Текст книги "Следствие вели с Карпович (СИ)"

Автор книги: Арина Кичигина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Глава 1

Я неслась на работу, спотыкаясь и смертельно опаздывая. Всегда до ненормального пунктуальная я, просто превратилась в какого-то вечного опоздуна. Интересно, а слово такое есть? "Опоздун"? Даже пожалеть успела, что во время суда, уже после моей первой смерти, в качестве моральной компенсации, мне не присудили словарь Даля. Он бы мне пригодился.

Белая блузка с кружевным жабо, шерстяная юбка в пол, полусапожки на невысоком каблучке, и фигушка из волос на макушке.

На завтрак два глотка воды. Из гигиенических процедур поспешное умывание ледяной водой и почищенные наспех зубы.

Первый рабочий день после долгожданного отпуска, начинается не с кофе, а с опоздания.

Казалось бы, куда хуже?

Оказалась, есть куда.

В дверях Управления я умудрилась вписаться на полной скорости в полную

мис Элжер. Ну, зато благодаря мне, она наконец-то прошла в высокие, но узкие для нее двери.

– Миса Элжер, с меня конфеты!

– Ах, уж эта молодость! Кирочка, ну, что вы как на пожар летите? Кирочка!

Кира Карпович уже неслась дальше, не слушая мису. Сначала вверх по лестнице, затем на второй этаж третья дверь слева.

Дрожащей рукой открыла свой кабинет. Замерла на секунду. Вдох-выдох, и заглянула внутрь.

А потом закрыла дверь.

Снаружи.

Мой стол был завален папками, документами и листами. Донесения, жалобы, кляузы…

Не хочу работать.

Хочу горячий шоколад и под одеяло.

Но, «увы» и «ах». Денежка сама себя не заработает. Моё отчаянье и скорбь прервал мес Абелард Тоторовски.

– Миса Карпович как отдохнули? А мы соскучились.

Подавив в себе горестный вздох, повернулась к непосредственному начальнику. Проигнорировав его вопрос, я задала свой.

– Что происходит в моем кабинете?

– Ну, радость моя. А как же "здравствуйте любимый начальник"? – Стал слезать с темы начальник.

– Да чтоб вас с тёщей в одном гробу похоронили. – Тот тещу свою на дух не переносил, отчего и скривился, будто лимон целиком съел. Я начала закипать. – Мес Тоторовски, я перед отъездом все четко и по полочкам разложила. Ящики поставила, ярлычки подписала. Все сделала, чтоб даже дурак справился, а там что?

– Что? – Максимально невинно спросил мес.

– А там только ненормативная лексика и месяц уйдет на то, чтобы прибраться.

Я распахнула дверь.

Мес опасливо заглянул внутрь.

Обвел взглядом кабинет.

Матюгнулся, прямо от души, как и любят все управленцы. Вздохнул, и пошел искать своего нерадивого племянника, который и исполнял обязанности секретаря делопроизводителя в мое отсутствие.

Я сняла с плеча сумочку, и всё ещё стояла в дверях, мучительно думая, куда ее пристроить. Ну не на документы же, в самом деле? К сожалению, все горизонтальные поверхности были завалены документами. Работы тут на месяц, не меньше.

За спиной раздался свист. Я обернулась.

– Ну, нехило тебя Тоторовски младший подставил.

Шаг, и в проем заглянул лохматый, как пудель, мес Рез. Рез – это фамилия. И, несмотря на забавное внешнее сходство с пуделем, молодой человек был очень толковым следователем, и часто заглядывал в нашу крысиную цитадель бумаг и бюрократии.

Следователь молча сунул руку в нагрудный карман и достал оттуда маленькую фляжку.

Рез любил и уважал коньяк.

Так же молча, и не отрывая глаз от бумаг, протянул железную коробочку с волшебным алкогольным нектаром мне.

– Ремми, побойся Безликой, девять утра. – Я так же не открывала глаз от ужасной перспективы переработки аж до глубоких ночей.

– Кира, я следователь, мне коньяк в девять утра жить помогает. Без него сдохну к сыновьям сумеречным.

Справедливо. А главное жизненно.

– Поймаю младшего, всю душу вытрясу. – Пообещала я.

– Угу. – Фляжка вернулась в карман. – Кирюша, просьба будет.

Я удивлённо посмотрела на приятеля.

– Не ходи одна по темноте. Странные дела нынче в городе. Я тебе своего салагу дам на несколько дней. Думаю, и Малков не откажет своего помощника прислать. Они тебе с бумагами помогут. И до дома провожать будут. Только одна по городу не ходи.

Я, конечно, та ещё дура. Но к вот таким советам от следователя не прислушаться – это совсем без головы нужно быть. Кивнула.

– Присылай. И одна ходить не буду. Обещаю.

Мес кивнул и пошел по своим делам.

Не попрощался, а значит, днём ещё увидимся.

Спустя два часа, после ухода следователя, дверь открылась, и меня отвлекли от перекладывания бумаг.

Семейство Тоторовски вошли в кабинет. Один злой как бес, другой помятый как… Впрочем, не будем об ассоциациях.

– Кира принимай работника. Можешь делать с ним что хочешь. Хоть уволить. Я с его матерью поговорил. Раз не справился с таким лёгким заданием, значит, лишается содержания и переселяется из моей квартиры в общежитие. Будет жить на зарплату. А будет отлынивать, тебе хамить, то получит в конце месяца голый оклад. Надоел мне уже этот разгильдяй и нахлебник. Все, я сказал.

И старший закрыл дверь. Снаружи.

Мы переглянулись.

Он опасливо посматривал на меня. Я же мстительно улыбалась. Жажда крови за последние два часа только усилилась. А уж попить крови у маленького ленивого мажора я хотела страстно.

– Ну, привет, младшенький. Иди-ка сюда. – Поманила я пальцем виновника моих бед.

Мес Йес Тоторовски страдал. В первую очередь от своей собственной лени. Но признавать это не хотел. Во всех своих горестях он обвинял злобную меня. Перебирая документы, и пытаясь наконец-то добраться до стола, я вкратце напомнила ему, что в мое отсутствие его единственной обязанностью было перекладывание новых, поступивших бумаг в нужные ящики. А их было немного. Жалобы и кляузы, прошения, «бумажки с цифрами» они же бухгалтерские выписки и расходные листы. И он не справился даже с этим поручением. Теперь пусть сидит и разбирает плоды своего любимого «там немного, сделаю завтра».

– Миса Карпович, это жестоко! – Орал Йес, узнав, что я направилась в столовую.

– О, да, мес, очень жестоко. Впрочем, вы можете пожаловаться на меня своему дяде.

Мелкий лентяй насупился. Знал, что дядя мое наказание дополнит своим.

Подхватив сумочку, я направилась вниз.

Я не хороший человек. Стерва, гадина, бессердечная зараза. И мне нормально. Я бы сказала, что мне даже замечательно. Сейчас пообедаю в кафе рядом с Управлением, и, может быть, слегка подобрею. Настолько, что предложу Йесу целый стакан воды вместо обеда. Я могу, да.

Хотя, нет. Не подам ему и воды. Зальет мне еще бумаги, что я делать буду?

На улице припекал сентябрь. Теплый, солнечный и золотой. Кафе встретило меня звонким колокольчиком, множеством знакомых лиц, а так же ароматом чая и выпечки.

– Кира, давай к нам! – Что-то мой знакомый следователь после утреннего коньяка больно весёлый голос имеет. Взглядом нашла черноволосого пуделя Реза.

Сидел он не один, а в компании. Ещё одного следователя я знала, это был мес Малков. Коротко стриженый шатен с черными глазами напоминал мне шоколадного ротвейлера. Человек опасный, с железной хваткой и упертым характером. Но погладить хочется, и покормить тоже. Наверное, все дело в его вечно печальном взгляде. Столько там тоски и безнадёги. Это от большого количества работы. Рядом с женой, да в выходной день Малков преображался до не узнавания.

Подходя к столику спросила:

– Уверен, что не помешаю? Привет Лерой. – Я поздоровалась с ротвейлером.

– Ни капли. Садись. – Рез подскочил, и придвинул мне стул. – Познакомься, наш новый начальник следственного управления.

– Меня зовут Герарт Рамзи.

– Очень приятно, Кира Карпович.

Я присела. Небольшой стол, рассчитан на четверых. Справа от меня сидел Рез, напротив Малков, а новый начальник устроился напротив Реза.

Вот иногда смотрю я на представителей мужского пола и понимаю, что очень уж мне жалко, что нельзя просто взять и унести домой понравившегося мужчину. Вот так бы вдарила палкой по голове и в пещеру.

Герарт Рамзи был прекрасен. Коротко стриженый шатен с ярко-голубыми глазами. Глаза, кстати, на фоне бронзового загара сияли ещё ярче. Широкоплечий, и явно высокий. Не портил мужчину и тонкий шрам на лице. От виска и почти до подбородка по правой щеке тонкая и белесая полоска шрама только манила и нагоняла таинственности. Так и подмывало попросить рассказать историю появления данного "украшения".

А уж голос… Очень уж люблю мужчин с глубокими, низкими и немного хриплыми голосами.

Сколько там нужно секунд, чтобы влюбиться?

Мне хватило двух.

Мельком глянула на руки.

Ни брачных браслетов, ни кольца на пальце.

Все, решено! Забираю его домой!

– Кирюша, ты настолько голодная, да? – Рез отвлёк меня от мечтательных мыслей.

Я только фыркнула.

– Конечно она голодная, судя по тому, что ты мне рассказал, она ещё и злая до одури. – Малков вскинул руку, призывая подавальщицу.

– Кроме голода гастрономического, я так же испытываю голод по любви. А вы опрометчиво познакомили меня с таким шикарным мужчиной. Я теперь, по вашей милости, господа, буду вечерами вздыхать, смотреть на портрет Меса Рамзи, и плакать в подушку.

Малков уронил ложку в суп.

Рез тяжело вздохнул, а объект моей внезапной влюбленности поинтересовался:

– И откуда возьмёте мой портрет?

– О, это легко! Напишу, конечно. Маслом на холсте.

– Если ты сейчас скажешь, что напишешь портрет в полный рост и голышом, я встану и уйду. – Шутливо пригрозил Рез.

– П-ф, да пожалуйста. А если оставишь мне тот божественный нектар цвета чая, я даже сделаю вид, что не знакома с тобой.

Делиться коньяком Рез не хотел. Странно, но парни быстро привыкли к моему юмору, и умению говорить, что в голову взбредёт.

– Чего желаете? – К нам подошла Ульяна. Работала она тут с восемнадцати лет. Сейчас двадцатипятилетняя официантка с лёгкостью управлялась с подносами полными посуды, а так же помнила наизусть постоянных клиентов и их заказы.

– Сто грамм водки, вот этого прекрасного мужчину, шоколадку и под одеяло.

Все мужчины громко засмеялись. Даже перепугав пару соседних столов.

– Ага. Значит суп "крестьянский", одну порцию. Салат "курица под маком" одну порцию. Чай черный с бергамотом, и три пирожка с рисом и яйцом с собой. – Перефразировала мой заказ Уля.

– И водку.

– Хорошо. – Девушка черкнула что-то на листочке. – Добавлю два пирожных с заварным кремом.

– Ты богиня. – Поблагодарила я Улю.

– В управлении все такие веселые? – Вытирая уголок глаза от скупой мужской слезы, спросил будущий отец моих детей. Ой, нет. Пока рано так думать.

– Миловала нас Безликая. Только одна у нас такая…

– Милая, обаятельная и безумно привлекательная? – Перебила я Реза.

– Нет. С отлетевшей колокольней, но, слава Безликой что не буйная. – Малков снова взялся за ложку.

Я сделала вид, что обиделась.

– Вот видите, мес Рамзи, как меня тут никто не любит! – Я кивнула на парней. – Вся надежда на вас.

– Уверяю, я вас не подведу! – Уверил меня мес.

Мы перекинулись ещё несколькими фразами, пока мне не принесли обед.

Сама трапеза прошла под ритмичный стук ложек, вилок и чашек. После, когда на дне чашки осталось всего пара глотков Рез и Малков снова напомнили мне о правилах безопасности. Я клятвенно заверила, что буду предельно осторожна. С расспросами не лезла. Нужно будет – сами расскажут.

Тепло попрощалась с мужчинами и пошла к стойке для оплаты заказа.

– Тот мужчина все оплатил. Кивнула в сторону меса Рамзи Уля.

– В смысле?! Когда успел?

Уля посмотрела на меня как на дуру. Да, вопрос риторический. Конечно магией. А как иначе? Прислал «птичку», и с его счета списали нужную сумму.

– Ки-и-ира, – взвыла Уля, – это ТОТ САМЫЙ мес Рамзи. Ты что?

– Уля, давай ты мне просто скажешь все нормально вот без этого всего "тот самый". – Я передразнила ее закатывание глаз. – И смотри, глаза так осторожнее закатывай, а то так и останешься.

– Да ну тебя! – Та лишь махнула рукой. – Племянник императора. Генерал, который выиграл войну с осмаринами за две недели.

– Ну вот, а я уже о детках от него себе нафантазировала.

– Облом?

– Всемирного масштаба.

Уля только глаза закатила. Снова.

– Ладно. Я пошла работать. Увидимся.

– Пока!

Остаток рабочего дня прошел тихо, мирно, скучно и быстро отвлёк меня от мыслей о месе Рамзи. Нужно сосредоточиться, перебрать максимальное количество бумажек и достать меса Йеса Тоторовски до печенок.

Глава 2

Месяц спустя.

Утро принесло с собой осеннюю прохладу и рутину. Жизнь после отпуска привычно устроилась в обыденный список дел и встреч. Мес Йес Тоторовски продолжал горестно вздыхать и ворчать о несправедливости. Уже целый месяц страдал, чем меня весьма выводил из себя. Он искренне не понимал, зачем ему, единственному наследнику семьи, работать и получать высшее образование. Аргументами были следующие фразы: "я ведь один в семье!" "Семья богатая!" "Работа – от слова раб! А я не раб, я мес!"

Мес – это обращение к мужчине с магическим потенциалом. Мессер – аристократ с магическим потенциалом, а так же состоящий в браке. Меса – к женщине, любого возраста, с магическим потенциалом, и вне зависимости от ее социального или семейного статуса.

Я магией не обладала. Что конечно немного меня огорчало, но не доводило до уныния. Поэтому и была мисой. Мужчин не магов в этом мире не было. Рез же был магом, но простолюдином, поэтому к нему обращались мес Рез. А вот мой новый знакомый имел прямое родство с императором, владел магией, но не был в браке, так что все равно к нему обращались как к месу.

Считалось, что мужчина в браке становится сильнее, влиятельнее и ответственнее. Вот и менялось обращение. Так же мужчина в этом мире считался странным, глупым и, вероятно, бракованным, если не имел стремления к браку. Часто можно было услышать в адрес мужчины презрительное "ненужный", "ненадежный" или "невостребованный". Если мужчина до тридцати лет не вступал в брак, на него косились, как на больного. Если не женился до тридцати пяти – то автоматически приравнивался к касте "поломанных". И если проводить аналогию с моим родным миром, то все прелести тетушкиных пересудов на лавочках в отношении молодых девушек, можно было проецировать на мужчин этого мира.

– Когда женишься?

– Когда внуки/внучки?

– Невеста то есть?

– Ну, ты смотри, часики то тикают. Пресс обвиснет, полысеешь, кому нужен будешь?

– Мужчина с возрастом дурнеет, да и сперма не молодеет!

– У него было три девушки до брака! Ужас какой! Вот лягушонок, все по бабам скачет! Кому нужен будешь со своим сточенным карандашиком!

Женщина же в брак вступать не стремилась. Ей никто про "часики", быстро увядающую красоту и детишек не зудел. Так же никому и в голову не приходило даже спрашивать о количестве половых партнёров. А девушки, оставшиеся без мужа, но с ребенком, были уважаемы в обществе. И причина ее одиночества никого не волновала от слова совсем.

Честно, меня до сих пор немного удивляет такая "зеркалка". Впрочем, я тут уже три года живу, и стала потихоньку привыкать ко всем странностям нового мира.

Арендую квартирку в тихом и уютном районе города. Работаю. Перекладываю бумажки и пишу никому не нужные отчеты. Общаюсь с друзьями и коллегами. Редко езжу в отпуск и раз в месяц посещаю театр или выставку. Позволяю себе кафе и шоппинг по пятницам. Просыпаюсь по ночам от кошмаров. Лечу нервы книгами и сладостями…

А вот сегодня, в день, когда выпал первый снег, я уже три часа помогаю подруге выбрать имя для ее дочки.

Сидим в кафе, недалеко от дома, и страдаем.

Лея – моя подруга и соседка. Она на седьмом месяце беременности.

– Я для своей доченьки хочу имя такое… Ну, такое… – Лея теряется, пытается подобрать слова, – чтоб не как у всех, понимаешь?

Я не понимала. Все те варианты имён, что я предлагала Лею не устраивали. Часто она вспоминала или придумывала дразнилку к имени, и решала, что имя не подходит, ведь девочку будут так дразнить? Так же ей не нравились простые и популярные имена.

– Слишком простые. И неинтересные. Кирочка, ну придумай что-нибудь!

А сама она ни с чем определиться не могла. Не могла сказать, какие ей категорически не нравятся, а какие на слух, сочетаются с фамилией и имеют интересное значение.

Никаких исходных данных.

Пятая чашка кофе польется из ушей, а восьмое пирожное прилипнет к попе парочкой ненужных мне килограмм.

– Лея, а зачем тебе «имя не как у всех»?

– Ки-и-ира, ну, я же объясняла! – Лея заправила за ушко белоснежную прядь волос, постучала идеальным маникюром об бортик чашки, и отпила пару глотков кофе. – Мне нужно, чтобы имя было особенным. Крайне редким и уникальным! Может лучше самой придумать?

– Ну, попробуй. А что муж думает?

– А что он может думать? Лерой пропадает на работе. Тебя парни не предупреждали об опасности?

– Что-то говорили про безопасность, и необходимость ходить аккуратно и не в одиночестве.

– Во-о-т! – Лея оглянулась по сторонам и, пригнувшись ко мне, прошептала. – В городе пропадают девушки. Через какое-то время их всех находят мертвыми.

– Ого. – Я удивилась. – Ничего подобного не слышала.

Лея заерзала на стуле.

– Еще бы! Всё в тотальном секрете. Я тоже ничего кроме этого не знаю. На Малкове печать о неразглашении, да и на Резе тоже. Говорят, что к нам из столицы какой-то лощеный франт приехал, возглавлять расследование.

Пришлось напрячь подкорку. Не без труда вспомнила красавца со шрамом на щеке. «Тот самый!» «Племянник императора!» вспомнились мне слова Ульяны. Интересно, а что тут, в не самом крупном городе страны, делает такой человек? Да еще и как «новый начальник следственного управления». И почему я задалась таким вопросом только сейчас?

Лея откинулась на спинку стула и погладила круглый животик.

– Всё. Не могу больше есть и пить. Сегодня, чую, мы имя не придумаем. Давай, прогуляемся что ли?

– Я только «за». Пошли на пруды?

– На северные или южные?

– Давай на южные. Там и до дома недалеко. И аллея в снегу должна выглядеть потрясающе.

– Пошли.

Через десять минут мы неспешно прогуливались по аллее вдоль пруда.

Мне нравился новый мир. Мне нравился этот город и его жители. Много парков, кафе и ресторанов. Общественных мест, библиотек и детских площадок. Жизнь тут кипела и бурлила, не смотря, на провинциальность и небольшое количество жителей. Что-то около полумиллиона местных жителей и несколько десятков приезжих или командировочных. Открытые люди, готовые к встрече с новыми знаниями, людьми и опытом. Смешливые и позитивные.

Мы с Леей познакомились в мой первый день здесь. В госпитале. Она работает помощником хирурга, и несколько лет назад ее «окольцевал» наш Лерой Малков. Сейчас подруга в декрете, следователь активно работает, и вместе они готовятся к появлению на свет милой и долгожданной доченьки. Причем, кто из них переживает и волнуется больше сказать сложно. На мой взгляд, больше беременной Леи, крыша подтекает у Малкова. В свободное от работы время бегает по магазинам и скупает детские вещи и игрушки в большом количестве. На работе читает медицинскую литературу о беременности и стадиях развития малыша по неделям. Будит Лею в три часа ночи.

– Лея, Лея, я клубники купил, будешь? – Трясет нежно за плечо.

– О, да.

***

– Лея, а на солёное не тянет? Я тут прочел, что беременных должно тянуть на солёное.

– Нет, не тянет. Лерой, дай поспать.

– Ага, спи, конечно, да.

***

– Милая, а тебя с утра не тошнит?

– Нет.

– Точно?

– Точно.

– Ты уверена?

– А можно быть не уверенной?

– Ну, не знаю. Я тут прочел, что должно…

– Я к Кире! Хорошего дня!

Я смеялась. Лею тоже забавляла нервозность мужа. Так, переговариваясь и посмеиваясь, мы вышли на тропинку, ведущую к ещё одному пруду.

К нашему немалому удивлению, проход перегородили двое в форме.

– Простите, миса, меса, – поочереди слегка поклонился нам один из мужчин. – Здесь произошло преступление, пожалуйста, пройдите другой тропой.

Мы переглянулись.

– Хорошо. – Теперь кивнула я.

Не успели мы пройти и нескольких шагов в сторону, как из кустов выпрыгнул Рез.

– Красотки, привет!

– Привет. Что тут у вас?

– Ох, Лея у нас тут твой немного беременный муж, и работа.

И повернулся ко мне.

– Меня конечно по голове за такое не погладят, но все же… – Он на секунду задумался. Затем продолжил. – Все же, Кира, приходи в среду в наше логово. К обеду. С Тоторовски мы уже договорились, он отпустит. Пропуск тебя будет ждать в дежурке. Ты как «иная», может, что-то посоветуешь, или, поможешь чем. Мы уже в отчаянье, немного, если честно.

– Безликая, я то вам чем помочь смогу? – Мне даже присесть захотелось.

– Придешь – узнаешь. Только тише! Мы начальнику не сказали.

Осталось только глаза закатить и согласиться. Интриганы, блин. Как бы от начальства не прилетело за такие проделки. Но отказать друзьям в помощи я не могла.

– Приду, чем смогу – помогу. Но на многое не расчитывай.

– Тогда пока! – Повеселел Пудель, и удрал обратно в заросли акации.

– Что-то холодом каким-то повеяло. – Задумчиво протянула подруга. Слегка поморщилась. Еще бы. Конец октября, а уже снег выпал. Рановато для этой полосы. Впрочем, он еще может не раз растаять. Надо прогноз погоды сегодня послушать.

– Ага, могильным. Лея, пошли отсюда, а то раз Пудель и Лерой тут, то и труп тоже там. А яих видеть не хочу, как и находится рядом.

Подруга только головой кивнула.

Не люблю смерть.

Моя смерть в родном мире не принесла мне ничего кроме нескольких часов боли и агонии. Уже потом, когда боль резко ушла, и у меня получилось вздохнуть полной грудью, оказалось, что я лежу в… белой бесконечности.

– Проснулась? Хорошо. – Раздался сразу и отовсюду голос пожилой женщины, стоило только открыть глаза. – Приходи в себя, милочка, сейчас начнется суд.

– Какой суд? – Я ничего не понимала. Кого будут судить? За что? Его? Этого гребаного убийцу? Почему мне не больно? И где я, в конце-то концов? Кто говорит и откуда?

Откуда-то из глубины подсознания, медленно, как подводная лодка зимой, ломая лед, всплыло четкое и верное понимание… я мертва. Окончательно умерла, там, на лестничной клетке. Едва вырвавшись из лап психопата.

– Будешь потерпевшей стороной, а судить мы будем одного из распределителей судьбы.

– Кто? Кого? А вы кто? – Кажется, мне удалось сесть. Рук, ног, да и тела в целом я не видела. Как будто они были, но в то же время нет. Ничего не чувствую.

Послышался тяжелый вздох.

– Мое имя Безликая. Я богиня. Была совершена досадная ошибка в документах, и ты погибла. Этого знания пока довольно. Сейчас будем судить того, по чьей ошибке ты погибла. Итак!

А дальше был суд.

Как и на Земле, как и в других мирах, так и в небесной канцелярии, твою судьбу могла решить маленькая опечатка в документе. Ох уж эта бюрократия!

Оказалось, что я не должна была встретиться с человеком, в которого влюбилась. Он не должен был знать о моем существовании.

Но.

Мы встретились.

Влюбились.

А потом он меня убил.

Потому что я захотела от него уйти. С десяток ударов ножом, и мой окровавленный труп на лестнице. Грустно, конечно, но такова жизнь.

А этого можно было избежать, если бы не досадная ошибка в документах.

– Прости, девочка, но обратно уже не переиграешь. Могу предложить на выбор два варианта развития дальнейших событий.

Я кивнула головой. Слезы на глаза наворачивались, а в горле стоял ком.

– Вариант первый. Я отправляю тебя в родной мир на перерождение. Разумеется, ты ничего помнить о своей прошлой жизни не будешь. Как и сейчас не помнишь, о прошлых жизнях. Могу гарантировать, что ты родишься в хорошей и любящей семье.

– А второй вариант?

– Ты молодая, и кроме друзей никого нет. Могу предложить тебе продолжить жизнь в другом мире. Один минус, твоя память останется при тебе. Выбор за тобой.

И что делать?

С одной стороны перерождение, а с другой…

Новый мир…

Черт, подери, это очень заманчиво!

Эх, гулять, так гулять! В конце концов, что я теряю?

– Давайте меня в другой мир!

В ту же секунду загорелся голубоватым свечением портал, и меня стало туда затягивать.

А самое главное-то я забыла спросить!!!

Что за мир? Какие правила? А вдруг там средневековье и рабство?

Надо было сначала спросить, а потом соглашаться!!!

Дура, дура, дура!

Но, всё приходит лишь с опытом. А какой опыт у двадцатилетней меня?

Через вечность, я открыла глаза в госпитале, где и познакомилась с Ремми Резом, Лероем Малковым и его женой Леей. Я месяц лечилась. Людей, не обладающих магией, лечить магией невозможно. Ещё месяц рыдала, а потом как-то потихоньку помаленьку втянулась в новую жизнь. Естественно за разговорами с друзьями мы обменивались знаниями о мирах, технологиях и быте.

Новый мир застрял где-то в самом начале двадцатого века. Никуда не спешил, в плане развития технологий. Часть технологий тут заменяла магия. Что меня интриговало и интересовало.

Спустя три года после моего переселения, я, собираясь на встречу к следователям, отчетливо понимала, что попадись мне Безликая сейчас, я бы вытрясла из нее моральную компенсацию в виде обладания магией.

Но, тогда не сообразила, а назад все не отмотаешь.

Впрочем, если прижмет, то я приду в самый главный ее храм, и буду орать, как буйная, пока не добьюсь желаемого. Если же мне не ответят свыше, ограблю монахов. Не магия, так деньги, но без компенсации не уйду!

Такие размышления отвлекают меня и успокаивают. Настраивают на позитив и прокачивают дзен.

В конце концов, что мне могут сделать? Жизнь отнять?

Ой, не смешите, я уже знаю, что там дальше будет.

До обеда я работала. После, предупредив о своем уходе Тоторовски старшего, я направилась прямиком… в столовую.

Есть я хочу. А дела моих любимых следователей подождут минут… ну, думаю, полчаса они подождут.

Присела за пустой столик возле огромного панорамного окна с видом на город и его суетливо бегающих жителей. Уля, чтоб ей разбогатеть неприлично, принесла мой заказ.

Сижу, жую, никого не трогаю и наслаждаюсь жизнью.

– Добрый день, миса Карпович, вы позволите?

Рядом со мною вселенная решила материализовать меса Герарта Рамзи.

Я чуть булочкой не подавилась.

– Добрый, мес Рамзи, конечно присаживайтесь!

Глава 3

Герарт Рамзи

Многие, с кем я говорил о мисе Карпович, отзывались о ней как о странной, но милой леди. Некоторые люди, кто был в курсе ее судьбы, жалели девушку и говорили, что после пережитого ужаса, сложно оставаться в здравом уме. Так или иначе, но все заявляли одно и то же: «очаровательная девушка, но сумасшедшая!»

Первое время после выписки она устроилась составителем протоколов на местах преступлений. Ее непосредственным начальником был старший следователь мес Рез.

Он то и рассказал несколько особенно ярких случаев, которые идеально описывали мис Карпович. Так же эти события дали четкую картину понимания того, почему спустя всего месяц после начала работы, весь дружный коллектив следственной группы ходатайствовал о переводе мисы Киры на более оплачиваемую и тихую специальность.

Первым ее выездным случаем стал лес, где обнаружили труп молодой девушки. Все в группе переживали, как к трупам отнесется миса. Кое-то особо циничные даже ставки сделали, как быстро она упадет в обморок, или оставит содержимое желудка возле ближайших кустов.

Проиграли все, кто ставил.

– О-о-о! – Восторженно выдохнула девушка, глядя на труп. – Мес Орвин, вы же некромант, да? – Подергала его за рукав широкой черной мантии мис. – А можете ее на пару минут оживить?

– З-зачем? – Подавился воздухом некромант. Его удивила и реакция девушки, и вопрос, и смелость, с которой она теребила его рукав. Обычно к некромантам не любят прикасаться без особой причины. Местные суеверия.

– Как «зачем»? Она явно бежала по лесу, вон какие следы оставила, да и в волосах ветки торчат. Тут кустов полно, а на чулках ни зацепки! Интересно, где купила? А то мои все время рвутся. Так никакого жалованья на них не хватит!

Поскольку все проиграли, то деньги за выигрыш она получила, как и информацию, о лавке, где продают особо крепкие чулки. Да и выигрыш размером в сто золотых она там и оставила.

– Нет, ну какое качество! Просто восхитительно! – Восклицала девушка, отрываясь, время от времени от написания протокола.

На следующий выезд команда ехала затаив дыхание.

Двойное самоубийство влюбленной пары.

В этот раз девушка долго молчала и не проявляла никакого интереса к происходящему.

Небольшая комната в гостинице. Лучший номер. На столе недоеденный ужин и оплывшие свечи. Двое, мужчина и женщина лежат на постели. Постель не разобрана. Они в одежде и со связанными кистями рук. Женская правая рука связана с мужской левой кистью. Причина смерти отравление. На столике возле кровати предсмертная записка.

– «В наших смертях просим никого не винить. Уходим из жизни добровольно!». Ну, прямо классика предсмертных записок. Неужели нельзя пооригинальнее? Это же предсмертная записка. Единственная возможность уйти из жизни поставив жирную точку, и оставив за собой последнее слово! Жена у этого мужчины, явно не продумала до конца, как ей устранить мужа и его любовницу. Но за старание тройку поставить можно! А вы что скажете?

Группа молчала. На просьбы пояснить, что она имела ввиду, девушка лишь фыркнула.

– Я не следователь, это ваша работа, мальчики. Пойду, кофе попью что ли.

Позже выяснилось, что жена покойного меса, обнаружив факт многолетней измены, подсыпала яд в еду. А когда пара уже была мертва, она инсценировала самоубийство. Кроме ревности, женщиной так же руководило и страстное желание оставить за собой все имущество и деньги, нажитые в совместном браке. И все бы ничего, но несколько фактов, мелких, почти незаметных, и преступление было раскрыто. Веселая вдова поехала вкалывать на рудники за двойное преднамеренное убийство.

А маленькая миса, тихо улыбаясь, так и не призналась, как она поняла все раньше всех.

Следующий выезд пришелся на квартиру к погибшей старушке. Умерла она в одиночестве от сердечного приступа.

Кира стащила из духовки свежеиспеченные и ещё горячие пирожки. Ела сама, и кормила ими, худого, как скелет, некроманта. Клятвенно обещала откормить доходягу и пристроить его в надежные женские руки.

Через две недели, мес Орвин подал в отставку в связи с предстоящим браком на мисе Зое Тросс. Дородной хозяйке небольшого трактира в центре города. Мес откормился, сменил деятельность, и был залюблен и откормлен молодой женой до вечно блуждающей сытой улыбки и небольшого пузика.

Мис Карпович…

Чем больше я узнавал о девушке от ее бывших и нынешних коллег, тем сильнее хотелось познакомиться с ней лично.

Сначала я узнал о ней случайно. Кто-то в коридоре счастливо выдохнул: «Слава Безликой, мисы Карпович там не было!» Позже кто-то горестно вздохнул, припомнив мису с непривычным слуху именем. А кто-то даже пошутил, мол, вот Киры то не было, ух, она бы и высказалась! И уже потом мне и поведали, о странной девушке, что проработала лишь месяц, но была со всеми дружна, и оставила в сердце каждого неизгладимое впечатление. У кого-то позитивное, а у кого-то негативное. Но равнодушных работников правопорядка не осталось.