надо дядю Костю. Дядя Костя плохо не посоветует.

Но я добавил:

– Только я бы немного изменил стиль написания. Да и зачем ограничиваться только письмами. Мы поступим немного по-другому.

Кассиан выставил руки перед собой:

– Нет-нет-нет. Только без меня. И до этого хватило уже.

Посмотрел на него строго и произнес:

– Поздно Кассиан. Ты завяз уже в этом по самую макушку. А для начала ты поможешь мне кое в чём.

Эрика.

Занятия и работа прошли мимо меня. По возвращении в общежитие меня встретила комендантша.

Оказывается, мне выдали зарплату ещё неделю назад. Только она потеряла бумажку и закрутилась. Я отправилась в бухгалтерию, где узнала, что могу прямо из академии открыть счёт. Выдать деньги мне может по требованию любое отделение банка в тридцати крупных городах. Достаточно только отметить себя у городского артефакта и получить справку по установленному образцу. Я смотрела на женщину и терла виски. Половину слов, из тех, что она произнесла, я поняла на каком-то интуитивном уровне. Вообще казалось, что она говорила на каком-то другом языке, и я почувствовала что мне очень не хватает знаний.

Женщина, видя мою реакцию, сказала:

– Простите. Иногда я увлекаюсь. Эти технологии быстро переучивают воспринимать информацию по-другому. Давайте так. Я сейчас объясню вам всё доступным языком, а вы потом спросите что не понятно.

– Скажите, а в академии библиотека есть?

– Есть, конечно, но зачем она, когда есть планшет.

Дальше я поняла что то, что я слышала про технологии это самая простая информация. Наша страна в технологическом прогрессе шагнула далеко вперед. И для изучения новинок мне обязательно нужен телефон и планшет.

Я смотрела на неё непонимающими глазами. Очнулась от того, что меня спрашивали:

– Хотите, я закажу все покупки за вас? Их стоимость спишут с вашего счёта и всё.

– Да-да. Конечно.

Произнесла я. И бухгалтерша, довольная начала быстро стучать по небольшому дисплею. Через несколько минут я расписалась на бумаге в том, что купила электронные устройства, которые придут через два дня.

Ошарашенная, я возвращалась обратно к себе. Наплевала на работу и завалилась спать.

А ночью мне снился мой первый поцелуй. Мне очень нравилось новое ощущение. Я смаковала каждый миг. Но неожиданно сон перерос в знакомый уже и виденный ранее.

Я смотрела на кучу зеркал, в которых отражалась моя жизнь. Каждый мой поступок я видела с разных сторон. Опять знакомые рисунки стали проступать сквозь кожу, только они не светом светились, а вырезались на моем лице. Казалось, я вся покрыта шрамами.

Взглянула на свои руки, но они были чисты. Посмотрела на своё отражение в зеркале и начала тереть прямо его. Потому что шрамы отражались именно на моем отражении.

Я тёрла и тёрла, но не ничего не происходило. Я уже была вся покрыта шрамами. Оглянулась на зеркала и осознала, что не хочу видеть этот сон. Заорала громко в пустоту и поняла, что меня будят:

– Эри проснись, ты вся горишь. Эри. У тебя температура.

Этим утром я проснулась больной, а пришедшая на чердак комендантша принесла лекарства и сказала, что в академию скоро переедет работать целитель.

Глава 58

Через неделю, когда я с простудой почти справилась, ко мне пришел целитель. Всё-таки ветер, дувший с озера, был довольно сильным, возможно это меня и подкосило. Да и постоянные занятия по утрам, когда осень начала приближаться, были каждый раз под вопросом.

Зависимость от погоды мне не нравилась.

Нужно искать и оборудовать помещение в академии под спортзал.

Новенькие планшет и телефон лежали в коробках, не тронутые. Мне было страшно что-нибудь не так сделать: сломать, испортить.

Девчонки мне приносили лекции, которые я переписывала, и делились новостями.

Оказывается, они уже несколько раз ходили на свидание. Любимым местом оказался, как ни странно, внутренний двор, в котором оборудовали небольшие скамейки и столики со стульями, правда пару раз прогулки срывались из-за мелкого противного дождика.

И это ещё больше подводило меня к мысли, что пора искать новое помещение для занятий физкультурой. Но новость, которую на меня сегодня свалили девчонки, оказалась ошеломительной.

В академии сегодня занятия физкультурой вела новая преподавательница. И она моим девочкам абсолютно не понравилась. Она просто давала короткий комплекс упражнений на растяжку и всё.

Многие студентки стали уходить с зарядки даже не окончив её. И девочки, по секрету, сказали, что все только и ждут, когда я снова начну учить. А у меня было двоякое ощущение.

С одной стороны именно я подсказала директору идею поискать преподавателя. С другой стороны мне не понравилось то, как легко меня заменили. Точнее попытались заменить, ведь если преподавательница не приживется, то я снова буду учить. А куда денусь? На меня мои девочки уже смотрели с молчаливой просьбой. Но внутри неприятно свербело.

Вот и пойми себя: и учить сначала не хотела, и когда появилась замена, то мне это не понравилось.

В раздумьях прошёл ещё один день.

А на следующий день, после обеда, у меня появилось два посетителя.

Первым оказался директор, который представил мне целителя, который будет работать теперь в академии.

Это оказался дядечка, в довольно преклонном возрасте. Целители, почему-то, всегда были пожилыми. Так уж сложилось, уж не знаю почему.

Одного сеанса хватило, чтобы окончательно поставить меня на ноги. А директор Лейский сообщил мне новость, о которой я мечтала и не успела пока озвучить: мы сейчас собираемся и едем к моей мачехе.

Также в эти выходные мы с ним поедем в ресторан. От этого приглашения артефактор не может отказаться, ну и я соответственно тоже.

Там будет встреча с крупными поставщиками и, конечно же, там будет надоедливая графиня.

Ну надо, так надо. Я вела себя с ним довольно таки отстранённо. Но артефактор, будто не замечал этого, или делал вид.

Директор сказал, что будет ждать меня, через час, у выхода из академии и после его ухода я вздохнула. Оказалось что не надолго, а буквально до прихода девочек. Они тактично вышли, когда ко мне приходили посетители.

Кора, Эмми и мелкие, только услышали, что я поеду с директором, сразу на меня накинулись:

– В чём ты ехать собралась?

– Какая прическа?

Я посмотрела на них непонимающими глазами и ответила:

– В форме академии, конечно же.

В ответ на мои слова был недовольный слаженный вздох и меня отправили в санузел мыться и приводить себя в порядок после болезни. Дальше, когда я быстро помылась, стоило мне только зайти в свою комнату, то вокруг меня закрутились все, кто в этот момент находился на чердаке.

Мне категорически запретили дпже приближаться к своей привычной одежде. И нарядили в блузку, и юбку по новой моде. Также одна из мелких девчонок любовно гладила летние сапоги на высоком каблуке, которые она сама только что сделала.

Последним, что меня добило, оказалась прическа, точнее её отсутствие. Мне высушили мои волнистые пепельно-русые волосы и с помощью магии завили их в довольно-таки крупные красивые кудри. Красиво уложили всё это дело и зафиксировали опять же при помощи магии.

Да я могла от всего отказаться, но глядя то, как мои подруги смотрят на меня с восхищением, я просто промолчала и смотрела на себя в зеркало. На меня из зеркала глядела знакомая куколка, только немного старше.

Примерно так меня и остальных девочек наряжали, когда отправляли на практику в трущобы соседнего города. Правда одежда была более богатой, старых фасонов и не совсем удобной. Но приходилось именно в ней бороться с преступниками. Воспоминания того, как я училась в школе, промелькнули перед глазами.

Только сейчас я была старше, когда вышла из домика и чувствовала себя немного неуютно.

Недалеко от входа в двадцатый блок женского общежития стояла красивая машина красного цвета. Она ещё больше отличалась от той, на которой я ездила в прошлый раз.

Но не машина меня удивила, а то, что артефактор стоял перед ней и довольно улыбался. В руках у него был огромный букет розовых роз.

Приехали. Розовые розы для свиданий. Артефактор подошёл и протянул мне букет. И на него, и на меня сейчас пялились наверняка все пять блоков женского общежития с шестнадцатого, по двадцатый. А также охранники, которые могли выглянуть из окон казармы расположенной напротив общежитий. Да и заглянуть в видеокамеры им наверняка не составляло труда.

Вот честно, захотелось развернуться и уйти, но я помнила для чего я еду сейчас из академии.

Я заставила себя взять этот злосчастный букет. После чего директор с довольной улыбкой открыл дверцу, низенького автомобиля и мне пришлось в него сесть.

Если я думала, что на этом мое удивление закончилось, то не тут-то было. Я услышала знакомый машинный грохот и к общежитиям выехали восемь механизмов странного вида. Они передвигались на двух колесах. На них сидели всадники в кожаной одежде странного кроя. На голове у каждого был надет необычной формы шлем. Я когда-нибудь перестану удивляться?

– Мотоциклы.

– Что?

– Это мотоциклы, они передвигаются на много быстрее лошадей.

Сказал артефактор, когда сел рядом со мной на соседнее сидение. Перед ним было странное колесо, которое он начал поворачивать и машина поехала.

В прошлый раз, я сидела на заднем сидении, и у меня был слишком насыщенный день. Поэтому как управляли машиной, я помнила смутно.

Сейчас меня поражало всё новое и мне это одновременно нравилось, и немного напрягало. Часть мотоциклов обогнали автомобиль, а остальные поехали сзади.

Маршрут движения почти не отличался от прошлого раза. Мы миновали двойной охранный периметр, далее поехали по межгороду и продолжали двигаться по направлению к дому моей мачехи. Забавно, что именно действия охранников меня успокоили.

Интересно сестренка тоже будет? Боги, как я по ней соскучилась. За эти три года мы, можно сказать, сроднились, и я очень сильно скучала. Да и она, наверняка тоже.

Всю дорогу я молчала. Просто не хотела разговаривать, да и скорость, с которой ехала машина, вызывала восторг и увлекала. Мне понравилось ехать так на автомобиле.

Захотелось самой научиться. Я видела как артефактор управлял машиной и одновременно передавал энергию для того, чтобы она могла ехать.

Наконец я увидела небольшой домик, в котором жила мачеха. Мы вышли из машины. Букет я оставила в машине. Артефактор только покачал головой, но ничего не сказал.

Мы быстро миновали ворота, входную дверь нам открыла знакомая мне служанка, которая была одновременно и охранницей.

Я вижу мачеху, а рядом с ней женщину лет сорока, или сорока пяти. У неё короткие седые, почти белые волосы и знакомые мне глаза. Я столько раз эти глаза видела в зеркале. Но как такое возможно? Мне всегда говорили, что цвет моих глаз ярко голубой, уходящий в бирюзу, очень редкий.

Я обнялась с мачехой, но эта женщина на меня странно смотрела. Мне казалось, что она хотела обнять меня, но в последний момент себя остановила.

– Здравствуйте. Я не знала что у вас гости. Мы, наверное, не вовремя приехали. Я думала, лорд Лейский договорился о визите заранее.

Мачеха вздохнула.

– Так и есть Эри, только эта женщина приехала не ко мне, а к тебе. Она хочет, чтобы ты выслушала её историю.

Я перевела взгляд, на женщину и опустилась на стул, который мне Алексис предусмотрительно пододвинул.

Дальше я слушала абсолютно невероятную историю о том, как эта женщина жила почти двадцать лет, не помня половину своей жизни. А когда умер один из её знакомых, она вспомнила всё.

Она вспомнила свою прошлую жизнь, в которой была счастливой женой, которая родила ребенка и отключилась во время родов. Потом она очнулась уже когда лежала в гробу. И всё вокруг было в огне.

Тогда она пострадала очень сильно. У неё обгорело лицо, руки, множественные ожоги по всему телу. Но как только она смогла передвигаться, то попыталась вернуться домой, но её не узнали.

Дальше женщина рассказала, как чудом выжила после того, как её избили собственные слуги. Её приняли за попрошайку. А после опять было долгое лечение, которое несколько раз прерывалось истериками.

Целитель, который вытащил мою маму с того света, заблокировал ей память.

Лишь с его смертью блок слетел. То, что это моя мама, я поняла в процессе всего рассказа. Мне было жалко эту женщину, но я не чувствовала к ней того отношения как к бабушке. Мне надо было всё переварить.

Я встала. Извинилась. Сказала что сейчас не способна всё осознать. Мне нужно время. И выбежала из домика.

Вцепилась в прутья решетки ограждения. Мне было плохо. Реально. Мне сейчас было очень тяжело.

К моей спине прижались и обняли. И я даже знала кто, но не могла пошевелиться. Я видела, как моя кожа начала опять покрываться знакомыми светящимися рунами, но впервые в жизни мне было всё равно.

– Успокойся Эри. Тебе просто нужно больше времени. Приходи в себя. Моя хорошая. Все образуется.

Мы стояли так долго. Постепенно руны начали гаснуть. Я старалась убрать руки с решётки, но не могла.

Не знаю, как Алексис понял это. Он просто по очереди начал разгибать каждый палец. Потом подхватил меня на руки и унес в автомобиль.

В этот момент я в первый раз в жизни не хотела быть сильной. Я устала. Прижалась к его телу сильнее и отключилась.

Разговор леди Эжени Кавен`Тис и Мел Странди.

– Она не приняла меня.

Сказала Мейли заливаясь слезами и смотря в окно на улицу. Ей очень тяжело далось то, что она рассказала сегодня.

Сзади подошла леди Эжени и положила руку ей на плечо.

– Ей просто надо дать больше времени и постепенно всё образуется. Просто наберись терпения. И мой тебе совет: не отталкивай своего мужа, того, кто был с тобой эти восемнадцать лет.

– Но он скрывал от меня всё. Я бы давно могла быть вместе с дочерью. А так она выросла без меня.

– А ты не думала.

Леди Эжени строго посмотрела на Мейли.

– Что своим молчанием он оберегал тебя. Он просто боялся за твою жизнь. Возможно, только благодаря нему, ты сейчас жива и увидела свою дочку. Попробуй понять и принять его. Дай шанс тому, кто столько времени заботился о тебе.

Глава 59

Эрика.

Я очнулась от того, что мне проводили влажной тканью по лицу. Открыла глаза и увидела Алексиса. Его серые глаза внимательно наблюдали за мной. Почему-то после поцелуя я часто, про себя, стала называть его по имени. Возможно потому, что как только, как он перешел некую черту, то я тоже могла себе это позволить.

Влажную кожу холодил вечерний ветер из открытых окон и я чувствовала знакомый запах исходивший от мужчины, но не могла понять почему. Прокрутила в голове ассоциации и вспомнила: именно так пахли письма, которые он писал.

– Почему ты не подписывал письма?

– Не знаю. Просто ждал, как ты отреагируешь, а тебе не нравилось. Вот и молчал.

– А для чего писал?

В ответ на мои слова услышала смешок.

– Потому, что ты мне нравишься. А есть другой вариант?

– Я думала, что кто-то решил таким образом посмеяться надо мной.

Я отвернулась и уставилась в стекло перед собой. На город спускались сумерки. Скоро наступит ночь. Неожиданно моё лицо обхватили чужие пальцы и повернули. Алексис, глядя прямо на меня, произнес:

– Я бы никогда так не стал поступать ни с одной женщиной, тем более с тобой.

Мое лицо отпустили, и артефактор провел рукой по своим волнистым черным волосам.

– Боги Эрика. Да я даже не мог подумать, что ты воспримешь всё в таком ключе. Тебя часто обижали?

– В школе, первое время, да. У меня ведь рисунки были по всему телу. Самое мягкое, что я слышала в свой адрес – это разрисованная. У герцога слуги выражались более жестко. Погодите.

Я огляделась. Мы всё также стояли у домика моей мачехи. Я видела, как охранники расположились недалеко, но и не близко. Из-за этого не было ощущения, что за нами подглядывают, хоть это было не так.

Я вышла из машины и отправилась обратно в дом. Алексис очень быстро нагнал меня и встал за моей спиной. Когда открылась дверь, я очень решительно зашла в знакомую мне гостиную.

Две женщины стояли рядом у окна и негромко разговаривали между собой. Но услышав, что в комнату зашли, они затихли.

– Почему герцог считал, что вы изменили ему?

Спросила я ту, кто была моей матерью по рождению, но не воспитывала меня. Мамой я пока назвать её не могла.

В ответ на мои слова женщина лишь усмехнулась. Но потом всё же ответила. Попросив перед этим Алексиса и леди Эжени поговорить со мной наедине. Когда они ушли, женщина начала свой рассказ:

– Потому, что это был второй мой брак. Ты же знаешь, что большинство знатных девочек отдают замуж в восемнадцать лет. Моего первого мужа звали Найр. Он был другом семьи и приходился почти ровесником отцу. Да, он мне нравился и даже признавался в любви. Но заключили брак мы без храма, потому, что титула у него не было. Деньгами он был не обделён. Была только запись в документах, без подтверждения артефактами.

Я знала, что люди заключали такие браки и назывались они гражданскими. Чаще всего такой брак, был распространен среди среднего сословия и бедных людей. Знатные люди предпочитали заключать браки в храме.

Женщина отвернулась к окну и смотрела на меня через отражение. На улице уже было темно.

– Твой отец, сначала жутко ревновал, что не был единственным. Но я любила его очень сильно, да и он, как я считала тоже.

– А как же позор? Потеря чести?

На мои слова женщина обернулась и улыбнулась.

– Никакого позора нет. Я была замужем. Да и для кого позор? Для девочек такого понятия как позор нет. Если девушка вышла в первый раз замуж, имея определённый опыт, то позор ложится только на имя отца. Что он не смог уберечь. Не привил определённых взглядов. Вот и девочкам постоянно твердят, что она должна выйти замуж невинной. Но это не совсем так. Ты уже девушка взрослая и должна понимать, что мир не так прост. К тому же такой брак имеет свои преимущества. Он как проверка, ведь расторгнуть его очень легко. Дети, рождённые в таком браке, имеют все права.

Я удивленно смотрела на женщину. У меня сейчас окончательно менялось восприятие мира. В школе и пансионате нас настраивали на то, что женщина должна до свадьбы беречь честь. О такой возможности выходить замуж, говорить было не принято.

Да и мне всю жизнь твердили, что я дочь падшей женщины. И я была намерена твердо беречь себя до свадьбы.

– Почему вы развелись? Почему он не отвел вас в храм в двадцать пять?

– Потому, что мой отец умер. И у Найра образовался более удобный вариант. Титул он бы через меня ни как не получил. Денег в нашей семье было не слишком много. Ну, а общее с отцом дело, он, скажем так, решил присвоить себе. После смерти отца, оказалось, что все документы были оформлены на моего бывшего мужа.

Моя мать начала ходить по комнате, разминая кисти рук.

– Для нашей семьи тогда это было страшным ударом. Братья начали ездить по стране и искать дополнительную возможность заработать. У нас было только несколько деревень, которые приносили достаточно скромный доход. Ну это я так думала тогда.

Женщина засмеялась.

– Недавно я сунулась в поместье, но оно было опечатано и там никто давно не живет. Я навела справки и узнала, что бывший управляющий окончательно разорил баронство, но при этом сам прилично разбогател. Когда мама оказалась в больнице, а ты в школе его махинации вскрылись. Деньги ушли в казну, а дом опечатали. Продать поместье не имеют права. Деревни отошли местному графу за долги, и он закрепил их за новым баронством. Так что мы сейчас, по сути, просто безземельные аристократки. Да. У нас есть титул, но справедливость не на нашей стороне. Бывший муж не знает, что я жива. И я пока не спешу просвещать его. Сначала он ответит за всё.

Слова женщины резали воздух.

– Он ответит да мою мать, за тебя, за моих братьев. Они пропали без вести, но я знаю, что это он нашёл способ избавиться от них.

Женщину сейчас просто трясло. Я понимала что, насколько сильно она раньше герцога любила, настолько же она его сейчас ненавидит.

После этого мы ещё долго говорили. Я расспрашивала Мел как она жила. Пока договорились о том, что я буду звать её так. Из её слов я узнала, что это именно она оплатила лечение бабушки на несколько лет вперед. Да и вообще она очень хорошо зарабатывает, продавая свои картины. Матери не позволили увидеть бабушку потому, что в этом году её уже навещала моя мачеха. Да и у Мел теперь новое имя. А чужих людей не имеют права пускать к больным.

Когда стало очень поздно, то мы простились. Мел взяла с меня слово, что я буду её навещать. Также написала мне свой номер телефона.

– Я, правда, не знаю, как буду звонить. Но обещаю, что обязательно с этим разберусь.

Сказала я перед тем как уйти.

Второй раз вышла из домика и подошла к машине. Алексис не спал, а ударял пальцами по небольшому экрану, который как я уже знаю назывался планшет. Открытые окна и вкусный от аромата цветов вечерний воздух будоражили. Мне сейчас хотелось отключиться от проблем, и я спросила:

– А где можно научиться обращаться с телефоном и планшетом?

Алексис поднял на меня глаза и удивленно спросил:

– А у тебя уже есть?

Он вышел из машины и открыл передо мной дверь с другой стороны. Было странно, что за мной ухаживают. Поэтому когда мужчина сел рядом я довольно ответила:

– Ага. Купила на первую зарплату.

– Ну вот. А я хотел подарок вручить. Он скосил глаза назад, где лежал букет цветов, укрытый стазисом, и под ним я увидела знакомую коробочку. Только она была намного больше.

– Ого. Такая большая. Но это слишком дорогой подарок, я не могу его принять. Так, где можно научиться пользоваться планшетом и телефоном?

Алексис как-то хитро улыбнулся и сказал:

– А давай бартер. Я учу тебя, как пользоваться электронными устройствами, а ты будешь гулять со мной. Ну, скажем, раз в неделю будем ездить в кино, или театр.

Я понимала, к чему клонит мужчина, и согласиться боялась. К чему могут привести эти отношения, я не знала. Но боги. Я не могла понять себя. Поэтому я строго посмотрела на директора и сказала:

– Раз в месяц и вы ещё обещали заняться кольцом.

– Кстати об этом. Ты позволишь его снять и сфотографировать надписи на нём? Обещаю вернуть тебе его обратно.

Это момент когда я решаю: могу ли ему доверять. С одной стороны от кольца зависит моя свобода. Но с другой стороны, если бы он хотел снять кольцо, то он бы легко мог это сделать, когда я была без сознания. А он спрашивает моего разрешения.

Я протянула ему мою, практически свободу. Рука чуть дрогнула, и кольцо упало вниз. Алексис наклонился и начал искать. Потом с довольным видом достал кольцо, а я замерла.

Вот он момент истины. Сейчас всё решится.

Алексис казалось, что-то прочел по моим глазам. Недовольно покачал головой.

Положил кольцо на экран и начал медленно поворачивать:

– Я сейчас сканирую надписи на кольце.

Потом покосился на меня и пояснил:

– Перевожу в электронный вид изображение кольца.

Через несколько секунд он вернул кольцо обратно, и я одела его на палец. Стало спокойнее.

– Ну что поехали?

Спросил Алексис и начал двигать около сидения какой-то рычаг, потом закрутил колесом перед собой и машина поехала. Я теребила на пальце кольцо. Мне было интересно:

– А скоро в электронном виде оно появится?

– Так уже. Осталось только задать поиск по изображению и все. Правда для этого придется подключаться ко всем библиотекам, что есть в стране. Сейчас все документы переводят в электронный вид. Так удобнее хранить информацию, да и найти что-то проще.

– Понятно.

Разговор не клеился и прекратился сам собой. Мне нужно было многое обдумать. А ещё было стыдно за то, что я так отреагировала на свой первый поцелуй, но поступить иначе я не могла. Что-то внутри меня протестовало.

Вечер закончился тем, что меня проводили до чердака. Вручили знакомый букет и поцеловали руку. Точнее не руку, а кончики пальцев. И я не знала, как на это реагировать.

С одной стороны, это было невинное прикосновение, но почему-то у меня всё сжалось внутри. И уши загорелись, и щёки, да у меня горело всё лицо. Поэтому я быстро выдернула пальцы, попрощалась и ушла.

Если я думала, что спокойно прокрадусь в свою комнату и лягу спать, то я крупно ошиблась.

На меня смотрели все девочки нашего чердака, которые казалось, караулили мой приход. Именно в этот момент я догадалась: будут пытать. Осталось придумать, что я сейчас расскажу.