Текст книги "Техника и человек в 2000 году"

Автор книги: Антон Любке

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Антон Любке
ТЕХНИКА И ЧЕЛОВЕК В 2000 ГОДУ

Предисловие

Что будет с техникой и человеком в 2000 году?

Некоторым вопрос покажется праздным. Поклонники «здравого смысла» отбросят беспочвенные разговоры о будущем. Стоит ли фантазировать о 2000 годе? На колеснице истории можно незаметно проехать тысячелетия, не смущая мозги и сердца миллионов обитателей нашей планеты.

Но наука, подлинная наука, смело шагает вперед, пытается заглянуть в века, опрокидывает на каждом шагу «здравый смысл» практиков, прокладывает рельсы в будущее. Когда великий Коперник сделал знаменитое открытие, Лютер говорил: «Этот дурак хочет перевернуть все астрономическое искусство; но священное писание говорит нам, что Исус Навин велел остановиться солнцу, а не земле». Немало найдется Лютеров во всем мире, которые так же отзываются о гениальных открытиях XX века, также убедительно аргументируют против новых открытий теоретической астрономии, физики и химии. Лютеры были и будут всегда, но побеждали в науке и жизни Коперники. Не прошлые и будущие апологеты священного писания, а великие научные завоевания движут человечество вперед.

Во все времена человеческой истории люди стремились заглянуть вперед. Тысячи замечательных памятников смелой фантазии остались в наследие от античных веков. Известны десятки блестящих утопических романов, посвященных далекому будущему. Сколько утопий и фантазий претворилось в действительность, сколько смелых проектов, о которых мечтали полвека тому назад, облечены в плоть и кровь в XX веке.

Задолго до утверждения пролетарской диктатуры в СССР некоторые мыслители пытались подсчитать, выгодно ли капиталистическому обществу установление социалистического строя, В Германии профессор Атлантикус написал специальное исследование, в котором доказывал, что отдельные капиталисты ничего не потеряют от этой перемены. Такая литература имела известное значение в свое время. Опираясь на достижения науки и техники, Атлантикус доказывал, что общество располагает достаточными средствами для перехода к новому строю.

Некоторые современные ученые из лагеря буржуазии, опираясь на новейшие открытия науки, пытаются заглянуть в будущее. Они, от начала до конца, остаются на почве капиталистического общества, они не мыслят себе иной техники, кроме техники капиталистического общества; они не понимают, что нельзя отрывать технику от условий общественного развития и существующего социального строя. На такой же базе построена книга Любке. Нельзя механически переносить любое обобщение из современных условий на будущее. Законы хозяйственных явлений капиталистического общества свойственны именно данному периоду исторического развития. Переносить эти законы экономических отношений, законы развития техники на все будущие времена до 2000 года – значит обнаружить непонимание диалектики исторического развития, впасть в вульгаризацию, стать на почву защиты «вечных» законов экономики.

Любке – автор книги, анализируя технику современного общества, совершенно игнорирует классовую структуру его. Его книга изобилует большим количеством интересных фактов. Автор собрал новейшие данные из различных областей науки и до конца остается добросовестным повествователем. В его монографии о технике отсутствует анализ современного общества, ибо автор видит все изменения к 2000 году в пределах капиталистического государства. Любке не понимает, какие грандиозные сдвиги произойдут в технике на почве социальных изменений, на почве гигантских революционных переворотов, потрясающих весь мир. И точно так же, как автор проглядел пути грядущего нового социального развития в истории человечества, он не останавливается и на тех экономических и политических предпосылках, которые двигали наукой и техникой в прошлом.

Другой недостаток книги, – отсутствие в ней общего обоснования наиболее важных теоретических законов.

Какая важнейшая проблема стоит перед человечеством, что заставляет Любке и других ученых писать о технике будущего?

По утверждению самых осторожных исследователей, на современной базе силового хозяйства можно оставаться не более одного или полутора столетий. Теперешняя энергетическая база будет скоро исчерпана. Надо обеспечить растущее потребление энергии, радикально решить вопрос о новых способах и новых основах для получения энергии. Сейчас открываются невиданные доселе перспективы. Предстоит использование непосредственной энергии солнечной теплоты, получение энергии из воздуха, из зеленого и синего угля, из недр земли и, наконец, внутриатомной энергии. Только на днях, в ноябре месяце 1928 года, один из молодых русских ученых, по сообщению печати, разрешил проблему внутриатомного ядра. Если сообщение подтвердится, предстоит полный переворот в физике и химии и будет разрешена проблема новой энергетической базы.

Современные передовые страны капитализма, особенно Соединенные Штаты, сильно озабочены энергетической проблемой. При дальнейшем росте производства быстро исчерпываются важнейшие источники сырья. Угля и нефти становится все меньше и меньше. Некоторые ученые, как например норвежский геолог Хелль, считают, что существует реальная опасность истощения нефтяных запасов земли, приблизительно, через 20 лет. Вот непосредственная причина поисков и некоторой тревоги в лагере буржуазии. Автор заявляет, что наши открытия «все теснее заставляют сжиматься земной шар». Но на Востоке, в Китае и Индии, идет расцвет промышленности, поднимаются десятки миллионов угнетенного человечества. Там богатейшие залежи угля, руды и железа. Любке приводит интересные данные, о процессе индустриализации восточных стран. Сам того не подозревая, он констатирует поразительный рост восточных государств, т. е. констатирует, что само собой напрашивается – рост базы революции.

Говоря о современной технике, автор совершенно не упоминает об анархии капиталистического производства, об условиях развития империалистского государства, о последней мировой войне, которая поглотила и уничтожила труды многих поколений. Странным кажется, что книга о технике в 2000 году заканчивается далеко не оптимистической главой – «Будущая война и техника». Может быть бессознательно автор показывает, что все гениальные достижения, вся современная наука, все завоевания человечества будут использованы капиталистами в будущей войне для жестокого истребления народов и городов. Жутью веет от слов Эдвина Хилля, который писал в одном американском журнале: «Ближайшая война будет протекать в полной тишине, прерываемой лишь стонами и криками слепых и сожженных. Войны прошлого были лишь неуклюжими дуэлями с помощью оружия, которым пользовались и Наполеон и Мольтке. В будущем в лабораториях будут сидеть почтенные господа, рассеивая над долинами, горами, флотами и большими беспомощными городами ядовитые миазмы смерти, которые не только разрушают тело, но и – разлагают дух страхом и паникой перед неизвестностью».

Итак, величайшие открытия– для войны. Изобретение аппаратов; чтобы видеть ночью, и десятки тысяч сожженных в войне, аппараты телевидения, радио-кинофикация всего мира и одновременно империалистские бойни, которые сметут на десятки лет все завоевания науки и культуры. Автор пессимистически заканчивает свой труд: «Золотая мечта о разоружении народов, судя по всему вышеизложенному, не позволяет и надеяться на то, чтобы наступил век примирения народов. Народы неустанно работают над вооружением в грядущей войне самыми страшными орудиями, какие только создала техника нашего века».

Не народы, а империалисты готовятся к войнам. Мечта о разоружении народов при империализме – злой обман и издевательство. Мир возможен после свержении господства капиталистов. Примирение народов наступит после утверждения диктатуры пролетариата в Европе. Любке не видит выхода, а рабочий класс выход знает. Если современная наука научилась оживлять почти мертвые организмы, так же как у Эдгара По доктор воскресил при помощи электрического тока древнейшую мумию, привезенную из Египта, то задача пролетариата, задача всех прогрессивных и передовых людей Запада, – вести беспощадную борьбу против новой бойни.

Особый интерес представляют главы, посвященные городам будущего и человеку будущего. Правильнее будет сказать, что о человеке будущего в книге почти ничего нет. Для автора-индивидуалиста город будущего, прежде всего, капиталистический город, человек будущего – будет жить в электрифицированном и радиофицированном доме и, очевидно, речь идет о лучшей технической базе, которая подводится под «семейный очаг». Эта часть книги, по вполне понятным причинам, самая слабая, необоснованная и неубедительная.

Весь процесс развития, описанный в книге, наглядно показывает, что история ставит задачу социалистического преобразования общества. Развитие капитализма уже создало все предпосылки для осуществления социализма. Мировая революция совершается на наших глазах. Новый социалистической строй не свалится с неба, не вырастет механически из капиталистического общества, – он явится в результате длительной борьбы передового класса человечества – пролетариата.

В переходный период от капитализма к социализму техника будет развиваться не на старых основах. Пролетариат сознательно переделает все наследие старого общества, ликвидирует анархию капиталистического производства. Пролетариат создаст новые города, новых людей, идеалом которых явится не «собственная машина», не «своя кухня», а мощный коллектив. Коллективизм будет внесен во все сферы нашей жизни. Когда исчезнет надобность в перенесении угля и дров, когда будет налажена беспроволочная передача электрической энергии во все дома, когда тепло, свет и пища будут передаваться из центральных мощных передаточных станций, когда воздушный транспорт станет самым выгодным средством сообщения, – тысячи нынешних профессий станут бесполезными и отомрут. Социалистическое общество будет располагать такой энергией, о которой современники и не мечтают; на службу общества пойдут все силы природы; проблема внутриатомной энергии будет разрешена и, может быть, удастся наладить регулярное межпланетное сообщение. Тогда люди буду напоминать не современников, воспитанных капиталистическим строем, они станут свободными строителями нового мира. Автор думает, что в будущем обществе газеты и библиотеки будут вытеснены радиокинофикацией и телеведением. Не станем гадать, так ли это произойдет. Мы считаем, что социалистическое общество освободит человека от унизительных рабских условий и создаст мощный расцвет культуры и науки, Коммунистическое человечество будет работать над завоеванием новых миров. Коммунистическое человечество – это не мир сладкой мещанской сытости и довольства, не мир обеспеченных мелких и крупных буржуа, а человечество передовых бойцов, ибо движение вперед к лучшему не имеет границ.

Можно ли, опираясь на достижения современной науки, заглянуть в будущее? – Можно и должно. Задолго до появления аэропланов и подводной лодки, беспроволочного телеграфа и радио, аппарата для передачи изображения на расстоянии и аппарата телевидения говорили, писали и работали над этими открытиями. Теперь мы можем смело идти дальше. Но успешное продвижение вперед связано с гигантскими боями.

В течение ближайших 70 лет мир будет потрясен великими войнами и великими революциями. В течение 70 лет радикально изменится облик современного человечества, будет нанесен последний удар господству капиталистов в решающих странах мира. За 70 лет поднимется к новой жизни миллиард человечества, живущего на Востоке, – вот что укрепит победы науки и техники.

Книга Любке, несмотря на свои недостатки, несмотря на некоторые ошибочные утверждения, представляет большой интерес и должна быть прочитана всяким культурным, передовым человеком, всяким активным рабочим.

М. Рафаил.

29 ноября 1928 г.

Дерево – родоначальник культуры

Чтобы понять значение высших достижений нашей современной техники, выяснить ее сущность и сделать отсюда выводы о ее будущем развитии, необходимо бросить взгляд на наше экономическое прошлое и набросать картину потребностей прошлых веков.

Дерево до XIX века всецело и исключительно определяло экономическую культуру всех народов. Лес давал человеку всех эпох наиболее ценный продукт, позволявший ему устраивать свою жизнь, вести сношения с другими людьми и завоевывать земной шар. Еще 200 лет тому назад дерево было одним из главнейших предметов торговли, без которого не могли обойтись ни промышленность, ни судоходство, ни градостроительство. В странах, богатых лесами, экономическая жизнь расцветала. Почти все, в чем нуждался в хозяйственной жизни человек средневековья, состояло из дерева. Дома не могли быть построены без дерева, древесный уголь играл видную роль в промышленности, так как он был тогда единственным средством, с помощью которого выплавлялся чугун. Стекольные заводы, заводы для выплавки серебра, фарфоровые и железоделательные заводы устраивались там, где имелись большие запасы дерева, – в Германии, например, в Гарце.

В эпоху, когда дерево было основным материалом промышленности, получаемый из него уголь употреблялся и на химические цели, однако далеко не в тех размерах, как в настоящее время каменный уголь. Из смолистых хвойных деревьев добывалась смола, дававшая, правда, только 19 % полезных продуктов. Деготь, получаемый из этой древесной смолы, служил для смоления судов, поташ применялся на пороховых заводах, а также в производстве стекла и мыла. Большие лесные массивы Восточной Германии, Польши, России и северных стран раньше шли исключительно на производство древесного угля. В эпоху древесного угля еще не было известно фабричное производство дегтя, серной кислоты, соды или хлора в масштабе настоящего времени, не говоря уже о производстве свыше 2 000 различных красок, а также лекарственных препаратов и других ценных продуктов, которыми в настоящее время мы обязаны исключительно каменному углю.

Из этой эпохи великого сжигания лесов до нас, к сожалению, дошло мало данных о размерах потребления дерева в то время. Согласно одному сохранившемуся от того времени сообщению, в Гарце в один год на постройку шахт и рудников было израсходовано крупного и мелкого леса 20 000 стволов, леса для выжигания древесного угля – 300 000 мальтеров[1]1
  Мальтер – старинная мера дров и сыпучих тел в Пруссии и Саксонии, различная по величине в каждом из указанных государств. Прим. перев.


[Закрыть], на топливо – 300 000 мальтеров и строительного леса– 9 000 стволов. По другим данным, на производство 100 фунтов (немецкий фунт = 400 г) ковкого железа шло от 350 до 1 400 фунтов древесного угля.

Огромные массивы европейских лесов когда-то казались неистощимыми, и в средние века леса вырубались самым хищническим образом. Однако на юге, колыбели Европы, где потреблялось особенно много дерева, истощение лесов дало себя знать уже очень рано. В каких размерах уменьшалась в то время площадь лесов, наглядно показывают скудные статистические данные, которые дошли до нас от этой эпохи. В Тоскане (Италия), например, лесная площадь с 3 474 кв. км в 1400 г. сократилась до 2 435 кв. км в 1842 г. Во Франции площадь лесов сократилась с 150 000 кв. км в 1750 г. до 44 280 кв. км в 1825 г. В Англии в средние века было 70 больших лесов, из которых в начале ХIХ века осталось всего лишь 4. Целые отрасли промышленности должны были прекратить свое существование из-за недостатка древесного топлива, как, напр., в XVI веке железоделательная промышленность в Ланкашире (Англия). В связи с этим в различных государствах в те времена стали применять суровые меры в целях прекращения хищнического истребления лесов. Уже в средние века мы встречаем административные предписания, регулирующие размеры потребления леса. Мы располагаем сотнями узаконений той эпохи, которые стремились урегулировать рост потребления дерева в зависимости от имеющихся его запасов. Но и в настоящее время наблюдается непрерывное сокращение древесных запасов вследствие хищнической рубки лесов. Напр., когда-то почти половина территории Соединенных штатов – 822 млн акров (3 326 тыс. кв. км) – была покрыта лесами, из которых в настоящее время осталось всего лишь 128 млн акров (518 тыс. кв. км) девственного леса и 250 млн акров (1012 тыс. кв. км) насаженного. В 1923 г. министр земледелия САСШ указал на необходимость сохранения последних массивов девственных лесов, так как в противном случае наступит острый лесной голод, прежде чем вырастут вновь посаженные деревья. И в Европе запасы леса также все более сокращаются, несмотря на применение угля. В особенности ничтожной лесной площадью обладают те государства, которые импортируют уголь, как-то: Франция, Италия, Дания, Голландия, Испания, Португалия и Балканские государства. В Англии в настоящее время также почти совершенно нет лесов. Наиболее крупными запасами дерева обладают еще Норвегия, Швеция, СССР, Финляндия и Германия. На душу населения в этих странах приходится лесной площади: в Швеции – 3,81 га, в Финляндии – 7,50 га, в Европейской части СССР– 1,85 га. В Германии, взятой в довоенных границах, на человека приходится 0,23 га, во Франции (довоенного времени) – 0,24, в Бельгии – 0,08 и в Великобритании – 0,03 га. По данным Швабаха, Германия нуждается в ежегодном ввозе 14 ¹/₂ млн куб. м дерева из-за границы. Еще и в настоящее время в Германии ежегодно самым расточительным образом сжигается 30 млн куб. м дерева. Германское газетное дело в нормальное время потребляет в год четыре миллиона центнеров (центнер = 100 бумаги из древесины. Германские бумажные фабрики поглощают ежегодно 12-ю долю регулярной вырубки баварского государственного леса, иначе говоря, лесную площадь в 62 000 га. Газета с тиражом в 100 000 экземпляров ежедневно поглощает лес, вырастающий в течение года на площади одного гектара.

В дереве, так же как и в угле, содержатся огромные химические ценности, которыми сама Европа не обладает и которые ей приходится ввозить за большие деньги из других частей света. Огромное значение в экономической жизни хотя бы целлюлозы, нашедшей применение, кроме производства бумаги, в ряде других отраслей промышленности, выяснилось лишь после войны, когда пользование суррогатами было еще в полном ходу. Наука не позабыла своих достижений в области применения суррогатов и в тиши продолжала упорно работать над уточнением и усовершенствованием результатов, полученных ею в годы великой нужды.

С каждым годом все более серьезное значение для текстильной промышленности приобретает целлюлоза, которая содержится не только в хлопке, но и в дереве. Около ²/₃ по весу дерева представляет собой целлюлозу, в которой одной (исходя из всего имеющегося запаса леса) заложено свыше 600 млрд т углекислоты, что составляет ¹/₃ того количества углекислоты, которое содержится в воздухе. Науке удалось воспроизвести искусственно происходящий в воздухе естественный химический процесс разрушения целлюлозы; из полученного при этом продукта стали изготовлять ткань, похожую на шелк. Впервые целлюлоза была химически переработана в 1846 г., когда Бетгер и Шенбейн превратили хлопок, состоящий из чистой целлюлозы, в нитроклетчатку и взрывчатое вещество – пироксилин. Позднее, в 1889 г., французу Шардоннэ удалось, продавливая раствор нитрованной целлюлозы в смеси эфира и алкоголя через тонкие, так называемые капиллярные трубочки, получить искусственную шелковую нить, которая образовывалась при затвердении вытекающей густой жидкости при соприкосновении ее с холодной водой. Посредством денитрования ее лишали огнеопасности. Другой метод изготовления искусственного шелка основан на использовании окиси меди и нашатыря. Оба метода однако применяются весьма мало. Наиболее распространенным в настоящее время методом является вискозный метод Кросса и Бeвана. Значение искусственного шелка для мирового хозяйства в последнее время с каждым годом все возрастает. Мировое производство 1926 г. достигло 70 млн кг. Из этого количества на упомянутый вискозный метод приходится 85 %. Это тем более важно отметить, что, пользуясь им, можно применять не хлопок, а имеющуюся в стране древесную клетчатку. Здесь открываются огромные возможности, которые пока еще трудно учесть. Известный химик проф. Карл Бош пишет о будущих возможностях применения дерева: «Особенный прогресс мыслим в области обработки клетчатки дерева. То же самое относится и к фибрину, искусственному шелку и органическим искусственным веществам, каучуку, и т. д.».

Требование экономии дерева, выдвинутое в то время, когда оно за отсутствием угля составляло базу всей хозяйственной жизни, уместно также и в настоящее время. Приходится снова повторять то, что уже говорилось не раз, а именно, что мы в Европе еще очень расточительно обращаемся с деревом и что еще много может быть сэкономлено. Если бы, например, изобретен был способ вторичного использования уже однажды отпечатанной газетной бумаги и более рациональное применение опилок и стружек, нежели только в качестве топлива, то это дало бы колоссальную экономию. Еще в настоящее время ценные лесные массивы уничтожаются на топливо в сельском хозяйстве. Колоссальные количества дерева нерационально тратятся на упаковку и т. д. Генри Форд в одной из глав своей книги «Сегодня и завтра» настойчиво указывает на необходимость бережливого обращения с деревом и выдвигает требование наиболее выгодного использования его в хозяйстве и промышленности, чего он достигает в своих предприятиях посредством четко разработанной системы производства.

И все же какой жалкой и нищенской по сравнению с нашей современной промышленной культурой была бы жизнь, если бы ее единственной основой было одно лишь дерево! Не говоря уже о современных достижениях химии, мы не имели бы ни быстрого транспорта, ни паровой машины, ни изделий машинного производства, ни электричества – вообще всего гигантского размаха техники. Медленно и вяло протекала бы жизнь, если бы человек не открыл новых, более мощных источников энергии – угля и жидкого минерального топлива.

Тем не менее, в настоящее время мировое хозяйство не мыслимо без дерева. За последние десятилетия оно завоевало себе новое поле применения, несомненно более широкое и важное, нежели в прошлые времена, когда человек в удовлетворении своих насущных потребностей еще гораздо теснее был связан с деревом. Поэтому и напоминание о необходимости экономии еще более уместно в наше время, когда расточительное расходование наиболее ценных природных богатств производится несравненно более быстрым темпом, чем когда-либо раньше.