Текст книги "Эйнала (СИ)"

Автор книги: Антон Клеттин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Естественно, после такого моего ответа ни о каком серьезном разговоре и речи быть не могло. Мы еще немного посидели насыщаясь. После чего Ирвона как-то вдруг оказалась у меня на коленях, ну а после я продолжил курс сексуального раскрепощения этой рыжей аборигенки.

Утром я встал самым последним из нашей компании. Что и не удивительно – ни Чезу, ни моей прекрасной спутнице, рожденным в крестьянских семьях, сибаритство было не к лицу и поднимались они, как говорится, с первыми петухами. Я же, хоть и находившийся в теле местного пролетария, тем не менее, сохранил земную городскую ментальность, которой ранние подъемы были не свойственны.

Своих спутников я нашел в соседней комнате, занятых поеданием завтрака. От предложения к ним присоединиться я отказался, так как планировал прошвырнуться по этому несчастному городишке на предмет поиска попутного каравана. Что подразумевало переговоры, которые в местном обществе было принято проводить за накрытым столом.

Впрочем, перед началом поисков, следовало сделать разнообразные утренние дела, да и лошадок проведать не мешало бы. А то мало ли в каких условиях содержались наши верные внедорожники. Как позднее оказалось, волновался я напрасно – и Ромчик и Лисичка были обихожены по высшему разряду. Серьезно, кто-то даже сподобился кобылке Чеза гриву в косичку заплести. Естественно, я не мог не отплатить за столь качественный сервис, вследствие чего два мальчишки-раба стали богаче на одну серебряную монетку. И могли разбогатеть еще, если продолжат в том же духе, о чем я им и сообщил, покидая конюшню.

Что же касалось присоединения к каравану, то тут меня ждал полный облом – в данный момент идущих в столицу обозов просто не было. Оттуда – аж четверо, а туда – зеро. А все потому, что мы немного не успели – буквально за пару часов до нашего прибытия из Гана в Эйналу выдвинулся крупный обоз с фельзенской черепицей и вохштернским зерном. О чем с радостной миной рассказал мне хозяин трактира, в котором мы остановились. Естественно, я не стал предъявлять претензии полковнику Сандерсу в том, что он мог бы и раньше поделиться со мною этой информацией. Сам виноват, что не поинтересовался сразу по прибытии. Другое дело, что теперь было совершенно непонятно сколько времени нам придется тут сидеть в ожидании следующего попутного каравана.

Немного подумав и все хорошенько взвесив, я решил, что ничего страшного в этой задержке нет. Даже наоборот – чем больше времени пройдет, тем меньше шанс, что я где-нибудь на пути столкнусь с пречистым Амьеном. Так что смело можно отдыхать и кутить, благо есть с кем.

Глава 5

Телеги обоза неспешно катились по наезженной, все еще не просохшей после непрекращающихся дождей дороге Приречного тракта. Несмотря на вышеупомянутую непогоду, дорожное полотно, если так, конечно, можно назвать ту смесь щебенки и земли, по которой мы передвигались, все еще неплохо справлялось со своей задачей. Лишь раз за те два дня, что мы находились в пути, у нас случилась авария. Да и в той, по сути, виноват был возница двигающейся нам навстречу крестьянской телеги. Именно он не справился с управлением своим транспортным средством. Вследствие чего нам пришлось потратить почти целый день сначала на то, чтобы расцепить колеса сцепившихся будто два бультерьера телег, а затем заменить наше, сломанное.

Как по мне – стоило бы сразу его снять, так бы и время на распутывании сэкономили, но местным жителям виднее, они явно опытнее меня в подобных вопросах. Правда, было у меня подозрение, что все это представление было затеяно только ради того, чтобы всласть поорать друг на друга. Ух, с каким наслаждением костерили один другого водила-лихач и наш добрый и уважаемый хозяин. Хотя, как по мне, что у первого, что у второго, имелись дела поважнее.

– Нихрена ты не понимаешь, Талек, – важно разглагольствовал Мешек, сидящий на облучке одной из телег обоза уважаемого господина Гороуша, после того, как мы вновь двинулись в путь. – Сколько ты дома не был? Год? Два?

– Около того, – слегка улыбнувшись, согласно качнул головой я. Мне, в отличие от Чеза с Ирвоной, да и подавляющего большинства наших вынужденных попутчиков, Мешек нравился. Я находил забавным и его желание возвыситься над остальными, и то, как он гордится тем, что сумел стать одним из приказчиков уважаемого торговца. Впрочем, повод для гордости у моего «земляка» действительно был. Мало кто из свободных людей центральной части государства умудрялся занять столь теплое местечко. А тут бывший серв из захребетников. Естественно, задаваку-дикаря не любили, и что логично – Мешек отвечал своим недругам той же монетой, еще сильнее задирая нос.

Я же для молодого приказчика мало того, что был «своим» (пусть и представился жителем баронства Раст), так и являлся живым примером того, чего может добиться представитель славного народа фарсов, если очень захочет.

Да, тут, наверное, следует сделать небольшое отступление. Как оказалось – местная история, как и история моего родного мира, пестрит огромным количеством войн. Тут, точно так же, как и на Земле, всегда находились те, кому было тесно на своих территориях, и кто хотел за счет соседей улучшить свое благосостояние. И одной из таких воинственных народностей оказались манкарийцы. Они очень любили совершать набеги на своих соседей, грабить их, насиловать женщин, уводить скот. В общем – обычные такие раннесредневековые развлечения. И столь сильно в этом деле навострились, что в какой-то момент решили забрать у соседей вообще все. Итогом подобного решения стали почти сто лет непрекращающихся войн на этом континенте и образование нескольких независимых государств. Естественно, с представителями великого манкарийского народа во главе.

Что же касается покоренных народов, то там все было неравномерно и зависело, по большей части, от адекватности нового правителя. Где-то зависимые народы вырезались под корень. Где-то манкарийцы с ними ассимилировались. А где-то долгие годы не утихало сопротивление. К последним и относились земли Хольтрига, точнее та их часть, что находилась за Фарским хребтом. Честно говоря, не знаю нахрена потомкам Хольтрига Секиры нужны были эти малопригодные для их привычной жизни горные долины и обширные леса. Может в одном месте заиграло, что остальные манкарийцы, как все нормальные люди, кого-то там покоряли, а Хольтриг основал свое государство на исконно манкарийских землях и угнетать ему было некого. А может хотели еще и равнинных фарсов (дорсайцев) покорить. Хрен его знает. Но факт остается фактом – для Эйналы стало делом чести взять под свою руку проклятых горцев. Только вот была проблемка – глупые горцы не понимали своего счастья и не собирались подчиняться какому-то там Хольтригу.

Войны за покорение захребетников длились не одно столетие, пока кому-то в Эйнале не пришла чудесная мысль, что, кроме того, чтобы резать друг друга, можно попытаться договориться. Ну он и договорился. Предложил местным фарским вождям титулы баронов и освобождение от налогов на десять лет, уравнивание в правах с Хольтригской аристократией и еще многое такое. Ну те и согласились. Тем более, что из-за скудного урожая и очередной ссоры со своими равнинными братьями (дорсайцами) в Фарсе вот-вот должен был начаться голод. А тут заклятые друзья предлагают такие хорошие условия. В общем – то, что не смогли завоевать поколения воинов, смог купить один хитрый делец. Классика.

Естественно, что в итоге все получилось далеко не так радужно, как обещал Хольтриг-торгаш (кто бы мог подумать, правда?). Нет, вожди действительно получили титулы и стали аристократами. Только вот равенство это было крайне эфемерным. Даже самый из захудалых владетелей равнинной части страны считал себя выше самого богатого барона-захребетника. Но, стоит признать, что некая доля справедливости в этом все же была, так как бароны Дикого края никогда особым богатством похвастаться и не могли.

Что касается простого народа, то тут все было еще хуже. Метрополия прекрасно помнила сколь свободолюбивыми являются простые фарсы и сколь сильной занозой в заднице они могут стать, если их довести до ручки. Поэтому-то и сделала все, чтобы:

а) Закабалить вообще все население бывшей Фарсы, превратив тех либо в рабов, либо сервов.

б) Максимально унизить их в глазах всего мира. Мол, смотрите какие захребетники тупые, два слова не могут связать на манкарийском. А еще, они, говорят, со свиньями спят. И традиции у них тупые. И богов неправильно чтут. Да и вообще, какие-то они подозрительные, наверное, не люди даже.

А что новоиспеченные бароны, спросите вы? А они обтекали и усиленно делали вид, что все так как должно. Нет, были, конечно, и те, кто пытался бороться. Но таких год от года становилось все меньше и меньше. Народ забывал свою идентичность, язык, историю. Дошло до того, что два, по сути, брата фарс и дорсаец не могли понять друг друга и им приходилось переходить на манкарийский.

Последние, кстати, презирали своих, попавших под Хольтригское влияние, родичей, уничижительно называя тех бесхребетниками.

Все это я узнал от Мешека за те пару дней, что мы находились в дороге. В принципе, не верить ему у меня не было никаких причин – из Земной истории я прекрасно знал, как ведут себя империи и как они поступают с более мелкими народами. Сколько из земных народностей потеряли свою идентичность и растворились в «культуре» более сильных? Я навскидку мог назвать пару десятков. И это при том, что историей я интересовался постольку-поскольку. Собственно, то, что Талек ничего не знал об истории своего края, лишний раз подтверждало правдивость рассказанного молодым приказчиком. Да и в Хольтриге я прожил достаточно времени, чтобы заметить пренебрежительное отношение коренных хольтригцев к захребетникам. А уж сколько историй о тупости последних наслушался – даже говорить не буду. Едва ли меньше, чем у нас рассказывают о чукчах.

В принципе, меня, как человека, не причисляющего себя ни к одной из местных народностей, рассказы молодого приказчика совершенно не задели. Как я уже говорил – я знал и намного более жуткие примеры из земной истории, а борцом за все хорошее, против всего плохого я никогда не был (не считал это реализуемым в принципе). Однако, на столь долгом противостоянии между двумя народами глупо было бы не сыграть. Тот же Мешек был хорошим примером, что фарсы не забыли своей истории и готовы бороться, нужен лишь тот, кто поднимет флаг борьбы. Так почему бы этим человеком не стать мне? Все равно я уже нацелился на одно из баронств и от своих планов отказываться не собираюсь. А ведь можно не размениваться по мелочам и взять под контроль всю Фарсу. Более крупное государство сможет намного лучше защищать свежесозданную магическую академию, чем какое-то занюханное баронство. Тем более для жителей будет дополнительный стимул встать на защиту своего государства, если вдруг кто решит, что магам не быть. А если еще и с Дорсой наладить отношения, то мне сам черт не страшен будет. С одной стороны практически непроходимый Фарский хребет, а с другой – сильное, связанное родственными узами, государство. Хрен кто из супостатов сможет добраться до сладкого орешка магической академии сквозь такую скорлупу.

И ведь мне есть что предложить как фарсам, так и дорсайцам. Не только в плане магической помощи, нет, а в плане прогрессорства. Пусть я не смогу соорудить на коленке автомат калашникова (наверное, при должном старании, все же смогу, так как прекрасно помню еще по школьным годам его устройство, но не буду), зато кучу других, крайне полезных, но неизвестных пока тут вещей, привнести смогу.

– Вот я и говорю – не понимаешь, – вырвал меня из воспоминаний голос Мешека. – Никому у нас сейчас не нужны те товары, о которых ты говорил. Нам нужно продовольствие, масло, оружие, в конце концов, а не твои побрякушки.

– Оружие, говоришь? – задумчиво повторил я. – А что, что-то намечается?

Лицо молодого приказчика нахмурилось, но, так же быстро разгладилось. Видимо, поняв, что сболтнул лишнего, Мешек тут же вспомнил кому именно и успокоился.

– Ну сам подумай, – понизив голос добавил он, – ты же проезжал через Фельзен, слышал, что там говорят.

– А разве граф Фельский не запретил своему родичу идти на нас войной? – искренне удивился я.

– На словах-то запретил, – все так же не повышая голоса ответил мой собеседник, – но сам должен понимать, что просто так армию никто держать не будет. А я их лично, вот этими глазами, – он растопыренными пальцами ткнул себе в лицо, едва не выбив вышеупомянутые органы, – видел. Как думаешь, зачем он их держит в лагерях, тренирует, при том, что должен был давно уже распустить по домам?

Вот это поворот. Кто бы мог подумать, что виконт решится ослушаться своего старшего родича и продолжит лелеять свою месть. А таким порядочным человеком казался при общении. Впрочем, о чем это я? Я же уже давно для себя решил, что никакой местью там и не пахнет. Тогда зачем он держит армию в боевой готовности? Уж не козни ли это его милости, графа фон Фельска? А что? Кровь у него древняя, говорят его пра-пра-пра и так далее был командиром в войске Хольтрига Секиры. Мог ли он решиться на что-нибудь эдакое, слегка антиправительственное? Да как два пальца! Вон как он все красиво сделал в Фельске, воспользовавшись собственными неприятностями для того, чтобы устроить оные людям его величества. Возьмет да скажет нечто вроде: «Царь, в смысле король, слишком юн и слаб для того, чтобы править. Вон, посмотрите, как захребетники распоясались. Надо брать себя и страну в руки!». А то, что к тем захребетникам его собственный племянник полез, так у него на то причины были уважительные – они ему кукиш показали. Логично? По местным меркам – вполне.

И теперь мне стоило подумать каким боком это все касается меня, красивого. Получалось, что таки касается. С одной стороны, война тут, в метрополии, мне будет только на руку – власть предержащие меньше будут обращать внимания на суету за Фарским хребтом. А с другой – бароны будут готовы, пусть и не ко мне, но все же. Консолидируются, забудут свои склоки. А вдруг возьмут да как дадут мне по зубам? Реалистично? К сожалению – да. И что самое поганое – фарскую карту не разыграешь, для этого нужно будет для начала стать своим, а уже после кричать о злобных манкарийцах, сжегших родную хату. Так и что делать? Нет ответа.

Я еще раз взглянул в сторону Мешека, ждущего от меня ответа. А ведь странный он парень. Нет, я не про то, что такой молодой, а уже приказчик. Хотя и это тоже, если подумать, крайне странно. Ведь и правда, уроженцам баронств Дикого края путь к хорошей должности в метрополии был заказан. А тут бывший серв из захребетников, да еще в роли приказчика крайне уважаемого в столице торговца. Хорошо разбирающийся в воинском деле. К тому же, зачем-то шлявшийся по расположениям войск виконта фон Фельзена. Я, конечно, не эксперт, но что-то мне подсказывает, что казачок-то засланный. И на этом можно и нужно сыграть.

– Думаю, что он просто забыл, – усмехнулся я в ответ на последнюю фразу своего собеседника. – Сам понимаешь, виконт человек занятой, замотался, да и запамятовал о дядином приказе.

– Ага, – не поддержал мою игру Мешек, – жрать-то он им почему-то привозить не забывает.

– Ну хорошо, раз хочешь поговорить серьезно, то значит поговорим, – вздохнул я, запуская руку в специально пришитый к камзолу внутренний карман, в котором хранил разное ценное, пытаясь нашарить один единственный хранящийся там перстень. – Я готов, – я задумался, примерно прикидывая сроки, – к концу осени привезти в Фарсу, – я специально назвал Дикий край его исконным названием, – семь возов с едой и, если получится, оружием.

– Если получится? – уточнил мой собеседник.

Я в ответ лишь пожал плечами, но все же решил пояснить:

– Я же тебе уже говорил, что занимаюсь другим. Побрякушками, как ты их назвал. И если на торговцев, продающих припасы, выходы у меня есть, то с оружейниками туговато. Да и не так уж просто оружие купить в большом количестве в Хольтриге, сам понимать должен.

– Это да, – тяжело вздохнул молодой приказчик, видимо уже пытавшийся провернуть подобный фокус. – Только к концу осени может быть поздно.

– Ну, вы уж постарайтесь там продержаться, – развел я руками. – Да и не обязательно виконт именно на Фарсу двинет войска.

– Ты что-то знаешь? – заинтересовано повернулся ко мне Мешек.

– Догадываюсь, – не стал врать я. – Но от моих догадок вам ни холодно, ни жарко. Все равно бароны будут готовиться к скорой войне вне зависимости от того, что я знаю или не знаю.

– Это да, – вздохнул парень. – Знал бы ты как тяжко договариваться с людьми, чтобы они к нам побольше нужных товаров везли, – внезапно разоткровенничался он. – Ты, считай, один из немногих, кто согласился без всяких условий.

– Ну, – я усмехнулся, – условия и у меня будут.

– Если ты о цене, то…

– Не о ней, – перебил я своего собеседника, – там можешь быть спокоен, будет без обмана и наценок. Своего, конечно, я не упущу, но шкуры с родичей драть не буду.

– Тогда о чем? – в недоумении вскинул он брови.

– Мне нужно будет встретиться с твоим хозяином. Нет, – я усмехнулся, когда глаза парня стрельнули в сторону едущего далеко впереди господина Гороуша, – я говорю про твоего настоящего хозяина. Ой, да не нужно делать такое лицо, – я не выдержал и тихо рассмеялся, – ты же не думал, что я настолько глуп и не понимаю таких вещей. Но-но, не нужно хвататься за кинжал, – погрозил я парнишке пальцем, – не нам, фарсам, резать друг друга на потеху манкарийцам.

Увидев, что Мешек немного успокоился и даже убрал руку с рукояти кинжала, я продолжил:

– Я всего лишь хочу, чтобы ты передал кое-что тому, кто тебя сюда послал. На словах.

– И что же? – все с тем же подозрением во взгляде поинтересовался парень.

Я вместо ответа слегка приоткрыл ладонь, демонстрируя зажатый в ней баронский перстень.

– Господин… – ошеломленно протянул Мешек, – я…

– Тише, – я подмигнул парнишке, – давай без титулов. Просто передай своему руководству, что барон фон Киффер плечом к плечу встанет со своими сородичами на защиту родной земли.

Глава 6

Приезд в столицу королевства стал для меня настоящим облегчением. Но не потому, что наконец закончился долгий и утомительный путь. К длительным путешествиям я за время своих скитаний по Хольтригу как-то уже притерпелся. Да и научился получать от них удовольствие, чего уж тут. К тому же, непогода нас больше не беспокоила, да и никто из возниц уважаемого господина Гороуша больше не стремился устроить ДТП, так что путешествие можно было назвать даже приятным. Если бы не Мешек.

О боги, как же я пожалел, что открылся ему так рано. Ну что мешало мне сделать это где-то в окрестностях Эйналы? Нет, не подумайте ничего такого, он не бросился тут же рассказывать всем какая крупная шишка изволит с ними путешествовать или еще что-то в таком же духе. Просто… Просто он преисполнился, если можно так выразиться, важности. Не по отношению ко мне, нет, тут наоборот – было одно сплошь показательное почтение. А вот перед остальными ходил весь надутый, как индюк, вид имел крайне заговорщический и весь его вид прямо кричал «Смотрите, я знаю что-то важное, но вам не скажу». Кретин…

Естественно, вокруг были далеко не дураки и прекрасно поняли, что и показательное уважение ко мне и не менее показательная важность Мешека как-то связаны. Сложили два и два и приняли меня за какую-то очень важную шишку инкогнито. После чего общение с попутчиками стало насквозь фальшивым, пропала привычная легкость, с которой простые возчики и приказчики господина Гороуша общались с сыном торговца Талеком.

Но и хрен бы с ними, как говорится, если бы не желание Мешека выслужиться передо мною. Он совершенно забыл о своем мнимом работодателе и целыми днями наяривал круги вокруг меня. Дошло до того, что даже Ромчик начал на молодого фарса коситься сначала с недоумением, а потом с неодобрением, а после вообще, улучив момент, цапнул того за руку. И это при том, что мой конь никогда не отличался злобным характером. Вредным был – это да, но кусать, никого до этого момента не кусал.

Вообще, я искренне не понимал как такому болтуну и подлизе вообще могли поручить столь ответственное и важное задание, как закупка необходимых фарсам товаров. Мне стало это настолько интересно, что я не выдержал и задал прямой вопрос. Без эпитетов, конечно. И, к моему удивлению, Мешек мне все рассказал. Как оказалось, он умудрился подружиться (подлизался, скорее всего) с одним из сыновей барона фон Ливса. А тот уже составил пробивному серву протекцию перед своим батюшкой, который и предложил его кандидатуру совету баронов.

Естественно, таких как Мешек был не один человек. Их всех отправили кого в Хольтриг, а кого в Дорсу с единственной целью – договориться о поставках необходимых баронам товаров.

Странно скажете вы? А как по мне – вполне мудро. Имея такой характер, как у Мешека, нигде не пропадаешь. А если и пропадешь, то кто будет жалеть какого-то там серва?

Впрочем, я немного несправедлив к юному фарсу. При всей своей безалаберности и болтливости, полностью открылся он только мне и то не сразу. Присматривался несколько дней, прощупывал, а когда же понял, что я мало того, что родич, так еще и могу помочь его делу, тогда и раскрыл все свои карты. Только вот это не умаляло того факта, что Мешек был надоедой и балаболом. Так что городские стены Эйналы, показавшиеся вдали, я (да и не только я) встретил с огромным облегчением.

Расстались мы с обозом на одном из поворотов дороги. Уважаемому господину Гороушу и его людям было налево, к паромной переправе, при помощи которой они планировали попасть к складам, расположенным на том берегу Эйны. Так, по словам хозяина обоза было быстрее и дешевле, чем тащиться через городские мосты. Нам же предстояло идти прямо, к городским воротам. Прощание не затянулось. Лишь Мешек, ставший вдруг очень серьезным и полностью растерявший свой расхлябанно-безалаберный вид, коротко пожав мне руку, тихим голосом пообещал, что сделает все как нужно и передаст мое послание. Мне же не оставалось ничего другого, кроме как ответить на рукопожатие и подтвердить, что и со своей стороны я постараюсь сделать все обещанное. На этом и расстались.

Всю дорогу до городских ворот Эйналы Ирвона пересказывала мне какую-то сплетню, услышанную от одной из наших случайных попутчиц. Эта история была мне совершенно не интересна, так что я полностью пропустил ее мимо ушей. При этом, не забывая периодически поддакивать и хмыкать там, где нужно. Что-что, но навык фильтрации подобной пустопорожней болтовни мною был освоен в совершенстве еще на Земле. Причем настолько, что некоторые из моих земных пассий даже хвалили меня за умение слушать.

Сам же я думал о Мешеке. Точнее о моменте прощания с ним. Казалось бы – мелочь, ну попрощался человек со мною спокойно и что с того? Но взгляд, который он бросил на меня. Там не было и доли от того, что я привык видеть за несколько дней нашего общего пути. Ни горделивой серьезности, что читалась в нем до того момента, как я заявил о себе, как о бароне фон Киффер, ни той собачьей преданности и желания угодить, что появились в нем после. Нет, это был взгляд серьезного, уверенного в себе человека. Прекрасно знающего себе и другим людям цену. Да, пожалуй, именно таким он и был.

Нет, естественно, мне могло просто показаться. Но я почему-то был уверен, что не показалось. Да и поведение опять же. Слишком уж излишним оно было. Всегда излишним. Я уже, кажется, упоминал, что Мешека не любили в обозе уважаемого господина Гороуша. Об этом мне рассказала вездесущая Ирвона, в первый же день сдружившаяся с кем-то из обозной обслуги. И я прекрасно помню, как она мне рассказывала, что мол народ недоволен тем, что бывший серв излишне задается. И потом, когда мы с ним коротали вечера и я слушал его рассказы об истории этих краев, он и мне показался излишне говорливым. А после был излишне почтительным и навязчивым. Три разных паттерна поведения, три разных личности, и все доведены до абсурда.

Я тихонько рассмеялся, поняв, что хитрозадому Мешеку удалось провести даже меня. Не знаю, зачем он устроил это представление, может проверял настоящий ли я барон, или еще зачем. Но провести сумел, да. Куплю ему кувшинчик дорогого вина и дам в зубы при встрече. Ну каков красавец, а? Мой смех заставил Ирвону прекратить свой рассказ и удивленно посмотреть в мою сторону.

– Не обращай внимания, – отмахнулся я, – просто твоя история кое-что навеяла.

– Расскажешь? – тут же заинтересованно навострила свои милые ушки девушка. Мои истории ей очень нравились.

– Когда-нибудь после. Вон, мы уже почти до ворот добрались.

И действительно, мы уже практически вплотную подобрались к одному из въездов в город. В отличие от Фельска, тут не было никаких башен – просто здоровенный воротный проем с распахнутыми створками, набранными из мореного дуба. Да и стена тут, если честно, была пожиже и пониже, чем в столице его милости, графа де Феля. Вообще, создавалось впечатление, что строилась она не для длительной обороны, как таковой, а просто для того, чтобы обозначить кордоны города. Так как даже я, будучи совершенным профаном во всякого рода осадных премудростях, уже примерно представлял, что и как делал, доведись мне осаждать Эйналу.

На воротах никаких проблем не возникло. В это время суток поток желающих как въехать, так и выехать из столицы был минимален, поэтому и очереди никакой не было. Да и сами стражники, стоящие на посту в количестве аж шести человек, долго мурыжить нас не стали. Просто спросили кто мы такие, откуда и зачем едем и, получив ответы, пропустили дальше. Даже не потребовали положенной за въезд оплаты. Но, стоило нам проехать сквозь небольшой воротный тоннель, как все встало на свои места. То-то меня удивляло отсутствие ставшего уже привычным пригорода, состоявшего из разного рода лачуг и домишек местной бедноты, который обязательно имелся у мало-мальски серьезного местного поселения. Да и со стена, опять же дурацкая.

В общем, стоило нам выехать из воротного проема, как мы узрели уже ставшую привычной картину местного средневекового города. Метрах в ста впереди начинался тот самый пригород. Разномастные, зачастую крайне убогие, домики тех, кому не посчастливилось жить в столице, лепились вплотную друг к другу и ко второй, более массивной крепостной стене. И это фортификационное сооружение уже было похоже на то, что ожидаешь от нормальной стены. Тут тебе и башни, и специальные площадки для военных машин, и укрепленный парапет. А вот рва, к моему удивлению, не было совершенно. Хотя казалось бы – у вас река под боком, просто выкопайте яму и пустите туда воду. Но нет, местным королям, судя по всему, и так было нормально (забегая немного вперед – вскоре мне стало понятно почему).

Но при всех этих наворотах, стена выглядела обычной до невозможности. Такой же, какие я уже видел в других более-менее крупных городах, в которых успел побывать за время своих скитаний. И не шла ни в какое сравнение с Фельской. Из чего я мог сделать вывод, что строили ее скорее всего не маги. Интересно было бы узнать с чем это связано. Неужели у тогдашнего Хольтригского короля не хватило денег или влияния для того, чтобы зазвать к себе на работу кудесника? Или стену строили уже после уничтожения магической братии?

Из размышлений о первопричинах чужих поступков меня вырвала тошнотворная вонь. Этот сладковатый, мерзкий до невозможности, запах я ни с чем не спутаю. Разлагающаяся мертвечина! Я завертел головой в поисках источника и тут же увидел, ранее не замеченные мною, ряды грубых металлических клеток, вывешенных вдоль дороги. И все встало на свои места – преступники. Ну, или те, кому просто не повезло попасться страже и не иметь возможности откупиться. Да, так тут казнили насильников, воров, бродяг и тех, кого словили на налоговых махинациях. Им ломали конечности, скопили в случае с насильниками, вырывали язык, после чего засовывали в клетку и оставляли умирать на потеху и в назидание толпе. Вон, даже сейчас, некоторые из приговоренных подавали признаки жизни, пытались тянуться к нам, что-то сказать.

Не то чтобы я был удивлен, нет мне и раньше не раз приходилось сталкиваться с жуткими последствиями местного правосудия. Просто не в таком количестве за раз. А клеток действительно было много. Никак не меньше сорока штук (по двадцать с каждой стороны дороги), и большинство из них имело постояльцев. Жуть! Меня аж передернуло от отвращения и я, наклонив голову, чтобы не видеть всего этого ужаса, а главное – чтобы поменьше ощущать запахи, дал шенкеля Ромчику, заставляя того немного ускориться.

Лисичка, привыкшая быть ведомой в нашем лошадином дуэте, послушно ускорилась сама, стараясь не отстать от вожака. И это было очень кстати, так как что Ирвона, что Чез с нескрываемым интересом рассматривали казненных. Более того – умудрялись даже зубоскалить.

Раздражение, всесокрушающей волной поднявшееся было во мне, так же быстро улеглось. Просто я вспомнил, что имею дело с детьми своего времени. С варварами, если можно так выразиться. Для которых подобные ужасные вещи – это не просто норма, а еще и способ приятно провести досуг. Вон, например, как у тех чумазых разнополых малолеток, лет семи, что сейчас вовсю швырялись камнями в одного из бедолаг, сидящих в клетках. Какие времена, такие и развлечения. И не мне их осуждать. А вот исправить, изменить мировоззрение, пожалуй, в моих силах. И я буду не я, если не сумею перевоспитать свой ближайший круг.

Пригород мы пролетели даже не заметив. Не таким уж большим, как выяснилось, он оказался. А может во всем виноваты моя задумчивость и желание поскорее свалить из отвратительного места. Как бы там ни было, но вскоре над нами нависла громада крепостной стены и послышался грубый окрик одного из стражников, приказывающий остановиться и спешиться. Естественно, мы тут же подчинились. Как тут не подчинишься, если в твою сторону недвусмысленно направлены наконечники копий.

К счастью, недоразумение быстро разрешилось. Стражники, напуганные нашим излишне быстрым приближением к воротам, успокоились, едва поняли, что «диверсионный отряд» на самом деле состоит из двух молодых людей (одна из которых вообще девушка) и сопливого пацана. Меня правда немного пожурили за то, что я такой буян. Я вину свою чистосердечно признал и раскаялся, после чего одарил скучающих на посту мужиков парой серебрушек. Те оказались людьми понимающими и в благодарность мне, как новенькому в их городе, рассказали как себя правильно вести на внутреннем посту: что говорить и кому и сколько заплатить сверх необходимой въездной пошлины. Даже посоветовали в какой конюшне лучше лошадей оставить.