Текст книги "Автостопом в Судан"

Автор книги: Антон Кротов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

6 марта, суббота

Сегодня, вообще говоря, мы условились встречаться на главпочтамте Шарм-эль-Шейха в 10.00.

Утром парнишка-матрос перевез меня с парохода на «материк» при помощи вчерашней резиновой лодки. Я пошел в город. Никого из наших на месте пока не было. Один из банков был открыт; я обменял наконец некоторую сумму и сразу почувствовал себя богатым белым туристом. Торговцы сразу стали мне улыбаться, когда я покупал в магазинах еду.

В назначенное время появился Гриша Кубатьян. Вот житие его.

Как я и предполагал, позавчера, в момент, когда я заметил отсутствие Гриши, он был зазван водителями на завтрак. После завтрака, не увидев нигде меня, он отправился в город на заработки. Но идеи о заработках не посетили его голову. Поэтому он вернулся из города обратно в порт и уплыл за свои деньги еще за полсуток до меня, предыдущим рейсом парома, так что я его и не застал в порту.

Остальные наши друзья – о странность! – не проявились. В том числе и Андрей Петров – у него сегодня был день рождения (двадцать лет), и мы думали было отметить его.

Угостились местной пищею и решили поехать на Суэц, затем в монастырь Святого Антония, а затем в Каир, где была предусмотрена запасная встреча через три дня, 9 марта.

* * *

Из Шарм-эль-Шейха долго не могли уехать. Мимо нас туда-сюда сновали городские таксисты, не знавшие об автостопе. Водитель столь редкого здесь грузовичка, отказавшись брать нас, подсадил египетского попутчика. Что за дела? Только часа через полтора нас подобрал другой грузовичок.

Ура! ура! Но радовались мы недолго. Через пару километров, на первом же дорожном посту (я буду по привычке иногда называть их ГАИ) нас с Гришей высадили из грузовика, а сам грузовик задержали.

– Туристы должны ездить в туристских автобусах или в туристских машинах, – пояснил нам дорожный полицейский. – Бесплатно? Бесплатно ездить невозможно.

– Ну, тогда мы пойдем пешком, – отвечали мы с Гришей, вытягивая из рук гаишника наши документы.

– О! о! Пешком нельзя… далеко… там нет воды… там жарко… и нет хотелей… – не знал что и сказать гаишник. – Ладно, езжайте.

Нас посадили в грузовик и вежливо отпустили…

Другой пост ГАИ мы проезжали в кузове другого грузовика. Грузовик остановили; мы не стали выглядывать. Но водитель проговорился; гаишник залез в кузов и увидел там нас.

– Туристы не должны ездить таким образом, – огорчился гаишник, – это запрещено!

Он отпустил «неправильный» грузовик и застопил нам другой, со свободной кабиной, куда и посадил нас. Машина, оказалось, шла в Суэц. Интересно, что водители-деньгопросы странным образом концентрировались на восточном берегу Синая, а после Шарм-эль-Шей– ха их стало мало.

Ну и классные же дороги в Египте! Ровные, гладкие, с аккуратной разметкой, не хуже иорданских. А вот машин здесь, на Синае, немного.

Довольно часты посты ГАИ. Дорога, перегороженная стоящими бочками из-под солярки. На этих бочках висят красные и белые пластмассовые канистры. По ночам в канистрах включаются лампочки. Гаишники останавливают все машины. Проверили, отодвинули бочку – проезжай – и перекатили бочку на место. Наше присутствие в машине смущало гаишников, но они ничего не могли поделать, так как нас подсадили их коллеги.

Уже в темноте приблизились к тоннелю, проходящему под Суэцким каналом. На посту перед тоннелем опять проверяли все (или почти все) машины, а так как их здесь уже было много, образовалась километровая очередь. Мы терпеливо ждали.

Наконец, примерно в 19.00, мы проехали по красивому, облицованному кафелем тоннелю под Суэцким каналом и оказались в иной части света – в Африке. Вскоре водитель высадил нас на окраине города Суэц.

* * *

Суэцкий канал, разделяющий Азию и Африку, строился десять лет – с 1859 по 1869 год. Длина его невелика (161 км) – не сравнить с нашими величайшими в мире каналами типа тысячекилометрового Беломора. Но Суэцкий канал используется интенсивнее Беломора, пропуская по сорок пароходов в обе стороны ежедневно. Сборы от судов, проходящих по каналу (десятки тысяч долларов за одно судно), приносят солидный доход египетскому государству.

Вечерний Суэц нам не успел понравиться. Мы посетили столовую, в которой кормили дешевой смесью риса, чечевицы и макарон, политой соусом (эта еда в Египте называется «кошери»), и долго выбирались из города в южном направлении. Город оказался необычно растянут вдоль канала, Суэцкого залива и порта. К полуночи мы достигли южных окраин города и, утомившись ночным автостопом, легли спать в ста метрах от очередных портовых ворот, на сухой и теплой почве. Я был весьма доволен, а Гриша, не привыкший спать на жестком, немного поворчал, но вскоре тоже заснул.

7 марта, воскресенье

98 % территории Египта – безжизненная пустыня, и городов там нет. Подавляющее большинство 60-миллионного населения страны сконцентрировалось в долине и в дельте Нила; здесь находятся плодородные земли, пальмы и поля. Еще немного людей пристроилось по каменистым берегам Средиземного и Красного морей. Здесь почти нет растительности – лишь редкие порты и курорты. В шести крупных оазисах пустыни находится еще несколько селений. Есть еще пара мелких оазисов, где находятся монастыри, например обитель Святого Антония, куда сейчас ехали мы. Остальные области Египта практически необитаемы.

В Египте всего несколько дорог, из которых главнейшие суть сии:

а) трасса вдоль Нила, идущая то по одному, то по обоим берегам реки от Каира до Асуана и далее до Абу-Симбела;

б) трасса вдоль Красного моря, по которой мы ехали сейчас; здесь расположены редкие курорты и гостиницы; дорога идет от Суэца через Хургаду в Судан, но въехать по ней в Судан запрещено;

в) трасса вдоль Средиземного моря до ливийской границы;

г) трасса в виде петли, проходящая через четыре пустынных оазиса, самая глухая и жаркая;

д) шесть «срезок», соединяющих долину Нила и города на побережье Красного моря;

е) множество мелких, коротких дорог в дельте Нила.

Этим списком исчерпывается многообразие египетских дорог. Примечательно, что все они асфальтовые, с нормальным покрытием и нормальным потоком машин (кроме оазисного кольца, где машин поменьше). Скорость путешественника ограничивается только дорожными полисменами, имеющими предубеждение против автостопщиков и иногда мешающими им.

* * *

Монастырь, куда мы хотели попасть, был, возможно, самой древней христианской обителью на земле (из действующих ныне). Святой Антоний, основатель пустынножительства, поселился здесь в IV веке. С Божьей помощью, а также благодаря здоровому климату, он прожил 105 лет. Еще при его жизни сей маленький оазис (родник и несколько пальм) стал центром монашеской жизни, и вскоре здесь уже обитали сотни монахов.

С тех пор прошло более полутора тысячелетий. Мы высадились из машины на глухом повороте; надпись на будке автобусной остановки гласила: «Monastery st. Antony». В тени остановки сидели два водителя сломавшегося рядом грузовика и пили горячий чай из термоса.

Монастыря не было видно (до него было 12 километров), но туда ответвлялась хорошая асфальтовая дорога, и мы с Гришей пошли пешком. За время, что мы шли, мимо проехало всего пять транспортных средств: грузовичок-деньгопрос, забитая легковушка, груженный поклажей верблюд (с погонщиком) и вслед за ним, его верблюжонок, а также автобус, начиненный цивилизованными туристами. Никто из них не подвез нас, солнышко грело, и мы пришли к воротам обители изрядно вспотевшие.

Монастырь стоял прямо у подножия большой горы, поднимающейся из пустыни. С нашей стороны он был огорожен невысокой стеной, за которой содержалось несколько зданий, кирпичных и глиняных, небольшая церковь и десяток пальм. Внутри было пустовато и солнечно. Молодой монах на входе поторопил нас, говоря, что вот-вот начнется экскурсия по монастырю.

И впрямь, для только что прибывших на автобусе пятнадцати французов и для примазавшихся к ним нас была устроена небольшая экскурсия. Седобородый монах лет шестидесяти провел нас по всему монастырю, объясняя его историю и сущность помещений. Вот, например, старинные ворота монастыря и подъемное колесо: оказывается, в старину монахи затворялись от мира и поднимали пищевые пожертвования и редких посетителей к себе при помощи «лифта», устроенного в древней башне ворот. А вот родник у подножия горы, порождающий воду для питья и хозяйственных нужд (все попили из него, а мы с Гришей особенно набросились на воду, так как сильно выпотели по дороге).

По местному обычаю сняв ботинки, все зашли в храм. Он был основательно стар и находился в стадии ремонта. После храма посмотрели колокольню. Сама жизнь монахов, их быт, церковная служба и прочее остались от нас скрытыми – все же это пустынь, а не исторический музей. Узнали, что сейчас в монастыре живут 75 монахов, а всего в Египте 12 христианских монастырей, принадлежащих Коптской православной церкви.

– А интересно, сейчас есть какие-нибудь монахи, которые живут, как Святой Антоний, больше ста лет? – заинтересовался я.

– Сейчас нет, – отвечал монах-экскурсовод.

– А не было ли здесь в прошлом конфликтов с мусульманами?

– С мусульманами? – переспросил он и тихонько добавил, указуя на водителя экскурсионного автобуса, бродящего по монастырю: – Этот водитель не христианин…

Мы поняли, что монах не хочет раздувать межконфессиальную рознь, и не стали расспрашивать более.

В иконной лавке всем желающим подарили открытки-иконки (мне, разумеется, вручили изображение Святого Антония, которое потом благополучно со мной доехало до Москвы), после чего мы с Гришей отделились от остальных туристов. И очень кстати – когда мы собрались набрать воды, молодой монах, тоже, вероятно, приглядывающий за туристами, спросил нас: голодные ли мы? Вскоре нам Бог послал вкусного овощного супа, который и был немедленно употреблен.

Французы из автобуса были все, как один, старичками и старушками – было им от 65 до 75 лет, а то и поболее. Один из них оказался даже преподавателем русской литературы и говорил по-русски лучше нас. Это была не случайная, а уже устоявшаяся компания пенсионеров, решивших посмотреть мир. Каждый день их путешествия стоил им двести долларов. Старички удивлялись на нас, совершающих научное путешествие. Когда мы, уже поевшие, опять попались им на глаза, они замолвили словечко перед водителем (мусульманином) и подобрали нас в свой автобус, следовавший в египетскую столицу.

* * *

Каир!

Крупнейший город Африки, вмещающий восемнадцать миллионов жителей (четверть населения Египта), протянулся по обоим берегам Нила на пятьдесят километров в длину. Тридцатиэтажные небоскребы, роскошные гостиницы и рестораны, тысячи машин, скользящих по громадным мостам и автомобильным развязкам, чадящих в пробках, сверкающие магазины и единственное в Африке метро соседствуют с узкими улочками бедных кварталов, с бедняцкими рынками и кучами мусора, в которых копошатся заблудшие козы.

Еще не доезжая Каира, наш автобус попал в одну сплошную деревню-город, тянущуюся вдоль Нила. Медленное движение машин, телег и людей сделало наше движение тоже медленным. Последние пятьдесят километров ехали часа два. Полей и пальм становилось все меньше, многоэтажных домов, машин и мусора все больше, и вот наконец мы расстались со старичками-французами, выйдя из автобуса почти в центре вечерней столицы.

Белый мистер, имеющий деньги, найдет в Каире множество способов со вкусом потратить их – на всяческие аппетитные фрукты, продающиеся на центральных улицах, на посещение музеев и пирамид, на постоянно завлекающие своими запахами харчевни и рестораны, а также и на другие, более дорогие удовольствия. Мы с Гришей тоже почувствовали себя белыми мистерами и съели по четыре тарелки супа в какой-то вечерней забегаловке.

Каирское метро состояло пока из одной 45-километровой линии (в ближайший месяц собирались открывать вторую). Стоимость проезда в нем зависит от расстояния. Покупаешь желтую магнитную карточку и вставляешь в турникет не только на входе, но и на выходе, где одноразовая карточка поглощается и больше не используется. Чтобы граждане не экономили, на каждой станции, на входе и на выходе, следят за вами полицейские.

Поезда метро напомнили мне наши электрички: контактный провод находился сверху. Почти все станции и перегоны метро имеют наземную природу (ну точно, электричка). Только в центре города метро немного подзакопано, чтобы не мешать городскому транспорту.

Покатавшись на метро, мы завершили путь на одной из центральных станций, именуемой Насер, и вышли в город. На центральных улицах в сей вечер бродили толпы людей, не только местных жителей, но и туристов. Пока приобретали фрукты, обнаружили рядом русских людей, занятых тем же. Люди оказались сотрудниками посольства и подсказали нам его местонахождение.

Поставить палатку в центре Каира оказалось практически негде. Никаких больших парков и садов в округе не обнаружилось. Местные жители в гости нас не зазывали – попадались лишь предлагатели гостиничных услуг. Дорожные рабочие, занятые улучшением транспортной развязки близ одного из нильских мостов, на свою огороженную территорию нас не пустили. Случайно мы набрели на церковь, но она оказалась закрыта за поздностью часа. Но рядом с церковью нам повезло: обшарпанный четырехэтажный дом имел выход на крышу свою, и мы тихонько, стараясь не потревожить сон жильцов, расстелили спальники на крыше этого дома прямо в центре египетской столицы.

8 марта, понедельник

Наутро на крыше, где мы спали, обнаружился курятник, и петухи громким голосом приглашали нас проснуться. Мы поспешно встали. Почти прямо под нами шумел автомобильный поток 18-миллионного Каира. Спустились по лестнице. Одна из жительниц дома, высунувшись из квартиры, провожала нас недоуменным взглядом и вдруг громко заверещала. Город.

Нашли харчевню за один фунт – это оказалось уже еденное нами недавно в Суэце кошери – и отправились по делам. Хотелось добыть карту Каира в офисе туристской информации и позвонить домой. Карт в офисе не оказалось, а телефоны работали только по карточкам, которые были дороги. Пришлось телеграфировать. Отправил телеграмму из одного слова «ANTON», что вызвало удивление почтовиков – долго не хотели принимать, и только при помощи начальника почты телеграмму удалось отправить.

Прочих участников экспедиции мы должны были встретить только завтра. А сейчас мы с Гришей поехали туда, куда в первую очередь едут все гости Египта, – «отметиться» у знаменитых египетских пирамид.

От высотного здания гостиницы «Sheraton», рядом с которой находится российское посольство, до египетских пирамид – около 15 км. Мы решили не торопиться и прогуляться, сколько захочется, пешком, рассматривая по пути достопримечательности города. Первым таким интересным местом оказался огромный каирский зоопарк.

Каирский зоопарк – это, действительно, целый парк. Здесь можно наблюдать, как в тяжелой неволе проживают несчастные звери: верблюды, жирафы, слоны, обезьяны и многочисленные птицы. Но основная достопримечательность зоопарка – это египтяне. Они группами возлежат на траве, жгут костры, готовят себе еду на огне или приносят ее из харчевен неподалеку, едят, воссевши на пыльных подстилках вместе со своими многочисленными детьми, торгуют всяким мусором и спят прямо на пригорках среди клеток, наполненных другими позвоночными. За просмотр этих гомо сапиенсов, равно как и других обитателей зоопарка, взимается символическая цена в 25 египетских копеек (над окошком кассы написано – 20, но кассиры не верят этим надписям и берут с каждого билета по 5 пиастров себе в карман). Интересно, можно ли здесь ночевать? Наверное, нельзя.

После осмотра зоопарка мы с Гришей решили продолжить прогулку к пирамидам, но жара вскоре сделала свое дело – мы были с рюкзаками и уже заленились идти пешком, поэтому отправились обедать в одну из многочисленных едален, а затем поехали до пирамид на автобусе. Билетер постеснялся обилечивать белых мистеров, делая вид, что не замечает нас.

Пирамиды Гизы находятся на юго-западной окраине города. На картах Гиза часто указана отдельным городом, расположенным на противоположном берегу Нила, напротив Каира. Но, по сути дела, это одна большая сплошная агломерация. Огромный город, со своими автобусами, ларьками и полицейскими, подступил к пирамидам вплотную. А за пирамидами города уже не было – одна пустыня до самого горизонта.

Со стороны города к пирамидам был только один вход-въезд, которым мы с Гришей и воспользовались. Настойчивые предложения прокатиться на верблюде или на лошади, купить путеводитель, открытки или папирус сопровождали нас. Мы подошли к полицейским, проверяющим билеты, и довольно быстро уговорили их. Официально мы должны были заплатить за подход к пирамидам по 20 фунтов с носа (7.5 доллара), так что если строительство пирамид обошлось, в сопоставимых ценах, в миллиард долларов, то за истекшие тысячелетия они уже окупились.

Единственное из семи античных чудес света, сохранившееся доныне, ежедневно притягивает сотни шикарных автобусов с тысячами туристов со всего мира. Эти туристы кишели вокруг пирамид толпами. Американцы, французы, немцы, японцы, старые и молодые, с видеокамерами и фотоаппаратами, в солнечных очках, шляпах или без оных, бродили вокруг пирамид, щупали их и натирали до блеска, пытались залезть (но, сдерживаемые криками полицейских, прекращали свои попытки), чуть не облизывали эти пирамиды – как муравьи вокруг огромной сахарной головы. В толпе этих людей были также и египтяне со своими верблюдами (мистер, хотите покататься на верблюде?), путеводителями на всех языках, сувенирами… Были и просто дети – выпрашиватели денег. Мы со своими рюкзаками также эту толпу усугубляли.

Посмотрели на пирамиды, потрогали их, затем обошли сфинкса сзади (чтобы подойти к нему спереди, нужен был специальный билет). Сфинкс стоит в настоящей яме (за многие годы ветер пустыни нанес песку по шею, и только относительно недавно его раскопали). Затем пошли с валом туристов на выход. С трудом отбиваясь от желающих продать нам что-либо, мы вышли из заповедной пирамидной зоны и подумали было, что все торговые предложения позади. Решили отойти подальше и заночевать в пустыне за пирамидами.

Тут к нам подрулил один из местных продавцов-коммерсантов. Он сразу понял нашу нужду и захотел указать нам истинную дорогу в пустыню, где мы сможем переночевать, а потом, узнав, что мы из России, загорелся идеей купить у нас что-нибудь. Случайно увидев Гришин ножик, коммерсант восхотел его. Гриша отказывался. Тогда этот странный человек, осматривая Гришу как манекен, на котором развешан товар, захотел купить у него: ремень его брюк; фотоаппарат; кроссовки; куртку; часы-будильник и даже облезлую матрешку, которую он, как оказалось, таскал с собой как образец русской культуры. Торговец применял смесь английского и русского языков:

– This is not good. (Это не есть хорошо.) За фее тавать адин фунт.

Гриша возмущался и прятал «товар», на что торговец оживлялся и повышал цену:

– О'кей, пандара фунт!

Совершенно неожиданно для Гриши сыпались такие предложения, что он, по наущению торговца, открыл рюкзак, и коммерсант стал прицениваться ко всяким грязным майкам и прочим одеждам. Что же до меня, я рюкзак не открыл, несмотря на настойчивые просьбы бизнесмена: если не сопрет, то явно купит что-нибудь за гроши, думал я. Странный человек ничего, однако, у Гриши не украл. В это время мимо проезжали два полицейских на верблюдах и заинтересовались торговлей; в результате один из них купил Гришин ножик за несколько фунтов, оставив Гришу в немом удивлении: уговорили-таки меня! Меня же удивил сам факт передвижения полицейских на верблюдах…

– Give me you clock (часы)! Good price – адин фунт!

С трудом избавившись от покупателя, мы пошли вон, стараясь обойти пирамиды. Вскоре базар-вокзал кончился и началась свалка. После сего мы оказались в каменисто-песчаной пустыне, среди которой, на возвышении, стоял маленький домик-бытовка.

– Идем, впишемся в этой будке, – предложил Гриша.

Идти вписываться в будке было не лучшей затеей. Конечно, время было самое вписочное: заходило солнце, туристы расходились, где-то вдалеке полицейские на верблюдах свистками прогоняли задержавшихся. Из будки навстречу нам вышли два египтянина и, осознав нашу сущность, стали препятствовать нам.

– Нельзя, нельзя! Хотель, хотель! – кричали они и махали руками.

– Можно, можно! Долой хотель! – отвечали мы.

Вскоре жители будки решили-таки простить нас (вероятно, это была местная народная дружина, охраняющая пирамиды от непрошеных гостей, старающихся войти в обход центрального входа). Один из них повел нас куда-то, уверяя, что он покажет нам место для ночлега. И впрямь, места он знал хорошо и вскоре привел нас на возвышенную, каменно-песчаную гору, с которой открывался прекрасный вид на пирамиды, сфинкса и другие древности.

– Ну, спасибо, мужик! – поблагодарили мы его.

– Тут за «спасибо» ничего не бывает. Давайте бакшиш! – отвечал он очень понятно на смеси английского и арабского языка.

Мы мысленно сплюнули, но отступать было некуда, и наш корыстный проводник получил бакшиш в форме двух билетов МММ и металлической мелочи.

– А как насчет паунд-ижипшиан (египетских фунтов)? – смутился он.

– «Паунд-ижипшиан» кончились, возьми русский сувенир, – отвечали мы ему, и он, поворчав, ушел.

Но как только мы разложили здесь, на возвышении, свои коврики и спальные мешки, нас заметили другие соглядатаи. Со стороны пирамид к нам двигались трое полицейских на здоровенных верблюдах. Вскоре они возвысились над нами.

– Эй, мужики, здесь вам не хотель! – начал свои речи самый смелый из них.

– Нам и не нужен хотель, – отвечали мы.

– Валите отсюда, здесь нельзя ночевать!

– А мы думаем – можно, – не отступали мы.

Верблюд одного из полицейских смачно пописал пенистой струей на место нашего предполагаемого ночлега.

– Ну, тогда давайте бакшиш, – предложили консенсус полицейские.

Оказалось, что уплата бакшиша тому мужику, приведшему нас на это место, еще не освобождает от уплаты других налогов и сборов. Выдав полицейским мавродики и монетки, мы освободились от них. Полицейские, было, покинули нас, но тут один из них вернулся и с высоты верблюжьего роста заявил:

– Give me another bakshish. I am a special. (Дайте мне другой бакшиш. Я особенный.)

«Special» получил свой «another bakshish», но этим дело не закончилось. Прошло небольшое время, и «Special» появился вновь, держа в руках мавродик.

– No change! No change! (He меняют!)

Мы, как могли, объяснили ему, что это рашен-сувенир, потом дали ему еще один сувенир и пару монеток, сделав вид, что так и надо, и «Special», тоже сделав вид, что так и надо, ускакал на своем верблюде прочь – выявлять других нарушителей.

Это был замечательный вечер. Как только все деньгопросы покинули нас, сумерки окончательно сгустились. И тут началось самое интересное – так называемое свето-звуковое шоу. Туристы, заплатившие за него, должны были сидеть в специальных стульях, как в кинотеатре, расположенных перед сфинксом. Самих туристов мы не видели, так как они были скрыты от нас темнотой и сфинксом. Зато лазерообразный луч высвечивал на пирамидах разные знаки, подкрашивал их в разные цвета, а хорошо поставленный голос из динамиков на непонятном языке вещал туристам, объясняя им сущность пирамид и их предназначение.

Свето-звуковое шоу длилось примерно полчаса, потом, вероятно, туристы сменились и началось другое, такое же, но на другом языке. Мы с Гришей уснули, довольные сегодняшним днем.

Среди ночи нас, лежащих в пустынной местности, пытался разбудить какой-то человек. Сквозь сон я расслышал от него только одно слово «масари» (деньги). Мысленно и устно отправив этого человека куда подальше, мы продолжили спать.