Текст книги "Звездные войны. Американская Республика против Советской Империи"
Автор книги: Антон Первушин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
Боевые орбитальные станции США
Идея создания военных орбитальных станций принадлежит немецким ракетчикам.
Основоположник практической космонавтики Герман Оберт в двух своих главных работах «Ракета в межпланетное пространство» (1923 год) и «Пути осуществления космического полета» (1929 год) предложил собрать станцию из отдельных ракет. Такой модуль-ракета весом от 300 до 400 т (и стоимостью в миллион немецких марок по курсу до Первой мировой войны) могла быть выведена на круговую орбиту вокруг Земли, наподобие «маленькой луны». Две такие ракеты можно связать канатом в несколько километров длиной и привести их во вращение относительно друг друга.
Оберт полагал, что с помощью такой станции можно решать следующие задачи. Во-первых, с помощью оптических приборов с модулей-ракет можно было бы разглядеть на Земле достаточно мелкие объекты, а с помощью специальных зеркал посылать световые сигналы, обмениваясь информацией с труднодоступными районами – здесь Оберт придумал разведывательную станцию. Во-вторых, благодаря тому, что люди, находящиеся на такой станции, могут наблюдать и фотографировать малоизученные страны, они будут способствовать делу «исследования Земли и ее народов» – здесь Оберт придумал геофизическую станцию. В-третьих, станцию можно использовать как передатчик информации между войсками, колониями и метрополиями в случае начала большой войны, когда обычная связь затруднена, – здесь Оберт придумал ретрансляционную станцию. В-четвертых, с помощью станции можно осуществлять наблюдение за айсбергами и предупреждать о них корабли, помогать операциям по спасению потерпевших кораблекрушение – здесь Оберт придумал глобальную систему спутниковой навигации и позиционирования.
Далее Оберт предлагает собрать на станции гигантское зеркало. Такое зеркало, состоящее из отдельных пластин, удерживаемых сеткой, должно вращаться вокруг Земли в плоскости, перпендикулярной плоскости земной орбиты; причем сетка должна быть наклонена под углом 45° к направлению падения солнечных лучей. Оберт полагал, что, регулируя положение отдельных ячеек сетки, можно всю отражаемую зеркалом солнечную энергию концентрировать на отдельных точках па Земле.
«Можно было бы, – пишет он, – освободить от льда путь на Шпицберген или к северным сибирским портам, если подвергнуть лед действию концентрированных солнечных лучей. Если бы даже зеркало имело в диаметре только 100 км, оно могло бы посредством отраженной им энергии сделать обитаемыми большие пространства на Севере; в наших широтах оно могло бы предотвратить опасные весной снежные бури, обвалы, а осенью и весной помешать ночным морозам губить урожаи фруктов и овощей…»
Оберт полагал, что на постройку зеркала диаметром в 100 км понадобилось бы 15 лет и 3 миллиарда марок золотом.
Далее он пишет:
«Поскольку подобное зеркало, к сожалению, могло бы иметь также и очень важное стратегическое значение (взрывать военные заводы, вызывать вихри и грозы, уничтожать марширующие войска и их обозы, сжигать целые города и, вообще, производить большие разрушения), то не исключено, что одна из культурных стран уже в обозримом времени могла бы приступить к осуществлению этого проекта, – тем более, что и в мирное время большая часть вложенного капитала окупила бы себя».
* * *
Идеи своего учителя всячески пропагандировал «ракетный барон» Вернер фон Браун. Уже будучи гражданином США, он, в частности, писал о необходимости строительства на околоземной орбите тороидальной обитаемой станции, которой будет придано вращение для создания искусственной силы тяжести. Станцию планировалось использовать или как заатмосферную обсерваторию, или как ракетно-ядерную базу для нанесения внезапных ударов из космоса.
Концептуальные разработки немецких специалистов послужили основой для серии проектов орбитальных станций, разрабатываемых в рамках самых различных космических программ.
Одним из наиболее продуманных проектов того времени была военная орбитальная станция «MOL», которую разрабатывали американские ВВС в качестве одного из элементов своей амбициозной космической программы.
В июне 1959 года эскизный проект станции «MOL» был утвержден как основа для конкурсной разработки орбитальной станции по программе «Gemini». При этом предполагалось, что станция будет собираться из трех частей: основного блока, корабля «Gemini» с экипажем и возвращаемой капсулы «Gemini». Для осуществления пилотируемых маневров можно было пристыковать к основному блоку двигательную установку одного из промежуточных блоков ракеты «Titan III».
Помимо чисто военных задач (наблюдение за территорией противника, осмотр и перехват вражеских спутников) долговременная обитаемая станция «MOL» была нацелена и на решение научных задач: изучение длительного влияния невесомости на человеческий организм, апробация замкнутой системы жизнеобеспечения, испытания двигательных установок нового типа.
10 декабря 1963 года министр обороны Роберт Макнамара объявил о закрытии программы создания боевого космоплана «Dynasoar» в пользу программы создания долговременной станции «MOL». По этой программе между Министерством обороны и НАСА был заключен соответствующий договор.
Таким образом, проект получил новый толчок, и в июне 1964 года к программе создания станции подключаются три фирмы: «Дуглас», «Дженерал Электрик» и «Мартин». Срок запуска станции был определен на 1967–1968 годы.
Впрочем, у станции «MOL» нашлись серьезные противники. Так, сенатор Андерсон, возглавлявший Комитет по аэронавтике и космонавтике направил президенту Линдону Джонсону письмо, в котором призвал объединить программы «MOL» и «Apollo» с целью экономии средств. Андерсон уверял, что на базе задела по орбитальным модулям «Apollo» можно спроектировать и собрать полноценную долговременную станцию. В его словах был свой резон, однако Джонсон предпочел поддержать Министерство обороны, выделив 1,5 миллиарда долларов на проект «MOL».
В 1965 году проект станции «MOL» в целом был готов. Согласно сохранившейся документации, долговременная орбитальная станция «MOL» представляла собой герметичный цилиндр с габаритами: полная длина – 12,7 м, максимальный диаметр – 3,05 м, обитаемый объем – 11,3 м3, полная масса – 8,62 т. Состав экипажа – 2 человека. Расчетный срок эксплуатации – 40 дней. Двигатель маневрирования работал на твердом топливе, общее время работы – 255 секунд. Электропитание – от топливных элементов и панелей солнечной батареи. Потребляемая мощность – 2 кВт.
В марте 1966 года на авиаракетной базе Ванденберг Западного испытательного полигона началось строительство стартовой площадки № 6 для ракеты «Titan IIIС»), которая должна была вывести станцию на орбиту.
В феврале 1967 года был определен основной подрядчик по изготовлению станции. Им оказалась фирма «Дуглас». В то же время НАСА передало ВВС капсулу «Gemini-6» и другое оборудование для подготовки будущих экипажей «MOL».
В составе Военно-воздушных сил уже имелся отряд астронавтов, которые должны были летать на «MOL». В первый набор вошли кадровые пилоты: Майкл Адамс, Альберт Круз, Ричард Лойер, Лэклан Макли, Френсис Нейбек, Джеймс Тейлор, Ричард Трули, Джон Финли. Из них только Ричарду Трули посчастливилось слетать в космос – он стал 105-м человеком, побывавшим на орбите.
Интересно, что ВВС, разочарованные в потере программы космоплана «Dynasoar», все же не оставили надежды быть во главе освоения космического пространства. Был даже разработан перспективный план совместных с НАСА полетов на кораблях «Gemini», проходивших в документах под обозначением «Синий Джемини» («Blue Gemini»). В рамках этого плана авиаторы собирались отработать маневры для осмотра и уничтожения вражеских спутников с использованием кинетического оружия. Однако этот план так и не был принят – ВВС целенаправленно «выводили из космоса».
Разумеется, долговременная орбитальная станция нуждалась в снабжении. В качестве транспортного корабля для «MOL» американские конструкторы предложили несколько вариантов. Такой корабль мог бы использоваться в 1970-х годах для доставки астронавтов и грузов на орбитальную станцию и эвакуации ее персонала в случае острой необходимости.
Среди рассмотренных проектов были модифицированный командно-служебный модуль «CSM» («Command and Service Module») лунного корабля «Apollo», рассчитанный на шесть человек, а также специальный корабль «Big Gemini», рассчитанный на 9-12 человек.
Последний, согласно предложению группы «МакДоннел-Дуглас» включал три отсека: экипажа, пассажиров и агрегатно-грузовой отсек. Первые два отсека объединялись в герметизированный возвращаемый аппарат, а последний отделялся перед входом корабля в атмосферу.
В качестве кабины использовался двухместный отсек экипажа корабля «Gemini В», создаваемого ВВС в рамках программы «MOL» и отличающегося от прототипа отсутствием теплозащитного экрана на днище.
Отсек пассажиров мог вместить от 7 до 10 человек или грузы. Он должен был иметь форму усеченного конуса длиной 2,8 м с диаметром меньшего основания 2,29 м и большего – 3,96 м.
В качестве агрегатно-грузового отсека предполагалось использовать модифицированный сервисный модуль «СМ» («SM» – «Service Module») лунного корабля «Apollo» или специальный отсек. В первом случае отсек брал на себя до 2270 кг грузов, во втором – до 5440 кг.
После стыковки с орбитальной станцией «MOL» пассажиры и экипаж переходили из корабля «Big Gemini» и помещение станции через тоннель в агрегатно-грузовом отсеке и люк в его днище, перенося с собой грузы.
В «Big Gemini» создавалась искусственная атмосфера из чистого кислорода под давлением в треть атмосферного, все бортовые системы были рассчитаны минимум на двое суток автономного полета и 90-189 суток (вот такой разброс!) пассивного пребывания в состоянии консервации после стыковки со станцией.
Размеры корабля не были до конца определены. Окончательное решение по габаритам должны были принять после выбора используемой ракеты-носителя – например, при запуске «Big Gemini» на ракетах семейства «Сатурн» («Saturn») диаметр днища агрегатно-грузового отсека мог составить 6,6 м.
Авторы проекта «Big Gemini» предусмотрели максимальное использование в конструкции и оборудовании корабля узлов и деталей, разработанных для станции «MOL», кораблей «Gemini» и «Apollo», что позволяло создать аппарат в сравнительно короткие сроки. Единственной принципиально новой должна была стать система посадки на сушу (американцы обычно плюхают спускаемый аппарат в воду), в которой предполагалось применить парашют-крыло (параплан) и трехколесное посадочное шасси (!).
Начав в 1968 году разработку корабля «Big Gemini», проектанты собирались изготовить к концу 1969 года пять летных образцов корабля с тем, чтобы запустить первый уже в начале 1970 года. Однако, вопреки ожиданиям, представители НАСА заявили, что до начала 1970-х годов потребностей в создании такого корабля не будет.
Без сомнения, отказ от финансирования большого «Gemini» был предопределен закрытием программы «MOL» вообще. Серьезные проблемы у военной орбитальной станции начались в 1967 году – выяснилось, что конструкторы не укладываются в весовые ограничения. Пришлось в срочном порядке думать о модернизации ракеты «Titan», увеличении ее грузоподъемности за счет навесных ускорителей. На обсуждение и поиск оптимального решения ушло восемь месяцев, в результате чего запуск был отложен на 1970 год, а общая стоимость проекта возросла с 1,5 до 2,2 миллиарда долларов.
В марте 1968 года был закончен и отправлен на статические испытания основной блок будущей станции «MOL», однако в течение года было принято решение о полном сворачивании всех работ по программе. Ликвидация программы создания долговременной станции «MOL» стала следствием общего сокращения расходов на пилотируемую космонавтику, связанного с утратой приоритетности космических исследований после триумфального полета «Apollo-11» на Луну и с обострением политической ситуации на Земле. Скажем так, станцию «MOL» сожрала победа на Луне и поражение во Вьетнаме.
Соответственно были отменены и другие американские проекты долговременных орбитальных станций, которые тем или иным образом были связаны с успешным развитием и завершением программы «MOL».
Некоторые современные исследователи, изучая программу «MOL», заметили определенное сходство узлов, разработанных для военной станции, с узлами, использованными в составе единственной национальной американской станции «Небесная лаборатория» («Skylab»), летавшей в космосе с мая 1973 года по июль 1979 года. Например, Дэвид Андерман указывает, что модуль шлюзовой камеры либо был напрямую «срисован» с «MOL», либо был «конфискован» после закрытия этой военной программы в пользу гражданского проекта.
Так или иначе, но «MOL» в космос не попала. И, наверное, это хорошо, потому что появление на орбите военной станции стимулировало бы «симметричный ответ» – развитие соответствующего направления в советской военной космонавтики. Пришлось бы строить партию космических истребителей «Звезда» и запускать в космос свою собственную военную станцию.
Боевые орбитальные станции СССР
В Советском Союзе работы над проектом военной станции велись в ОКБ-52 с 12 октября 1964 года, когда глава этого бюро Владимир Челомей предложил своим сотрудникам заняться созданием посещаемой орбитальной пилотируемой станции со сменяемым экипажем из 2 или 3 человек и сроком существования на орбите от
2 до 3 лет. Станция, получившая название «Алмаз», предназначалась для решения задач научного, народнохозяйственного и оборонного значения и выводилась на орбиту носителем «УР-500К» («Протон-К»).
Станция была вдвое тяжелее той, которую предлагал сделать Дмитрий Козлов в рамках проекта «Союз-Р». В начале 1966 года, рассмотрев на конкурсной основе оба проекта: «Союз-P» и «Алмаз», Научно-технический совет Министерства обороны поддержал проект челомеевской станции. Пожалуй, это был первый случай в истории советской космонавтики, когда на конкурсной основе делался выбор между двумя равноценными проектами.
«Алмаз» унаследовал индекс «11Ф71» от орбитального блока «Союза-P». Все наработки куйбышевского филиала по разведывательной орбитальной станции были переданы в Реутов.
Транспортный корабль снабжения «7К-ТК» («11Ф72»), который должен был обслуживать станцию Козлова, решили сохранить. Только теперь он перешел в тему «Алмаз» – в ней он использовался как средство доставки космонавтов на орбиту. Предложение Челомея о создании собственного транспортного корабля снабжения тогда поддержки не получило. В 1966 году в бюро Козлова был выполнен эскизный проект транспортного корабля «7К-ТК» для комплекса «Алмаз» и началась разработка технической документации. Прототипом его оставался все тот же «7К-ОК» («Союз»).
Эскизный проект станции «Алмаз» («11Ф71»), был принят в 1967 году Межведомственной комиссией, состоявшей из 70 известных ученых и руководителей КБ и НИИ промышленности и Министерства обороны.
В 1968 году появились макеты комплекса «Алмаз». На заводе № 22 (ныне – завод имени Хруничева) полным ходом шло изготовление корпусов станции. Для конструкторского коллектива Владимира Мясищева (бывшего ОКБ-23), вошедшего филиалом в челомеевский ОКБ-52, разработка больших корпусов космической орбитальной станции была задачей не слишком трудной.
Формально «Алмаз» разрабатывался по техническому заданию Министерства обороны и задумывался как космический наблюдательный пункт с комфортными условиями для экипажа, хорошо оснащенный оптической, фотографической, радиолокационной аппаратурой, с точной системой ориентации и стабилизации станции для наведения аппаратуры в заданный район земной поверхности. Он состоял из орбитальной пилотируемой станции, возвращаемого аппарата и большегрузного транспортного корабля снабжения «ТКС». Комплекс включал ракету-носитель, техническую и стартовую позиции, наземный пункт приема информации и использовал сеть наземных пунктов командно-измерительного комплекса (КИК) для управления станцией. Предусматривалось создание тренажерных средств для подготовки экипажей.
По проекту предполагалось, что «Алмаз» будет более совершенным космическим разведчиком, чем «Зениты» – автоматические беспилотные аппараты-фоторазведчики. Большой фотоаппарат «Алмаза» расходовал пленку на фотографирование наземных объектов только по воле космонавтов. Космонавты могли разглядывать Землю в видимом или инфракрасном спектре через мощный «космический бинокль». Увидев нечто подозрительное, они давали бы команду на производство серии снимков. Фотопленка проявлялась на борту под контролем экипажа. Достойные внимания военной разведки фрагменты изображения передавались на Землю по телевизионному каналу.
Эти же или любые другие участки планеты также могли просматриваться с помощью радиолокатора бокового обзора. Условия разведки требовали постоянной ориентации станции на Землю с возможностью разворотов для поиска и нацеливания фотоаппаратуры на различные объекты. Потому от системы управления «Алмаза» требовались высокая точность длительного поддержания трехосной ориентации, развороты вдоль продольной оси на заданные углы, ориентация солнечных батарей на Солнце, и при всем этом расход рабочего тела должен был позволить активно работать не менее трех-четырех месяцев.
При проектировании станции «Алмаз» были выбраны следующие габариты: полная длина – 14,6 м, максимальный диаметр – 4,2 м, обитаемый объем – 100 м3, полная масса – 17,8 т, полезная нагрузка – 5 т. Станция рассчитывалась на экипаж из 2 человек и время работы па орбите 410 дней. Электроснабжение осуществлялось панелями солнечных батарей общей площадью 52 м2, мощность – 3,12 кВт.
Конструктивно гермоотсек станции разделялся на две зоны, которые можно условно назвать зоной большого и зоной малого диаметра. Зона малого диаметра располагалась в передней части станции и закрывалась при выведении коническим головным обтекателем. Далее шла зона большого диаметра. Стыковка транспортных кораблей должна была осуществляться с задней торцевой части станции, где находилась сферическая шлюзовая камера, соединявшаяся с гермоотсеком большим переходным люком. В задней части шлюзовой камеры размещался пассивный стыковочный узел, в верхней – люк для выхода в открытый космос, в нижней – люк в камеру, из которой можно было спускать на Землю капсулы с результатами наблюдений и исследований.
Капсула имела свой пороховой двигатель, парашютную систему, сбрасываемый теплозащитный экран и спускаемый отсек с маяком. Стабилизация ее перед включением двигателя осуществлялась закруткой после необходимой ориентации перед выпуском со станции. Вокруг шлюзовой камеры размещались агрегаты двигательных установок станции, развертываемые антенны и две большие панели солнечных батарей. Хвостовая часть станции с шлюзовой камерой закрывалась конусообразным щитом из экранно-вакуумной теплоизоляции.
В передней части гермоотсека в зоне малого диаметра размещался бытовой отсек экипажа со спальными местами, столиком для приема пищи, креслом для отдыха и иллюминаторами обзора.
За бытовым – рабочий отсек с пультом управления, рабочим местом, оптическим визиром, позволяющим наблюдать отдельные детали поверхности Земли, панорамно-обзорное устройство для широкого обзора Земли, перископическое устройство для осмотра окружающего космического пространства. Задняя часть гермоотсека была занята аппаратурой наблюдения и системой управления.
Большой оптический телескоп для наблюдения Земли занимал место позади рабочего отсека от пола до потолка станции.
Учитывая, что в период проектирования станции «Алмаз» в США велись работы над различного рода космическими перехватчиками, на станции были приняты меры для защиты от подобных вражеских объектов: станция оснащалась скорострельной пушкой конструкции Нудельмана-Рихтера НР-23. По утверждению разработчиков станции, в наземных испытаниях на дальности более километра залп из пушки перерезал пополам металлическую бочку из-под бензина. При стрельбе в космосе отдача пушки требовали компенсации, с чем легко справлялись два маршевых двигателя или двигатели жесткой стабилизации. Пушка устанавливалась жестко «под брюхом» «Алмаза». Ее можно было наводить в нужную точку через прицел, поворачивая всю станцию вручную или дистанционным управлением, чтобы сопровождать цель. Стрельбой из пушки управлял Программно-контрольный аппарат, который вычислял залп, требуемый для разрушения цели при полете снаряда до нее от 1 до 5 секунд.
Нападать на кого-либо, подобно «Звезде», «Алмаз» не мог – какой смысл использовать против полутонного автоматизированного истребителя пилотируемый наблюдательный пункт массой под 20 т с гигантским фотоаппаратом и другой ценной аппаратурой? А вот для обороны эта пушка вполне подходила и могла при случае удивить любого агрессора.
На одном из этапов работы от первоначального проекта транспортного корабля снабжения «7К-ТК» по проекту куйбышевского бюро Дмитрия Козлова отказались. Дело в том, что для регулярной работы «Алмаза» такие «грузовики» пришлось бы запускать раз в месяц. С другой стороны, габариты самого «Алмаза» неоднократно пересматривались – в интерьеры станции никак не удавалось вписать все служебные системы и специальное оборудование, требовавшееся военным в космосе.
В конечном итоге желание Челомея строить свой собственный транспортный корабль возобладало. Эскизный проект ракетно-космической системы «Алмаз» был подписан Челомеем 21 июля 1967 года – в составе станции «11Ф71» предполагалось использовать возвращаемый аппарат «11Ф74», который планировалось поставить на носу орбитального блока. Также этот эскизный проект предусматривал отказ от использования «7К-ТК».
В 1969 году в ОКБ-52 был завершен выпуск эскизного проекта собственного транспортного корабля снабжения «ТКС». Этот корабль предназначался для доставки на станцию «11Ф71» трех космонавтов и расходуемых грузов для экспедиции длительностью в 90 суток.
Тут имелся нюанс. Вплоть до первой половины семидесятых никто не мог ответить на простой вроде бы вопрос: а сможет ли человек жить и работать в космосе целых три месяца? Дело в том, что к моменту начала разработки «ТКС» у конструкторов не было информации о состоянии человека даже в трехнедельном полете. Поэтому при разработке «ТКС» многие решения подразумевали «запас» – ведь экипаж, согласно заданию, должен был решать все свои задачи в автономном режиме, то есть рассчитывая только на собственные силы.
Разработка челомеевского «ТКС» и окончательный отказ от козловского «7К-ТК» были закреплены соответствующим постановлением Совета Министров от 13 июня 1970 года.
Новый корабль, унаследовавший индекс «11Ф72», состоял из возвращаемого аппарата «11Ф74» и функционально-грузового блока «11Ф77».
В отличие от космического корабля «Союз», где спускаемый аппарат располагался под бытовым отсеком, возвращаемый аппарат «ТКС» занимал верхнее место, чем обеспечивалось его надежное спасение в аварийной ситуации. Такая компоновка потребовала наличия люка в днище возвращаемого аппарата для перехода экипажа в функционально-грузовой блок. Это решение (принятое и для «Звезды») вызывало споры, однако натурные запуски возвращаемого аппарата подтвердили надежность данной конструкции при спуске с орбиты.
Стыковочный агрегат «ТКС» располагался на заднем торце грузового блока в зоне увеличенного диаметра, в которой предполагалось размещать капсулы для сброса информации с «Алмаза». Космонавты в скафандрах при сближении со станцией должны были располагаться непосредственно у стыковочного агрегата и наблюдать за операциями через иллюминаторы. Это упрощало процедуру стыковки, расширяло обзор и позволяло уйти от системы перископов и телекамер, как на корабле «Союз».
По проекту корабль мог находиться в автономном полете до 4 суток, в состыкованном с орбитальной станцией положении – до 90 суток. Стартовая масса «ТКС» при запуске составляла 21,62 т, на орбите – 17,57 т. Объем внутренних отсеков корабля – 49,88 м3. Длина «ТКС» в стартовом положении – 17,51 м, на орбите – 13,2 м.
Поскольку «ТКС» еще нуждался в отработке, на первом этапе создания системы «Алмаз» экипажи на станцию должны были доставляться кораблями «Союз».
Кстати, об экипажах. Первая группа космонавтов, ориентированная на бюро Челомея, была создана в Центре подготовки в сентябре 1966 года. В нее были включены кандидаты Воробьев, Демин, Матинченко, Лазарев. Возглавил группу летчик-космонавт Павел Беляев. Поначалу космонавты занимались теоретическим изучением конструкции космического разведывательного комплекса «Алмаз», его бортовых систем и спец-аппаратуры.
Работа предстояла большая, и поэтому группа «Алмаз» все время пополнялась новыми космонавтами. Так, в январе 1968 года в нее были зачислены космонавты третьего набора Центр подготовки космонавтов ВВС: Владимир Преображенский, Валерий Рождественский, Анатолий Федоров, Евгений Хлудеев, Василий Щеглов и Олег Яковлев. В конце того же года в группу были назначены Жолобов и Добровольский, которые до этого готовились По программе облета Луны.
В начале 1969 года в результате реорганизации Центры подготовки были образованы отдельные отряды космонавтов по направлениям деятельности. В отряд второго отдела (военных программ) вошли две группы, готовившиеся по военным программам «Алмаз» и «7К-ВИ» («Звезда»). А в августе 1970 года на программу «Алмаз» были переведены все космонавты из группы «7К-ВИ».
К тому времени были уже созданы макеты и отдельные системы как самой орбитальной станции, так и возвращаемого аппарата. Пришло время начинать этап наземных испытаний. Разумеется, к этой работе подключились и космонавты. В Центре подготовки для проведения этих испытаний были сформированы три экипажа: первый – Федоров, Демин, Преображенский; второй – Яковлев, Жолобов, Степанов; третий – Зудов, Глазков, Лисун.
В 1970 году эти экипажи проводили испытания возвращаемого аппарата в условиях кратковременной невесомости во время полетов на летающей лаборатории «Ту-104ЛЛ» с аэродрома Чкаловский. В салоне самолета была установлена пилотская кабина от возвращаемого аппарата, в которой размещались центральное кресло командира экипажа и приборные панели управления. Космонавты отрабатывали там свои действия, имитируя различные этапы полета, в том числе при нештатных и аварийных ситуациях. Отрабатывался также процесс открытия люка с переходом в функционально-грузовой блок – при этом, правда, космонавты выходили в салон самолета (функционально-грузового блока еще не было).
Однако дальнейшая отработка и изготовление возвращаемого аппарата и особенно функционально-грузового блока затягивались. В то же время сама станция «Алмаз» была уже почти готова, поэтому в 1971 году было принято решение на проведение первого этапа летноконструкторских испытаний с использованием в качестве транспортного корабля модифицированного двухместного «Союза» («7К-Т», «11Ф615А9»).
А время поджимало. Руководство отрасли требовало новых космических достижений к 100-летию со дня рождения Ленина и к началу XXIV съезда КПСС. Тогда группа конструкторов в ЦКБЭМ во главе с Константином Феоктистовым предложила взять готовый корпус станции «Алмаз», поставить на него увеличенные панели солнечных батарей, смонтировать систему жизнеобеспечения и отработанную аппаратуру стыковки «Игла», а экипаж отправить на любом из кораблей «7К-ОК». И станцию, и корабль с экипажем можно запустить с помощью ракеты «Протон-К».
Идея в конце концов овладела умами руководства Министерства общего машиностроения, и под его нажимом изготовленные корпуса, оснастка, часть аппаратуры и документация были переданы в ЦКБЭМ, где на основе «Алмаза» с применением систем кораблей «Союз» в кооперации с филиалом № 1 ЦКБМ менее чем за год была создана долговременная орбитальная станция «ДОС», проходившая в документах под обозначением «Изделие 17К».
«ДОС» отличалась от станции «Алмаз» переходным отсеком в передней части зоны малого диаметра, к которому производилась стыковка кораблей «Союз». В хвостовой части станции был установлен модифицированный приборно-агрегатный отсек корабля «Союз». Энергопитание станции предполагалось осуществлять с помощью четырех небольших солнечных батарей, также взятых от «Союза» и смонтированных попарно в районе зоны малого диаметра и приборно-агрегатного отсека.
Орбитальная станция «ДОС-1» (или «Салют») была запущена 19 апреля 1971 года. Так началась эпоха орбитальных станций серии «Салют», продлившаяся до весны 1986 года, когда космонавты Леонид Кизим и Владимир Соловьев, поставили «Салют-7» на консервацию, после чего перебрались на новую орбитальную станцию «Мир».
* * *
Работа над проектами «Алмаза» и «ТКС» продолжались и после того, как первый «Салют» вышел на орбиту.
Так, в ЦКБМ была создана станция № 0104. На ее борт экипаж должен был доставляться не кораблем «7К-Т», а штатным «ТКС». Кроме того, на 0104-й решили испытать другой состав аппаратуры наблюдения за наземными объектами, а также радиолокационную станцию «Меч-А» с изготовленной к тому времени большой радиолокационной антенной, раскрывающейся в полете.
Изменилась и система вооружения. Теперь для обороны вместо пушки (система «Щит-1») на станцию устанавливались два снаряда «космос-космос» (система «Щит-2») конструкции того же Александра Нудельмана.
В 1971 году «алмазный» отряд был пополнен опытными космонавтами Борисом Волыновым, Виктором Горбатко, Евгением Хруновым и Юрием Артюхиным, которые хорошо знали корабль «Союз», а первые трое уже слетали на нем в космос. Группа «Алмаз», насчитывавшая в 1966 году пять человек, к концу 1971 году стала самой многочисленной группой в Центре подготовки космонавтов – в ней числились 28 кандидатов на полет в космос. Причем все они были только из отряда Центра подготовки космонавтов ВВС, потому что программа «Алмаз» была военной и совершенно секретной.
В ноябре 1971 года были сформированы новые условные экипажи, теперь для тренировок на тренажере корабля «Союз» с целью отработки операций стыковки с орбитальной станцией: Попович-Демин, Волынов-Хлудеев, Горбатко-Жолобов, Федоров-Артюхин, Сарафанов-Степанов. Спустя некоторое время Артюхин перешел в экипаж к Поповичу, а Демин стал тренироваться с Федоровым. Плановые занятия этих экипажей проводились до апреля 1972 года.
В сентябре 1972 года начались комплексные наземные испытания «Алмаза» с подключением систем терморегулирования и жизнеобеспечения. Испытания проводились на макете станции (изделие 04-11Ф71) в НИИ-7 ВВС (Институт авиационной и космической медицины). С сентября 1972 по февраль 1973 года в этом макете длительно отработали два условных экипажа: Глазков-Хлудеев и Лисун-Преображенский.
