Текст книги "ВС 4 (СИ)"

Автор книги: Антон Демченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

Часть VI
Охота пуще неволи

Глава 1
Хороший у вас план, товарищ...

– Кирилл... атаман, я ведь понимаю, что Ольга сказала не всё. – Протянул Рогов, когда следующим вечером мы, поужинав, выбрались под навес веранды, подышать свежим воздухом. – Вопрос с майорством можно было бы решить и иначе. Разве нет?

– Как, например? – Я прищурился.

– Не знаю. Ну, можно было бы назначить командиром кого-нибудь из гвардейцев-дружинников... детей боярских. Да хотя бы просто взять подставное лицо на должность. В СБТ так многие отряды делают, как я успел узнать.

– В принципе, все эти варианты, действительно, возможны. – Покивал я в ответ на рассуждения Георгия и, затянувшись дымом сигареты, договорил, – но... то, что считается допустимым в СБТ, не приветствуется в нашей стране, пусть даже и в окраинном воеводстве, точнее, особенно в Червоннорусском воеводстве. Что же до командира из боярских детей рода Бестужевых или даже Громовых с Посадскими, тут дело сложнее. В отличие от мещан, дети боярские, как раз, подпадают под традиции местничества. Но исключение в этом вопросе возможно. В том случае, когда такой майор-"пестун" сильнее и значительно старше своих подопечных боярских отпрысков. Напомню, Ольга уже гридень. Близняшки вот-вот шагнут на эту планку. А у Бестужевых только один гвардеец может похвастаться большей силой, чем мои девоч... ученицы, и достаточно солидным возрастом и опытом, это небезызвестный тебе Аристарх Макарович Хромов. Он – ярый. Но этот плюс полностью перекрывается огромным, в нашем положении, минусом. Хромов – человек цесаревича, и, несмотря на все клятвы и дружбу с Бестужевым, преследовать он будет только интересы своего сюзерена. Исключительно. Учитывая же мои текущие отношения с наследником престола... в общем, сам понимаешь.

– Значит, я – единственный вариант? – Поморщился Рогов, и тут же встрепенулся. – Но ведь есть ещё Громовы и Посадские, Вербицкие, в конце концов. Неужели у них не найдётся подходящего человека?

– Может и найдётся. – Согласился я. – Но, во-первых, Громовым я не доверяю. И поверь, для этого у меня есть очень веские основания. Вербицкие – служилые, небогатый род, который не может похвастаться не только сильной гвардией, но даже её количеством. Посадские же... из их рода я знаком лишь с двумя представителями, собственно, Елизаветой и Великой Мегерой. Нет, я почти не сомневаюсь, что если попросить Елену Павловну, то она с удовольствием "одолжит" нам своего человека, но от этого он не станет нашим. Его верность всё равно будет принадлежать только дому Посадских. Ты же, мой ватажник, на крови клявшийся в служении именно мне и никому больше. Так в чью пользу должен быть выбор?

– Значит, единственный. – Вздохнул Жорик.

– Лучший. – Поправил его я и договорил с улыбкой. – С моей точки зрения, разумеется. Кроме того, ты действительно прав в своих подозрениях насчёт того, что Ольга кое-что не договорила. Точнее, я попросил её умолчать о некоторых деталях.

Брови Георгия поползли вверх.

– Это о каких-таких деталях? – Осторожно поинтересовался он.

– О, ничего страшного или неприятного. – Рассмеялся я, но справившись с неожиданно накатившим весельем, заговорил серьёзнее. – Посуди сам. Кто ты сейчас есть?

– Ватаж...

– Нет-нет. – Перебил я Рогова. – Объективно, то есть, с точки зрения любого внешнего наблюдателя от именитых. Ну, думай, Георгий!

– М-м... для наблюдателя со стороны, да? – Ватажник действительно задумался и, потерев указательным пальцем кончик носа, чему-то кивнул. – Я – человек пребывающего в коме жениха старшей дочери рода Бестужевых. Технарь... повисший в неопределённости.

– Пригретый родом Бестужевых из благого отношения к твоему покровителю. Студент Павловского университета, со светлой головой и большими перспективами. И только. – Дополнил я. – А теперь, прикинь, как в твоём резюме будет смотреться запись о том, что ты, в свои восемнадцать лет возглавил наёмничий отряд родовитых боярских отпрысков? А когда всплывёт информация о том, что ты мой ватажник?

– Это... это будет сильно. – Выдавил из себя Жорик.

– Вот именно. И для твоей и для моей репутации, это будет весьма увесистый плюс. Тебе, как мещанину, сумевшему показать талант, умения и силу, мне, как опричнику, будущему регенту и главе рода, открывшему твой талант и поставившему его себе на службу. Понимаешь?

– Понимаю. Но зачем всё это нужно? – Как-то потеряно пробормотал Рогов.

Атаман пристально посмотрел на искренне недоумевающего Георгия и неожиданно сгорбившись, печально и устало улыбнулся. Всяким его видел ватажник, злым и довольным, радостным и грустным, собранным и расслабленным, но вот таким, как сейчас... впервые. И впервые же отметил, что сейчас тот выглядит куда старше. Словно ему не шестнадцать лет, а все шестьдесят.

Миг, и это наваждение сгинуло, словно его и не было. Перед ватажником вновь оказался знакомый ему Кирилл Николаев. Сильный, уверенный и хладнокровный. Лидер, которому он без колебаний вручил всё, что у него было. Жизнь, верность и семью. Улыбка, только что поразившая Георгия печалью, вдруг превратилась в жёсткий оскал.

– Зачем? – Протянул Кирилл. – Чтобы сделать имя. Себе и своим людям.

– То есть, всё это просто ради славы? – Не поверил Рогов.

– Вот уж нет. – Фыркнул в ответ атаман. – Это только инструмент, позволяющий достичь независимости.

– Не понимаю. – Покачал головой ватажник.

– Посмотри на меня, Жорик. – Развёл руки в стороны Кирилл. – Из-за игр сильных мира сего, мне пришлось бежать самому, да ещё и вас тащить в этот медвежий угол. Не буду скрывать, я и сам обдумывал возможность перенести место занятий с ученицами в эти края, но лишь на следующий год, когда они достигнут потолка в развитии и вплотную подойдут к мастерскому уровню, не раньше. Меня же вынудили перекроить все планы, загнали в цейтнот, доставили кучу ненужных проблем, и мне не помогли никакие договоры о невмешательстве. Да, я смог минимизировать урон от действий интригана, умудрившегося не нарушить букву нашего соглашения, полностью похерив при этом сам его дух, но насколько проще было бы, если бы чёртов цесаревич просто оставил меня в покое или хотя бы довёл информацию, так сказать, "в части их касающейся"?

– Но... ты же... а как же служба? – Опешил Рогов, в голове которого никак не укладывалась сама возможность столь неуважительного отношения к августейшей особе.

– Служба, Жорик, подразумевает отношения "начальник-подчинённый", а не "игрок-пешка". – Резко ответил Кирилл. – Если бы цесаревич, устраивая... то, что он устроил, предупредил меня заранее о своей "постановке", я бы и слова против не сказал. Ещё и помог бы по мере сил, как того требует заключённое нами соглашение. Увы, его высочество решил пойти другим путём. Что ж, флаг ему в руки, барабан на шею и электричку в ж... спину, чтоб шагалось веселей. Не хочет он действовать, как положено сюзерену, его проблемы. Как говорится в Священном Писании, "какой мерой меряете, такой и вам отмеряно будет". Я свой вассальный долг буду исполнять ровно так же, как минимум, до тех пор, пока не добьюсь достаточной силы и признания. Вот тогда и посмотрим, посмеет ли цесаревич вновь втянуть меня в свои игрища хоть пешкой хоть ферзём, или, всё же, предпочтёт действовать открыто, учитывая интересы вассала, как то и предполагает клятва сюзерена.

– И ты думаешь, что за год мы сможем достичь такого результата? – Осведомился Рогов.

– Мне нравится это "мы", Жорик. – Усмехнулся Кирилл и покачал головой. – Разумеется... не сможем. Но сделаем очень большой шаг в нужную сторону. Свой отряд, свои ученики, своя мастерская, а значит и финансовая независимость, личная сила, в конце концов... всё это кирпичики в той колокольне, с высоты которой мы сможем спокойно плевать на любые попытки интриганов тягать нашими руками каштаны из огня.

– Ну, отряд и личная сила, это понятно. – Задумчиво проговорил Георгий. – С мастерской и финансами, тоже всё ясно. Но как нам в этом помогут твои ученики?

От улыбки атамана, Рогова передёрнуло.

– Знаешь, когда мне навязали, да-да, не удивляйся, именно навязали обучение близняшек, я был вынужден очень серьёзно закопаться в историю личного ученичества... и обнаружил очень интересную вещь. Как ты, наверное, знаешь, институт этот, старый настолько, что у большинства европейских стран считается замшелым пережитком времён волосатых слонов. Но, несмотря на этот факт, он по-прежнему ПРИЗНАЁТСЯ, практически, всеми государствами мира, как действующий. В основном, из-за его распространённости в странах Азии. Так вот, как и любой пережиток прошлого, институт личного ученичества отличается весьма простым и бескомпромиссным сводом правил. Наши предки, вообще, не особо любили разводить бюрократию на пустом месте. – Кирилл замолчал, задумавшись о чём-то. Георгий выждал с минуту, но, поняв, что атаман так просто из раздумий не выплывет, аккуратно толкнул его в плечо.

– И? – Спросил он, заметив, что Кирилл вроде бы пришёл в себя.

– Да, извини, задумался. – Тряхнув головой, отозвался Николаев. – Правила... точно. Одним из общих для "личных школ" всего мира, обычаев, является запрет ученикам на причинение вреда учителю и однокашникам, а так же, обязательство ученика, даже бывшего, Жорик, прибыть на помощь "школе" и учителю, когда бы это не потребовалось. Довольно мудрое требование, поскольку в прошлом конкуренция между "личным школами" частенько выливалась в весьма кровавые побоища. Собственно, если вспомнить те же Китай, Японию и иже с ними, там подобные разборки до сих пор не редкость.

– Нас закопают. – Констатировал Рогов. – С учётом отношения к эфирникам в стране, и объявленной охотой, долго твоя личная школа не проживёт. И мы вместе с ней.

– А кто сказал, что я буду брать в личные ученики "эфирников"? – Ощерился атаман.

– А... как же... – Не понял Георгий.

– Вот так же. – Передразнил его Кирилл и, весело рассмеявшись, пояснил, – я собираюсь не мастеров Эфира выпускать, а "вышедших в потолок" стихийников. Это куда более перспективная тема.

Рогов открыл рот... потом закрыл. Взглянул на довольного, словно объевшийся сметаны кот, атамана. Помотал головой... и тяжело вздохнул.

– Я уже даже думать боюсь, что на самом деле будет представлять собой наша мастерская. После откровений-то об ученичестве. – Поёжившись, произнёс Георгий.

– Да у тебя, брат, интуиция прорезалась. – С ехидцей ответил Николаев, но тут же посерьёзнел. – Ну да, ты прав. Одними гражданскими ТК, столь полюбившимися Ольге, мы не ограничимся. Но тут нет ничего такого уж пугающего. Собственно, я всерьёз рассчитываю, что основной прибыток нам принесёт не постройка игрушек для богатеньких барчуков, а толковый ремонт боевых комплексов.

Глава 2
Комментарии и дополнения

По паутине прослушки, растянутой Ольгой и Елизаветой, пробежалась странная вибрация, словно специально обращая на себя внимание хозяек, а в следующую секунду они услышали довольный «хмык» Кирилла и эфирная техника рассыпалась без следа. Сконфуженные ученицы переглянулись и, подхватив под руки сидевших рядом близняшек, быстренько слиняли из столовой... в спальню Вербицкой, на совет.

– И что вас так взбаламутило? – Поинтересовалась Мила, глядя, как Посадская и Бестужева мечутся по кубрику.

– А то ты сама не слышала? – Вскинулась Елизавета, но тут же сдулась под недоумевающими взглядами близняшек. Мария же печально вздохнула.

– Кажется, кое-кто пренебрёг поиском информации. – Констатировала Вербицкая, одарив Громовых сожалеющим взглядом. – А ведь вы первые попали в ученичество к Кириллу.

– Ученичество... – Лина, нахмурившись, побарабанила пальцами по крышке тумбочки. – Ошибаешься, девочка. Когда отец с дедом решили отдать нас в обучение, мы с сестрой нашли всё что возможно по теме личного ученичества. И именно поэтому, я не понимаю, что вас так взбудоражило в речи Кирилла.

– Значит, вы нашли не всё. – Неожиданно резко отозвалась Посадская, одновременно кладя руку на плечо недобро прищурившейся Марии, которой явно не понравилось обращение Лины. Почувствовав, как сжалась рука Елизаветы, Мария, собиравшаяся, кажется, высказать всё что думает о снисходительном тоне собеседницы, медленно выдохнула и, чуть качнув головой, расслабила плечи. Рука Елизаветы тут же исчезла, а сама Посадская обернулась к Ольге. – Расскажи им.

– Хорошо. – Медленно произнесла Бестужева и, окинув взглядом насторожившихся близняшек, тряхнула головой. – Итак. Насколько я понимаю, когда глава рода объявил свою волю, вы ограничились поиском сведений об обычаях личного ученичества и только. Я права?

– Можно сказать и так. – Кивнула Мила. – Большего нам было не нужно.

– Понятно. – Кивнула Ольга и договорила, – наверное, будь я на вашем месте, и сама, наверняка, ограничилась бы лишь этой информацией. Но, поскольку изначально подразумевалось, что наши с Кириллом отцы откроют совместную школу, я вынуждена была изучить этот вопрос значительно глубже. А Елизавета с Марией...

– Меня родня заставила экзамен сдавать по этой теме, прежде чем глава рода отпустила к Кириллу в ученицы. – Призналась Посадская.

– Профессиональная деформация. – Безразличным тоном произнесла Мария, но, увидев, что её не поняли, пояснила, – батюшка любит повторять, что владеющий информацией, владеет миром. Приходится соответствовать.

– Это всё, конечно, познавательно, но давайте всё же поближе к сути. – Ожидаемо вспылила Мила.

– Уже перехожу. – Невозмутимо кивнула Ольга. – Но начну с теории. Как вам известно, сейчас существует несколько систем обучения одарённых. Первая – государственная. Она нам не особо интересна, поскольку, прежде всего, рассчитана на даровитых мещан, планирующих идти на государеву службу. Плюсы государственной школы просты и понятны. Единый стандарт обучения и, соответственно, такой же стандарт экзаменов. Минусы – чрезмерно узкая или, напротив слишком широкая специализация. Как результат, большая сложность с развитием собственного дара в потолок. Вторая – обучение в роду или в родовых школах. Классическая форма обучения для отпрысков боярских родов и детей боярских. Именно родовую школу собирались создать наши с Кириллом отцы, да и сам Кирилл с моим батюшкой говорил об этих планах не раз и не два. Здесь тоже есть плюсы и минусы. Плюс в многовековых наработках и обучении не общей массы, а каждого конкретного ученика на максимально возможный результат. Экзамен на статус принимают признанные мастера, требующие не демонстрации стандартных наборов техник, а выкладки на все сто. Минусы... да чёрт с ними, всё равно, это не наш случай. А вот третий, наш. Личное ученичество. Здесь всё просто и понятно. Учитель принимает на себя полную ответственность за учеников, взамен выводя их на обещанный уровень сил. В нашем случае, на статус мастера Эфира. Экзамен на статус сдаётся мастерам, нанятым заказчиками. Плюсы – действительно индивидуальная работа с каждым учеником, минусы... скорее для учителя, поскольку если учеников завалят на экзамене, отвечать будет именно он. Здесь всё ясно?

– Вполне. – Кивнула Лина, придерживая готовую взорваться сестру. – Неясно, отчего вы вдруг засуетились.

– От того, что Кирилл озвучил дальнейшие планы. А именно, создание личной школы. – Вздохнув, ответила Елизавета.

– Это четвёртый вариант, который довольно легко, при желании, превратить во второй. – Поддержала её Мария.

– И в чём проблема с этим "четвёртым вариантом"? – Осведомилась Лина.

– Для создания такой школы, Кирилл должен получить признание, как минимум, трёх уже существующих личных школ. – Проговорила Мария.

– Полагаю, проблема именно в этом, да? – Спросила Мила.

– В точку. – Кивнула Елизавета. – Признание можно получить лишь одним способом: провести состязание между учениками претендента на создание собственной школы и учениками существующих школ. Побеждать всех и вся, ученикам претендента не обязательно, но если побед не будет вообще, то кто пойдёт в такую слабую школу?

– Зато, чем больше побед, тем выше рейтинг. – Поддакнула Мария.

– Ну, Кирилл, понятно. Личная школа, имя и допинг для чувства собственной важности. А что нам даст участие в этом состязании? – Спросила Мила.

– Подтверждение статуса. В вашем случае, старших гридней. – Раздавшийся от входа в кубрик, голос Николаева заставил девушек вздрогнуть. – Кроме Марии, разумеется. Ей выше младшего не подняться, но... я не думаю, что тебя это так уже расстраивает, правда?

– Ничуть не расстраивает. – Подтвердила та. – А как быть с мастерством в Эфире?

– Государственный экзамен или комиссия подобранная вашими родителями. – Пожал плечами Кирилл. – Не думаю, что после выхода в потолок, это станет для вас большой сложностью. Скорее, сущей формальностью.

– И зачем тебе нужна эта самая личная школа? – Задала вопрос Лина.

– Ну как же?! – Деланно удивился Николаев. – Сестричка же сказала: имя и допинг для моего ЧСВ.

– А если серьёзно? – Не поддалась на провокацию Громова, бросая предупреждающий взгляд на недовольно засопевшую Милу.

– Если серьёзно, то Мария была совершенно права. Я намерен создать личную школу именно потому, что впоследствии её несложно будет превратить в родовую. – Ответил Кирилл. – Видите ли, при нынешних условиях и моих натянутых отношениях с Рюриковичами, рассчитывать на то, что царская семья выдаст конфирмацию на создание родовой эфирной школы, не приходится. По крайней мере, я в это не особо верю. Да и слово "эфирная", как мы все успели убедиться, приносит лишь нервотрёпку и лишние проблемы. Про интерес августейшей фамилии ко всему, что содержит в названии слово "эфир", я вообще молчу. Лишнее беспокойство.

– Поэтому, ты сказал Рогову, что планируешь создать школу для стихийников? – Спросила Ольга.

– Точно. – Кивнул Кирилл и улыбнулся. – Мои практики позволяют быстро выводить одарённых в потолок, и это тот плюс который легко продвинет школу в лидеры... в узких кругах, разумеется. А то, что большая часть этих практик относится к эфирным... это же такая мелочь, правда?

– Зачем тебе, вообще, нужна эта самая личная школа? – Вздохнула Бестужева.

– Мой отец дал слово твоему, и я это обещание подтвердил. – Развёл руками Николаев. – Когда мы разговаривали на эту тему с Валентином Эдуардовичем в последний раз, и я признался, что не стремлюсь воплотить затею со школой в ближайшее время, он не стал возражать. Ситуацию с цесаревичем он знает не понаслышке. И я благодарен твоему отцу за понимание, но... слово было дано, и обещание должно быть выполнено, рано или поздно так или иначе. Мною или нашими с тобою потомками. Вот только я не хочу вешать на их шеи необходимость каким-то образом договариваться с Рюриковичами, которые непременно выставят свои условия в обмен на конфирмацию. А быть обязанными царской семье, как показывает практика, дело опасное и неприятное. Одним из способов решения этой проблемы, я вижу создание собственной, личной школы. Три поколения одной семьи, владеющие ей, автоматически переведут школу в разряд родовых, со всеми правами и обязанностями, без всякого участия Рюриковичей. И я думаю, нам с тобой будет не так уж сложно воспитать своих детей и внуков так, чтобы они даже не думали отказаться от управления созданной школой, в пользу учеников, не связанных с нашей семьёй кровными узами.

– Мы ещё даже не обвенчались. – Буркнула покрасневшая Ольга, но больше никаких возражений с её стороны не последовало.

– Дурное дело нехитрое. – Пожал плечами Кирилл. – Через пару лет организуем.

– Дурное?! – Вскинулась Оля под согласное бурчание подруг, сверлящих учителя недобрыми взглядами.

– Так, хорошее дело браком не назовут. – Широко улыбнулся Николаев и... ухнул в открывшееся под ногами "окно", раньше, чем ученицы успели высказать своё "фи".

Стена коридора содрогнулась от слаженного удара ледяных и огненных игл, щедро сдобренных синими росчерками электроразрядов... но даже не обуглилась.

Инга, всё это время простоявшая у перехода в соседний блок, гордо улыбнулась. Рунескрипт защиты, разработанный и нанесённый ею под ненавязчивым присмотром Кирилла и родного братца, с лёгкостью поглотил несложные техники учениц.

– Значит, состязание, да? – Протянула Мила, глядя куда-то в пустоту, когда подруги вдоволь нарычались на сбежавшего от их гнева "мужлана, ни черта не понимающего в настоящей романтике". – Как думаете, он организует его до сдачи экзамена на мастерство, или после?

– До. Однозначно. – Отрезала сестра.

– Почему? – Не поняла Мила.

– Потому что по договору, наше обучение у Кирилла будет завершено сразу после получения статуса мастера Эфира. – Пожала плечами Лина. – А значит...

– Он не будет иметь легальной возможности вписать нас в состязание. – Завершила за неё Елизавета.

– Девушки, нам нужен хороший тренер-стихийник. – Заключила Ольга. – Эфир, это конечно, хорошо, выход в потолок ещё лучше, но без серьёзных стихийных техник на арене нас просто размажут.

– Не торопись. – Елизавета покачала головой. – Думаю, Кирилл прекрасно это понимает, и наверняка уже что-то придумал.

– Будем надеяться. – Вздохнув, Ольга покосилась в сторону дверного проёма и нахмурилась, заметив мелкую егозу, внимательно осматривающую ничуть не пострадавшую от совместного удара стену и, одновременно что-то набирающую на коммуникаторе. – Инга, а что там делаешь?

– Вношу результаты осмотра в лабораторный журнал. – Как ни в чём ни бывало, отозвалась девочка.

– Клуб сумасшедших открывает двери. – Вздохнула Бестужева.