Текст книги "Горячее лето пятьдесят третьего (СИ)"

Автор книги: Аноним Пантелей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Остальные просто промолчали. Что и не удивительно, ибо до сего дня они о Космосе ни разу не задумывались.

– Константин Константинович, ведите товарищей к себе, начинайте составлять планы и делить ответственность, вы все члены будущего ГКК. Оставьте мне Судоплатова, он отвечает за безопасность, я его сначала сам проинструктирую.

Дождавшись, пока все выйдут, Сталин достал из стола свежий выпуск Правды с некрологом маршала Жукова.

– Гордиться этим не стоит, поэтому благодарить не буду, хоть работа и исполнена безупречно. На что выйдет следствие?

Дело, как ожидалось, взялась расследовать Прокуратура Одесского военного округа, препятствовать им, разумеется, никто не стал.

– Выйдет на отчётливый британский след. Выведем, товарищ Сталин.

Сталин только слегка кивнул, навсегда закрывая тему.

– Что по операции «Куба либре»?

Такое кодовое название носила первая операция тайно возрождаемого Коминтерна, в вожди которого, с подсказки того же медиума, сейчас готовили аргентинца Эрнесто Гевару по прозвищу Че.

– Аргентинского доктора я отправил в госпиталь, астма у него, лучше не запускать. Приказом отправил, добром не удалось уговорить. Пусть подлечится и заодно теорию подтянет, литературу мы ему подобрали. А братья кубинцы готовятся по распорядку, за полгода поднимем их на приемлемый уровень. К лету управимся, товарищ Сталин. Боевики готовы, даже гаванский акцент уже имитируют, их только вожди тормозят.

Судоплатов тонко намекнул, что с него спрашивать за навязанных людей не очень правильно, Иосиф Виссарионович Сталин понимающе усмехнулся.

– Не понравились тебе латиноамериканские товарищи?

Павел Анатольевич пожал плечами.

– Товарищ там только Че, кубинцы слишком скользкие, за ними глаз да глаз нужен будет.

– За всеми глаз да глаз нужен, ничего нового в этом нет, присмотрим. Какими силами предполагается проводить операцию «Куба либре»?

– Ориентировочно пятьсот человек, товарищ Сталин. Детали операции до сих пор находятся в процессе доработки.

– Доставка?

– По одиночке и мелкими группами через Мексику и США, народ опытный, сложностей не возникнет. Вооружение доставим на подводной лодке.

– Хорошо, Павел Анатольевич. В ГКК твоя задача обеспечивать нашу безопасность и, по возможности, делать гадости конкурентам. Сейчас иди к Рокоссовскому, и начинай вникать в детали.

***

***

Глава третья

23 января 1953 года, Вашингтон, Белый дом

Инаугурация тридцать четвёртого Президента США Дуайта Эйзенхауэра прошла на фоне восторженных отзывов о его неофициальном визите в логово дядюшки Джо. Пресса буквально восторгалась его решительными действиями и очевидной дипломатической победой. Смаковались различные версии, чем же именно угрожал Сталину Эйзенхауэр, если тот пошёл на такие невиданные уступки. По другому это никто не оценивал, ведь американцы без всяких условий и компенсаций возвращаются на Родину, значит Советы испугались. Америка ликовала, угроза ядерной войны отступила благодаря новому Президенту.

Не было поводов для радости только у узкого круга посвящённых. Докладывал генерал Макартур.

– ...никакой возможности быстро проверить данные предоставленной нам аналитической записки мы не имеем. Версия о том, что Йеллстоунский парк – это кальдера гигантского супер вулкана вызвала большой интерес у наших учёных. Все эксперты-геологи, привлечённые к анализу, предоставленных русскими данных, единодушно сошлись во мнении, что такое вполне возможно, но для точного подтверждения, или опровержения, нужны дополнительные исследования, которые займут как минимум два года.

Возникшую после окончания доклада паузу, прервал Аллен Даллес, назначенный новым Директором ЦРУ.

– Мы не можем два года находиться в подвешенном состоянии. В британской прессе нас уже открытым текстом обвиняют в предательстве, НАТО находится на грани раскола. Признаюсь, я только вчера оценил, какой красивый ход сделал Дядюшка Джо, вернув нам армию Кларка. У нас больше нет союзников, господа, зато скоро будет целая армия, считающая Сталина своим благодетелем. Их эвакуируют через Владивосток, и с ними конечно работают, а мы ничего не можем с этим поделать.

Президент Эйзенхауэр тактично уточнил.

– Ваши предложения? Учитывая, что эвакуация растянется на полгода.

– Боюсь, что из Берлина нам придётся уйти, хоть и понимаю, что Сталин на этом не остановится.

– Мы все это понимаем. Хотелось бы ещё понять, на чём он в конце концов остановится?

Аллен Даллес ненадолго задумался и вздохнул.

– Он вообще не остановится, но он смертен и уже не молод. Нужно тянуть время.

Подытожил Эйзенхауэр, обращаясь к Госсекретарю Джону Даллесу.

– Официально свяжитесь с Энтони Иденом и сообщите ему наше решение по Западному Берлину.

25 января 1953 года, Москва, Кремль

Полковник Гамаль Абдель Насер, получивший совершенно неожиданную для себя поддержку со стороны СССР, затягивать до лета не стал. 18 января, на следующий день после запрета генералом Мохаммедом Нагибом всех политических партий в Египте, и конфискации их фондов, тот был арестован полковником Насером под всеобщее одобрение.

21 января было объявлено, что Египет становится Республикой, а Насер возглавил временное правительство. 23 января были установлены дипломатические отношения с СССР, а на следующий день он уже находился в Москве, как сообщалось в газетах – «С официальным дружеским визитом».

К его большому удивлению, русские не стали ставить условий советизации Египта, «живите как хотите, только договоры выполняйте». Их интересы лежали в сугубо практической плоскости, как то тайные преференции в пользовании Суэцким каналом, взаимная торговля, совместные проекты на территории Египта и никакой идеологии. При личной встрече со Сталиным, Насер озвучил этот вопрос, тот улыбнулся в ответ.

– Зачем нам ставить условием то, чего вы и сами вскоре запросите. Ваши стремления к арабскому объединению и освобождению от Британской Империи на этом этапе нас абсолютно устраивают. Ни к чему улучшать то, что и так отлично работает, я понятно объясняю? В преимуществах социализма вы вскоре и сами убедитесь, без наших подсказок, а пока займёмся делами более насущными, чем строительство социализма в феодальных странах. Открою вам секрет, Правительство Ирана готовит национализацию нефтедобычи, и нам бы очень хотелось скоординировать ваши действия.

Насер сразу оценил масштаб готовящейся антибританской операции, он почтительно склонил голову и торжественно произнёс.

– Вы никогда не пожалеете, что доверили мне, господин Сталин. Все свои действия я обязательно буду согласовывать с вами.

Сталин снова улыбнулся.

– Все не надо, у меня не хватит на это времени. Давайте обсудим Израиль, дело в том, что Правительство СССР приняло решение разрешить евреям переехать в Израиль, и возможное число таких переселенцев оценивается от пятидесяти до ста тысяч, и в их числе будут те, кто воевал за СССР в Великой Отечественной войне. Словом, мы заинтересованы в нормализации отношений между Египтом и Израилем. У всех нас общий враг – Британская Империя, и ради борьбы с ним мы должны объединиться. СССР готов выступить посредником в этих переговорах, если будет на то ваше согласие.

Отказать Гамаль Абдель Насер не смог.

30 января 1953 года, Лондон, Резиденция премьер-министра Великобритании

Сэр Уинстон Черчилль, 63-й Премьер Министр Великобритании, невозмутимо попыхивая сигарой, выслушал доклад Министра иностранных дел Энтони Идена об американо-британских переговорах и, так же невозмутимо, подвёл итог.

– Нас кинули, Энтони. Атлантической солидарности настал конец, а значит теперь можно ожидать от «кузенов» удара в спину. МИ-6 стало известно, что Сталин около часа беседовал с Эйзенхауэром с глазу на глаз. Также им была предоставлена русскими некая «Аналитическая записка» о последствиях ядерной атаки на якобы находящийся на территории США гигантский спящий вулкан. Похоже, что Эйзенхауэр знает ещё больше, его бы такими сказками запугать не удалось. Нам ничего не остаётся, как поддержать американскую инициативу по Западному Берлину, но боюсь, что на этом наши беды только начинаются. Что с корейскими пленными?

Энтони Иден по-джентльменски поморщился, не изменившись в лице, практически одними глазами.

– При посредничестве Москвы, мы вышли на Ким Ир Сена, но он ставит абсолютно невыполнимые условия, он практически требует нашей капитуляции, то есть признание факта незаконной агрессии и компенсации, считай контрибуции.

– Это логично. Теперь именно на нас попытаются повесить всех собак за Корейскую войну. Чего нам ждать от полковника Насера?

– Боюсь, что ничего хорошего. Суэцкий канал он может национализировать в любой момент, об этой необходимости он не раз и не два заявлял публично. По возвращении из Москвы он подчёркнуто уважительно высказывается о Сталине и Советском Союзе. Как говорят, даже в узком кругу. Скорее всего, он уже присягнул Москве и просто ждёт приказа.

– У меня сложилось такое же мнение. Готовится какая то масштабная гадость, и Египет станет одной из её составных частей. Мы уязвимы повсюду, к тому же после катастрофы в Корее, нас скорее всего откажутся поддержать все Доминионы, кроме Канады. Кроме того, МИ-6 сообщает, что в ближайшее время в Москву собирается Джавахарлал Неру. Скоро нас начнут рвать со всех сторон, Энтони.

– Похоже, что всё к тому идёт, Сэр.

Джентльмены говорили ровными голосами, Сэр Уинстон Черчилль, по обыкновению, попыхивал сигарой, точно так же они обсудали бы и какие-нибудь бега, или скачки.

– Мы загнаны в угол и не можем быть разборчивы в средствах. Я попрошу у Королевы Елизаветы разрешения на крайние меры в отношении Эйзенхауэра, Никсон мне видится более сговорчивым политиком. Но из Западного Берлина нам теперь всё равно придётся уйти, одни мы его не удержим, а поэтому давай выступим инициаторами этой инициативы. Готовь заявление для прессы, и извещение по дипломатическим каналам – Мы предлагаем собрать конференцию Великих Держав по статусу Западного Берлина.

На это предложения Москва отозвалась согласием участвовать в подготовке к конференции на уровне заместителя Министра Иностранных Дел, а Вашингтон заявил, что начинает выводить свой контингент не дожидаясь итогов конференции. Авторитет Лондона, по вине американцев, таял на глазах, и ещё не коронованная Королева Елизавета Вторая была вынуждена дать разрешение на специальную операцию в США. На неё единодушно давил в этом вопросе весь Кабинет Министров.

2 февраля 1953 года, Москва, МИД

Когда, на следующий день после визита Гамаля Абдель Насера в Москву, Правительство Израиля собралось на экстренное совещание посвящённое этому событию, Министру Иностранных Дел Моше Шарету, прямо в зал совещаний, принесли личную телеграмму от русского министра Андрея Громыко, приглашавшего его в Москву с частным визитом. Дипломатические отношения между СССР и Израилем, после известных событий, были разорваны по инициативе Советской стороны, и потому эта телеграмма вызвала бурное обсуждение. В конце концов постановили единогласно – предложение необходимо принять.

– Советское правительство рассматривает возможность выдачи разрешения на выезд в Израиль, советским гражданам еврейской национальности. По нашим оценкам, воспользоваться этим правом могут от пятидесяти до ста тысяч советских евреев, среди которых немало коммунистов. Мы бы хотели получить гарантии, что Коммунистическая Партия Израиля получит допуск к активной политической жизни в вашей стране. Желательно ещё принятие русского языка в статусе второго государственного. Вы сами понимаете, что это станет мощный стимулом для русскоязычных евреев, и в этом случае, число желающих может вырасти до двухсот тысяч. Впрочем, мы считаем, что это ваше внутреннее дело и, разумеется, не настаиваем.

Андрей Андреевич Громыко сделал паузу, предоставляя ответное слово, но Моше Шарет был слишком обескуражен столь неожиданными предложениями.

– Мы подумаем над этим. Господин Министр, наше правительство считает, что начать новый этап сотрудничества необходимо с возобновления дипломатических отношений, меня прислали обсудить именно этот вопрос.

– Если вы привезли полномочия, то этот пункт мы уладим прямо сегодня.

Дождавшись подтверждения Моше Шарета, Андрей Андреевич продолжил.

– В случае принятия вами наших предложений по статусу Компартии Израиля и русского языка, наше Правительство берёт на себя обязательство выступить посредником в Арабо-Израильских переговорах по самому широкому кругу вопросов. Мы считаем большой ошибкой разделение Палестины на два государства с такими причудливыми границами. В этом вопросе полное у нас у всех полное единодушие – Британская Империя сознательно оставила бомбу замедленного действия, и в наших общих интересах как можно быстрее её обезвредить.

Возвращение Министра Иностранных Дел в Израиль, с подписанным договором об установлении дипломатических отношений на уровне чрезвычайных и полномочных послов и новыми Советскими инициативами, вызвало правительственный кризис, в результате которого Премьер Министр Давид Бен Гурион, выступающий категорически против обоих пунктов, предложенных СССР, утратил поддержку в Кнессете и подал в отставку. Новое Правительство возглавил уроженец Херсона, русскоязычный и про-советски ориентированный, Моше Шарет, который незамедлительно получил от МИД СССР приглашение посетить СССР с официальным рабочим визитом. Новым Министром Иностранных Дел стала уроженка Киева Голда Меерсон.

5 февраля 1953 года, Вашингтон, Белый Дом

– ...на запрос о составе акционеров они отвечать отказались, сославшись на коммерческую тайну, Сэр.

Шерман Адамс закончил доклад о Федеральной Резервной Системе и молча ожидал реакции Президента. Среагировал Эйзенхауэр довольно неожиданно.

– Значит это правда. Наша Независимость – фикция, Шерман. И что самое смешное, американцы об этом даже не подозревают.

Это Шерман Адамс охотно подтвердил.

– Мне и в голову не могло такого прийти, Сэр. А как вы догадались?

– Представь себе, друг мой, Сталину это известно. И реорганизация Службы охраны Президента тоже проведена по его совету. Он считает, что меня будут пытаться убрать сразу, как только полезу в эти дела.

Полезет, или нет – Шерман Адамс спрашивать не стал, это было очевидно, он молча ждал распоряжений.

– Готовьте указ о национализации Федеральной Резервной Системы.

Уже на следующий день указ был опубликован и вызвал небывалый ажиотаж, вся Америка только его и обсуждала, популярность Президента Эйзенхауэра становилась невероятной, такого Президента в США ещё не было, его рейтинги показывали почти девяносто процентную поддержку. А восьмого февраля Служба Безопасности предовратила попытку минирования Президентского самолёта.

– При попытке задержать объект с поличным во время закладки, он специально, или по неосторожности привёл заряд в действие. Трое наших сотрудников погибли на месте, включая командовавшего операцией майора Смита, один скончался в госпитале, ещё двое ранены. Самолёт повреждён значительно, случись такой взрыв в воздухе – катастрофа была бы неминуема.

Недавно возглавивший Службу, вызволенный из корейского плена, генерал Марк Уэйн Кларк докладывал печальные итоги своей первой спец операции на новой должности довольно бодро, видно, что в целом доволен.

– Обязательно было брать с поличным?

– Может и не обязательно. Дело это для нас новое, так что ошибки обязательно будут. Ребята погибли за Родину, спасая лично Президента, а это хорошая смерть для солдата. Главное, задачу мы выполнили, а избегать потерь постепенно научимся, Сэр.

Всё так, новая охрана набиралась из армейцев, опыту у них взяться неоткуда, ставка так и делалась – на верность, в ущерб профессионализму.

– Вечная память павшим! Представьте всех к наградам. Благодарю за службу!

9 февраля 1953 года, Москва, Кремль

На конференцию по Ближневосточному урегулированию, созванную по инициативе СССР, приехали главы всех стран, участвующих в конфликте 1947-1949 годов. Обладающий большим влиянием в арабском мире, Гамаль Абдель Насер проделал большую дипломатическую работу.

С приветственным словом к участникам конференции обратился товарищ Сталин. Он объявил о решении отпустить советских евреев на поселение в Израиль и, озабоченный их безопасностью на новом месте, призывает стороны прийти к мирному и разумному выходу из последствий Британской колониальной политики.

Вкратце, речь товарища Сталина несла в себе призыв принудительно обменяться населением и отдать всю Палестину под еврейское государство Израиль. В этом случае СССР обещает арабским странам всестороннюю поддержку, в случае если Британия попытается воспрепятствовать национализации своих активов в этих странах. С намёком на США, напомнил о провозглашённой недавно доктрине Сталина-Мао «Азия – для азиатов!» и предложил присутствующим к ней присоединиться.

Уполномочив Андрея Андреевича Громыко дальше говорить от имени СССР на Московской конференции, Сталин покинул зал заседаний под бурные аплодисменты.

Товарища Сталина отвлекли более важные события, чем даже такая судьбоносная конференция, в приёмной кабинета его уже ждал Министр Государственной Безопасности Павел Анатольевич Судоплатов.

– Товарищ Сталин, по очень достоверным данным, британцы доставили на свою базу в Гонконге три ядерных боеприпаса, мощностью по пятьдесят килотонн. Предположительно, они собираются использовать ядерный шантаж, как аргумент в переговорах с Ким Ир Сеном. В случае эскалации конфликта, наиболее вероятная цель для атаки – Пусан, где сейчас накапливаются силы Корейской Народной Армии перед Цусимским десантом.

Такое развитие событий рассматривалось Иосифом Виссарионовичем Сталиным как весьма вероятное, он не спеша набил трубку и бесстрастно констатировал диагноз.

– Это корчи Британской Империи, товарищ Судоплатов. Проигравшийся до нитки джентльмен достал револьвер с тремя патронами, бед он натворить конечно ещё способен, но от расправы уже не спасётся, мы примем к этому надлежащие меры. Но сначала известим Президента Эйзенхауэра по каналам их военной разведки. Есть у нас такие каналы, товарищ Судоплатов?

– Так точно, товарищ Сталин!

12 февраля 1953 года, город Жуков (бывший Харбин) Маньчжурская ССР

Экстренное трёхстороннее совещание, созванное по инициативе СССР открыл Лаврентий Павлович Берия.

– Товарищи, к большому сожалению, предотвратить дипломатическим путём ядерную атаку Великобритании по позициям Корейской Народной Армии, нам похоже не удастся. Даже предостережение из США на них не подействовало, английский боров попёр напролом, и остановить его теперь можно только пулей. Военные аналитики считают, что шанс на перехват бомбы над морем в лучшем случае тридцать процентов. У британцев в Гонконге сосредоточено две сотни «Ланкастеров» и сотня «Канберр», а они люди опытные, вполне способны придумать какую-нибудь хитрую гадость, поэтому давайте сразу готовиться к худшему варианту. Товарищ Ким Ир Сен, вам необходимо принять срочные меры по предотвращению шпионажа, вот рекомендации советских специалистов.

Берия протянул Корейскому Лидеру увесистый пакет и продолжил.

– К сожалению только на русском языке, времени переводить не было, вы уже это сами организуйте. План рассредоточения частей Корейской Народной Армии начнём приводить в исполнение одновременно с началом проведения контрразведовательной операции, как и перебазирование дополнительных сил ПВО на юг полуострова. А пока давайте посоветуемся над ответными действиями. Руководство СССР считает, что после такого злодеяния против братского народа Кореи, Советский Союз и Китайская Народная Республика не смогут сохранить нейтралитет против Британской Империи, и нам уже сейчас следует задуматься о совместном военном решении британской проблемы в Азии. Советское руководство призывает скорректировать планы и отложить Цусимскую десантную операцию. Война с Японией не закончена, но угрозы от неё пока не исходит, а вот из Гонконга уже исходит вполне очевидная.

Планы разумеется скорректировали, операцию назвали «Пусанский капкан». На прощание Ким Ир Сен тепло поблагодарил братский Советский народ в лице товарища Берии за неоценимую помощь, пообещал всё исполнить в лучшем виде и даже принять дополнительные меры.

Меры действительно были приняты, и когда Ким Ир Сен получал британский ультиматум, войска из под Пусана были уже рассредоточены, а в оставленные ими расположения свезли военнопленных – подданных Британской Империи. Причём не всех, а только части призванные из Доминионов. Все перемещения осуществлялись в режиме строжайшей секретности, и сопровождались масштабной антишпионской компанией, построенной с опорой на передовой опыт советских контрразведчиков. Забегая вперёд сообщу, что тайну сохранить удалось.

14 февраля 1953 года, Москва, Кремль

На торжественном приёме, устроенном по случаю успешного завершения Московской Ближневосточной Конференции, присутствовал в качестве почётного гостя и, прибывший в Москву с официальным и дружественным визитом, Премьер Министр Индии Джавахарлал Неру.

Уходя из Индии, британцы отставили там точно такие же проблемы, как и на Ближнем Востоке, поэтому не удивительно, что Индо-Пакистанская война проходила в то же время, что и Арабо-Израильская. В то же время, по тем же причинам, и закончилась с тем же результатом – ничья, ещё больше озлобившая обе стороны. Казалось бы, продолжение неминуемо, и Неру приехал в Москву с целью попросить оружия, а если получится и военной помощи, но увиденное на приёме заставило его призадуматься.

Глядя, как мило общаются между собой вчерашние, казалось бы, смертельные враги – евреи и арабы, он ловил себя на мысли, что ведь и им самим с мусульманами делить по большому счёту нечего.

– Скажите, господин Министр, – обратился он к главе Советского МИДа Андрею Андреевичу Громыко, – насколько велика вероятность того, что Декларация Московской конференции будет исполняться?

– Видите ли, господин Премьер Министр, – отозвался Андрей Андреевич на безупречном английском, – Декларация очень обширная, и боюсь, что по всем пунктам она исполняться не будет никогда, но на это мы и не рассчитывали изначально. Войны на Ближнем Востоке ещё наверняка будут, но надеюсь, что уже без участия Израиля. Вот эта вероятность достаточно велика.

Действительно, в процессе конференции, по мере решение спорных Арабо-Израильских вопросов, обнажалось всё больше внутри арабских проблем. И если Израиль выразил одобрение стремлению Гамаля Абдель Насера объединить Египет, Судан, Сирию, Ливан и Трансиорданию в Арабскую Народную Федеративную Республику, то Ирак и Саудовская Аравия выступили категорически против такого объединения.

– Благодарю вас, мне очень интересен этот процесс. Британское наследие и нам доставляет большие проблемы, и любой положительный опыт очень ценен для нас. Меня ведь пригласили на этот приём с намёком, что у СССР есть план мирного урегулирования Кашмирской проблемы?

– Никаких планов мы не строим, господин Премьер Министр, это было бы вмешательством в ваши внутренние дела. СССР не собирается заменять собой Британскую Империю, мы всего лишь выступаем с разумными инициативами.

– Я заметил, что вы сильно снизили накал идеологической борьбы. Равное участие Компартий в политическом процессе, это уже далеко не принудительная советизация, требование вполне приемлемое, в том числе и для моей страны. Индийский Национальный Конгресс не боится политической конкуренции, индийцы слишком набожны, чтобы принять столь радикальную идеологию. Вряд ли у коммунистов будет много сторонников.

– Вы правы, и мы это прекрасно понимаем. Идеи социальной справедливости чужды вашему обществу, поэтому и навязывать их смысла нет. Коммунистической партии Индии предстоит большая просветительская работа, на это могут уйти десятки лет. Но в долгосрочной перспективе у неё хорошие шансы.

– Благодарю вас за откровенность, господин Министр. Десятки лет в политике – это всё равно, что загадывать в вечность.

21 февраля, Лондон, Резиденция премьер-министра Великобритании

В кабинете 63-го Премьер Министра Британской Империи Сэра Уинстона Черчилля висел густой смог, сегодня он курил больше обычного, хотя и казалось, что такое невозможно. Но тем не менее, всё обстояло именно так, сигарой он сегодня попыхивал и чаще и глубже. С трудом сохраняя невозмутимое самообладание, Министр Иностранных Дел Энтони Иден наконец закончил доклад о ходе переговоров с Ким Ир Сеном.

– ...дипломатические меры воздействия исчерпаны, Сэр.

– Вполне ожидаемо. Он не оставляет нам выбора, принять капитуляцию какого то туземного племени Империя себе позволить не может. Трумэн показал, как надо приводить дикарей к повиновению. Сами виноваты.

– Чем на это ответят русские, Сэр? Они ведь не останутся в стороне...

– Они давно уже не в стороне, Энтони. Ты читал доклад МИ-6 о визите этого мерзавца Неру в Москву? У всех наших бед один корень. Очевидно, что за всем этим безобразием скрыт Сталин. Скрыт, хаха.

Сэр Уинстон очевидно и коньяка употребил сегодня больше обычного, Энтони Иден это заметил (в последствии он даст об этом показания в процессе Монреальского трибунала над Имперскими военными преступниками), хоть и тщательно пытался скрывать это за бравадой.

– Ничего они не сделают, после будем опять договариваться. У нас ведь не одна атомная бомба, а полтора десятка, одну можем потратить без особого ущерба для обороноспособности Британской Империи. И две можем. Мы только в Гонконг, на всякий случай, три отправили.

Сэр Уинстон сегодня был необычайно словоохотлив, он пытался заразить Идена энтузиазмом, перечислял воинские части и корабли, частенько вспоминал про непобедимый боевой дух британских военных, но Энтони Идену от этого милитаристского монолога становилось всё тоскливее с каждым следующим словом Черчилля. Наконец тот закончил.

– Послезавтра у русских праздник – день их варварской армии. Поздравим их достойно. Не падай духом, Энтони, в сороковом мы находились в куда худшем положении.

– Да, Сэр.

Вежливо ответил Иден, сильно, при этом, сомневаясь в такой оценке ситуации.

23 февраля 1953, Корея, Военный аэродром южнее Тэгу, Полевой штаб 64-го Истребительного Авиакорпуса, Ставка Ким Ир Сена

Взлёт британской эскадры не остался незамеченным, китайское побережье плотно патрулировалось ТУ-4Р с лучшими советскими экипажами, к тому же британцы особо мудрить не стали, выстроились «свиньёй» и попёрли прямиком на северо-восток. Через пятнадцать минут после взлёта, по всей Корее взвыли сирены оповещения воздушной тревоги, а в ближайшем к месту предполагаемого удара городке Уичанггу, жители которого были заранее эвакуированы, начали грузиться в технику последние подразделения КНА. Остались только военнопленные из британских доминионов и их охрана.

Когда, узнавший об этом, Василий Сталин спросил у Ким Ир Сена – «Кто охраняет пленных?», получил ответ – «Добровольцы», и разъяснение – «Хороший солдат добровольно на такое не вызовется»

Герой Советского Союза, Гвардии генерал-майор Лобов, командир 64-го ИАК посмотрел на часы, со взлёта эскадры прошло пятьдесят шесть минут.

– Товарищи, согласно данным авиаразведки о маршруте, сейчас Время Ч минус примерно три часа. Разведчики их ведут плотно, двести семьдесят две машины, сто девяносто один «Ланкастер» и восемьдесят одна «Канберра». С юга к Цусиме полным ходом бежит авианосец «Илластриус», ещё предположительно тридцать машин поднимет он. Потреплем мы их конечно от души, но остановить точно не сможем. «Ланкастеры» идут без бомбовой нагрузки, в качестве огневого прикрытия, и такой строй пробить нам просто не хватит сил. Они это тоже прекрасно понимают, поэтому и прут в наглую, по светлому времени.

Ким Ир Сен другого и не ожидал.

– Мы это заранее предполагали, товарищ генерал. Меры приняты. Нам не нужно их останавливать, давайте лучше подумаем, как причинить им максимальный ущерб, например утопить авианосец.

Идея была интересная, Лобов с надеждой посмотрел на командующего операцией генерал-лейтенанта Сталина, тот после короткой паузы отозвался задумчиво.

– За три часа машин тридцать подготовить успеем. Только у нас ведь фронтовые машины, морские цели им не по зубам, разве что случайно накроют. Там своя специфика и этому надо специально учиться. Но пробовать будем, – утешил он загрустившего Лобова, – а значит, первой выбиваем авиагруппу с «Илластриуса» Георгий Агеевич.

– Есть, товарищ генерал-лейтенант.

Когда, обогнув по широкой дуге остров Цусима, британская соединённая авиаэскадра подходила к Корее с востока, встречавшие их советские МиГ-15, с корейскими опознавательными знаками, первым делом начали охоту за «Сифайрами» с авианосца.

За двадцать восемь минут боя, которые прошли от первого огневого контакта до ядерной вспышки, все тридцать три, взлетевших с авианосца британских истребителя были сбиты. Атаковать вдогонку хоть и старые, но живучие и кусачие «Ланкастеры», которые к тому же уже выполнили боевую задачу, новенькими МиГ-ами, Василий Сталин счёл излишним риском. «Канберры» конечно ценный приз, но они шли внутри строя, дураками британцы не были.

А вот «Илластриус» от возмездия не ушёл, тридцать шесть старичков ТУ-вторых как на полигоне атаковали практически беззащитный авианосец, зайдя со стороны кормы. Зенитным огнём с авианосца и сопровождающего его эсминца, удалось сбить семь машин, но двадцать девять всё таки прорвались и сбросили свои трёхтонные фугасные подарки на бронированную палубу «Илластриуса».

Сколько их в конце концов попало, точно никто не знал, наблюдавший атаку из своей машины Василий Сталин, который не смог не поучаствовать в этом лично, рассмотрел только первые три взрыва. А когда дым от взрывов рассеялся, по волнам плавали только мелкие осколки не пойми чего. Авианосец скорее всего просто расплавился.

25 февраля 1953, Вашингтон, Белый дом

Ядерная атака Кореи Великобританией, вызвала в мире бурную реакцию и множество последствий. Ровно через сутки, минута в минуту, британский посол в Пекине получил ноту с объявлением войны, а ствольная артиллерия китайской армии начала массированную артподготовку по оборонительным позициям англичан в Гонконге. СССР пока ограничился разрывом дипломатических отношений и заявлением, что рассматривает возможность передачи КНР ядерного оружия.

Именно это заявление сейчас и обсуждалось в Овальном кабинете Президента США. По вопросу – «блефует ли Дядя Джо» мнения разделились, последним высказался Президент Эйзенхауэр.

– Могу вам совершенно ответственно заявить, что Сталин не считает атомную бомбу слишком ценным призом. Он мне прямо заявил, что компактное термоядерное оружие они испытают уже в этом году, поэтому я принимаю версию Госсекретаря Даллеса – атомная бомба у китайцев появится сразу, как только эти британские идиоты применят её уже по Китаю. А всё идёт именно к этому. Способны ли мы повлиять на Черчилля?