Текст книги "Жертвенный престол"

Автор книги: Антон Гурко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

А затем у девушки изо рта пошла кровь, ее скрючило. Кровь пошла из носа, ушей, и даже глаза закровоточили. Несчастная пленница, которой было в высшей степени плохо, наверное, была бы благодарна, если бы ее мучения уже прекратили. В последней попытке спастись она начала ползти на четвереньках к краю пирамиды.

Никто и не думал ее остановить. Ни у кого не было мысли подойти к заразной колонистке. Еще бы! Никто не хочет подхватить тяжелую хворь, которую не факт, что удастся вылечить даже колдунам-жрецам. Девушка ползла на четвереньках, за ней тянулся ужасный кровавый шлейф. Жизненные силы покинули пленницу как раз в тот момент, когда она добралась до края пирамиды, и ее тело покатилось по ступеням храма вниз, к телам остальных нововеров.

Все были изумлены. Это точно не просто так. Это какая-то хворь, причем не простая хворь, а очень страшная, ужасная и смертельная, и, судя по виду пленников, все они тоже заразны. Дьявол, это точно не к добру! Нельзя такие жертвы приносить духам.

Народ – что у подножия храма, что высокопоставленные лица на его вершине – был просто в шоке. Это точно недобрый знак. Джаван мысленно проклинал все происходящее, потому что это произошло прямо на глазах у страждущей толпы. И теперь все только и будут говорить, что род правителя действительно проклят.

ХХХ

– Куаутемок, что это у тебя за нож такой? – все не унимался с расспросами Кун с тех самых пор, как двум брахманам удалось смыться от нежити. Куаутемок, конечно же, уже не раз ему все объяснил, но койот все равно упорствовал в расспросах. Он, видимо, считал, что его товарищ знает намного больше. Но, увы и ах, Куаутемок был бы и сам рад выяснить побольше о своем клинке.

– Слушай, Кун, я тебе уже не раз говорил. Это наш фамильный нож, который мне подарил отец перед тем, как уйти на союзные переговоры в Матарапи. Больше, честно говорю, я ничего не знаю. Мне самому теперь очень хочется понять, что же с ним не так.

– Да, это точно не просто фамильная реликвия. Ты же видел, в какое бешенство приходит нежить, едва им стоит увидеть твой нож.

– Да, еще как видел, – согласился Куаутемок. Это действительно было странно. Вампиры не просто накидывались на брахманов, стоило им заметить клинок, они становились намного сильнее и в мгновение ока переполнялись огромной силы магией. И по счастливой или не очень случайности такого точно произойти не могло. Однозначно нож катализировал какие-то колдовские энергии в мертвецах.

– Хорошо, если ты не знаешь, что такого в твоем кинжале, кроме того, что он хрустальный и хорошо режет нежить, что ты мне уже не раз говорил, – начал рассуждать Кун, – то давай подумаем, откуда он мог появиться в твоей семье и где можно хоть что-то о нем узнать. Ведь это все точно неспроста. Ты только подумай, к нам в земли вторгаются колонисты, которые оказываются поражены вампиризмом, нежить пробуждается и начинает рыскать по округам, и все дакны, которые видят твой нож, обращаются в еще более могучих упырей. А может, нежить и пришла к нам в земли, чтобы отнять твой клинок?

– Я не знаю, честно, не знаю… Наверное, да, ты прав, однозначно стоит узнать об этом всем побольше. Но давай все по порядку. Для начала нам нужно вернуться в храм и попытаться выяснить, кто хотел меня убить.

– Куаутемок, постой, я не знаю, что здесь происходит. Последнее время все идет как-то не так, но ты не думаешь, что теперь нежить, а не неудавшееся покушение на тебя более важная проблема? Как ни крути, а темные силы – это всегда очень и очень серьезно. Если к нам пришли мертвецы, то теперь весь Союз в опасности. И это вне зависимости от того, будет гражданская война или нет. Ведь даже если мы все сплотимся, отразить нашествие нежити не так-то просто. Это будет настоящей проверкой на прочность для страны.

– Возможно, ты прав, – согласился Куаутемок. – Но что тогда ты предлагаешь? Вернуться в храм и сразу же всем рассказать про мертвецов?

– Конечно! Нужно не то что всем рассказать, нужно как можно скорее уничтожить всех пленников и сжечь их тела, чтобы они не восстали из мертвых.

– Да, это верно. Знаешь, так мы и поступим. Сначала вернемся в храм и обеспечим его безопасность – покончим со всеми пленниками. А затем сразу же отправимся к наилучшему и расскажем ему про вампиров. И только потом будем разбираться со всякими там покушениями, мятежами и прочими дрязгами.

– Вот, это уже правильная мысль, – Кун одобрительно кивнул.

– Если только не произойдет все и сразу. Если на меня не попытаются устроить еще одно покушение и если восстание не начнется к тому времени, – грустно усмехнулся Куаутемок. Это было, конечно, не совсем к месту, но, наверное, текущая ситуация напоминала какую-то очень черную и недобрую шутку, и, вполне возможно, над ней действительно стоило посмеяться, чтобы сберечь свои нервы. Они еще точно пригодятся.

– Так, ладно, давай закроем эту тему, – предложил Куаутемок. – Мы, как-никак, уже не по диким лесам идем, мало ли кто нас услышит. Тогда мы точно с такими разговорами не будем походить на обычных путников.

С этим было не поспорить. Два жреца уже не первый день шли по обжитым гончарами и глиномесами землям восточнее Тагараски, которые относились к владениям наилучшего, и кругом было очень много посторонних и людей правителя, поэтому следовало вести себя максимально аккуратно, не попадаться на глаза стражникам и заодно не выделяться из толпы. А если беседовать про всякую нежить и политические интриги, то местные каменотесы точно будут кидать на друзей косые взгляды.

– Как ты относишься к тому, чтобы перекусить? – поинтересовался Кун. – Вот у меня уже живот сводит от голода.

– У меня тоже, – кивнул Куаутемок. – Давай найдем какую-нибудь корчму. Хоть раз за много дней поедим что-нибудь нормальное, да и не на улице. Посидим в тепле и уюте.

Искать гостиный двор долго не пришлось. Как-никак, а окрестные земли – это уже густонаселенный район, и здесь пролегает много дорог. Само собой, путникам надо где-то останавливаться на ночлег и пополнять припасы.

В таверне народу было не так чтобы битком, но достаточно много. Свободных мест было почти не найти. Несмотря на разгар рабочего дня, люди и зверолюди ели, пили, смеялись, обсуждали текущие дела и последние новости, связанные с союзными переговорами, кто-то играл в кости, а в дальнем углу мужики на спор мерились силой, надеясь подзаработать легких денег в перерыве между работой.

Брахманы нашли свободный столик и довольно плюхнулись на скамейки. За последние дни они проделали такой большой путь, что их ноги уже просто отваливались, а потому посидеть не на траве, не на пне, а даже на грубо сколоченной скамейке казалось им наградой.

К друзьям быстро подбежала молодая официантка и справилась о том, чем они хотят перекусить. Замаскированные под обычных путников брахманы заказали себе скромной еды, потому что денег у них было в обрез. Вернее, их у товарищей вообще не было, но, так как надо было выжить, им пришлось в какой-то момент «тихо позаимствовать» пару серебряных в лавке какого-то купца, который неосмотрительно не запер на ночь дверь.

– Знаешь, мой отец не случайно отдал мне кинжал. Я это знаю и с каждым днем убеждаюсь в этом все больше. Не пойми меня неправильно, я не спасовал, когда мы заключили временное перемирие с котами, просто не все так, как нам хотелось бы. Тогда был неподходящий момент. Но я никогда не забываю о том, что когда-нибудь вырву сердце из груди Мануака Копанака, просто для этого должно наступить свое время, – несмотря на договоренность не говорить о политике, не сдержался Куаутемок.

– Я тебя понимаю, – поддержал друга Кун. – Ты хочешь восстановить справедливость, защитить честь своей семьи. Это логично, это правильно, духи всегда велят именно так и поступать.

– Да, но я не об этом, Кун. Мой отец был талантливым политиком. Он отдал мне нож не случайно, хотя он еще не был стар, да и я слишком молод. Раз уж он так поступил, значит, он точно ожидал, что коты могут попытаться его убить именно перед союзными переговорами. Не иначе. Я только тогда одного не пойму: почему я был так глуп, что не понимал этого ровно до того момента, пока на меня самого не устроили покушение? Да, я думал об этом, но не обращал внимания, честно признаюсь. И только теперь я понимаю: раз мой отец поступил именно так, значит, для него все было очевидно и в высшей степени критично. А я, дурак, все ждал, ждал, надеялся, что миром все удастся решить. Нет, скорее всего, сейчас гражданская война и разразится. Хуже всего, что к этому всему теперь еще и нежить прибавилась.

Ну да, проблем стало намного больше. Спорить с этим Куну не было никакого смысла, все было и так очевидно.

– Эй, вы двое! – вдруг послышалось со стороны барной стойки. Друзья обернулись и увидели четырех брахманов-котов.

«Черт, вот только этого не хватало!» – подумал Куаутемок, когда жрецы уже направились к путникам.

– Откуда у вас этот посох? – требовательно поинтересовался один из котов, человеколев, который явно был главным в этой четверке.

– Друг подарил, – без зазрения совести молниеносно выпалил Куаутемок. Лев скептически хмыкнул и окинул парочку еще более подозрительным взглядом. Его недоверие было объяснимо. Это Куаутемок был человеком и без каких-либо атрибутов своего положения мог сойти даже за крестьянина, но вот койот Кун однозначно выдавал в друзьях членов храма пса.

– Какой такой друг? Это посох одного из котов, откуда он у тебя, человек храма пса?

– Я еще раз говорю: друг подарил, – спокойно повторил Куаутемок. – Я как-то был на охоте и вытащил одного из ваших из трясины, вот он в благодарность и подарил мне свой посох. Что тут удивительного? Взаимовыручка может быть и между нами – псами и котами. Ваш попал в беду, я его без всякой задней мысли вытащил, он подарил мне посох. Что тут такого?

– А как тогда его звали? – поинтересовался стоящий за спиной льва тигр.

– Слушайте, ребята, это было давно, я уже не помню. Мы ж с ним не закадычные друзья, не пьем с ним каждый день. Я его просто вытащил из переделки, и он меня поблагодарил как друга. Все! После этого я его не видел.

– А почему ты тогда говоришь, что он твой друг? – все не унимался с расспросами лев.

– А потому что кто еще тебе человек, который тебя спас, если не друг? Это обычай, – усмехнулся Куаутемок. Ему уже эта беседа изрядно надоела, и он, откровенно говоря, волновался, потому что если коты не отстанут от них, то друзьям несдобровать. Но показывать свое беспокойство этой четверке не следовало. Нужно продолжать делать вид, что все в порядке. А смех – хороший способ разрядить обстановку. Наверное.

– А ну, что здесь случилось? – донеслось со стороны входа. Все жрецы сразу же устремили свои взоры к вопрошающему. Брахманы, как-никак, были привилегированной кастой, а потому всем было очень интересно, кто это так бесцеремонно влез в разговор священнослужителей.

В дверях стояли пять кшатриев. Коли здешние места были владениями наилучшего, все кшатрии на этой земле, кроме гостей из других княжеств, были стражами порядка и, соответственно, могли задавать любые вопросы кому угодно. Вот и сейчас их привлекла перебранка брахманов двух храмов.

«Е-мое! Ну что за день-то такой?! Что за невезение?!» – только и подумал Куаутемок. Только людей государя им не хватало для полного счастья. С учетом того, что друзья не знали, кто в действительности покушался на Куаутемока, коты или люди Трапезустия, встречаться не следовало ни с теми, ни с другими, а тут, как назло, и первые, и вторые.

Но, с другой стороны, раз кшатрии являются стражниками порядка, они могут утихомирить котов. Это уже хорошо. Главное – вести себя естественно и ничего не нарушать. Тем более что та ложь, которую придумал Куаутемок, нисколько не выбивается за рамки дозволенного.

– Понимаете, господа… – начал было Куаутемок.

– Замолкни, червь! – бесцеремонно перебил брахмана лев. – У этих воришек посох нашего храма, и мы хотим узнать, как и у кого они его украли, – при этих словах кшатрий гневно посмотрел на Куна с Куаутемоком.

– Уважаемый, может, вы дадите мне хоть слово сказать? – огрызнулся Куаутемок на льва. – Послушайте, я им уже все объяснил, – снова обратился жрец к кшатриям. – Я как-то был на охоте в лесу. Там я увидел, как один из котов попал в трясину, и я спас его, спас от неминуемой гибели. Вот он и поблагодарил меня и подарил свой посох. Что тут такого? Почему нужно к нам приставать и мешать спокойно обедать? – в этот раз настала очередь кшатрию недовольно смотреть на котов. Как-никак, а воины, видимо, зашли в таверну просто перекусить, и им тоже не хотелось долго разбираться в проблемах брахманов двух храмов. Они хотели просто поесть, и как можно скорее.

– Слушайте, я не буду лезть в ваши внутренние дела, – наконец изрек начальник стражи. – Я не буду разбираться, кто из вас прав, кто виноват, потому что это ваши личные дела и дела ваших храмов. Но сейчас, пока идут союзные переговоры, у меня четкие указания не допускать никаких потасовок, никаких конфликтов, тем более между представителями разных храмов и княжеств. Поэтому извольте успокоиться и разойтись. А если вам неймется выяснить отношения, будьте добры покинуть поселение. Где-нибудь в лесу голосите сколько душе угодно, хоть режьте друг друга, а здесь чтоб было все спокойно! – не терпящим возражений тоном приказал воин.

Куаутемок в сердцах выдохнул. Он был рад такому повороту событий. Хорошо, кшатрий в общем-то правильно сделал. Зачем ему лезть в спор представителей суверенных храмов? Действительно, это как-то нелогично. Но, с другой стороны, в канун союзных переговоров, тем более таких напряженных, как эти, он просто обязан был не допустить конфликта, и кшатрий это сделал.

Коты недовольно вернулись на свое место, но глаз теперь с товарищей не спускали. Куаутемок и Кун это, само собой, видели, и им это очень не нравилось.

– Так, быстро едим и уходим, – сквозь зубы прошипел Куаутемок, чтобы его никто больше не услышал. Задерживаться здесь теперь было опасно, коты за ними следят и наверняка последуют за друзьями. Это нехорошо, нужно от них как-нибудь отделаться, да побыстрее. Желательно улучить момент, когда котяры на что-нибудь отвлекутся, и тогда тихонечко смыться. Но и специально засиживаться в таверне подольше не было смысла, это вызовет у котов дополнительные подозрения, а это ни к чему.

– Все, смываемся! – приказал Куаутемок, как только товарищи покончили с пресной фасолью и маисовыми лепешками.

Коты все так же пристально наблюдали за ними, но засиживаться надолго все равно не стоило. Брахманы неспешным шагом направились к выходу. Краем глаза Куаутемок видел, как коты также бросили недопитый пульке и последовали за ними. Друзья спокойно вышли из таверны, чтобы не давать котам дополнительных поводов для беспокойства, а как только они оказались на улице, вне поля зрения противных котов, товарищи сразу же прибавили шагу, чтобы затеряться в толпе.

Рисунок 11. Тагараски. Квартал шрени.

ХХХ

– Вы недовольны? Вы недовольны?! Да посмотрите вокруг, все другие племена и княжества несут большие повинности, платят налоги, кто-то защищает границы, а вы еще возмущаетесь? Вы живете на юге и никак не участвуете в защите границ Союза, и вас возмущает то, что вы должны платить больше денег, хотя просто купаетесь в роскоши от торговли с иноземцами, – возмутился выступлению насекомых Бартаилья, глава племени туринов. – Наилучший, все мы стараемся ради единства и нерушимости Союза и берем на себя огромную ответственность. Более того, я повторюсь, племя копытных готово взять на себя дополнительную ответственность, видя, в каком тяжелом положении мы сейчас находимся. Посмотрите, на севере вардарагхи, кто-то открыто покусился на жизнь государя и главы храма пса, так теперь еще нововеры нагло вторгаются в наши земли. Мое племя готово взять на себя патрулирование зоны отчуждения полностью и всецело, но для этого нам нужно, чтобы нам отдали все земли на восточной границе Союза, – перешел от возмущения словами биститов к собственным требованиям Бартаилья.

– Все земли?! – обалдел от услышанного Лейпун, глава Ясамальского княжества. – Вы сами сейчас говорите, что все должны заботиться о благе Союза и при этом не ставить во главу угла собственные интересы, но при этом вы только и делаете, что тянете одеяло на себя. Вы требуете огромные земли, хотя многие другие участники переговоров требуют намного меньше, чем вы, хотя их требования более обоснованны.

Переговоры всегда были процессом непростым, и то и дело нормальное высказывание мнений и обсуждения сменялись эмоциональными перепалками. Вот и в этот раз произошло то же самое.

Джаван вошел в переговорный зал ровно в тот момент, когда очередной поток ругани только набирал обороты. Охрана дворца была в полном порядке, а от людей, которые занимались отловом диких животных, жалоб не поступало, поэтому принц позволил себе уделить хоть немного времени переговорам. Все-таки надо быть в курсе дел.

Переговорщики сидели за массивным каменным столом посреди достаточно просторного зала, а высокопоставленные чиновники, жрецы, воины и прочие слушатели располагались на галереях, расположенных по бокам зала. Ора была там же. Ну, а что ей еще было делать? Будни принцессы во дворце порой бывают очень и очень скучными, и поэтому она по понятным причинам хотела скрасить свое времяпрепровождение хотя бы наблюдением за переговорами, даже если ей было совершенно все равно, что и как обсуждается на дипломатической конференции. Девушка была всецело поглощена горем по Куаутемоку. Да, за последнее время ей явно стало лучше, она приободрилась, но от Джавана не ускользнул тот факт, что ее глаза были по-прежнему заплаканы.

– Привет! – улыбнулся принц и сел рядом с сестрой.

– Привет, – всхлипнула Ора.

– Я не готов удовлетворить ваши радикальные требования, – жестко отказал Трапезустий. – Вардарагхи и поклонники Элендорада – это наше общее проклятие, наша общая проблема, и мы не можем делать вид, будто она не касается кого-то из нас, – не согласился с очередными доводами насекомых наилучший.

– Да послушайте! – в сердцах воскликнул представитель делегации жуков. – Вы не видите, что происходит?! В стране застой, даже духи этим недовольны. Кругом беснуются животные, пленники больны. Какие еще знаки вам нужны?! Мы должны все пересмотреть, мы должны прийти к согласию, чтобы все были довольны. А сейчас, когда каждый только и обижается на других участников Союза, потому что считает, что его обделили, мы не сможем сохранить страну! – настаивал на своем бистит.

Как это ни печально, но в этот раз Джаван вынужден был с тараканом согласиться. Как ни крути, а не заметить, что дела плохи, мог только умственно отсталый. Он в очередной раз проклял все эти гребаные слухи последних дней, от последствий которых в набожном обществе язычников избавиться было практически нереально. Теперь, после всего произошедшего, все в очередной раз считали, что духи недовольны государем. А все почему? Ладно бы просто болезни животных, это все мелочь, но то, что пленники все заразны, – это уже выходило за рамки разумного. И теперь репутация правителя была запятнана, хотя здравомыслящий человек мог бы понять, что вины Трапезустия в этом нет абсолютно никакой.

Более того, принц каждый день сталкивался с последствиями всевозможных недобрых разговоров. Организовав должным образом охрану дворца, делегаций переговорщиков и подготовив отряды на случай, если произойдет что-либо непредвиденное, Джаван снова был вынужден периодически отлучаться в город, потому что ситуация с бешеными зверями все никак не разрешалась, несмотря на все старания кшатриев и лучших. Поэтому принц видел своими глазами, как люди, узнав, что пленники больны, начали в массовом порядке покидать город. Все боялись эпидемии неизвестной болезни, а потому горожане собирали свои манатки и уходили на загородные стоянки, чтобы переждать, пока все утрясется. Город пустел, и, как того и следовало ожидать, заполнялся мародерами и всевозможными идиотами, желающими поживиться добром, которое жители столицы оставляли в своих покинутых домах. А это, в свою очередь, потребовало усиления контингента стражи и внимания принца.

То, что простой люд уходит из города, говорило лишь о том, что наилучший стремительно теряет позиции и уважение. Это, само собой, очень сильно беспокоило Джавана. Ладно, неважно, что Трапезустий простил Куаутемока, что решил расквитаться с котами позже, тогда, несмотря на то что это вещи серьезные и таких ошибок допускать нельзя, все шло нормально. Но теперь какое-то проклятое стечение обстоятельств, события, которые вообще ни от кого не зависели, привели к тому, что люди в открытую отворачиваются от своего законного правителя. Как эту ситуацию изменить к лучшему, принц до сих пор не знал.

Наверное, все проблемы меркли на этом фоне, ведь, когда люди перестают уважать своего правителя, положение правящей династии становится угрожающе шатким. В таких условиях немудрено, что народ восстанет, а если это случится, не факт, что наилучшему хватит сил подавить мятеж и сохранить власть, и тогда полетят головы всех представителей царской семьи.

Единственное, что на этом фоне не переставало беспокоить принца, так это ситуация с Орой. Что-что, а любовь к сестре была всегда у него чем-то особенным, даже сакральным. Поэтому, даже когда дела идут из ряда вон плохо, Джаван не мог забыть об этой проблеме.

Яджар, который участвовал в переговорах, недавно сказал, что его наиболее приближенные люди задание получили и работают над этим, но, по понятным причинам, обещать ничего не могут, ведь вардарагха сначала нужно найти и только потом уже обезвредить и схватить. Но орел точно так же заверил принца, что, как только поклонник Элендорада будет у них в руках, птицы сразу же телепортируют его в Тагараски. Джаван сразу же после этих слов побеспокоился о том, чтобы подготовить помещение, куда люди Яджара могли в случае чего телепортировать пленника, не попавшись при этом никому на глаза и не вызвав ни у кого подозрений.

– Когда духи посылают нам столь прямые послания, мы не можем позволить себе такую глупость. Почему мы до сих пор не уничтожили всех пленников? Они больны, и мы рискуем своими людьми, и, в первую очередь, вашими людьми, наилучший. Все-таки Тагараски – ваша территория, а вы отказываетесь защитить своих подданных от какой-то непонятной болезни, – возмущался Мануак Копанак.

С его доводами Джаван также не мог не согласиться. Трапезустий по какому-то непонятному разумению, несмотря на болезнь пленников, отказался их уничтожить, хотя это было бы правильно с точки зрения недопущения эпидемии. И теперь именно из-за этого город был полупустым. Пленников просто согнали в тюрьмы и держали там, по возможности не подпуская к ним людей. Видите ли, государь почему-то считал, что неразумно так просто взять и убить всех пленников, ведь в Союзе давно не было массовых жертвоприношений. На что он надеется? На то, что они сами собой вылечатся, и тогда жрецы принесут их в жертву как подобает? Как-то это глупо, даже в высшей степени глупо.

Мда, Джавана Трапезустий последнее время только и делал, что разочаровывал. Он, конечно, всегда был самовлюбленным подонком, но дураком – никогда. А тут вытворяет непонятно что. Ну, наверное, как любой власть имущий, он только и думает о том, как бы эту власть удержать и преумножить. А столь удачный момент принести такие обильные жертвы предкам, как этот, ему навряд ли скоро представится, и, понятно, Трапезустий не хотел так легко отказываться от такой возможности. Но, черт подери, что он будет делать, если половина жителей города помрет от невиданной болезни?!

Ора всхлипнула, и Джаван только теперь заметил, что она снова плачет. Эх, это до какой степени нужно переживать, чтобы не контролировать свои эмоции по прошествии стольких дней? Да, видимо, она его действительно любит, очень сильно любит.

– Не плачь, сестренка, – принц попытался успокоить Ору. Он понимал, что все будет без толку, но очень хотел попробовать. – Я знаю, ты любила его, ты хотела выйти за него замуж. Но не мы придумали этот мир и не мы сделали его таким жестоким. Каждый из нас может умереть раньше срока – и я, и Трапезустий, как наш отец умер. Но мы должны быть сильными, научиться преодолевать это. Да, это тяжело, очень тяжело, но ты справишься! Ты же сильная, очень сильная. Кто-кто, а я это знаю. Поплачь, наверное… или не стоит. Но это пройдет. Да, будет больно и тоскливо, но со временем и эта рана заживет. Куаутемока уже не вернуть, – и при этих словах Джаван лишь подумал: «И слава духам».

– Но твоя жизнь продолжается дальше. Ты справишься с этим, тебе станет легче, ты найдешь себе достойного жениха, и у тебя будут прекрасные дети, и все будет хорошо.

– Не нужен мне другой, – сквозь слезы пробормотала Ора.

– Я знаю. Но это только сейчас. Нам всем сложно, мы все ходим по острию ножа, и ты сама это видишь, если ты, конечно, видишь и слышишь, что здесь происходит. Пожалуйста, попытайся быть сильной, как нас учил отец, как я стараюсь. Мне ведь тоже нелегко. Наш братец уже столько дров успел наломать, что я только и успеваю разгребать за ним всякое дерьмо. Ты даже не представляешь себе, как это тяжело, и я очень сильно переживаю, потому что, если что, проблемы будут у всех нас.

– У нас и так уже одни только проблемы, – махнула рукой Ора, вытирая слезы.

«Ну, хорошо, хоть плакать перестала», – подумал Джаван.

– А вот тут ты не права! Главное, что мы вместе! – с натянутой улыбкой воскликнул принц. Конечно, у него самого было настроение вовсе не веселое, и поводов для радости было мало, если они вообще были. Но все-таки сестре сейчас намного хуже, и нужно держать себя в руках, чтобы хоть как-то ее приободрить. Вот она уже плакать перестала, глядишь, может, и улыбнется, уже хорошо. А с остальными проблемами Джаван разберется.

ХХХ

– Паскуды! Куда они делись?! – в гневе орал человеколев.

Четверо котов преследовали воришек из храма пса от самого гостиного двора, проследовали за ними до границы поселения, а затем пошли по их следам, которые вели на неоживленную дорогу. Но вскоре на мокрых камнях, которыми была вымощена дорога, следы беглецов оборвались, и теперь лев голосил от злости изо всех сил. Двое его товарищей пошли вперед повыискивать следы псов, пока главный гневался. А четвертый, посчитав, что это самое удачное время, пошел в кусты справить нужду.

– Как прекрасна жизнь лесная! – протяжно напевал тигр, усердно поливая заросли папоротника. В этот момент у него перед носом сверкнуло хрустальное лезвие, и из перерезанного горла фонтаном брызнула кровь. Ну, ничего, будет знать, как мнить себя хозяином мира. Коли уж пошел в погоню за брахманами храма пса, которые далеко не самые слабые противники, нечего расслабляться.

Лев гневно стоял посреди дороги, пристально вглядываясь в лесные заросли. Он так увлекся созерцанием джунглей и своими мыслями, что не заметил, как одному из его товарищей разбили голову кошачьим посохом, из-за которого они, собственно говоря, и пошли в погоню за псами, а другому свернули шею.

Осознание происходящего пришло слишком поздно, и брахман успел лишь вынуть свой макан из ножен, но спасти его это уже не могло. Куаутемок ударил льва посохом в живот, отчего тот скрючился в три погибели, а вторым ударом раскроил ему голову.

Что ж, от навязчивых преследователей друзьям удалось избавиться. Они быстро стащили трупы с дороги, тщательно припрятав тела в лесу, и продолжили свой путь по узкой дороге.

– Куаутемок, подожди, я думал, мы сошли на эту дорогу, чтобы отвязаться от котов. Но мы сейчас идем совсем в другую сторону. В Тагараски ведет другая дорога, – удивился Кун.

– Все мы правильно идем. Если мы пойдем по главной дороге, то попадем в город с востока, и нам придется пройти всю столицу до храма. Там нас многие знают и полно людей наилучшего и котов, так что до храма мы можем и не дойти.

– И что ты тогда предлагаешь, вообще не соваться в город?

– Нет, я предлагаю пройти другим путем. Мы попадем в храм через канализацию, – объяснил Куаутемок суть своего плана.

Кун, конечно же, знал, что под великим и прекрасным Тагараски есть еще один город. Каменная столица была построена прямо посреди озера, и потому она постоянно проседала. Конечно, колдуны и инженеры язычников постарались, чтобы город не потонул в водах озера Анайшиак, но абсолютно всесильным не был никто, и превзойти силы природы не представлялось возможным. Новые здания каждый раз надстраивали поверх старых, ушедших под воду, и так было все бесчисленные годы, что существует Тагараски.

Проседающие помещения постоянно переделывали и адаптировали под канализацию, а по прошествии тысяч, даже миллионов лет под городом образовалось целое подземелье, своеобразный город под городом. Часть зданий была построена собственно на воде, и когда они уходили под воду, то оказывались затопленными, но другие строения располагались на заболоченных островах. И вот, проседая, эти сооружения образовывали незатопленные катакомбы.

Мало кто спускался в город под городом, если не брать в расчет работников, строивших канализацию, но ходили слухи, что подземелья, образованные прежними строениями города, просто огромны. Даже говаривали, что по катакомбам можно не только спуститься очень глубоко под землю, но и уйти далеко за пределы столицы.

Но, несмотря на то что Кун знал о существовании города под городом, он там ни разу не был и никогда не горел желанием туда спускаться, и сейчас эта идея ему также не нравилась. Если там внизу все действительно так запутанно, то не факт, что они найдут правильный путь, и, возможно, бесцельно сгинут под землей, не говоря уже о том, что такие подземные ходы наверняка облюбовали какие-нибудь гигантские твари.

– Куаутемок, ты уверен? Это очень неразумное решение. Давай все-таки попробуем как-нибудь по-другому добраться до дома, – не пришел в восторг от такого предложения Кун.

– Абсолютно, – успокоил койота Куаутемок. – Я знаю катакомбы очень хорошо, так что будь уверен, все будет в порядке. Мы очень скоро будем в нашем храме в обход всех котов и людей Трапезустия.

– С чего такая уверенность? Откуда ты знаешь подземелья? – удивился Кун.

– А по твоему мнению, как я смог незаметно постоянно наведываться к Оре на свидания, кроме как по канализации? – усмехнулся Куаутемок. – Пару раз я там заблудился, поплутал, но зато теперь знаю почти все ходы. Так что я тебя уверяю, если не забираться слишком глубоко, то никаких хищников мы там не увидим.