Текст книги "Сын Президента"

Автор книги: Антон Самсонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Я должен сразу сказать тебе. Я не могу сделать этого сейчас.

– Почему нет? – удивилась Свинота, – тебя сдерживают обязательства? Твоим сыновьям скоро исполнится восемнадцать и ты уже не будешь отвечать за их обеспечение и счастливое будущее.

– Дело не в этом.

– А в чем же, – притворно сложила ручки на груди Надежда, – неужели твоим избирателям не понравится твой выбор?

– Как раз им не наплевать.

– Ты не участвуешь в этих выборах. Официально президентом станет твой брат-близнец, которого не существует в реальности. Так что избирателям будет глубоко фиолетово на наличие или отсутствие у тебя первой или второй жены.

– Нет, Дюша, – оправдывался Волков, – он идет на выборы в качестве преемника.

– Ах так? Ну давай решим этот вопрос проще. Что мне мешает стать женой преемника? Ведь его роль тоже ты будешь исполнять, мой ненасытный до власти любимый человек?

– Полина никогда не даст согласия.

– Хорошо. Тогда я не буду молчать о том, что вся эта история с двойником – натуральная лажа и мерзкий подлог. Как тебе это?

И тут Волков сделал то, что всегда в таких случаях делают женатые мужчины, желающие усидеть сразу на двух стульях (автор приносит извинение за сексистскую метафору).

– Дорогая моя, – он постарался включить все свое обаяние и нежность, – мы сделаем это с тобой, я обещаю. Но после выборов. Ты же знаешь, первый год после избрания самый благодатный. Можно делать что захочешь, хоть снести храм и принять закон о разрешении на использование детского труда. Они все равно к концу срока все забудут.

– Да уж. Я помню, как ты после прошлых выборов спровоцировал этих любителей вина и шашлыка на ту глупую войну.

– Согласись, что это был умный ход, разве нет?

– И, главное, что все хомячки действительно к этим выборам все забыли… Ладно, я согласна.

Волков сгреб ее в охапку и стал нежно целовать шею:

– Спасибо любимая, я так хочу продолжить то, что мы не закончили сегодня у меня на столе…

– Но у меня в квартире такого же стола нет. И никогда не наблюдалось.

– Нет стола, сойдет и диван, – Волков резким движением порвал на Надежде ночную рубашку возведя ее в ранг половой тряпки. Нежная ткань в легком полете пала к их ногам. Президент повалил любовницу на диван и там предался своему животному инстинкту в полной мере. А Надежда смотрела на него и радовалась очередной победе. Волков тоже чувствовал себя полным победителем в этом поединке.

Президент вернулся домой поздно ночью, когда супруга уже уснула – мартини сделало свое черное дело. Полина не устроила Волкову скандала, так как сама провела прекрасный вечер в обществе любимой работы. Утром она уехала в дом мод, а президент направился на заседание правительства.

Сашка тоже проснулся очень рано, но на то были свои причины. Он переоделся, принял душ и занял выжидательную позицию. Как только Дмитрий Волков удалился, Сашка выбрался из комнаты и осторожно проник в кабинет любимого папочки и заперся в нем.

Разобраться в бумажных хитросплетениях президентской бюрократии оказалось не так просто. Благо, Волков не был аккуратистом, и никогда не знал точно что и где у него лежит. В отличие от той же Полины или Сулянина. В этот момент Сашка порадовался, что президентом был именно его отец. В разгар почти получасовых раскопок в домашнем кабинете главы государства Сашка был пойман самым позорным образом. Дело в том, что Регина, которая по утрам после завтрака всегда осуществляла обход огромной квартиры на предмет лишнего мусора, грязи или высыхающих растений, зашла в кабинет, открыв его своим ключом и застала там Сашку, фотографирующего какой-то документ на столе отца.

Это была немая сцена. Длилась она секунд десять, после чего Регина выронила ключи из рук и прошептала:

– Что ты здесь делаешь?

За спиной у нее возник Максим. Он сразу догадался о том, что произошло и потому включился в беседу:

– Бабушка. Нам нужно с тобой поговорить.

– Я тоже так думаю, – серьезно сказала Регина и развернулась к любимому воспитаннику, – что он там делает?

Заговорщики увели Регину к себе в комнату и быстро поведали той обо всех своих неприятностях.

– Значит, – с трудом сдерживая эмоции говорила она, – он приказал их убить.

– И я даже не смог их увидать живыми, – объяснил Максим.

– По этой причине ты фотографировал там документы, – стараясь говорить складно прошептала Регина.

– Да. Я считаю, что мы имеем полное право отомстить ему.

– У вас ничего не выйдет, – быстро проговорила Регина, – это никто не напечатает.

– А посмотрим, – принял вызов Сашка, – у нас еще все таки не старые времена. И мы не в Латинской америке, и все делают вид, что у нас не диктатура.

– Саша, – взмолилась Регина, – твой отец, даже как подложный президент этой страны выгоден слишком многим. Ты понимаешь это?

– Возможно, – сказал Сашка, – но я хочу попытаться это сделать. От этого я буду чувствовать себя более свободным. Потому что, я не допущу, чтобы другие могли подумать, что я не отомстил за них.

– Месть это не выход. Это удел слабых.

– Нет, бабушка, – ответил Максим, – я думаю, что это как раз удел сильных. Подставлять вторую щеку, если тебя ударили в высшей степени глупо. Надо уметь держать удар и находить в себе силы ответить.

– Поэтому он заслужил это предательство с моей стороны, – сказал Сашка.

– И я прошу тебя, – сказал Регине Максим, – бабушка, не говори никому, то, что ты видела. Ради памяти моих настоящих родителей.

– Хорошо, – сказала Регина и заплакала, – я никому и ничего не скажу.

Вечером в доме президента произошел еще один скандал, о котором стоит упомянуть, прежде чем повествование снова сделает скачок во времени. В этот погожий августовский вечер, в силу того, что оба брата занимались поиском компромата на папочку, они не проверили ящик с корреспонденцией, куда должны были поступить письма о зачислении в университет. Так сложилось, что эти письма первым вытащил сам Волков и когда он увидел заветные конверты, то его переполнила гордость. Не став открывать конверты, он решил устроить небольшое семейное торжество. Попросив Регину соорудить небольшой фуршет в кабинете Волков поднялся к жене:

– Дорогая, – сказал он загадочно, – в кабинете через десять минут – сыр, фрукты и твое любимое вино. У нас есть повод, чтобы отметить.

– А что случилось? – Полина отвлеклась от ноутбука, за которым она просматривала сделанный режиссером телевариант презентации.

– Это сюрприз, – но тебе он точно понравится, – сказал Волков и закрыл дверь.

– Хотелось бы, – пробормотала Полина и снова погрузилась в рабочие моменты.

Братья с неохотой пошли на фуршет к отцу в кабинет, так как после открывшейся правды вообще старались его избегать по мере возможности.

Вся семья собралась, Волков раздал бокалы с вином и сказал:

– Сегодня замечательный день и я не мог не отметить его вместе с вами. Я очень жду, что из вас, мои мальчики, выйдут замечательные специалисты. Более чем уверен в этом. Сегодня пришли письма из университета.

Волков взял одно из писем, не заметив, как напрягся Максим. Сашка дернул его за руку:

– Спокойно, – прошептал он, – ты сам говорил, что готов к этому.

– Мой сын Александр, – Волков открыл конверт, – я специально подбирал факультет для него, – президент прочитал, – зачислен на специальность международные отношения. Я так горжусь этим выбором. Знаю, что с твоими способностями, харизмой, и отлично подвешенным языком ты добьешься очень многого и я смогу гордиться тобой. Выпьем за моего сына Сашу.

Вся семья чокнулась. Выпили.

– Я так рада, что ты поступил туда, куда хотел, – сказала Полина, – очень хорошо, что пожелания отца так здорово совпали с твоими собственными…

– Мой сын Максим, – Волков с гордостью взял конверт, – я считаю, что из него вырастет отличный адвокат. У него для этого есть все качества. Он молчалив, рассудителен. Порой кажется, что он мог бы сказать всем нам, то что думает. Но ему интересней позиция наблюдателя. Это прекрасное качество вкупе с умением анализировать, – Волков открыл конверт, у Максима по спине пробежала искра холодного пота. Он морально готовился к тому, что сейчас президент взорвется и начнется безумный шторм с истерикой, – зачислен на специальность…, – Волков запнулся и опустил документ.

Полина подошла к мужу, взяла из его рук бумагу и прочитала:

– Специальность – экология и природопользование. Маська, – сказала она очень тепло. Пожалуй, тот впервые слышал от матери настолько искренне теплые слова, – я так за тебя рада. Это твой первый взрослый поступок в этой жизни.

Полина подошла к сыну и обняла его:

– Спасибо тебе, – сказала она, – это правильно, надо идти к своей цели, к тому что тебе интересно на самом деле. Давай за это выпьем.

– Не смей, – воскликнул Волков, который вышел из состояния ступора, – не позволю! Как ты посмел, после того, как мы на тебя столько сил потратили. Сколько денег мы вложили в твою учебу… И вот так поступить. Ты же мне в лицо этим выбором плюнул.

– Дима, – спокойно сказала Полина, – тебе надо радоваться, что сын нашел в себе силы пойти тебе наперекор. Иначе так и рос бы под твоим крылом. Тебе что, мало ему подобных во всей нашей власти? Этих маменькиных и папенькиных сыночков, которые просто просиживают свое рабочее время и ничего при этом не делают. Ведь из Макса бы точно вырос именно такой паразит, пойди он у тебя на поводу.

– Я отец, – крылся Волков, – мне лучше знать, в чем была бы большая выгода для моего сына.

– Чушь, – вмешался Сашка, – думать такое самая потрясающая чушь! Ты же не позволяешь своему ребенку не просто выбирать. Даже думать. Потому что делаешь это за него. У меня было много одноклассников, которые вот так покорно поднимали лапки и плыли по течению как кусок дерьма. Им было удобно, потому что родители во всем принимали решения за них. Это же выгодно, черт возьми. Папа найдет, папа пристроит, папа найдет работу и так далее. Знаешь, один мой бывший одноклассник начиная с седьмого класса, стараниями родителей посещал репетитора по английскому языку, который готовил к государственному экзамену. И после десятого он был ими же отправлен в Англию. Чтобы совершенствовать язык. И оказалось, что репетитор учила его чему то совершенно другому. И когда это он предъявил ей и родителям, она сказала – ребенок лжет, чтобы прекратить занятия. Она выдоила из них последний год изучения языка, это немалые деньги. После чего он сдал государственный экзамен на высокую оценку. И отец снова решил за ребенка – они подали документы в один европейский университет. И он срезался на языке, так как его знания были четко подогнаны под государственный экзамен, который никаких знаний не проверял. Вот что бывает, когда слишком много позволяешь решать родителям. Потому что он вернулся из Европы и поступил в наш Озерский пединститут, куда идут от полной безнадеги. И сейчас там будет учиться.

– Не аргумент, – ответил Волков, – они все равно делали это, поскольку считали что так будет лучше.

– Да, – сказал Сашка, – а ты не задумывался, порой, что все это – исключительнейшая по своей глупости показуха? Что родители перегружают своих детей, сами выбирают для них путь для того, чтобы показать другим какие у них достижения. Это ли не комплекс неполноценности?

– Дима, – продолжила мысль сына Полина, – задумайся, Саша прав.

– Нет, – стоял на своем Волков, – я хотел, чтобы он закончил юридический факультет.

– Только лучше от этого было бы только тебе, – подал голос Максим, – в этом выборе не осталось бы ничего моего. А я не твоя игрушка, папа. Я хочу сам решать, кем хочу стать.

– Ты наделаешь ошибок, – оправдывался президент, – как ты это не можешь понять?

– Но это будут мои ошибки. И я готов на них учиться, – отстаивал себя Максим.

– На своих ошибках учатся только дураки, – продолжал гнуть свое Волков.

– А на чужих ошибках только неудачники. Потому что они боятся идти вперед, принимать адекватные решения и отвечать за них. Слышишь? Ответственность – вот то, чего я хочу больше всего. Сам отвечать за свои поступки.

– Тогда можешь проваливать, – вырвалось у президента, – как можно так не уважать родителей. Столько для тебя сделали… Подкидыш…

Максим подошел к Волкову и отвесил ему оплеуху:

– Я не виноват в том, что в твоей стране работают настолько безответственные люди, что умудряются путать детей!

– Он прав, – бросил Сашка, – и никуда он отсюда не пойдет.

– Нет уйдет, – процедил сквозь зубы Волков.

– Нет, не уйду, – прошипел Максим, – иначе завтра же все откровения подкидыша будут в газетах, понял? Ты же понимаешь как тебе это невыгодно, перед выборами.

Максим вышел из кабинета, громко хлопнув дверью:

– А он определенно делает успехи, – усмехнулся Сашка.

Девочка в углу по прежнему рыдала.

8. Я ЗНАЛ, ЧТО МИРУ КОНЕЦ

С восьми лет я знал,

Что миру настанет конец

В дуэли великих держав.

С восьми лет я знал,

Что человек все равно затеряется в мгновении Истории.

Одетый в резиновую рубашку и сапоги

Я увидел остров Пасхи в Тихом океане

Где прошли ядерные испытания.

Вы не в курсе где теперь находится остров Пасхи?

Current Music – Ultra bra – Kahdeksanvuotiaana

Лето закончилось. Это означало то, что начался новый учебный год и политический сезон. Люди вернулись в город из летней спячки по дачам и турциям. Семья президента стабильно собиралась за завтраком, после чего разъезжалась на работу и учебу. За первую неделю осени они так к этому привыкли, что уже и не знали как жить без ежедневного совместного завтрака. Они собирались и делились своими планами на день, рассказывали чего ждут от нового дня. Как-то неожиданно Волковы вдруг стали настоящей семьей. Даже Сашка старался избегать едких замечаний насчет обмана избирателей и демократии в свете предстоящих выборов с участием псевдоблизнеца Волкова.

В то утро Дмитрий Волков проснулся в особенно хорошем расположении духа. Вчера он получил данные от трех разных компаний, проводивших в стране социологические опросы. Как он и думал – электорат купился на подлог. «Преемник» Волкова показывал стабильно высокий результат. Соперники даже не могли мечтать – его бы попросту не было. Этой новостью он и поделился с родственниками за столом:

– Наш проект, кажется идет к победному завершению, – сказал Волков разрезая кусочек копченой севрюги, – все социологи дают нам минимум 80 процентов.

– Они не слишком ли оптимистичны, – засомневался Сашка, – сколько у тебя было на прошлых выборах?

– Семьдесят, – сказал Волков и отправил рыбу в рот.

– Иными словами, – задумчиво произнесла Полина, – все останется как есть еще на пять лет?

– А потом я спокойно займу это кресло официально.

– А чем будет заниматься твоя официальная часть, пока будет править твой брат? – не унимался Сашка.

– Я об этом не задумывался, – сказал Волков, – может пойду в премьеры. В конце концов, я все равно весь свой срок делал работу за двоих, так как мой экс-премьер никуда не годился.

– Не боишься запутаться? – спросил Максим, – как Труффальдино?

– А что там путаться, – махнул рукой Волков, – я знаю эту работу на «отлично».

– Полина, – решил сменить тему Сашка, – а что у тебя в итоге с этими новыми моделями?

– Ничего, – ответила Полина, – я думаю, что следует подождать.

– Зачем? – удивился Максим, – мне они очень понравились.

– И Женя Сулянина их одобрила, – вставил Сашка. Волков резко метнул свой взгляд на сына, но после резко вернулся к еде. Полина заметила маневр мужа и подала ему беззвучный сигнал.

– Ребят, – сказала Полина, – я глубоко ценю ваш вкус, но сейчас только начало сезона. Надо чуть потерпеть. Самую малость.

– Ты не хочешь рисковать, – сказал Сашка, – боишься диктовать другим свои условия?

– Опять ты за свое, – сказала Полина, – я не хочу сесть с этими эскизами в лужу. Лучше расскажите, что у вас в университете сегодня?

– Да, – вдруг вспомнил Сашка, – я сегодня допоздна задержусь там, так что не ждите меня к ужину. У меня очень важная встреча, я готовлюсь к важному семинару по политической журналистике, – Сашка смерил отца неожиданным взглядом, который успел подметить Максим. Сам Волков ничего необычного не заметил. Он только вставил свою озадаченную реплику:

– Не думал, что у вас такие предметы сразу на первом курсе идут…

– Это не учебное, – выкрутился Сашка, – я записался на факультатив. Никогда не повредит.

– Тоже верно, – сказал Волков.

От когда-то острого взгляда разведчика, которым нынешний президент был во времена бурной молодости, самым нещадным образом был скрыт весь подтекст происходившего в тот день. Огромный кейс, с которым Сашка садился вместе с Максимом в свою машину был удостоен только одной фразы:

– Он такой тяжелый у тебя, там что – кирпичи? – спросил Волков.

– Нет, – съязвил Сашка, – как раз это и есть та самая политическая журналистика, – после чего бросил кейс в багажник автомобиля и сел на заднее сидение скомандовав шоферу:

– Едем.

Волков проводил автомобиль взглядом, совершенно не подозревая, что именно этот кейс и станет отправной точкой той сумасшедшей ночи, которая всем им предстояла.

В машине Максим удивленно спросил Сашку:

– А что ты сделал, если бы он попросил ему эти бумаги показать?

– Не знаю, – пожал плечами и улыбнулся Сашка, – я бы выкрутился. Но я знал, что он не полезет. Для него сейчас только эти выборы важны. А сможет ли он в них принять участие, еще вопрос. Ведь такого громкого разоблачения еще не знала история этой Большой страны. Ты сегодня увидишься с Женей?

– Да, – сказал Максим, – мы собирались с ней вечером пойти поужинать вместе.

Максиму вспомнился их недавний разговор с Женей, в котором они обсуждали действия Сашки. Женька тогда очень спокойно высказалась насчет его предстоящей мести:

– У него все равно ничего не выйдет. Пока твой брат не станет принимать реальность такой, какая она есть – ничего у него получаться не будет. Ну сам посуди, какая газета в нашей стране решится опубликовать такую статью. Я думаю, что никто не осмелится. Единственное, что меня беспокоит, что в этой возне идеалист Сашка может погубить другого идеалиста.

– Этого Олега?

– Его самого. И если самому Сашке никак не перепадет за этот финт ушами, то вот журналиста Любимова ваш папуля может разодрать в щепки. Если, конечно, не решит, что это не царское дело, возиться с такой пустышкой. Для Сашки, разумеется, второй сценарий будет идеальной развязкой, так как он не станет тем самым прямой причиной гибели этого журналиста или его травматизации.

– Он не примет это за свою вину. Сашка спишет это на отца и еще больше на него обозлиться.

– Да, – всплеснула руками Женя, – я же совсем забыла, что речь идет об отце и сыне, которые еще и похожи характерами.

– Ты даже не представляешь, насколько.

– С другой стороны, для нашего юного мстителя это будет отличным уроком, не так ли?

– Но ведь Олег может погибнуть…

– Ну так Сашка же у нас сын президента. Значит, ошибки и жертвы у него должны быть президентского калибра. Думаю, что у вашего отца не один такой нечаянный труп в биографии болтается. А с десяток…

От воспоминаний Максима отвлек Сашка:

– А вы собираетесь хотя бы ее маме сказать, что встречаетесь столько времени?

– Мы об этом думали, – ответил Максим, – но она же сейчас в отъезде. У нее заказ в одном курортном городе.

– Хорошо ей, – сказал Сашка, – пока мы тут месим грязь, она греется там…

– Не думаю, что у нее есть время, – усомнился Максим, – с ее помешанностью на работе – никакого солнышка. В этом она точная копия нашей мамы.

– Эх, мама, мама, – вспомнил Сашка, – ведь просто боится делать эти модели, так как рисковать не хочет. Ну ничего, я ее еще уломаю.

– Потому что модели и правда очень необычные. Она может задать тон целому направлению.

– Но перестраховывается. В этом ее проблема, в общем, как и всех других наших людей из бизнеса. Не хотят рисковать…

Разговор о новых моделях Паулины Вульф мог продолжаться бесконечно. В университете браться разбрелись каждый по своим корпусам и после занятий пересекаться не планировали. Сашка после своих лекций предпочел взять такси и уехать в восточный район, для давно запланированной встречи. Олег Любимов сидел за столиком неприметного кафе и уже ждал его. Сашка плюхнулся на свое место и бросил на пол кейс:

– Решительно тебя приветствую, – сказал он расслабленно, – здесь подают что-нибудь съедобное?

– Попробуй их выпечку. Рекомендую чебуреки, – ответил Олег, – ты принес, что обещал?

– Разумеется, – сказал Сашка и нырнул под стол. Вскоре грузная папка синего цвета оказалась на столе, – можешь оценить мои труды по курсу «Политическая журналистика».

– Какая хорошая курсовая работа, – принял игру Любимов, перелистывая страницы, – а что, ты умеешь работать, – а про себя Олег представлял сколько шума наделают эти бумажки.

– Я старался, был прилежным учеником и следовал всем ценным наставлениям моего учителя. Кроме того, объект моей работы вел совершенно расслабленный образ жизни. Так что собрать все это не составило особого труда. Все всегда валялось на самом виду – бери, не хочу.

– И никто ничего не заподозрил?

– Он свято уверен в том, что мы все хором приняли его правила игры. Потому и вел себя так беспечно, – спокойно объяснил Сашка, – он даже искренне поверил в то, что у нас дома царит настоящая семейная идиллия. Ты бы видел эти семейные завтраки по утрам и обсуждения политической ситуации вокруг его брата-близнеца.

– По этим бумагам видно, что никакого брата не существует, – Олег взял в руки контракт и пробежал его глазами, – как минимум эта бумажка. Бомба ведь.

– Атомная, – прошептал Сашка, – теперь главное, чтобы все это веселье поскорее оказалось в нашей замечательной прессе. И как раз это уже твоя часть договора. И кстати, если твой редактор будет артачиться, предложи ему денег. Я оплачу.

– Откуда ты их возьмешь, – изумился Олег напору Сашки.

– Сниму со своей карточки. Туда регулярно падают круглые суммы, так как папочка знает о моих драконовских запросах для растрат в книжных магазинах.

– Такую сумму книжным магазином не объяснишь, – засомневался Олег.

– Предоставь это мне, хорошо? – ответил Сашка, – я уже достаточно изучил его уклад жизни и прекрасно знаю, что он не будет подсчитывать мои траты. Потому что на последний мой поход в книжный из которого я привез три огромных сумки, он удивился, сказав, что думал, что я потратил значительно большую сумму.

– Ну если все так обстоит, тогда я молчу, – ответил Олег.

– В таком случае, – сказал Сашка, – я сейчас подкреплюсь и раскланяюсь.

Подали заказанные чебуреки и сын президента занялся обедом, а Олег углубился в чтение документов. С каждым новым словом, следующей бумажкой он поражался, насколько была просчитана эта интрига, предусмотрена любая мелочь:

– И ведь всех свидетелей предусмотрел, – сказал Олег, не отрываясь от бумаг, – никого не опросишь.

– Зато там дальше есть диск с записями телефонных разговоров, – сказал Сашка, – его телефонную линию со стороны не прослушать, а вот внутри квартиры – просто счастье – слушай не хочу.

– Как ты это сделал?

– Брат помог. Он собрал эту несложную штуку, которую выкачал из интернета. А ты думаешь наш парламент просто так ратует за то, чтобы блокировать сайты с сомнительным содержанием?

– Но в их законе вроде бы говорилось про детскую порнографию, сайты про самоубийства и тому подобное…

– Лучше бы ты сам почитал их творчество, честное слово. По такому закону можно запретить любой сайт с голыми младенцами и половину школьной программы по литературе во главе с «Анной Карениной». А ты мне поверишь, я же в ней только эту самую сцену самоубийства и читал. И то, никакого мяса – сплошное описание колес и вагонов.

– Да уж, – пролепетал Олег, – я совсем отстал от жизни за эти месяцы.

– А о чем же ты писал все это время?

– О культурной жизни. Выставки кошек, светские рауты. Короче то, что с политикой никак не соприкасается.

Сашка закончил свою трапезу:

– Они были чертовски вкусными, но сейчас мне надо домой. Есть задание по учебе, которое нельзя откладывать в долгий ящик.

Сын президента бросил Олега в кафе, а сам, с уже полегчавшим кейсом отправился к метро. В последний момент передумав ехать на такси, он спустился в метро. Там ничего не изменилось с июня. Все те же люди, те же модные книжки и отсутствие мест для сидения. Хорошо хоть давки не было.

Дома Сашка встретил в гостиной Волкова, который просматривал что-то на своем планшете:

– Ты уже вернулся с факультатива? – крайне удивился он, – я думал, ты проведешь там больше времени.

– Я тоже так думал, – ответил Сашка, – но обстоятельства изменились и я отдал все свои наработки преподавателю. Мы собирались списаться по интернету вечером и он мне выскажет все свои пожелания и я исправлю ошибки. У меня же есть электронная копия.

– Это хорошо. Послушай, – жестом пригласил Волков сына, – присядь. Мне нужно с тобой кое что обговорить.

– Я только занесу кейс в комнату и переоденусь.

– Даю тебе три минуты.

Сашка выполнил это указание за четыре с половиной и вернулся в гостиную. Он сел напротив отца и приготовился слушать:

– Я хотел поговорить с тобой об одной очень важной вещи. В настоящее время, ты же знаешь, мы готовимся к некоторым переменам, хотя, по сути, ничего особо не должно будет измениться. По крайней мере для нас. И именно сейчас я задумался о том, какое будущее ждет нас всех. Это меня особенно тревожит и беспокоит…

Бессмысленная тирада Волкова, в которой он активно пережевывал одни и те же понятия, использовал новые эпитеты говоря об одном и том же длилась минут десять. К конструктивной части он подошел неспешно, но это все таки произошло:

– …и в условиях нарастающего кризиса и возможных преобразований я думал о безопасности нашей семьи и того, что мы должны держаться вместе с нашими союзниками и друзьями.

– Папа, – устал от слов Сашка, – чего конкретно ты хочешь?

– Скажи, ты знаком с Женей, дочкой Марата?

– Спрашиваешь, – удивился Сашка, – конечно. Мы дружим. Иногда ходим вместе обедать. У нас соседние корпуса, – он сам удивился, что не проболтался об отношениях Жени и Максима.

– Вот о ней и будет разговор. Скажи, она тебе нравится?

– Я не думал об этом.

– Тебе придется об этом подумать. Мы много говорили об этом с твоей мамой, с Маратом… Мы хотим, чтобы вы до конца года сыграли с Женей свадьбу.

– Пардон?

– Мы запланировали династический брак. Это определенно укрепит наши позиции.

– Но… Я же… Мы же просто друзья.

– Попробуй видеться с ней чаще, – сладко проговорил Волков, – узнай ее получше. Сделай первый шаг, чтобы она не подумала, что этот союз задуман искусственно.

– А… А потом?

– А там видно будет.

Сашка всерьез пытался сдерживаться, потому что сейчас все слишком зависело от его поведения. Взорвись он сейчас, то потом провалит весь свой план с публикацией статьи про заговор. С другой стороны он предаст этим Максима и дружбу Жени. Нет, – подумал Сашка и все рационально взвесил, – пусть старая вешалка искренне считает, что я проглотил это и готов сыграть в династический брак. Но я сегодня же расскажу обо всем Максиму и Жене. Они должны знать, что задумали папочки. А на статью. А плевать на нее. Идти напролом до конца:

– Хорошо, папа, – сказал Сашка не менее сладко, – я попробую видеться с Женей чаще. Обещаю тебе.

– Есть будешь? Регина приготовила отличный обед?

– Нет, я поел в городе.

Сашка удалился в комнату и упал на диван. Ему срочно нужно было с кем-то поговорить. И кроме Жени и Максима это не мог быть никто, так как они просили сохранить их роман в тайне. Что же теперь делать?

Он включил музыку и заиграла финская песня. Она повествовала о том, что мир будет разрушен в дуэли сверхдержав, а от острова Пасхи ничего не осталось после последних ядерных испытаний. Песня отлично гармонировала с ситуацией, в которую угодил Сашка. Куда идти дальше и как вытерпеть. И промолчать. Игра с таким маленьким числом союзников только выводила из себя. Сашке не нравилось, что сейчас он вынужден сидеть и ждать, связанный тайной Максима. Он не может поговорить даже с Региной.

Братец появился дома спустя полтора часа. Он выглядел очень довольным и явно провел в обществе Жени множество приятных и романтических минут:

– Я тебя заждался, – сказал Сашка упавшим голосом, – ты что-то долго.

– Ничуть, – удивился Максим, – я пришел точно в срок. Это ты что-то рано появился. Ты виделся с Олегом?

– Да. Я все ему передал. Бомба взорвется завтра скорее всего. Я пообещал ему оплатить молчание редактора.

– Тогда почему ты такой взвинченный?

– Вернувшись я встретил нашего папочку и провел с ним двадцать минут в дивной беседе.

– Не понимаю, – сказал Максим, – с каких пор его речи тебя раздражать начали.

– Потому что он на сей раз только начал разговор с разглагольствований об общественном благе, а потом вывалил на меня словно ушат кипятка вопрос о том, знаком ли я с Женей, нравится ли она мне и так далее.

– И ты? Ты не сказал ему о нас, – Максим заметно нервничал.

– Конечно нет, ты меня за кого принимаешь.

– Но. Зачем ему потребовалось это все знать? Он что-то заподозрил?

– Да нет же. Все гораздо хуже. Он с другом Маратом придумали династический брак. Они хотят чтобы я поухаживал за Женей, понравился ей. Папа заявил, что мы с Женей должны сыграть свадьбу до конца года. Это якобы укрепит их царственный авторитет.

– И не даст его фамилии затеряться из светской хроники. Чтобы все помнили и одобрили такой союз…, – Максим опустился на кровать, – значит они запланировали брак… И что ты будешь делать?

– Я сказал ему, что попробую. Я не мог ему сегодня закатить скандал. Завтра выйдет статья и это будет слишком очевидной местью. Мы же не ссорились уже достаточно давно.

– И ты будешь ухаживать за Женей? – опустил голову Максим, – чтобы твоя месть не сорвалась?

– Нет, – отрезал Сашка, – сейчас брат и близкая подруга мне важнее мести. Мы должны встретиться с Женей и все ей рассказать.

Максим заметно повеселел:

– Спасибо, – и улыбнулся.

Сашка подошел к Максиму:

– Как ты мог подумать, что после всего я тебя возьму и так вот предам. Ты же самый родной для меня человек. Хоть у нас не общая кровь. Но ты сын моих родителей. Лучших родителей на свете. Не думаю, что они одобрили бы то, что я совершил месть с ущербом для твоего счастья. Поэтому сейчас мы устроим небольшой маскарад.

– Я весь во внимании.

– Ты сейчас же позвонишь Жене…

Марат Сулянин сильно удивился, когда у открытой двери оказался Саша Волков. Он был одет безупречно и только сказал:

– Я могу увидеть Евгению?

От столь официального обращения мэр города растаял на месте. Появившаяся в вечернем платье Женя потрясла его еще больше:

– Разве я не говорила тебе, – сказала она, – что иду сегодня на ужин с сыном президента?