Текст книги "Оружейник на Фронтире (СИ)"

Автор книги: Аноним Trionix

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

На следующий день с утра пошел к соседям-столярам, отнес приклад, объяснил про направление волокон в доске,договорился что поставят в копировальный, а как первый будет готов – позовут. А потом еще десяток-другой откопируют. А вернувшись, устроил разбор коробок и как бы инвентаризацию. Оказалось, что уже сделанных спусковых к двуствольным почти десяток, недаром в той мастерской в свободное время их делал. На "фиги" – четыре комплекта всего, кроме стволов и магазинов. Решил доделать эти четыре, но больше без заказа не делать пока – неизвестно кому они здесь нужны, и нужны ли вообще?

Все запчасти разложил по принадлежности по полкам, в общем обустроился. Затем уселся за копировальный и за день нарезал шесть стволиков – все-таки тридцатичасовые сутки Новой Земли имели и свои преимущества... да длинная ночь рядом с любимой тоже в радость.

Принесенный днем Борисом приклад выглядел просто потрясающе, на уровне турецких орехов выше среднего класса. И это обычная для этого сорта дерева доска. Попросил сделать еще двадцать, обговорили цену и разошлись.

Спокойный ход работы за копировальным прервался попыткой ограбления. Зашедший в магазин загорелый длинноволосый человек выглядел несколько подозрительно – не первой свежести рубашка, грязноватые брюки, небритый, да и стоял на ногах тот мексиканец не вполне твердо.

– Деньги давай – сказал он, вытащив здоровенный блестящий револьвер с коротким стволом.

Стоял он почти у стола. Нажатие педали – и два пневмоцилиндра толкнули прочный брус из местного дуба вперед из-под крышки стола. Тонна с лишним на каждом цилиндре – небритого сложило пополам и отбросило к двери. Отпустив педаль, подошел к сраженному негодяю, забрал револьвер и связал его ремнем, потом позвонил в Патруль. Бойцы приехали минут через пять, за которые пойманный чуть не обгадился – над ним сидела Афина и тихо рычала.

– Стоять, не с места!

– Я владелец, вот мой айди – и протянул бойцу карточку. Он посмотрел на нее, и спросил что случилось.

– Этот тип зашел в магазин, достал револьвер – вон он на столе, и наставил на меня. Ударил его доской, от которой перед тем отпиливал заготовку, вон она стоит.

– А что не стреляли?

– А как? Позади него окна, пуля может пройти навылет и через окно прохожего ранить...

– Разумно – сказал капрал. Револьвер заберу на экспертизу, потом отдадим. Задержанного отволокли в джип – идти он не мог. Орденец достал блокнот и записал телефон, адрес и что-то еще. Потом сказал что позвонят, похвалил за храбрость и они уехали.

Катя все это время молча смотрела на происходящее из дверного проема, держа овчарку за ошейник. Но как патрульные ушли, немного накричала на меня, что работа у меня опасная. Но скандал быстро затих, и пошли обедать. К вечеру было готово еще пять стволиков, итого дюжина считая первый день работы. Принялся за наружную обточку, и пробыл в мастерской настолько допозна, что жена подошла сзади в одних тапочках и недвусмысленно позвала в постель.

На следующий день поработать просто не дали – сначала позвонили со станции, сказали что пришел груз проката. Поехал, осмотрел небольшой штабель кругов и квадратов разного сечения и стопку листов, сравнил со своим списком. Запихнуть это в «самурайчика» вряд ли бы удалось, договорился с водителем чего-то газелеобразного с манипулятором между кабиной и кузовом, на кабине была надпись на неизвестном мне языке. Но индиец-водитель сносно говорил по-английски. Не успел доехать до дома – звонок от дознавателя. Пришлось опять ехать в представительство Ордена.

Следователь, немка средних лет, после формальных вопросов об имени и ай-ди, сказала:

– Хочу вас поблагодарить за поимку убийцы. Экспертиза показала, что из револьвера плененного вами грабителя убили двух человек на прошлой неделе. Вчера вызвала свидетелей – они тоже опознали этого Хуана. А как вы его поймали?

Повторил рассказ, опять сославшись на удар доской.

– Крепкий же вы человек. Сломать таз ударом доски – это редкий случай.

– А что теперь будет с задержанным?

– Обычно за убийства полагается пожизненное у конфедератов, дороги в болотах строить. Но там долго не живут. Но у этого типа сломаны кости, а через неделю дожди, так что наверно его просто казнят.

– Кстати, вопрос – а часто магазины грабить пытаются?

– В городе пять-десять случаев в месяц, но вот живой грабитель это редкость, обычно их на месте стреляют. Вот вам ваш трофей – она протянула пакет с револьвером. И удачи вам!

Только вернулся домой – подъехал грузовичок с прокатом, выгрузил на тротуар перед воротами мастерской. Перетаскал металл по одному предмету в мастерскую – и уже пятнадцать часов...

Едва пообедали, в дверь постучался водитель грузовика с чугунием в кузове. Вдвоем с ним поставили все на землю, оказалось 20 станин, на вид все ровно, и даже отпескоструено. Долго носил их под навес, а потом переоделся в химзащиту, высунул в окно шланг и стал красить станины краскопультом, за пару часов покрасил, но только зашел в дом – звонок Билла, завтра на охоту едем, встреча в девять на северном КПП.

Дальнейшие события мы с Катей долго вспоминали с большим смехом. В дверь без стука зашла крупная пожилая дама в черном платье, шляпке и с длинным толстым свертком.

– ГДЕ ТУТ ДМИТРИЙ? – воскликнула она.

– Ну я, здравствуйте!

Вместо ответа дамочка бросила на верстак сверток, и полезла обниматься. Как потом выяснилось, по профессии она повар рыбного цеха, но в тот момент было довольно страшно – запах и еще черепашьи на ощупь губы на своей шее... Ситуацию разрулила Катя, выйдя на шум, она шлепнула дамочку полотенцем куда попала, и прикрикнула на нее:

– Это МОЙ муж! Идите и своего обнимайте!

Дама наконец разжала руки и сев на заботливо подставленный стул, который жалобно скрипнул, стала рассказывать, сбиваясь с русского на сильно испорченный немецкий, что покалеченный нами вчера грабитель убил ее среднего сына, когда он отвез заказчику корзину с местной версией устриц и возвращался обратно.

– А что он без оружия-то ходил, ведь жителям пистолеты разрешены?

На эту реплику нам была прочитана целая проповедь о том, что ее мальчику было всего 20 ( блин, а у кое-кого в этом возрасте и жена, и дети, и личное кладбище, и звездочки на борту около кабины, как моего у бывшего коллеги ложъевщика Александра), и она очень боится оружия...

– А как же вы здесь оказались?

На это последовал еще один загруз о непутевой дочке, которая из Израиля уехала на Новую Землю, а потом позвала семью ехать следом, написав что тут нет никаких арабов и адвокатов. Про змей, гиен и бандитов она скромно умолчала – и вот несчастная еврейская семья работает как может, свой рыбоконсервный заводик едва построив. С большим трудом отбившись от приглашения на еврейские поминки, мы были одарены местной версией чего-то между сомом и угрем в копченом виде, который и был в свертке. А после ухода дамы долго проветривали офис, открыв дверь и поставив в проем вентилятор.

А остаток дня собирались на охоту, по-новоземельному, конечно. Обе "фиги", по три магазина в подсумки, из них один с трассерами -в путеводителе про пптеродактилей была такая хорошая картинка, два магазина к охотничьей винтовке, и еще несколько патронов в карман рубашки положу. Катя решила повесить на пояс 14-45, а я наоборот 22-й, думая о многочисленных змеях и многоножках. Погрузили в машину две канистры с водой, всякий перекус и прочее съестное, проверил домкрат и трос. Ну и полноценную медицинскую укладку под сиденье – отделение перевязать хватит. Мало ли что. Одеться решили в светлозеленые рубашки и зеленые брюки, никакого камуфляжа, и прихватили красные кепки.

С утра на КПП нас ждал американский пикап Джи-эМ-Си, и в нем двое братьев Барке, Тим и Лоуэлл, сокращенно Лев. Выходцы из Коннектикута, они довольно давно осели в Порто-Франко. Познакомились, обнаружили что радиостанции карманные у нас на одни частоты, поставили одинаковый канал и поехали, братья-охотники впереди. Полупустая машина шла легко, и мы держали скорость к восьмидесяти. Через час или около того Тим предупредил по радио, что скоро свернем, сбавили скорость и повернули направо на едва заметную колею. Минут через двадцать остановились около вытянутого холма, или скорее вала. Вышли из машин. Катя с «фигой», у меня 416-я, а у братьев были одинаковые ФН-ы.

Старший пригибаясь поднялся на холм и тихо спустился обратно.

– За холмом лощина, в ней источник и зеленая свежая трава, и пасется стадо антилоп. Ну мы их так называем. Бьем только быков, и только стоящих. У этих тварей, если они испуганы, что-то происходит с мясом и оно потом жесткое. А еще у них на яйцах вонючая железа, которую надо срочно вырезать и выбрасывать, а то опять же мясо будет вонючее. Сук не трогаем. – Тим смешно путал некоторые слова. Как выяснилось, русский он изучил в армии, и теперь старался попрактиковаться в нем, отчего говорил с нами по-русски и мы с ним тоже. Лева же русского не знал и поэтому кое-что повторяли на английском для него.

– Осторожно поднимаемся на холм, и идем вперед. Как увижу что они насторожились – стреляем залпом по моему счету. – сказал младший.

Пошли вперед, очень осторожно, шевеля траву перед собой прутиками. Поднялись на гребень, и тут стало видно стадо. До него было еще с полкилометра, но высокая трава давала некоторое укрытие. Минут двадцать пробирались вперед, подойдя на сотню метров.

– Стоим и распределяем цели, мой вон тот который озирается – сказал Тим

– Выцеливаю толстого справа – сказал Лев

– В середине стада – неуверенно выбрала цель Катя

– Слева, сейчас чуть смещусь... и сделал десяток шагов влево, заметив двух пасшихся быков. Почему бы не попробовать...

– фри

– ту

– Ван!

Дружный залп из четырех стволов и еще два выстрела из ФГ, которая стояла на авто-огне.

Стадо побежало влево, а мы вперед. Братья резво переворачивали битых быков, и что-то отрезали. Подошел к "своим" и удивился. Первому пуля попала в голову между боковыми рогами, которых всего четыре, и вылетела с другой стороны, проделав дырку в спичечный коробок. Второму она же попала ниже рога, пробив дырку в полкулака, а на выходе унесла другой рог, выломав кусок черепа размером пол-ладони

Катин бык получил свои 13 граммов под череп и упал уже дохлый.

Подошел Тим

– что стоишь, яйца отрезай!

– Чем? Нож забыл дома, а этот – показал кортик

– Ну да, он только многоножек колоть, – согласился Тим

Наклонился к одному быку, резанул, потом подошел ко второму.

– Могучий патрон у этой винтовочки, а что послабее не взяли, как у жены?

– Да я надеюсь гиену стрельнуть, если появится.

– Только бы не появилась, их непросто убить.

Лев сходил до машины, и подогнал пикап. Погрузили туши в кузов, отвезли на присмотренную каменистую площадку, и срочно освежевали, теперь уже вчетвером.

– Берите любую тушку по выбору, одна ваша, а шкуры все завезем к скорняку.

Сложили задние сиденья, постелили пленку, накидали травы, затащили быка, который размером с пони, наверное. Побольше оленя, но меньше лося.

– Едем к дороге, мы вперед.

Когда до дороги осталось не больше метров трехсот, впереди раздался громкий хлопок. Мы заметили машину, вернее грузовик, который виляя остановился. Подъехали к нему. Четырехдверная кабина и кунг сзади, с эмблемами чего-то связанного вероятно с электросетями. Лопнувшее переднее колесо. Водитель в камуфляже вышел и стал осматривать колесо, затем из передней двери спустилась женщина в джинсах и блузке, и что удивительно – в черных туфельках. Подъехали к ним, вышел, поздоровался. Что ответил мужчина, не понял. Перешел на немецкий, потом на русский. – не понимают. Из задней двери кабины спрыгнул серьезный мальчик лет 10-12, в джинсах и футболке, но в солдатских ботинках, и с винтовкой в руках.

– Мы французы, папа и мама врачи, едем в русскую республику, потому что там папу позвали на работу и там запрещены гейпарады. А родители кроме французского знают голландский и латынь. – сказал он на плохом русском.

– Помощь со ремонтом нужна?

Мальчик перевел папе, и потом обратно

– Если можете помогите, я никогда не менял колесо сам.

Охотники сказали что помогать не могут – мясо испортится может, и уехали. Тем временем из кабины выбрались две девочки, старше и моложе мальчика, винтовка которого при рассматривании оказалась не только малокалиберной, но и однозарядной, разве что на белок.

– Фамилия наша Бесконд, может Беско, не знаю как по-русски правильно, папу-врача зовут Мартин, маму Сюзан, сестренки мои Ева и Анна, а меня Симон – перечислил он. Представились и мы.

Попросил Катю залезть на крышу машины и смотреть по сторонам. А Мартин тем временем принес чемоданчик с ключами и домкрат, который вызвал у меня смех – легковушечные "ножницы" явно не для "унимога". Достал свой "хайджек", стали приподнимать грузовик. Втроем сгрузили из кунга запаску, подкатили поближе, стал откручивать гайки колеса.

– Там длинная зверюга – крикнула Катя. И стала быстро перелистывать лежавшую до того в подсумке "памятку переселенца". Схватив винтовку, полез на крышу.

– По картинке гиена – добавила она.

К нам приближалось нечто цвета помоечной дворняжки, с пятнистой спиной и длинной пастью. Бежала не прямо на нас, но как бы чуть мимо. Но такое "как бы чуть мимо" было хорошо мне знакомо по повадкам моего покойного Зиги, он также подбирался к "дичи". Поэтому немедленно вскинул винтовку, прикинув что метров 120, прицелился прямо в крошечный глазик зверюги и нажал спуск. Когда мушка опустилась на линию прицеливания, цели просто не было.

– Помнишь где оно было? Прочеши из своей винтовки!

– В смысле?

– Стрельни туда же, ближе, дальше, правее, левее.

Катя сделала несколько выстрелов, но шевеления не было. Слез с машины, открыл затвор, убрал в карман гильзу, закрыл затвор и пошел смотреть. Катя шла следом и чуть левее. Метрах в ста лежала туша. Зверюга длиной метра три или четыре, из них пасть наверное одну пятую длины. Шкура грубая на ощупь, почти как бегемот в зоопарке, а на лапах – копыта. Невероятная тварь. А маленькое по сравнению с тушей входное отверстие расположилось около глаза. Попытка перевернуть зверюгу, чтобы посмотреть где выходное, не удалась – это явно не для двоих занятие. Ясно было одно – 416 превосходно работает по крупной новоземельной дичи.

Вернулись к машине, где нас через нашего юного переводчика засыпали вопросами.

– Большая гиена, второй по опасности хищник Новой Земли. Да, из этой винтовки с первого выстрела, а военные их обычно из пулемета очередями забивают.

– А кто первый – спросили французы?

– Каменный варан. Он черезвычайно хорошо маскируется, нападает первым, и убить его тоже непросто, более того, наши друзья-охотники утверждают, что он якобы обладает чем-то вроде гипноза и поэтому его трудно заметить. К тому же они могут согласованно действовать парой или стаей. А гиена хотя бы прямо напролом бежит. Про него же в памятке написано.

Пока Катя водила Мартина смотреть на гиену, втроем с Симоном и его мамой поменяли колесо, а когда они вернулись, достали из кунга доску и закатили по ней лопнувшее колесо в кунг. Подкачали своим компрессором запаску. Тем временем Симон рассказал, что их семья три месяца назад списывалась с минским медвузом, и они были готовы взять его родителей на работу, Симон и Анна даже стали учить русский, но тут приключился конфуз с неграми и младшей сестрой, папа сумел выйти под залог, и на следующий день к ним подошел вербовщик. Они купили грузовик вместо легковушки, спешно погрузились и в ворота. А в Порто-Франко кто-то посоветовал им ехать на русскую территорию.

Анна тем временем переводила для Кати и Мартина. Он полез в машину, достал чехол и вынул из него "фамас", пачки патронов и стал набивать магазины. Видимо зверушка произвела впечатление на него. Потом кивнул Кате, она шепнула Анне зайти за машину, обошел машину следом и сказал:

– Пожалуйста, как приедете к русским в Демидовск, а родители пойдут устраиваться на работу, подойди к любому военному, и скажи что тебе надо в "первый отдел". Там отдашь эту флешку. Пожалуйста, это очень важно. И никому ее не показывай, даже родителям и брату.

– Это какие-то шпионские истории?

– Нет, просто работающий у них забыл в моем магазине. Но если пропажа ему не вернется, его могут наказать.

– Хорошо, передам. – и спрятала флешку в карман джинсов.

Вернулись к остальным, Катя горячо убеждала врачебную семью ехать как можно быстрее, но в степи не ночевать – оружие у них все же не на зверье, да и стрелкового опыта нет.

– Знаем, что до дождей дней пять осталось, но посчитали, что если будем ехать по 800 в день, руля по очереди, то успеем.

Попрощались, так и не спросив, какая же медицинская специальность у Мартина. И разъехались – они на запад, а мы домой.

Сделав еще пять коробок, перешел к затворам и их муфтам. Сначала сверлил отверстия под ударники, потом наружная обточка затвора, фрезерование... и так целый день, затвор за затвором. А вот муфты намного сложнее – из прямоугольной заготовки сначала выфрезеровывал «силуэт вида спереди», как выразилась Катя, потом расточка отверстия, и много-много фрезерования, и вместо увесистого стального прямоугольника на столе оказывается изящная муфта с боевыми упорами и рукояткой. Мешок со стружкой заполняется с пугающими темпами, но и рядок затворов и муфт на полке постепенно пополняется. Теперь части спускового механизма. Ударники самые простые – почти одна токарная обработка и потом разумеется закалка. Остальные части фрезеровал из толстого листа. За окном уже собирались первые тучи сезона дождей, а на календаре было 28-е, когда Катя спохватилась, что мы еще на пляж не ходили!

Конечно погода не пляжная, но хотя бы пройтись до берега океана надо, да и всякой бакалеей закупиться как следует, пока ливни не начались. Доехали до Оушен, Океанской, по простому, оставили машину в видимости от берега. Там был оборудован самый настоящий пляж, с шезлонгами, зонтиками, киосками. Правда сейчас двое рабочих неторопливо носили все это в ангар позади кафе, но несколько столиков еще стояли на месте. Купив по мороженому, пошли на берег. Со стороны мы наверно смотрелись как-то странно – бежевое короткое платье и сапожки на Кате, бежевые в тон брюки и рубашка, коричневые кобуры с "парабеллумами". Не в цвет была только совсем черная овчарка. На берегу мы были не то чтобы одни, но в пределах видимости было около десятка пар, из них еще двое с собаками.

Океан был красив, полосы облаков на синем небе южнее контрастировали с черными ползущими с севера многослойными тучами. Афина носилась по самой кромке прибоя, поднимая брызги и подпрыгивая от радости. Веселая легкость осеннего дня прервалась каким-то бурлением в воде около самого берега, но видно ничего не было. Подозвав собаку, достал из кармана рубашки поляризующий фильтр, чтобы "срезать" блики от поверхности – через него было видно что-то похожее на плезиозавра с картинок в памятке.

– А давай его поймаем? – сказала Катя. – он вроде небольшой.

– Может не надо?

Тут животное подняло голову над водой. И голова эта была как бы не больше овчарки.

– Ой, хорошо что в я воду не полезла... – сказала Катя

Афина неистово лаяла на рептилию, прыгая по самой кромке воды из стороны в сторону. Тут рептилия подумала, что проголодалась, и не считая нас угрозой, двинулась к берегу. Когда между открытой пастью с режущими черепашьими челюстями и собакой осталось меньше метра, мы дружно открыли огонь. Несколько секунд спустя Афина отпрыгнула назад, а извивающийся ящер, разбрызгивая кровь из пробитой головы, оказался почти на берегу, в самой кромке прибоя. Сзади раздался топот, обернувшись мы увидели троих мужчин с баграми и топором, это были работники того самого кафе.

– %!?*-е орденцы опять сеть не починили

– Какую сеть?

– Пляж огорожен стальной сетью на поплавках, чтобы такие зверушки не заплывали. Но по осени у них начинается миграция, вот и заплыл гад. Вы в порядке?

– Мы в порядке, собака тоже, а с ящером что делать будете?

– Сейчас вытащим на берег, сфотографируем для жалобы, что сеть не в порядке, а то так всех отдыхающих сожрать могут.

– Можно вам помочь, а потом зверушку порассматривать?

Вчетвером вытащив ящера на берег, долго рассматривали диковинку, а потом перезарядили пистолеты и решили покинуть столь гостеприимное и уютное место, чуть не стоившее нам собаки.

В молле распереживавшася Катя порезвилась на довольно заметную сумму, накупив всевозможных круп, картошки, специй, и в довершение всего двадцатилитровую банку соленых огурцов, и такую же маринованных помидоров. Обе банки были с обстоятельностью упакованы в обрешетку из тонких деревянных реек. Заглянули текстильную лавочку к похожему на бурята или монгола продавцу, где углядел в углу кучу тех самых оружейных сумок. Оказалось, что шьют их здешние китайцы, а стоят они оптом по десятке, в общем, тюк сумок оказался в машине. Закупившись всевозможной провизией, наконец добрались до дома.

Ночью начался дождь. Сначала несильный, но потом порывы ветра стали усиливаться. Выглянули в окно – ветер доносил запах моря, но тут же захлопнули окно, направление ветра сменилось и струи воды хлестнули в открытое окно. Начался сезон дождей, но нам было хорошо и уютно – камин в гостиной, уютный дом, любимая девушка и интересная работа.

Как не удивительно, но раньше мне не нравилось, когда кто-то смотрит за работой. Но с Кате все было наоборот – мне нравилось, когда она забиралась с ногами в стоящее в мастерской плетеное кресло и просматривала интерьерный журнал вроде "мезонина", многолетнюю подшивку которых мы привезли с собой. Или что-то рисовала в большом альбоме. Постепенно Катя начала проявлять интерес к моей работе, сначала это был поток расспросов, но потом оказалось, что по ее мнению, гравировка в стиле булино это как рисование тушью. Понятно, что спрос на штучные украшенные ружья будет много меньше, но... пусть изучает, раз интересно.

А в это время в замке у шефа...

События первого дня начала сезона дождей в разведуправлении РА еще долго вспоминали как "день проктолога". В струях первого дождя к КПП Демидовска подъехал длиннокабинный "унимог". Вышедшие из него водитель и пассажирка не понимали по-русски почти ничего, а переводчиком при них был их сын. Сержант связался с караульным помещением, предупредил что приехали французы и хотят попасть в отдел кадров. Доехав по объяснениям до кирпичного дома администрации, они резво вбежали в подъезд. Когда работница кадров позвонила в ближайшее место, где мог быть франкоязычный – в первый отдел, и позвала переводчика, удивления это не вызвало. Но лейтенант Павличенков до кадровиков не дошел – в коридоре в него вцепилась девочка лет тринадцати и стала на плохом русском упрашивать отвести в "первый отдел". Когда они пошли туда, достала флешку и сказала, что ее просил передать русский, который сказал чтобы еще передала привет от "тульских казюков из башни". Павличенкову хватило эрудиции, чтобы понять, что "тульские казюки" это работники ТОЗ-а, а на башню похоже здание ЦКИБСОО. Отвел девочку к родителям и сел за компьютер.

На флешке был архив с паролем и текстовый файл. В нем значилось, что автор участвовал в испытаниях перспективных образцов оружия, а дальше шел невообразимый стишок на смеси старорусского и блатного, написанный в стиле древнегреческих поэм. Разгадав его, Михаил набрал пароль "Старинов" – не получилось, "Starinov" – тоже не то. А если латинская раскладка и русские буквы? Архив стал распаковываться. Меньше десятка папок. "гнездо" – текстовом файле значилось – система противодействия операторам ПТУР.... другая папка – система скоростного разминирования "теща". противовертолетная мина....

А дальше – "прошло войсковые испытания", прошло боевые испытания в Ливии один эпизод на НЗ". Михаил отправил файл на печать и позвонил командиру. И все пришло в движение.

Звонок Барабанова кадровикам – и французской семье врачей – проктологу и его жене-окулисту дали в бесплатную аренду коттедж и обязали ходить на курсы русского языка. Затем развели по комнатам опрашивать про события "за ленточкой" и в конце про дорогу по Новой Земле. Младшая, Ева, похвасталась фотографиями гиены, убитой русским, и показала фото около машины где были русские, но на огорчение разведчиков, мужчина держал в руках домкрат, который нес к машине, и половины лица видно не было. Про русскую пару удалось узнать всего ничего – что машина у них небольшая, женщину зовут Катя, а у мужчины винтовка невероятного калибра, от которого гиена сдохла на месте.

Инженерный капитан, вызванный в разведупр, сказал, что такая система разминирования работать будет, что она проста настолько что непонятно отчего он сам ее раньше не придумал. Противовертолетная мина его просто очаровала простотой управления нацеливанием ударного ядра.

Врача-физиолога нашли в роддоме, где он работал хирургической медсестрой, поскольку должности физиолога просто не было. После некоторого непонимания он объяснил, что да, световые вспышки с некоторой частотой могут вызвать эпилепсию у здорового человека, если он пристально смотрит на их источник, только вот параметры импульсов врачам не известны.

По остальным боевым системам даже не сразу удалось найти, кто смог бы изучить документацию. А она была предельно полная, кое-что вплоть до рабочих чертежей оборудования. Было решено передать документацию на авиазавод в Солнцегорске, чтобы на опытном производстве авиаприборов попробовали бы повторить "Гнездо", для начала, как самое простое из всего.

Прошла первая неделя сезона дождей. На натянутом по диагонали мастерской стальном тросике висел ряд свежепропитанных маслом прикладов и цевьев для винтовок, а полностью готовое «железо» шести винтовок лежало на стеллаже. Мы же просто отдыхали пару дней кряду, между кухней и постелью, расспрашивая друг друга о прошлой жизни. Катю вдруг прорвало рассказать о своем далеко не безоблачном прошлом, а взамен она вытягивала всякие мои жизненные истории и приключения, то удивляясь моей везучести, то сокрушаясь непредусмотрительностью.

Эти милые семейные забавы были прерваны визитом небольшой делегации из пяти семейных пар. Оказалось, что в Порто-Франко есть как бы немецкая община из тех, кто по работе или еще каким-то причинам живет тут, но дома говорят и детей учат на немецком. Проблема была в том, что в единственной портофранковской школе умер от укуса змеи преподаватель ремесел, который вел занятия на немецком. Англоязычный был жив и здоров, но некоторые родители хотели чтобы дети усвоили побольше технических терминов. Попытался объяснить им, что по образованию я ни разу не педагог, учить не умею. Катя неожиданно заняла сторону родительской делегации – попробуй, время есть, а людям польза. Договорились что подойду, поговорю с начальством, а там как получится.

На следующий день, надев дождевик и взяв зонтик, прошелся до школы. Двухэтажное здание красного кирпича пряталось в переулке около Мейн-стрит, выходя не нее торцом. Зашел – обычная европейская школа, с маленьким отличием – нигде не висел план здания, или пожарный. Спросил попавшуюся в коридоре девочку в форме, как пройти к руководству. Там оказалось, что одна из вчерашних посетительниц с простой фамилией Гильдебрандт – преподавательница биологии, геологии и основ астрономии. Очень удивился таким предметам – в старой Европе вместо астрономии теперь гей-толерантность преподают. Директором же был итальянец в с фантастической фамилией Бормолини, а звали его Томасом. Представился, рассказал о вчерашнем визите. В ответ Томас стал эмоционально рассказывать о том, каким хорошим был предидущий преподаватель ремесел, по основной работе – механик с железнодорожной станции. Закончив махать руками, он спросил

– А что вы умеете?

В ответ вытащил из парабеллума магазин и протянул ему пистолет. Томас минут на десять выпал из реальности, рассматривая рельефную гравировку и инкрустацию на пистолете. Но только я вспомнил про оставшийся в патроннике патрон, как грохнул выстрел, и в книжном шкафу появилось дополнительное отверстие. На выстрел сбежались трое преподавателей, включая Франциску. Выяснив, что пострадали только бумаги в шкафу, разошлись. Поток извинений, лившийся из Томаса, казался нескончаемым, но наконец он успокоился и перешел к делу. Слесарную работу предполагалось преподавать четырех– пяти– и шестиклассникам, по две пары в неделе у каждого класса, расписание пока не меняли, поэтому все занятия приходились на пятницу, что было сделано для удобства покойного преподавателя. Итого день в неделю, но оплата была скажем так, небольшой, так как преподавание этого предмета считалось как бы дополнительным, поэтому шесть-семь дней в месяц расценивались в 250 экю. Но для начала Томас предложил выйти в ближайшую пятницу, то есть через три дня, посмотреть на учащихся и понять что с программой. А пока стал рассказывать о принятых у них видах документации. А ее было немного – классный журнал с оценками от 1 до 12, журнал с программой занятий да и все. Принес программные журналы по ремеслам, только начатые за этот год и прошлогодние. Заполнялся он просто – левая сторона разворота – желаемое, правая – что проходили и заметки типа " Левински сел на напильник, пропорол зад, отпущен домой", или " Клааса к токарному больше не подпущу", " вызвать отца Вероники, предупредить что станет дедушкой, если не будет воспитывать дочь".

А вот общее содержание программы, фактически повторяло ПТУ-шную программу советских времен, от слесарного дела до работы на основных станках.

Обговорив еще всякие мелочи, попрощался и пошел домой.

Билл зашел в гости не один, а с совершенно очаровательной черноглазой шатенкой, невысокой, но очень красивой. Биллову жену звали тоже Катей, и как потом выяснилось, она родом из Молдавии. С собой они принесли тубус с рисунками и «браунинг ХПДА» 1935-го года выпуска, который и надо было срочно отгравировать по эскизам. Расстелив эскизы на столе в гостиной, удивился тому, как они качественно нарисованы. Виноградные лозы с листьями по затвору, маленькая изгнутая надпись справа на затворе, а на задней части рукоятки под предохранителем шутливый рисунок по мотивам картины Брейгеля, только вместо арбалета молочница держала что-то вроде ПТРД.Оказалось, что они рисовали эскиз вместе, а пистолет заказан каким-то французом в подарок брату на пятидесятилетие, до которого оставался месяц, за работу Билл сходу предложил две с половиной, сказав что это только за гравировку и футляр. Согласился, понимая что работа конечно сложная, но недели на четыре, а здешний месяц все же сорокадневный.