Текст книги "ЖнецЪ. На службе Е.И.В. (СИ)"
Автор книги: Антон Федотов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
Но малоинформативно!
"Ну, хотят ребятЫ тестировать своих учеников по-своему…, – размышлял Матвей. – Да и пожалуйста! Хоть скополамином каждого обколите, коли претенденты согласны. Тем более, условий приема никто и не скрывает. Вот они, на вполне официальном сайте размещены. Надо искать в другом месте… А почему бы и нет?".
Решение, пришедшее в голову Воронцова, могло бы показаться глупым, если бы не несколько фактов:
– Интерес к иезуитам не секретен (в отличие от проекта "Просвещение", но он нем парень и сам пока ничего не знает).
– Идея настолько дурацкая, что может сработать!
– Его "источник" уже опутан рядом подписок, пусть и с грифами министерства обороны.
Итак…
– Кир, вечер добрый, – поприветствовал "откликнувшегося" со второго гудка штатного эрудита их компании Матвей. – Мне нужна твоя помощь. Я тут поступать дополнительно думаю. В иезуитский коллегиум. Порекомендуешь?
– Привет, – немного ошарашено от напора однокурсника пробормотал Бобров. – С твоими-то талантами в коллегиум… Кхм! Ну-ну!.. Эээээ… Дай мне секунду с мыслями собраться…
На "сборку" собеседнику понадобилось секунд 40. Звук слива туалетного бочка Матвей, как воспитанный человек, сделал вид, что не услышал.
– Не рекомендую, – наконец категорично разродился тот. – Сам планировал, но передумал.
Вот так поворот.
– А чего так? – непринужденно поинтересовался Матвей.
– Ну…
– Кир, очень надо, – чуть надавил парень. – Правда. Чего передумал?
Еще несколько секунд молчания, после чего однокурсник нехотя ответил:
– Вот как тебе объяснить? – начал он задумчиво. – Вроде и образование дополнительное дают хорошее, отзывы отличные, фамилии известные учатся, но вот есть такое слово "свербит"… В общем, решил я посмотреть чему и как там учат. Классы вроде красивые, оборудование хорошее, программа насыщенная и интересная. Да и связи опять же… Туда ведь не за знаниями в основном идут, а за знакомствами с теми самыми фамилиями. Для выпускников коллегиума слово братство и спустя годы не становится пустым звуком. Ты представляешь, я там с преподавателем пообщался, так домой чуть не на крыльях летел! Умнейший человек – мы с ним такой диспут устроили… А, не важно! Пришел я, в общем, домой, держу в руках листы анкеты для поступления, а тормозит что-то. Стал думать, вспоминать. Ощущение такое, что будто упустил какую-то деталь, словно мысль какая на крючок попалась, а подсечь не получается!
На какое-то время собеседник примолк. Матвей не торопил. Гарнитура не мешает, а чашка с чаем приятно обжигает руки. Чего ж еще, для благостного расположения духа пожелать?
– В общем, так я и не понял тогда, что меня насторожило. Стал копаться в открытых источниках. Знаешь, много интересного нашел! Ты, кстати, в курсе, что Пушкина хотели в коллегиум отдать? Уже и в карету посадили. Великий поэт так и написал в примечаниях к автобиографии: "Меня везут в П. Б. Езуиты. Тургенев. Лицей". Не окажись у его бати знакомого с Царскосельском лицее, еще неизвестно, каким бы вышел классик… Ладно, не о том! Решил я, не найдя достойной информации, обратиться к первоисточникам. Начал с "духовных упражнений", которые иезуиты рекомендуют послушникам, не говоря уже о тех, кто желает вступить в Орден. Я нашел их описания и методички. Это реально жесть! Полностью ломается психика и собственное я. Сейчас, подожди, найду…
В наушниках раздался стрекот клавиатуры, какой издается ловкими пальцами при скоростной печати.
Воронцов же, воспользовавшись паузой, подошел к окну, наблюдая за снежными хлопьями, стремящимися побить все рекорды по осадкам. Сделав большой глоток из так и не выпущенной из рук кружки, он мысленно протянул: "Лепотаааа!". На душе отчего-то стало легко и спокойно.
– Новичка на месяц запирают, связав обетом молчания, – тем временем продолжил эрудит. – За это время ему надо пройти ряд медитаций, разделенных на четыре блока. Во время одной из первых, – внимание, цитирую, – нужно "представить мысленно огромные языки пламени, и души осужденных, как бы заключенные в раскаленные тела. Услышать упреки, плач и вопли, предание проклятию Иисуса Христа и святых Его. Почувствовать запах дыма, серы, разложения и гнили. Внутренне ощутить горькое – слезы, скорбь и угрызения совести. Представить, что мы сами осязаем этот огонь, как он прикасается к душам и сожигает их"[13]13
Св. Игнатий Лойолла. «Духовные упражнения».
[Закрыть]. Вот каково? В общем, не готов оказался я. Слабоват для такого. Сидеть в темноте, один, и молча представлять себя сжигающим грешников… Не мое! Да и… Хотя, это личное. Не важно!
– Подожди-подожди, – встрепенулся Матвей, словно гончая, взявшая след (инстинкт, чтоб его!). – Может, поделишься? Все-таки личные впечатления они самые надежные! Если, конечно, они…
– Ладно, – раздраженно перебил разглагольствования однокурсника Кирилл. – Друг у меня был. Словно старший брат. Имя называть не буду, ни к чему оно… Так вот я вслед за ним в коллегию собрался. Он учиться начал, а я через год поступать планировал. Товарищ мой почти сразу предупредил, что на связь будет выходить редко. Вроде как у них там чуть ли не казарменное положение. Я значения этому не придал. У меня кузен в Высшем офицерском учится, тоже не часто поболтать удается. Вот только выходил мой друг, так называемый, на связь совсем редко. Через девять месяцев считай и увиделись!.. Знаешь, со стороны на него приятно посмотреть: стал спокойным, сдержанным, уверенным в себе, вот только между нами как стена встала с тех пор. Нет больше той легкости в разговоре, душевности, если хочешь! А потом… В общем, он к моей сестренке двоюродной "подкатил". Знал, ведь, сволочь, что я с ней ближе чем с родными общаюсь.
Матвей не шевелился, словно в медитации завороженно любуясь танцем снежных хлопьев за стеклом. Торопить товарища он не пытался, его и так не слишком грела мысль, что Кириллу приходится вновь переживать не самые приятные воспоминания по его милости. Однако ничего не попишешь. Работа.
– А потом он переспал с ней общаться, – грубо и отрывисто бросил в рубку Бобров.
– Перестал? – переспросил в первый момент подумавший, что ослышался Воронцов.
– Переспал, – отрезал оговорившийся "по Фрейду" однокурсник. – А затем перестал. Сволочь. Но знаешь, у него в глазах и капли раскаяния не было. Человек был уверен, что ему можно…
– Можно что?
– А все можно, Матвей, вообще все! И, давай, хватит об этом! Я на твои вопросы ответил?
– Да, спасибо, Кир, – парень прекрасно понял, что ему намекнули на скорейшее завершение разговора. – Ты извини, что я так о личном, но мне понять нужно было…
– Да нормально все, – резко обрубил Бобров. – Давай до понедельника!
С этими словами собеседник попросту отключился.
– Спасибо, – негромко еще раз повторил парень навстречу прерывистым гудкам.
Все это требовало тщательного осмысления.
Глава 10
Понедельник – день тяжелый!
А еще интересный.
В случае же с Матвеем будет последовательнее сказать интересный и тяжелый.
Нет, правда, не каждый день Воронцову выпадает увидеть типичного христианского батюшку при всех "регалиях" в виде рясы и креста на шее, любовно и весьма профессионально играющегося с боевым ножом. Было действительно интересно наблюдать за клинком, щучкой летающим в ловких пальцах. А вот когда этот самый бородатый здоровяк с криком "Господи, помилуй!", попытался " нашинковать" парня в тонкую лапшицу, стало тяжело…
А начать стоило с того, что Степаныч совершенно обленился…
Нет, опять не так.
Тогда пойдем по порядку!
Очередной понедельник встретил Матвея солнечной и морозной погодой. Проснулся он легко и как-то разом. Будто в сознании рубильник "отдых-работа" переключили. Кофе с утра тоже удался на славу, с первым же глотком отправив настроение к отметке "зашибись". Да и планы на день радовали:
– ПРОСТО познакомиться и провести первое занятие с инструктором, которого подобрал Степаныч.
– ПРОСТО съездить в университет.
Видит здесь кто-то пункты "кого-нибудь уконтропунктить" или "беседа с дознавателем"? Вот и Воронцов не видел, что дарило ему надежду на светлое будущее… Хотя бы на ближайшие 24 часа! Даже в кой-то веки захотелось ради любопытства почитать гороскоп на день, но до планшета личного было далеко тянуться, а выданный вахмистром он для этих целей пользоваться не решился, вполне резонно полагая, что все логи работы на этом устройстве сохраняются и анализируются "где надо". Молодой маг же сильно подозревал, что на его дальнейшей карьере перекладывание ответственности за свою жизнь на "звезды и небесные тела" может сказаться не хуже, чем строчка "неумеренное употребление психоактивных веществ" в личном деле. Может, он и сгущал краски, но проверять на практике теории с таким возможным исходом он не собирался от слова вообще!
Покончив с черным как ночь, и горячим, словно жена капитана дальнего плавания в момент возвращения мужа домой, кофе, Матвей решил даже ограничиться обычным душем, исключив из утренних водных процедур обливание ледяной водой. Давным давно он придумал себе замечательное объяснение необходимости данного действа: "Вот обольюсь, и все самое страшное за день со мной уже произойдет!". Сегодня же "страшного" не хотелось даже в такой малой дозе!
Отдельное спасибо Воронцов мысленно отправил тому человеку, что припарковал каршеринговый "Мерс" всего в двух минутах ходьбы от него. Обычно он предпочитал более дешевые модели, но именно сегодня не прочь был и шикануть! Даже почти привычные пробки сегодня не раздражали – уж больно удобное водительское сидение разработали немецкие инженеры! Да и не так много сегодня заторов-то на дороге, так что до набережной Фонтанки,16 удалось добраться за рекордные по такому раннему времени 15 минут.
Степаныч уже дожидался его у входа.
– Что, молодой, выделиться захотелось, футы-нуты, – ехидно прищурившись решил позубоскалить он вместо приветствия. – Да я в твои годы вот этими самыми руками БАМ строил…
– … В телогрейке с номером? – не менее ехидно перебил своего инструктора парень. – То-то я посмотрю, есть в тебе что-то этакое! Так вилкой в глаз, али в жопу раз?!
– Это мне-то, воеводе? – спокойно ухмыльнулся мучитель. – Почем ж я знаю, что ОНИ выберут? Могу и то, и то заставить провернуть, а потом еще сыграть на батарее и "зашить" бутылку заставить! А особливо "приветливым" еще и сесть на нее пособить смогу!
– Злой ты, Степаныч, – только и ответил парень с чуть ли не суеверным ужасом уставившись на свою пустую руку. – Нет в тебе ничего святого!
А ведь еще за миг до этого пальцы Матвея сжимали нежнейшее творожное кольцо, купленное в кофейне неподалеку.
– Угумс, – с удовольствием подтвердил тот, с блаженным видом пережевывая лакомство, захомяченное в один присест. – А вот насчет "святого" мы с тобой сейчас поговорим. Пошли!
Матвей молча последовал за инструктором, мысленно уже прикидывая, на какой стул и какую канцелярскую кнопку он подложит охотнику за чужими сладостями. Эти мысли наполняли сердце теплом задуманной и неотвратимо мести!
Обычно на переодевание и путь до тренировочной зоны молодой человек тратил около пяти минут. Сегодня он управился за две. Отлично отдохнувшее за выходные тело прямо-таки требовало движения!
Ввалившись в зал, он недоуменно застыл, наблюдая прелюбопытнейшую картину: любовно и с явным знанием дела играющегося с клинком священника! По-тря-са-ю-ще! Наблюдая за едва ли не размазывающейся в нечеткое пятно сталью, Матвей заворожено следил немаленьким таким боевым ножом в сильных руках служителя веры. Уже через секунду он был уверен, что в ряду огонь, льющаяся вода и работа других точно не хватает упоминания о батюшке, быстро и четко исполняющем сложнейшие перехваты! Наблюдать за этим можно бесконечно…
Однако, столько времени ему, конечно, никто не дал!
– Матвей, проходи, – моментально заметивший притаившегося "зрителя" Степаныч. – Знакомься, Ларионов Валентин Саввич…
– Предпочитаю, отец Михаил. – протянул лопатообразную ладонь батюшка, не забыв послать укоряющий взгляд в сторону инструктора.
– … Твой новый наставник по рукопашному бою и работе в ограниченном пространстве. – с абсолютным пофигизмом на лице закончил "вечно ехидный дядька".
Несколько секунд продолжалась борьба мягко укоряющего и нагло-дерзкого взглядов. Ровно до того мига пока батюшка… Не расхохотался. Смеялся он долго и со вкусом, держась за уже прилично выступающий из-под рясы живот.
– Колька, ты смотри…, – пригрозил пальцем он. – Шуруй отсюда, пока уши не надрал ка в детстве!
– Ухи-ухи-ухи, – завопил в притворном ужасе Степаныч, прикрывая ладонями сии стратегически важные органы. – Ухожу-ухожу-ухожу!
И действительно засеменил к выходу, всей своей фигурой демонстрируя страх, смирение и почтение. Ох, если бы еще не этот сдавленный ржач!
Отец Михаил лишь покачал головой, неожиданно по-доброму усмехнувшись:
– Не меняется, сколько лет шалопая знаю, а все такой же!
Впрочем, на отвлеченные темы новый наставник долго размышлять себе не позволил, а потому уже через несколько секунд объяснял Матвею суть предстоящих уроков.
– Рукопашный бой – это не совсем то, чем я занимаюсь, – вещал он хорошо поставленным голосом (таким бы проповеди читать!.. Ой, и правда!). Уверен, что по стандартной программе тебя натаскали отлично! Все эти стойки, заученные удары… Я же буду учить тебя обезвреживать противника и оставаться в живых.
– Хм, но ведь, например, армейский рукопашный бой как раз и специализируется на том, что…
– Нападай, – просто развел руками священник, которому, казалось, подобный вопрос задают если не в тысячный раз, а потому отвечать было просто лень.
Легче показать.
Кулак парня отправился в путь к лицу наставника резко и неожиданно, но…
Расслабленно висевшая рука священника молниеносно метнулась к паху Воронцова, звонко щелкнув тыльной стороной ладони по внутренней части бедра (спасибо, что не ТУДА!). Не успел Матвей согнуться от неожиданной боли, как в горло ему прилетела классическая "вилка". Тоже не сильно, но покашлять секунд 15 пришлось.
Однако и это не главное – ни один удар он не успел даже отметить! Просто не увидел! И это с его то реакцией боевого мага!
– Еще раз! – все так же улыбаясь предложил батюшка.
В этот раз Матвей ударил из "скрючившейся" позы, сделав вид, что никак не может откашляться после "вилки". Уже через миг он выл от боли во взятом "на контроль" локте, а еще через секунду, после того, как инструктор дал ему пару секунд "насладиться" положением, после чего буквально выбил дух "добивающим" ударом в диафрагму. Будь удар добивающим без кавычек, Матвею пришлось бы туго!.. Или, что скорее, не пришлось бы вообще. Ничего и никогда.
– Понял, чем заниматься будем? – спросил он, едва парень вновь обрел связь с окружающей действительностью.
Парень промолчал.
– Ничего, скоро поймешь, – жизнерадостно заключил отец Михаил. – Поднимайся, учиться будем!
Подождав прока парень преодолеет закон всемирного тяготения, что со всей ответственностью придавил его к дощатому полу зала, отец Михаил продолжил свои речи:
– Итак, я научу тебя работать с разумом, – пообещал он. – Обманут противника на уровне работы мозга, правильно "испугаться" самому, использовать безусловные рефлексы своего чужого тела…
– Так вот он где, опиум-то для народа… – еле слышно прокомментировал Воронцов, все еще восстанавливая дыхание.
Однако батюшка ремарочку-то услышал.
– Сейчас продемонстрирую! – заявил он, направляясь к кожаной сумке, оставленной на одной из лавок.
Матвей с неким сомнением посмотрел ему в след. Что-то еще он приготовил, этот странный поп (про себя прозвище наставнику маг уже "прилепил"). Однако все оказалось не так страшно. Святой отец вернулся, складывая пополам… ассигнацию в 500 имперских рублей. Неплохо, однако, батюшки живут!
– Смотри, – тем временем предложил поп, устроив сложенную уголком купюру на левом плече парня в виде своеобразного погона. – Сейчас я положу тебе руку на правое плечо и попробую продавить.
Выполнив обещанное, наставник спросил у практически не шелохнувшегося парня, продолжая давление:
– Ну как?
Фуууу… Купюра слетела с плеча Матвея, а сам он, буквально на секунду "упустив" внимание, оказался на полу.
– Понял?
– Примерно!
– Ну и прекрасно, – улыбнулся поп. – А сейчас мы с тобой будем учить молитву.
– Эм…, – неуверенно протянул Матвей, ожидавший от наставника-рукопашника несколько иных знаний. – Я не самый лучший христианин, если честно!
Вот они специально в семинариях эту всепонимающую улыбку учат, да?!
– Матвей, я не собираюсь тебе, как сейчас модно говорить, религиозную пропаганду толкать. Если ты когда-нибудь почувствуешь потребность найти путь к Христу в своем сердце, ты знаешь к кому обратиться, а пока я говорю лишь об особом состоянии бойца, достигаемое за счет молитвы.
– Что-то не слишком мирные речи, а, батюшка? – улыбнулся без всякой подначки Воронцов.
Ему было действительно интересно, как оценивает свое заявление инструктор с точки зрения христианской морали.
– Воины-монахи были всегда, – наставительно произнес тот своим глубоким голосом. – Вспомни хотя бы инока Пересвета, что сразил Челубея[14]14
Бой русского богатыря Пересвета и Челубея стал началом Куликовской битвы. Всем заинтересовавшимся рекомендую посмотреть картину «Поединок Пересвета и Челубея на Куликовском поле» пера Авилова Михаила Ивановича. Так, чисто ради интереса;)
[Закрыть]. Знаешь ли ты, что подвиг его духовный внесен в анналы истории тибетским монахами? Челубей, да будет тебе известно, прошел суровую подготовку в их монастырях, и, по преданиям, владел боевой магией Бон-по, завещав свою душу бесам после смерти взамен помощи демонов в бою при жизни? Поэтому его и выставили как поединщика от войска татарского, чтобы сломить дух войска русского еще до сражения! Духовный, в первую очередь, подвиг Пересвета не только увековечен в памяти нашей, но и внесен в свитки проявления чуть ли не божественного вмешательства. Так-то!
Матвей лишь кивнул, принимая информацию к сведению.
– Тогда на колени, – скомандовал наставник, бросив парню в руки деревянный нож-имитатор, после чего занял зеркальное положение. – Сейчас мы исключаем движение ног. Работаем по схеме удар-отбой, удар-отбой, удар-отбой. Не успел отбить – будет больно. Чтобы все успевать, читаем молитву "Господи, помилуй!"[15]15
Тренинги отца Михаила проводятся по «материалам» открытого доступа Валерия Крючкова, основателя системы рукопашного боя «Стрела».
[Закрыть]. Как русский воин… Если с нами Бог, то какая разница, кто против нас? Кто сказал?
– Апостол Павел.
В конце концов, образование Матвею дали действительно неплохое. Стыдно было бы сейчас опозориться перед своими учителями!
– Верно! Начинаем в среднем темпе!
Господи, помилуй… Господи, помилуй… Господи, помилуй!
Хватило парня всего на пару серий, после чего он "поймал" сразу несколько ударов имитатором. Больно!
– Хорошо, – покладисто согласился отец Михаил. – Начнем с темпа малого.
Ну, понеслась!
* * *
– А ты не из тех, случаем, не из заднеприводных?
– Эк, – только и крякнул Матвей в ответ на такое заявление бесшумно подошедшего Степаныча. – Ты часом не охренел с предположениями, старый?!
– А то я смотрю любуешься на себя в зеркало, словно девка перед выданьем! – улыбнулся своей щербатой улыбкой наставник.
Матвей лишь пожал плечами. Все его тело покрывали синяк и кровоподтеки. Ох, и нелегко далась ему первая тренировка со святым отцом.
– Одевайся давай, далматинец, – усмехнулся собеседник. – На учебу опоздаешь!
Убедившись, что Матвей начал нехотя собираться (тело ужасно болело даже при незначительном движении), Степаныч уже серьезно продолжил:
– По войне с Волоконскими: старшей ветви Рода более не существует, – заявил он навострившему уши Воронцову. – Кто смог – сбежал. Основные силы гвардии Демидовы зачистили. Однако бывшему Патриарху удалось уйти вместе с рядом приближенных и частью бойцов. Их следы теряются на литовской территории. В империю отдельным указом императора им вход заказан. Государь уже подписал указ об изгнании ветви. Сейчас во главе рода Ефим Христофорович, племянник прошлого Главы. Род Луниных отрекся от нашего общего знакомого, предоставив разбираться с ним нашим бойцам. Правда, этому хитровану удалось уйти. Увы.
Ну да, такие игры нам знакомы. При конфликте часть Семьи всегда вступает за "ту команду". Таким образом, в случае проигрыша основного плана Род не теряет все, оставляя за собой право на лен и манор. Пусть и в усеченном варианте. Контрибуции никто не отменял.
– То есть, мы с Олей можем выдохнуть?
Степаныч сделал два шага вперед, положив руку на плечо зашипевшему от боли парню (садист поп, хоть и священник!), лааасково так посмотрел в глаза. Как душевнобольному.
– Аль ты слушал меня невнимательно, Матвейчик, – с мягкой укоризной произнес он. – Иезуиты никуда не делись, приличная часть бойцов бывшего Главы живы и злы, а уж Кирюша Лунин как должен желать встреч с тобой. Вот уж не знаю, в чем его неприязнь к тебе была до этого, но сейчас для сего чувства он имеет полные основания. Как считаешь, стоит ли расслабляться? Хотя да, официально война закончена указом императора. Стало легче?
– Понял. – кротко пожал плечами парень, вновь поморщившись от боли.
Секунд десять Воронцов анализировал поступившую информацию, после чего утвердительно кивнул:
– На живца, значит, ловите, а, Степаныч?
– А чего ж бы и нет, раз оказия подвернулась? Заодно и тренировка в боевых условиях, а? – с этими словами инструктор несильно ткнул задумавшегося парня в бок.
– С-с-сука, – прошипел тот сквозь зубы. – Аккуратнее!
– Да ладно, – только и рассмеялся ничуть не обидевшись Степаныч. – Привыкай! У Валентина Саввича только так!
"И чего это старый все именует батюшку мирским именем?" – задумался Матвей, но вслух произнес другое:
– Олю надо подальше убрать на время.
– Отказано, – улыбнулся инструктор. – Главе рода выгоден нынешний ход событий.
– Знаешь, старый, – вздохнул Матвей, уже выходя из зала. – Подготовку уж больно разностороннюю Олечке дают: стрельба, штурмовка, рукопашка, а вот на экономику, например, времени, видимо, меньше осталось. Вот давеча мы…
Парень замолчал, буквально спиной ощутив, как расслабленный взгляд Степаныча мигом стал кинжально-острым.
– Догадался? – убойно-спокойным тоном спросил тот. – Молодец. Теперь забыть. Начисто. Дело Демидовых.
Матвей не оборачиваясь кивнул и продолжил путь.
Что ж, похоже, что они с Ольгой действительно в одной лодке.
Надолго.
