Текст книги "Под маской хеппи-энда"

Автор книги: Антон Леонтьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Ты так легко одета, Кэтрин. И что с твоим плечом? Похоже на свежую рану!

– Я... я упала с лестницы, – пробормотала девушка первое, что пришло в голову. Обеими руками она вцепилась в сумку, в которой находились доказательства вины Хью.

– Хм, однако в вашем доме слишком часто происходят падения с лестницы, – промолвил священник. – Кэтрин, ты уверена, что у вас все в порядке?

– Преподобный, я же сказал вам: у нас все о’кей, – грубо прервал его Хью. – И ваша помощь нам совсем не требуется. Так что не смеем больше задерживать вас...

– Преподобный... – начала Кэтрин, но внезапно увидела, как рука Хью нырнула в карман. Что у него там – кастет, нож или пистолет?

– Да, Кэтрин? – встрепенулся священник. – Ты что-то хочешь сказать мне? Прошу, если у тебя на душе какая-то тяжесть, то не таись, я постараюсь помочь тебе...

А чем преподобный сможет помочь ей? Если она скажет, что Хью убийца и на его совести смерть почти сорока женщин, священник, конечно же, не поверит. А если даже и поверит, то сумеют ли они даже вдвоем справиться с великаном Хью? Тем более что у отчима, по всей видимости, имеется оружие. Но если священник сейчас уйдет, она останется во власти отчима, и тот наверняка... Наверняка он сделает то, что живописал в своем дневнике маньяка!

– Преподобный, я хочу пригласить вас в дом, – произнесла Кэтрин.

Главное для нее сейчас – выиграть время и не оставаться наедине с Хью. Он не рискнет убить священника, значит, пока преподобный находится в особняке, ей ничего не грозит.

– Преподобному пора... – начал Хью, но Кэтрин стояла на своем:

– Уверена, что преподобный не откажется от чашки ароматного чая. Так ведь?

То ли преподобный Роуз в самом деле хотел отведать чая, то ли он уловил подтекст в словах Кэтрин, но священник энергично заявил:

– Да, мистер Кросби, я совсем не откажусь от предложения вашей падчерицы и с удовольствием выпью чашку ароматного чая!

Кэтрин заметила, как в глазах Хью сверкнул с трудом скрываемый гнев. Однако что он мог поделать? Не выталкивать же священника взашей! Поэтому Кросби странным тоном откликнулся:

– Ну конечно, преподобный, мы всегда рады видеть вас у себя в доме. Прошу!

На пороге особняка он чуть задержался и снова схватил Кэтрин за руку. Прикосновение отчима вызвало у девушки приступ тошноты.

– Запомни, дрянь: всего одно слово или косой взгляд – и ты сдохнешь! – прошептал Хью. – А вместе с тобой и чертов святоша!

– Мистер Кросби, что-то случилось? – спросил священник, находившийся уже в холле, на что отчим бодрым голосом ответил:

– Нет, нет, преподобный, я только спрашивал у Кэтти, осталось ли у нас чудное слоеное печенье, чтобы угостить вас!

Преподобный Роуз и Хью прошли в зал, а Кэтрин отправилась на кухню. Девушку бил озноб, голова шла кругом, а в ушах звенело. Она может легко сбежать, ведь дверь в сад стоит открытой, но тогда она обречет на смерть преподобного, братьев и маму. Ну и как же ей быть?

– Кэтти, в чем дело? Не заставляй преподобного ждать! – раздался нарочито ласковый голос. В дверях девушка увидела отчима и от неожиданности выпустила из рук чашку. И та, упав на пол, разбилась. – Какая же ты неловкая, Кэтти, – покачал головой Хью. – Впрочем, как я убедился, у тебя много недостатков. Ты ведь знаешь сказку о Синей Бороде? Если бы его жены не совали нос не в свое дело, то остались бы в живых. Так и ты, Кэтти...

Девушка принесла в гостиную поднос, дрожащими руками поставила чашки на столик и взглянула на преподобного. Понимает ли тот что-либо или нет? А священник принялся вещать, мол, все находится в руках господа, и Хью с усмешкой добавил:

– Как вы правы, преподобный, как вы правы! Однако зачастую человек сам ускоряет свою погибель, ведь так? И даже становится причиной гибели многих других, безвинных жертв.

Отчим открыто намекал на то, что собирается убить ее, а преподобный ничего не понимал! Кэтрин, чувствуя, что слезы душат ее, взглянула на священника и внезапно бурно разрыдалась. Отчим недовольно бросил:

– Кэтти, нельзя же быть такой нюней, ты – взрослая девушка!

Преподобный принялся утешать девушку, говоря, что самое плохое позади, Дебора непременно выздоровеет. Отчим, стоявший рядом, поддакивал:

– Конечно, моя прелестная женушка вот-вот снова появится в доме. И все будет совсем по-другому! Так ведь, Кэтти?

И его рука опустилась девушке на плечо. Кэтрин вздрогнула, но не стала отталкивать отчима. Тот демонстративно зевнул, взглянул на часы и произнес:

– Но ты, Кэтти, наверняка устала, сейчас ведь почти пять утра. Да и я, признаюсь, валюсь с ног. Уверен, что и вы, преподобный, хотите наконец оказаться в теплой постели!

Намек был более чем прозрачный. Священник поднялся, поблагодарил Кэтрин за чай с печеньем.

– Что же, мне пора. Но мы обязательно увидимся в ближайшее время!

– Непременно, преподобный, – заявил Хью, подталкивая его к двери. – Непременно! Только вот какая незадача – Кэтти изъявила желание навестить мою... мою троюродную тетушку, которая живет в штате Алабама. Она так привязана к старушке! Не исключено, что Кэтти пробудет там продолжительное время. Ей необходимо сменить обстановку и собраться с мыслями! Да и вообще, тетушка предлагала Кэтти остаться у нее, и вполне возможно, что Кэтти воспользуется более чем щедрым предложением старушки! У нее такой большой и красивый дом...

Он подготавливает объяснение моего исчезновения, поняла с ужасом Кэтрин. Для всех я буду находиться в Алабаме, у несуществующей троюродной тетки. А в действительности... Перед ее глазами встали окровавленная одежда и фотографии истерзанных женских тел.

И надо же, преподобный принял слова Хью за чистую монету! Кэтрин попрощалась со священником, тот пожелал ей всего самого доброго и сказал, что на днях навестит ее.

– Думаю, Кэтти к тому времени уже будет в Алабаме, – заявил отчим. – Но я всегда буду рад поболтать с вами, преподобный! Так что заглядывайте на чай!

И он раскрыл дверь. Священник, потоптавшись, шагнул в темноту. На пороге внезапно обернулся и, внимательно посмотрев на девушку, спросил:

– Кэтрин, ты уверена, что все в порядке и тебе не требуется моя помощь?

Вот удобный момент! Ей надо крикнуть... Что крикнуть? Что Хью – жестокий серийный убийца? Преподобный все равно не поверит, а отчим может одним ударом лишить священника жизни. Она не знала, что ответить, но тут раздался приторный голос Хью:

– О, преподобный, мы так вам признательны за вашу помощь, но, право же, нам неудобно задерживать вас! Разрешите мне отвезти вас... А Кэтти останется дома, так ведь?

Он посмотрел на падчерицу. Кэтрин понимала, что ей никуда не деться – побег исключен, она в мышеловке. С ужасом увидела, как Хью подхватил сумку, в которой находились улики его преступлений, и двинулся вслед за священником.

– Я вернусь через четверть часа, – бросил отчим напоследок. – Кэтти, прошу тебя, пока не ложись, мне надо поговорить с тобой о... о поездке к троюродной тетушке в Алабаму!

«Он убьет меня, он убьет меня, он убьет меня...» – билась в голове у девушки единственная мысль. И не только ее! Вик и Тони тоже станут его жертвами и, возможно, мама. Но каким образом Хью объяснит внезапное исчезновение всей семьи? А, например, скажет, что все отправились в Алабаму, где тетушка оставила большое наследство. Надо что-то делать, но что именно?

Кэтрин подошла к телефонному аппарату и сняла трубку. Она позвонит в полицию и скажет... скажет, что Хью пытался изнасиловать ее. Они приедут, а она попросит полицейских осмотреть фургон, там ведь осталось еще предостаточно улик. И тогда отчиму не удастся вывернуться!

Телефонная трубка молчала. Кэтрин подергала рычаг, однако сигнала не было. Внезапно она увидела перерезанный телефонный кабель. Без сомнения, работа Хью! Перед тем как покинуть особняк, он вывел из строя телефон.

Девушка поднялась наверх, зашла в спальню братьев и убедилась, что они мирно спят. Разбудить их и сказать, что им надо срочно уходить? Но ребята ничего не поймут спросонья. А когда разберутся, что к чему, время будет упущено. Маму Хью пока не тронет, ведь она находится в больнице. Преподобный тоже в безопасности, значит...

Хлопнула входная дверь, и девушка услышала голос отчима:

– Кэтти, мерзавка, где же ты? Живо спускайся вниз или...

Кэтрин повиновалась и спустилась на первый этаж. Увидела ухмыляющегося Хью – сумки с уликами в его руках не было.

– Ну что, милая моя, наконец-то мы остались одни... – пророкотал он. – Священника я сбагрил, и никто тебе больше не поможет. Ах, Кэтти, Кэтти, как бы хорошо мы могли жить вместе! Только ты да я! Где-нибудь подальше отсюда, на ферме в Техасе. Мне бы, конечно, приходилось отлучаться время от времени, чтобы... – он потер руки, – чтобы совершить новое убийство, но ведь ты была бы не в обиде? Что, тебе не нравится мое предложение? Ты спросишь, а что же с Деборой и щенками? Ну, эту проблему можно быстро разрешить...

– Нет, ты ничего не сделаешь ни маме, ни Вику с Тони! – вскрикнула девушка.

Хью двинулся на нее.

– Ты уверена, Кэтти? – промурлыкал он. – Предлагаю тебе прокатиться со мной за город. Время как раз самое подходящее, светать будет все равно еще не скоро. Ну что же ты молчишь, будто язык проглотила!

Прогремел дверной звонок, и отчим вздрогнул. Его лицо побелело.

– Дрянь, ты кого-нибудь известила? Смотри у меня, Кэтти...

На пороге оказался молодой человек лет двадцати, высокий, с короткими, стриженными полубоксом темными волосами и волевым лицом.

– Ну, что надо? – грубо спросил Хью. – Сейчас начало шестого утра, какого черта трезвоните в дверь?

– Прошу прощения, мистер Кросби, меня зовут Дон Роуз, я сын преподобного и разыскиваю его. В больнице мне сказали, что он уехал с вами... – произнес юноша.

– Твой папаша давно дома, я отвез его туда, – заявил Хью.

Сын преподобного смущенно произнес:

– Мне очень жаль, я не знал об этом. Вы разрешите мне позвонить?

Он ступил в холл и пристально посмотрел на Кэтрин.

– Телефон не работает, – ворчливо заметил Хью. – Я хотел вызвать мастера, но жена в больнице, мне не до того. Не сочти за грубость, парень, но тебе пора домой, к папаше...

Молодой человек перебил его:

– Посмотрите, телефонный кабель поврежден. Неудивительно, что я не мог дозвониться до вас, чтобы справиться об отце.

– Да, собака прокусила, – заявил отчим. – Ну, не буду тебя более задерживать...

– Странно, – пробормотал юноша, который, казалось, не слышал намеков Хью, – но кабель перерезан. Скорее всего, ножом. Мистер Кросби, вы не знаете, кто это сделал? И разве у вас имеется собака?

– Не может быть, что перерезан! – заявил Хью фальшивым тоном удивления, игнорируя вопрос о мифической собаке. – Где, покажи!

Пока отчим осматривал кабель, молодой человек приблизился к Кэтрин и прошептал:

– Вы должны уйти со мной...

Девушка испытала неописуемое облегчение и почувствовала небывалую симпатию к сыну преподобного. Она видела его несколько раз в церкви, но никогда не разговаривала с Доном.

– Разрешите, я устраню неполадку, – предложил Роуз-младший, – и вам не придется вызывать мастера.

– Нет! – заявил отчим. – Парень, ты убедился, что отца твоего у нас нет, так что тебе пора домой. Ну, живо, или мне придется вытолкать тебя отсюда!

Он выставил молодого человека за дверь и, обернувшись к Кэтрин, спросил:

– О чем ты болтала с этим проходимцем? Вот ты какая, Кэтти... Я думал, ты честная девушка, а ты флиртуешь с каждым встречным-поперечным! Надо положить этому конец!

Он надвинулся на девушку, и тут в дверь снова позвонили. Раздался приглушенный голос Дона:

– Мистер Кросби, откройте!

– Как же он мне надоел, идиот, – прошептал отчим. Схватил Кэтрин за локоть и поволок к подвалу. – Посидишь там, а я скоро тебя навещу, Кэтти. Только разберусь с наглецом!

Хью толкнул Кэтрин на темную лестницу. Дверь лязгнула, и Кэтрин побежала вниз. Она попытается спрятаться, возможно, отыщет какое-нибудь оружие...

Сколько прошло времени, девушка не могла бы сказать, но внезапно услышала сверху торжествующий голос Хью:

– Наконец-то я отделался от настырного мальчишки, и у меня появилось время заняться тобой, Кэтти. Ага, я вижу, ты затаилась! Ну что же, я люблю подобные игры! Рассказать тебе о том, что я делаю с женщинами, Кэтти? Ведь то же самое я сейчас сделаю с тобой! Но не бойся, я буду нежен, как никогда!

Кэтрин, притаившаяся за большой бочкой, вспомнила слова из кошмарного дневника отчима: «Надо, чтобы сильно страдала». Он, если найдет, не пощадит ее!

Девушка заслышала грузные шаги Хью, в соседней комнатке зажегся свет.

– Так, здесь тебя нет, Кэтти... – произнес он. – Учти, я начинаю терять терпение, лучше выходи сама! Ведь когда я разозлюсь, то становлюсь крайне жестоким. Крайне!

Девушка увидела громадную тень. Хью оказался в помещении, где она пряталась. Кэтрин предварительно разбила лампочку, но теперь пожалела об этом. Потому что Хью, пощелкав выключателем, удовлетворенно сказал:

– Ну, теперь я знаю, где ты, Кэтти. Вы, женщины, не отличаетесь сообразительностью. Поэтому миром всегда будем править мы, мужчины! Ну, выходи, Кэтти! Ага, я вижу тебя!

Отчим подскочил к бочке и вытащил из-за нее сопротивляющуюся Кэтрин. В руке у девушки была стамеска, но Хью с легкостью выбил ее. Он схватил Кэтрин за горло и прохрипел:

– Как же я мечтал о том, что ты станешь моей, Кэтти! Будь у тебя побольше мозгов, ты приняла бы мое предложение. Зачем тебе твоя дура мамаша? Ведь после ее смерти мне выплатят целый миллион! Ты только подумай, миллион долларов! Мы бы могли с тобой жить, как короли! И зачем тебе братцы, несносные придурки? Только мы с тобой! А если что, то и собственных детишек бы завели!

Кэтрин, почти теряя сознание, чувствовала, как Хью срывал с нее одежду. Ну вот, ничего поделать нельзя, он сначала подвергнет ее насилию, а затем убьет, и случится это в подвале собственного дома...

Отчим продолжал что-то говорить, но Кэтрин уже не слышала его: еще немного, поняла она, и сознание покинет ее. И она будет благодарна господу, если умрет прямо сейчас, не испытав мучений, которым ее собирается подвергнуть Хью.

Вдруг послышался странный, чмокающий звук. Хватка отчима ослабла, и Кэтрин судорожно вздохнула. Хью пошатнулся – и повалился на девушку, увлекая ее вслед за собой на цементный пол. Она попыталась закричать, но из горла вырвались только шипение и хрипы. Вдруг Хью перевернулся на бок, и Кэтрин увидела, что около бочки стоит кто-то еще.

– Это я, Дон Роуз, – услышала она знакомый голос. – Вам не стоит беспокоиться, мисс! Меня послал отец, которому очень не понравились намеки вашего отчима. Мистер Кросби выставил меня прочь, но я снова проник в дом через дверь кухни.

Кэтрин, услышав его слова, заплакала и только потом сообразила, что сидит на полу фактически обнаженной. Дон протянул ей старый комбинезон, который обнаружил на одной из полок, и смущенно отвернулся, дожидаясь, пока Кэтрин оденется.

– А что... что с ним? – спросила девушка.

Дон склонился над отчимом и произнес:

– Я его оглушил, но он все еще жив. Этот скот напал на вас и наверняка собирался над вами надругаться...

– Он хотел убить меня, – сказала Кэтрин. – Так же, как убил почти сорок других женщин.

Воцарилось молчание, прерванное глухим стоном лежавшего на полу Хью. Дон в потрясении произнес:

– Ваш отчим... Он убил столько человек?

– Доказательств нет, щенок! – раздался злобный голос Хью. – Сумку я уничтожил, а от фургона избавлюсь. А ты ответишь мне за то, что напал на меня в собственном доме! Черт, как болит башка! Теперь я знаю, что мне сделать, – скажу, что это ты напал на Кэтти, изнасиловал ее и убил. А мне пришлось убить тебя!

Хью с трудом поднялся на ноги. Его лицо было залито кровью, но отчим сделал шаг по направлению к Кэтрин.

– Ну что, продолжим развлечение, Кэтти? Меня не возьмешь каким-то пустяковым ударом по голове...

Хью с ревом ринулся на Кэтрин, но Дон Роуз прыгнул на убийцу со спины. Кросби попытался стряхнуть юношу, Кэтрин увидела, как взметнулась рука Дона, и Хью, захрипев, начал оседать на пол.

Дон нагнулся над телом, поднимая и опуская молоток, который с омерзительным чмоканьем падал на голову Хью. Кэтрин, как завороженная, наблюдала за кошмарной сценой, которая, как ей показалось, длилась бесконечно. Наконец, придя в себя, она подбежала к Дону, схватила его за руку и крикнула:

– Хватит! Прошу вас, хватит!

Молоток выпал из руки юноши на пол рядом с Хью. Кэтрин взглянула на отчима – тот без движения лежал посреди помещения, голова представляла собой смесь из крови, костей и волос, нельзя было различить ни носа, ни глаз, ни рта.

– Он... он жив? – спросила в страхе Кэтрин.

– Нет, мисс, выжить он не мог, – откликнулся молодой человек, видимо, уже оценив ситуацию, – у него от черепа практически ничего не осталось. Я... я убил вашего отчима!

Странно, но его слова не огорчили Кэтрин – наоборот, она почувствовала небывалую благодарность к своему спасителю. Повинуясь внезапному импульсу, она подошла к сыну преподобного и поцеловала его.

– Спасибо, спасибо, спасибо... – твердила девушка.

Несколько минут спустя первый шок прошел, а молодые люди все еще целовались. Наконец Дон отстранил от себя Кэтрин и сказал:

– Нам необходимо вызвать полицию...

Кэтрин взглянула на мертвеца. Все помещение было в крови, стены, полки, предметы на них были забрызганы кровью, молоток с прилипшими волосами валялся в луже крови.

– Это была необходимая самооборона, – с сомнением произнес Дон. – Хотя... Хотя ведь убила его не ты, а я напал на мистера Кросби со спины...

– Потому что хотел помочь мне, – кончила за него фразу Кэтрин. И вдруг вспомнила, что молодой человек мог бы остановиться, оглушив насильника, а Дон принялся крушить череп поверженного молотком. Да, Хью был убийцей, однако данное обстоятельство не давало им права лишить его жизни. Да и доказательств вины Хью практически не осталось. Получается, что если они попадут в руки полиции, то ничего хорошего ждать не приходится. Небольшим тюремным сроком они не отделаются, не исключено, что их отправят за решетку до конца жизни!

Дон, скорее всего, думал о том же самом. Он пнул ногой мертвого Хью и пробормотал:

– Из-за него мы сломаем себе жизнь. А ведь он был жестоким убийцей, не так ли? Он заслужил смерть...

И Кэтрин выпалила:

– Никто не должен узнать о том, что произошло! Я скажу, что Хью... что Хью признался в том, что пытался отравить маму, и сбежал. Его будут искать, но не найдут.

– Дельная мысль, – одобрил Дон. – Но в таком случае нам необходимо избавиться от тела. Ты мне поможешь?

* * *

Последующие два часа молодые люди занимались тем, что уничтожали улики. Мертвого Хью Кросби они завернули в большую клеенку и поместили в бочку, крышку которой забили. Туда же Кэтрин швырнула свою разорванную одежду и молоток, которым Дон прикончил Хью. Дон вкрутил лампочку в подвальном помещении, и, вооружившись тряпками и средствами дезинфекции, они принялись затирать следы крови. Тяжелее всего пришлось с большой лужей посреди цементного пола, потому что кровь уже успела впитаться. Дон при помощи лома выдолбил углубление в полу, а потом, вытирая потное лицо, сказал:

– Самое важное теперь – избавиться от бочки с трупом. Если ее закопать за городом или швырнуть в реку, то велика вероятность того, что тело рано или поздно найдут. Его надо похоронить в таком месте, где никто и никогда не вздумает искать!

Он задумчиво посмотрел на дыру в полу и добавил:

– Лучше всего прямо здесь! Чтобы сделать отверстие нужных размеров, потребуется время, но оно у нас есть, ведь так? Дыру я залью цементом и сделаю новый пол. И мистер Хью Кросби исчезнет раз и навсегда!

Кэтрин услышала голоса братьев и кинулась наверх. Ребята уже проснулись и собирались в школу. Взглянув на себя в зеркало, Кэтрин увидела, что перепачкана цементной пылью и кровью. Наскоро умывшись, она проводила братьев в школу, а потом вернулась к Дону. Молодой человек пообещал, что поможет избавиться от тела Хью, однако сначала ему надо заглянуть домой, чтобы успокоить родителей.

– Отцу я ничего не скажу, потому что он немедленно оповестит полицию, – сказал Дон. – Кстати, надо избавиться и от фургона твоего отчима!

Половина дня прошла в хлопотах, но, когда близнецы вернулись в особняк, все было улажено: бочка с телом Хью покоилась под полом подвала, фургон оказался на дне реки. Больше всего Кэтрин боялась, что Тони и Вик поинтересуются, где отец, но когда она сказала им, что Хью уехал, мальчики только кивнули.

Затем, следуя совету Дона, Кэтрин позвонила в полицию и сказала, что хочет сделать заявление. К ней приехал шериф, которому она рассказала заранее заготовленную историю: мол, вчера увидела, как отчим прячет в кладовке банку с инсектицидом, насторожилась и спросила у Хью, зачем он это делает, а тот внезапно страшно перепугался и сразу же покинул на грузовичке город.

Шериф с сомнением отнесся к заявлению Кэтрин, но врачи в больнице подтвердили, что в организме миссис Кросби обнаружено аномально большое количество отравы. Ситуация стала проясняться, когда выяснилось, что жизнь Деборы была застрахована на один миллион долларов и в страховом полисе в графе «получатель страховки» значилось имя ее мужа. Такая же страховка имелась и у Хью, в пользу жены.

Преподобный Роуз подтвердил, что говорил с Хью. Поведение мистера Кросби его насторожило, поэтому он попросил своего сына нанести визит в его дом, чтобы удостовериться, все ли в порядке. Полицейские весьма поверхностно осмотрели особняк, в подвал не спускались, только приоткрыли дверь и осветили фонариками уходившую вниз лестницу.

Судья выдал ордер на арест Хью, однако тот как сквозь землю провалился. И никто, кроме Кэтрин и Дона, не знал, что это было не фигуральное выражение, а самая что ни на есть правда – Хью лежал в бочке под полом подвала. Кэтрин потихоньку избавилась от всех вещей, что находились в помещении, где был убит Хью, ведь на многих остались следы крови, стереть которые было невозможно.

Дебора долго плакала, но в итоге смирилась с тем, что ее муж оказался подлецом и мошенником, который желал отравить ее и получить миллион долларов. Объявились свидетели, которые утверждали, что видели Хью и его фургон в нескольких штатах. Полиция пришла к такому выводу: мистер Кросби, понимая, что его преступление не удалось, решил удрать и начать жизнь где-нибудь подальше от Питтсбурга.

Об исчезновении Хью никто особенно не горевал – Дебора быстро пошла на поправку и каждый день возносила молитвы господу за то, что он оберег ее от страшной участи. Тони и Вик никогда не были привязаны к отцу, и без него, как поняла Кэтрин, им жилось очень даже неплохо. Да и она сама...

И она сама была очень рада тому, что избавилась от Хью. Первые дни девушка не могла заснуть, ей все мерещилось мертвое тело на залитом кровью цементном полу подвала, но со временем Кэтрин убедила себя в том, что Хью заслужил свою участь. Его бы все равно приговорили к смерти, так что они с Доном просто ускорили приведение в исполнение приговора. А если бы Хью в самом деле сбежал? Он бы начал снова убивать, следовательно, Дон и Кэтрин сделали все правильно.

Девушке было очень неприятно спускаться в подвал, но, когда мать завела речь о том, не продать ли им особняк и переехать в дом поменьше, воспротивилась ее желанию. Ведь новые хозяева могут наткнуться на тело Хью, если начнут строительные работы. Дебора, поколебавшись, отказалась от своего намерения. Да к тому же дом принадлежал официально Хью, так что продать его они пока не имели права. Должно пройти семь лет, прежде чем Хью признают пропавшим без вести, хотя полиция надеялась изловить его и отправить за решетку.

Кэтрин терзали кошмары, и иногда ей казалось, что из подвала доносятся стоны, как будто Хью пытается выбраться из бочки под полом. Но она прекрасно понимала, что у нее просто расшалились нервы и разыгралось воображение, и заставляла себя мыслить рационально.

С Доном она в течение последующих месяцев виделась только в церкви, избегая говорить с ним и даже обмениваться взглядами. Но потом Кэтрин почувствовала, что более так продолжаться не может – сын преподобного был ей очень симпатичен.

Дон стал ее первым другом, и их связывало нечто большее, чем влюбленность, – они оба были хранителями тайны относительно подлинной судьбы Хью. Об ужасном событии молодые люди предпочитали не говорить. Только однажды Дон спустился в подвал, чтобы проверить, не просел ли пол, но работа была сделана на совесть, и никто не мог заподозрить, что под цементом находится могила одного из самых безжалостных и свирепых серийных убийц Америки.

* * *

Потребовался год, чтобы произошедшее отошло на задний план. За этот год Кэтрин смогла убедиться: жизнь без Хью гораздо лучше жизни при Хью. Правда, из семьи исчез главный источник дохода, однако Дебора воспряла к жизни и принялась за работу – получила место секретарши шерифа, который чувствовал себя неловко по причине своей дружбы с Хью-отравителем.

Дон был ласков, терпелив и, как убедилась Кэтрин, действительно любил ее. Он завел с ней речь о совместной жизни, и Кэтрин была на седьмом небе от счастья, хотя желала продолжить образование и поступить в колледж или университет. Дон относился к ее мечте скептически, заявляя, что они могут быть счастливы и без ее диплома.

Началась война во Вьетнаме, и Дон одним из первых отправился на другой конец света, чтобы отстаивать непонятные политические интересы Америки. Он восторженно относился к своему участию в военной кампании, уверял Кэтрин, что скоро вернется, причем непременно героем, и потом они поженятся.

Ночь перед тем, как Дон уехал в военный лагерь, стала ночью их любви. Кэтрин помнила наставления матери, заявлявшей, что девушка должна хранить невинность до свадьбы, однако времена менялись, и наступило то, что многие называли «сексуальной революцией». Кэтрин испытывала страх перед патлатыми юнцами, своими ровесниками, и девицами с зелеными волосами, марширующими по улицам в чем мать родила, новомодная музыка не вызывала у нее восторга, однако она хотела подарить любимому, Дону, самое себя.

Это произошло в доме родителей Дона, в комнате для гостей, на старом скрипучем диванчике. Кэтрин представляла себе то, что именуется «физическим актом любви», гораздо более интенсивным по ощущениям и была разочарована, когда меньше чем через пять минут все завершилось. Но чтобы не смущать и не расстраивать Дона, она сказала, что все прошло великолепно.

– Пообещай, что будешь ждать меня! – попросил Дон. Кэтрин дала обещание, а Дон признался: – Я так хочу, чтобы ты стала моей женой, Кэтрин! И мы обязательно поженимся, когда я вернусь героем из Вьетнама!

– Ну конечно, – ответила девушка, утаив, правда, от любимого, что намеревается покинуть Питтсбург после окончания школы, чтобы продолжить образование в одном из колледжей.

Вначале письма от Дона приходили часто и были полны эйфории, затем, когда он оказался во Вьетнаме, стали приходить реже, а тон резко изменился. Во всех его посланиях многие предложения, а то и целые абзацы были вымараны черным – работа военных цензоров. А затем письма перестали приходить вовсе.

К тому времени Кэтрин окончила школу (она была второй по успеваемости) и получила место в элитарном колледже Веллесли под Бостоном. Прибыв туда, она с головой окунулась в новую, доселе неведомую жизнь.

Кэтрин сразу выделилась среди своих сокурсников: она не боялась высказывать собственное мнение и оппонировать тем, кто обладал авторитетом. Перед глазами у нее стояла судьба мамы – Дебора желала когда-то стать психологом, однако так и не смогла осуществить мечту, потому что и первый, и второй муж считали ее блажью, утверждали: женщина должна сидеть дома, воспитывать детей, вести хозяйство, а если куда-то и наведываться, так это в церковь или в салон красоты. Так она и прожила почти всю свою жизнь.

Подобная участь казалась Кэтрин кошмарной, и девушка решила бороться за права студенток в колледже и женщин по всей стране, принимала активное участие в студенческих мероприятиях. Когда колледж посетил член палаты представителей и услышал пламенную речь Кэтрин, то после, уже на вечеринке, он подошел к ней и сказал:

– Мисс Кросби, у вас несомненный талант. Нашей стране требуются такие люди, как вы. Уверен, что вы далеко пойдете!

Кэтрин огорчало одно: однокурсники не обращали на нее внимания как на женщину. Как-то она слышала разговор двух студентов, обсуждавших ее.

– Наша Кросби какая-то уж слишком неженственная, – заявил один, а другой добавил:

– И вообще, она слишком боевитая, мне, к примеру, такая подружка или жена не требуется!

Их слова заставили Кэтрин удесятерить усилия. Хью когда-то хотел, чтобы она сидела дома и выполняла его извращенные прихоти. И где Хью теперь? Ну нет, она не позволит ни одному мужчине диктовать ей образ жизни.

Кэтрин часто думала о Доне, но от него все не было вестей. Она часто звонила его родителям, и однажды, в начале 1967 года, преподобный Роуз печальным голосом сказал:

– Как нам сообщили, Дон пропал без вести, что значит... что значит...

Он разрыдался, и трубку взяла его супруга, которая сказала:

– Это значит, Кэтрин, что мы потеряли сына. И мы даже не получим его тела!

Кэтрин долго не могла отойти от шока, вспоминая Дона. Она часто думала об их единственном моменте близости накануне того, как он ушел в армию. Но почему-то картинка заслонялась другой – Хью на полу подвала, его лицо, похожее на страшную маску, везде кровь. Неужели рок существует на самом деле и Дон поплатился за то, что когда-то убил ее жестокого отчима? Девушка долго и искренне молилась, упрашивая господа вернуть ей и родителям Дона. И спустя три месяца в Питтсбург пришел гроб с останками младшего Роуза – тело, изуродованное до неузнаваемости и уже порядком разложившееся, нашли на одном из рисовых полей и сумели опознать только благодаря солдатскому медальону.

Кэтрин приняла решение не ехать на похороны Дона – ей не хотелось оказаться около его гроба, не хотелось осознать, что она потеряла человека, которого любила. Вместо этого она приняла участие в антивоенном митинге, требуя от правительства президента Джонсона положить конец бессмысленной бойне. В 1968 году она принимала деятельное участие в предвыборной кампании Юджина Маккарти, одного из кандидатов от демократов на пост президента, требовавшего немедленного окончания вьетнамской кампании. Маккарти на первичных выборах проиграл, а президентом в итоге стал Никсон. Новый глава Белого дома не понравился Кэтрин, и только какое-то время спустя она поняла отчего: своими повадками он напоминал покойного отчима, и ей все время казалось, что словам президента верить нельзя, ибо почти каждое из них – ложь.