Текст книги "Скалолаз. В осаде"

Автор книги: Арч Стрэнтон

Соавторы: Абрахам Бемс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

19:20 (горное дневное время)

Райт поежился. Ночной холод легко проник под самоуверенно оставленную расстегнутой куртку, и негр ощутил его дыхание на спине между лопаток. Он застегнул молнию, затянул шнурки на поясе и капюшоне, став похожим на чернокожего эскимоса.

По вертолетной площадке, разместившейся за серо-бетонным строением административного здания денежного хранилища Министерства Финансов, гулял ветер. И не столько природный, сколько поднятый лопастями военного вертолета, стоящего тут.

Хейз и Маклейн кутались в строгие, классического покроя плащи и выглядели, как два слона в посудной лавке. Они явно страдали от холода не меньше, чем Райт. Маклейн морщился, отворачиваясь от «хьюи», прикрывая лицо ладонью. Хейз поглядывал на сидящего в кабине геликоптера пилота, завидуя ему и думая о том, как, наверное, здорово ощущает себя этот парень. В кабине нет ветра, там тепло и уютно. Пилот закурил, осветив огоньком зажигалки сонное лицо, затянулся, пустив густое табачное облако в ветровое стекло, и расслабился, закуклившись в собственные размышления.

Маклейн не выдержал первым. Подойдя к Райту, он поднял воротник плаща и возмущенно спросил:

– Какого черта мы здесь торчим?

– Ждем поисковую команду! – прокричал в ответ тот. – Они должны быть с минуты на минуту!

– Поисковая команда? Какого черта?! Вы нам ничего не говорили! Это не согласовывалось с нашим начальством!

– А я и не обязан ничего согласовывать с вашим начальством! – пожал плечами Райт. – Насколько я понял, задача Бюро – поймать Квейлана, а наша – обнаружить пропавший самолет, людей и деньги!

– Точнее, деньги, самолет и людей, – съязвил Маклейн.

Райт задумчиво посмотрел на фэбээровца:

– Может быть, может быть. Однако, сынок, если ты скажешь еще хотя бы одно слово, то тебе придется идти туда пешком. По мне, так один глаз человека из поисковой группы сейчас куда важнее твоих заплесневелых мозгов. Понял?

Маклейн уже открыл рот, чтобы сказать в ответ что-то очень неприятное, но его перебил Хейз:

– Мистер Райт, – спросил он, – вы не возражаете, если мы подождем ваших коллег в вертолете? Видите ли, в Вашингтоне сейчас гораздо теплее, чем в Денвере.

– Да, я знаю. Садитесь.

Хейз, прижимая плащ к бедрам, отворачиваясь от бьющего в лицо ветра, направился к «хьюи» и забрался в кабину. Маклейн заторопился следом, задвинув за собой дверь пассажирского отсека.

На хвосте самолета темнела опознавательная маркировка армии Соединенных Штатов. Но на самом деле относился он к Министерству Финансов. Пилот был лейтенантом ВВС. Спасательная команда также состояла из военных офицеров рангом не ниже лейтенанта. Она делилась на несколько подгрупп: «Снежный барс» – для действий в горах; «Розовая пантера» – для работы в пустынях; «Морской орел» – для действий на воде, и «Черный волк» – для лесистой местности. Кроме того, существовал еще особый отряд для проведения поисковых мероприятий в условиях густонаселенных районов. Все эти группы, по документам приписанные к Силам Быстрого Реагирования ВВС, субсидировались федеральными властями, а не Пентагоном, и фактически являлись одним из подразделений Службы Безопасности Министерства Финансов США.

Существовали они именно на случай каких-то особых неожиданностей, с которыми, по тем или иным причинам, не могли справиться обычные детективы, спасатели и прочие службы, входящие в общую сеть системы безопасности министерства.

Райт ждал Людей из группы «Снежный барс». Темное строение административного блока с единственным освещенным окном информационной службы выглядело угрюмым и безразличным. Ему вовсе не было дела до Райта, ночного мороза, зевоты, периодически одолевающей начальника службы безопасности да и обоих фэбээровцев, приятной перспективы поздней прогулки на вертолете.

Прожектор, луч которого с нудной равномерностью описывал круги по территории хранилища, высветил на мгновение идущих от главных ворот людей. Райту показалось, что их не меньше двадцати пяти человек, и что все они огромные, как Геракл, и высокие, словно башни Международного Торгового Центра. Когда прожектор, сделав полный круг, снова поймал людей в широкое световое пятно, они подошли уже совсем близко и через секунду оказались на бетонной посадочной площадке.

На самом деле их было всего двенадцать человек, но выглядели эти парни действительно впечатляюще. Высокие, широкоплечие, с заметной военной выправкой. Одеты они были в белые, с тусклыми серыми разводами, комбинезоны, белые же шерстяные перчатки и высокие, непромокаемые сапоги. На груди у каждого висела плотная, с прорезями для глаз, маска, закрывающая лицо и защищающая его от снега, и светозащитные очки. Над левым клапаном накладного кармана темнело пятнышко эмблемы: серо-черный ромб с изготовившимся к прыжку барсом.

На поясе у каждого был приспособлен ледоруб, моток веревки, набор карабинов и страховочных шипов. За плечами пристроились компактные «хеклеры», а у замыкающего на спине висела свернутая в рулон лестница.

Главный – коротко стриженный, атлетического сложения мужчина лет тридцати пяти – улыбнулся Райту и взял под козырек.

– Майор Адамс, сэр. Старший поисковой группы.

– Уолтер Райт, начальник службы безопасности Денверского отделения Министерства Финансов.

– Много хорошего слышал о вас, сэр, – улыбнулся майор, протягивая руку для пожатия.

– В самом деле? – Райт усмехнулся. В министерстве о нем ходили противоречивые слухи. Его знали как дельного специалиста, но при этом чрезвычайно вспыльчивого, а порой и просто грубого человека. Поэтому утверждение Адамса показалось ему не более, чем откровенной лестью, попыткой завязать дружбу. В конце концов, просто произвести хорошее впечатление. – От кого бы вы могли это слышать? – осведомился он не без некоторого скептицизма.

– От мастер-сержанта Мейбурна и агента Стенфорда, – ответил Адамс, не переставая улыбаться.

– Вот как? Вы знакомы с Мейбурном?

– Да. Мой отец воевал под его началом в Корее. А позже, в центре подготовки Форт-Брагг, он был моим инструктором по рукопашному бою.

Райт улыбнулся, на этот раз вполне искренне. Джон Мейбурн, с которым они вместе пробыли два года во Вьетнаме, отличался редкой разборчивостью в людях. А Стенфорд, молчаливый, но головастый парень, прекрасный детектив, работал четыре года в Денверском отделении Министерства, прежде чем перевелся в Вашингтон.

– Отлично. Они оба хорошие ребята.

– Да, – Адамс указал на вертолет. – Нам не объяснили точно, что за проблемы возникли у вас. Вроде бы потерялся самолет.

– Боюсь, что это несколько неверно отражает реальное положение вещей, – Райт коротко изложил ситуацию, упомянув о докладах, о снимке изрешеченных пулями обломков «джет стар» в горах Сан-Хуан и добавил. – Думаю, что это куда серьезнее простого крушения.

– Вы подозреваете, что кто-то пытался похитить самолет? – задумчиво спросил майор.

– Я уверен в этом. Теперь уверен.

– Теперь? – переспросил Адамс.

– Полчаса назад с горно-спасательным центром в Монтроз связался дежурный альппатруля с западной части Сан-Хуан. Он обнаружил обломки «д-кета», осмотрел их и нашел стреляные гильзы и тело одного из пилотов.

– Он умер? – быстро осведомился Адамс.

– Нет. Его убили. Кто-то пустил ему пулю в лоб.

Майор присвистнул.

– Ценный груз?

– Сто миллионов долларов. Но и это еще не все.

Трое спасателейдвое мужчин и одна женщина получили таинственный вызов от некоей туристической группы, якобы заблудившейся в горах. Первыми пошли мужчины и пропали. Они вышли на связь всего один раз, а затем исчезли, словно провалились сквозь землю. Девушка решила, что спасатели придут в «Приют странника» – это такой домик, вроде второй базы – и отправилась туда. Дежурный прилетел за ней через час, но ее там не оказалось. Пропали некоторые вещи, дверь сорвана с петель. Дежурный считает, что и женщину, и обоих мужчин захватили в качестве заложников.

– Или убили, как пилота, – предположил Адамс.

– Возможен и такой вариант, – , согласился Райт. – Судя по досье ФБР, этот Квейлан ради спасения собственной шкуры запросто ухлопает родную мать. Поэтому-то я и настаивал, чтобы ваши люди были вооружены.

– А у вас есть какое-то оружие?

– Конечно. «Браунинг» тридцать восьмого калибра.

– Хорошо, – Адамс одобрительно кивнул и, повернувшись к стоящим за спиной гигантам, скомандовал. – В вертолет!

Построившись цепочкой, они побежали к геликоптеру и нырнули в пассажирское отделение. Майор заметил Хейза и Маклейна и поинтересовался:

– Кто эти двое?

– Агенты ФБР, Хейз и Маклейн.

– А с чего это фэбы интересуются делами министерства? Насколько я понял, нет ни одной улики, непосредственно указывающей на причастность Квейлана к катастрофе или попытке угона.

– Они подозревают, что один из людей нашей Службы Безопасности – осведомитель. Проще говоря, соучастник.

Адамс засмеялся.

– Чушь собачья! Не знаю, как проверяют кандидатов в Бюро, но Министерство копает до Адама.

– Я знаю, – согласился Райт. – Но их участие в деле санкционировано Департаментом Финансов. Так что…

– У вас есть схема полета «Боинга»?

– Да, я покажу вам ее в вертолете.

Райт и Адамс зашагали к «хьюи».

– Боюсь, что ночные поиски мало что дадут нам. К тому же, наверняка все замело бураном.

Они забрались в теплое нутро вертолета. Пилот пощелкал переключателями, тронул штурвал, и лопасти, набирая обороты, застрекотали быстрее и громче. «Хьюи» плавно оторвался от площадки и взмыл в ночное небо…

…Квейлан осветил фонарем склон, взрыхленную спинами полосу снега, уходящую в темноту. Затем поднял к глазам прибор ночного видения, брошенный Брайаном, и вновь внимательно осмотрелся, задержав взгляд на краю обрыва. Увидел ли он что-то особенное, Хел не понял. Да и никто не смог бы понять этого. Лицо Квейлана оставалось непроницаемо бесстрастным.

Луч фонаря пополз вверх, давая возможность всем присутствующим оценить следы схватки и самим представить ее в деталях, соответственно фантазии каждого. Следы крови, ошметки чего-то неровного – плоти? – на острых краях наста, взломанная ледяная корка, догоревший фальшфейер, увязшая в снегу стальная «кошка» Гейба.

Погасив фонарик, Квейлан пристально посмотрел на Хела. Было в этом взгляде что-то такое, отчего Хелу стало не по себе. Взгляд проникал в душу, перемалывал мысли, как невидимая мясорубка, выжимая правду. Чернота сузившихся зрачков казалась бездонной. Прошло несколько секунд, прежде чем Квейлан отвел взгляд. Хел почувствовал невероятное облегчение, будто разжали мощный капкан, сжимавший со страшной силой его голову.

– Да, путешествие нельзя назвать легким, – произнес он, просто потому, что было необходимо что-то сказать и окончательно стряхнуть гипнотическое оцепенение.

– Да пошел ты!!! – заорал вдруг Телмар. Лицо «футболиста» перекосило от бешенства, а руки судорожно стиснули автомат. – Понял, ублюдок?!! Пошел ты, и деньги, и пошли в задницу эти говенные горы!!!

Хел вдруг ощутил прилив безрассудной злости – последствие только что пережитого момента слабости.

– А ты как хотел, Телмар? – с ненавистью спросил он. – И деньги в карман положить, и остаться с целой задницей, а?

– Я сверну тебе шею, ублюдок, – прошипел «футболист», делая шаг вперед.

В ту же секунду за спиной у него вырос Кеннет. Молниеносным движением сдавив шею Телмара локтем, негр скрутил его, задрав голову так, что захрустели позвонки, и выдохнул в перекошенное лицо:

– Большая пасть заслуживает большой пули!

А еще секундой позже подоспевший Квейлан схватил обоих за плечи и отшвырнул друг от друга.

– Да не здесь драться надо! – рявкнул он и указал в сторону черных, спящих гор.. – Там! Там наш бой!

Кеннет, уже приготовившийся к драке, опустил руки и, презрительно усмехнувшись, начал подниматься по склону, туда, откуда они пришли десять минут назад. Телмар ненавидяще смотрел ему в спину.

– Найдите место, где мы сможем переночевать, – сказал Квейлан.

Он пошел вслед за Кеннетом, но остановился и повернулся к Хелу.

– Ты ведь знаешь такое, а, Такер? Я говорю о том самом месте, где Уокер разжился фальшфейером.

Главарь усмехнулся и продолжил подъем.

Такого Хел, конечно, не ожидал. «Черт побери, – подумал он, – этот ублюдок, похоже, может заметить утреннюю щетину на щеках комара. Что же делать? А что тут можно сделать? Ровным счетом ничего. Вздумай он соврать, и Кеннет с Телмаром растерзают его с той же легкостью, с которой только что едва не перегрызли глотки друг другу. Гейб… скорее всего, погиб

– нет, лучше, конечно, если жив – но это будет настоящее чудо и не стоит строить расчеты на иллюзиях. Поэтому сейчас самым правильным будет отвести их в «Приют». Даже если Гейб все-таки жив, он уже был там, а значит, можно не бояться застать в «Приюте» кого-нибудь».

Хел оглянулся и… наткнулся на насмешливый взгляд Кристель. Девушка словно ждала, что ответит он, как поведет себя в данной ситуации. Пистолет в ее руке твердо уставился ему в живот.

«Конечно, она спустит курок, не задумываясь, – решил Хел, – но не сейчас. Сейчас им нужен ночлег, огонь, тепло. И еда. Иначе они замерзнут к утру, а если и не замерзнут, то никогда не смогут выбраться. Стоп!

– сказал он себе. – Если ты умрешь, то бандиты просто вызовут по рации новых спасателей. Френка или Джесси. Тс не смогут не прийти, не отозваться на призыв о помощи. Они спасатели. Черт!»

Хел натянуто улыбнулся Кристель:

– Пошли. Это место называется «Приют странника». Оно совсем рядом. Полчаса, не больше.

Телмар посмотрел на него, затем на Кристель.

– Этот ублюдок лжет, – убежденно констатировал он. – Тут какой-то подвох.

– Думай, как хочешь, – пожал плечами Хел. – Я могу и не вести вас туда. Это ваша проблема.

– А почему ты сразу не сказал нам о нем? – угрюмо, с отчетливой нотой подозрительности спросил Тревис. – Я думаю, Телмар прав. Ты – лжец!

«Футболисту» хотелось заорать: «Заткнись, ты, полицейское дерьмо!», но он промолчал. Сейчас коп выдал здравую мысль. Надо же быть справедливым.

Хел опустил взгляд, тихо засмеялся и тотчас получил пистолетом под ребра.

– Заткнись, – зло процедила Кристель.

– Черт вас побери! Да вы же сами требовали: «Найди нам деньги! Найди нам деньги!»

– Ладно, – сказала девушка, – веди нас туда.

– Черт!!! – заорал Телмар. – Какого хрена ты здесь распоряжаешься, а?! Ты – одна из нас. Никто не давал тебе права приказывать, поняла? Мне наср…ь на твои дерьмовые указания!

Кристель резко развернулась на месте, одновременно вскидывая руку и взводя курок. «Футболист» так и застыл, поперхнувшись очередным словом. Тяжелый ствол «пустынного орла» коснулся его щеки чуть ниже правого глаза.

– Мне надоела твоя вонь, придурок, – с ледяным спокойствием сообщила девушка. – И ты воняешь дерьмом, и твои слова воняют дерьмом, и сам ты – дерьмо. Этот парень, – она кивком головы указала на Хела, не сводя взгляда с побелевшего лица Телмара, – будет делать то, что говорит Эрик. И того из вас, кто попробует вякнуть хоть слово против, я сама, лично, пристрелю. Ясно?

Квейлан был страшным человеком, они все знали об этом. И высказанная им угроза стоила ровно столько, на сколько тянула. Но угроза «бешеной сучки» Кристель произвела эффект куда более ошеломляющий. И уж не Телмару было сомневаться в том, что она сдержит слово. Никто из их компании, кроме него, да теперь уже мертвого Дерека, не видел ее в деле. Они не были свидетелями того, как эта хрупкая и, в общем-то, симпатичная девчонка спокойно, без эмоций на худощавом лице, выкалывала – лично! – глаза повстанцам в Сальвадоре, а в Камбодже легко и весело отрезала пленным языки и через пару секунд невозмутимо затягивала веревку на их шеях и выбивала оружейные ящики из-под ног.

«Бешеную сучку» Кристель боялись все. Телмар подозревал, что ее побаивался даже сам Квейлан, а уж людей более страшных, чем он, еще не видывал свет.

Поэтому сейчас, не говоря ни слова, он забросил автомат за спину, где уже висела винтовка, и быстро зашагал следом за Кеннетом. Ей-богу, рядом с ним ему было куда спокойнее и безопаснее.

Тревис интуитивно ощутил волну угрозы, исходящую от Кристель. Темную, кружащую голову. В этой женщине скопился какой-то невероятный потенциал хладнокровия, мощи и любви к убийству. И еще воли. Подчиняющей и гипнотизирующей, подобно той, которая жила в Квейлане, только гораздо более сильной.

Полицейский вдруг подумал, что она могла бы запросто править миром. Как Гитлер, только шире и успешнее. Люди падали бы к ее ногам в эйфории, умирали бы за нее с радостью, выкрикивая перед смертью одно-единственное слово – ее имя. «Кристель!»

А еще он подумал, что эта девчонка должна быть чертовски хороша в постели. Обворожительна, горяча и темпераментна. Тревис знал подобный тип людей. Под ледяной оболочкой в них скрывалось ревущее пламя.

Полицейский очнулся, когда ствол «пустынного орла» уставился ему в переносицу, и голос девушки безо всякого напряжения скомандовал:

– Тревис, пошел.

Он молча побрел за остальными, размышляя о том, что есть на небе кто-то – и спасибо ему – кто удержал его от попытки перестрелять всю эту банду. Кристель без труда пустила бы ему пулю между глаз. Абсолютно не прилагая усилий. Просто – бам! – и Тревис мертв. Его нет.

Хел вздохнул и пошел следом за ним, услышав за спиной ледяной шепот девушки:

– Иди вперед…

…В палатке уютно гудела горелка. Потрескивала на сковородке ветчина с картофельным пюре, и аромат стоял такой, что Ред недоумевал, почему все зверье гор Сан-Хуан и их окрестностей не собралось вокруг их палаточки и не воет на тысячу голосов, выпрашивая чего-нибудь поесть.

Он, вообще-то, не очень был доволен сегодняшним днем. Из-за бурана им так и не удалось «полетать», а ведь они ехали сюда именно за этим. И парашюты вон не расчехленные.

Хотя, собственно, Ред был рад уже тому, что попал сюда, в горы. Втянув полную грудь ветчинно-картофельного аромата, он улыбнулся. Черт возьми, ему нравились горы. Конечно, «полетать» здорово, но ведь они с Кевином жили ради самих поездок. Ред любил лезть вверх, карабкаться на скалы, когда сердце замирает и захватывает дух от головокружительной высоты. Нравилось разбивать палатку на самой круче, а вечером просто посидеть и посмотреть на закат. В горах это фантастическое зрелище. Порой он недоумевал, почему люди, обычные люди, не догадаются забраться на такой же пик и посмотреть на мир сверху, сквозь голубую дымку. И на звезды, удивительно низкие, чистые и потрясающе огромные. И на заходящее солнце. И на восходящее тоже. Сначала Ред думал: они просто не знают о том, что существует такая красота. Святая наивность. Его родители, серьезные, целенаправленные люди, точно знающие, чего хотят достичь в жизни, рассмеялись, когда их сын рассказал им о горах. То-то было веселье. Непередаваемое! А в конце концов ему посоветовали готовиться к колледжу, иначе, мол, придется всю жизнь мыть пол в какой-нибудь забегаловке типа «Макдональдса» или «Бургер Кинг» и навсегда забыть о горах. Ред не стал их переубеждать. Он просто любовался закатом без них. С Кевином. И нельзя сказать, что им стало от этого хуже. Иногда забредали Гейб с Джесси или Хел с Сарой. Потом Сара погибла. Как это произошло, не знал никто. Да, может быть, оно и к лучшему. Затем уехал Гейб, а вот теперь вернулся. Значит, на горизонте замаячили старые времена. Или новые, но чертовски похожие на старые, чудные и по-своему очень классные.

Однако Ред понимал: они повзрослеют, обзаведутся семьями, и горы, скорее всего, останутся лишь в их воспоминаниях, далекие и недоступные, как та река, в которую нельзя войти дважды. Частенько его посещало желание поговорить со спасателями и устроиться работать на станцию. Это был выход. Остаться здесь на всю жизнь. А если повезет, то и закончить жизнь тут же, в горах, глядя на туманную синеву у островерхих пиков, на «Одинокую мачту», на солнце, висящее над скалами и придающее соснам и елям удивительный изумрудный оттенок. Или на буран, беснующийся за окном. Разве люди внизу знают, что такое настоящий буран?! Это они думают, что знают, а, на самом деле, ни разу в жизни не видели его.

– Эй, ветчина сейчас пригорит, – оборвал размышления приятеля Кевин.

Ред быстро взглянул на друга, словно боясь, что тот мог услышать это. Самое сокровенное, тайное, в общем-то, не являющееся большим секретом от Кевина – тот и сам знал все это – но очень личное.

– Знаешь что, старик, – сказал он, накладывая в тарелки пюре с ветчиной и выключая горелку. – Ты когда в следующий раз перед поездкой в горы будешь

смотреть MTV, хоть изредка переключайся на канал погоды, ладно?

– То есть? – прищурился Кевин, хотя прекрасно понимал, о чем речь. Это ведь в его обязанности входило отслеживать сводки погоды перед очередным походом. – О чем ты говоришь?

Ред улыбнулся.

– Ты где хотел бы провести сегодняшний вечер? Здесь, или в дансинге, в Сиэтле?

Кевин смущенно хмыкнул, вздохнул и, набив рот картошкой, промычал:

– Это точно…

– То-очно, глупая голова, – прищурился Ред.

– Ты так сказал?

– Она сама об этом сказала.

Кевин несколько секунд непонимающе хлопал глазами, а затем расхохотался, едва не подавившись.

Ред довольно улыбнулся. Все было здорово. И жизнь, его жизнь, была прекрасна…

…Френк опустил вертолет на посадочную площадку у спасательной станции, выбрался из кабины и пошел – почти побежал – к дому. Его сжигала тревога. Размытая раньше, она обрела четкие очертания. Где-то совсем рядом, в горах, находились вооруженные люди, убийцы – свидетельство тому мертвый человек в самолете – и где-то здесь же были Хел, Гейб и Джесс.

Старик не представлял, с кем он имеет дело, сколько в горах бандитов и как хорошо они вооружены. Собственно, так он и сказал диспетчеру спасательной станции в Монтроз. Тот пообещал немедленно связаться с федеральными властями, поднять на ноги всю полицию штата и национальную гвардию, чтобы в кратчайшие сроки весь район был оцеплен. Хотя Френк понятия не имел, каким образом они будут проводить столь крупные розыскные мероприятия ночью, в темноте, да еще и в горах.

Ворвавшись в дом, он побежал в служебную комнату, открыл маленький стенной сейф и достал из него серебристый, никелированный «смит-вессон комбат магнум 357», поясную кобуру и коробку патронов.

Нацепив кобуру на ремень, Френк зарядил пистолет, пощелкал барабаном, пожалев, что давно не чистил его, однако, почувствовал себя немного спокойнее.

Вернувшись в диспетчерскую, старик щелкнул переключателем рации и проверил, не вызывают ли базу Хел или Джесси. Он не ожидал чуда, его и не произошло. Эфир был пуст. Ничего сверхнеобычного в этом не было. Если Джесси со своим переносным передатчиком отошла от станции больше, чем на три километра, приемник базы не смог бы уловить сигнал. У портативных раций ограниченный радиус действия, этим-то они и плохи. Правда, в обычных условиях группа не отдалялась слишком далеко, либо ее сопровождал геликоптер, на котором стоял более мощный передатчик.

На панели приемника замигала красная сигнальная лампа вызова, и надтреснутый, с хрипотцой голос произнес:

– «Спасатель-база», я – «Спаса+ель-центр». Ответьте.

Френк схватил микрофон:

– «Центр», я – «База», вас слышу.

– Привет, Френк. Как дела? Хел и Гейб не объявились?

– Нет, Эл, – старик покачал головой, будто собеседник мог его видеть. – А как у тебя? Ты связался с властями?

– Да, я сообщил в полицию штата, Денверское отделение ФБР. Те связались с Вашингтоном и выяснилась любопытная штука. Министерство Финансов перевозило самолетом большие деньги, как раз сегодня. "Самолет исчез. Понимаешь, к чему веду?

– Это их самолет? Тот самый? Но в нем нет денег!

– Правильно. Они подозревают ограбление.

– Вон как.

– Да. Так что готовься. Скоро у тебя будет шумно.

– Полиция?

– И не только. Люди из национальной гвардии, добровольной дружины, армия, возможно, УНБ[10]10
  УНБ – Управление Национальной Безопасности.


[Закрыть]. Ты себе представить не можешь, какой улей ты разворошил, и все вокруг этого дела. Сообщили даже, что сюда прибудет целая команда десантников или что-то в этом духе. Ребята из Сил Быстрого Реагирования.

– О, господи. А танков не будет? – невесело пошутил Френк, скорее, в силу привычки, чем по настроению.

– Я удивлюсь, если они не подгонят «Нью-Джерси»[11]11
  «Нью-Джерси» – название одного из авианосцев ВМС США.


[Закрыть] по Колорадо. А заодно, и войска ООН. Вот такие новости для тебя, старина.

– О’кей, Эл. Если не возражаешь, я отключусь. Может быть, Джесси или кто-нибудь из ребят выйдут на связь.

– Хорошо, Френк. Если будет что-нибудь новенькое, сообщи мне.

– О’кей. До связи, Эл.

– До связи, Френк. И удачи тебе.

– Спасибо.

Диспетчер спасательного центра в Монтрозе отключился. Френк пощелкал тумблером частот, поймал переговоры двух полицейских машин их дорожного патруля, но слушать не стал. Ни Гейба, ни Хела, ни Джесси. Словно сквозь землю провалились. Повесив микрофон на рычаг, он направился к двери, намереваясь совершить еще один облет территории, остановился, вспомнив слова Эла, и вернулся в комнату. «Скоро здесь будет шумно». Черт побери. Теперь ему нужно сидеть на станции и ждать. Полицию, армию и еще Бог знает кого. Они соберутся, заполонят тут все, ни один из них не знает гор, ничего не понимает в этом, но вести себя они будут так, словно родились и прожили всю жизнь среди скал и пиков. О, господи. Ну, ладно, по крайней мере, он будет не один. Тут окажутся вооруженные люди. Вместе они смогут что-то предпринять…

Френк сел на высокий деревянный стул, вздохнул и принялся обдумывать создавшуюся ситуацию, прикидывая, какую пользу можно из нее выжать…

…Квейлан осмотрел первый этаж домика, обратив особое внимание на перевернутое снаряжение, стоящие неровно банки с консервами, подошел к лестнице, ведущей на второй этаж, прислушался и спокойно бросил через плечо:

– Он был здесь.

Лицо его не выражало никаких эмоций, и никто не смог понять, как следует относиться к данному факту. Реакция остальных бандитов была соответствующей. Кеннет пробормотал:

– Ублюдок.

Тревис скривился. Телмар пожал плечами. Кристель кивнула, соглашаясь. Хел усмехнулся, но тычок пистолета в ребра напомнил ему, что здесь никого не интересует его мнение.

– Давай, шевелись, – скомандовала девушка.

Он, не торопясь, вошел в дом и остановился посреди комнаты, не зная, что же делать дальше. Садиться ему не предлагали, а стоять истуканом было довольно глупо да и унизительно,

Кристель убрала «пустынного орла» в наплечную кобуру и сразу же, будто забыв о пленнике, направилась к камину, в котором Телмар разводил огонь.

Сухие поленья вспыхнули, выбросив вверх искры и облако серовато-мутного дыма. Рыже-красные блики запрыгали по стенам, осветив «Приют», сразу сделав его уютней и домашней. Только углы остались темными, таинственными, скрытными.

– Так, так, так, – продолжал Квейлан, – наверное, твой друг разжился снаряжением, оборудованием, а возможно, и оружием, а, Такер?

Хел повернулся и напористо ответил:

– Я к нему отношусь так же, как и к вам! Он мне не друг.

– Понимаю, понимаю, – улыбнулся Квейлан, присаживаясь. – Похвальная попытка, но это мы уже слышали. Хотя учтем при окончательном распределении гонораров. Все должны получить по заслугам. Верно, Тревис?

– Верно, Эрик Квейлан, – с трудом сдерживая злобу, ответил тот.

– Все время он обижается, – пожаловался Квейлан Хелу. Сделано это было очень непосредственно, с каким-то даже недоумением. – М-да. Тут ничего не поделаешь. Характер. Ну, ладно. Так что насчет оружия, Такер?

– Здесь не держат оружия, – ответил тот.

– Ты в этом уверен?

– Если не веришь, сходи узнай у нашего диспетчера.

Квейлан вновь уставился на Хела своим гипнотическим взглядом.

– Ты ведь хорошо знаешь Уокера, а?

– Нет. Он тут работает всего месяц.

– Допустим, допустим. Сколько человек вообще дежурит на станции?

– Обычно трое. Двое спасателей и диспетчер смены.

– Через какое время вы должны выходить на связь?

– В случае обычного обхода, раз в два часа.

– А на вызове?

– На вызове через сорок пять минут. Пятнадцать минут – контрольное время.

– Всего, значит, час?

– Да.

Хел пытался ориентироваться в течении разговора. Он заранее решил, что отвечать правдиво станет только на те вопросы, которые легко проверить. Однако сейчас понимал, что ложь не несет ему пользы. Квейлана интересует что-то другое. Не просто, сколько человек дежурит на станции, а какая-то информация, содержащаяся во втором слое ответов.

– Когда происходит смена дежурных?

– Утром. В десять.

– Спасатели живут где-то рядом?

– В основном в поселке. Примерно в получасе отсюда.

– Ага. Ты умеешь водить вертолет?

– Нет.

– Лжешь.

Хел пожал плечами:

– Верить или нет, твое дело.

– Правильно, – Квейлан кивнул. – Ладно, нам надо отдохнуть. Мы продолжим поиски завтра утром. Выходим в шесть. Ты, Такер, спишь здесь. Все остальные – тоже. И, Такер, – он улыбнулся доброжелательно, – не советую пытаться бежать.

– Знаю, – буркнул Хел, стаскивая куртку и бросая ее в угол…

…Гейб швырнул в костер пачку банкнот, посмотрел, как пламя лениво лизнуло их раз, другой, вздохнул и сообщил лежащей рядом Джесси:

– Чтобы отапливать это жилье, нужно целое состояние.

– Оно у нас есть, – произнесла девушка. Несколько секунд она молчала, а затем добавила: – Не самая лучшая шутка.

– Наверное, – согласился Гейб и предложил: – Давай-ка попробуем поспать.

Джесси не ответила.

Купюры желтели, потом становились коричневыми и вспыхивали с тихим фыркающим звуком. Сгорая, они чернели, а на пепле оставался рисунок. Если внимательно вглядываться, то можно было рассмотреть лицо президента, номер и даже подписи Министра Финансов и Казначея Соединенных Штатов. Огонь весело сжирал их, постепенно, один лист за другим, подбираясь к нутру бандерольки. По шахте плыл сизый дым и запах сгоревшей краски, бумаги и еще чего-то странного, незнакомого. Деревянные подпорки, удерживающие свод шахты, прогнутые сыростью – но едва-едва, почти незаметно – застыв, словно почетный караул, тоже пялились на костер глазницами-сучками. Пятнышки зеленоватой плесени придавали им весьма колоритный вид.

Слабый поток воздуха уносил дым в глубину шахты, и, благодаря этому, люди чувствовали себя вполне сносно и не боялись задохнуться во сне. Ветер гудел в искусственном тоннеле ровно, басовито, убаюкивая. Гейбу даже казалось, что он различает шепот еловых ветвей, мирный и спокойный, и потрескивание крепчающего под натиском мороза наста. «К утру получится толстая-толстая корка», – подумал Гейб и вдруг вспомнил вафельный торт, который Джесси испекла на его тридцатидвухлетие. Вкусный, с шоколадной пастой, сливками и джемом. Как раз такой, какой он любил. Точь-в-точь, как пекла мама. Господи, это было-то всего год назад. Даже меньше. Эти воспоминания потянули за собой другие.