Текст книги "Гарри Поттер и Хранитель Ключей (СИ)"

Автор книги: Аргус Филченков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Разумеется, если бы не то самое «почти», Гарри остался бы в замке, ковыряя очередной рецепт зелья для следующего урока. Он уже нашел там три момента, когда добавление экзотических ингредиентов могло бы взорвать котел или хотя бы расплавить его, и был полностью уверен в двух вещах: во-первых, у Невилла все эти ингредиенты (ну, как минимум, два из трех) каким-то загадочным образом окажутся, и, во-вторых, если он нашел три способа – Невилл найдет четвертый.

Но, с другой стороны, он очень ждал Гермиону (точнее, ту книжку, которую он заказал у нее через Хедвиг, – поправил он сам себя), и к тому же прибывавший тем же поездом Шимус, тоже не лишенный дара пироманьяка, смог бы помочь ему отыскать и тот самый четвертый способ раньше, чем это сделает на уроке Невилл.

Всю дорогу до станции Хагрид, правивший головной из самобеглых карет, пытался разговорить Гарри, но тот, держа на лице радостную улыбку, отделывался короткими ответами.

Гермиона выскочила из вагона в числе первых и сразу же ринулась к нему и Рону, изгибаясь под тяжестью набитой (разумеется, книгами) сумки. Еще на ходу она достала из нее красивый маггловский томик и с налета вручила его Гарри, попутно поцеловав в щечку.

В другой момент Гарри покраснел и застеснялся бы, но сейчас он немедленно открыл оглавление. Персей… Геракл… Орфей… Да, Орфей – как раз то, что ему надо. Он перешел на нужную страницу и впился взглядом в ровные типографские строчки.

– Гермиона, ты уверена, что поцеловала его, а не укусила? – услышал он голос Рона и поднял глаза.

Гермиона краснела и улыбалась одновременно, Рон и Невилл улыбались просто так, без цветовых эффектов. Невилл на этот раз был без своего свободолюбивого бородавчатого друга: видимо, проявил достаточно твердости характера, чтобы оставить его у бабушки.

Неподалеку Хагрид рассаживал прибывших по каретам, Гарри задержал на нем взгляд. Он и раньше полагал, что случайности не случайны, но теперь он в очередной раз убедился в этом: Хранитель Ключей Хогвартса наивным простаком не был.

– Почему ты так странно смотришь на Хагрида, Гарри? – положила ему руку на плечо Гермиона.

– Ты… Прочитала эту книжку? Ну, которую привезла мне? – вместо ответа задал встречный вопрос мальчик.

– Разумеется, прочитала! На самом деле, я, конечно, была знакома со всеми этими древнегреческими легендами и раньше, но не могла же я… – дальше Гарри не слушал.

– А мне Хагрид вот что на Рождество подарил, – вытащил он из кармана подарок лесничего, – это флейта!

– Очень мило, – улыбнулась Гермиона, – но… я не знала, что ты увлекаешься музыкой. Нет, я видела у тебя барабанные палочки, но чтобы ты играл на чем-то, ну более музыкальном… Ни разу!

– В том-то и дело, – вздохнул Гарри, – в том-то и дело… Кстати, спасибо тебе за секундомер!

– А тебе – за перо, – улыбнулась Гермиона, – как раз то, чего мне так не хватало! Теперь я буду писать эссе на шестьдесят процентов быстрее! Я уже проверяла!

С помощью Хагрида – Гарри просто кивнул ему, не пытаясь заговорить – они поднялись в карету. Гарри смотрел в покрытое морозными узорами окошко и думал. Гермиона не поняла, в чем дело. Хотя и книжку прочитала, и мимо легенды об Орфее пройти не могла, и даже отметила, что флейта Гарри не особо нужна.

Скорее всего, в голове девочки был накрепко установлен железобетонный блок, на котором огромными буквами было вырублено «Доверяй взрослым», «Взрослые всегда правы» и тому подобное. Это делало ее особенно уязвимой для интриг Повелителя Памяти. И значит, какой бы полезной она ни была, как бы приятно (временами, когда она не строила из себя всезнайку и примерную девочку) ни было с ней общаться – ему придется как-то прекратить их дружбу.

Если бы она погибла из-за того, что просто была рядом с ним, если бы она оказалась там, за стеклом, рядом с папой и мамой – Гарри не вынес бы этого. Случись такое, и вся толпа умных, жестких и даже иногда циничных Маленьких Гарри, составляющих его самого, пала бы под напором того самого хорошего мальчика, который вроде бы умер, а вроде бы и нет, прячась где-то в дальнем углу. «Совсем как Волдеморт», – подумал он.

Кареты доехали до ворот, и Гарри побрел в замок. Хагрид заступил ему дорогу.

– Эээ… Гарри! Как насчет чаю? Приходи сегодня…

– Спасибо, Хагрид, – мило улыбнулся Гарри, – но понимаешь… У меня еще домашняя работа не сделана, которую на каникулы задавали.

Гермиона нахмурилась.

– И, кстати, Хагрид, – продолжил мальчик, – я совсем забыл поблагодарить тебя за флейту. А ты ведь старался, вырезал… Замечательный подарок! Думаю, она мне обязательно пригодится, ведь правда?

– Ну… да, – медленно сказал великан, – наверное… Ты эт-т… – Гарри проследил его взгляд. Хагрид смотрел на его книжку – «Легенды и мифы Древней Греции». Они посмотрели друг другу в глаза, и Хагрид сделал полшага в сторону, освобождая дорогу.

– Что случилось? – спросила Гермиона, когда они поднимались в башню, – я же вижу – что-то случилось.

– Ничего, – спокойно ответил Гарри. – Просто я понял, что Хагрид на самом деле не такой наивный, каким кажется.

Рон хмыкнул.

– А я у бабушки спросил, – невпопад вклинился Невилл, видимо, решив сбросить возникшее вдруг напряжение, – ну, про Фламеля.

– И что? – заинтересовался Рон

– Ну, она сказала, чтобы я не лез в дела Дамблдора и этого старого маразматика. Почти как Хагрид говорил.

– Дамблдор и Фламель! – стукнул себя по лбу Рон, – Гарри, я вспомнил! Можно, я возьму, ну, карточку от шоколадной лягушки? Ту самую, первую? Которую мы в поезде открыли?

– Да не вопрос, Рон, бери хоть всю коллекцию!

Но Рон уже не слушал. Он взлетел по лестнице в спальни мальчиков и вскоре вернулся.

– Вот! – с торжеством в голосе заявил он, протягивая Гарри ту самую карточку с портретом Альбуса Дамблдора.

– «Профессор знаменит своей победой над темным волшебником Гриндевальдом в 1945 году, открытием двенадцати способов применения крови дракона и своими трудами по алхимии в соавторстве с Николасом Фламелем», – прочитала из-за его плеча Гермиона.

– Я сейчас! Ждите здесь! – приказала она и рванулась к лестнице, ведущей в спальню девочек.

Невилл и Рон едва успели обменяться заинтригованными взглядами, а Гермиона уже возвращалась к столу с тяжеленной древней книгой в руках.

– Мне даже никогда не приходило в голову искать его здесь! – взволнованно прошептала она. – А ведь я взяла ее в библиотеке еще несколько недель назад! Специально, чтобы отвлечься от учебников, для легкого чтения.

– Легкого? – переспросил Рон.

Гермиона вместо ответа посоветовала ему помолчать, пока она не найдет то, что надо, и начала лихорадочно переворачивать страницы, что-то бормоча себе под нос.

– Николас Фламель, – прошептала так, что будь в гостиной еще кто-нибудь – он бы обязательно это услышал, – Николас Фламель – единственный известный создатель философского камня!

Невилл побледнел.

– Ты хочешь сказать…

Она подтолкнула к нему книгу.

«Древняя наука алхимия занималась созданием Философского Камня, легендарного вещества, наделенного удивительными силами. По легенде, камень мог превратить любой металл в чистое золото. С его помощью также можно было приготовить эликсир жизни, который делал бессмертным того, кто выпьет этот эликсир.

На протяжении веков возникало множество слухов о том, что Философский Камень уже создан, но единственный существующий в наше время камень принадлежит мистеру Николасу Фламелю, выдающемуся алхимику и поклоннику оперы. Мистер Фламель, в прошлом году отметивший свой шестьсот шестьдесят пятый день рождения, наслаждается тишиной и уединением в Девоне вместе со своей женой Пернелль (шестисот пятидесяти восьми лет)».

– Поняли? – спросила Гермиона, когда Невилл закончил чтение. – Должно быть, собака охраняет философский камень Фламеля! Я не сомневаюсь, что он попросил об этом Дамблдора, потому что они друзья, и еще потому, что Фламель знал, что кто-то охотится за его камнем. Вот почему он хотел, чтобы камень забрали из «Гринготтса»!

– Камень, который все превращает в золото… – зачарованно произнес Рон.

– З-золото – ерунда, – возразил Невилл. – Б-бессмертие – важнее. Или даже не бессмертие, а… – он замолк, не договорив.

– Теперь… Теперь я, пожалуй, верю, что профессор Снейп… – Гермиона, как и Невилл, не закончила фразу. – И… И я понимаю, почему не могла найти Фламеля в «Новых направлениях в современной магической науке», и почему твоя бабушка, Невилл, назвала его именно старым маразматиком.

– Ну да, – легкомысленно поддержал ее Рон, – вряд ли можно назвать современным того, кому шестьсот шестьдесят пять лет.

– А ты что думаешь, Гарри? – спросила его Гермиона.

Гарри задумался. Если в столь древней книге написано, что Фламелю шестьсот с лишним лет, то сколько же ему сейчас?

Но это неважно. А что до свойств камня… Золото… Золото – действительно ерунда. Если уж в его маленьком сейфе было полным-полно золотых монет, то неведомый грабитель вряд ли ограничился бы единственным пустым хранилищем номер 713, если уж сумел проникнуть в подземелья Гринготтса. Значит, бессмертие. Гарри знал кое-кого, кто был бы заинтересован в столь полезной штуковине.

– Я думаю… – задумчиво сказал он, – я думаю, что это не наше дело. Мы всего лишь первокурсники, и нам рановато лезть в дела таких магов, как Дамблдор, Фламель или… – он чуть не сказал «Волдеморт», но вовремя остановился.

– Короче, – продолжил он, – я, наверное, больше не буду соваться в Запретный коридор. Мы знаем, что там лежит, мы знаем, чья эта вещь – этого вполне достаточно.

– Струсил? – прищурив глаз, спросил пораженный таким ответом Рон.

– Нет.

– А я думаю, что ты струсил. Ведь если Снейп украдет камень…

– То ему придется иметь дело не только с Дамблдором, но и с Николасом Фламелем. Снейпу тридцать два года, Дамблдору – сотня с лишним, а Фламелю вообще больше шестисот. Представляешь, сколько знают и умеют эти двое? Между прочим… Твои братья еще не принимают ставки? Я бы поставил свою ковбойскую шляпу на стариков.

Гермиона смотрела на Гарри огромными круглыми глазами.

– Это же… Это не из-за той книги, которую я тебе привезла?

– Частично из-за нее. Цербер – страж Царства Мертвых, там это ясно написано. И это не шутки. Можете прочитать это сами, – он положил книгу на столик, рядом с которым они сидели. – Интересно, к какому выводу вы придете? А я пока пойду, на флейте поиграю, – бросил он и пошел в спальню. – Жалко, если подарок Хагрида будет лежать без дела, правда? Хагрид ведь так помог нам своими подсказками…

– Я всегда говорил, что книги – зло, особенно маггловские, – услышал он за спиной голос Рона.

В первый же учебный день Гарри ожидало сразу два сюрприза.

Сначала Снейп, пройдясь по его с Невиллом умственным способностям, рассадил их с пухликом за разные котлы, так что рождественские заготовки не пригодились. Гарри попытался по-тихому передать листочек с записями Гермионе, которую посадили в пару с Лонгботтомом, но зельевар бдил, и попытка принесла Гриффиндору лишь дополнительный штрафной балл, хорошо хоть, Гермиона справилась и так: котел они с Невиллом не расплавили и даже сварили что-то пристойное.

Гарри хотел было сесть с Роном, но тот не мог простить ему проявленной, с его точки зрения, трусости, так что Гарри занял место рядом с Финнеганом.

Правда, в результате выяснилось, что сюрприз от зельевара имел и приятную сторону: Шимус заинтересовался доставшимся Снейпу листочком, и Гарри не только рассказал ему о своей методике подготовки к урокам (которую юный пироман оценил очень высоко, правда, как подозревал Гарри, он собирался использовать ее не только для предотвращения взрывов, но и, так сказать, с обратными целями), но и умудрился задвинуть ирландцу свою завиральную теорию насчет драконьего навоза и драконьей селитры. Судя по тому, что на ужине Шимус сел с Невиллом, который был признанным авторитетом в гербологии, где, в основном, и использовался драконий навоз, семя упало на благодатную почву.

Второй сюрприз преподнес капитан квиддичной команды Оливер Вуд: он со смертельной скорбью в глазах заявил, что предстоящий в скором времени матч с Хаффлпаффом будет судить не мадам Хуч, а профессор Снейп.

– Дело дрянь, – сказал Джордж, сплюнув грязью из лужи, в которую он свалился, упав с метлы при этом известии.

– Снейп никогда…

– … Не упустит случая…

– … Снять с нас десяток…

– … Или сотню…

– … Или две…

– … Штрафных баллов!

– А что я могу поделать? – развел руками Вуд. – Теперь мы просто обязаны играть так, чтобы у Снейпа не было ни малейшего повода к нам прицепиться. А он прицепится: если мы выиграем, мы обойдем Слизерин в турнирной таблице!

Гарри молча кивнул. Джордж и Фред были правы, но вдобавок ко всему, у Гарри были свои причины, по которым он не хотел, чтобы Снейп оказался поблизости, когда он будет играть в квиддич. Еще до каникул он немедленно бросился бы посоветоваться с друзьями, но теперь… Теперь они не разговаривали вообще. Рон, Гермиона и Невилл так и бродили по школе втроем, не обращая особого внимания на Гарри. Невиллу, казалось, это пошло даже на пользу, день ото дня он выглядел все уверенней, и даже в мелкой словесной стычке с Малфоем он показал себя вполне достойно.

А еще, по слухам, пухлика несколько раз вызывал к себе в кабинет профессор Дамблдор, и Гарри безумно за него боялся. Если бы он мог предупредить… Но он не мог. Точнее, он попытался, но и Невилл, и Рон с каждым днем – или с каждым таким разговором в директорском кабинете? – все больше и больше отдалялись от него, пока совсем не прекратили разговаривать с «трусом и предателем».

Впрочем, как уже отмечал Гарри, Невиллу это вроде бы шло на пользу. Ну и славненько.

Обсуждать проблему Снейпа все же пришлось. С близнецами.

– Мы так и не выяснили…

– … Что же случилось…

– … С твоей метлой…

– … На прошлом матче!

– Но Ронникинс рассказал нам…

– … О Снейпе…

– … Его мантии…

– … И одной храброй девчонке.

– Кстати, почему вы…

– … Не разговариваете…

– … Уже две недели?

– Не лезьте в это дело, ребята. Просто… Я вдруг понял, что рядом со мной слишком опасно. Тролль, цербер, еще кое-что… Мне кажется, это все как-то связано со мной.

Близнецы переглянулись и кивнули. Они были кем угодно, только не дураками, и концентрацию странных событий вокруг Гарри заметили безо всякого сомнения.

– Я не хочу, чтобы кто-то пострадал или даже погиб из-за того, что находился слишком близко ко мне, – продолжил Гарри, – и, наверное, вас – вас всех – это тоже касается. Я думаю, мне… Мне придется уйти из команды.

– Мы старые…

– … Мы мудрые…

– … И мы точно знаем, что жизнь вообще – очень опасная штука…

– … От нее, в конце концов, умирают…

– … Практически все…

– … Но это не повод…

– … Не играть в квиддич. Тем более…

– … Что у нас нет запасного ловца.

– Если для того, чтобы проклясть твою метлу…

– … Нужен зрительный контакт…

– … Кто-то из нас будет все время болтаться…

– … Между тобой и Снейпом. Но ты постарайся…

– … Поймать снитч как можно быстрее!

Гарри кивнул, и близнецы испарились. Гарри повернулся было, чтобы отправиться в библиотеку, и напоролся взглядом на встречный взгляд карих глаз, обрамленных непослушной каштановой шевелюрой.

– Дурак! – бросила ему мисс Грейнджер, развернулась и ушла, дробно стуча каблучками.

За пять минут до начала матча в раздевалке Вуд отвел Гарри в сторону.

– Не хочу давить на тебя, Гарри, но сегодня нам, как никогда, нужно, чтобы ты поймал снитч как можно раньше. Нам надо закончить игру прежде, чем у Снейпа будет шанс нас засудить.

– Там вся школа собралась! – высунувшись за дверь, прокричал Фред Уизли. – Даже… Будь я проклят, если это не сам Дамблдор пожаловал на игру!

Сердце Гарри подпрыгнуло в груди и сделало двойное сальто.

– Дамблдор? – выдохнул он, бросаясь к двери, чтобы лично убедиться, что это правда. Но Фред не шутил. Гарри отчетливо увидел в толпе зрителей серебряную бороду.

Гарри чуть не расхохотался во весь голос – ему стало так легко, что он мог бы сейчас воспарить безо всякой метлы. Он не думал, что обрадуется присутствию Повелителя Памяти рядом с собой – но, согласно той самой методичке, по крайней мере, на этом матче убивать ни его, ни кого-либо другого из команды или зрителей не будут. Только не в присутствии самого Дамблдора. С другой стороны… Дамблдор мог просто не допустить Снейпа до судейства, тогда зачем же…

Додумать он не успел, команда двинулась на поле.

Невилл, Рон и Гермиона заранее заняли места в последнем ряду, чем весьма разочаровали Малфоя, почему-то решившего посмотреть матч с трибуны заклятого противника. Блондинчик прошипел что-то злобное, но связываться с гриффиндорцами не рискнул. Тем более, что все трое держали в руках палочки, что, кстати говоря, не приветствовалось – за попытку наслать проклятие на игроков команду вполне могли дисквалифицировать. Но они и не собирались проклинать хаффлпаффцев: их целью был судья. Хотя, конечно, вряд ли они смогли бы отправить Снейпа в Сахару.

– «Локомотор Мортис!» Все запомнили? – прошипела Гермиона. Вряд ли заклинание связывания ног было подходящим для нападения на летящего на метле человека, но «Редукто» ни у Гермионы, ни у Невилла, которому девочка его тоже показала, так пока и не получилось.

– Гарри, конечно, струсил, – пробормотал Рон, когда слизеринцы ушли, – но это не повод отдавать его на расправу Снейпу!

Снейп же полностью оправдал ожидания: он уже снял по нескольку очков и с Фреда, и с Джорджа, которые попеременно мельтешили рядом с зельеваром, перекрывая ему обзор в сторону Гарри.

Гарри же барражировал над полем, только на этот раз амплитуда его колебаний вверх-вниз была значительно больше: он решил, что таким образом будет проще сбить Снейпу (правда, теперь он уже не был уверен, что в тот раз это был именно Снейп) прицел.

Чувство опасности обострило его зрение, и в промежутке между Снейпом и Фредом он увидел золотистый отблеск. Гарри сделал полубочку и стремительно вошел в пике.

Снейп шарахнулся в сторону, едва успев пропустить мимо рушащуюся с высоты красную комету, его метлу занесло. А Гарри вдруг почувствовал знакомую дрожь «Нимбуса». Метла завиляла и попыталась встать на дыбы. Это ей вроде бы даже удалось, но уже без Гарри.

Он летел вниз головой, ускоряя падение «этим», не видя ничего, кроме снитча и мокрой из-за дождя и растаявшего снега травы. Его пальцы сомкнулись на золотистом шарике, и Гарри перевернулся в воздухе, теперь он изо всех «этих» сил старался затормозить падение. Футов за двадцать до земли злость, страх и азарт чуть не разорвали его пополам, и…

И его кроссовки с силой протаранили землю; глухой удар и чавк разлетающейся грязи прозвучали на весь стадион в полной тишине. Гарри выпрямился, сам удивляясь, что вообще может сделать это, и поднял к хмурым небесам сверкнувшую золотом руку.

«Мисс Стрит точно обозвала бы меня Суперменом. А потом выпорола бы», – мелькнула в голове шальная мысль.

Раздался еще удар, послабее, и рядом с ним очутилась ушедшая рукояткой на полфута в землю метла.

«Сто пятьдесят очков со сборной Гриффиндора за опасный прием!» – раздался все в той же тишине злобный голос Снейпа, но счет на табло не изменился: снитч уже был пойман и матч, соответственно, закончен. Стадион взорвался оглушительным криком.

====== Разбор полетов ======

Стадион бурлил, как котел Невилла за секунду до взрыва, и только вокруг Гарри, стоящего в центре поля рядом с воткнувшейся в грунт метлой, никого не было. Он поискал взглядом «Гриффиндорское Трио», как за эту пару недель успели окрестить компанию из Невилла, Рона и Гермионы, и встретился с ними глазами.

Во взгляде Рона читалось изрядно сдобренное завистью восхищение. Мисс Грейнджер сердилась. Невилл смотрел на него с испугом и тяжелой мужской ненавистью: «Откуда что взялось?!» – подумал Гарри.

От размышлений его отвлекло деликатное покашливание. Рядом с ним стоял Дамблдор.

– Зачем ты сделал это, Гарри? – спросил он мягко, но блеск глаз директора был каким угодно, только не ласковым.

– Метла, – сказал Гарри, – профессор Дамблдор, моя метла… Она снова задрожала, начала брыкаться, как в прошлый раз и… И я решил, что вообще без нее будет эээ… не так опасно.

– И, видимо, у тебя были основания? Принято считать, что на метле все же безопаснее, чем без нее, знаешь ли.

– Ну… да. Но, профессор… На метлу я рассчитывать не мог, пришлось надеяться на «это».

– «Это»?

– Иногда… Когда я злюсь или сильно волнуюсь… Я могу прыгать выше, чем обычно. И приземляюсь мягче. Обычно я использовал «это», когда убегал от кузена.

Дамблдор задумчиво кивнул. «А вот это прокол, – подумал Гарри, разумеется, тот Гарри, что прятался в глубине его головы, – если бы ничего не знал про мои прыжки, он стал бы расспрашивать меня подробнее. А так – ясно, что мистер Дингл рассказал ему о той встрече в Литтл-Уингинге, я же прыгал прямо при нем и он даже что-то бормотал насчет случайных выбросов». Он сделал умеренно-честные глаза и продолжил:

– А тут я волновался очень сильно, ну и… И у меня получилось!

Дамблдор молчал.

– Или… Или это Вы помогли мне? – спросил Гарри.

– Я? О, разумеется, я был готов остановить твое падение, примерно так же, как ты помог мистеру Лонгботтому осенью. Но… я увидел, что этого не требовалось. Ты справился сам. Вот только… Я видел, что сначала ты не тормозил себя, а, наоборот, ускорялся. Зачем?

– Мне надо было поймать снитч, – пожал плечами Гарри, – иначе, если матч продолжился бы, кто-то мог бы…. повторить попытку.

– И кто же это мог быть? – спросил директор.

– Не знаю, сэр. Сначала, после прошлого матча, я думал, что это профессор Снейп. В меня тогда попытался врезаться Флинт, но ему не повезло, – про искусанную ногу профессора и про цербера Гарри все же решил умолчать, – и потом эээ… мне сказали, что профессор Снейп смотрел прямо на меня и что-то шептал, как раз тогда, когда моя метла пыталась меня сбросить.

– Я даже не буду спрашивать, кто поведал тебе об этом, – улыбнулся Дамблдор, – не говоря уже о… подробностях. Но скажи мне, сейчас ты думаешь так же, как и тогда?

Гарри огляделся. Они с директором стояли в центре почти правильного пустого круга, ярдов двадцать в диаметре, и что-то говорило ему, что никто за пределами этого круга не слышит ни слова. Никто, включая Снейпа, злобно буравящего Гарри взглядом из первых рядов.

– Нет, сэр. Теперь я так не думаю. Понимаете… Сейчас метла начала брыкаться сразу после того, как я пролетел мимо профессора. И… Для того, чтобы заколдовать метлу, нужен прямой взгляд, правда? Не думаю, что сегодня у профессора Снейпа была возможность смотреть на мою метлу, сэр. Сначала ему нужно было справиться со своей.

– Я рад, что ты так здраво рассуждаешь, мой мальчик. И я могу подтвердить, что в тот момент профессору было совсем не до тебя. Но… Ты не против, если мы проведем сейчас небольшой эксперимент? Не мог бы ты сесть на метлу и медленно покружить вокруг меня?

Гарри выдернул метлу из земли, стер с рукоятки грязь полой спортивной мантии и завис на высоте трех футов перед профессором. Затем он чуть наклонился вперед и начал медленно наворачивать круги вокруг Дамблдора. Метла чутко отзывалась на малейшие движения Гарри и вела себя просто идеально.

Дамблдор что-то прошептал, не доставая палочки, и Гарри почувствовал ту самую хорошо знакомую дрожь. Он осадил метлу – или она сама попыталась встать на дыбы – и соскочил на землю.

– Это оно, профессор, – крикнул он, – это оно, то самое!

– Это «Конфундус», – тяжело вздохнул Дамблдор, – заклинание из раздела ментальной магии, оно вызывает у человека дезориентацию и сбивает его с толку… Но применение ментальных чар на неживой предмет встречается нечасто.

– Эээ… Шляпа… Распределяющая Шляпа, – уточнил Гарри, помня разговор у зеркала, – тогда сказала мне, ну, про саму себя, что, когда волшебник заколдовывает предмет, он вкладывает в него часть души. Может быть, поэтому эти… ментальные чары подействовали на метлу? Из-за вот этой части души?

– Определенно да, Гарри, определенно да. Но, чтобы накладывать такие заклинания на артефакты вроде твоей метлы, да еще и не используя палочку… А ведь никто не видел, чтобы кто-то во время этого… происшествия направлял на тебя палочку, правда? Так вот, чтобы наколдовать «Конфундус» без палочки, надо быть настоящим мастером ментальной магии.

– Как Вы, сэр? – спросил Гарри, – ведь Вы тоже колдовали без палочки, я видел!

– Да, я… кое-что понимаю в этой области, – немного печально усмехнулся Дамблдор, – так что да. Как я, и как…

– Как Волдеморт, – с вызовом сказал Гарри. Он увидел, как перекосилось лицо профессора Снейпа и дернулась его рука, хотя Гарри мог поклясться, что зельевар не слышит ни звука, но, как только он произнес это неодобряемое большинством магов имя, профессор что-то почувствовал, и вряд ли это что-то было приятным.

«Интересно, – подумал Гарри, – если тихо шептать «Волдеморт» на уроках зельеварения, будет ли его каждый раз так вот корежить?»

– Да, как Волдеморт, – подтвердил директор, – как ты догадался?

Гарри смотрел, как профессор Снейп пробивается сквозь толпу, оставляя за собой водоворот из отскочивших с его дороги учеников. Мальчик криво усмехнулся:

– Ну, если есть еще один могущественный волшебник, который хочет убить меня – Вы бы, наверное, сказали мне об этом?

«Хотя лично ты и про Волдеморта-то мне не говорил», – шепнул Ехидный Гарри на задворках его сознания.

– Я рад, что ты настолько умен, Гарри. Но… Не хочешь ли пройти к трибуне? Я уже довольно стар, и стоять так долго мне немного неприятно.

Гарри кивнул.

– Мистер Уизли! – обратился Дамблдор к засиявшему от такой чести Рону. – Не окажете ли Вы мне небольшую услугу и не отнесете ли метлу мистера Поттера в сарай? И, по-моему, большинству из вас следовало бы пройти в замок. Запасы бодроперцового зелья у мадам Помфри не бесконечны, а мне не нужны на уроках постоянно чихающие ученики.

Рон благоговейно принял у Гарри метлу и двинулся к сараям для метел. Дамблдор повел Гарри к трибуне Гриффиндора. Толпа частично рассосалась, а частично следовала за ними на вдвое большем, чем до того, расстоянии. Снейп уполз.

Они присели на трибуну, остатки толпы держались в отдалении.

– Есть еще кое-что, что я хочу сказать тебе о Волдеморте, Гарри, – сказал Дамблдор, – но сначала ответь мне, пожалуйста, на один вопрос. Он может показаться тебе странным, но… Ты умеешь разговаривать со змеями?

– Не знаю, – пожал плечами Гарри, – я никогда этого не пробовал.

– Дело в том, что Волдеморт обладал рядом весьма редких умений. Про ментальную магию я тебе уже рассказывал, а еще одно, такое же редкое… Это умение летать без метлы.

– Ого, – сказал Гарри, – а Вы так умеете?

– Увы, нет, – вздохнул Дамблдор. – Полеты вообще давались мне не лучше, чем, к примеру, они даются мисс Грейнджер.

– А со змеями? Со змеями Вы умеете разговаривать?

– Увы, тоже нет.

Гарри показалось, что сейчас Дамблдор предложит ему еще один эксперимент – ну, к примеру, попросит Хагрида принести из леса ужика или гадюку и устроит им собеседование. Однако директор оглядел «праздно шатающихся» вокруг учеников и, видимо, счел такой эксперимент несвоевременным. В том, что директор – или Хагрид – способен достать гадюку даже зимой, когда те впадают в спячку, Гарри не сомневался.

– Вы… Вы считаете, что я такой же, как Волдеморт?

– О, нет, Гарри. Хорошего человека от плохого отделяет не то, что он умеет, а то, что он делает.

– Я не бью крикетным молотком маленьких девочек и не вешаю котят, так?

– Примерно так. Кроме того… У Волдеморта никогда не было друзей, с самого детства. А твои друзья…

Наверное, Дамблдор хотел раскрутить Гарри на исповедь по поводу его отношений с Роном, Невиллом и Гермионой, но мальчик не был готов откровенничать на эту тему, иначе пришлось бы придумывать объяснения тому, почему он сознательно отдаляется от бывших друзей. Поэтому он просто кивнул.

– И еще у меня иногда болит шрам, – сказал он внезапно даже для самого себя; почему-то ему показалось, что, несмотря на все его недоверие к Повелителю Памяти, тому будет нелишне узнать об этом, – это потому, что Волдеморт как-то на меня влияет?

– Возможно, ты просто чувствуешь его злость, – задумчиво сказал Дамблдор. – Я бы не назвал его жизнь – если это можно считать жизнью – преисполненной радостью.

Возле раздевалки, совмещенной с сараем для метел, его ждали Рон, Гермиона и Невилл. Гермиона по-прежнему была сердита, а Невилл вроде как успокоился. Рон же прыгал от возбуждения. Однако мисс Грейнджер не дала ему ни шанса:

– Гарри Джеймс Поттер! Как ты мог…

Гарри Джеймс Поттер объяснил ей, как он мог и почему он сделал «это», почти так же, как он недавно объяснял это директору Дамблдору. Гермиона чуть не заплакала:

– Получается… Получается, я зря подожгла мантию профессора?!

– Ничего не зря, – успокоил ее Гарри. – Может быть, Вол… Тот-Кого-Нельзя-Называть сначала заколдовал Снейпа, а уже потом Снейп заколдовал метлу. А сегодня он, ну, Тот-Кого-Это-Самое, заколдовал кого-то другого. Не может же он появиться на матче собственной персоной, да еще и когда на трибуне сидит Дамблдор?! – не то, чтобы Гарри сам верил в эту версию, она была слишком сложной, а значит, скорее всего, неверной. Но крайне полезную для Примерной Девочки привычку нарушать правила следовало поддерживать, а не убивать на корню.

– Снейпа и не надо заколдовывать, – отрезал Рон, – он и так…

– Но сегодня он просто не мог…

– Снейп и так может сделать любую гадость! – уверенно заявил Рон. – Послушай! Извини, пожалуйста, но когда я нес твой «Нимбус» к сараю, я увидел, как Снейп направляется к Запретному Лесу, ну я и решил, что это подозрительно, сел на метлу и…

То, что Рон не сможет удержаться, чтобы не полетать на «Нимбусе», Гарри прекрасно понимал и ничуть на него не сердился. Тем более, что сам Дамблдор заявил, что метла в порядке, так что рыжику ничего не грозило. Поэтому он сосредоточился на пересказе Роном диалога Снейпа и встреченного тем в лесу профессора Квиррелла, который Рон подслушал, скользя над ними и прикрываясь верхушками деревьев.

– И тут Снейп говорит: «Ведь никто, кроме нас, не должен знать о философском камне», Квиррелл стал что-то лопотать, я не разобрал, а Снейп, значит: «Вы уже узнали, как пройти мимо этой милой трехголовой собачки Хагрида?»

– А Квиррелл что? – спросил Невилл.

– А он такой: «Ну С-с-северус!», чуть не расплакался. А Снейп ему типа: «Вам не нужен такой враг, как я, Квиррелл!», и потом: «И насчет ваших хитрых фокусов: мы еще встретимся, и вам предстоит решить, на чьей вы стороне!»

– Интересно, какие ф-фокусы он имел в виду, – задумчиво пробормотал Невилл.

– Ну… наверное, камень – а мы были правы, это действительно философский камень! – охраняет не только Пушок. Наверное, профессор Квиррелл тоже установил свою защиту от темных сил! – воскликнула мисс Грейнджер.