Текст книги "Застрявший в Великой Пустыне (СИ)"

Автор книги: Антон Текшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Что, шек, голова на плечи давит? Помочь тебе?

– Этот ублюдок надо мной насмехался! – пробасил рогатый здоровяк, обвиняюще ткнув в меня пальцем.

– Ничего подобного, я всё слышал. Он – даюхан, его подобрали по пути сюда.

– Иноземец, правда?

– Нет, я тебя тут баснями развлекаю от нечего делать! – вспылил надсмотрщик. – Будешь нарываться, и поползёшь за нами без ног, понял?

Шипастый здоровяк фыркнул, но вслух перечить не стал. Плюнул на песок и потопал к сваленным в груду тюкам. А мой спаситель по имени Хётси направился в противоположную сторону, где кучковались его коллеги. Самое удивительное, что, не считая этого эпизода, к рабам никто особого интереса не проявлял. При желании самые сильные и выносливые из них могли запросто дёрнуть в сторону ближайших скал, но почему-то этого не делали. Отчасти это объяснялось оставшимися на палубе дозорными с арбалетами, но вряд ли трое стрелков с таким допотопным оружием могли дать больше одного залпа. Что ни говори, а народ здесь сильно регрессировал. Мечи, копья, арбалеты, повязки вместо лифчиков…

За разъяснениями я направился к единственному существу, что был не прочь со мной поболтать. Тем более, он тоже предпочёл держаться подальше от взбаламученной воды.

– Почему никто не бежит? – удивился моему вопросу Ку. – Так некуда. Вокруг нас только дикие земли. Без еды и оружия там не выжить, а мы в кандалах.

Для наглядности он продемонстрировал мне собственные браслеты на руках. А вот его тонкие ходули никто сковывать не стал. Мне же эти рабские аксессуары уже успели натереть не только запястья, но и лодыжки. И вряд ли нас ради похода будут расковывать. Сняли цепи на ногах – уже повод радоваться. А так пришлось бы всё время семенить.

– Хорошо, а это что за хрен с шипами? – поинтересовался я, указав на агрессивного невольника.

– Тоже «без-улья», как и ты.

Как ни странно, представитель Роя не видел в нас особой разницы. Для него разумные жители Пангако делились лишь на обожаемых соплеменников и всех остальных. Интересно, откуда здесь вообще такое фантастическое разнообразие? Одних только людей несколько видов…

Потомки космических путешественников? Но почему к ним до сих пор не прибыли более развитые собратья? Одиночные «даюханы», вроде нас, не в счёт – толку от них никакого.

Тем временем погонщикам удалось заставить подняться гигантское существо на ноги, направив его к последним контейнерам. Там ему снова позволили улечься на брюхо, но на этот раз лишь для того, чтобы людям было удобнее закреплять груз на его широких боках. В холке он достигал никак не меньше шести метров, так что вопрос, как такого мордоворота затрамбовали в трюм, оставался открытым.

Когда с погрузкой было покончено, наконец-то вспомнили и про рабов. Последних чистюль спешно выгнали из воды, заставляя одеваться буквально на ходу, после чего всех погнали к той самой груде тюков. Последним прибрежную полосу покинул беловолосый лидер Хат, который напоследок перебросился несколькими фразами с оставшимися на барже людьми, которые вовсю стучали молотками, приводя в порядок палубу. Слов я не расслышал, но вряд ли там было что-то интересное.

Из обрывков фраз надзирателей, что смог переварить мой транслитер, становилось понятно, что судно уплывёт со следующим приливом. Ждать нас никто не будет.

Всего в пешую экспедицию отправились семнадцать пустынных охотников и двадцать два невольника. Нам всем выдали по одному тюку, оказавшемуся скрученным пустым рюкзаком, а также ворох рваных тряпок. Их растащили, будто халявные акции «Эйпл», едва ли не отбирая друг у друга силой. Глядя на этот ажиотаж, я тоже нахватал себе побольше, пока надзиратели не стали разгонять палками сцепившиеся парочки. А ведь они сами же породили беспорядок, бездумно скинув тряпьё в одну кучу.

У меня тоже попытались выхватить добычу, но я не зря в своё время посещал уроки борьбы вместе с кавказскими приятелями. Резко пригнулся, пропуская жадного мужичка над собой, а затем так же стремительно выпрямился. Даже руки не понадобились, только спина. Невольник кувыркнулся, впечатавшись заросшей мордой в песок, а выпавшие из его рук тряпки тут же расхватили остальные.

На этом распределение ресурсов между рабами закончилось. Самым нерасторопным и слабым почти ничего не досталось. А больше всего ожидаемо нагрёб шипастый детина, умудрившийся в короткой потасовке уложить троих. Хорошо, что не летально.

Но что дальше делать с этим добром я не имел понятия, поэтому устроился чуть поодаль, внимательно наблюдая за остальными. Как оказалось, обрывки использовались на манер обмоток – местные старались покрыть ими как можно большую часть тела. Не забывали опытные рабы и про собственные браслеты, обкладывая их с внутренней стороны, а самые богатые мастерили из остатков подобие чалмы на голове.

Почти все охотники щеголяли широкими плетёными шляпами, дававшими тень не хуже зонтика, а вот нам такой роскоши не полагалось. Вспоминая, как мы страдали от солнечных лучей в добротной туристической одежде, я подошёл к новому облачению со всей возможной тщательностью. Конечно, мне не хватало мастерства в наматывании примитивных портянок, но обширный запас материала это немного компенсировал. Хуже всего получился головной убор, и после нескольких неудачных попыток я просто выбрал самый широкий лоскут и подвязал его обрывком верёвки на манер арабской куфии. Те тоже преимущественно в пустыни живут, так что знают в этом деле толк.

Хорошо, что меня в тот момент не видел никто из знакомых – вот бы смеху-то было… Владелец многомиллионного состояния борется с бомжами за их обноски! Такой заголовок просто обречён на успех. Только сомневаюсь, что большинство из них на моём месте сами бы дожили до подобной делёжки. А у меня это получилось, и я не собирался останавливаться на достигнутом.

Отвратительно, неудобно? Да, вашу мать! Всё именно так, если не хуже.

Меня просто колотило от омерзения, когда касался этого вонючего тряпья. Но, увы, другого способа здесь выжить не предусмотрено. Или ты можешь пересилить себя, или ты труп. Вот в руках у растерянной Маши Ксандиновы осталось лишь несколько жалких обрывков, потому что она не стала с воем выцарапывать их у других, как поступили остальные женщины. Но пока я прикидывал, сколько смогу ей выделить без ущерба для себя, девушка внезапно подсела к шипастому верзиле.

Даже в нынешнем плачевном состоянии она оставалась вне конкуренции среди местных «красоток». И это не могло упустить из виду даже такое страшилище, покрытое костяными струпьями с ног до головы. Хотя я всё равно удивился, когда Арх спокойно поделился с ней доброй половиной своих тряпок. На этот раз у землянки никто не стал ничего отбирать – все вокруг предпочли не замечать находчивой девицы. Маша победно вскинула подбородок и принялась готовиться к путешествию по пустыне, а её новый спутник, сложив один плюс один, снова со злобой уставился на меня.

– Совет вам, да любовь, – отмахнулся я, не забыв перевести это на местный язык.

Тупорылый агрессор изобразил крайнее мысленное усилие на чешуйчатом лице, и после небольшой паузы предупредил:

– Держись подальше, иноземец.

Я предпочёл не уточнять, от кого именно. Мне с ними обоими явно не по пути. С одной стороны, интересно поделиться размышлениями с кем-то образованным и понимающим, но с другой – Маша сама предпочла от меня максимально дистанцироваться. Гоняться за ней, словно ревнивый куколд, я не собирался. Это в романтических произведениях попавшие в неприятности герои сближаются, вплоть до роковой любви, а мы же наоборот – испытывали друг к другу всё большую неприязнь. Если между нами и существовал магнетизм, то строго однополярный.

Увы, но романтика не имеет ничего общего с реальностью.

Глава 8

Я уже далеко не в первый раз путешествовал по пустыням, но раньше предпочитал передвигаться исключительно на комфортабельных джипах. С кондиционером и прочим «фаршем». Единственная моя поездка на самодельном гоночном багги мне совсем не понравилась – пыльно, грязно и душно.

Почти, как сейчас, только в разы хуже.

Мы брели по раскалённому песку в примитивных шлёпанцах с широкой деревянной подошвой, стараясь при этом держаться в тени тягловых животных. Те, кто не поспевал за ними, рисковал заработать тепловой подзатыльник. И если рабовладельцы могли перевести дух в сёдлах, то нам подобная роскошь не светила. Максимум – удар палкой для пущей бодрости.

Местная звезда пекла немилосердно, будто поставила перед собой цель всех нас заживо поджарить. Когда я узнал, что её название переводится как Матерь, у меня едва не случился приступ истерического смеха. Такую горячую мамочку ещё нужно поискать!

Луны, соответственно, именовались как Старшая и Младшая Сестра. Сейчас от них остались лишь бледные полумесяцы у самого горизонта, дрожащего от раскалённого воздуха. В целом же обзор здесь был отменный. Особенно, если взобраться на песчаный гребень повыше. И пока из всех расписанных опасностей присутствовала лишь одна невыносимая жара. Но даже так караван почти со самого старта не досчитался одного из невольников. Во время делёжки мужик попал под горячую руку Арха, пропустив серьёзный удар по голове. И вместо того, чтобы дать пострадавшему отлежаться, его вместе со всеми погнали в пустыню.

Итог оказался предсказуем – ближе к полудню бедолага рухнул на песок без сознания. Какое-то время мы его несли по очереди в самодельных носилках, но он так и не пришёл в себя. Видимо, удар шипастого кулака что-то серьёзно повредил под сводом черепа. Когда стало ясно, что носильщики безнадёжно отстают, сколько их не меняй, Хат приказал раздеть невольника и бросить его прямо здесь. Одежда тут же разошлась на лоскуты, а за лишнюю пару обуви чуть не вспыхнула новая драка. Хотя её последствия наглядно лежали всего в нескольких метрах.

Спустя минуту караван снова тронулся в путь, оставив на истоптанном склоне дюны едва дышащего человека в кандалах. Но мучиться ему пришлось недолго – стоило нам чуть отдалиться, как в его сторону рванули три костепса, науськанные опохмелившимся дрессировщиком. Чуть позже они снова нагнали нас, весёлые и перепачканные в крови. Одна псина держала в пасти отгрызенную руку без браслета, а две другие активно пытались её отобрать. У меня от подобной картины пошёл мороз по коже.

Задорная беготня подняла столько пыли на нашем пути, что кинологу пригрозили отобрать его фляжку. Пришлось ему вмешаться и разогнать резвящуюся стаю.

Я не понимал, зачем этих кровожадных зверюг нужно гнать именно впереди всех, но вопросы решил попридержать до вечерней стоянки. Это выносливые животные могли шагать сутками, а вот люди к вечеру едва волочили ноги. Даже пустынные охотники устали, не говоря уже о нас. Не знаю, сколько мы успели отмаршировать за сегодня, но по ощущениям за спиной осталось никак не меньше половины местного экватора.

Я никогда не считал себя слабаком, но этот переход меня едва не доконал. Ноги всё равно натёрло до крови, а от жажды хотелось грызть даже кактус. Только вот они здесь не росли, как и всё остальное. Кроме проржавевшего непонятного остова за весь день нам ничего так и не попалось. Один лишь бесконечный песок.

Как только стало смеркаться, Хат ко всеобщей радости объявил привал. Температура падала столь стремительно, что изо рта стали вырываться облачка пара. Караван остановился у подножия высокой дюны, где охотники развернули несколько шатров. Невольникам такой роскоши не полагалось, поэтому мы ночевали прямо под открытым небом, кутаясь в тряпки. Особо ушлые прижимались к животным или друг к другу, чтобы не околеть. Женщины при этом пользовались особым успехом.

Огня путешественники не разжигали, поэтому скудный ужин получился ещё и холодным. Но я всё равно съел его с таким удовольствием, какого не получал ни в одном земном ресторане. На этот раз это были хрустящие палочки, напоминающие те, которые дают домашним животным для чистки зубов. В комплекте с комбикормом шла уже знакомая каменная лепёшка и плошка воды, третья за сегодня. Она в пустыне – дороже золота, так что её транспортировку доверили тому самому гигантскому существу, проломившему помост. С его названием тоже пришлось изрядно поломать голову, ведь оно состояло из двух частей, примерно переводившихся как «переносчик» и «клеть». Я прикидывал их и так, и этак, но ничего путного кроме «Клетконосец» выдать не смог. Извилины слиплись от дневной жары и отказывались работать.

Так и отупеть недолго…

Для ночёвки я выбрал себе местечко поблизости одного из гарру, устроившего себе уютное гнёздышко в песке. Помимо меня здесь устроилось ещё три раба, но места хватило всем. Соседи оказались спокойными, моментально захрапев на все лады. По их примеру я частично забрался в пустой рюкзак, словно в спальный мешок, и прижался к тёплому боку инопланетного животного. А куда деваться – вокруг становилось всё холодней, а женщиной я не обзавёлся в силу скверного характера.

Ночью температура рухнула примерно до ноля, так что одиноким часовым приходилось постоянно наворачивать круги по ночному стойбищу, чтобы банально не околеть. Мне и самому пришлось несладко при всей своей запасливости – несколько раз просыпался от того, что конечности начинали замерзать. Противное чувство.

Один лишь Ку не испытывал ни малейшего дискомфорта, улёгшись прямо на ледяной песок. Свой рюкзак он без вопросов отдал мне, позволив скоротать остаток ночи без переохлаждения. Ему и адская жара была нипочём, а уж своими ходульками он перебирал так резво, что мог запросто обогнать весь наш караван. Благо, что его скорость зависела от наиболее тихоходного участника движения, а именно – клетконосца. Так что для выносливого роя это оказалась обычная прогулка, хоть и сопряжённая с риском.

Но осознать всю его глубину у меня вышло лишь на следующий день. До этого все россказни об жутких опасностях Великой пустыни встречались мной с изрядной долей скепсиса. Что тут может угрожать, если всё окружающее пространство просматривается на много километров вокруг?

Как оказалось, много чего. Мы буквально шагали по бескрайнему минному полю, сами того не зная.

Караванщики подняли нас с первыми лучами восходящей Матери, окрасившей небосвод в кислотно-розовые цвета. Кое-где в ложбинах ещё виднелся ночной иней, который вовсю соперничал в блеске с оранжевым песком. Красота, да и только. Не будь моё тело одной сплошной мозолью, я даже полюбовался бы подобной картиной. Нет ничего лучше, чем наблюдать красоту собственными глазами, а вот в рамке даже самый живописный пейзаж моментально теряет всю свою жизнь.

Однако, сейчас главной моей задачей было как можно быстрее вернуть подвижность затёкшим мышцам. Вместо утренней чашки кофе нам в ультимативной форме предложили поучаствовать в демонтаже хозяйских палаток и навьючивании гарру. И как ни странно, подобная зарядка только пошла мне на пользу. Поначалу каждое движение сопровождалось тянущей болью, но постепенно я втягивался в работу и даже смог отвлечься на сторонние размышления. Вчера же голова мне особо не понадобилась – брёл на автопилоте, стараясь не упустить растопившееся от жары сознание.

Стоило включить голову, как новая информация полилась с разных сторон. Например, седовласый лидер вёл нас не просто в светлое будущее от балды, а имел при себе карту в виде папирусного свитка. Её он созерцал с особо приближенными людьми, куда входила его сереброволосая подруга Инья и мой спаситель Хётси. Пустынные охотники позиционировали себя, как искатели сокровищ, так что я не сомневался, что на где-то на этом рулоне стоит заветный крестик, а то и не один.

Помимо чернокожей фаворитки, в состав отряда кладоискателей входили ещё три женщины – одна со странным копьём в качестве основного оружия и двое барышень с арбалетами. Не такими здоровенными, какие тащили на себе мужики, а чуть попроще. Именно они чаще всего отирались возле рабов, приглядывая за нами. Большая часть воинов вообще не обращала на невольников никакого внимания, будто нас и нет вовсе. Они держались поблизости от неторопливого клетконосца, тащившего ящики с едой и прочую поклажу, или держались поближе к голове каравана, где с важным видом вышагивал дрессировщик костепсов. Пока остальные готовились к новому переходу, он успел принять на грудь и ныне пребывал в отличном настроении. Вот уж кто при каждом удобном случае старался зацепить невольников, и вдоволь над ними поглумиться.

Судя по восходящему за спиной светилу, мы двинулись куда-то на юго-запад. В целом все пережили ночёвку без проблем, и даже Маша Ксандинова выглядела вполне нормально. Их парочка с шипастым здоровяком сформировалась окончательно, а из недовольного женского ворчания рабынь мне стало ясно, что ей откровенно завидовали. Среди прочих слов снова проскользнуло непонятное «шек» и тут уж я решил выяснить всё здесь и сейчас. Пока ещё хоть что-то соображаю.

Тётки поддались на уговоры далеко не сразу, набивая себе цену. В итоге выцыганили у меня несколько клочков ткани, и лишь тогда принялись понемногу рассказывать. Оказалось, что шеки – это название всего их рода. Наравне с Роем, людьми и загадочными «скелетами» они населяли Пангако, хотя в здешних землях встречались достаточно редко. Всех их отличали многочисленные костяные наросты на теле, являвшимися чем-то вроде природной брони, а так же крайне агрессивный нрав. В чём я уже лично успел убедиться. Шеки слыли отважными и свирепыми воинами, чтящими традиции предков, но из-за своей вечной жажды крови они редко могли ужиться с другими разумными. Хотя их с радостью принимали на военную службу, кроме таких обесчещенных, как наш Арх.

– А что это значит? – решил я уточнить термин.

Рассказчица судорожно оглянулась в сторону гиганта, шагающего вдалеке, и всё равно перешла на нервный шёпот:

– Принято так у них. Ежель проиграл иль в плен попал – рога на башке рубят. Самое страшное наказание! Такие сразу становятся бесправными, так что многие предпочитают сразу помереть.

– То есть, к своим ему уже дороги нет?

– Да. И в регулярную армию тоже. А вот у бандитов или таких вот…

Тётка не стала продолжать, из-за близости арбалетчиц, но я и так прекрасно понял, кого она подразумевает под «такими». Её товарка и вовсе предпочла дистанцироваться от нас куда подальше, чтобы не принимать участия в обсуждении таких крамольных тем. Но мне вполне пока хватало и одного собеседника.

– Так они действительно отпускают рабов? – тихо спросил я, когда надсмотрщицы чуть отстали.

– Да кто ж их знает! – всплеснула пленница руками. – При мне пустынники забирали народ всего раз, никого из них так и не вернулся. По слухам, они вечно суются туда, куда не следует. Я бы предпочла на самый скверный рудник попасть, но кто ж меня спрашивал…

Женщина была явно настроена «на поболтать» и мне нужно было во что бы то ни стало доить из неё информацию дальше, но тут моё внимание привлёк напарник. Пусть у жукоподобного гуманоида практически отсутствовали мимические мышцы на лице, я уже научился более-менее сносно угадывать его настроение по характерным движениям тела. И сейчас он сильно нервничал.

А тревога, как известно, крайне заразна. Вот и у меня не получилось её проигнорировать.

Я с огромным сожалением отошёл от словоохотливой рабыни, прекрасно понимая, что новый разговор забесплатно она со мной не начнёт. А ведь осталось ещё столько интересного и непонятного…

Тем временем Ку всё сильнее вертел угловатой головой, будто пытался что-то вынюхать. Носа у него в привычном понимании не было, а запахи он улавливал с помощью загнутого нароста на голове. И довольно неплохо, насколько я успел заметить.

– Что случилось?

– Всё плохо, – отозвался рой, продолжая озираться по сторонам. – Нам нужно уйти отсюда.

– Не поверишь, мы как раз сейчас этим занимаемся.

– Не туда!

Я невольно огляделся, но ничего, кроме однообразного пейзажа, вокруг нас не заметил. Мы пересекали очередную пологую дюну по диагонали. Наверное, уже десятую за сегодня, хотя даже ещё не начало всерьёз припекать. Позднее утро на носу, скоро нужно будет ланч просить у надзирателей.

– Почему нам нужно отсюда уходить?

– Пахнет плохо, – подтвердил мои догадки рой. – Очень.

– Чем именно, можешь сказать?

– Смертью.

Дальше стало не до разговоров, так как перед нами внезапно вздыбился фонтан песка. Ещё бы несколько шагов, и взрыв произошёл аккурат под нашими ногами. Глаза моментально запорошило, а видимость упала почти до ноля. Я инстинктивно шарахнулся назад, пытаясь промогаться, и тут со всех сторон послышались отчаянная ругань и откровенно панические вопли, окончательно сбив меня с толку. Куда бежать, что делать? Напарник тоже, как назло, потерялся.

К счастью, даже мелкая песчаная пыль не могла держаться в воздухе больше пары секунд. Слабый порыв ветра без труда рассеял колючее облако, явив моим слезящимся глазам странное животное, похожее на гигантского злобного паука. Настолько огромного, что даже массивные гарру радом с ним выглядели как карликовые спаниели, не говоря уже о людях.

Даже не верилось, что такая громадина тихонько сидела в песке, но рытвина от неё осталась на зависть любому экскаватору.

Насколько я успел рассмотреть, существо имело сегментированное тело с ярко выраженным брюшком и небольшой головой, из которой торчало несколько длинных перьев. Опиралось оно на две пары длинных суставчатых лап, ещё больше роднивших его с членистоногими. Ещё одна пара, чуть покороче, была вскинута в воздух, будто оно шло сдаваться. А венчали их острые серповидные когти, одинаково легко вспарывающими воздух и живую плоть.

Удара этих самых лап я даже не заметил, настолько он оказался стремителен.

Коротко свистнуло, и моя недавняя собеседница оказалась выпотрошенной, как рождественская индейка. Меня же щедро окатило горячей кровью, с головы до ног. И пока я созерцал неприглядную картину, оцепенев не хуже заправского натурщика в студии, существо снова атаковало. На этот раз досталось нашему гарру, который не мог никуда убежать из-за многочисленных вьюков и поклажи. Но она-то его и спасла, приняв на себя основой удар когтей.

Повалив вислоухого носильщика на бок, неведомый монстр резво бросился за улепётывающими людьми, что совсем недавно шли неподалёку от нас. Меня оно едва не затоптало, пронёсшись в каком-то метре. Будто мимо пустого места, что было в тот момент недалеко от истины.

А я продолжал тупо пялиться на неприглядные останки рабыни, пока меня не скрутил жесточайший спазм. На песок низвергнулось даже то, что ел позавчера, но и потом попытки вывернуться наизнанку не прекратились. К такому зрелищу я оказался банально не готов, хотя умом понимал, что надо бежать. Но тело отказывалось двигаться, будто бы оно мне больше не принадлежало.

В себя удалось прийти далеко не сразу, да и то – благодаря лёгкому похлопыванию по спине. Вряд ли это был гигантский потрошитель, но я всё равно невольно вздрогнул всем телом. И даже заорал, кажется. То есть, засипел, как курящая мышка.

Но это оказался всего лишь Ку, живой и невредимый, который плюхнулся рядышком.

– Ты ранен?

– Если только морально, – пробормотал я, вытирая грязные губы.

– Ты правильно сделал, что замер на месте. «Нико-киру» реагирует на движение.

Я с трудом поднял голову и увидел, что этот самый «харамамбуру» рвёт очередного невольника, в окружении трёх воинов. И всего в нескольких десятках метров от нас. Чем не повод сорваться и бежать до самого края этой грёбаной пустыни? Но я не был бы собой, пропустив предупреждение мимо ушей. Наши соседи тоже рванули наутёк, и что-то это им сильно не помогло.

Вдалеке мельтешило ещё несколько монстров, которых развлекали пустынники. Даром что ли они столько времени оружие на себе таскали… И тут несуразные копья с алебардами показывали себя во всей красе, как и арбалеты. А вот стильные мечники лишь бесполезно мельтешили вокруг пауков, не спеша идти в лобовую. Но хотя бы отвлекали тех от действительно опасных противников.

Чтобы хоть как-то занять пульсирующую голову, я принялся прикидывать удобоваримое название новой зверушке. Всё равно нужно чем-то время скоротать. Переводчик жучиную скороговорку по старой традиции разделил на несколько смысловых блоков. По отдельности это было вроде как «мясо», «вырывать» и «разделять». Вместе напрашивалась вроде бы «мясорубка», но я решил остановиться на более ёмком «Рвач». Потому как существа лихо рвали всех на части, вместо того, чтобы схватить добычу и убраться с ней восвояси, как и положено вменяемым хищникам.

За что и отгребли по щам.

Большинство из них затыкали копейщики со стрелками, а вот нашего упокоил тонкий кривой меч Иньи, которая пришла на помощь трём горемыкам с саблями. Скрыв волосы под капюшоном, а нижнюю часть лица – платком, та несколько раз стремительно пронеслась перед чудовищем, подсекая лапы, и даже разок кувыркнулась под вытянутым туловищем. Такое не в каждом цирке увидишь, тем более тварь была не дрессированной, поэтому изо всех сил пыталась достать юркую девушку. А я наконец-то понял, что мне напоминает её странный костюм. Выкрасить бы его в каноничный чёрный цвет, и получится облачение ниндзя, только не такое вычурное, как в кино.

Когда рвач грузно рухнул на песок, пришло время для финального удара. Инья не стала с ним медлить, но я всё равно разглядел лишь смазанную траекторию её движения, оставившую после себя небольшие пылевые завихрения. Скорость оказалась столь высока, что девушка перемахнула через немаленького монстра, приземлившись где-то за ним. А чуть позже брякнулась отсечённая голова, вместе с поломанными перьями.

На этом шоу закончилось, и вновь наступило рабочее время. Пока одни пустынные охотники занимались пострадавшими, остальные стаей голодных стервятников налетели на туши монстров. Уцелевшим рабам оставалось только подставлять собственные мешки для трофеев. Под нож пошло всё – мясо, когти и даже пёрышки, оказавшиеся на поверку щетинистыми усиками. С их помощью скрывающиеся в песках твари получали информацию об окружающем мире, подобно некоторым земным насекомым. Глаза у них тоже имелись, но в целом рвачи всё равно были подслеповатыми. Поэтому предпочитали нападать из засад либо совершать набеги на стационарные стоянки и поселения. При этом стаи могли насчитывать несколько десятков особей, а то и больше.

Меня с Ку тоже привлекли к сбору трофеев, хотя я с большим трудом переставлял ватные ноги. Перед глазами всё время стояла та самая женщина, что приняла на себя первый удар. Ей бы действительно лучше было оказаться на каких-нибудь рудниках…

Кошмарный образ развеялся нескоро, хотя мне вскоре довелось увидеть и более неприятные вещи. Одного невольника просто втоптали в песок, превратив его в фарш с торчащими из него обломками костей. Не обошлось без потерь и среди пустынников. Одному оторвало голову вместе со шляпой, другого разорвали на части. Простенькая броня особо не спасала от чудовищных когтей, но с другой стороны – маршировать по раскалённой пустыне в железном доспехе, это верный способ свариться в собственном соку. Люди были вынуждены идти на компромисс, и зачастую это приводило к печальным последствиям.

Всего неожиданное нападение унесло жизни семерых рабов и четверых охотников за сокровищами. Так же караван не досчитался двух костепсов и одного гарру, который получил слишком серьёзную рану. Пришлось его добить, чтобы не мучился. Наш четвероногий тягач, как ни странно, отделался лишь глубокой царапиной на шкуре, а клетконосец самолично затоптал одного из хищников.

Всего их, на секундочку, оказалось семь штук. Вовсе не сорок, как мне почудилось поначалу.

Ещё на тот свет едва не отправился поддатый кинолог, чьи воспитанники прошляпили засаду. Взбешённый Хат был готов забить его голыми руками, и не вмешайся вовремя Хётси, дело точно окончилось бы очередной смертью. А так помощник выступил в роли громоотвода, приняв на себя основную порцию начальственного гнева.

– Ты говорил, что это опытный погонщик! – накинулся на него беловолосый. – А его помойные шавки протоптались по рвачам, помочились на них и даже не тявкнули!

– Если ты его убьёшь, нам это точно ничем не поможет, – рассудительно заметил мечник. – Мне действительно рекомендовали этого человека.

– Слушай сюда, выблядок! – лидер схватил окосевшего мужичка за отвороты кожанки, полностью подняв его в воздух. – В этот раз мы легко отделались. Но, если ты ошибёшься снова, я скормлю тебя твоему же псу!

Не знаю, кто в этот момент оказался ошарашен больше меня. Легко отделались?! Нас, рабов, осталось чуть больше половины, да и среди выживших пустынников имелось несколько раненных. Одного пришлось усаживать в седло, так как самостоятельно идти он больше не мог.

Я наивно полагал, что поредевшую экспедицию развернут, пока баржа ещё не снялась с мели, но Хату было глубоко плевать на потери. И ради своей непонятной цели он готов был буквально шагать по нашим трупам.

– Давайте пошевеливайтесь, рукожопы! – прокричал один из пустынников, руководивший разделкой туш. – Как бы на запах крови никто посерьёзней не пришёл!

От подобной новости я нервно всхлипнул и направился обратно. В моём потяжелевшем мешке уже болталось несколько трофеев, но нужно было позаботиться и о себе, любимом. Погибших активно мародёрили, не брезгуя даже окровавленными тряпками, и лишь одна Маша Ксандинова в полуобморочном состоянии сидела на песке посреди всего этого бедлама. Однако, о ней было, кому позаботиться. Арх тоже уцелел и сейчас перетаскивал пожитки с павшего гарру, не забывая отбирать наиболее интересные вещи у остальных невольников.

К павшим пустынникам нас не подпускали, но хоронить их никто не собирался. Да и смысл? Сколько ни копайся в этом проклятущем песке, любой серьёзный ветер обнажит свежую могилу.

Я и сам не остался в стороне, разжившись чьим-то располосованным рюкзаком. Почти не испачканный, даже оттирать не надо. Ткань у него, в отличие от наших обносок, оказалась крепкая и эластичная, напоминая парусину. Так что однозначно в хозяйстве пригодится. А остаток времени, пока караван не отправился в путь, я провёл возле останков рассказчицы, кусая до крови собственный кулак. Было крайне паршиво заставлять себя смотреть на облепленные песчинками внутренности и прочую мерзость, но мне сейчас это было нужно. Всё равно ведь блевать нечем, кроме как воздухом давиться.

– Что ты делаешь? – спросил меня незаметно подошедший Ку.

– Привыкаю, – еле выдавил я из себя.

– К чему?

Ответить я был уже не в состоянии, скрутившись в очередном спазме. Но любопытный рой терпеливо дождался, пока меня немного отпустило. Он ведь тоже в каком-то смысле новичок, просидевший всю жизнь в родном улье.