Текст книги "Родная кровь. Часть 3"

Автор книги: Анжела Кристова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Анжела Кристова
Родная кровь. Часть 3

ГЛАВА 1

– Отец?

Леональ подошел к увитой белыми крупными розами беседке. Какая гадость!

Эти ваши розы, ваши вазы с розами, живые изгороди и красочная керамика! Леональ был эльфом по крови и не переносил ничего, связанного с бытом сородичей, особенно, если это касалось украшения помещений.

Тишина. Никто на его вопрос не откликнулся.

Леональ еще раз собрался позвать родителя, но услышал старческое бормотание:

– Чего стоишь столбом? Входи!

Леональ мгновение задержался, придавая своему лицу нужное почтительное выражение, и, стремительно пригнув свою голову, ворвался в царство дурманящих, благоухающих цветов, ярких красок и изысканных линий. На открытом воздухе все было не так отчетливо, как внутри искусно воссозданной оранжереи.

Его отец без меры любил яркие краски и сильные запахи, а его родной сын и на дух этого не переносил, но старательно делал вид, что ему это все, по меньшей мере, безразлично.

Беседка была, как и все в этом месте, была искусственно создана согласно пристрастиям его отца. И его же собственными руками. Чужую магию, пусть и эльфийскую, старик не признавал! Свой дом он создавал сам и поддерживал в нем красоту, порядок и, как он часто выражался – гармонию, своими силами.

Потребовалось какое-то время, чтобы в сумраке разглядеть фигуру отца.

– Ты меня звал, отец?

– Твоя покойная мать точно изменяла мне с немертвыми!

– Отец!

– Что не так? – старик мрачно разглядывал своего наследника. – Я не говорю, что ты не мой сын! Я говорю, что она изменяла! Это разные вещи!

Леональ осторожно вздохнул. Общение, близкое общение, со своим родным отцом князь-наследник переносил с колоссальным трудом. Особенно, если никого не было поблизости. Тогда его родитель совсем не сдерживал свой природный яд, выливая на молодого князя все его потоки и обильно перемешивая оттенки ядовитых красок!

Как, например, происходило сейчас! Рядом никого… Приглашен только он. Придется терпеть. Еще лет сто, а то и все двести.

Старик-маг не спешил вставать обеими ногами в могилу. Одной ногой он стоял в ней уже лет так триста, не меньше. Как раз с тех самых пор, как его супруга, мать Леоналя, попыталась убить его собственноручно приготовленным на магической сковородке блюдом.

Готовить госпожа княжна не умела и не старалась научиться. Ей очень хорошо давались только сложные в приготовлении яды. Особенно из растительного сырья. Но их употреблять в пищу добровольно никто не спешил. Вот и пришлось княжне расстараться с этим ремеслом и старательно делать вид, что она хочет научиться вкусно готовить! На магической сковородке любая сумеет приготовить изысканное блюдо!

Венценосный супруг стал первым дегустатором. Пережил, а точнее сказать, переварил этот кулинарный шедевр.

Красавица-жена, которую никто не любил: ни всесильный князь-муж, ни родственники, ни подданные. Похоже, что не любили искренне. И очень обрадовались, когда пойманная на измене государству, не супругу, юная прекрасная эльфийка Лариниель была казнена. Попытка смертельно отравить любимого супруга, князя-мага и Верховного правителя светлых эльфов – это было настоящей изменой государству.

Вердикт судей был обвинительным.

Сын был еще мал, ничего не понимал, и отец допустил серьезную ошибку, оставив его при себе. Нужно было или, не привлекая внимания, убить, или же отослать отпрыска в какую-нибудь глушь и тем самым скрыть его родовое имя. Магия, все эта демонова магия крови! Родственники возмутились, и он уступил. Нет! Не уступил! Он прогнулся!

Это убивало. Медленно и планомерно убивало осознание сделанной когда-то роковой ошибки. После казни Лариниель, ему стала ненавистна сама мысль заводить детей.

Подумывал даже передать власть не прямому наследнику, а отдать все магические бразды правления в руки отпрыску младшей ветви рода. Опять родня! Кровная и такая ненавистная ему теперь родня! Большую часть времени старый князь старался проводить в одиночестве.

Теперь уже поздно. Сын вырос, и вопрос с наследованием уже не изменить. По мере взросления в молодом князе стали проявляться все странности, заложенные в нем не матерью Лиррос, а не известно, кем!

Леональ был красив, умен, талантлив, а еще он поступал и думал не так, как должен думать светлый эльф. Сородичи не сразу, но со временем стали замечать, что с принцем что-то не так, и однажды намекнули стареющему правителю на бросающиеся в глаза странности. Сомнений в его крови не было. Сомнения были в его поступках и принимаемых решениях. Поступал молодой князь так, что все, кто находился близко и хоть что-то понимал, хватались за головы.

Князь-наследник времени зря не терял. Рядом постепенно собралась элита из светлых эльфов, все – высокородные отпрыски старших родов: три девицы и восемь молодых парней. Эта молодая когорта разительно отличалась от своих сверстников. В первую очередь тем, что не сидела на месте, а активно перемещалась по землям Лиррос. Кроме территорий, издавна принадлежавших светлым эльфам, приближенные молодого князястали частыми гостями в землях людей. Видели их и гораздо дальше – в землях за холодным морем. А однажды светлая эльфийка Альмаэль, исчезнув на десяток лет, внезапно появилась вновь в свите молодого князя и привела с собой мрачную серую тень.

Это был первый звоночек.

Князь-маг оценил всю серьезность произошедшего события и вызвал к себе на разговор наследника. О чем они договорились, приближенные не узнали, но мрачная серая тень вместе с Альмаэль исчезла из покоев сына.

Однако активные посещения земель соседей за гранями мира Лиррос не прекратились.

Молодой князь стал исчезать еще чаще. Первое время его отлучки длились недолго. Всего пара-тройка дней, и он вновь появлялся в Светлом дворце в сопровождении своих приближенных.

Но однажды молодой князь исчез на целых полгода.

Его сразу начали искать. Сигнал от маяка-амулета рода давал уверенность, что молодой князь цел и невредим. Но где он находился точно сказать не могли даже светлые маги. Ясно было одно – где-то за границами миров Лиррос. «У соседей», как доложился придворный.

Его неизменная компания пребывала почти в полном составе во дворце и усиленно делала вид, что ничего не знает. С молодым князем пропал только Веронель.

Веронель эльм Обидаль. Не слишком знатный род. Но многие его представители многие столетия были на службе у князей правящего рода. Отвечали за внешние связи, связи с мирами, граничащими с мирами Лиррос, и сами были неплохими строителями портальных коридоров.

Когда-то давно Лорд-князь и глава рода эльм Оридаль Марсинель дружили и были очень близки. А сейчас его сын, Веронель, был правой рукой князя-наследника. После казни жены Лорда-князя старые приятели перестали общаться. Ни для кого не было секретом, что молодую жену старому князю сосватал именно Оридаль Марсинель.

Лорд-князь чувствовал себя неважно, магические силы были ослаблены тяжелым недугом. Смерть в привычном понимании ему, конечно, не грозила, но желание продолжать править светлыми родами куда-то пропало.

Последнее исчезновение наследника было очень длительным – восемь долгих лет. Вернулся он весьма неожиданно перед самым вторжением людей в земли свенов, причины которого отец Леоналя не понимал, как ни старался.

Лорд-князь плохо соображал. Попробованный однажды яд оставил свой след на ауре эльфийского колдуна. А еще на него давило бремя власти. Старик всерьез подумывал передать власть молодому наследнику. Только одно его останавливало – мысль, что его сын перевернет все вверх ногами в его устоявшемся мирке, созданном своими руками и так горячо любимом на протяжении столетий.

Старик оглядел увитую цветущим плющом беседку. Вот это место… Единственное место, в котором он бы хотел оставаться вечно. Но нужно уходить.

Продолжать жить рядом со стареющим отцом молодому князю с каждым днем становилось с все труднее и труднее. Он всего дважды побывал на могиле матери. Нет, он не скучал. Он недоумевал, просто не понимал, как можно было не довести начатое дело до конца!

Вот он все доделывает до конца, до логического и хорошо продуманного завершения, а его желания всегда совпадают со стремлениями его души.

Сейчас, приблизившись близко к родному отцу, наследник испытывал только одно непреодолимое желание – как можно быстрее закончить общение, а это значит, что он сделает все возможное, чтобы разговор не перешел за грань вежливой, хоть и скучной беседы.

– Объясни мне, будь так добр! – проскрипел старческий голос. – Ты зачем в земли людей полез?

Леональ раздумывал над вопросом: кто мог ему рассказать?

– Отец! У нас есть могущественные союзники! Ты про них знаешь.

– Это немертвые теперь союзники светлых эльфов? – белые тонкие брови когда-то красивого лица поползли вверх. Саадэль смотрел на сына и изумлялся тому, как он вырос и стал похож на него в молодости! Те же черты лица, те же манеры, тот же наклон головы и его же надменный взгляд, замораживающий все рядом своей холодностью и отчужденностью. Но сердце у его сына было чужим.

Ему ведь говорили, что будущая супруга на дух его не выносит. Его – Правителя светлых эльфов! Нужно было выбирать другую жену! Но так хотелось уложить в постель эту, именно эту надменную красавицу. Результат стоит теперь перед ним и, даже без сканирования мыслей ясно, что он только и ждет предлога удалиться.

Неурожайный год, второй неурожайный год подряд, и нашествие полчищ саранчи выкосили стада степных кланов орков. Не прекращающиеся неделями холодные ливни размыли почву. За ливнями шли холодные туманы, и что не успело погибнуть во время нашествия саранчи, загибалось от сырости, разных болезней и плесени.

Солнечная погода и относительное благополучие еще располагались на большей части земель королевства Ольстер. Там за погоду пока еще отвечали сплоченные ряды магов-стихийников и внимающие им со всем почтением Магистраты городов и поселений. Но вот уже совсем рядом на полях гнили посевы и повально дох скот. И это на землях людей! Что творится за мрачными лесами свенов, точно не знал никто. Строились лишь предположения, что оркам, как и людям, сильно досталось от пришлых магов. Но пока это были лишь слова…

Вензора. Совсем еще недавно – могущественное, богатое королевство людей. Люди уходили целыми поселениями, устремляясь или за холодное море, к берегам неспокойной Тальмы, где жили воинственные кочевники, или же рвались через магические кордоны на земли Ольстера. Магические барьеры – ранее возведенные заградительные сооружения – теперь срочно укреплялись, но с каждым прожитым днем все хуже сдерживали приток голодного населения и удары темной магии.

Со стороны земель свенов на людей навалилась орочья орда. Тоже голодная, замученная холодными дождями и несвойственной этим благодатным краям прохладной погодой. Снега и морозов не было. Была мрачная сырость и ужасающей силы ветер, нагоняющий серую влажную мглу на те районы и поселения, где усилиями колдунов и магов еще держался островок прежнего благодатного климата.

Все маги, работавшие со стихиями и средами Лиррос, были на боевых постах, охраняя границы, строили и укрепляли заградительные заслоны. Государство мобилизовало всех, начиная почтенными магистрами и заканчивая недоучившимися студиозами-первогодками. Каждому нашлась работа по его силам. Все очень уставали и только и надеялись, что скверная погода отступит, и вернется тепло и сухость.

Другая часть магов – не стихийников, а боевых специальностей, была прикомандирована к войскам, стоявшим гарнизонами по всей условной границе. Раньше на этих землях жило больше пятидесяти тысяч людей. Сейчас оставалось не больше двух тысяч и те – все больны лихорадкой, приводящей (при благоприятном течении) к слабоумию. Как ни странно, выживали в основном дети, особенно совсем маленькие. Видимо, оттого, что они попросту не умели думать обо всем происходящем вокруг, да еще и с такой трагичностью и паникой. Их детский мозг воспринимал окружающую действительность не так негативно, как было в действительности, и дети были в большинстве своем не безумны. Но рядом со спятившими родителями они тоже находились в смертельной опасности. Взрослые, кто не успел погибнуть сразу или же убежать, представляли собой печальное зрелище – слабо реагирующие на происходящее вокруг человечки бесцельно бродили от поселения к поселению. Встретив знакомых или родню, они никого не узнавали, а, повстречав что-то привлекательное, на их больной взгляд, начинали творить безобразия. Грабежами и разбоем промышляли и вполне себе здравомыслящие люди, не говоря уже об орках или свенах. Все смешалось за короткое время на некогда спокойных и процветающих землях.

Король Саерс II уныло смотрел на своих приближенных. Верховный Совет. Ольстера, Вензора и Лаверия. Три некогда могущественных государства. Они и сейчас еще в состоянии сопротивляться натиску темных сил. Но какая разница! Всего за год с небольшим настроение у большинства его министров поменялось, планы завоевать земли свенов ушли в небытие. Может быть от того, что земли свенов они-то завоевали, но это не дало положительных результатов? Кто же втянул их в этот конфликт?

Сегодня земли королевств топчут волосатые лапы вечных врагов, орков, и это еще полбеды! Главная беда в том, что из открытых пространственных коридоров на земли людей льется темным потоком чуждая их миру темная магия, с которой никто не может справиться. И орки тут не причем – по слухам, их земли уже давно поглотила тьма.

Вместо одного стабильного темного храма Чернодера, запрятанного где-то в глухих лесах свенских земель, на их земли из параллельных миров выпало сразу несколько храмов вместе с алтарями. Не просто алтарей, а жертвенных алтарей

Плененных магов-людей темные просто режут как скот, а пойманных людей без примеси магической крови режут на этих самых алтарях и питают их кровью чуждую людскому миру магию перехода. Их земли все больше и больше затягивает мгла чужих реалий.

Орки, главные извечные враги всех людей, стоят огромным станом совсем рядом – руку протяни и вот они: злые, агрессивные, раздосадованные, что пути к родным степям им отрезали люди, расставившие заставы и кордоны на границе. Построить обратно портальные коридоры в родные степи орочьи шаманы не могут – им тоже мешает чуждая темная сила.

Однако они все же могут попытаться прорваться, но стоят и не двигаются с места. Чего-то ждут? Генерального сражения? Или готовят наступление? Может быть ждут перемирия? Тогда почему молчат, не шлют гонцов? Тоже заперты темными магами? Одни вопросы…

Король поднял голову и посмотрел поочередно на каждого из своих придворных. Нет Свеярда… Он сейчас в войсках и очень занят. Остальные, что рядом, всего лишь бестолковая толпа лизоблюдов и прихлебателей!

Ситуация была патовая. Хано это понял уже через пару минут. Еще на два локтя погрузился вглубь трясины и начал считать вдохи. Рядом дернулся его конь. Неудачно: стремительно потянуло вглубь. Трясина поднялась до подбородка.

Хано чуть повернул голову, переместил руки и уперся локтями, погруженными в жижу, в луку седла своего жеребца. Животное вновь дернулось в тщетной попытке поднять чуть выше свою голову.

«Все. Сейчас потонет! И меня потянет следом».

Неожиданно стало чуть темнее, будто тени сместились. Хано глубоко вздохнул, возможно, в последний раз. Жеребец снова попытался дернуться. Его испуганный глаз смотрел куда-то за спину орку. Вонючая трясина колыхнулась тягучей черной массой, натекая на голову орку.

В следующее мгновение совсем рядом упала веревка с привязанным к ней стременем.

– Ухватись за стремя рукой. Постарайся, – раздалось совсем рядом.

Хано дернулся и погрузился по глаза.

Послушалось тихое ругательство – смесь орочьего, людского и еще чего-то неразборчивого. Дышать было уже нельзя. Хано дернулся. Так захотелось удлинить шею! Невозможно.

Шлепок чего-то по черной жиже рядом.

Ему на рог попал ремень? Зацепило рог и сильно потянуло на поверхность. Из трясины вылез нос и Хано судорожно вздохнул, рот открыл в спешке, и жижа потекла в глотку стремительным потоком. Закашлялся. Дернулся и опять пошел на дно. Которого не было! Ноги еле барахтались в вязком и плохо сдвигаемом месиве ниже.

– Не дергайся! Замри!

Хано замер.

– Ты стремя рукой поймал? Мотни головой!

Поймать стремя у Хано не вышло, мотнуть головой – тоже: жижа накатила вновь до самых глаз. Его опять чуть дернули за рог вверх, и ноздри вылезли наружу.

– Тихо. Не дергайся. Первым нужно достать коня!

Хано скосил глаза. Ничего не видно. Сердце бешено колотилось в груди: этот голос!

От всей лошади на поверхности болота осталась только морда с парой испуганных глаз и уши.

Я вытащила ремень с привязанным к нему стременем, сняла уздечку, отстегнула второе стремя и вытащила все ремни из креплений сбруи. Получилась куча мелких кожаных ремней, разной длины и толщины. Так, у меня есть еще моток веревки.

На спине Мрака осталось седло, удерживаемое ременной подпругой. Мой жеребец тоже стоял в болотной жиже, но в этом месте не было топи. Чего не скажешь о яме, в которую угодил орк со своим конем. Яма была очень внушительных размеров. Я в сомнении оглядела местность кругом. Это надо же так умудриться! Магом ведь еще называется.

Связала все ремни, потом отстегнула перевязь меча и даже ножны прикрепила к связке.

«Орка я точно вытащу, а вот коня…»

Мощное животное затянуло очень сильно. Им следовало заняться в первую очередь.

Подошла к самому краю ямы и протянула руку к морде. Только и смогла, что достать пальцами ноздрю. Зашептала ласково:

– Сейчас я попробую тебе помочь.

Конь косил на меня испуганным глазом. Но больше не дергался в тщетной попытке вырваться, будто бы осознал всю тяжесть своего положения. Хозяин животного тоже не шевелился и, казалось, даже не дышал. Но я видела краем глаза, что его нос свободен.

– Если начнешь дергаться и пытаться выбраться первым, – я замолчала, посмотрела на небо, – я тебя ударю мечом по голове. – Отвернулась.

Он, конечно, может попытаться подтянуться на ремне, что я набросила ему на рог, и прикрутила к ветке, но я это сразу замечу, и тогда ударю его со всей силы. Орка я опасалась.

Замер, только глазами следит за мной. Ну и хорошо… Потом с ним разберусь. Сейчас мне хотелось помочь коню.

Самым сложным было затянуть петлю на шее лошади. Промучилась я с этой задачей не меньше часа, ползала на коленках в болотной жиже рядом с ямой и тихо материлась себе под нос.

Когда я, наконец, смогла надеть петлю, давно уже наступила ночь. Темнота, болотные газы булькают совсем рядом. Воняет гнилью и кружится голова, я надышалась ядовитыми парами, и у меня уже давно все плывет перед глазами.

Осталось самое неприятное – нужно затянуть образовавшуюся петлю, не задушив при этом коня.

Я встала на ноги и подошла к своей лошади. Мрак стоял там, где я его и оставила.

– Давай, поворачивайся! Осторожно!

Я толкнула коня в плечо. Разнузданный конь послушно принял вправо. Повернулся и встал мордой к трясине.

Я привязала связку ремней к седлу. В одно касание взлетела в седло и сжала колени. Мрак дернулся и пошел назад корпусом. Ремни натянулись, а я обернулась.

Петля затянулась на шее коня, привязанное стремя оказалось под горлом. Конь орка начал дергать головой. Я снова сжала колени и отдала команду: «Вперед!» Мой конь развернулся и принял теперь влево. Еще шагнул и потянул вторую лошадь за собой. Шаг и снова приказ: «Вперед!»

Животное дергалось в болоте. Петля на шее его душила, но я была неумолима – это мой единственный шанс его вытянуть. Я не сдавалась. Еще шаг вперед, моя лошадь останавливается. Команда «Вперед!», новый шаг Мрака. Ремни тянулись и скрипели. Должны выдержать. Должны! Я сильно пнула сапогом бок лошади. Мрак вскинул голову и вместо шага вперед повернулся другим боком.

– Вперед! Кому говорю! Вперед, Мрак!

Лошадь вернулась в прежнюю позицию и с большим трудом сделала новый шаг прочь от трясины.

В следующее мгновение показалась грудь и передние ноги коня орка. Болото с большой неохотой отпускало свою добычу. Конь вытянул шею и уложил морду на показавшиеся передние ноги. Трясина стала стремительно заполняться черной водой, закрывая от моих глаз тягучее, более густое, месиво расположенное глубже.

Я соскочила с седла. Подошла к голове коня и ослабила петлю на горле.

Мрак чуть слышно вздохнул. Отряхнулся всем телом и вернулся к краю трясины. Встал и наклонил морду к черной жиже. Нюхнул вонь, и резко вскинул голову.

– Иди сюда, Мрак!

Конь повернул голову на мой голос.

Я подошла сама. Начала соображать, что бы еще к нему привязать. До седла лежащей в трясине лошади я не дотягивалась. Посмотрела на торчащую рядом рогатую голову. Его нельзя освободить, он не чувствует дна. Утопнет сразу, как сниму ремень с рога. Вздохнула.

Выбрала ствол деревца, что росло рядом. Подняла меч с земли и принялась рубить. Затея была весьма бредовая, но мне нечего было ей противопоставить. Срубив деревце, я попробовала протолкнуть его конец под телом коня. Промучившись некоторое время, поняла, что ничего не выйдет.

Затем меня посетила новая идея, и я смастерила крючок, разогнув крепления седла. Прикрепила его к концу жерди. Обошла яму по кочкам, проваливаясь в черную жижу по коленки. Подошла к ней с другого края и протянула жердь к лошади. С трудом, но смогла, наконец, подцепить ремни подпруги седла этим крючком.

Всю ночь, в темноте, по колено в болотной жиже, я возилась с этими креплениями. Итогом стало то, что мне удалось организовать новую петлю, теперь уже на седле лошади. Осталось только посильнее дернуть…

Прикрепила конструкцию из ремней к седлу Мрака, влезла в седло и скомандовала: «Вперед».

Лошадь я вытянула лишь ближе к рассвету. Измученное животное даже не встало на ноги, лежало тихо, тяжело дышало, вздрагивало. Пускай полежит!

Я не чувствовала своих рук и ног. Вся одежда мокрая, грязная. Полные сапоги воды. Посмотрела на орка. Смотрит, молчит, потому что рот в жиже. Пора и его вызволять.

Орк вздрогнул, я скривилась. Ну, надо же: себя спасти с помощью магии не в состоянии, а мысли чужие читать способности остались!

Я поднялась на ноги и, пошатнувшись, приблизилась к кривому деревцу, за сук которого был прикручен орк за рог. Подвела Мрака и привязала ремень к седлу.

– Сейчас дерну. Будь готов!

Влезла в седло. Скомандовала шаг вперед. Мрак дернулся и сразу же вытащил тело.

Может быть, нужно было сначала орка вытягивать? Тогда бы вдвоем коня тянули! Да, мозги у меня определенно женские. Ну, да ладно! Чего уж теперь!

Хано выполз на кочку и залег без движения. Я стояла над ним и раздумывала над всеми вопросами разом.

Орк шевельнулся. Я приблизилась и навела меч ему на горло.

– Ты чего? Вытащила меня только затем, чтобы прирезать?

Я молчала.

– Обещаю, уйдешь.

– Хорошо. Вставай, как сможешь. Лошадь нужно поднимать.

Орк лежал недолго. Встал сначала на четвереньки, потом поднялся и подошел к коню. Животное дернуло головой.

– Как его звать?

– Лезор.

Я посмотрела. Здоровый жеребец, сильный, крупный. Если бы мой мелкий ухнул бы в такую яму, точно утоп бы: и ноги короткие, и тело толстое.

Вдвоем мы смогли поднять Лезора.

Когда совсем рассвело, я первой повела своего коня по болоту. Орк шел следом, ведя своего жеребца. К тому моменту, как солнце окончательно поднялось из-за леса, мы выбрались на сырой луг. Кругом были болота. Я оглянулась. Хано тоже остановился. Не смотрел на меня. Взгляд устремлен на север.

– Правильно, тебе туда. Если не против, то я поеду. Прощай.

Я полезла в седло. В следующее мгновение меня схватили за коленку. Я вздрогнула. Рука потянулась к перевязи меча. Вряд ли успею…

– Леара! Как ты здесь оказалась?!

– Хано! Странный вопрос! Это земли людей! Я у себя дома! А вот что ты тут делаешь?

Орк смотрел мне в глаза. Мне сразу захотелось отвернуться, что я и сделала.

Проговорила чуть слышно:

– Отпусти!

– Отпущу.

Я вздохнула и поняла, что не в силах тронуть Мрака ногой. Перекинула вторую ногу через шею коня и спрыгнула на землю. Сама первой обняла орка за шею. Мгновение и его крепкие лапы сжали меня в объятиях.

– Я искал тебя все время! Я знал только, что ты жива! Больше ничего! – Орк наклонил свою рогатую голову к моему плечу. Я чуть-чуть не доставала ему до груди. Еще немного подрос с нашей последней встречи. Я его сразу узнала, как только увидела барахтающееся тело в трясине.

– Меня теперь зовут по-другому. И я хочу уйти, отпусти меня.

– Я не хочу…

Я уже не могла на него смотреть, отвернулась, пытаясь не заплакать. Попробовала чуть отстраниться, орк отпустил. Я отошла к своему коню. Полезла снова в седло. Мрак пошел в сторону.

Мне в спину раздалось:

– Остановись.

Я ехала дальше.

– Прощай, Хано.

– Леара! Остановись. – Послышались слова: – Шарт ор!

Моя лошадь встала.

Еще пара минут, и Хано сможет начать колдовать. Нужно уезжать. Вместо того, чтобы попытаться стронуть Мрака с места, я обернулась.

Орк стоял там же, где я его оставила.

– Что ты хочешь мне сказать?

Хано посмотрел в небо, затем вновь на меня.

– Если я дам тебе маяк, ты возьмешь? Обещаю, я не приближусь к тебе ближе, чем ты позволишь. Просто так я буду знать, где ты!

– Я тебе не верю…

– Обещаю. Мое слово…

Я раздумывала. Перед моими глазами пролетала вся моя жизнь. Последние два года войны. Я воевала. Я выживала. И я уже совсем не та девочка, которая выпрыгнула из окна гостиницы.

Я могла уехать. Я это сейчас точно знала. Он не остановит. Не посмеет. Но вместо этого я развернула Мрака и подъехала к орку, посмотрела в его желтые глаза.

Хано отвернулся, встретив мой взгляд. Потом крикнул, и его жеребец подошел к нам. Орк полез в карман седла и вытащил на свет мешочек. Весь в болотной жиже, на его ладони оказался камешек величиной с мой ноготь на мизинце.

– Я все время его вожу с собой. – Хано потер поверхность камня пальцем, и он ярко блеснул огненной искрой, – как всегда надеялся, что однажды встречу тебя, Леара…

– Это маяк?

– Да! Если захочешь меня увидеть, сожми его в ладони. Я приду в то место. Сразу, как только смогу…

– Ты теперь большой и важный орк!

– Не надо сарказма, Леара! Я… Хотя не стоит об этом сейчас! Как тебя теперь зовут? Не скажешь?

– Нет, не скажу. – Я тяжело вздохнула.

– Держи.

Хано протянул мне камень, вложил его в ладонь и сжал мне пальцы. Я почувствовала тепло. И я вспомнила, как давным-давно в доме лекаря он сжал мою ладонь, когда лекарь залечивал мне порезы.

Не могу смотреть на него! Орк не отпускал мою руку, так и держал кисть в своей лапе. А у меня сердце заходилось в бешеном ритме, и щеки начинали гореть огнем. Под слоем грязи это, конечно, незаметно, но он ведь – маг и вполне может все почувствовать. Я так и не научилась владеть своими эмоциями. Сердцу не прикажешь! Душа – как тряпка! Я себя ненавижу сейчас! Ненавидела вчера и буду ненавидеть завтра.

– Отпусти меня, – еле слышно прошептала, не в состоянии вновь посмотреть ему в глаза.

– Я отпущу. – Глухо проговорил. – Буду надеяться, что ты меня позовешь, когда будешь готова. Я надеюсь на встречу, на твоих условиях и на твоей территории. Где скажешь. Когда захочешь меня увидеть. Когда будешь согласна поговорить.

Я вздохнула, и набравшись сил, посмотрела ему в глаза. Орк удивленно ахнул. Еще бы! Глаза, полные слез.

– Это вряд ли. Прощай, Хано! – проговорила я, отворачиваясь. Слезы уже хлынули потоком. Я шмыгнула носом. Точно, тряпка!

Мрак или почувствовал мое настроение, или орк ему позволил сделать шаг в сторону. Наши руки расцепились. В моей руке остался камень. Чуть отъехав, я сжала колени. Мрак вскинул голову, и мы помчались прочь. Камень так и был зажат у меня в кулаке. Я подгоняла и подгоняла Мрака, заставляя его скакать все быстрее и быстрее, а когда остановилась, то поняла, что не могу. Я не могу ехать дальше.

Свалилась с седла, легла на траву и заплакала. Хотя я и так плакала всю дорогу, пока ехала через эти болота. Ну а теперь я – ревела.

Через час я немного успокоилась. Вытерла слезы. Посмотрела на безоблачное синее небо над головой. Жизнь продолжается! Нам не быть вместе, никогда! Если он не знает, кто я теперь и как меня сейчас зовут, то я-то прекрасно осведомлена о том, кем он стал.

Камень я спрятала в карман куртки. Он был очень теплым. Нагрелся в пальцах? Может быть. Отмою дома и рассмотрю. А еще сделаю ему оправу и повешу на шею. Вот только воспользоваться им по назначению я вряд ли решусь. Я и так еле выдержала это свидание!

Чем быстрее я все забуду, тем лучше. Напьюсь сегодня, ну или завтра, как доберусь до своих. Напьюсь, а еще схожу к ювелиру и сделаю оправу для камня.

От своего сопровождения я отстала. Оставаться одной на равнине было очень опасно, и я направилась вглубь болот. Я тут каждую кочку знала и сразу заметила, как чуть впереди строится портальное окно. Странно… Кто-то очень сильно спешит или фатально ошибся в расчетах.

Выяснить, почему все так вышло, наверно все же стоило. Нужно было хотя бы спросить об этом. Но я забыла обо всем на свете, когда заговорила с Хано. И вот теперь, двигаясь по болотам уже одна, я думала, как мог он так сильно ошибиться в расчетах? Или ему помогли…

Я проехала заливные луга, выехала к броду и, перебравшись на другой берег топкой речки, выехала на дорогу. Больше нигде не задерживаясь, я поскакала вглубь человечьих территорий. Через пять часов я доехала до гарнизона, предварительно сделав огромный крюк, объезжая Вернейские болота по большой дуге. Так их называли по городу, что был расположен рядом с ними и сейчас уже был окутан тьмой.

Мрак выехал к городским предместьям Линса – небольшого уютного городка на светлой территории мира, как теперь это называли люди. Солнце недавно село и свет в домах люди погасили. Двери крепко заперты, как и ставни. На улице – только магически усиленные патрули. Скот, и тот заперт в сараях! Граница близко.

Жеребец тихо заржал, сразу, как почуял дым печных труб. Радуется! Дом. Скоро его встретит теплая конюшня и полная кормушка овса. И меня тоже встретят!

– Да, хороший мой! Мы дома. – Я протянула руку и потрепала коня по шее. – Добрались, красавец ты мой!

Я часто вспоминала черного конька, того, что выделили мне в отряде вольных охотников под Юрмотом. Где он сейчас? Под кем ходит и жив ли вообще? Я даже имени ему не успела дать! И он был не черным, а скорее бурым, сильно мохнатым. И жуть, каким хитрым! Необъяснимая тоска! Но отчего-то он запал мне в душу. Сколько времени уже прошло, а я все вспоминаю о нем.

Я вздохнула.

Когда мне представился случай выбирать из предложенных лошадей, я выбрала его. Сама. Как увидела, так и не стала даже остальных смотреть. Конечно, мелкий, непородистый и вредный. Но мое сердце не сомневалось – мы поладим.