Текст книги "Злая сказка"

Автор книги: Антон Соловьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

К офису, где работал Олег, я добрался без пятнадцати шесть. Нажал кнопку, на плеере загорелся красный огонек, в наушниках раздался треск. Олег разговаривал по телефону. Речь шла про какие-то договора и всякую другую, мало меня волнующую, дребедень. Затем, судя по звукам, Олег сел за компьютер и застучал по клавишам. Короче говоря, работал человек.

В моем распоряжении было еще какое-то время, чтобы просто перевести дух. Я закурил и в который раз пожалел, что взял книжки из камеры хранения. Еще неизвестно, сколько придется мотаться по городу в качестве «хвоста» Олега, а таскать их было очень тяжело.

Наконец в пять минут седьмого, судя по моим часам, Олег вышел из офиса. Я предусмотрительно спрятался за угол, хотя, если признаться честно, считал это абсолютно бесполезным делом. Помню, как он мне тогда сказал «Привет!», едва я включил прибор. Я тогда чуть не навернулся на ровном месте. А все-таки интересно, кто такие приборчики придумал.

У Олега зазвонил мобильник. Я сосредоточился.

– Але!.. А, здравствуй, солнышко! Я уже освободился. Сейчас выезжаю.

Солнышко?! Вот оно как. Значит, у Олега есть подружка. Честно говоря, солнышками я называл всех своих подруг без разбора, но в устах Олега это звучало как-то... я бы сказал, эротично, что ли. В общем, не мне, пошляку, судить об этом.

Мы сели в один и тот же троллейбус. Я уже успел примелькаться ему на остановке, так что скрываться смысла не было. И как только эти бессмертные терпят наблюдателей, причем в наглую шатающихся за ними? Я бы на их месте по крайней мере разок начистил какому-нибудь наблюдателю морду. Но это ж я, а они – другие.

Мы вошли в метро. Олег доехал до «Курской» и перешел на радиальную. Я вслед за ним. На «Курской» – радиальной его ждала девушка. Лет ей было, на мой взгляд, где-то двадцать два – двадцать три. Я, честно, удивился, что он в ней нашел. Рост небольшой, телосложение, по моим меркам, довольно плоское. Я-то любитель пышных, с третьим и более размером груди, с широкими бедрами и круглой... Ну да ладно, я опять отвлекся. Волосы, правда, у нее были прикольные. Цвета спелой пшеницы и очень пушистые. Такие, наверно, приятно потрогать. И лицо было совсем детское, даже наивное. Наивное, если бы она была человеком.

Я напряг свои способности и посмотрел на нее, как называют это бессмертные, истинным зрением. Та же самая девушка, но не в джинсиках и топике, а в длинном старинном платье светло-зеленого цвета. Ростом чуть-чуть повыше, те же роскошные волосы, только чуть длиннее и уложенные в замысловатую прическу. На запястьях и шее украшения из зеленого камня. На мой непрофессиональный взгляд, кажется, малахита. На голове что-то вроде диадемы все из того же камня. Да, так она намного симпатичнее.

Они обнялись. Нет, не то слово. Слились. Прижались друг к другу. Нет, все равно не так. Люди так не обнимаются. Они стали единым целым. Они даже не целовались. Просто соприкасались руками, лицом. Олег весь сиял. Однако, девушка... Знаем мы их... Она, конечно, была рада, но что-то в ее поведении было неестественным. Будто кто-то заставлял ее делать все это. И тут я догадался.

Чем пристальней я на нее смотрел, тем больше погружался в ее сущность. Платье приобрело сероватый оттенок, браслеты тоже потускнели. Вся она стала какая-то прозрачная, нереальная. Но я отчетливо увидел, как всю ее фигуру обвивает нечто похожее на осьминога. Его тело покоилось у нее чуть ниже затылка. Длинные щупальца тянулись... они тянулись к Олегу, но стоило им до него дотронуться, как они тут же съеживались и отступали. Видимо, на Олеге была какая-то защита. Магия или Сила? Кто там ее разберет. Но все было не так просто...

А если точнее, то совсем непросто. Мне хотелось крикнуть: «Неужели ты не видишь? На твоей подруге сидит какая-то мерзкая тварь!» Однако Олег был слеп, как любой влюбленный. А меня взяла досада, что мне запрещено вмешиваться. Хотя вряд ли бы я сам поверил, если какой-нибудь незнакомый человек подошел бы ко мне и сказал: «Знаешь, я тут внутренним зрением вижу, что с твоей подругой что-то не так»...

Да, ситуация, нечего сказать.

Они поехали в сторону «Щелковской». Я последовал за ними в другом вагоне, прекрасно видя их сквозь стекло. К тому же мой прибор работал, и я отлично слышал, о чем они говорят.

Олег достал из сумки какую-то книжку и вручил подруге. Она долго его благодарила, – видно, книжка была очень редкая. Хотя мысль о чудовище ни на секунду не покидала меня, я искренне порадовался за них. Люблю, когда дарят хорошие подарки: редкие книжки, небольшие полезные вещи, маленькие подарочки со смыслом. Мне тоже не раз приходилось дарить своим девушкам цветы, а иногда даже и духи, но я понимал, что цветы завянут, а духи выветрятся. То ли дело подарить редкий музыкальный альбом, вложив в него не столько деньги, сколько свою любовь. Да, в отношениях этой парочки что-то было...

Наблюдателя Маши, а именно так звали девушку, я не видел. Однако был уверен, что он или она где-то неподалеку. Мы – я и влюбленная парочка – вышли на конечной. Они пошли дворами. Видимо, домой к Маше. А я остановился в раздумье, поскольку, с одной стороны, мне было стыдно подслушивать интимную жизнь пусть даже и не человека, с другой – я хотел разобраться, что же за гадость сидит на Маше.

Приняв решение, я все же направился вслед за ними. По дороге они болтали о музыке, философии (в основном о дзэн-буддизме), потом вообще переключились на работу и всякие бытовые мелочи. Шли они не как обычные влюбленные, держась за руки, а просто рядом, как старые друзья. Я подумал, что тем, чей возраст превышает несколько веков, не с руки идти за ручку (прошу простить за каламбур). Однако понял, что ошибаюсь, что помимо простых отношений между мужчиной и женщиной у бессмертных существует какой-то иной пласт реальности. Я заметил, что, когда их руки «случайно» соприкасались, то между ними проскакивало нечто вроде искорки или огонька. Раньше я этого не видел, поскольку все мое внимание было обращено на гадость, сидящую на шее у Маши.

Хорошо, что их дорога пролегала через дворики, густо засаженные старыми деревьями. Иначе мне и другому наблюдателю просто негде было скрыться. Я его наконец-то обнаружил. Это была девушка лет двадцати пяти. Весьма прилично одетая. В ушах у нее тоже были наушники. Мы шли с ней практически рядом. В один момент, когда Олег и Маша свернули, мы одновременно остановились. Девушка вытащила один из наушников и коротко бросила мне: «Привет, партнер!» Я кивнул ей. Возникло желание подойти, но девушка сразу же предостерегающе махнула рукой. И я не стал знакомиться с ней. Пока не стал.

Ближе к дому Маши она свернула в какую-то глухую подворотню и вовсе пропала из виду. Что ж, возможно, она лучше знала местность. Я же плелся за Олегом и его пассией.

У подъезда Маши они остановились.

– Проведешь со мной ночь?

– Да, если прекрасная дама просит об этом. Я готов всегда ей служить.

Ого, надо бы взять на заметку этот оборот. Представляю, как, к примеру, Ленка отреагирует на эту фразу. Вот будет прикол! А то обычно девушки говорят: «Предки свалили. За пивом – и ко мне». Все, что я им отвечаю, это: «Угу!» О времена, о нравы! – сказал кто-то из мудрых, правда, не помню кто.

Короче говоря, они зашли домой к Маше. Прибор, вероятнее всего, действовал и на приличном удалении и ему было наплевать на стены. Надо бы получше изучить, на каком максимальном расстоянии он способен работать.

Дальше слушать было особо нечего. В самом начале они говорили что-то о бессмертных, о каких-то общих знакомых. Я, естественно, все запомнил, а некоторые имена даже записал к себе в блокнотик. Прямо как заправский стенографист.

А потом, когда уже начались охи-вздохи, я благополучно решил свалить. Отчет еще надо было писать, еще зачет этот гребаный, последний, завтра сдавать. К тому же не «автомат». Нет, я был во всеоружии, просто необходимо еще и выспаться. Моей симпатичной коллеги – впрочем, я всех девушек считаю симпатичными – нигде не было видно. Наверное, тоже где-то рядом жила. Совпадение? Да уж навряд ли. Хотя какая разница? Со всеми красивыми девушками общаться – здоровья не хватит.

И я отправился домой: писать отчет и готовиться к новым учебно-трудовым подвигам.

Послушник

Бесконечная дорога по едва проходимому, заледенелому тракту. Он останавливался на постоялых дворах и ехал дальше. Угрюмое лицо со шрамом, меховой полушубок с нашитым на него крестом – все это вызывало должный эффект. На территории королевства и в сопредельных княжествах братьев-воинов кормили на всех постоялых дворах бесплатно. Вряд ли в чью-то голову пришла бы идея заподозрить брата-воина хоть в чем-то, хотя бы просто спросить, куда он путь держит. Даже банда каких-то оборванцев, едва увидев облачение брата-воина, тут же поспешно удалилась в лес. Все знали: сильнее Ордена нет никого, и если до этого они были обычными преступниками, то после ограбления или – не приведи Спаситель! – убийства брата-воина они станут загнанными в капкан зверями.

Он ехал один. Лишь однажды на тракте к нему присоединились еще трое таких же братьев Ордена. Они какое-то время молча ехали вместе, не считая нужным расспрашивать друг друга куда и зачем. Затем их пути разошлись. И он снова ехал в одиночестве по заваленному снегом, скользкому тракту.

Как-то в дороге его лошадь пала. Это было ночью. На небе не было ни звезд, ни луны, шел снег, дул холодный ветер. К счастью, в седельной сумке нашлась пара факелов. С левого края начинался лес, выли волки, то и дело мелькали бусинки холодных огоньков. Брат-воин зажег факел и, ориентируясь на далекий свет ближайшего людского жилья, пошел по тракту. Волки следовали за ним. Брат-воин вынул свой короткий меч и так и шел – в одной руке факел, а в другой обнаженная сталь. Волки следовали за ним, но не приближались. Особенно когда брат-воин выкрикнул фразу на древнем языке, который могли слышать даже прародители голодной стаи.

Жильем оказалась крепость, последний приграничный город перед княжеством Савал. В нем был дом Ордена, где и остановился брат-воин, как и должно по уставу. Он лишь сказал: «По благословению и слову Святейшего», – и у него не стали спрашивать ни подорожной, ни каких-либо еще подтверждений. Все знали, какая участь может ждать самозванца, ей ужаснулся бы даже еретик, обреченный на долгие пытки.

Брат-воин двигался напрямик, и слухи о сожженной обители еще не достигли границ. Путь лежал в Савал, хотя он не знал, что ему там понадобилось. Дело было сделано. Лучше уехать как можно дальше на запад, в Нардан или даже Телсаву, там влияние Ордена еще слишком мало.

Надо убираться из Менгера. Старые монастыри горят часто, но слишком многие знали, куда он едет. Если решат, что он погиб в огне, – хорошо. Но если кто-то встретит его живым, то вопросов не миновать. Тем более что вся эта земля пропитана злом, и он стал злом, убив вместе с одним мерзавцем столько совершенно невиновных людей.

Путь до границы Савала лежал через лес. Это было всего одно поприще, но его все-таки надо было преодолеть. Дальше, как ему объяснили, должен быть мост, а за ним уже начинались земли княжества.

Он отправился в путь ранним утром. Верхом – ему дали нового коня. Из-за туч выглянуло солнышко, когда воин въехал на узкую тропу, ведущую в густой лес. Ветви деревьев создавали что-то наподобие свода, через которой едва проникал солнечный свет. Копыта коня утопали в снегу, но ехать, хотя и медленно, все-таки было можно.

Где-то через час спокойной езды в отдалении раздался одинокий вой. За годы странствий воин научился отличать зов волков. Этот, несмотря на голодную пору, не был зовом голода, впрочем, он и не звал своих родичей. Хотя чего хотел волк, брат-воин так и не понял, но в зове были какие-то знакомые нотки. Он улыбнулся. Ему почему-то захотелось ответить волку. Это было рискованно: на вой чужака могла сбежаться голодная стая, а здесь от волков не оторвешься. Но непреодолимое желание взыграло в крови, и чувства взяли вверх над разумом.

Брат-воин завыл.

Он ехал и выл. Правда, вскоре, боясь охрипнуть на морозном воздухе, замолчал и какое-то время ехал в тишине. До той поры, пока ему навстречу не вышел огромный седой волк. То, что волк был именно сед, а не сер, брат-воин понял сразу, хотя не мог объяснить почему. На него смотрели пронзительные желто-карие глаза, человечьи глаза. Волк остановился за прыжок до коня, открыл пасть, и из нее вырвалась струйка пара.

– Звал? – поинтересовался волк.

Всадник вздрогнул. Не потому, что волк заговорил на человеческом языке, а потому, что вопрос прозвучал на языке Первых.

– Не знаю, – пожал плечами брат-воин.

– Звал, звал, – сказал волк, – ты звал меня очень давно, но не все тропы через лес ведут ко мне домой.

– С чего ты взял?

– Ты будущий Посланник. Разве Одэнер не говорил тебе об этом?

– Это было давно, и он сказал лишь, что я могу им стать.

– Ты бессмертный, ступивший на путь людей, ты Светлый, вступивший на путь Тени. Месть – это всегда Тень. Только месть оправданная. У тебя был повод мстить. Ты не делал напрасное зло, ты просто не думал о последствиях своей мести.

– Не думал, – согласился брат-воин.

– Значит, ты ступил на путь Тени. Если жажда крови затмевает милосердие, это Тень. Тень, Тень...

Слова шипели на морозном воздухе. Но голос был не рычащим, обычный человеческий голос, только язык – Первых.

– И что ты мне предлагаешь?

– Учиться, Шай-Ама. Видишь, я даже знаю, кто ты.

– А ты сам-то кто?

– Зови меня просто Волк.

– Ты Первый?

– Нет.

– Тогда кто ты? Слуга Бездны, Тени, Знания, Света?

– Нет, я не то, не другое, не третье... И даже не десятое. Я Волк. Пойдем со мной, Шай-Ама. Будешь моим послушником?

– А чему ты меня можешь научить?

– Тому, что знаю сам. Но прежде я научу тебя думать. Думать даже тогда, когда твой разум затуманен жаждой крови. Идем.

Они пошли. Волк медленно брел впереди, за ним пробирался конь, на редкость спокойный, будто и не было рядом большого страшного зверя.

Постепенно снега стало гораздо меньше. Вот уже они брели по обычной, чуть промерзшей дороге.

– Разве эта дорога не ведет в Савал?

– Эта нет. Здесь я прокладываю дорогу. Я же сказал, мы идем ко мне домой.

– А где твой дом?

– Мой дом там, где я живу, – уклончиво ответил Волк.

Лес сначала стал осенним, голым, но без снега, а затем как-то незаметно зазеленел. Брат-воин убрал в седельную сумку свой меховой полушубок, оставшись в длинном шерстяном одеянии все с тем же белым крестом. Ветви деревьев раздвигались, грело солнышко. Стали петь птицы.

– Мы что, попали в другой мир?

– Для меня нет понятия миров. Я хожу там, где сам пожелаю.

– Но ведь в смертной плоти нельзя путешествовать из мира в мир. И потом, где Дорога?

– Я сам себе дорога, и путь, и мир, – проворчал Волк. – Ты задаешь слишком много вопросов. Это хорошо для ученика, но плохо для послушника. Следуй за мной.

Солнце стало так припекать, что брат-воин ехал, обливаясь потом. Конь же шел абсолютно спокойно. Дорогу пересекали звериные тропы и то и дело убегающие в лес тропинки.

– Куда ведут эти тропинки?

– Не знаю. – Волк сделал какое-то странное телодвижение, вероятно означающее пожимание плечами. – Нам не туда.

Однако вскоре они свернули на одну из тропинок и затем выбрались на поляну. Здесь стоял одноэтажный деревянный дом.

– Приехали.

Брат-воин вздрогнул: перед ним стоял человек, хотя еще мгновение назад с ним разговаривал волк.

Человек был невысок ростом, примерно по плечи брату-воину, коренастый, волосы редкие и седые. Просторная рубаха и порты, подпоясанные кожаным ремнем, – все облачение. Обуви на ногах не было. На вид – лет за сорок, по меркам совсем недавно покинутого воином мира. А вот глаза те же самые, желто-карие, правда, теперь они смеялись.

– Удивлен, брат-воин? – усмехнулся Волк.

– Удивлен! Я так не могу.

– Можешь, можешь. Просто не хочешь в это поверить. Вы хуже людей завязли в правилах: миры, поколения, Игра, Серые, Темные. А я вот говорю: нет теперь этого ничего. Есть только избушка в лесу. Есть ты и я.

– Как скажешь, – вздохнул брат-воин. – А люди здесь есть?

– Да, есть разумные существа. Я видел их пару раз. Но это мне неинтересно. Я учу, а в свободное время отдыхаю. Проходи.

В доме была одна большая комната – жилое помещение, и кухня. Посреди комнаты – стол и две скамьи, по углам – железные кровати, под одной из них сундук. В кухонном углу, отгороженном ширмой, была самая обычая газовая плита из продвинутых миров, посуда того же происхождения, небольшой столик, два стула, на стенах пучки корешков и трав, полки со всяческими железными и деревянными банками. На столике стояла ваза с давно засохшей, почерневшей розой. Вообще, дом казался внутри больше, чем снаружи.

Показав все хозяйство, Волк направился к кровати. Выдвинув из-под нее сундук, достал матрац, подушку, одеяло, две пары рубах и штанов.

– Отвыкай от сапог. Ходить, как и я, будешь босиком.

– Как скажешь, Волк. Где у тебя отхожее место?

– Правильно, что спросил. Не загаживать же лес. Компостная куча за домом. Туда будешь бросать пищевые отходы. Гадить будешь в яму, в кустах. Это по тропинке от двери на запад. Еще вопросы?

– Где набрать воды?

– На север от двери в двадцати шагах речушка. Там воду будешь набирать для питья и готовки. Если надо постираться, помыться, потом покажу, где здесь лесное озерцо.

– Если ты привык к такой жизни, зачем тебе газовая плита?

– Люблю горячий кофе по утрам. Куришь?

– Курил в других мирах... Табак.

– В черной железной банке на левой от окна верхней полке кисет и трубка. Хочешь, покури. Да, я тебе еще погреб не показал.

Погреб располагался вне дома. Он был достаточно глубок. Там было холодно, словно в холодильнике, а на нижних ярусах и вовсе светилась наморозь. Чего здесь только не было – мясо, мука, масло, молоко, пиво и вино в больших бочонках. Волк открыл краник на одной из бочек и налил в кувшин пива. Шай-Ама не покидало ощущение, что и погреб был внутри больше, чем снаружи. Тем более странно, что основа его была каменной. Откуда взялось в лесу столько камня?

Они выпили прямо из кувшина и прихватили еще с собой, а к этому кое-что из снеди.

– Сегодня ты гость, завтра будешь послушником. Так что сейчас ни о чем не беспокойся, – сказал Волк, отхлебывая пиво из кружки и откусывая от толстой копченой колбаски.

Шай-Ама сделал большой глоток и задумался. Странное место, странный человек. Но почему-то здесь ему нравилось. Спокойно и тихо. Некуда спешить. А если еще здесь чему-то можно научиться...

– Скажи, Волк, а как здесь течет время?

– Солнце встает, солнце заходит. Дни я не считаю.

– Ясно. У тебя было много учеников?

– Послушников.

– Ну, да!

– Послушников и кружек выпитого пива я не считаю, – усмехнулся Волк.

Шай-Ама закурил и, к своему удивлению, не закашлялся, хотя в Менгере не было табака.

– Хороший табачок.

– Тебе только эта радость и останется. – Волк был серьезен.

Закат встретили, сидя около двери дома. Шай-Ама курил трубку, Волк пил кофе.

– Я привык ложиться с закатом. Давай спать. Завтра начинается твое послушничество.

Антон. Перекресток миров

Наступил четверг. День для меня, если признаться, не совсем веселый, поскольку придется сдавать самый гнусный зачет. В метро вместо любимой книжки я читал всякую лабуду типа ГПК, то есть Гражданско-процессуальный кодекс. Муть, надо вам сказать, редкостная. По-моему, достаточно недельку посидеть в суде – и все эти заявители с ответчиками станут на свои места. Лекций у меня конечно же не было, поскольку я на них не ходил, – довольствовался только кодексом. А на семинары я, как ни старался, не попадал.

Приехал я чуть раньше положенного. Выяснил, что зачет происходит в форме блиц-опроса. Попробуем, однако.

Пришел препод, и наша группа расселась. Он, как водится, выставил «автоматы». На мой взгляд, скромно – пару штук. Ладно, будем сдавать.

– Кто смелый, тому сопутствует успех! – подбодрил наш препод Ангамилов. Что тут скажешь – дикая фамилия.

– Ну, типа я! – поднял я руку с последней парты. Препод был молодой, и я рассчитывал, что шутка будет неплохим оружием.

– Прошу вас! Учил?

– Нет.

На лице препода появилось недоумение.

– Да, не учил. Вы же сами говорили, что достаточно лишь внимательно прочитать учебник и записывать ваши лекции. Что я и сделал.

– Тогда поехали. Стороны, участвующие в процессе?

Я перечислил. Это азы. Надо быть дураком, чтобы не знать.

– Лица, участвующие в деле? То же самое.

– Молодец, Антон.

Еще он мне задал пару каверзных вопросов о процессуальных сроках. Но это я еще на семинарах выучил. Ну на тех, где все-таки побывал. И в свою очередь задал вопрос:

– Скажите, а экзамен у вас будет проходить тоже в форме блиц-опроса?

– Приходите на следующий семестр – узнаете. Удачи вам! Работаете?

– Да.

– По специальности?

– И да, и нет, – ответил я честно.

– На семинарах вас не видно, а так очень даже. В суде бываете?

– Нет. У меня, скажем так, теперь наблюдательно-ревизионная работа.

– Понял. Зачет. Возьмите зачетку. Еще раз удачи. И... – он протянул, – девочек.

– Девочек?! О да. Вам тоже прекрасных дам.

– Настоящий юрист!

Мы оба рассмеялись. Хотя потом, несколько позже, мне было не до смеха. Зачет зачетом, а экзамен в тех же лицах и с теми же хохмами я сдавал ему три раза. Но таки сдал же на пять.

Следующим шел Димон Маленький. Большого вообще не наблюдалось. Я решил подождать друга. Он вышел буквально через минут пять.

– Ну как? – спросил я.

– Так, пару вопросиков задал, и все.

– У тебя что, тоже не «автомат»? – удивился я. – Я тебе говорил, что в Москомрегистрации начал работать?

– Угу.

– Где Большой-то наш?

– Понятия не имею. Может, по пиву – в честь зачетной сессии? Сейчас в деканате штампы допуска к сессии проставим и пойдем.

– Можно. Я сегодня на весь день отпросился. Сейчас домой, а потом к Светке.

– Удачи и девочек? – засмеялся я, вспомнив напутствие препода. – Дело.

С Димоном мы выпили по бутылочке. Причем я пил безалкогольное, чем несказанно удивил приятеля. Прикинули, как сдавать «Уголовный процесс» у Озонова. Мерзкий же тип, однако. Димон обещал сделать краткий конспект. Мол, не боись, прорвемся. Я был того же мнения. Так мы и разошлись.

Я поехал домой. Отоспался как следует, пообедал. Вспомнил про Олега... И тут меня взяла такая лень, что я решил забить на него. Тем более сегодня четверг. Можно поехать на Эгладор.

Что такое Эгладор?. Это такая тусовка неформальной молодежи в Нескучном саду. Не знаю, кто ее придумал, но вещь замечательная. Можно попить пивка, вдоволь пообщаться на разные темы с интересными людьми, послушать живую музыку. В общем, надо вам сказать, неплохое местечко, если, конечно, не считать всяких там сумасшедших в плащах с деревянными мечами. Вот об этих я и писал свою статью, которую завернули в журнале.

Я тоже читал Толкина, даже некоторые его черновики. Но эльфом себя не считаю. Нет, мне-то по фигу. Пусть хоть кем себя считают. Но расхаживать по городу в плаще из занавески – это уж извините. Я почему свою статью написал? Познакомился с одной девушкой, а та давай мне рассказывать, что она королева эльфов и все такое. Мол, ищет мага, чтобы смог перебросить ее в родной мир. Правда, бред? А девушка-то миленькая. Даже сейчас, когда я стал замечать истинных бессмертных, думаю, что это все пагубное влияние книжек на психику. Тут недалеко и до суицида. Короче, книги – та же наркота.

Вот, собственно, почему Эгладор? Так это из книжки Толкина «Сильмариллион». Мая Мелиан, ну, в общем, типа фея из волшебной страны, повстречала эльфа Тингола. Потом они создали королевство, защищенное магической завесой, чтобы ни один смертный не прошел. Короче, «эгладор» на языке эльфов значит «сокрытая земля». Только вот почему тут, в московском Эгладоре, полно всякого дерьма?

На «Октябрьскую» я приехал где-то в седьмом часу. До парка доехал на троллейбусе. Время было теплое. Народу полно. Я быстро встретил старых знакомых. Мы прогулялись к ларьку под названием «Еда», что у самой остановки, затарились пивом, а потом уже пошел конкретный разговор про книги фэнтези, общих знакомых. В общем, неплохо мы проводили тогда время. Вокруг было до фига придурков с деревянными мечами и много симпатичных девушек. Так что жизнь перла на полную катушку.

Я похвастался: мол, предки мне подарили МРЗ-плеер. Тогда это было очень круто. Но, когда стал показывать его, увидел, что огонек горит. То есть где-то рядом был Олег. Неужели его занесло к подросткам, играющим в непонятно что? Я тут же отошел от своей компании, решив найти Олега.

Прошелся по Нескучному саду. Везде одни и те же компании. В кожаных куртках либо самодельных плащах. Некоторые дрались на деревяшках. Олега я нашел среди довольно большой толпы народа. Все были приблизительно его возраста, лишь двое постарше, а один лет семнадцати. Какой-то парень, стоящий рядом с Олегом, говорил, остальные внимательно слушали. Я напрягся и включил свое истинное зрение. Так и есть: все они были не люди. Даже тот семнадцатилетний парнишка. На всех странная одежда, лишь Олег оставался в том же костюме.

– Мы в ответе за это место! – декламировал оратор. В поле истинного зрения он был в черных одеждах, отороченных золотом. – Это нейтральная полоса. Все мы воюем...

– Так уж и воюем. – К его плечу прижалась девушка. Очень симпатичная. Она и в реальности была в белых одеждах. А в истинном зрении вообще сверкала в белоснежном хитоне. – Мы же, дорогой мой Мрачный Лес, не сражаемся друг с другом, мы боремся за души людей. Вон и он, – она кивнула в сторону Олега, – подтвердит. Чем больше людей, больше очков.

– Но изначально это было нейтральное место, – возразил молодой человек.

– Верь в неизбежность, – вступил в разговор тот семнадцатилетний паренек. – Мы не можем оградить зону полностью...

– Не можем, – согласилась девушка.

– Однако, что стало вокруг! – неожиданно заговорил сам Олег. – Вглядитесь: они – это мы, искаженные мы. Так действует Сила. Я же говорил, что надо было искать нейтральное место за чертой города.

– Это никому не удобно, – возразил кто-то из компании.

– Знаю, – ответил Олег. – Но наша Сила действует на людей неадекватно. Некоторые, едва побывав здесь пару раз, вообще сами начинают верить, что они не от мира сего. И называют это действием магии.

– Мы же ничего с ними не делаем, просто общаемся, и все, – сказал парень, весьма похожий на Виталия. Тоже коротко стриженный, весьма респектабельного вида. – Должно же быть, в конце концов, хотя бы одно более или менее пристойное место в крупном человеческом центре, где мы могли бы общаться.

– Всему виной завеса! Ведь это ты ее поставил! – сказала девушка в белом.

– Не я!

– Разве? – удивились все вокруг.

– Кто здесь был раньше всех? – спросил Олег.

– Ну я. Я здесь с девяносто первого года, – сказал длинноволосый парень в джинсовке. – Тут вообще наших не было.

– Об этом стоит подумать! – откликнулся Олег. – Возможно, это место использовали очень давно. А теперь оно совпало со сборищем неформальной молодежи.

– Вот-вот, – сказал один из тех, что постарше, мужик лет сорока. – Я тут рядом живу. В настольный теннис лет пятнадцать здесь играю. Никого из наших не замечал. Но как-то играю – и вдруг почувствовал... Ну, в общем, пошел искать и встретил Иволгу, – бессмертный поклонился девушке в белом. – Сразу узнал, хотя столько лет прошло... – Он улыбнулся.

– Подведем итоги, – сказал Олег, – попрошу высказываться.

– Я за то, чтобы не собираться здесь больше, – сказал Мрачный Лес.

– И я... И я... – подхватили сразу несколько голосов.

– Ваше право. Тогда состыкуемся по телефону и Интернету, – сказала девушка Мрачного Леса.

– Но... есть одно большое «но», – сказал Олег. – Если мы решили не собираться здесь в массовом порядке, все равно каждый, у кого здесь остались какие-то связи, знакомства, вправе сюда приходить. «Против» есть?

Молчание.

– Никто не воздержался? Опять молчание.

– Так и порешим.

Олег отделился от компании и пошел по парку. Некоторые остались, некоторые тоже двинулись куда-то в сторону. Я, разумеется, отправился за Олегом.

Он то и дело подходил к компаниям, здоровался, говорил о каких-то общих знакомых и шел дальше. Вокруг бурно кипела жизнь. Народ встречался, обменивался кассетами, дисками и книгами, дарил друг другу браслетики и прочие феньки, ругался, мирился, целовался, дрался на деревянных или текстолитовых мечах. Было довольно много изрядно выпивших тусовщиков. Зато музыкантов с гитарами становилось все меньше и меньше. Это плохо, по-моему, некий признак вырождения, что ли. Да и пели они в основном не свои песни, а широко известные в неформальном народе хиты «Алисы», «Арии» и конечно же ставшую народной песню «Гражданской обороны» «Все идет по плану», иногда со словами, переделанными под тусовку любителей фантастики.

Олег уходил все дальше и дальше, спускаясь к воде... Я, естественно, вслед за ним. Он что-то прошептал, но с помощью прибора я услышал: «Следишь?» – и едва не ответил «да».

На спуске с пригорка, около реки, стояли две девушки. Одеты они были в кожанки, но все-таки более-менее прилично. Бутафорских мечей у них не было. Однако вели они себя странно. Пристально смотрели друг на друга, переминаясь с ноги на ногу. Я посмотрел на них истинным зрением. Светлая и Темная пялились друг на друга, а между ними проскакивало что-то вроде крохотных электрических разрядов. Хотя обе они в поле истинного зрения смотрелись вполне обыденно, кто из них к какой Силе принадлежит, я разобрался сразу. Как? Сам того не знаю. И еще тотчас понял, что они из второго поколения, как и знакомый Олега Виталий. Как – объяснить тоже не смогу. Кстати, в той компании на аллее из бессмертных первого поколения кроме Олега были семнадцатилетний мальчуган и мужичок – любитель настольного тенниса.

Трое Первых в одном месте. Не много ли это?

Олег остановился и пристально посмотрел на девушек. Те замерли. Олег потянулся к поясу и сжал кулак. Странно, почему я не вижу Меча?

– Прекратить!

– И что ты нам сделаешь? – язвительно процедила Темная.

Олег отпустил рукоять невидимого Меча:

– Сниму с вас штаны и отшлепаю по заднице. Девушки озадаченно посмотрели на Олега.

– Хочешь помочь? – спросила теперь Светлая. – Ты же на стороне Света, так помоги мне. Она и так давно вмешивается в мои дела. Увела парня, который в будущем станет известным поэтом. Теперь науськивает его на Тень.

– В любом другом месте я, быть может, и вмешался бы. Но здесь, здесь я чту обычай. Разве тебе не говорили, что вся территория Ленинского проспекта с прилегающими к нему улицами, а также старый и Новый Арбат, место двух храмов и Филевский парк в этом городе нейтральны?