Текст книги "Из-за тебя (СИ)"

Автор книги: Ариана Ди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 11

Следующие две недели я провела в нескончаемых разъездах. Вегар таскал меня с собой буквально везде, даже на решение сугубо рабочих вопросов. Причины оставались загадкой до тех пор, пока я не решилась прямо о них спросить.

– Твое присутствие отвлекает, – был совершенно неожиданный ответ.

– От чего? – округлила я глаза, и мужчина усмехнулся.

Впервые он проявил эмоции. Мы возвращались в усадьбу после заседания какого-то совета, и я по обыкновению сидела напротив, поэтому могла четко видеть ожившее выражение его лица.

– От повседневной рутины. Ты на все реагируешь, как на чудо, и я вспоминаю, что есть что-то помимо работы.

Лучше бы он молчал. И я тоже. Это откровение никак не вписывалось в мои устоявшиеся представления о нем. Представления, которые не позволяли дать слабину. Мы ведь враги. И я обязана уничтожить его ради…ради…Азы? Себя? Человечества? Амбиций Рисы?

– Получается, от меня есть польза? – поинтересовалась я, стараясь выглядеть непринужденно.

Но на самом деле внутри будто плотину снесло. Было желание биться головой о стену и истерично хохотать. Где-то на уровне ощущений я уже поняла открывшуюся истину, но мозг пока не справлялся с перегрузками.

– Призниние твоих заслуг произойдет как-нибудь потом.

Он только что пошутил? Сыронизировал? Или я окончательно помешалась?

Погруженная в себя, я не заметила манипуляций Надзирателя с сейром. Только когда он резко встал и направился в кабину пилотов, поняла, что мы теряем высоту. А за окном бескрайняя долина.

– Ааа, – закричала я, когда свободный от кресел пол начал раздвигаться.

Секунда, две, три…катастрофы не случилось, поэтому я приподнялась и заглянула в открышееся пространство. Там было два сидения и панель управления.

– Залезай, – скомандовал голос сзади, и сильные руки без промедлений опустили меня вниз.

Рядом за штурвалом приземлился сосредоточенный Вегар. Он понажимал на кнопки и сверху появилась стеклянная крыша.

– Пристегнись, мы эвакуируемся, – не отрываясь от настройки аппарата, приказал мужчина.

Я максимально быстро справилась с ремнем. И вовремя, потому что мы резко упали. Словно на аттракционе, только в тысячу раз страшнее. Не знаю, каким образом, но я не завизжала, лишь коротко вскрикнула в собственную ладонь

Почти сразу заработали двигатели, означая, что мы не разобьемся. Минута спокойного полета немного остановила выработку адреналина.

– Что случилось? – спросила я почти сровным голосом.

– Неисправность джета. Держись, посадка будет тяжелой.

– Посадка?…Почему…

Я не успела договорить, потому что почувствовала снижение, а потом резкий удар и всплеск: мы приземлились в озере недалеко от берега.

– Возьми под сидением чемодан, – прозвучала очередная команда, которую я безропотно выполнила.

Мужчина в это время боролся с заклинившей крышей, и она очень скоро поддалась его напору. Вымокнув по колено и без единой царапины, я очутилась на земле. Вегару повезло меньше: он порезал руку о стекло и теперь пачкал песок обильно льющийся кровью.

– Поможешь? – спросил он, садясь на камень.

Я несмело кивнула и, следуя указаниям, открыла чемодан, который был набит всякой всячиной. Тут и сухпаек, и аптечка, и средства связи, даже инструменнты положили. Обработала поврежденную ладонь спреем и наложила клейкую повязку.

– Спасибо, – поблагодарил мужчина. Вроде искренне.

Я опять кивнула.

– Попробуем быстро подать сигнал службе безопасности, – сказал он и принялся возиться с непонятными мне усройствами.

Я же встала и немного прошлась. Радовало, что тело больше не била дрожь, и теперь я могла анализировать произошедшее.

Мы чуть не погибли.

Находимся черт знает где.

Надзиратель меня спас.

Конечно, у него не было причин бросать меня в терпящем крушение джете, но факт остается фактом – я у него в долгу. А еще это озарение, снизошедшее до меня на борту.

Я поняла, что обманщица. И обманываю прежде ввсего саму себя. Не выйдет из меня хладнокровный убийца. Не предрасположена я к жестокости. Кажется, мой максимум – это дать отпор Михаилу и его секте.

А я мнила себя сильной и волевой личностью, которая преодолеет все препятствия и не будет ни о чем сожалеть. Избрала неверный путь, исходя из ложных представлений о своем характере.

Легко ли отнять жизнь?

Вчера я бы сказала, что да, если преследуешь благие цели

А сейчас мне тошно от одной мысли о своих недавних намерениях.

Кем я себя возомнила? Героем произведеия Достоевского?

"Тварь ли я дрожащая или право имею?"

Тварь и не имею.

И почему я такая идиотка?

Почему я не обратилась к собственной душе, когда принимала решение? Почему игнорировала ее все это время? Вплоть до сегодняшнего дня. Несколько минут назад, глядя на Надзирателя, я почувствовала себя ничтожной. Ведь Вегар не заслуживает смерти за свои деяния, он не тиран и не кровавый диктатор, он обычный арлеан. А я, получается, невежественная дура, которой по боку чужая жизнь. Я пошла по головам, разрушая судьбы, чтобы получить желаемое.

Хотя сама виновата в том, что Азу забрали.

Прости малышка, ты достойна лучшей матери.

Что же мне делать?

От самобичевания отвлек гул приближающегося воздушного судна. Оно аккуратно приземлилось рядом. Оттуда вышли арлеаны в охранной форме работников усадьбы. Они четко доложили Надзирателю о ситуации с нашим джетом и сопроводили нас внутрь.

Я помнила о требовании не беспокоить Вегара, но, расположившись, в кресле по правую руку от него, не удержалась от вопроса.

– Они говорили о каком-то сиве. Мы из-за него упали?

– Это прибор, глушащий электронику. Против него разработано много систем, но на черном рынке собирают новые, усовершенствованные модели.

Я не ожидала такой развернутый ответ, поэтому продолжила узнавать подробности.

– Получается, на нас напали?

– Да.

– А спасательный аппарат? Почему он работал?

– У меня всегда с собой мини-блоки питания. Полноценно хватило бы на один полет, но пилоты тоже нуждались в эвакуации.

– Ничего себе, – прошептала я ошарашенно. – Спасибо. Вы рисковали, но помогли всем.

Мужчина скривился, будто услышал нечто неприятное, и отвернулся к окну. Что с ним? Хотя мне без разницы. Да, без разницы.

Итак проблем выше крыши.

***

В комнату я шла, еле переставляя ноги. Хотела отсрочить неизбежное, но оно настигло меня задолго до места назначения – прямо из-за угла выскочил гнусный предатель. Я всем видом излучала презрение, но он не среагировал и потащил меня на открытый балкон.

– Ты сама виновата. В записях указала, что останешься в усадьбе, – жестко отчитал арлеан.

– Неделю назад, – прошипела я и отодвинулась как можно дальше от него. – Вы знали, что все может измениться.

– Такие операции готовятся ни один день, – не уступал мужчина.

– А предупредить?

– Слишком опасно, – быстро выпалили арлеан и продолжил, не дав мне снова возмутиться. – Но завтра все закончится. Мы нашли идеальный яд.

В моих руках оказался флакон величиной с указательный палец. Первым порывом было выбросить его, но разум возоблодал. Все-таки это очень опасная штука, мало ли кого убьет.

– Спрысни поверхность, до которой Вегар точно дотронется. Смотри, чтобы на твою кожу не попало.

– И как…как… – мне вдруг стало трудно говорить.

– Постепенно. Он умрет в течение месяца. К тому моменту ты будешь в безопасности.

– Хорошо, – сказала я и поспешила к себе в комнату.

Захлопнув дверь, поставила флакон на стол и на час закрылась в ванной. Пока стояла под душем, мозг искал пути отступления, подбирал нужные слова, генерировал оправдания. Я собиралась идти к Надзирателю и признаться во всем, но отчаянно трусила. Как же жалко я буду перед ним выглядеть.

Наверно, разрыдаюсь.

Облачившись в повседневную одежду – свободную лиловую кофту и черные легинсы – я покинула ванную комнату с четким намерением следовать с повинной к Вегару.

Но этого не потребовалось. Он сам пришел ко мне. И теперь сидел в одном из кресел, задумчиво крутя в руках яд, призванный его отравить.

Я улетела в отпуск, поэтому проды будут по мере возможности. Желаю и вам отдохнуть и провести время с пользой) Спасибо за звездочки и поддержку))

Глава 12

– Не ожидал, – произнес мужчина спокойно, но при этом испепелял меня взглядом. – Обычно я без ошибок определяю преступников.

– Я… я бы не смогла… – оставалось лишь отчаянно тараторить, в надежде, что сумбурный поток слов дойдет до слушателя. – Я хотела рассказать…правда. Они ведь и меня чуть не убили!

– Знаю, это неприятно, – с сарказмом протянул Надзиратель.

И у меня все оборвалось внутри. Он не сжалится. Уничтожит, разорвет, заставит страдать, но не пощадит. Предчувствуя скорый конец, я решила попросить о последнем желании – увидеть Азу или передать ей что-нибудь от меня. Но Вегар не позволил мне озвучить свою просьбу.

– Твои мотивы понятны, – сказал он жестко. – Они очень человечны. Я дам тебе возможность избежать допроса, надо лишь назвать имена причастных.

– Риса и…не знаю имени. Он каа. Высокий, темные волосы. Со мной связывались только они, – тихо ответила я, смотря в сторону.

– Назови всех или отправишься на очень неприятную процедуру, – вдруг рявкнул мужчина, который почему-то вмиг растерял присущее ему хладнокровие.

– Я больше никого не знаю.

Вегар нахмурился, изучая мое лицо. Не знаю, что он хотел обнаружить, но с каждой секундой его брови сходились все больше и больше.

– Уведите ее к дознавателю, – коротко проговорил он в браслет.

Я задохнулась от страха и умоляюще посмотрела на того, кто вынес приговор.

Тут же в комнату вошли двое охранников и под конвоем повели меня куда-то. Путь оказался долгий, но, когда мы прибыли на место, я захотела еще поплутать по коридорам, потому что белое помещение без окон с громоздким стулом посередине пугало неимоверно.

Нас встретил улыбающийся арлеан-Тоги. На нем был костюм под стать обстановке – ослепительно белый. Тонкими пальцами он перебирал разноцветные баночки на столике, бормоча себе под нос что-то непонятное.

Он будет меня пытать?

Паника захлестнула с головой, и я бросилась к запертой двери. Дергала ее до тех пор, пока мужчины не остановили бесплотные попытки вырваться. Я кричала и дралась, но лишь на пару секунд отсрочила неизбежное. Мои руки и ноги зафиксировали ремнями, и теперь я сдирала кожу в попытках освободиться. Воображение рисовало красочные картинки мучений, которые низводили меня до состояния загнаного в угол животного.

Из-за слез я почти ничего не видела, истерика потихоньку отнимала силы и на смену приходила неизбежная апатия. А все потому, что ничего не происходило.

Осмотрелась и наткнулась взглядом на того странно улыбчивого арлеана. Он сидел на стуле и читал книгу. Его расслабленный вид не внушал ужаса, но мне все равно стало жутко.

– Успокоилась? – участливо поинтересовался он и, не дождавшись ответа, встал. – Тебе не надо переживать. Если назовешь имена, то избежишь боли.

– Я ничего не знаю, – охрипшим от рыданий голосом попыталась убедить я его.

– Этот препарат, – арлеан взял со столика автоматизированный шприц в виде пистолета, – вызывает сокращения мышц. Ощущения сравнимы с тем, если бы тебя скручивали в тугой жгут. Физических повреждений не будет, а дополнительные компоненты не позволят потерять сознание. Не передумала?

– Я не знаю! – отчаянно закричала я. – Прошу…поверьте.

Мужчина вздохнул и начал настраивать прибор. А я снова задергалась в кресле, с трудом улавливая слова арлеана.

– Эта дозировка вызовет двухсекундный спазм.

Он деловито разрезал ткань леггинсов над коленом и приложил шприц к оголившемуся участку кожи.

– Не скажешь?

Я бездумно замотала головой, понимая, что не в силах помешать игле вонзиться в мою плоть.

Укола я не почувствовала, но потом…

Внутри все горело, рвалось, сжималось. Впервые в жизни я испытывала подобную боль. Она затронула каждый участок тела, сковала его, не позволяя шевельнуться и сделать вдох. На две секунды я забыла кто я, где, зачем, и возвращалась в реальность с трудом.

Самое отвратительное, что мне позволили прийти в себя, снова прочувствовать облегчение, насладиться отсутствием агонии.

– Следующая будет четыре секунды, – по-деловому проинформировал мужчина. – Имена?

– Не знаю, – еле слышно выговорила.

Неужели не ясно, что любой человек бы раскололся после подобного?!

Я с трудом двигалась, пот выступил везде, где только можно, глаза слезились.

"Больше не выдержу", – была мысль.

Но нет. Как и обещал арлеан, обморок не наступил, хотя казалось, что еще чуть-чуть и спасительная темнота избавит от страданий.

И даже мозг отказывался тормозить!

Я все осознавала и понимала, хотя молилась о спутанности мышления.

Перед третьей инъекцией дверь отворилась. На пороге стоял Надзиратель и бесстрастно изучал меня взглядом. Потянувшись к нему всем корпусом, я постаралась только глазами передать свое состояние, показать, что действительно не могу дать ему эти чертовы имена.

Но представитель Высшей расы предпочел не замечать очевидного. Он взял из угла стул и сел напротив меня, потом забрал у дознователя наполенный шприц и попросил оставить нас.

Дверь тихо закрылась, ненадолго погружая комнату в гнетущее молчание. Но Вегар явился с определенной целью, а именно – поговорить.

– Ты удивительная девушка. Абсолютно не вызываешь подозрений. Не проколись твои сообщники, я был бы мертв.

Мужчина осекся, заметив мое мотание головой.

– Да, помню. Ты собиралась сдаться. А можно ли верить той, кто согласилась на убийство?

– Я ошиблась. Я бы никогда…

– Это не отменяет моего вопроса, – перебил Надзиратель. – Доверие потеряно и его не вернуть. Ты должна получить соответствующее наказание.

Он покрутил в руках шприц, будто раздумывая пустить ли его в ход. И я ухватилась за это сомнение.

– Со мной кроме каа и Рисы никто не связывался, – говорить пришлось быстро. – Мне незачем покрывать их!

– Да, незачем, – согласился Вегар.

Но его согласие почему-то не успокаивало.

– Я считал, ты лучше, – погрузившись в собственные мысли, произнес мужчина. – Решил, что люди способны удивить, если дать им шанс. А оказалось вы недалеко ушли от своих предков. Знаешь откуда взялась ваша раса?

Надзиратель поймал мой взгляд, будто хотел проверить заинтересованность в новых знаниях. Но я, стиснув зубы, отвернулась.

Какая разница?

Меня то и дело пробивает дрожь, тело налилось свинцом, грядущие перспективы пугают до тошноты, поэтому слушать очередную просветительскую лекцию желания нет. Хотя кого тут это волнует?

– Все гуманоидные расы произошли от одного вида – эленита – и относятся к нему. Климат, условия существоания и прочие факторы внесли изменения и произошло деление на расы. Кто-то выживал, кто-то нет. В конце концов одна из древних цивиизаций достигла расцвета и смогла позволить себе отдельную планету-тюрьму. На Землю ссылались воры, мошенники…убийцы. Прекрасная идея, как по мне: отдаленность, уменьшение срока жизни в три раза, возможность существовать среди себе подобных. И так рисона за рисоной, пока не началась Глобальная война. Тогда всем стало не до вас, а потом Миротворческий союз отправил экспедицию и по ее итогам признал Землю независимо развивающейся экосистемой. И теперь ты здесь, на своей исторической родине, занимаешься тем же, за что твоего предка сослали куда подальше.

– Но делала я это с подачи ваших сородичей, – огрызнулась сдавленным голосом.

И в следующий миг почувствовала жесткую хватку на подбородке. Я попыталась отпрянуть назад, но сильные пальцы удерживали крепко, еще и боль в изодранных запястьях дала о себе знать. Закрыв глаза, я кусала губы, чтобы снова не разреветься. Горячее дыхание опаило щеку, а затем ухо…

– Ты получишь сполна, – прошептал Вегар зло… и воткнул иглу прямо в шею.

Мое тело распалось на миллион сжигаемых заживо кусочков, но все же оно осталось невредимым. И поэтому мучения длились, длились и длились. Кости крошились, органы плавились, по венам текли раскаленные стекла, а смерть не наступала. В настоящей жизни подобные мучения за доли секунды бы привели к болевому шоку, но тут препарат надежно удерживал меня по эту строну реальности.

Даже когда эффект погас, легче не стало и желание умереть не прошло. Я не могла заставить себя взглянуть на того, кто сотворил со мной такое зверство. Но я знала, что он смотрит на меня и, наверняка, наслаждается своей работой.

Откуда в нем столько ненависти? Ведь я итак буду лишена свободы за сговор с целью убийства, к чему истязать меня? Это какие-то личные счеты?

– Твои "друзья" только что пытались сбежать, – зачем-то сообщил Вегар. – Значит, ты действительно ничего не знаешь, и они просто тянули время.

Его голос звучал ровно, без тени сожаления. Вот урод.

– Я хотела вернуть дочь. Я запуталась, – еле ворочая языком, произнесла напоследок.

Мне хотелось этим слабым высказыванием выразить свои чувства, дабы показать, что я не заслужила быть запытанной до полуживого состояния. Он выместил на мне свою злость, даже не допросив как следует.

Дверь закрылась, оповещая, что издевательства с его стороны закончены. Но я рано расслабилась. Не прошло и пяти минут, как ослабленный организм дал сбой. Меня рвало и трясло в ознобе несколько часов, и никто не облегчал страдания.

В общей суматохе я уловила, что медики стараются помочь, но из-за особенностей человеческого организма не знают, что именно делать. Из меня уже ничего не выходило, но болезненные спазмы продолжались. После нескольких диагностических тестов все убедились, что дело в той самой сыворотке, которая каким-то образом "засела" в мягких тканях.

Когда все сошлись на способе ее выведния, я с трудом дышала. А потом пришла долгожданная отключка.

***

Пробуждение далось с трудом. Веки никак не желали подниматься, в горло будто песка насыпали, а в теле поселилась противная слабость. Наконец, мне удалось открыть глаза и оглядеться.

Я находилась в одноместной палате с ненавистными белыми стенами, но здесь хотя бы присутствовало окно. Врач пришел быстро: расспросил о моем самочувствии, настроил аппарат, к которому я была подключена и ушел. Потом медсестра принесла несколько кашеобразных блюд и заставила все съесть. И так целый день: осмотр, еда, осмотр, туалет.

Сил на что-то еще не имелось, я даже телевизор не включала, потому что голова раскалывалась. Спать мне запретили, чтобы точнее отслеживать показания орган изма, поэтому я непроизвольно занялась самокопанием.

Что у меня есть на данный момент?

Обвинения в тяжелом преступлении.

Проблемы со здоровьем.

Страшные воспоминания о боли.

Отсутствие известий об Азе.

Да, хреновая из меня вышла мать и защитница людей. Я наделала столько ошибок, а все из-за дурацкой импульсивности. Руководствовалась эмоциями там, где важен разум. Смешно, что я всегда считала себя хладнокровным и рассудительным человеком, хотя на самом деле просто избегала привязанностей.

Небо начало темнеть, когда в палату вошел нежданный посетитель. Меня окатило волной липкого ужаса, потому что эта встреча обещала быть судьбоносной.

– Завтра ты сможешь полноценно вставать и ходить, – первое, что сказал Надзиратель, когда сел на высокий стул рядом с кроватью.

Я лишь кивнула.

– Поговорим о причинах, которые заставили тебя согласиться на предложение Рисы Пти.

– А…а вы не узнали? У нее?

– Узнал. Твоя версия.

– Теперь это что-то изменит? – уточнила я.

Эта мысль последние часы постоянно крутилась в голове. Зная о невероятных технологиях арлеанов, я не ставила под сомнение их умение собирать нужную информацию. Но Риса наврала о мей осведомленности, и Вегар пытал меня на основе ее сомнительных утверждений. В чем же еще он облажался? Почему только сейчас задает вопросы?

– Зависит от того, что ты скажешь, – сдержанно ответил мужчина.

– В колонии, где я жила, была группа людей с своеобразными идеями, – тихо заговорила я. – Они забрали у меня девочку, о которой я заботилась. Ее мать, моя подруга, умерла вскоре после родов. Когда я позвала на помощь, арлеаны забрали Азу неизвестно куда. До этого ко мне приходила женщина поделилась наблюдениями по поводу рождаймости. Вы нас стерилизовали. Когда Риса предложила помощь, я по глупости согласилась и искренне верила, что справлюсь. Но строить планы легче, чем воплощать их…

Я украдкой посмотрела на Надзирателя и увидела знакомое бесстрастное выражение лица.

– Ты сплошное разочрование, Кристина, – сказал, словно пощечину дал. – За кого ты боролась? И против кого? Не имея достаточных данных, ты решилась на убийство. Этот ребенок даже не твой, а о моем руководстве ты ничего не знаешь. Стерилизация временная, потому что ученые выявили паталогии у многих новорожденнных, и не все излечимы. Мы пробовали действовать открыто в одной из колоний, но люди взбунтовались против инъекций. Многих устраивает нынешний уклад, а для остальных мы разработали программы внедрения.

– У вас все так складно выходит, – невесело усмехнулась я. – Но в моем представлении вы были монстром. Его-то я и хотела убить.

Возникла пауза, во время которой Вегар разглядывал меня, как какую-то диковинную зверюшку.

– И что с тобой делать? Отправить в тюрьму? Обратно в колонию? На нижние этажи? – он перечислял варианты и внимательно следил за моей реакцией.

А я удивлялась все больше и больше. Слишком уж разные получились места заключения. Но его окончательное решение выбило меня из колеи.

– Риса правильно рассудила, что человека никто не принимает всерьез. Сменишь хозяина?

– Достаточно хозяев, – процедила я сквозь стиснутые зубы.

Не хватало еще в одну авантюру ввязаться из-за арлеанов с неуемной жаждой власти.

– Я бы на твоем месте был посговорчивей. Мне-то не составит труда вернуть тебе ребенка.

Я подавила порыв вскочить и уставиться на Вегара полными надежды глазами. Следовало на этот раз хорошенько подумать о последствиях. И обговорить детали.

– Чего именно вы хотите?

– Небольшого содействия, – довольно улыбнулся мужчина, уверенный в том, что я соглашусь. – Никаких масштабных операций и принуждения, у меня есть всего два задания для тебя и оба простые. Если не появится еще, то вернешься в колонию с ребенком.

– Азиза. Ее зовут Азиза, – тихо проговорила я. – С ней все в порядке?

– Да.

Твердый ответ чуть-чуть успокоил.

– Какие задания?

– Пообщаться кое с кем, пустить по ложному следу, запутать, – расплывчато пояснил Надзиратель, что было на него непохоже.

Обычно он давал конкретные поручения и выражался четко и по существу. Его увиливания настораживали, но моя проклятая натура рвалась вперед, отметая здравый смысл.

– И все? Нарушать закон не заставите?

– А тебе этого так хочется? – издевательски спросил Вегар.

Я не сочла нужным отвечать, поэтому отвернулась. Выглядело это, наверно, комично: будто я изображаю оскорбленную невинность. С одной стороны так и было, а с другой – противно смотреть на того, кто с легкостью распоряжается твоей жизнью. И плевать он хотел на чужие чувства.

– Два задания, – твердо сказала я. – Еще два после, если будет необходимость.

Торги – это сосвем не мое, но Надзиратель видимо был в хорошем расположении духа.

– Идет. Но для мотивации: если провалишься или будешь недостаточно стараться, отработаешь два года.

– Ладно.

Условия щадящие, и почему-то Вегару я доверяла в плане договоров, несмотря на то, что он со мной сделал… как ни крути, этот мужчина навсегда теперь станет ассоциироваться с болью.