Текст книги "Россия 2270 (СИ)"

Автор книги: Anton Bliznikov

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 32 страниц)

– Давай тут останемся на ночь. Танк нас не достанет. Ты как, цела? – спросил я у Инны, которая сидела на холодном бетонном полу, прижав к себе мой рюкзак.

– Кости целы, а вот ноги болят и дрожат. Я до смерти напугана, Антон! Я прыгнула в темноту, не зная, что тут! Как тебе в голову пришла такая больная идея?! – кричала она на меня. – А если бы тут было ещё глубже? А может это была бы сточная канализация?! Да, в конце концов, он чудом не наполнен дождевой водой!

– Я не успел обдумать все детали, но мы хоть в безопасности и танк нас не достанет.

– Да что вообще эта тварь делает по средь поля?! Они вроде как в пещерах живут ну или в домах, в руинах города, но не на поле…, – её крик перешёл в плачь. Не от того, что эта ситуация её довела, а от всего пережитого за последнее время. Плен, погоня, перестрелка, возможно первая в её жизни, гибель единственного человека, который ей помогал, а теперь ещё и это, вдобавок в компании самовлюблённого вояки. Ей нужно было поплакать, а я решил не мешать.

Единственным, чем я мог ей помочь – это приготовить еды. Я медленно подошёл к ней и забрал свой рюкзак. Она рыдала, обхватив колени руками, и даже никак не отреагировала на меня. Достав остатки сухпайка, я начал готовить. Разложив печь для консервных банок, которая работала на какой-то жидкости, заправленной в бочонок, являвшийся ножкой, на которой стояла печь, сдвинув рычаг подачи топлива вправо, я быстро дёрнул рядом рычажок, который выбив искры, поджёг печь. После достал банку с рисом и свининой, поставил её на сетку с дыркой по середине, через которую проходил огонь и продолжил копаться в рюкзаке. Достал овощи в вакуумной упаковке и ещё один порошок для приготовления энергетического напитка и высыпал его в полулитровую бутылку воды. Когда банка взбухла, я аккуратно её снял, и поставил вторую с овощным рагу. Наш скромный ужин скоро будет уже готов. В этот момент я понял, что Инна уже не плакала, а смотрела на меня.

– Садись, поешь. Только аккуратно, горячо ещё. Вот ложку держи, и овощи ешь. Вся бутылка твоя. У меня осталось ещё два литра где-то, – я протянул ей бутылку, и она, медленно встав, подошла, и взяла её.

– Спасибо, надеюсь мы выберемся отсюда. Что это за вода? – спросила она, рассматривая бутылку с водой оранжевого оттенка.

– Смесь энергетическая там. Позволяет поддерживать показатели кислот и прочего в норме, что даёт тебе больше сил, – сверху раздался топот ног. Танк находился до сих пор над нами. – Надеюсь он скоро уйдёт. Я хочу нормально поспать.

– И я. Так давно нормально не спала, – сказала она, опустив взгляд в пол. – Каждый день что-то происходит. День за днём шли в череде бешенных событий, не давая отдохнуть и прийти в себя. Живёшь как не взаправду, – последние слова были сказаны шепотом.

– И не говори. Может она и есть, такая наша жизнь, – я снял фонарь с цевья и поставил его, чтобы он светит вверх и свет распространялся по всему помещению.

– В детстве я жила с отцом на его ферме. Мать умерла при родах, и я была у него единственным ребёнком. Он учил меня охотиться и защищаться. От вискасов, оленей, звонарей, но не от танка, и уж тем более не от людей. Когда мне было семь лет, нашу ферму ограбили. Отец был тогда в городе, в магазин пошёл. Я была одна. Они нашли меня. Уродливые, грязные, бешенные и кричали что-то, – она сделала короткую паузу, подняла на мгновение глаза и продолжила: – Бить не стали, просто связали и утащили. На моё счастье, если так можно сказать, меня быстро отдали работорговцам, а те продали меня в бар у дороги, чтобы поесть бесплатно. Там я жила и воспитывалась хозяином заведения. Его звали Юрий. Ему было жалко меня, но отпустить меня не мог, да и не выжила бы я одна, – она сделала глоток воды и продолжила: – Иногда мне доставалось от него, особенно в старшем возрасте. В основном за плохо выполненную работу или если хамила посетителям, – она смотрела на свет фонаря, а её голос иногда дрожал, словно она вот-вот заплачет. – Когда мне стало шестнадцать лет, то Юрий сказал, что ждёт важных гостей и надобно расширить список предлагаемых услуг. Я сначала не поняла о чём он, но он сказал, что сама всё пойму и должна сделать всё хорошо, иначе меня ждут неприятности. Под этим он имел ввиду ночёвку на полу в основном зале, – пояснила она. – Гости приехали вечером и всё шло как обычно, а потом один из них шлёпнул меня. Я испугалась, но не придала значения. Потом они позвали Юрия и о чем-то говорили с ним, тыча на меня пальцами. Он кивал, улыбался и смеялся. Потом подошёл ко мне и сказал, чтобы я делала так, как они хотят и не противилась. Мне стало так страшно, что я чуть не сползла по стенке, а он лишь налил мне спирта для спокойствия. Я попробовала выпить, но не смогла и выплюнула, – я смотрел на неё и боялся прервать. – Я понесла им поднос с выпивкой, и когда поставила его на стол, то один из них встал, ухватил меня за руку, не грубо, повернул меня пару раз вокруг и прижал к себе. Я дрожала, но ничего не могла с собой поделать. Он, пританцовывая со мной, повёл в комнату для гостей, где повалил меня на кровать и начал целовать. Он видел, как я боюсь и его это заводило, – в её глазах блеснула злость. Я думал её остановить, ведь и так всё ясно, но она всё равно продолжила: – Он шептал мне, чтобы я не боялась, мол мне понравится, и потом порвал на мне одежду. Не думаю, что стоит говорить о том, чем это закончилось, но с тех пор я стала ненавидеть Юрия. И через два дня, ночью, убила его. Я не хотела, но так уж вышло. Потом выбежала на улицу и побежала куда глаза глядят, – она открыла рис со свининой и начала есть ложкой. Я же принялся за овощное рагу, взяв вилку из футляра для приборов. – Я жила как попало, а целью было вернуться к отцу. Правда я не знала где это и поиски шли впустую. Я подрабатывала где могла, в итоге решив, что буду охотиться и добывать пищу сама себе. Получалось здорово и я набила руку. Уроки отца не прошли мимо, он бы гордился мной.

– Ты его не нашла? – спросил я, глядя на неё и пытаясь понять сколько ей сейчас лет и как давно это было.

– Нет. Да и не найду уже. Столько лет прошло. Я жила спокойно, до этих фанатиков.

– Сколько? – спросил я, глядя ей в глаза.

– Много. Не важно. Спасибо, что помогаешь. Без тебя бы я погибла. Я не способна справляться с такими ситуациями, я жутко всего боюсь, – она не выдержала моего взгляда и опустила его в банку с едой.

– Знаешь где те, кто ничего не боится? – она вопросительно кивнула. – В земле, червей кормят. Страх нужен. Я тоже боюсь всего, вот тот же танк. Страха с адреналином нахватался столько, что на век хватит. Удивительно, что ты вот так всё рассказала первому встречному.

– Может мы отсюда не выберемся, а может завтра я умру или ты, откуда нам знать? А в моей истории тайны нет, таких историй тысячи. А твоя какая, если это не секрет, – она заглянула мне в глаза, и тогда я увидел разводы грязи от слёз на её щеках.

– Может ты и права. Моя история не секрет. Она из ряда тех, что рассказывают тысячи других. Я жил в Бенёво, жили как придётся, но не сказал бы, что очень бедно, однако порой переходили на двухразовое питание, а отец иногда и вовсе отдавал нам с матерью свой кусок. В школу я не пошёл, статус был не тот. В школах учились дети из нормальных семей. Отец работал где получалось, а мать в магазине за копейки. Я часто оставался дома один и выходил побродить по улицам. Мне нравилось то, как я жил, ведь другой жизни и не знал. Зависть была, но не сильная, я верил в то, что вот-вот заживём лучше. Лучше не наступало, а отец с мамой учили меня по ночам, чтобы я вырос образованным. Тогда в двенадцать лет я сдал вступительные экзамены в школу. Меня зачислили в пятый класс, и я учился лучше всех. По крайней мере старался. В классе меня ненавидели из-за того, что я вообще смог к ним попасть. Из-за семьи часто были драки, но ничего серьёзного. Меня через пару лет признали, как своего. К десятому классу мать стала заведующей в магазине, а отец обзавёлся стабильной работой в охране города. Жизнь налаживалась. До тех пор, пока отец не влез в долги из-за спора, по крайней мере он нам так сказал. В тот момент мне было уже восемнадцать лет, и я готовился к поступлению в институт в Новожиневске. Отец пару раз приходил домой едва живой, а все деньги уходили на долг. Продали всё, что было в доме ценного, а я пылал от злости из-за этого. Тогда я стал выяснять в чём дело и выяснил. Отцу сказали, что если он не отдаст своего места в охране, то это сделают иным способом. Без работы в охране меня бы точно не взяли в институт, ведь платить надо чем-то. Он предложил им сделку, в результате которой отдавал деньги, но им всё мало было. Тогда они нашли меня и зажали во дворе, готовясь убить. Отец оказался рядом, и влез в драку. Схватил пулю, но ничего серьёзного, по касательной задело. А вот я воспользовался ситуацией и завладев оружием завалил всех. Нас не выгнали из города только из-за того, что это были преступники и общество было на нашей стороне, вот только про институт точно можно было забыть, так как при поступлении нужен отзыв как минимум от главы поселения. Я стал искать работу и нашёл. Стал ходить в охрану с караванами. Там и случились первые настоящие перестрелки. Страшно было до смерти, но потом немного втянулся и стал даже убивать. Деньги шли нормальные и часть я отдавал родителям. Они не очень были рады такой работе, но и возразить не могли. Позже мне предложили работу наёмником, и я согласился. Родители были против, но эта работа давала мне хороший заработок. Потом жизнь потекла из крайности в крайность. То много работы, то ничего. В итоге совсем разругался с родными и перестал заезжать домой, накопив на свою конуру. Потом лишился и её и с тех пор брожу по миру. Короче говоря – ничего интересного. Обычная жизнь, как у многих сейчас, – закончив я стал доедать своё рагу.

– Мы только говорим, что у нас истории как у всех, но на деле мы все разные. Спасибо, что рассказал, давай спать ложиться?

– Давай, только под голову рюкзак положи, а то точно заболеешь.

– Нет, у меня есть кое-что получше, – она расстегнула свой рюкзак и достала два серых свёрнутых свитера. – Положи под голову или в рюкзак и будет тебе подушка.

– Спасибо, спокойной ночи, – сказал я, принимая свитер из её рук, а в этот момент сверху раздался рык, но не громкий. – И тебе, здоровяк, – я выключил фонарь и вернул его на цевье, положив автомат рядом с собой.

– Спокойной, – сказала Инна, усмехнувшись.

Я лёг на рюкзак, внутри которого лежал свёрнутый свитер. Он был довольно мягкий, но вот холодный пол не радовал. Выбора не было, поэтому пришлось засыпать прям так. Сверху доносились звуки сверчков и возня танка с люком. Через дыру в потолке были видны звёзды. Смотря на них, я медленно уснул.

Проснулся от звука металлического скрежета – Инна пыталась открыть дверь, навалившись всем телом она повисла на круглом запоре, но тот не поддавался.

– Оригинальный способ разбудить и заодно сказать доброе утро.

– Прости, я давно встала и хотела выйти куда-нибудь. Наверх без вариантов, поэтому вот эту дверь пытаюсь открыть.

– Понимаю, хорошо, сейчас что-нибудь придумаю, – сказал я, поднимаясь с пола.

Инна отошла от двери, и я попробовал прокрутить ручку гермодвери, но она не поддавалась. Тогда Инна подошла и помогла мне провернуть ручку, но та сдвинулась лишь на пару сантиметров, при этом немного проворачиваясь назад. Мы сделали ещё усилие, и ручка пошла уже легче, а на третий раз и вовсе свободно завертелась.

– Отлично, теперь дай я соберусь и пойдём внутрь. Завтрак тогда чуть позже организуем, – сказал я.

Она лишь кивнула в ответ и тоже стала собирать свои вещи. Я взял с пола рюкзак, поднял АК-15 и включив фонарь, пошёл первым. Перешагнув через порог, мы попали в помещение с лифтом. Мои надежды, что это очередной комплекс усиливались. Рядом стоял, судя по всему, генератор. Это был прямоугольный кожух, с трубками, ведущими к нему, и четырьмя кнопками с надписями: “Подача вещества”, “Вкл.”, “Вкл.” и «Откачка вещества». Недолго думая я понял, что это мини реактор для кристалла. Попытки включить не увенчались успехом. Я перепробовал все варианты, но без толку. Тогда осмотрев всё подробнее, я нашёл рычаг, который опускал электроды вручную, и нажав рычаг вниз, я попробовал снова запустить реактор. На этот раз мне удалось, и раздав звук электронного разряда, генератор дал питание на лифт. Вокруг включился свет, и двери лифта раскрылись. Стенки лифта были сделаны из сетки, такие сейчас применялись при разработке шахт добычи полезных ископаемых.

– Ого, у тебя получилось! Я думала это невозможно! Давай вниз, может там есть второй выход или хоть что-то, что поможет воспользоваться этим.

– Нам просто везёт, – сказал я.

Мы зашли внутрь и нажали на кнопку спуска. Электродвигатель лифта затарахтел и начал медленно опускать нас вниз. Мы спустились на десяток метров, прежде чем лифт встал и открыл двери с другой стороны. Свет был и тут, что не могло не радовать. Перед нами было помещение полное стеклянных офисов. Инна сразу побежала куда-то вперёд, и я понял почему, поэтому вопросов задавать не стал, а принялся сам всё рассматривать. Внутри я находил финансовые отчёты, отчёты о наличии имущества и прочее. Тут всё лежало на своих местах. Не было разрухи и все документы были целы, но ничего интересного. Я вышел снова в коридор, а Инна шла уже мне на встречу, явно с настроением лучше, чем было.

– Интересное местечко! Давай тут всё осмотрим? – сказала она, подходя ко мне.

– Я уже начал. Ты если найдёшь что-то важное, дай знать, хорошо?

– Думаешь разделиться?

– Я уверен, что мы тут единственные посетители.

– Хорошо, если что – буду кричать, – сказала она и зашла в кабинет справа от меня, и упав на кресло стала копаться в ящиках стола.

Я прошёл чуть вперёд и зашёл в кабинет с мутным стеклом, через которое ничего не было видно. Тут стояли картотеки, два стола буквой «Т» и компьютеры. Я начал рыться в ящиках и там было много бумаг, связанных с экономикой этого места. Я предположил, что тут был специальный отдел, занимающийся финансами, поэтому ничего интересного тут не будет, кроме дат. 26.10.2033. это уже даже после войны. Тут явно долго всё функционировало, но всё равно закрылось.

– Тут одна хрень, пошли дальше поищем чего-нибудь! – крикнула Инна из противоположного офиса.

– Пошли, может и правда найдём что-то интересное.

Мы вышли в коридор и пошли по нему вдоль стеклянных стен офисов. Пройдя с десяток метров, мы оказались на перекрёстке, однако направо – это было в сторону туалета. Я сказал Инне, что хочу проверить что у них с водой, и чтобы она тут меня подождала. Когда я вернулся, то мы пошли дальше. Впереди была небольшая лестница, и спустившись вниз мы попали на перекрёсток с указателями: “Командование операциями”, “Снабжение войск”, “Главнокомандующий” и “Мед кабинет”.

– Это какая-то секретная база? – спросила Инна, рассматривая таблички.

– Да, военная. Мне больше всего интересно что можно найти в отделе командования и главнокомандующего.

– Давай, а я пойду в мед кабинет, если что, то тут и встретимся.

– Поесть не хочешь? – остановил я её.

– Тут нет, давай когда выйдем.

Она ушла налево, куда указывала табличка, а я направо. В первую очередь я пошёл в командование операциями. В коридоре, по которому я шёл, местами не горели лампы и выглядело это немного жутко. Я держался направления на указателях до тех пор, пока передо мной не оказались деревянные двери с соответствующей надписью. Я вошёл внутрь и был поражен. На ковровом полу лежали трупы, а рядом с ними оружие. Кости скелетов были местами сломаны и в крови, а на форме имелись пулевые отверстия. Повсюду были рассыпаны гильзы. Всего насчитал семь скелетов, все в форме и лишь погоны отличались между собой. Комната по ширине была метров пять с длинным столом по середине, который заканчивался у двери в кабинет старшего офицера, на нём лежала карта всего земного шара, заляпанная кровью. Слева и справа от меня было ещё по три двери. Я зашёл в первую, и там за столом был ещё один труп. Его череп был с небольшим отверстием во лбу и раздробленным затылком. Смерть настигла его прямо за рабочим столом. Я покопался в его столе и нашёл документы о формировании войск для отправки на тот или иной фронт. Я положил эти документы на пыльный стол, решив, что если не найду ничего важнее, то заберу их. За второй дверью ситуация была похожа, но труп лежал уже в проходе между столом и дверью, а в форме на груди были четыре дырки. Поискав в его столе, я не нашёл ничего, что точно бы говорили о произошедших событиях, тогда я направился в кабинет, что был в конце стола. Открыв дверь, она мрачно проскрипела. На стене висела карта России, а перед ней большой стол с чёрным креслом, покрытом толстым слоем пыли, а лампа моргала, а порой и вовсе гасла на пару секунд. Я включил фонарь, чтобы не отвлекаться на мерцание, и прошёл вдоль сейфов к столу. Открыв первый ящик, я нашёл документы о организации наступления на границе Германии, с выполнением отвлекающего манёвра для Великобритании. Всё было в стрелках и подписях, но снизу размашисто было написано «Проебали». Я отложил в сторону документ и нашёл следующий, в котором говорилось о том, что Россия несла серьёзные потери, так же, как и враг, поэтому война встала на мёртвой точке, а точнее полосе. Экономика не способна работать на такую крупную войну и вскоре придётся что-то предпринять для изменения ситуации в мире.В скобочках было подписано «ядерное оружие». Документ датировался 07.05.2032. Судя по всему, после и произошел ядерный удар стран друг по другу. Убрав это всё к себе в рюкзак, я продолжил копаться дальше. Во втором ящике лежала пачка листов, обтянутая резинкой, а на первом была надпись: “Реакция населения”, дата стояла уже 28.08.2032, а значит это уже после ударов по странам. Сняв тонкую зелёную резинку, я отложил первый лист, и начал читать.

«Записка №1 Найдена 17.07.2032 в районе жилого комплекса «Речушка»

Уцелел я, сосед и мой кот. Мир превратился в кучу дымящихся руин. Не знаю, что с родными и близкими, но надеюсь, что хоть кто-то жив. Нам говорили, что вот-вот будет победа, но получили это. Яркие вспышки по утру, где-то в десятках километров от дома. Я едва успел спуститься в подвал и жил тамдвое суток. Сначала ждал спасателей, но, когда понял, что никого не будет, выбрался самостоятельно. По средь улицы стоял сосед, с рюкзаком. А вокруг творился апокалипсис. Вот он конец мира, то чего заслужило человечество. Я не уверен, что выживу в этом мире. Если кто-то найдёт это, то знайте, что в этом доме жил одинокий старик, который, к несчастью оказался жив. Берите, что хотите. Мира нет, страны нет. Души. Нет.»

Я завороженно читал, и пытался понять, что они чувствовали. Для этих людей мир перевернулся в одно мгновение.

«Записка №2 Найдена 18.07.2032 на трупе выживавшего.

Сколько прошло после взрыва? Я не знаю. Я ищу своих родных, близких, но всё впустую. Я находил трупы заражённых. Выжившие тоже есть, но последняя встреча с таким кончилась дракой за воду. Я убил его камнем и оставил прям там у дерева.

Выживать становится всё труднее. Вчера я видел, как правительственные войска расстреляли людей, но за что? Я не знаю! Не думаю, что я смогу найти кого-то из тех, кто мне дорог. Я устал так жить и не хочу быть застреленным или убитым. Не хочу умирать в страхе. Даже старый талисман, который так хвалила бабушка Зоя – не помогает. К чёрту всё это. Завтра я покину этот мир, но на своих условиях!

Примечание: на трупе были найдены заячьи лапы.»

«Записка №3 Найдена 18.07.2032 на трупе выживавшего (покончил жизнь самоубийством).

Наша группа собралась почти сразу после взрыва. Все были нацелены на выживание и первое время это отлично работало. Разбили лагерь, искали помощь, помогали друг другу. Всё шло хорошо до тех пор, пока не началась нехватка припасов. Вечером кто-то выкрал консервы и съел всё, но никто не сознавался. Ситуация накалялась, и я решил свалить оттуда, захватив с собой немного еды. Думаю, что им от этого хуже не станет.

За мной завязалась погоня. Они решили, что это я всё выкрал и в первый раз! Мне кажется, что меня убьют, но я им так просто не дамся! Скоро они потеряют мой след, и я смогу как следует отдохнуть и тогда уже рвану куда-нибудь на юг или найду уцелевшие силы правительства.

Вчера я видел вертолёт и побежал за ним. Это была ошибка, так как таким был не я один, в итоге за мной снова гонятся те же люди. Сколько можно на меня злиться?!

Едва ушёл от них живым. Сил совсем нет. Я убил Кристину. Я не хотел, я просто защищался, я не знаю почему она вообще напала на меня сразу. Она мне нравилась, а теперь что? Что этот мир сделал с людьми! Я знаю хороший утёс тут недалеко. Думаю, это единственный верный выход, а если они меня найдут, то прочтут это и всё поймут. Я не хотел такого конца. Я не хотел убивать, но я хотел жить. Просто хотел жить.

Я был в шоке. Для людей, живших в то время всё это было неизвестным, и выживать в таких условиях никто не мог. Я перевернул лист и там была следующая записка.

«Записка №4 Найдена 21.07.2032. На теле убитого отрядом по борьбе с третьим классом.

Я знаю, как защитить от пули, от животных и природы, но как защитить или спасти от того, что разъедает тебя изнутри. Я не могу больше смотреть на страдания дочери и моей любимой Иры. Я пишу это сюда, чтобы не подавать им вида, что боюсь или не знаю, что делать дальше. За нами гоняются отряды правительства, чтобы убить. Мы для них ненужные элементы оставшегося общества. Какое, блять, общество, всё мертво! Мы переходим с места на место, но они всё равно идут по пятам. Я не знаю, что нам делать, но может они и правы? Нам всё равно не жить с такой дозой радиации. Я чувствую, что они уже рядом. Я не хочу умирать. Не такую жизнь себе представлял. А Аня? Ей же всего 10 лет, она жизни ещё не видела, а уже едва дышит, съедаемая радиацией. Завтра, если отряд нас найдёт, то сдамся им. Если убьют, то это всяко лучше, чем помереть даже не похожим на человека, в диких мучениях. Пуля это сделает быстрее.»

Я закрыл папку и целиком положил её к себе в рюкзак. Открыв четвёртый ящик, там лежали похожие документы, но уже от лица военнослужащих.

«Запись №1. Военнослужащий – Вернов Никита Николаевич. Звание – лейтенант. Возраст – 25 лет. Войска – отряд по спасению первого класса.

Каждое утро мы собираемся, облачаемся в защитные костюмы берём все необходимые приборы и идём на поиски людей. Нам выдали памятки по определению людей к классам, после произошедшего. Правительству надо найти людей, способных продолжить здоровое потомство, не рискуя заболеть от второго или третьего класса людей. Действуем оперативно, ведь каждую секунду, минуту, они хватают дозу радиации, переходя из первого во второй, а там уже и в третий класс, становясь непригодными. Непригодных убиваем. Такой приказ и я всё это понимаю, но вчера один из нас нахватался так много радиации, что его положили в больницу. Но это не самое ужасное, ведь три дня назад Коле пришлось убить своего ребёнка. Малыш не узнал отца за маской, но смотрел с надеждой. Сразу после этого Коля вышиб и себе мозги. Я сначала не понимал всего этого. Просто выполнял приказы, до тех пор, пока не убил десяток детей-сирот, которым мы сказали, что отведём их в игровую комнату, где накрыто покушать. Повели их впереди себя, они шли болтали о том, что сейчас всё станет лучше. Крохи по 5-7 лет. А нам в наушники прозвучал приказ открыть огонь. Я зажмурил глаза и зажал спусковой крючок. Отпустил только после того, как кончились все патроны. Ночью я почти рыдал, не понимая зачем война. Почему всё именно так. Главное теперь самому не сойти с ума.

По результатам записки вынесен приговор к отстранению военнослужащего от работы в отряде. 04.08.2032.»

В те времена много судеб порушилось. Погибло много людей и даже дети. Те, кому погибать было совершенно не обязательно. Такой уж этот мир. Справедливости нет и не будет. Надо уметь жить в таком мире.

«Запись №2. Военнослужащий – Кисель Александр Иванович. Звание – капитан. Возраст – 31 год. Войска – ВКС (нынче входит в отдел по возобновлению функционирования ЛА).

Помню войну. Летали, бомбили, сбивали. Пропаганда работала так, что каждый был рад умереть за свою страну. Как наши, так и противники, но когда задавались вопросом почему идёт война, то тут ответ дать никто не мог. Началась, идёт. Вот и воюем, кто как может и умеет. Весь мир по уши в крови друг друга и многим это нравится. Всё изменилось с приказом рано утром. Это было 25.05.2032. Мы должны были сравнять с землёй город, в котором не было военных сил противника, а если и были, то немного и это не было необходимой мерой. Однако кто я такой чтобы спорить? Я сел в кабину и полетел. Нам не говорили какое оружие повесили, но я точно знал, что это что-то мощное, по крайней мере это было ясно из заданной высоты бомбардировки и скорости. Мы заняли эшелон. С высоты в 11 км и летя на скорости в 1200 км/ч мы сбросили свои бомбы. Город под нами вспыхивал яркими вспышками, а люди в низу гибли тысячами. Хотя для нашего правительства – это вовсе не люди, так грязь, тараканы, крысы. Сейчас вообще людей нет. Мы тоже не люди. Всё, что мы тут творим – нам ещё вернётся.

По результатам записки вынесен приговор – тщательно следить за поведением военнослужащего, а в случае чего – принять все необходимые меры. 05.08.2032.»

Я закрыл эту папку и отправил её к предыдущей. Многие документы были замазаны чёрным, но полоски легко можно было оторвать, однако сейчас на это времени нет. Передо мной до сих пор стоял вопрос о том, что тут произошло, раз они учинили бойню. Искать долго не пришлось и ответ словно сам попал мне в руки. Это был ежедневник того офицера, что был главным в этом отделе. Почерк у него был красивый, но было видно, что писал он со злобой, либо очень торопился.

«Ёбаная секретность не даёт мне возможности обсудить всё что происходит. Никому вообще не даёт. Все тихо сходят с ума, стараются держать себя в руках, но как это возможно, если тут такое происходит?! После ядерного удара 25 мая, нам ответили тут же. Системы ПРО противника выдержали далеко не все ракеты, но наши пропустили ещё больше. Мы обменялись ещё ракетами на следующий день, после чего от страны ничего не осталось. Связь с правительством была на время потеряна, а когда восстановили, то дали чёткий план, что делать. Первым делом – деление людей на классы. Первый – здоровые, второй – больные, но с шансом выздоровления, а третий – едва живые люди, которых следует уничтожить. Мы сформировали отряды и начали заниматься этим, но в первую очередь у себя. Я старался ограничивать информацию и подстёгивать людей выполнять приказ, ради светлого будущего страны, ведь именно от нас сейчас оно зависело. Как бы, блять, не так. Мы лишь как псы выполняли приказ. Мы все заведомо мертвы. Радиация расползается по всему миру, и скоро не останется ни уголка без неё! Но это куда не шло. Вскоре солдаты стали противиться приказам, ведь убивать женщин, детей и стариков никто не хотел. А людей из первого класса почти не осталось. Мы их держали в убежищах и отдавали самое лучшее, ведь так требовало правительство. Потом пришла новость о самоубийстве солдата из-за того, что тому пришлось убить своего сына, 14 лет. Чёрт возьми, да я бы не смог убить своего сына. Это был не единственный случай суицида. Скоро ещё два солдата покончили с собой. Связь с правительством в конец оборвалась, и я неделю поддувал огонь в это пекло, словно через меха в кузнице. Дело шло хорошо, мы нашли много людей первого и второго классов. Но что с ними дальше делать? Держать их в убежище до тех пор, пока снаружи не станет лучше? Но там не станет. Народ перестал слушать меня. Все валится к чертям. На днях поругался с командиром одного из отрядов из-за того, что не отпускал в сектор, где предположительно могут быть его родные. Но это в 200 км от базы! Если они и там, то шансов, что они принадлежат хотя бы второму классу – мало. После этого он пошёл на задание с отрядом и пропал. Так поступило и ещё два отряда. Нас осталось мало, и я не понимаю почему мы тут до сих пор «работаем». Я вчера предложил всем закончить работу, и пойти кто куда хочет. Людей отпустить, нам их толком кормить то нечем. Майор Радионовбыл против, так как считал, что все должны служить родине. Я ему сказал, что это будет приказ, и он не имеет права его ослушаться. Меня поддержали другие офицеры, но мы пока отложили это вопрос.»

В ящике лежала ещё одна папка без надписей, без всего. Я открыл и достал лист.

“12.07.2034.

Всё вышло из-под контроля, чего и следовало ожидать. Люди на поверхности объединились и начали полномасштабную войну, которую мы не в силах вести. Наши войска день за днём сдают позиции, а в армии растёт число дезертиров! Вчера весь лагерь на юго-западе целиком перешёл на сторону народа! Вся техника, патроны и вся провизия перешла на сторону противника без единого выстрела, а что самое главное – перешли люди. Скоро будет попросту некому воевать. Мы сами этого заслужили, тут никто не спорит. Вчера поступил приказ от остатков правительства, что необходимо сворачивать все центры, а также уничтожить всю информацию. Ещё дали адреса мест, куда надо попасть и тоже всё зачистить. Короче последним нашим шагом в этой войне с собственным народом будет уничтожение улик о том, как это война началась и вообще всего. Я всегда был противником уничтожения истории, но меня такие вещи не касаются. Не того я ранга. Значит буду выполнять. Только не знаю, как жить дальше.”

В целом мне была ясна картина происходящего. И бойня произошла по инициативе патриота. А остальной персонал, скорее всего, почти целиком покинул комплекс до этого. Забрав всё, что можно, я застегнул рюкзак и пошёл прочь. Дальше я хотел пройти к главнокомандующему всем этим комплексом, ведь там можно найти что-то более интересное. Его кабинет был где-то в том же районе, что и медицинский, поэтому мне пришлось вернуться к перекрёстку, где мы с Инной и разошлись. Подойдя в нужное место, она вышла мне на встречу.

– Ну как у тебя дела? Я была в кабинете главнокомандующего, там всё выжжено, как после пожара и искать там нечего, но что самое интересное полоса, где огонь остановился очень чёткая.

– Пошли, глянем и надо искать выход, – сказал я.

– Пошли. Кстати в мед кабинете нашла немного бинта, ножницы и жгут. А ты что интересного нашёл?

– Трупы, там явно была перестрелка. Пару документов о начале операций по наступлению, которые не увенчались успехом. Но всё потом, я кинул их к себе в рюкзак.