Текст книги "Час пик"

Автор книги: Антон Антонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

37

Милиция ушла от Лены Зверевой под утро, так ничего от нее и не добившись.

Короленко легко говорить: «Выбей показания». А что ты с ней сделаешь? Ведь она даже не обвиняемая, а так, свидетель. И пригрозить ей нечем, и обещаний она слушать не станет.

Да и не знает она ничего – это же по глазам видно. И вообще, с какой радости тип с такими замашками, как у Данилова, будет делиться своими планами и секретами с первой встречной шлюхой?

Что-то тут Короленко недодумал, и Кондратьев так ему и сказал, когда докладывал по телефону об итогах допроса. То есть сказал вежливо и мягко, но вполне определенно.

– Этот вариант нам ничего не даст. Если я правильно понимаю, что представляет собой Данилов, то он не из тех, кто откровенничает с бабами.

Короленко и сам не ждал от этого допроса существенных результатов и приказал провести его просто на авось – а вдруг девчонка все же что-нибудь знает. Она все-таки жила несколько дней в одной квартире с Даниловым, чем другие свидетели похвастаться не могли.

А девчонка, между тем, узнала в ходе этой ночной беседы гораздо больше, чем те, кто ее допрашивал. Например, ей стало известно, что ее Костя находится в отеле «Снежная Королева» и участвует там в каких-то весьма неординарных событиях.

Когда милиция ушла, Лене вдруг страстно захотелось быть рядом с Костей. «Наверное, это любовь», – подумала она и стала собираться. Но вместе с тем Лена была не лишена здравомыслия и, прежде чем бежать куда-то сломя голову, решила позавтракать. А чтобы не было скучно, включила телевизор.

По местному телеканалу излагали главную сенсацию нового дня:

– Большая группа неизвестных террористов сегодня после полуночи захватила отель «Снежная Королева», где в это время начинался праздник в честь его открытия. В заложниках у них оказались руководители города и области, высшие чины правоохранительных органов и члены их семей, а также сам хозяин праздника, Сергей Федорович Греков. Террористы, число которых, по предварительным оценкам, составляет около ста человек, требуют в течение двенадцати часов выпустить на свободу преступников, осужденных по нашумевшему у нас делу об убийстве влиятельных персон шоу-бизнеса, а также по делу о похищении Яны Ружевич. Преступления, о которых идет речь, были совершены полтора года назад и некоторым образом связаны между собой… – далее последовал рассказ о событиях полуторагодичной давности с использованием хроникальных кадров, повествующих о тех делах.

Но в конце концов поток информации, связанной с новой сенсацией, иссяк, и ведущий теленовостей вернулся к сенсации старой. То есть к преступлениям Санта-Клауса.

– Как мы уже сообщали вчера, милиция наконец вышла на след маньяка, прозванного Санта-Клаусом, который уже три недели терроризирует наш город. По сообщению начальника криминальной милиции полковника Короленко, правоохранительными органами – активно разыскивается сотрудник московского охранно-сыскного агентства «Львиное сердце» Константин Данилов, – на экране появилась фотография Кости, переснятая с лицензионных документов, а ведущий скороговоркой отбарабанил его анкетные данные и приметы, а затем продолжал: – Однако далеко не все компетентные сотрудники правоохранительных служб уверены в том, что Данилов и Санта-Клаус – одно и то же лицо. Как заявил в интервью нашей телекомпании прокурор города Михаил Кропоткин, розыск Данилова связан с разработкой одной из версий, одновременно с которой проверяются и другие. Старший оперуполномоченный уголовного розыска Александр Ростовцев, который вел это дело до вчерашнего дня, сообщил нам по телефону, что у милиции нет веских улик против Данилова, а обвинения в его адрес основаны на показаниях человека, который сам является преступником и вдобавок лично пострадал от Данилова…

Все это Лена уже слышала вчера и по телевизору, И непосредственно от ментов. А услышав, поняла, что означали слова, которые Костя сказал ей на прощание: «Никому и ничему не верь».

И Лена не верила.

Да она бы и так не поверила, что ее Костя страшный маньяк, насмерть замораживающий женщин в лесу.

38

А пока Лена завтракала и собиралась, а потом добиралась до «Снежной Королевы», в городское управление внутренних дел поступили новые сведения касательно Санта-Клауса. Вернее, в это утро по почте пришел очередной «Подарок из Лапландии».

Пришел он очень не вовремя. Милиция как раз пребывала в авральном состоянии по случаю захвата «Снежной Королевы». Но Кирсанову случайно попался на глаза Ростовцев, зашедший в дежурное помещение, чтобы узнать, заниматься ли ему текущими делами или присоединиться к одной из авральных команд.

– Дело вот какое, Саша. Пришло еще одно письмо от Санта-Клауса. Бери его и езжай в лес. Много людей дать не могу, сам понимаешь. Так что придется тебе поработать следопытом. Возьми пару человек и действуй. Компас не забудь.

– Вы в курсе, что я отстранен от этого дела? – поинтересовался Ростовцев.

– В курсе, только сейчас это без разницы, – ответил Кирсанов. – Все равно мне больше некого послать. А тебе я доверяю, что бы там ни говорил Короленко.

Ростовцев молча кивнул и отправился выполнять задание.

После бурана, бушевавшего 19 и 20 декабря, снегопадов больше не было. На Белокаменск опустился антициклон с сильными морозами, но совершенно без осадков. Если бы не это обстоятельство, то Ростовцев, наверное, и за неделю не нашел бы пятую жертву Санта-Клауса без поддержки высшей школы милиции или какого-то другого столь же многочисленного отряда. Но снегопадов не было, и если кто-то заходил в лес после 20 числа, то неизбежно должны были остаться следы.

Вместе с двумя стажерами Ростовцев кружил на «газике» по всем дорогам, которые петляли среди лесов в том секторе, на который указывали часики на фотографии.

Двойная дорожка следов, ведущая от одной второстепенной дороги в глубину леса, естественно, привлекла внимание инспектора. А тот факт, что одна из двух цепочек следов явно принадлежала босому человеку с маленькой ступней, убедил Ростовцева, что он на правильном пути.

«Рыжая», – машинально отметил цвет волос жертвы Ростовцев, едва увидел ее.

А потом несколько часов пришлось ждать труповозку.

Когда тело жертвы наконец привезли в город, Ростовцев сразу сел на ухо Кадавру, требуя немедленно определить время смерти. Он надеялся, что преступление совершено в ночь на двадцать третье, и тогда у Данилова образовалось бы прочное алиби, потому что эту ночь он провел с Леной, целовался с ней на балконе, а затем беседовал с Сажиным. А алиби Данилова в свою очередь доказало бы правоту Ростовцева.

Однако Кадавр сообщил, что при таком способе убийства точных данных не только о времени, но даже о Дате смерти он предоставить не сможет. А все про-тае признаки указывали скорее на ночь с двадцать третьего на двадцать четвертое. Именно двадцать четвертого был отправлен пятый «Подарок из Лапландии», о чем красноречиво свидетельствовал штемпель пункта отправления, четко оттиснутый на конверте. А по четырем предыдущим случаям было точно установлено, что Сайга-Клаус отправлял письма наутро после Убийства, а никак не через день.

В ночь на двадцать четвертое Данилов сначала попал в переделку с Ленькой Дубовым, а потом скрылся в неизвестном направлении. На его поиски была, брошена чуть ли не вся милиция города, но имелся промежуток времени, когда Костя мог спокойно покинуть Белокаменск хоть один, хоть со спутницей. То есть алиби у него снова не было. Точно как в ночь на двадцатое. Тогда его тоже никто не видел, зато соседи заметили, как Лена Зверева вечером трезвонила. в дверь его квартиры, и никто ей не открыл.

39

Действуя строго в рамках закона, выпустить осужденных преступников в России можно только тремя способами – если суд отменит или изменит приговор, если Дума объявит амнистию или если Президент подпишет помилование.

Москва сразу же отвергла любой из этих вариантов. Хотя бы потому, что каждый из них ведет к окончательному и бесповоротному освобождению преступников, и их нельзя будет водворить обратно в тюрьму – по крайней мере до тех пор, пока они не совершат нового преступления.

А любой другой способ освобождения преступников во исполнение требований террористов будет незаконным.

В результате московское начальство к девяти часам утра не приняло никакого решения.

Ровно в девять в Зеркальном зале отеля раздалась стрельба. Кто-то из людей Ткача не захотел отправиться в полет с крыши «Снежной Королевы» и полез в драку. Инквизиторы пристрелили его на месте, а потом пустили очередь поверх голов, побив роскошные зеркала.

Другого телохранителя Ткача примерно в половине десятого скинули с крыши. Он летел очень эффектно, похожий на большую черную птицу, и при этом громко орал, пока не приземлился на крышу машины «скорой помощи». Однако после ста метров свободного падения «скорая» ничем не могла ему помочь.

После этого идея решения проблемы официальным путем, с участием Москвы, уступила место другой, гораздо более здравой идее.

В плену у террористов оказалась вся верхушка местной власти, за исключением разве что председателя областного суда. В отеле сейчас были и губернатор области, и председатель областной думы, и мэр города, и начальники областной и городской милиции, и прокурор области – зачем же ждать разрешения Москвы?

Правда, большинство подельников Рокотова давно развезены по лагерям, расположенным в других областях. Но сам Рокотов и его ближайший помощник Дунаев сидели в Белокаменской тюрьме, равно как и Кружилин с Костальским. И начальник этой тюрьмы не станет артачиться и требовать приказа из столицы. Ведь его родная сестра – жена генерала Голубева, и сейчас она вместе с мужем и дочерью находится в отеле «Снежная Королева».

До часу дня, однако, на самоуправство не решались. Москва бьет с носка – может и Голубева снять, и губернатора прищучить. Тем более, что после первого «летателя» с крыши больше никого не кидали.

В очередном сеансе связи ровно в час дня генерал Голубев, однако, сообщил, что террористы не отказались от убийства заложников. Они только передумали сбрасывать убиваемых с крыши. Зато только что публике предъявили еще одного застреленного бандита из свиты Ткача, а теперь собираются вешать людей на сцене большого зрительного зала «Снежной Королевы» на глазах у тех заложников, которых держат в этом зале. До трех часов террористы собираются вешать только бандитов, по одному каждые десять минут. Но потом бандиты кончатся, и настанет очередь мирных граждан.

После этого генерал переговорил по телефону с братом жены, начальником Белокаменской тюрьмы Закончив этот разговор. Голубев сказал прокуратору:

– Мы можем освободить четверых. Москва добро не дает, но здешняя тюрьма под нашим контролем. Так что мы готовы отпустить Рокотова, Дунаева Кружилина и Костальского.

– Это не может нас полностью устроить, – монотонно произнес прокуратор.

– Хорошо. Отпустите в обмен на этих четверых хотя бы женщин и детей.

– Только детей.

– Хорошо. Только детей. Но всех. Всех, кому меньше восемнадцати лет, – при этом генерал показал глазами на семнадцатилетнюю дочь губернатора.

– Мы без вас никуда не пойдем, – заявил вдруг сын генерала Саблина, слышавший весь этот разговор.

– Вот только пионеров-героев нам тут не хватает! – рявкнул на него Голубев.

А прокуратор, немного подумав, сказал:

– Через несколько минут я дам вам инструкции для передачи вашим коллегам снаружи.

– Дети должны быть выпущены до того, как я отдам приказ отпустить из тюрьмы ваших людей.

– Девочек, – ответил прокуратор безапелляционно. – А мальчиков – после того, как наши друзья окажутся в безопасности.

Сказав это, прокуратор вышел из помещения ресторана «Горда». Теперь, когда его не видели посторонние, главный маг ордена мог чуть-чуть расслабиться.

Это было действительно необходимо. Напряжение, которое свалилось на прокуратора в ходе этой операции, оказалось неожиданно сильным. Особенно в последние часы, когда сверху не вернулись подряд три группы «оловянных солдатиков» и гвардейцев.

40

Первая группа, которая ходила сбрасывать башика с крыши, нарвалась на неприятности на обратном пути, где-то в районе двадцать пятого этажа, вернее, именно там лифт вдруг остановился по нажатию кнопки извне и гостеприимно распахнул двери.

Маленький черноволосый человек с усами вкатился в кабину лифта низом, и прежде чем «оловянные солдатики» успели опустить свои стволы, таинственный визитер обезвредил всех пятерых. Потом, уже в спокойной обстановке, он выволок лежащих в отключке инквизиторов в коридор и добавил им по паре ударов, после которых каждому из них был обеспечен суточных отдых.

Проделав эти манипуляции. Костя Данилов собрал оружие поверженных инквизиторов и уехал вместе с ним на 33-й этаж, где и запер весь арсенал в номере «ЗЗЗЗ». Только пару пистолетов он взял на всякий случай себе. Хорошему тен-таю не пристало связываться с огнестрельным оружием, но Костя был всего лишь ученик, а заваруха назревала нешуточная.

Прокуратор ордена про Костю, разумеется, ничего не знал. Зато кто-то из людей Ткача сказал ему про полковника Короленко. Его стали искать среди пленников и, натурально, нигде не нашли. Так что, когда группа экзекуторов не вернулась сверху и перестала откликаться на вызовы по сотовой связи, прокуратор тотчас же заподозрил, что скрывшийся в лабиринтах здания мент вообразил себя «крепким орешком».

Противника лучше переоценить, чем недооценить, и Прокуратор послал на обследование верхних этажей двенадцать вооруженных до зубов бойцов, двое из которых были гвардейцами – то есть головы у них работали в нормальном режиме, без гипнотического, тумана.

Задание звучало так: подняться на верхний этаж и оттуда идти вниз пешим ходом, обследуя все доступные коридоры и помещения.

Подробностей о судьбе первой группы вторая не знала и в результате повторила ее же ошибку, да еще и усугубила при этом.

Если бы двенадцать бойцов разделились поровну и поехали наверх в двух пассажирских лифтах, то Костя, может, и поостерегся бы лезть в бой один против шести. Но группа разделилась иначе. Восемь человек поехали в большом пассажирском лифте, а четверо – в служебном, четырехместном.

На 27-м этаже служебный лифт был остановлен. На этот раз Костя не рискнул использовать чисто тен-тайские приемы – вдруг противник уже начеку и успеет открыть огонь раньше, чем Костя проведет парализующие удары? Поэтому он ворвался в лифт, стреляя с двух рук и стремясь при этом никого не убить. Руки, привыкшие наносить прицельные удары, теперь автоматически нацеливали пистолеты. Все конечности четырех боевиков были прострелены раньше, чем те успели сообразить, что происходит. При этом ни один жизненно важный орган не был поврежден. Только после того, как трое «оловянных солдатиков» и младший гвардеец с криками повалились на пол лифта. Костя аккуратно вырубил их сознание парализующими ударами. А потом, повинуясь долгу тен-тая, он принялся перевязывать раны поверженных противников несмотря на то, что восемь оставшихся должны были вот-вот появиться на двадцать седьмом этаже. Ведь на тридцать третьем сейчас горел индикатор, сообщающий, где остановился служебный лифт.

И они действительно спустились. Данилов нейтрализовал одного, прострелив ему обе руки, а затем отступил вверх по лестнице. Когда инквизиторы принялись поливать эту лестницу огнем из автоматов, Кости там уже не было. За ним погнались, но теперь уже неясно было, где его искать. И оставалось неясно еще несколько минут, пока тен-тай сам не появился за спиной у инквизиторов.

После этой встречи боеспособных инквизиторов на верхних этажах осталось всего пятеро, и старший из гвардейцев сообразил, что пора просить подкрепление.

Когда он сообщил прокуратору о том, что произошло, главный маг ордена подумал: «Неужели тен-тай? Нет, не похоже. Тен-таи не стреляют».

В это же самое время ученик тен-тая Костя Данилов подумал почти о том же самом: «Слишком много темных приемов. Сила уходит».

Прокуратор послал наверх подкрепление – еще шесть человек. А Костя решил во что бы то ни стало провести светлый бой, даже если это будет угрожать его жизни.

Он нанес удар на двадцать восьмом этаже еще до того, как две группы инквизиторов соединились. Старший из гвардейцев рухнул, парализованный четким ударом в точку отключения. Но сила ушла, и скорость ухода из-под ответного удара оказалась недостаточной. Костю чуть не подстрелили, и он впервые за все время схватки с инквизиторами почувствовал, как его покидает легкость дыхания.

Но Костя все-таки убежал от пуль, качая маятник с неуловимой быстротой. И потом, на двадцать Девятом этаже, успел немного отдышаться, прежде чем враги появились поблизости.

Костя мог уйти, затеряться в лабиринтах здания и отдохнуть. Но долг тен-тая требовал сначала покончить с оставшимися врагами. И покончить обязательно в светлом бою.

Но после того, как Костя снова появился перед инквизиторами и парализовал одного из них, две группы боевиков взяли его в клещи. За мгновение до того, как его зажали в коридоре, откуда не было выхода, тен-тай выстрелом сбил замок одного из номеров, тяжелым креслом высадил окно и оказался там, снаружи.

Здесь из стены торчали какие-то декоративные элементы, цепочка красных бетонных уголков. По этим уголкам Костя пробежал вдоль фасада здания к величайшему изумлению людей, собравшихся внизу. Дальше было дело техники. Разбить несколькими выстрелами еще одно стекло, проникнуть в номер, открыть дверь, промчаться по коридору и спуститься по лестнице на несколько этажей.

А наверху, на двадцать девятом этаже, последний уцелевший гвардеец – уже из новой группы – склонился над своим парализованным напарником.

– Мертвый? – безразличным тоном спросил один из «оловянных солдатиков».

– Вроде. Хотя… – гвардеец пощупал пульс и к своему удивлению обнаружил, что сердце бьется. – Нет. Он без сознания. Черт, чем это он его?

«Оловянные солдатики» промолчали. Они хорошо умели выполнять приказы, но не рассуждать об отвлеченных материях.

Костя Данилов дал оставшимся боевикам расслабиться и не трогал их аж до двадцать второго этажа. Прокуратор в это время неоднократно запрашивал снизу, можно ли послать на крышу новую группу экзекуторов, но гвардеец, вставший во главе остатков группы зачистки, не только не советовал ему делать это, но и настойчиво просил отозвать вниз его самого и всех его людей.

Прокуратор не успел принять никакого решения по этому поводу. На двадцать втором этаже Данилов подстрелил сразу пятерых «оловянных солдатиков», и тогда оставшиеся трое во главе с гвардейцем без всякого приказа в панике побежали вниз. Но Костя бегал быстрее.

Он встретил тройку инквизиторов на восемнадцатом этаже. Светлый бой с ними длился дольше, чем полагалось бы, будь Костя опытным тен-таем – секунд семь вместо двух-трех. Боевики даже успели открыть стрельбу, но попасть в Костю так и не смогли. Вырубив их ударами в точки отключения, ученик тен-тая удовлетворенно отер чело и пошел наверх перевязывать подстреленных.

«Одно плохо, – подумал он, осматривая растянувшееся на двенадцать этажей поле битвы. – Настоящий тен-тай справился бы с ними без всякого пистолета. И гораздо быстрее».

41

Если бы Кондратьев не уехал ночью с калгановской виллы, то под арест наверняка попали бы не только Калганов и Гелиос (в миру – Григорий Григорьевич Самсонов), но и все остальные тусовщики, имевшие несчастье появиться в это утро в Капитоновке. Яна Ружевич невольно подложила своим друзьям маленькую, но неприятную свинку, увезя адвоката Лебедянского на праздник к Грекову. Адвокату это тоже счастья не прибавило, так как он оказался в заложниках у инквизиторов. Извинить Яну могло только то, что она тоже попала в плен к людям, захватившим «Снежную Королеву», и начальник уголовного розыска Кирсанов даже сказал по этому поводу:

– Вот есть же у некоторых людей дар – притягивать к себе неприятности.

Однако Кондратьев уехал, а Туманов вовсе не горел желанием посадить на нары скопом всю секту Детей Солнца, тем более, что для этого в Белокаменской тюрьме просто не хватило бы места.

В результате Пеночка Луговая, Коля Демин с невестой, негидалец и негр Жозе были коротко допрошены на месте и отпущены с Богом. Оксана с Колей сразу же после этого отбыли в город на мотоцикле, а Пеночка, негр и негидалец – на попутке.

Снова они встретились через пару часов у отеля «Снежная Королева», сразу за оцеплением, возле которого, несмотря на мороз, собралась внушительная толпа любопытных.

Тусовщики застали момент, когда некто особо смелый и ловкий устроил пробежку по декоративным карнизам где-то под самой крышей здания. А Пеночка Луговая расслышала за своей спиной тихо сказанные женским голосом слова:

– Молодец, Костик.

– А кто это? – спросила Пеночка, оборачиваясь к девушке, пробормотавшей эти слова.

– Да так, человек один, – ответила та, но тут вмешался негидалец:

– Ты зачем ее спрашиваешь? Ты меня спросил, однако. Негидалец не дурак, он все про всех знает, – на людях Саша обожал строить из себя анекдотического чукчу, хотя на самом деле умел говорить без всякого «однако» и не коверкая фраз. – Это Данилов из «Львиного сердца». Как раз про которого у нас менты спрашивали, однако.

– А вы кто? – поинтересовалась в свою очередь Леночка Зверева, которая приехала к отелю сразу же после завтрака.

– Мы – малочисленные народы Севера, – ответил негидалец. – А вы?

– А я – его девушка, – с гордостью сообщила Лена, показывая рукой на то место, где давно уже не было никакого Данилова.

– Тоже хорошее занятие, – констатировал негидалец.

А издали за всем этим разговором наблюдал инквизитор по имени Гордий. Правда, он не слышал слов.

Он ждал вечера.

Он понимал, что дело, задуманное им, – это прямой путь к самоубийству. Магистр убьет, если узнает.

И прокуратор тоже убьет. В самом прямом смысле слова. И вообще, если кто-нибудь узнает – Гордий труп.

Но откуда-то изнутри, из неизведанных глубин сознания, накатывала неудержимая волна, против которой бессилен разум.

Гордий изо всех сил пытался совладать с собой, но он заранее знал, что эта борьба уже проиграна. И даже страх перед прокуратором и самим Великим Инквизитором не в силах остановить задуманное.