Текст книги "Нэш Блейз в Лавке Чудес"

Автор книги: Антонио Казанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Можешь рассчитывать на это.

– Могу и буду.

И старые друзья крепко обнялись.

Нэш и Изед тем временем подошли к занавесу.

– Подождите, мне кажется, вам не очень-то хочется преодолевать весь путь в обратную сторону, – остановил их Десмонд. – Можно срезать дорогу…

Добан улыбнулся: он уже понял, что его друг не только сократит их путь до Лавки Чудес, но и непременно выкинет какой-нибудь финт. Все-таки он – артист и любит эффектность.

Элегантная фигура замерла перед одним из зеркал, висевших над туалетным столиком.

– Увидишь, он заставит нас пройти через это зеркало, – шепнула Изед.

Нэшу вспомнилось, как они проходили сквозь стену, и его охватило неприятное предчувствие.

– Будем надеяться… – ответил он лицемерно, и его губы задвигались не в такт словам.

Изед заметила ложь и приняла ее за издевательство, а потому не замедлила рассердиться:

– Что такое? Ты не хочешь?

– Э-э-э… да нет, что ты… – промямлил Нэш, не отрывая взгляда от Десмонда.

Тот снял зеркало со стены, не дотрагиваясь до него, и поставил на паркет. Изед потеряла дар речи.

– Вам понравится, – провозгласил маг в белом. – Никогда не любил заклинание Пентрассо, с помощью которого проходят сквозь стены, зеркала и так далее…

Мнение Нэша о Десмонде скакнуло вверх.

– Оно, конечно, не всегда срабатывает как надо, но на то, чтобы добраться до Лимбии, должно хватить, – продолжил тот. – Возьми их за руки, Добан.

– Взял, – величественно ответствовал Рисующий Кометы.

–  Квильо Ликво, – произнес Десмонд.

Нэшу начинало нравиться, как звучат заклинания на Аллюмио.

Мгновение спустя он увидел, что поверхность зеркала становится жидкой, как те зеркала в бальном зале, когда из них выходили невообразимые персонажи. Однако на этот раз в центре зеркала открылось отверстие, и внутрь него полилась вода (которая только что была отражающей поверхностью). По краям отверстия бурлил пенный поток, а позади него виднелся туннель цилиндрической формы.

– До встречи никогда, Десмонд, – попрощался Добан.

– До встречи никогда, Рисующий Кометы, – ответил Десмонд, подмигивая.

Потом Добан шагнул в туннель, потянув за собой Изед и Нэша, которые испуганно вскрикнули.

Несколько секунд спустя троица исчезла в глубинах туннеля, и он закрылся, снова превратившись в обычное зеркало.

– Удачи тебе, Нэш Блейз, потому что она тебе будет нужна. Очень, очень нужна.

Десмонд слегка пригнулся и взглянул на собственное отражение в зеркале. Костюм был целым, чистым и немятым. Десмонд застегнул пиджак, выпрямил воротничок и надел цилиндр.

Затем он исчез.

Глава 8
ЗАЛЫ ВОЛШЕБСТВА

Над Лимбией царила ясная и спокойная ночь. В небе сияла Луна. Улицы были безлюдны, но в домах не смолкали тревожные голоса и шаги.

Из уст в уста передавалась сенсационная новость: границы Невидимого Мира нарушены. Кто-то откуда-то узнал, что Темные изловчились и перешли пределы допустимого.

Новость кочевала из дома в дом, зажигала свет в сонных окнах, открывала и закрывала двери и ворота.

О жажде власти Темных было известно с самого начала времен, но даже несмотря на кражу первых Календарей никто всерьез не верил, что они отважатся на такое. И самое главное, как им удалось перейти границу Ниоткуданикуда? Река Снов по-прежнему текла в своем русле и, кажется, не собиралась выходить за пределы берегов. И потом, Рыцари никогда не допустили бы этого, да и Аркани Маджьори тут же созвали бы Большой Совет и нашли мудрое решение, как справиться с этой бедой!

Последний раз Большой Совет созывали по довольно малоприятному поводу, связанному с Темными: один из Сияющих предал свой род и превратился в Темного. Нечто подобное повторилось чуть позже, но с обратным знаком: Темный стал Сияющим.

Второй загадочный случай держался в строгом секрете. Говорили, что Аркани Маджьори в порядке величайшего исключения приложили руку к Календарям и частично их переписали.

Глаз Сикомора совершенно не заразился всеобщим волнением и мирно дремал на двери в Лавку Чудес. Он ни на миллиметр не сдвинулся с места с самого своего появления, и казалось, он не собирается этого делать никогда. Другие сторожа, такие как благородный и гордый Глаз Апельсинового дерева, оставили свои двери и перебрались на более удобные широкие ворота. Но Глазу Сикомора изношенная дверь Лавки была милее всего на свете, и у него не было даже мыслей о переезде.

И вдруг случилось нечто совершенно возмутительное: двери Глаза Сикомора пришлось прервать свой спокойный сон и поднять единственное веко: в одной из комнат Лавки раздался гулкий шум, чье эхо прокатилось по коридору до самого входа и с силой зашатало дверь. Глаз не на шутку встревожился: что за незваный гость проник в Лавку и как он миновал ее бдительного стража? Неужели Глаз что-то проморгал?

В полумраке Библиотеки при Лавке Чудес из ниоткуда появились три фигуры. Две из них, поменьше, повалились на пол, а третья, крупнее и выше ростом, аккуратно приземлилась на ноги.

– Вот это да… Все тело болит… Как будто меня спустили с лестницы, длинной-предлинной, и я пересчитал ребрами все ступеньки.

Голос принадлежал Нэшу, который сидел на полу, потирая лодыжки.

– В принципе, конечно, было весело… если бы мы еще приземлились на что-нибудь мягкое, было бы просто замечательно.

– Изед, уж тебе-то следовало помнить, как надо двигаться во время Цилиндрического Перемещения, – строго ответил Добан. – Когда будешь практиковаться в Левитации, тебе не раз придется совершать аварийные посадки. Советую перечитать главы о Крыле Левиафана, а еще ту, где описывается правильное положение тела при полете.

Когда они на безумной скорости падали в пустоту, Добан сохранял невозмутимое спокойствие и крепко держал ребят за руки, а затем очень мягко опустился на пол Лавки Чудес.

Нэш же упал и откатился в сторону. Изед удалось приземлиться с большим изяществом и меньшими потерями, но даже она не продемонстрировала должной подготовки в области внезапных перемещений.

– Я так не грохался с тех пор, как налетел на школьную стену на своем скейтборде…

Добана явно забавлял тот эффект, который произвел на Нэша и Изед скачок в пустоту. Он знал, что ребятам пришлось туго, но в этом был свой смысл: пусть учатся быть готовыми к любым неожиданностям.

– Это Цилиндрическое Перемещениепрошло во много раз быстрее, чем я ожидал. Мне не понравилось. – В ответе прозвучало явное притворство, но никто из ребят не успел проверить, как двигались губы Добана, когда он произносил эти слова.

– Куда мы попали? – спросил Нэш, понемногу приходя в себя.

– В Библиотеку Универсального Знания: это мое любимое место в Лавке, после Зала Волшебства, – ответила Изед, тем самым давая новичку понять, кто здесь главнее и опытнее.

Она пыталась думать о Нэше не как об Обикво, Мальчике с Даром, а как о просто мальчике, который появился откуда ни возьмись и с которым она познакомилась, высунувшись из-за шкафа. Ей подобало бы относиться к нему с крайним почтением, ведь перед ней был уникальный человек: только он был в состоянии прожить две жизни, только он мог восстановить Равновесие, только за ним так охотились жители Мира Снов… Нет, лучше об этом не думать.

– И как в такой библиотеке отыскать нужную книгу? – растерялся Нэш.

Вокруг него высились тысячи, миллионы стопок книг, настоящие горы бумаги и пыли. Колонны томов опирались друг на друга и раскачивались над головами, готовые, казалось, обрушиться с минуты на минуту.

Изед обрадовалась, что знает ответ на такой банальный (с ее точки зрения) вопрос, и выпалила:

– Тут главное – не думать! Видишь вон ту груду книг? Допустим, ты хочешь узнать больше об истории моих предков, и твоих, кстати, тоже. О Сияющих. На эту тему есть огромный трактат, называется «Происхождение волшебства». Но тебе повезло: к нему выпущено приложение, в котором замечательно изложена краткая версия тех же сведений. Его написала сама Андромеда, одна из Рыцарей Арануйи!

– Хорошо, допустим… а дальше?

– А дальше представляй то, что ищешь. Или сосредоточься на заглавии книги. Если не получается первое или не знаешь второго, попробуй думать о теме, которая тебя интересует. Но так гораздо труднее.

Нэш как загипнотизированный смотрел на Изед, слушал ее объяснения, но ничего не видел и не слышал.

Она заметила это и возгордилась. Мальчик с Даром явно был очарован ею, и это было ей приятно, хотя она и продолжала повторять себе, что не должна об этом думать, совершенно не должна.

– Просто повернись в сторону какой-нибудь стопки книг и вполголоса произнеси: МанМанео. Это слово Аллюмио означает…

– «Появись!» – удивил ее Нэш, выставляя вперед указательный палец.

– Да, а ты откуда знаешь? Уже начал понимать Аллюмио?

– Нет, – честно ответил Нэш. – Просто сказал наугад…

Невольно Изед снова почувствовала свое превосходство и внутренне порадовалась: похоже, она пригодится Обикво, да еще как! Она ведь уже немного знает Аллюмио и умеет летать. Пусть и совсем чуть-чуть.

– Почему именно «вполголоса»? Рот же все равно шевелится и проговаривает то, что я думаю… – спросил Нэш.

– Словами могут стать только мысли. Заклинания к мыслям не относятся, они больше похожи на инстинкты. Тебе кажется, что ты их думаешь, но это не так. Хочешь пример? – предложила она, украдкой глянув на Добана.

Как заправский дедушка, уникальное сокровище в жизни любого ребенка, мудрый Добан подбодрил ее ответным взглядом и с удовольствием вступил в беседу:

– Проведем Нэшу испытание, Изед. Заодно посмотрим, как он усвоил твое объяснение.

Нэш повернулся в сторону довольно ровной стопки книг, которая находилась прямо у него за спиной, и замер на мгновение. Очевидно, он произносил про себя слово на Аллюмио, потому что его губы не двигались. Изед с надеждой смотрела на Нэша: ей очень хотелось, чтобы Нэш сумел найти трактат.

Нэш приблизился к бумажно-картонной башне и осторожно потянул на себя одну из книг. Книга подалась на удивление легко. На кожаной обложке стояло: «Происхождение волшебства. Углубленный курс. Предъявите разрешение».

– Получилось! Правда, я не понял, она всегда была…

– …только что появилась. Материализовалась, если точнее, – договорил за него Добан.

– Здорово, правда? Я пользуюсь этим заклинанием, когда хочу найти парочку цилиндриков, – с восторгом присоединилась Изед.

– То-то я никак не мог понять, откуда в Доме с темными окнами взялась такая уйма цилиндриков, – снисходительно рассмеялся Добан.

Проговорившаяся Изед смутилась:

– Да ладно, в самом деле… Иногда-то можно…

Нэш между тем никак не мог открыть свою книгу.

– Не хочет открываться, как будто страницы склеены! – пожаловался он.

– Чтобы открыть эту книгу, требуется разрешение. Ты должен спросить разрешения у уполномоченного лица, которое решит, достаточно ли ты созрел, чтобы прочесть ее, иначе ты никогда не откроешь книгу.

Не прекращая усилий, Нэш ответил:

– Разреши мне прочесть эту книгу, Добан. Я хочу изучить историю отношений между Сияющими и Темными!

– Это вопрос не ко мне, а к библиотекарю.

Добан указал на коридор между башнями из книг, настолько узкий, что втиснуться в него было бы под силу разве что худенькой Изед, в крайнем случае Нэшу. Мысленно махнув рукой на это препятствие, Нэш решительно двинулся в сторону коридора, но Добан остановил его:

– Не ты должен идти к нему, а он должен выйти к тебе…

Добан не успел закончить фразу, как вдруг «стены» коридора зашелестели, возвещая чье-то приближение. В ноздри Нэшу ударил крепкий запах сена. Мальчик как будто снова очутился в том стойле, где он побывал сразу же по приезде в Ирландию: он любил лошадей, и лошади любили его. Лошади были и любимыми животными его отца, которого не было рядом с ним в этот необычный день рождения.

Он быстро-быстро отогнал грустную мысль подальше и сосредоточил все внимание на тщедушной маленькой фигурке, только что вышедшей из коридора.

Нитеобразные руки, которые заканчивались неожиданно большими шестипалыми ладонями, были решительно самой крепкой частью его тела. Корпус и ноги больше походили на тростинки, а головы, как могло показаться на первый взгляд, у существа вообще не было. Только приглядевшись, можно было заметить пучок редких светлых волос, которые торчали из-за воротничка рубашки, сделанной из материала, похожего на сырой картон.

Медленно, точно черепаха из панциря, наружу показалась голова, продолговатая, как мяч для регби.

У существа оказались узкие и маленькие глазки (пусть и увеличенные двумя толстыми линзами) и нос, на котором едва умещались очки для чтения. Нэш заметил, что губ у библиотекаря нет. Уголки тоненького рта смотрели вверх и придавали лицу выражение вечно ухмыляющегося простофили.

– На какую книгу ты зззапрашиваешь разззрешение, мальчик? – спросил незнакомец, протягивая звук «з».

– На ту, которую сейчас держу в руках, мистер. Я взял ее вон из той стопки.

– Мне не интересно, где ты ее вззззял, главное – не болтай лишнего и не мешай мне работать. Читай, но никогда не ставь ее обратно на место, – усталым и ленивым тоном ответило существо, тут же повернулось спиной и устремилось обратно в коридор.

Добан пояснил инструкцию загадочного библиотекаря:

– Тебе не нужно ставить книгу на место, потому что в этом нет необходимости: рано или поздно кто-то другой призовет ее и заставит появиться в ином месте. Таково правило систематического беспорядка, железное правило Библиотеки при Лавке Чудес.

– Шикарное правило, – удовлетворенно ответил Нэш, для которого разбрасывать вещи где попало не было такой уж трудной задачей. Да что там, он был мастером методичного беспорядка.

– Теперь поищи приложение, о котором говорила Изед. Каждый раз, когда тебе нужно будет почитать книгу, пользуйся вот этим методом. Если для чтения той или иной книги требуется разрешение, придет Иеремия Имбролиус и со всем разберется. Если он откажет тебе в разрешении, не возражай и не противоречь ему: он жутко нервный господин, даже немного злопамятный. Кроме того, есть книги, чтение которых раньше времени может подвергнуть тебя серьезной опасности. Положись на него.

Слушая Добана, Нэш заметил, что обложка легко поднимается под его пальцами.

Теперь страницы разрешали себя листать, точнее, сами переворачивались под внимательным взглядом мальчика. Более того, выяснилось, что переворачивать страницы можно, просто переводя глаза на нижнюю часть страницы. Красота!

Тут и там в книге были нарисованы странные фигуры, больше похожие на цветные пятна. Нэшу было трудно оторваться от них, но сейчас он искал другое – приложение, где его ждало краткое изложение истории его предков и их противников.

– Что это?! – вскрикнула Изед так громко, что страницы перестали листаться.

Нэш поднял глаза над книгой.

– О чем ты? Я ничего не слышал…

– Тихо! Вот послушай! Кто-то вопит во всю глотку!

Казалось, удивился даже Добан.

Нэш встревожился: почему другие что-то слышат, а он – нет? Что это за звуки, которых не слышит человек, на минуточку, обладающий абсолютным Даром?

Неожиданно в Библиотеку кувырком влетело странное создание (вполне соответствовавшее по духу прочим существам, которые повстречались Нэшу в этом мире), протаранило несколько стопок книг, отчего те, разумеется, с грохотом обвалились.

В конце концов оно остановилось, растянувшись ковриком в нескольких шагах от Изед, которая отпрянула и повисла на руке Рисующего Кометы.

– Людовико, что стряслось? – спросил Добан, а затем представил нового знакомца своим ученикам: – Разрешите познакомить вас с Людовико Бамблом. Он один из Дезординаторов Библиотеки, то есть помогает поддерживать здесь беспорядок.

Дезординатор оказался седовласым гномиком с носом-картошкой и глазами навыкате. Он распрямился и сел, передернувшись, как будто по его позвоночнику только что пробежала молния.

– Просто кошмар, Рисующий Кометы! Темные замышляют что-то ужасное, они командировали сюда жуткого зверя, о котором нет упоминаний ни в одной научной книге! Глаз Сикомора… понимаете, это чудище проникло сюда и теперь мы не знаем, где… где оно… – Гномик был напуган до потери сознания.

– Хм, а я вот почему-то не чувствую никакой особенной опасности. Что стряслось с Глазом Сикомора? Расскажи по порядку.

Человечек сделал глубокий вдох, расширяя и без того широкие ноздри, из которых показались пучки волос, и начал заново:

– Глаз Сикомора околдовали. Он не может держать веко поднятым. От этого он так расстроился, что бесконечно плачет навзрыд и тем самым делает себе только хуже…

– Конъюнктивит! – догадался Нэш.

Людовико удивленно посмотрел на мальчика снизу вверх. Впрочем, иначе у него бы и не получилось.

– Ты знаешь это новое колдовство? – спросил он.

– Это не колдовство, а болезнь. Судя по описанию, у Глаза Сикомора конъюнктивит: из него текут слезы, и ему тяжело держать веко поднятым. Возможно, его продуло на сквозняке. Мой отец был врачом, поэтому я кое-что в этом понимаю.

Гномик, выбившийся из сил после головокружительной беготни и огорошенный знаниями, которые продемонстрировал этот мальчик, почувствовал, как пол уходит у него из-под ног, и с шумным стуком грохнулся на пятую точку. При этом он бесконечно повторял, как заезженная пластинка:

– Конъюнктивит… Заклятье конъюнктивита… Заклятье конъюнктивита…

– Опять этот ужасный звук! Он приближается! – воскликнула Изед, крепче вжимаясь в плащ Добана и собирая его в неровную кучу складок.

– Нэш, как, ты говорил, зовут твоего… как же это… пса? – спросил Добан.

– Сетт! А он тут при чем? У Сетта никогда не было конъюнктивита, да и потом… – Тут он закрыл книгу, которую держал в руках, и выронил ее. Она хлопнулась на мягкое возвышение, при ближайшем рассмотрении оказавшееся животом гномика, и издала негромкий свист.

Пол, усеянный бумагами, шевелился и подрагивал. По полу, несомненно, кто-то полз. Неведомое создание быстро приближалось и издавало звук, казавшийся жителям Лимбии ужасным.

Изед слабо вскрикнула, когда Нэш подбежал к «чудовищу» и склонился над ним, восклицая:

– Сетт! А ты откуда взялся?!

Из-под бумаг рядом с седовласой головой гнома и впрямь появилась взъерошенная белая собачья голова. Пес наступил бедняге Людовико на нос, потом перепрыгнул ему на живот и, как с трамплина, рванул на руки к своему хозяину.

– Сетт! Как я рад тебя видеть! Но как тебе удалось меня найти?!

Добан успокоил Изед:

– Не бойся, никакое это не чудовище, а просто друг Нэша. В Реальном Мире эти создания называются собаками и являются преданными друзьями людей. Нэш говорил, что хочет меня с ним познакомить, но, должен заметить, это случилось раньше, чем я ожидал.

Нэш прижимал Сетта к груди, крепко уткнувшись лицом в теплый загривок маленького героя.

Гордый и счастливый Сетт высунул наружу дрожащий влажный язык, а Нэш продолжал поглаживать его, все еще не веря своим глазам.

Наконец он поднял черноволосую голову, в которой запестрели белые шерстинки Сетта, и объяснил:

– Сетт не привык преодолевать длинные расстояния в одиночку. Просто невероятно, что он отправился искать меня, а еще невероятнее – что он меня нашел! Мне его так не хватало.

Сетт внимательно разглядывал присутствующих, раскрыв рот и высунув наружу язык. Он безошибочно чувствовал, что все внимание сейчас приковано к нему.

Выполнив свою задачу, Сетт справедливо ждал вкусной награды. Смекнув, что кормить его пока никто не собирается, он не расстроился: радость встречи с Нэшем, переполнявшая собачье сердце, была во сто крат важнее.

Добан потирал лоб, уставившись в одну точку на полу.

– Ума не приложу, как ему удалось сюда попасть. Не понимаю, как он нашел Ниоткуданикуда…

– Как он переступил порог Лавки, ясно: как только что рассказал нам Людовико, у Глаза Сикомора конъюнктивит, вот он и не увидел, что кто-то ждет, когда дверь откроется. Дома Сетт всегда делает именно так! – пояснил Нэш.

Изед приблизилась к неведомому созданию, больше похожему на комок шерсти.

– Я видела их во сне, и не один раз, этих… собак… но я не думала, что они хорошие.

– Серьезно? Получается, ты видишь во сне мой мир? Но попасть туда и жить там ты не можешь… Впрочем, сейчас это не важно, ведь я пришел из этого мира и могу рассказать тебе о нем все, что знаю!

– Здорово! Знаешь, а твой Сетт… честное слово… я хотела сказать «хороший», но «смешной» ему больше подходит. Ты не обидишься? – спросила девочка с уважением и деликатностью.

– Да нет, наоборот, я очень рад, что ты больше не боишься! Возьми его на руки, если хочешь, – ответил Нэш.

Сетт убрал язык, повертел мордочкой, и его круглые черные глаза выглянули из-под клочков шерсти, точно спрашивая: «Это еще зачем?» Он был не в восторге оттого, что эта белокурая девчушка собирается взять его на руки. От девушек всегда исходят какие-то невыносимые запахи, от которых хочется чихать.

Но Нэш вручил его Изед, чьи руки ощутимо дрожали: она боялась причинить незнакомому зверьку боль и, кроме того, все еще испытывала легкий страх. Но едва только она прижала собачку к груди, как почувствовала, что сердце у нее тает. На лице Изед появилось выражение удивления и радости.

Сетт между тем тоже успокоился, в первую очередь потому, что этадевушка испускала запах приятный и теплый, а он любил тепло, да и потом, от нее совсем не пахло теми тошнотворными ароматами, которые он так не любил.

– Нам пора, Людовико, – сказал Добан. – Опасность миновала, и теперь проследи, пожалуйста, чтобы дверь Лавки оставалась закрытой, а Глазу помоги разобраться с этим «конъюнктивитом».

Гномик прыжком поднялся на ноги, от чего по залу разнесся запашок плесени и подгнивших апельсинов.

– Уже иду! Постараюсь сделать все возможное! – воскликнул он и бегом рванул прочь, лавируя между бумагами и книгами.

– Сердечно рад знакомству, Сетт, – сказал Добан, наклоняясь к песику и ероша его шерстку. – Узнать бы, как он тебя нашел, Нэш… Впрочем, возможно, он нам об этом расскажет.

– Как же он это сделает? Он ведь не умеет говорить! – возразил хозяин песика.

Сетт смотрел не мигая. Таким образом он выражал свое согласие. Это выражение морды он подсмотрел у немецких овчарок из документальных телефильмов (в жизни ему пока не приходилось видеть немецких овчарок).

– Как знать, возможно, в Лимбии он заговорит, – ответил Добан. Затем он обвел взглядом ребят и песика: – Поживем – увидим, а пока прошу всех троих следовать за мной. Библиотеку Универсального Знания вы увидели и теперь сможете без проблем находить ее. Сейчас я вам покажу, как попадать в Залы Волшебства.

Изед, которая, казалось, не собиралась отпускать Сетта, быстрым шагом направилась вслед за Добаном.

Нэш почувствовал легкий укол ревности и воскликнул:

– Изед! Ты что, хочешь и дальше держать Сетта?

– Нас ждут Залы Волшебства, это нечто совершенно необычайное. То, что ты увидишь там, превзойдет границы самого смелого воображения, – нараспев ответила Изед, делая вид, что не расслышала его вопроса.

Они лавировали между стопками книг, которые обступали их все плотнее.

– С тех пор, как ты здесь появился, все стало происходить намного быстрее, – продолжала Изед. – Но не пойми меня неправильно, мне это нравится! Я никогда не видела столько всего и сразу. Я была только в одном Зале, а их целых семь!

– Это такие специальные помещения для практических занятий, вроде школьных классов? – спросил Нэш, увиливая от очередной стопки бумаг, которая кружила над его головой.

– Примерно так, растрепа. Там мы тренируемся контролировать свои Способности. Я посещала Зал Легкости, где учатся Левитации. Попасть в другой Зал Волшебства – это невероятная удача. Судя по всему, ты будешь единственным счастливчиком, перед которым откроют двери все семь…

– То есть ты уже умеешь летать? А я тоже летал. Наверно…

Он хотел узнать, продолжает Изед учиться или уже владеет этим искусством. Как здорово было бы учиться летать вместе!

– И да и нет. Я занимаюсь, но пока не могу сказать, что у меня получается действительно хорошо, – искренне ответила она.

Это была хорошая новость: они смогут заниматься вместе.