Текст книги "Путь в Валгаллу"

Автор книги: Антон Сибиряков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

ПОДСТУПЫ

 Две тени метнулись ему за спину.

 Все было быстро. Он развернулся и ударил первого так, что прогнулся шлем, а из-под решетки забрала, по уродливому лицу, потекли вязкие струи. Одним ударом меча – на колени. И дальше – пинком в грудь, в желтую пыль. А второго – беззубого, с черными губами, – рукой за шею, сдавливая до хруста кадык. Приподнял над землей и тупым, не знавшим точила лезвием в живот. Насквозь, так сильно, что переломил позвоночник. А тот и кричать не мог, извивался и шипел что-то, а потом забулькал кровавыми пузырями.

  Разбойники. На узкой дороге, похожей на лабиринт. Меж двух каменных гряд. Место для подобного промысла – лучше не придумаешь.

 «Кто ходит туда, в этот монастырь? – Агнар поднял взгляд, щурясь от солнца. У подножия горы, в тени, пряталось от посторонних глаз каменное здание с колоннами. – Только старики да набожные тетки с детишками. Лакомый кусок для осевшего тут сброда».

  Как и все остальные боги, тот, которому поклонялись в монастыре, вряд ли гнушался золотых украшений и жирной свинины.

 Проклятое место, подумалось Агнару, и он обтер меч о штанину. Сначала с одной стороны, а потом с другой – оставляя бурые полосы на светлой, вылинявшей коже. Проклятое…

  В городе поговаривали, что в этих местах поселилось зло. Зверь, питающий слабость к человеческому мясу. И сейчас, по мере приближения к монастырю, в это верилось все сильней. В загустевшем от жары воздухе ощущалось присутствие чего-то недоброго. Больного.

  Агнар вернул меч за спину и огляделся. Разбойники не грабят вдвоем. А эти…он осмотрел трупы…и не разбойники вовсе. Да еще и разоделись, как шуты. Шлем с забралом, зато босые пятки. А у второго, на шее – ожерелье из зубов. Запугивали людей своим безумным видом. Бродяги-гастролеры, которые и слыхом не слыхивали о том, что здесь творится. Шакалы, бесстрашные в своей слепоте.

  Остальные банды ушли отсюда в спешке. Что-то заставило их сняться с насиженных мест. Что-то их напугало.

  Тысяча золотых тому, кто принесет в монастырь голову оборотня. Две – кто притащит всю тушу целиком. И три – если во время охоты никто не погибнет. Странная мера человеческих жизней. Тысяча золотых. Неделя загула на людских костях.

  Он сплюнул и пошел дальше, оставив позади убитых людей. Если до завтрашнего утра их не обглодают хищники, то от жары они распухнут и почернеют, а в глазах поселятся мелкие паразиты. И вонять здесь будет уже по-другому.

  Это был странный мир. Золотая пыль под ногами и раскаленное добела небо над головой. Соседство бога, живущего в монастыре, и дьявола, убивающего людей в окрестных лесах. Равновесие, которое придется нарушить.

  Дальше дорога уходила вниз, превращаясь в истерзанную ветрами каменистую равнину. Агнар спустился к ней по крошащемуся сланцу и остановился у разбитого камня. Поставил на него ногу и вгляделся вдаль.

  Как бы быстро ни шел человек, память всегда будет шагать впереди него. На таком же камне, заблевывая его кровью, полгода назад умирал Бейнир – друг, какого уже не будет.

  Их боевой отряд шел тогда через знойные степи Туркестана. Позвякивая латами, с поникшим в безветрии стягом. Наемники, возвращающиеся со звериной охоты. 200 золотых каждому, и они, без лишних вопросов, вырезали целое поселение – с женщинами, стариками, детьми.

  Это случилось на второй день пути – Агнар просто не увидел среди воинов своего друга. Вернулся на место ночлега и обнаружил его лежащим у камня. Еще живого, дышащего окровавленным ртом. Степная лихорадка – но Бейнир все твердил о какой-то старухе, проклявшей его в день резни. Шептал, что она пообещала ему псиную смерть, а потом блевал вспенившейся кровью. Бредил, что все они умрут в этом походе. Что все они прокляты. Его пророчество не сбылось – больше никто не погиб. И в первом же трактире кровавое золото было спущено на дешевых шлюх и крепкий ром. Они верили –  всех их ждет Валгалла. Верили, что погибнут в бою. Но Агнар помнил, какими холодными были руки умирающего Бейнира. Словно он был уже там – в ледяных пустошах Мертвых Берегов.

  «Как и память – мертвые идут впереди людей. Ведут нас куда-то. Значит, здесь я и должен быть. Значит – это мой путь»

  Он двинулся вперед, через равнину – огромный человек, с развевающимися по ветру волосами. Посреди серой пустоши его двухметровая фигура казалась невероятно маленькой и слабой, сломленной величием здешних мест. И все же – отважной, не отступившейся от выбранного пути.

  Только каменная пыль, трещины и гонимые ветром клубки высохших горных трав. Бесплодные земли, ждущие божьей милости изо дня в день. Его плодородного семени, что упадет на землю вместе с горным дождем.

  Все здесь ждало того, чего Агнар ни разу не встретил за целую жизнь. Чуда.

  Монастырь находился на возвышении, к нему вела узкая тропка, виляющая среди камней. Она огибала его с обеих сторон, как вода упавший в ручей валун, и терялась в подступившем лесу. Именно по этой тропинке ушли за ягодами монашки, найденные после в чащобе подвешенными за ноги. Их животы были вспороты, а глаза выколоты. И кишки свисали до самой земли. Так говорили в городе. Но верить слухам Агнар не привык.

  Он поднялся по тропинке к монастырю и увидел, что его уже ждут. Две женщины. Настоятельницы – только им было дозволено так смотреть на мужчин. Оценивающе, с вызовом. Одна – словно тень от другой. И больше никаких отличий. Только цвета балахонов – белый и черный.

  Однажды один из наемников поведал Агнару историю о том, как провел ночь в женском монастыре. Уверял, что монашки не носят камизу. Хвастал, что за ночь оттрахал десятерых.

– Наемник с севера, – сказала женщина в белом.

– Убийца из страны снегов, – вторила ей женщина в черном.

– Меня зовут Агнар. Я пришел…

– Чтобы помочь нам, – перебила его женщина в белом.

– Чтобы пролить кровь и получить золото, – добавила женщина в черном.

– Чтобы убить зверя, – закончил Агнар.

– Мы – настоятельницы этого монастыря, сестры Афраа…

– И Хараа, – продолжила женщина в черном. –  Это женский монастырь. И мужчин здесь не ждут.

– Но тебя, славный воин Агнар, мы ждали.

  «Нужно их разделить, – подумалось ему. – Если я попрошу воды, уйдет белая, Афраа. Если расскажу, как убил разбойников, уйдет черная, Хараа. А если скажу сначала одно, а потом другое, то смогу поговорить с обеими…»

– Не принесете ли воды усталому путнику?

– Конечно, Агнар, – улыбнулась женщина в белом. – Сегодня жарко.

– Благодарю, – он кивнул и мельком глянул на вторую женщину.

  Она стояла все там же, сложив руки на груди. Каменная статуя, каких Агнар видел в святилищах бриттов в годы походов по вражеским землям. Тонкая полоска губ, и взгляд из-под капюшона – обжигающий лед.

«Она ничего не расскажет. Фанатичная стер…» – но, вопреки опасениям, она заговорила с ним первой.

– Ты хочешь знать, наемник, сколько их погибло до тебя?

– Кого?

– Охотников за головами, таких же, как ты. Так вот послушай – ты будешь шестым. Пятерых зверь растерзал на куски. Так, что и хоронить было нечего. В этих лесах живет тьма, наемник. И справиться с ней человеку не дано. Ты умрешь.

– Я не боюсь смерти.

  Женщина холодно посмотрела на него:

– Потому что уже мертв?

– Нет, настоятельница, – ответил Агнар. –  Потому что погибших в бою ждет Валгалла.

– Тогда жаль, что ты не слышишь, как кричат мертвые. Cehennemtümbekliyor.

– Не знаю, что ты сказала, но эта тропа, – Агнар указал в сторону леса, – приведет меня к бессмертию. И если мне суждено умереть, то значит это и есть путь в Валгаллу.

– Моя сестра сказала, – Агнар обернулся, и Афраа, улыбнувшись, подала ему глиняную плошку с водой, – что глупо стремиться умереть. Ведь то, что ожидает нас после смерти, может оказаться совершенно чуждым нашим мечтам. Пей, воин, ты устал.

  Плошка была шершавой и холодила пальцы. А вода – чистой, утоляющей жажду. Агнар отпил до половины и утер рукой мокрую бороду. Зачерпнул ладонью и умыл вспотевшее лицо.

– По дороге сюда на меня напали грабители, – он наклонился и вылил остатки воды себе на голову.  – Их было двое. Бродяги, из тех, что насилуют и убивают детей. Но больше, – он выжал волосы и выпрямился, – они никого не потревожат…

– Cehennemseni bekliyor! – всплеснула руками Хараа. – Тебе не найти рай убивая…Eğerlanetli!

– Твой рай для слабых! Воину там делать нечего. Но, к счастью, у нас с тобой разные боги, – ответил Агнар и подал пустую плошку женщине в белом. – Спасибо, ты очень добра ко мне…

– Тогда почему мы встретились, наемник?! – прервала его любезности Хараа. – Не потому ли, что эта тропа – одна для всех? И не потому ли, что это – конец пути? Но довольно! Сестра, я ухожу. Здесь…смердит кровью.

  Она быстро зашагала прочь, к монастырю.

– Хараа верит, что людей спасет милосердие, – сказала Афраа, смотря вслед своей сестре. – Поэтому и носит черные одежды – вечно скорбит о павших. Но не держи на нее зла, отважный Агнар. Хараа резка, но никому не желает плохого.

– В тех местах, откуда я родом, черный – цвет силы и власти.

– Ее одежды черны, всего лишь. А ведь под одеждой есть душа, – женщина сняла капюшон, и Агнар увидел, как белы ее волосы. Будто сталь. –  И кто знает, какая она у меня? Может быть, как и твоя – красная от крови. А может быть черная, как ночь, – она подошла к нему так близко, что он почувствовал жар ее тела. – Ты хочешь знать, какая она, Агнар? Моя душа?

  Она не спрашивала его. Умоляла. Он увидел это в ее глазах. Растраченную попусту жизнь – безответную любовь к Господу, шестирукому толстяку, который за все годы ни разу не ответил ей взаимностью. Страх остаться одной, без любви и без веры…

– Тебе не станет легче, – ответил он ей. – Не обманывай себя. Ты прекрасно знаешь, что я могу тебе дать.

  Дерево, на которое она обопрется руками, и задранный на талию балахон. Осколки, от которых станет только больней.

  Она набросила капюшон, спрятав под ним глаза, и отступила на шаг.

– Значит, таков твой выбор, воин, – в ее голосе не слышалось ни обиды, ни боли, ни гнева. И только легкое движение губ вниз,  выдало в ней желание разрыдаться. – Убей зверя и получишь обещанное золото. Но будь осторожен – ночь будет темной.

– Да, – он кивнул и поторопился уйти.

  В лесу, за монастырем, было прохладно и сыро. Где-то вдалеке шумела речка, а над головой, в мрачном переплетении сосновых ветвей, постукивал дятел. По черным стволам деревьев стелился пушистый мох, а вокруг –  то там, то здесь, краснели гроздья костяники. 

  Монастырь отсюда походил на сгорбленную спину бродяги, прячущего от людей свой звериный оскал.

  Агнар сошел с тропинки, и уселся на толстый корень, торчавший изгибом из земли. Снял со спины меч и провел по лезвию пальцами. Жизнь стали в каждой зазубрине, в каждой трещине. История битв – звон ударов сердца. Биение чужой крови, бегущей по долу на ладони, сжимающие рукоять.

– Я все еще жив, потому что ты со мной…

«Сталь стареет в битвах. Ты услышишь ее, когда настанет время, Агнар. Ты поймешь»

  Голоса прошлого. Призраки, которые ждут его в Валгалле.

– В этом бою я не доверюсь никому, кроме тебя.

  Он упер меч острием в землю и несколько мгновений провел в полной тишине. Затаив дыхание и закрыв глаза.

  «Ты викинг. Бесстрашный воин. Где бы ты ни был, перед схваткой твои враги будут дрожать от страха. Смотри на них так, чтобы они видели в тебе свою смерть»

– Вступив в битву со зверем, не забывай о том, кто ты сам. Чудовище, намного страшнее…

– Бейнир? – Агнар открыл глаза и оглянулся.

  Он был здесь. Только что! Подходил сзади и склонялся над ухом, подобрав волосы. Шептал, а его ледяное дыхание холодило Агнару затылок.

  Он глянул вниз, и увидел, что трава у корня примята. Словно кто-то стоял тут еще мгновенье назад.

– Неужели я так близко?

  Духи обретают плоть на подступах к Валгалле. А прекрасные валькирии подносят усталым путникам вино. Но тех, кто ищет рай на земле, ждет страшный огнедышащий зверь – хранитель врат.  Питомец одноглазого старика, зовущегося Одином.

  Выбрав свой путь, пройди его до конца. Так учила религия, в которой Агнар закалял свое сердце. Ледяные ветра морей и всплеск волн вокруг дракара, летящего под парусами, словно крылатый дракон. Первые битвы и смерть тех, кто всегда был рядом. Трясущиеся, окровавленные ладони отца на худых, мальчишеских щеках. Его последние слова – мой сын. Тело брата с лицом, вмерзшим в грязь. Слезы детской ярости, окрашенные бешеным криком и бег в толпу врагов, с поднятым вверх отцовским мечом.

  Выбрав свой путь, иди по нему до самого конца. И стань легендой.

– Я близко. Я совсем близко…

  Он коснулся теплой земли рукой и улыбнулся, когда мокрая трава обвила ему запястье. Сунул меч в ножны и поднялся на ноги.

  За ним кто-то наблюдал. Он чувствовал на себе взгляды. Но не призраков – живых.

– Кто из вас поднесет мне вино? Мист, Гейр, может Скёгуль?! – крикнул он, не оборачиваясь. И услышал в ответ женский смех.

  Валькирии. Богоподобные девы, разжигающие огонь в мертвецах. Кровь живых им неважна – судьба каждой сопровождать павших воинов в небесный чертог, а после поить их там вином и медом.

  Агнар развернулся и увидел белые девичьи фигуры, стоящие по ту сторону тропы.

– Я живой! – крикнул он им. – Но я здесь! А там, – его палец взметнулся вверх, к вершине горы, – Валгалла. Разве так встречают отважных воинов дочери Одина?! Подайте мне вина, я пришел, чтобы обрести бессмертие!

  Он бросился за ними, а они, рассмеявшись, кинулись врассыпную, замелькав тенями среди деревьев.

  Агнар догнал одну из них довольно быстро и, схватив за худые плечи, развернул к себе. Лицо ее было скрыто черным платком, и только большие глаза смотрели на воина с испугом.

– Кто ты?! – прорычал он и она, извернувшись, ударила его рукой по щеке. – Ты не валькирия!

  Он оттолкнул ее от себя и огляделся по сторонам. Другие девушки, в белых одеждах, стояли неподалеку, окружив его неровным кольцом. Их было десять, а та, которую Агнару удалось схватить – одиннадцатой. Единственной, одетой в черное. Она пятилась назад, а остальные с интересом разглядывали двухметрового мужчину.

– Кто вы?! – повторил Агнар, стиснув кулаки.

– Смешной великан, – послышалось из-под черного платка. – Мы послушницы этого монастыря…

– Помолчи, Айша, – Агнар обернулся, и увидел, как остальные девушки расступились, пропуская в круг настоятельницу. Это была Афраа. Ее одежды мерцали посреди лесного мрака, как горный хрусталь. – Ты и так позволила себе многое…Вы все, – она обвела взглядом других послушниц, – позволили себе многое. Этот человек – мужчина. То, от чего мы вас оберегаем.

  Агнар не видел ее взгляда, только движение губ. Тонкие и бледные, они рубили словами так, что хотелось вытащить меч.

– В лесу опасно! –  прохрипел он. – Зачем они гуляют здесь?!

– Думаю, они вышли посмотреть на тебя… Мужчина для них в диковинку…

– На тех пятерых тоже пялились? – он развернулся к девушкам. – Ну?! Интересно было?!

– Ты их пугаешь.

– И они меня тоже! Потому что не мужчина для них в диковинку, а человек, который скоро сдохнет! Но скажи им, что на этот раз они смотрели не на того.

– Идемте, – обратилась Афраа к послушницам. – Скоро стемнеет, а воину нужно готовиться к охоте.

  Девушки молча потянулись к монастырю, и только одна из них – Айша, – оглянулась, но заметив, что Агнар смотрит на нее, тут же спрятала взгляд.

– Чему вы их учите здесь? – спросил он у настоятельницы.

– Быть сильными, – ответила она, и ушла вслед за своими ученицами.

  Сколько твердости в бездушном камне, лежащем в пыли? И сколько силы в сжимающей его руке?

 – Все сложно, не так ли?

  Это был Бейнир. Он стоял где-то там, в конце тропы, в темных сумерках. Размытая фигура, изорванная клыками забвения. И только его глаза – два широких круга, – светились белым.

  Агнар медленно потянулся рукой за спину. И коснулся пальцами рукояти меча.

– Кто ты такой?

– Почему твой меч затупился, Агнар? Почему ты больше не натачиваешь его? Посмотри, ведь ты почти дошел. Там, дальше, то, что ты так искал. Валгалла.

– Так ты ответишь мне?! У тебя есть имя?

– Имена… да, мы все уходили с ними. Бейнир. Так ты звал своего друга…когда-то.

  Агнар расслабил руку и отпустил меч.

– Я знал, что ты приведешь меня к ним.

– Мертвые не покинут Валгаллу, Агнар. Твои родные не смогут уйти с тобой. Ты потеряешь их снова, но обретешь бессмертие, которое станет для тебя хуже смерти. Зачем ты ищешь то, что неподвластно человеку?

– Потому что давно перестал им быть!

– Прислушайся, ведь ты так близко. И ты услышишь.

– Что я должен услышать?! – крикнул он призраку.

– Валгаллу.

  Порыв ледяного ветра, рванувший из темноты, поднял с земли сухую хвою и швырнул Агнару в лицо. Он прикрылся рукой, и услышал истошные вопли павших, летящие вслед за ветром. Словно стая ворон они закружились вокруг него, и заставили упасть на колени. Их было много, они клевали его наперебой, а он пытался прогнать их, слепо размахивая руками.

– Что же это?! – закричал он, не в силах сопротивляться. – Что это, Бейнир?!

– H ayaletler , bırakın ! – женский крик взрезал лесную мглу, заглушив собою вопли мертвецов. Воронье облако обернулось ощерившейся собакой, но крик прижал ее к земле и задавил локтем, как бешеную суку, беременную больным потомством.

  Все еще стоя на коленях, Агнар обернулся и увидел фигуру в темных одеждах, пытающуюся погасить полыхающее на руках пламя.

– Хараа… – просипел он.

  Она зло посмотрела на него:

– L anet !  Надеюсь, теперь ты понимаешь, куда ведут тебя твои призраки?!

– Я не верю… Это место заколдовано! Этот проклятый лес…он не пускает меня, потому что я рядом…

– Глупец! Эта дорога одна для всех, и только от нас зависит, куда она приведет. Рая на земле нет, куда бы мы ни шли, мы несем его с собой. Но ты… в тебе только ад.

– Тогда почему… эта тропа? – Агнар поднес потные кулаки к глазам.  – Ведь столько раз мне казалось, что я рядом…Что необычного в этой земле? – он разжал кулаки и комки грязи полетели вниз. – Я не понимаю…

– Из-за Айши…

  Он встал и метнул в наставницу горящий взгляд:

– Той девчонки?! Но ведь она совсем еще ребенок!

– Она – граница между мирами. И она удерживает равновесие. Но ты прав, наемник. Она совсем еще дитя. И поэтому ей нужна твоя помощь.

– Я здесь не для этого…

– А для чего? Чтобы убить оборотня? Зверь – это тьма, Агнар. И сейчас она рвется в мир живых. Зверю нужна Айша. В монастыре становится опасно, мы не в силах больше ее защищать. Ты должен увести ее отсюда. Провести  через лес, и спрятать в горах, у отшельников, которые ждут эту девочку, как спасение.

  Он усмехнулся:

– Какая же выгода для наемника? Зачем мне рисковать жизнью ради нее?

– Если ты проведешь ее через лес, у тебя появится выбор. Эта тропа приведет тебя на распутье. И там ты сам решишь – жить или отправиться в пустоши Валгаллы, на поиски своих родных.

– Однако ты считаешь, что они достойны своей участи, не так ли? Так же, как и я.

  В лесу окончательно потемнело, и Агнар больше не видел своей собеседницы. Лишь только ее голос мягкими пальцами касался его лица.

– Это зависит от того, что ты ответишь мне, наемник Агнар. Сделай свой выбор сейчас, как сделала его я, доверившись тебе.

– Кто она такая? – спросил он у темноты. – Демон…богиня?

– Всего лишь девочка, наделенная великим даром. И ужасным проклятием разрушать все, что было ей дорого. Когда вы уйдете, это место перестанет существовать. Миры сольются, и все мы исчезнем.

– Ты говоришь так, будто все уже решено. Разве ты хочешь погибнуть?!

  Он не видел ее, но знал, что она улыбается:

– В этом и есть смысл моей жизни – умереть за нее. Так что же ты решил, наемник? Куда поведет тебя эта тропа?

– Мы двинемся в путь на заре. Скажи ей – я буду ждать ее здесь.

– Позаботься о ней, наемник и…прощай.

  Он услышал, как она уходит.

– Прощай, Хараа.

  Выбрав свой путь, пройди его до самого конца. Как бы трудно не было. И как бы тебя ни страшила смерть. Не дай себе сломаться и повернуть назад. В любом мире, с любыми богами эта истина непоколебимей стали, из которой куются мечи. Ведь лезвие рано или поздно сломается, а истина будет жить вечно, пока не закончится само время.

  Агнар стоял неподвижно и смотрел во тьму, стершую очертания мира. Вокруг было тихо, и он подумал, что так и уходят герои. Не плача и не стеная. Без громких речей и долгих прощаний. Молча идут умирать.

  Это место исчезнет, но память о нем и его хранителях останется навсегда…