Текст книги "Бастер, ко мне!"
Автор книги: Арчи Бинз
Жанры:
Детская проза
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
Клинту очень понравились дубовые шпангоуты и обшивка из кедра, ещё не совсем законченная. Было видно, что над лодкой долго трудились.
– Это была лодка Фрэнка, – объяснил Фил. – Но он только начал её строить и ушёл в армию. Он написал, что мы можем взять её себе.
Фрэнк уже кончил школу, когда Клинт только начал учиться, но он никогда не обижал малышей. Отдать свою лодку младшим братьям как раз в его характере!
Они всё ещё были в мастерской, когда явились братья Лоусоны. Джордж держал в руках ружьё двадцать второго калибра, а Аллен – рабочую рукавицу.
– Нас тоже отпустили на весь день, – объявил Джордж.
– Эх, если бы ты почаще приезжал, Клинт! – вздохнул Аллен.
– Давайте решим, что мы будем делать, – предложил Лен. – Жалко терять день впустую.
– Может, поиграем во что-нибудь?
– Ну да, тогда придётся брать и девчонок!
– Может, займёмся лодкой? – предложил Фил.
– Клинт приехал к нам в гости, а ты хочешь заставить сто работать.
Но Клинт вовсе не хотел быть гостем.
– Я с удовольствием повожусь возле лодки. Мы с отцом тоже собираемся строить яхту. Мне полезно кое-чему подучиться.
Лен задумался.
– У нас есть немного готовых планок, только нужно сначала намочить их, чтобы они легко гнулись. Они будут совсем готовы ещё до обеда.
Они положили планки в лошадиную кормушку с водой, придавив на концах тяжёлыми камнями. Работа ещё не была закончена, как снова протяжно прогудел паровозный гудок.
– Через пять минут мы должны быть за столом, – объяснил Лен. – Давайте положим ещё один камень посредине, чтобы планки как следует намокли и лучше гнулись.
Мальчики уже шли к дому, когда снова прогудел гудок, и они бросились бежать.
Старомодная кухня Декеров была не меньше гостиной в доме Барлоу, за длинным столом её вполне могло усесться одиннадцать человек.
На обед были жареные цыплята, телятина и ветчина, маринады и соусы, картофель, зелёный горошек, кукуруза, фасоль и полные тарелки нарезанных помидоров. Хлеб был только что из печи, а бисквиты с маслом и малиновым вареньем ещё совсем горячие.
Запивать всё это полагалось кофе, молоком и сливками. А на сладкое – пироги и домашнее печенье.
Мама не раз говорила Клинту, что никогда не нужно стараться перепробовать всё, что стоит на столе. Однако сейчас мальчики то и дело подкладывали ему в тарелку что-то новое, а мистер и миссис Декер уговаривали попробовать то одно, то другое.
Это был самый роскошный обед из тех, в каких ему доводилось участвовать.
После обеда Клинт разыскал Бастера на пастбище, где тот доил корону. Мистер Декер наблюдал за Бастером и решительно воспротивился, когда Клинт попытался прогнать тюленя.
– Пусть делает что хочет, – сказал он. – И если ему будет мало одной коровы, у нас есть другие.
К тому времени, когда Клинт собрался уезжать, вода из залива совсем ушла, оставив за собой целую милю влажного песка. Теперь незачем было спешить.
В прохладе летнего дня мальчики прилаживали к лодке пропитанные водой планки, прикрепляя их скобами и вбивая клинья, пока они аккуратно не вставали на место. Они поочерёдно влезали в лодку с карманным фонариком в руках, чтобы убедиться, что наружу сквозь швы обшивки не пропинает свет. После этого Лен просверлил в новой обшивке отверстия, куда они вставили бронзовые винты, закрепив ими шпангоуты.
В школе Лен никогда не был в числе лучших учеников, но в судостроении, что тоже было наукой, он действовал мастерски. Клинт не мог сдержать восхищение.
– Я буду приезжать к тебе брать уроки, – сказал он.
– Да тут и нечему учиться. Когда вгрызаешься в дело, всё кажется нетрудным.
Не успели мальчики вогнать последний винт, как в мастерскую явились двойняшки и объявили, что слова пора есть. И опять в кухне Декеров был пир на весь мир.
После этого мальчики разбили палатку прямо на берегу под большим клёном. Джордж с Алленом получили разрешение переночевать у Декеров, а разместиться им всем можно было только в палатке. Даже Бастер пристроился там, внимательно прислушиваясь к беседе о строительстве лодок и путешествиях и с серьёзным видом поглядывая на потрёпанный экземпляр «Тихоокеанской моторки», который мальчики изучали.
Лен задул фонарь, но разговор ещё продолжался некоторое время, потом один за другим все заснули. Бастеру, наверное, тоже спились путешествия. Проснувшись среди ночи, Клинт услышал шум прилива и увидел, как Бастер тихо выбрался из палатки и отправился на ночное купание.
…Первый день каникул прошёл вовсе не так, как рассчитывал Клинт, но он не жалел ни о чём, кроме, пожалуй, того, что слишком много ел. Им и в дорогу всего надавали. Когда они с Бастером собрались уезжать, миссис Декер положила в ящик из-под яблок пол-окорока, ведёрко яиц, масло, кукурузные початки, свежеиспечённый хлеб и ещё всякой всячины. А так как Клинт собирался сам добывать пищу из моря, он как-то даже растерялся, получив еды на целый экипаж в шесть человек.
К середине дня они оставили Исчезающий залив далеко за кормой, и «Дельфин» шёл мимо мыса Куатсон по воде глубиной в пятьсот футов. Теперь, в глубокой воде, Бастер плыл рядом с лодкой спокойно. Он то уносился вперёд, то плёлся в хвосте, увлёкшись каким-нибудь исследованием, а Клинт зорко следил, не появятся ли поблизости чужие лодки. Всегда можно было опасаться, что какой-нибудь охотник, завидев тюленя, откроет стрельбу.
Большинство лодок проходило от них на большом расстоянии, но однажды, обернувшись, Клинт увидел у себя в кильватере, ярдах в двухстах, небольшую белую, яхту. Яхта шла на порядочной скорости, а Бастер в эту минуту был у Клинта за кормой. Клинт свистнул и закричал:
– Бастер! Ко мне, Бастер!
Голова Бастера исчезла и появилась уже рядом с яликом. На усах его блестели капельки воды, а взгляд говорил: «Ну, разве не здорово?» И вдруг он опять нырнул, ему захотелось ещё позабавиться.
Белая яхта теперь была совсем близко, она явно замедлила ход. Когда она совсем поравнялась с «Дельфином», держась в тридцати футах от него, на палубе появился молодой человек в бумажных брюках и шапочке яхтсмена. Сквозь отворенную дверь рулевой рубки была видна стоявшая у руля светловолосая молодая женщина.
– Привет! – крикнул молодой человек. – Это твой тюлень плывёт сзади?
– Да. Он ручной.
Молодой человек пристально вгляделся в Клинта:
– Ты Клинт?
– Да, – удивившись, ответил мальчик.
– Меня зовут Том Мамртин. Я слышал о тебе от профессора Уиллса.
– Вы его знаете? – ещё больше удивился Клинт.
– Я работаю у него, и живём мы рядом. Я читал твоё сочинение о земляной уточке.
– Оно не очень хорошее, – покраснел Клинт.
– По-моему, вполне нормальное.
Из рубки высунулась светловолосая женщина.
– Джоан, это Клинт, – сказал ей молодой человек.
– Здравствуй, Клинт! – Она приветливо улыбнулась. – Мы слышали о тебе и твоём тюлене.
Ей пришлось вернуться в рубку: яхта могла столкнуться с яликом.
– Ты, наверное, слышал, что профессор сейчас в Калифорнии? – спросил Том Мартин.
– Да, на океанологической станции.
Единственно, чем нынешнее лето было омрачено, – это отсутствием профессора Уиллса.
– Когда он вернётся, мы вместе приедем к вам в гости.
– Будем очень рады. Он знает, где мы живём.
– Ты сейчас не домой?
– Нет. Мы с Бастером ушли на неделю в море без еды и без пресной воды. Сами будем их добывать.
– Здорово! Это настоящий научный опыт.
Из воды, отфыркиваясь, высунулся Бастер. Молодая женщина вышла из рубки.
– Здравствуй, Бастер!
Тюлень понял, что кругом друзья, и приветливо приподнялся из воды.
– Славный он, правда?
– Превосходный экземпляр, – подтвердил Том Мартин. – Надеюсь прочесть твою работу о тюленях, – улыбнулся он Клинту.
– Спасибо. Только надо её сначала написать.
– Так мы приедем с профессором, когда он вернётся!
– Буду ждать!
Джоан помахала из рубки, мотор тихо застучал, и яхта двинулась вперёд.
Клинт наклонился, чтобы погладить Бастера по голове.
– Смотри-ка, ты стал знаменитостью, Бастер! Теперь благодаря тебе и меня узнают. – Тут он заметил на дне ялика ящик Декеров и покраснел. – Знаешь, что я сделал, Бастер? Я сказал Мартинам, что мы будем добывать пищу сами, а в лодке у нас лежит ящик с ветчиной, яйцами и всякой прочей снедью. Я, наверное, слишком разволновался.
Бастер фыркнул и подпрыгнул, будто услышал недурную шутку.
Но Клинту вовсе было не до шуток.
– Решено, Бастер! Мы идём к Тиму Уолшу и отдадим эти продукты ему. Его уж давно пора навестить.
Когда они вошли в Тритон Коув, из трубы плавучего домика Тима поднимался синий дымок. Домик был обшит серебристо-серой планкой, крыша густо поросла мохом, держался он на кедровых сваях в воде, зелёной от отражённых в ней деревьев.
Сколько Клинт помнит, этот плавучий домик всегда стоял в тихой бухте. Впервые он побывал в нём, когда ему было всего три года; тогда устраивали вечер по случаю девяностолетия Тима Уолша. Ещё по дороге туда в лодке он всё время думал, как же уместятся на праздничном пироге девяносто свечек. Отец с мамой говорили о девяностолетии, как о чём-то необыкновенном, и Клинт решил, как ему повезло, что он успел родиться, пока такой человек ещё жив.
Теперь Тиму было уже сто лет, а синий дымок из печной трубы доказывал, что он ещё жив и здоров и даже сам колет себе дрова. В домике громко играло радио, потому что старик плохо слышал.
Вода стала заметно мельче, Клинт поднял выдвижной киль и убрал грот. На одном кливере «Дельфин» заскользил к старому плавучему домику. Ухватившись одной рукой за крыльцо, другой Клинт отпустил фал. Кругом стояла полная тишина, только играло радио да чуть слышно скрипел блок, когда, собираясь в складки, пошёл вниз кливер. Только и всего, да ещё удовлетворённое пофыркиванье Бастера, которому понравился дом, где прямо с крыльца можно нырять в воду.
Клинт привязывал лодку, когда дверь со скрипом отворилась и на крыльце, легкий и проворный, как сухой лист, появился старый Тим.
– Здравствуй, сынок! – прокричал он. – А у меня на плите как раз тушатся моллюски! Я словно знал, что ко мне едут гости. Входи, поедим и поговорим. Пусть и твой тюлень войдёт, ему тут нечего портить.
В домике была всего одна комната. У дальней стены стояла плита, а сбоку – корабельная койка, на которой спала большая серая кошка. С другой стороны стоял стол, в середине комнаты – кресло-качалка, у окна – стул, а на полке кричащее во всё горло радио. На стенах висели рыболовные снасти, вёсла, ружья и разные инструменты. Всё было начищено, надраено, как положено у моряков.
Тим разложил вкусно пахнущую еду в миски, которые Клинт поставил на стол. Затем разлил в большие белые кружки чёрный кофе из кофейника.
– Принимайся за дело, сынок! – прокричал он. Они придвинули стулья к столу. – Радио хорошо слышно?
Клинт прокричал в ответ, что хорошо.
– Я-то не очень его слушаю. Как встаю утром, сразу включаю, и оно играет весь день. Если слушать, то оказывается – передают страшную ерунду, но музыку иногда приятно послушать. Такова жизнь, сынок! Ты хочешь знать, как дожить до ста лет?
– Да.
– Живи спокойно и не лезь в бутылку из-за всякой чепухи. Жить – это всё равно что идти через большую комнату. Побежишь – и быстро её пересечёшь. Давай-ка положу тебе ещё.
Поев, они придвинули стулья к окну, и Тим продолжал рассказывать Клинту, как дожить до ста лет.
– Живи спокойно! – перекрикивал он радио. – И ты проживёшь долго, и люди тебя будут больше любить. Я никогда не уважал слишком шумных людей. Я-то видел, как они приходили и уходили. Чем больше они шумели по приходе, тем тише уходили. Вот, например, Хамргроувы, которые выстроили вон тот дом в девяносто первом году. Слуги, лошади, экипажи, а дорог-то там почти не было. Большая парусная яхта и катер с паровым мотором. Трубили в горн, когда собирались к столу. А где теперь эти Харгроувы, сынок?
Клинт и не слышал о них ни разу.
– Это было, когда здесь прокладывали железную дорогу. Там, где наш магазин, собирались выстроить второй Нью-Йорк. Слыхал? В горах задумали выстроить город! Это было ещё до твоего рождения, сынок. А когда паника девяносто третьего года затронула и железную дорогу, все отсюда разбежались. С тех пор в большом доме на том берегу тихо стало. Правда, как-то ночью кто-то там принялся выводить на горне мелодию. А на следующий день все оттуда уехали…
Клинт рад был бы слушать старика и дальше, но Тим уже спал в своей качалке, и серая кошка уснула у него на коленях. Клинт приглушил радио. «Дельфин» тихонько тыкался носом о крыльцо, напоминал, что пора уезжать. Сквозь заднее окошко в комнату пробрался косой луч солнца. Как только Тим проснётся, Клинт попрощается с ним.
Золотистый луч сгустил воздух, он стал похож на морскую воду, насыщенную планктоном. Казалось, будто они сидят в подводной пещере. Старый Тим спит в кресле, а Клинт с Бастером расположились на полу. Луч солнца добрался до груди Бастера и осветил его усатую, будто улыбающуюся морду. По радио передавали вальс, и тюлень раскачивался в такт музыке.
Луч добрался до качалки и стал опускаться: солнце садилось за горы. А тут и музыка кончилась. Старый Тим всё спал.
Клинт встал:
– Пора, Бастер.
Выйдя, он увидел в лодке ящик Декеров. Он втащил его в дом и бесшумно поставил на стол, боясь разбудить старика.
– Больше еды у нас нет, – сказал он тюленю, отвязывая лодку. – Если мы не сумеем сами раздобыть что нужно, придётся питаться планктоном. Может, хочешь влезть в лодку?
Бастер с удовольствием уселся на корме и, пока они выходили из бухты, всё ещё покачивал головой, словно слышал откуда-то музыку вальса.
Конец лета
Держа круто к ветру, «Дельфин» шёл мимо Тоандоса прямо на закат. Последнюю ночь Клинт с Бастером провели в Заливе Пиратов. Бастер, который не знал, куда они держат путь, плыл в сотне ярдов впереди ялика, то и дело оглядываясь, чтобы видеть, в какую сторону свернёт Клинт после Оук Хед.
В поле зрения была только большая, красного дерева яхта; она шла с юго-запада, нос её зарывался в каскад брызг. Возможно, она направлялась в Сиэтл и на ней были те самые люди, о которых старый Тим сказал, что они вечно куда-то спешат.
Если яхта будет так держать, она пройдёт в миле от них с южной стороны и к тому времени, когда Клинт с Бастером разобьют себе на ночь лагерь, уже уйдёт из залива.
Ветер не менялся, и тихо шипела вода по обе стороны от «Дельфина». Не то что стремительная атака яхты… Клинт поднял глаза и удивился, увидев яхту всего в нескольких сотнях ярдов от «Дельфина». На бешеной скорости она мчалась к ним и вот уже поравнялась с Бастером, голова которого темнела над поверхностью озарённой закатом воды. Клинт не ожидал, что яхта пройдёт так близко…
– Бастер!
Из окошка на мостике яхты высунулось дуло винтовки.
Клинт схватил своё ружьё, прицелился в точку между яхтой и головой Бастера и спустил курок.
Пуля ударилась о воду в нескольких ярдах от Бастера и рикошетом отскочила к корме яхты.
Голова тюленя исчезла, и в тот же момент донёсся громкий выстрел с яхты.
Придерживая руль локтем, Клинт перезарядил ружьё.
В Бастера они не попали, он был уверен, но пусть попробуют ещё хоть раз!
Шхуна была в сотне футов от «Дельфина». На палубу высыпали люди, и рыжеволосый яхтсмен с винтовкой в руках кулаком погрозил Клинту:
– Дурак!
– Дурак!
Яхтсмен и Клинт выкрикнули свои ругательства одновременно.
Яхта промчалась мимо, и Клинт пошёл у неё в кильватере. Тяжёлая зыбь выбила ветер из парусов, и ялик закрутило в мощном водовороте. У яхтсмена не хватило ума пройти мимо крохотного судёнышка на малой скорости и безопасном расстоянии. Он, вероятно, решил, что Клинт тоже пытался убить тюленя и тем самым помешал ему.
– Дурак!
Клинт обрадовался, когда Бастер, целый и невредимый, с рыбой в зубах, вынырнул рядом с лодкой. Они пошли к Заливу Пиратов, но мысли Клинта вновь вернулись к рыжеволосому яхтсмену с винтовкой. Слишком много на свете людей, которые считают своей обязанностью, завидев животное, убивать его. Значит, чуть Бастер высунет голову из воды, его могут тут же убить.
Тревога не покидала Клинта до тех пор, пока он не разбил свой лагерь в Заливе Пиратов. Прежде всего он принялся варить на костре лосося. Он поймал его возле Вайнлэнда, и тюлень свою долю съел сырой. Ожидая, пока лососина сварится, Клинт беседовал с Бастером.
– Именно здесь, – говорил он, – я лежал на песке, когда впервые услышал твой голос. Сначала я решил, что это ягнёнок, хотя голос твой напоминал звук тоненького жестяного рожка. Ты возмущался, что мама долго не приходит. А когда я подошёл к тебе, ты решил, что я твоя мама.
«Ур-р! Ур-р!»
– Теперь ты уже вырос, – продолжал Клинт. – Ходишь в экспедиции, ловишь лососей и попадаешь в беду. И можешь проплыть весь путь почти от Аляски до дому. Почему ты не остался там и не стал диким тюленем?
Бастер придвинулся ближе, положил голову Клинту на колени и заглянул ему в лицо. Клинт больше не стал его спрашивать.
К тому времени, когда лососина сварилась, начала затухать вечерняя заря за Олимпиком на противоположном берегу.
Клинт ел прямо руками, отрывая от куска нежные розовые полоски и бросая их Бастеру.
– Тебе не полагается есть варёную пищу, – говорил он.
«Ур-р!»
Когда они покончили с лососиной, Клинт улёгся возле костра, прислонившись головой к шелковистой спине Бастера. Он положил босую ногу на колено другой ноги и подвигал пальцами.
– Вот это жизнь!
Он не знал, восхищается ли такой жизнью Бастер: тюлень всегда лежал не шелохнувшись, когда спина его служила Клинту подушкой.
Спина Бастера служила Клинту подушкой.
В сгущающихся сумерках прямо над ним зажглась одна звезда, потом другая. До него доносился плеск волн, а в лесах над ним ухала сова. Вскоре он мог различить целые созвездия: Орион, Большую Медведицу и Плеяды, похожие на маленьких рыбок в небе. Он сел и увидел отражённые в воде звёзды. А в нескольких милях вдали на фоне тёмного берега светился продолговатый жёлтый прямоугольник – крыльцо его дома. Он подкинул в огонь ещё дров, чтобы отец с мамой наверняка увидели его костёр.
– Пора забираться в мешок, – сказал он Бастеру, когда костёр начал догорать.
Тюленю мешок был не нужен – у него был свой собственный, тёплый и пушистый. Клинт влез в спальный мешок, застегнул «молнию».
– Спокойной ночи, Бастер!
Бастер подполз поближе к мешку, положил голову на песок и заснул – или сделал вид, что заснул.
Клинт ещё некоторое время наблюдал за звёздами, потом повернулся на бок. А в следующий момент Бастер уже тыкался в него носом, стараясь разбудить. Он протёр глаза и огляделся.
В белом утреннем тумане у самой кромки воды стояли похожие на высокие тени две большие белые цапли и громко кричали, словно споря, в какую сторону им лететь.
Бастер смотрел на Клинта. «Глупые птицы стоят там, на берегу. Давай напугаем их», – казалось, говорил он.
Клинт покачал головой:
– Тс-с!
Так и не окончив свой спор, громко хлопая крыльями и махая длинными ногами, цапли взмыли вверх.
Теперь Бастер мог говорить, и он принялся уговаривать Клинта влезть в воду.
– Ладно, старина, – согласился Клинт. – Но сначала я разведу костёр. Мне нужно будет согреться, когда я вылезу из воды.
Вода только сначала казалась холодной. Клинт поплыл наперегонки с Бастером к «Дельфину» – прилив отогнал ялик далеко от берега. «Дельфин» стоял на глубине, наверное, футов в десять. Клинт проплыл всего половину дистанции, когда встретил Бастера уж на обратном пути. Поэтому он вернулся на большую глубину и нырнул на дно. Дно густым слоем покрывали устрицы; раковины их были чуть приоткрыты, а мантии трепетали. Планктон, которым они питались, был похож на пыль на воде. Но пыль эта была далеко не простая: именно благодаря ей существовало всё живое в океане.
Он высунул голову, вдохнул воздух и снова погрузился на дно. На этот раз и Бастер подплыл к нему, чтобы тоже посмотреть на устриц. Казалось, тюлень всегда особенно был доволен, когда они встречались под водой. Он, наверное, надеялся, что в один прекрасный день Клинт наконец научится плавать как следует.
На этот раз, однако, его надежды не оправдались. Клинт выскочил из воды и, дрожа от холода, побежал к костру.
Когда он согрелся и обсушился, его снова обуяли мечты о подводных исследованиях, и, готовя к завтраку лососину, он рассказывал Бастеру:
– Знаешь, что я сделаю? Я накоплю денег и куплю себе акваланг. Это такой прибор, который позволяет иметь запас воздуха под водой. Можно пробыть на глубине целый час. Вот тогда мы потягаемся с тобой, Бастер! Что ты на это скажешь?
Бастер съел свой кусок сырой лососины и, по-видимому, нашёл эту мысль превосходной.
– Правда, вид у меня будет довольно странный с маской на лице и весь я буду в трубках от баллонов с воздухом за спиной, но ты к этому быстро привыкнешь, правда?
«Ур-р! Ур-р!»
– Обязательно привыкнешь! – Клинт кинул ему ещё кусок рыбы. – Вот это называется сушей, Бастер, – объяснял Клинт, показывая на берег. – Океан же в семь раз больше, чем суша. Ещё много морей предстоит исследовать. Мы только начинаем. – Тут он вспомнил о вещах повседневных и добавил: – Но сегодня – последний день нашей экспедиции. Нам нужно что-нибудь привезти домой. Начнём с ловли лосося, а с отливом будем искать моллюсков.
На закате «Дельфин» подходил к причалу Барлоу. Бастер плыл рядом. Отец и мама ждали на берегу. Собаки взволнованным лаем приветствовали путешественников. Джерри даже бросился в воду. Клинт не ожидал такой встречи. Будто он вернулся из кругосветного плавания.
Он отдал паруса и, когда лодка ткнулась носом в песок, выпрыгнул, чтобы помочь отцу вытащить её из воды. Все говорили одновременно, отец пожимал Клинту руку, мама обнимала его, а Бастер лаял вместе с собаками, которые танцевали вокруг людей и тюленя.
– Таким худым и загорелым я ещё никогда тебя не видела, – сказала мама.
– И здоровым, – добавил отец.
Вместе с Клинтом они вытащили всё лагерное снаряжение, мешок с моллюсками и большого королевского лосося, которого Клинт, совсем уж было отказавшись от борьбы, забагрил всего в миле от дома. Когда они все вместе двинулись домой, у Клинта было такое ощущение, будто он возвратился после долгого-долгого отсутствия и понял, как дома хорошо.
– Как дела? – спросил он. – Пари держу, что без меня и Бастера у вас было гораздо меньше хлопот.
– Конечно, мы справлялись, – улыбнулась мама, – но мы скучали без вас.
– Что нового, с тех пор как мы уехали?
Казалось, прошло так много времени, что весь мир мог перемениться.
– Я продал те брёвна, что были в бухте, – принялся рассказывать отец, – и получил за них немалые деньги. Мама покупает морозильник, а я – новую шляпу. Наверное, и тебе что-нибудь перепадёт.
– Сейчас ему нужна только еда, – вмешалась мама. – Я ещё никогда не видела его таким худым. Как хорошо, что у меня уже готов обед!
В доме всё казалось одновременно и знакомым и незнакомым. Клинт был так взволнован, рассказывая о своих приключениях, что даже не присел, пока мама не подала на стол.
Он совсем забыл, что на свете существует почта, но рядом с тарелкой лежало в ожидании его открытое письмо.
– Это от профессора Уиллса, – сказала мама. – Оно написано нам, но там есть и для тебя тоже.
В начале письма профессор рассказывал о том, как они живут в Калифорнии и когда намерены вернуться в Сиэтл. Потом он писал:
Насколько мне помнится, в этом году Клинт должен учиться в восьмом классе. Не знаю, каковы ваши планы, но у него неплохие начинания в науке, и опытный преподаватель естествознания мог бы оказать ему весьма существенную помощь.
Если вы решите послать Клинта учиться в Сиэтл, мы с миссис Уиллс будем рады принять его в нашем доме. Я уверен, он легко с нами поладит, а моя библиотека ему очень пригодится.
У Про м кторов, что живут рядом, четверо детей примерно того же возраста, как Клинт, и все они очень любят море и рыбную ловлю. Клинт обязательно с ними подружится.
У Мартинов, которые тоже живут поблизости, есть небольшая яхта…
Клинт оторвался от письма и взволнованно объяснил:
– Я встретил Мартинов на пути в Тритон Коув. Они меня узнали из-за Бастера. Они мне очень понравились.
Он с удовольствием дочитал письмо до конца.
– Вот это да!
– И я так думаю, – согласилась мама.
Отец тоже кивнул.
– Более того: поскольку брёвна проданы, мы можем это осуществить.
– Ура! – вскочил Клинт.
В окно постучали; он повернулся и увидел довольную морду Бастера, который ластом стучал по стеклу. На дворе уже почти стемнело, и тюлень, казалось, смотрит сквозь воду, напоминая Клинту о себе.
– А что будет с Бастером?
– Нельзя же, чтобы тюлень мешал твоему образованию! – рассердилась мама.
Но отец, улыбнувшись, сказал:
– Через несколько дней начинаются занятия. Где бы ты ни был, всё равно Бастера придётся держать взаперти все девять месяцев.
Но Клинт не хотел с этим смириться.
– Я могу этот год не ходить в школу. Я научусь многому…
– Нет! – резко сказала мама.
Отец опять улыбнулся:
– Боюсь, на следующий год будет стоять та же проблема.
– Если я буду учиться здесь, я смогу следить за Бастером…
– Это значит – держать его взаперти и не давать ему делать то, что он захочет.
Они ничего не желали понять.
– Я знаю, что нельзя держать Бастера на цепи. Но его уже пытались увезти…
– Верно, – согласился отец. – Но никто не виноват, что из этого ничего не получилось. Я не рассчитывал, что он так привязан к людям.
– В этом-то и дело. Он любит людей, он умный и весёлый.
Отец кивнул:
– И где бы его ни выпустить, он всё равно вернётся сюда, если только его не убьют по дороге…
– Так что же делать?
– В твоё отсутствие к нам приезжал Фрэнк Ивс, – спокойно ответил отец. – Он слышал про Бастера…
Мистер Ивс был владельцем большой шхуны со специальным снаряжением – он ловил животных и рыб для аквариумов и зоопарков.
– Фрэнк сказал, – продолжал отец, – что будет рад взять Бастера и найдёт для него хорошее место…
– В зоопарке? – спросил Клинт.
– А почему бы нет? Бастер любит людей, но, если он будет на свободе, большинство из них попытаются его убить. И те же люди будут к нему хорошо относиться, если он окажется в бассейне. Там он будет в безопасности, и ему не придётся разочаровываться в людях.
– Это самое лучшее для него место, – добавила мама.
– Я не хочу отдавать его!
Но тут Клинт вспомнил вырвавшуюся из заката яхту красного дерева и рыжеволосого яхтсмена с винтовкой. Таких было сколько угодно, и Бастера могли убить в любой момент.
Клинт сделал глубокий вздох, словно уходя под воду.
– Мистер Ивс может взять Бастера, папа.
Лицо матери медленно осветилось улыбкой:
– Ты становишься взрослым, Клинт! Мы так гордимся тобой!
– Правильное решение, – одобрил отец.
– Но мы не возьмём за него деньги, – твёрдо сказал Клинт.
– Нет, сынок.
– И мистер Ивс обещает, что подыщет для него самое лучшее место?
– Я позабочусь об атом, сынок.
– И ещё, папа…
– Что, сынок?
– Я не хочу видеть, когда его заберут.
Отец кивнул.
Бастер отошёл от окна. Клинт ещё раз взглянул на письмо профессора Уиллса. Новый мир открывался перед ним, но он чувствовал себя в нём одиноко и неуютно, ибо этот мир, распахнувший сегодня перед ним свои двери, нанёс ему и первый ошеломляющий удар.
Маленькое море
Ещё несколько месяцев назад от одной только мысли, что ему предстоит обедать с тётей Гарриет, Клинт мог сбежать в лес. Правда, и сейчас эта перспектива не особенно его прельщала, но он обязан был принять её приглашение, поскольку именно тётя способствовала его переезду в Сиэтл. Даже ради того, чтобы хоть разок взглянуть на океанографическую лабораторию, куда он пришёл сейчас с профессором Уиллсом, стоило пообедать с тётей.
Они пришли, когда работы в лаборатории уже кончились. Но и после окончания работ там циркулировала в бассейнах вода, а живые существа росли и менялись почти на глазах. Это было волшебное место, где можно было видеть, что происходит на дно океана, и сквозь стекло заглянуть в будущее. В одном бассейне лежал кусок того огромного электрического кабеля, который должен лечь на дно Пюджет-Саунда. Работы эти ещё не были завершены, но кабель лежал в солёной воде, и к нему уже прилепились сотни морских уточек. Опыт этот проводился для того, чтобы найти лучший способ защиты стальной оболочки кабеля от коррозии. Когда Клинт смотрел в бассейн подолгу, ему казалось, что он находится под водой.
Но самым привлекательным местом оказалась мастерская в подвале, где изготовляли и чинили снаряжение для морских экспедиций. В одном углу мастерской на большой платформе разместился макет Пюджет-Саунда со всеми его каналами, мысами и островами. Там были приборы, заменяющие солнце и луну. Если включить их, то начинался прилив или отлив, в зависимости от того, что вам нужно в данный момент изучать. По каналам бежала солёная вода, а из рек, что стекали с гор, поступала пресная вода. Макет был в двадцать футов длиной, цикл прилива исчислялся в минутах.
Профессор Уиллс взглянул на часы:
– У нас есть время посмотреть прилив, пока твоя тётя заедет за тобой. Что тебе хочется увидеть?
– Хорошо бы посмотреть, что происходило сегодня утром, – ответил Клинт.
– Ничего нет легче!
Профессор взглянул на таблицу приливов, завёл солнце и луну и включил макет.
Вода не спеша двинулась в Адмиралтейскую бухту, разделившись на два течения у мыса Ветреной Погоды: одно течение направилось в Худский канал, а другое – по основному руслу Пюджет-Саунда.
В другое время Клинт старался бы наблюдать за всеми бухтами одновременно, но на этот раз он последовал за приливом в Худский канал, а потом – к югу вдоль Тоандоса. В конце полуострова вода свернула на юго-запад и у Оук Хеда снова разделилась – одна часть продолжала идти на юго-запад, а другая двинулась на север, к Заливу Пиратов.
Клинт смотрел, а макет увеличивался в размерах, пока не стало казаться, что он смотрит на настоящий прилив, который идёт в настоящие бухты. Вот и потрёпанный непогодой дом Декеров, отражённый в воде, покрывающей равнины Исчезающего залива. К югу, у причала Барлоу, вода вышла из берегов, а ещё южнее двинулась в Бухту Радости и Тритон Коув. Чуть подняв глаза, он увидел, как бежит вода по Пюджет-Саунду, проходя сквозь все узкости и огибая острова, пока она не засверкала, успокоившись, во всех каналах. Начинался уже отлив, когда профессор Уиллс сказал:
– Кажется, тётя приехала за тобой.
Клинт был так увлечён картиной начавшегося отлива, что ничего не слышал. Но вот до него донёсся звук знакомого гудка.
– Это она, – сказал он. – Не могла подождать, пока закончится отлив!
– Увидишь ещё много таких отливов. – Профессор Уиллс выключил установку.
Они вышли вместе, и профессор сказал:
– Клинт, как ты смотришь на то, чтобы прочитать свою работу о тюленях на заседании нашего общества?
Клинт не поверил услышанному:
