Текст книги "Контракт и ангел (СИ)"

Автор книги: Аноним Криптон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

   Портал закрылся сразу же за нашими спинами.

   – Итак, мы в госпитальной зоне, и тут всем заправляет Хранитель Рамаас. Рамаас, это Мариано ди Эрна – твой новый пациент.

   Слово «зона» очень удачно характеризовало пространство под куполом: серое «небо», серые, без единого окна, стены госпитального корпуса, даже растения на клумбе – и те голубовато-серые, с мелкими бурыми цветочками. Тоскливое местечко.

   – Мой? – удивился ИИ. – Скорее твой, Мадж.

   – Хорошо, наш общий пациент. Доволен, говорилка ты электронная?

   – Сама-то хороша, шалопайка биологическая! – не остался в долгу Хранитель. – Что, в прошлый раз таки поцапалась с Асти?

   – Да, ей не удалось уклониться, – кивнула я, машинально потирая шрам на щеке. – Скажи, Рамаас, а что будет, если я умру, не оставив потомства? – вопрос прозвучал почти мечтательно.

   – Будет изготовлен новый экземпляр демона, – принялся докладывать хранитель. – Количество – одна штука. Женский пол – обязателен. Метод – клонирование из эталонной клеточной культуры. Необходимое оборудование у меня в полной исправности.

   Как ни странно, я его даже почти поняла.

   – Неутешительно. Я могу приказать этого не делать?

   – Можешь, Маджоре, – подтвердил Рамаас с едва различимым оттенком ехидства.

   – И ты этот приказ выполнишь? – уточнила я.

   – Нет. Противоречие с инструкцией более высокого приоритета. У Мавзолея должна быть хозяйка. И я не могу позволить Баалу всем тут заправлять.

   – Гадство, – подвела я итог, открывая стеклянную дверь госпиталя.

   Внутренности медицинской часть корабля тоже не особо-то радовали. Резкий ярко-белый свет, повсюду идеально отдраенный белый пластик, все углы скруглены – чтобы не скапливалась грязь... И этот мерзкий неживой воздух, пропахший дезинфекцией. Стоило нам войти в предбанник, из служебного люка тут же вылез паукообразный серв-уборщик – как же, мы ведь наследили! Тьфу.

   – Итак, можно приступать. Раздевайся, – я показала личный пример, начав избавляться от мятых тряпок.

   Мариано криво ухмыльнулся и принялся расцеплять многочисленные крючки и пряжки своего парадного облачения.

   – Надо сказать, этот кораблик неплохо сохранился, – заметил он по ходу дела. – Я думал, тут всё гораздо печальнее. Даже странно, что ты живёшь у незабвенной Его Светлости, а не здесь.

   – Тут? В обществе кучи мороженных трупов, Рамааса и Ваала? Да я за месяц свихнусь.

   – Ну, не знаю, не знаю... А если ди Ланцетти решит, что ты ему надоела и пора бы тебя добавить к той самой коллекции мороженых трупов? Как он решил это в отношении твоей матери.

   – Между прочим, такие вопросы задавать довольно бестактно, – сообщила я как можно любезнее.

   Хотя вопрос, на самом деле, популярный. И до смерти мне надоевший. Ох уж эти люди... Им совершенно невозможно объяснить элементарные вещи. Даже сам Ники не любит вспоминать тот эпизод, испытывая, похоже, что-то вроде чувства вины... Мне же было просто-напросто наплевать. Цинично, конечно, и бездушно. Зато честно. Случись то убийство на пару лет раньше, я и вовсе испытала бы мстительную радость. До сих пор помню ту жуткую обиду, когда я окончательно уверилась, что единственное родное мне существо считает меня не более чем досадной обузой. Ну а потом я научилась отвечать равнодушием на равнодушие. И даже не поинтересовалась подробностями. Окочурилась – так окочурилась... Подумаешь, все мы смертны.

   И вот, спрашивается, как всё это объяснить ангельскому питомцу? И нужно ли вообще что-то объяснять? Пожалуй, нет. Решение принято.

   Лейтенант смерил меня задумчивым взглядом.

   – Ну, может, и бестактно... Честно говоря, небольшая потасовка отвлекла бы меня от идиотских мыслей. Насчёт предстоящей операции, и всё такое.

   – Волнуешься? Очень зря. Ты будешь подключен к Рамаасу, и он проследит, чтобы всё прошло как надо.

   – Он будет подключен к реанимационному комплексу, – педантично поправил Хранитель. – И вообще, всю эту процедуру я оцениваю как варварство.

   – Вот сам бы и занялся, – огрызнулась я. – А то только твердишь «варварство, варварство»...

   – И буду твердить. Могу также напомнить, что создатели запретили мне причинять прямой вред разумным существам. А сердце пациента ди Эрна вполне здорово. Никаких показаний для медицинского вмешательства.

   – Ну чего ты брюзжишь? – устало поинтересовалась я. – Это всего лишь услуга. Им хочется суперменства, хотя бы лет на двадцать. Мы предоставляем. Насильно никого не тянем.

   – Я справлюсь, – пообещал лейтенант. – Двадцать лет, говоришь?

   – Да, да, двадцать гарантированных, а дальше как повезёт. У некоторых и до двадцати пяти. И не пытайся мне втереть, что ты не знал. В контракте, чёрт побери, это указано совершенно чётко, крупными буквами.

   – Знал, – отмахнулся Мариано. – Я о другом. Что, демоны живут лишь лет двадцать – двадцать пять, а потом подыхают от, как его, «необратимого общесистемного коллапса»?

   – Нет, конечно. Я же не какой-нибудь человечишка, вроде тебя, криво слепленного «по образу и подобию».

   – Зато я, в отличие от некоторых, никогда не комплексовал по поводу своей непохожести, – проницательно парировал он.

   – Вот и прекрасно. А для борьбы с волнением есть методика получше, чем идиотские потасовки, – я поманила его в соседнее помещение: собственно дезинфекторную.

   – Даже боюсь представить, какая именно, – ехидно заметил ди Эрна. – Ты защекочешь меня до потери пульса?

   – О, нет. Я не до такой степени злюка. Ещё идеи?

   – Ну, – он изобразил карикатурно напряжённую работу мысли, – чем может заниматься демоница и человек под одним душем? Сложный вопрос... Особенно учитывая, что душ в медкомплексе бывшего борделя, а демоница – прямой потомок местной обслуги.

   – Не надейся, – прошептала я ему в ухо, – даже и не надейся меня разозлить. Ты отлично понял, что у меня на уме.

   Он улыбнулся так нагло-нагло. Но промолчал, и на том спасибо. Я и так поняла, что он имел в виду. Грош цена моим разглагольствованиям насчёт «подразумеваемых пунктов» и «оторванных яиц»... Да, грош. Это знает он, это знаю я, и, похоже, это знают все в системе... Ну и плевать. Решение принято.

   Из-под душа мы выбрались не скоро, но всё же выбрались. Я даже облачилась в комбинезон с местного склада. Прорезиненная тряпка омерзительно воняла стерилизацией, но хрен ведь отыщешь тут что-нибудь другое. Ну, хоть с лейтенантом возиться не пришлось. Никакой одежды; на выходе из дезинфекторной его быстренько подхватил серв, и Рамаас принялся закреплять пациента в реанимационном комплексе. Мне оставалось стоять в сторонке и сгорать от нетерпения.

   Впрочем, ждать пришлось не так уж и долго.

   – Готовность?

   – Подтверждаю, – сообщил Рамаас.

   Надёжно зафиксированный Мариано сказать ничего не мог – мешала трубка искусственного дыхания. Но глазами он вращал весьма выразительно.

   – Начали, – объявила я.

   Коготь легко рассёк кожу вдоль лейтенантской грудины.

   – Не ломай ему кость руками, возьми пилу, – прошипел Рамаас.

   – Ненавижу эту жужжалку.

   – Конечно, ведь сращивать грудину из обломков приходится мне, а не тебе, – укоризненно напомнил Хранитель.

   – Ладно-ладно, – я нехотя приняла хирургическую пилу, услужливо поданную сервом.

   После щелчка выключателя лезвие мелко завибрировало. В принципе, у меня уже хватало практики, чтобы аккуратно располовинить грудину этой железкой. Но насколько же приятнее всё делать своими руками, чувствуя, как крошатся кости... Эх, ладно.

   Кость наконец разделилась на две почти равные части, я осторожно раздвинула рёбра, и моему взору предстал лакомый кусочек – пульсирующее сердце, всё ещё неутомимо гоняющее кровь по сосудам. Я осторожно, не торопясь, наслаждаясь предвкушением, поводила кончиком языка по скользкой поверхности органа. М-м...

   – Ранорасширитель, – вклинился Рамаас. – И зажимы.

   – Тьфу на тебя, всё настроение испортил, – вздохнула я. – То, это... Вечно экономишь на клонировании крови. И ведь всё равно она понадобится, подумаешь, литром больше...

   Хоть я и брюзжала, но всё же зафиксировала грудную клетку реечным ранорасширителем. К зажимами, однако, даже не притронулась.

   – Дело не в лишнем литре, а в лишнем риске, – принялся убеждать Хранитель. – Я тебе уже тысячу раз говорил.

   – Ну, это же не я рискую. А бьющееся сердце мне нравится гораздо больше, – я аккуратно прошлась кончиками когтей по упругой оболочке.

   – Но...

   – Никаких «но». Решение принято.

   – Молчу-молчу, – покорно согласился Рамаас.

   Он со своими зажимами был в общем-то прав, но и мне же надо получать какое-то удовольствие от своей работы.

   Я снова погладила сердце, лизнула, последовательно перекусила сосуды. Аромат свежей крови кружил голову. Аккуратно, почти нежно извлекла пульсирующий орган из грудной клетки и на глазах у лейтенанта вонзила зубы в трепещущее мясо. Меня всегда возбуждали взгляды клиентов в таких ситуациях. Если бы не медицинские ограничения, я и их комментарии послушать бы не отказалась...

   Рамаас, как и всегда, не дал Мариано досмотреть до конца. Я только-только вошла во вкус, когда медсерв мягко, но настойчиво отстранил меняя от вскрытого тела и занялся пациентом. Искусственное кровообращение по временной схеме, анестезия, наркотический сон, вживление нового органа и всего, что к нему прилагается, окончательная сборка организма... Набор взаимосвязанных процедур согласно спецификации номер какой-то там, который я так и не удосужилась запомнить... Рамаас рассказывал, что изначально это был комплекс средств по экстренному возвращению в строй тяжело раненных солдат. Ну а теперь – главный источник моих денег...

   Доев сердце, я отправилась в давно не используемый по прямому назначению кабинет главврача – стены там всё такие же мерзко-белые, но хотя бы есть вполне удобный диван, где можно неплохо поспать. Операция продлится ещё несколько часов, и я вполне ещё могу успеть немного отдохнуть...

   Разбудил меня ди Эрна самолично. Из одежды на нём были лишь пижамные штаны, а от раны на груди остался только тонкий бледный рубец – Рамаас знает своё дело... Даже более чем знает. Мариано совсем не производил впечатление больного после операции. Скорее, привлекательный, довольный жизнью молодой человек, ну, может, чуть подуставший... Даже жаль, что дальнейшие постельные утехи в ближайшую неделю лейтенанту не светили – тот же Рамаас всегда проводит временную химическую кастрацию. В целях соблюдения режима и недопущения излишних физических нагрузок. Тьфу.

   – Как ощущения? – поинтересовалась я, поднимаясь с диванчика.

   – Великолепно, – улыбнулся ди Эрна. – У мня нет слов...

   – Они и не нужны.

   Я резко ткнула его пальцем в грудь, целясь между рёбер в новое сердце. Коготь легко проткнул кожу и мышцы. Также резко я отдёрнула руку и принялась вылизывать палец. Вкус его крови, хотя в целом и оставшийся прежний, неуловимо изменился. Ди Эрна тем временем скрючился в спазме, рефлекторно зажимая рукой рану. Впрочем, уже через десяток секунд кровь остановилась, а ещё через двадцать он уже смог распрямиться, причём на коже остался лишь бледный след, который даже «шрамом» язык назвать не поворачивался.

   – Вполне неплохо, – подытожила я.

   – Можно же было хотя бы предупредить!

   – А зачем? – я откровенно наслаждалась его возмущением. – Не думаешь же ты, что в боевой обстановке тебя будут предупреждать?

   Мариано что-то неразборчиво буркнул.

   – Ладно уж. Поторчи пока в вестибюле – пойду проверю, что там снаружи...

   Моё приподнятое настроение мигом испарилось, стоило только открыться порталу.

   На полянке расположилась живописная группа: кучка святош в этих их белоснежных балахонах поверх отполированных до зеркального блеска доспехов. Возглавляла их ангел – я с сожалением отметила, что маховые перья у неё отрасти не успели, и потому выглядела Асти до смешного общипанной. Всё же в прошлый раз мне удалось её неплохо потрепать... Тем не менее, милое личико ангела было убийственно серьёзно, и нимб над головой ярко блистал. Никаких доспехов, лишь белая тога до пят, как и полагается ангелу при исполнении. В руке она сжимала пламенеющий меч – тот самый, оставляющий жуткие ожоги по типу кислотных.

   Лишь спустя несколько долгих секунд я обратила внимание, что за левым плечом Асти стоит капитан Геллен, а отряд святош усилен где-то десятком солдат в цветах Ники. В основном новички из последнего пополнения, но я с грустью отметила и пару старых знакомых. Значит, ди Риз решил активировать «спящих» агентов. Печально, да... Но жизнь надо принимать такой, какая она есть.

   – Итак, диавольское отродье, – Асти выговаривала слова чётко и спокойно. Глубокий, мелодичный голос, казалось, заполнял всё пространство. – Ты зришь, что даже и в этой обители тьмы нашлись мои чада, сохранившие в своём сердце свет.

   – Вижу, вижу, – согласилась я, усердно разглядывая свои когти на левой руке. – Но, знаешь, я что-то не припоминаю... Неужели кто-то приглашал тебя на Мавзолей? Прошу прощения, я хотела сказать «в обитель тьмы», конечно.

   – Я пришла в ответ на мольбы невинных душ, что горят здесь словно в геенне огненной, – торжественно объявила Асти. – Это мой долг, и карающий меч...

   – Повергнет мою голову, да-да, – перебила я скучающим голосом. – Всё это я уже слышала, да и цитируешь ты неточно: вместо «словно» должно быть «яко», ну и так далее... Капитан Геллен, – я с трудом заставила себя глядеть ему в глаза. Обида жгла невыносимо. – Пока тут не полетели головы, скажите... Как ты мог, а? Ты же первый... Первый, чьё сердце досталось мне...

   Капитан молча отвёл взгляд.

   – Брат Геллен, – по-прежнему торжественно сообщила ангел, – с давних пор является верным моим чадом. Также и прочие, коих видишь ты здесь. Если они и притворялись когда-либо, то только на службе у этого посланника ада, ди Ланцетти.

   – И я искренне надеюсь, – капитан в мою сторону по-прежнему не смотрел, но голос его звенел, как натянутая струна, – что никакие головы никуда не полетят. Именно поэтому я настоял именно на этом месте для встречи. Если вы, леди ап Оуэн, согласитесь не покидать Мавзолея и отдадите нам карточку-пропуск...

   – Вас это вполне устроит, верно? – я вернулась к созерцанию когтей. – Вот как, значит, вы себе это представляете...

   Что-то тут не то. Неужели они не понимают, что стоит мне спустить с поводка Баала, и – всё, капут? Несколько горсток пепла, вот что от них останется. Я и соответствующий приказ-то не отдавала только из-за Асти...

   – Я уверен, что лишние жертвы не нужны ни вам, ни нам, – твёрдо заявил Геллен.

   – Истинно так, – подтвердила ангел. – Милосердие и всепрощение.

   – И отдых, – заметил капитан. – Я знаю, вы устали. Там, внутри, вы проживёте долго, в тиши и покое.

   – А если я скажу «нет»?

   – Тогда карающий меч не дрогнет, – последовал спокойный ответ.

   – Асти, ну что ты бубнишь одно и то же, как попугай, – в сердцах бросила я. – Чёрт, нужно же понимать... Ладно, чего уж там. Идите нафиг.

   Я отступила за край портала. Дам им время смыться – не могут же они тут сидеть вечно. А если будут упорствовать, или бузить, то предоставлю Баалу свободу действий. Пепел для цветочков полезен, вроде...

   – Очень жаль, – капитан покачал головой и внезапно упал на землю, проорав: «Начали!».

   Предатели из наших машинально взяли портал на прицел, святоши ожидали команды ангела, и тут из леса хлестнул залп. И стреляли вовсе не привычные «ослабленные» бластеры, а экспортные штурмовые винтовки – этот грохот ни с чем не спутаешь... Герцогские стражники – бездоспешные, зато хорошо вооружённые – полегли первыми. Кроме капитана, в которого, похоже, никто и не целился. Он попытался отползти подальше от Асти, но та заметила и пригвоздила его ногой к земле.

   Только теперь до меня стало что-то доходить. Похоже, Геллен реально двинулся, раз пошёл на такой риск, но если всё получится...

   Нимб Асти моргнул и превратился в окутавшее её золотистое сияние. Пара случайных пуль она всё же словила – на белоснежной тоге растеклось несколько кровавых пятен. Но она стояла прямо, всё такая же сосредоточенная и безмятежная. Расправила ощипанные крылья, воздела меч... Сияние скачком расширилось, охватывая кучку тесно сбившихся вокруг хозяйки святош. Вооружены они были так себе – арбалеты да мечи, но прочные доспехи неплохо защищали от пуль, и на смятой траве лежало всего несколько фигур в белых плащах.

   Пули с противным визгом рикошетили от золотистого сияния. Асти тем временем перешла к следующему этапу – вокруг её меча начал скапливаться густой голубоватый туман. Когда он охватит всю группу, они телепортируются, и ищи-свищи...

   Я поймала себя на мысли, что желаю ей успеха. И меня это нисколько не удивило. Да, Церковь наш враг... Но Асти меня восхищала. И без неё тут будет жутко пусто. Единственный ангел, как-никак... Конечно, было жаль Геллена, но он славился своим умением выскальзывать из щекотливых ситуаций. Наверняка у него запасено подходящее объяснение, небось и не одно...

   И тут выяснилось, что капитан решил обойтись без объяснений. Сквозь сияние и туман трудно было различить детали, но он явно исхитрился пырнуть Асти какой-то острой железякой. Золотое сияние потухло, раздался смачный «чпок», и живописную группу разметало по все поляне.

   Асти отбросило примерно в мою сторону. Она явно пыталась погасить энергию телепорта на себе, и потому пострадала сильнее прочих. Жутко бледная, окровавленная, порастерявшая кучу перьев, она, тем не менее, всё ещё оставалось всё той же спокойной и самоуверенной.

   На поляну принялись выбираться сидевшие в засаде стрелки. Из неудачно телепортнувшихся первым встал Геллен – оно и понятно. Сердце демона, будь оно неладно... Пошатываясь, но сжимая в руке обнажённый меч, он нетвёрдой походкой направился к Асти. С меча капало. И намерения капитана нельзя было истолковать двояко.

   – Нет! – я уже не могла себя контролировать. – Не смей! – я бросилась наперерез.

   Геллен шёл, как будто ничего не слыша. У Асти он опередил меня на несколько секунд. Тяжело размахнулся, засадил в неё меч, где-то в район живота. Ангел булькнула и обмякла, по-прежнему молча. Голубые глаза закрылись. Ни крика, не стона. А вот от моих протестующих воплей с деревьев опадала листва.

   Геллен упёрся в ангельский живот сапогом, вытянул меч, замахнулся повторно... Тут наконец подоспела я. Вмазала по капитану от души, с разбегу, правой рукой. Суставы весело хрупнули, но и человек полетел по великолепной дуге.

   Я мельком глянула на руку, на торчащие под неестественными углами пальцы, которые некогда вправлять, и ухватила Асти левой за шкирку. Дальше всё слилось в какую-то круговерть. Я была вне себя, ангел оказалась гораздо тяжелее человека её роста, я её пёрла, мне кто-то что-то орал, я орала в ответ. Слегка очухалась только в холле, где я наконец отпустила чуть живую – но всё же живую! – Асти, и принялась приводить в порядок правую руку. Пальцы входили в суставы с неприятным щелчками, но ни одного перелома.

   Хранитель что-то медлил, и я взревела во всю глотку:

   – Рама-ас!

   – Слушаю.

   – Не «слушаю», а помоги, тупая ты железка!

   – Уже, – проинформировал Рамаас. – Отсек оснащён прекрасным стабилизатором реальности. Внутри этих стен ни один ангел не способен на свои трансцедентные штучки с нимбами и мечами.

   – Тупица! Разве ты не видишь, в каком она состоянии?

   – В этом смысле я ничего не могу сделать, – холодно парировал Рамаас. – Я же не знаю, как она устроена. Запрет на нанесение вреда разумным, помнишь? И, Маджоре, постарайся успокоиться. Громкие крики сейчас ничем не помогут.

   – Вижу, – с трудом выдавила я деревянным голосом. – Ангелы не должны умирать... По крайней мере, не так... – Я склонилась над изломанным, окровавленным телом. – Прости, Асти. И прощай. Надеюсь, ты меня слышишь...

   – Рано радуешься, Мадж, – с трудом прошептала она, не открывая глаз. Из уголка рта стекал тонкий кровавый ручеёк. – Меня не так просто убить... Тебе придётся сделать это своими руками... Не полагайся на пешек... Никогда...

   – Рамаас, чёрт побери, можем же мы хоть что-то сделать?! – взгляд наткнулся на ещё одного выглянувшего на шум потенциального помощника. Лейтенант уже полностью оделся и даже нацепил этот свой плащ. – А ты, Мариано, что столбом стоишь? Это же твой ангел!

   – О, да. Вижу, Геллен таки оплошал, но ди Риз предусмотрел и этот вариант, – он молниеносным движением сунул руку под плащ, а потом всё так же быстро метнул что-то.

   Чем было это «что-то», я поняла, только когда в глазницу ангел воткнулся короткий кинжал. Причём воткнулся со странным звуком, и очень неглубоко – явно не достигнув мозга.

   – Идиот ты, Мариано, – простонала Асти. – Хвастливый идиот...

   – Рамаас, зафиксировать пациента, срочно, – опомнилась наконец я.

   Из бокового люка обманчиво плавно выполз серв. Ди Эрна попытался уклониться, но с Рамаасом такие фокусы не проходят – уже через пару секунд лейтенант был схвачен и распялен в позе «морской звезды» – благо манипуляторов у серва хватало.

   – У меня дно глазниц усилено, – продолжала чуть слышно ангел. – Если хочешь прикончить через них – так бери молоток и зубило, а не эту глупую железячку...

   – Какого хрена, Мариано? – поинтересовалась я с угрозой. Руки так и чесались располосовать ему всю морду.

   – Какого хрена? Она ещё спрашивает! – буквально взорвался ди Эрна. – А то ты не знаешь, что эта потаскушка радостно подмахивает на каждый чих твоего герцога – в те короткие промежутки времени, когда не стонет под ним! И это символ Церкви! Тьфу! А...

   Больше он не смог ничего сказать – я разозлилась по-настоящему, и вмазала от всей души. Ногой. По подбородку – благо, цель зафиксирована. Его челюсть явственно хрустнула. В ближайшее время ему оставалось только мычать и сочиться кровавыми слюнями... А потом кости срастутся, конечно, – сердце демона-то теперь не отключишь. Но если их не выправить, а выправлять я их и не собиралась, то срастутся криво, и вот тогда-то он попляшет...

   Я с трудом переключилась на Асти. Склонилась над распростёртым ангелом, вытащила и отбросила кинжал. Окровавленная глазница выглядела так аппетитно – я еле удержалась от соблазна покопаться там пальцем... Или языком...

   – Асти?

   – Что?

   – Колись уж. Как тебе помочь?

   – Я же уже... сказала... Берёшь молоток, зубило...

   – Не болтай глупостей, – укоризненно прошептала я.

   – А я не хочу отвечать... умности... – Асти закрыла здоровый глаз. – Ты ведь и сама... не понимаешь, о чём просишь...

   Её аромат, смешанный с запахом крови, сводил меня с ума. И это лицо, такое маняще-прекрасное даже сейчас... Я опустилась на колени и придвинулась ближе, ближе...

   – Я не могу позволить тебе умереть, – прошептала я уже совсем тихо. – Не так... Не здесь...

   – Будет... только... хуже, – упрямо прошелестела ангел.

   Я почти физически ощущала, как с хриплым дыханием из неё вытекает жизнь. Отчаяние придало мне решимости.

   – Асти, пожалуйста, – я прильнула к её нежным губам. Она чуть заметно пыталась сопротивляться, а потом внезапно ответила. У меня мигом закружилась голова, зашумело в ушах. Навалилось какое-то поразительное бессилие, мышцы перестали слушаться. Руки подогнулись, и я плюхнулась никуда не годным мешком с костями. Почему-то было очень холодно. В голове крутилось полторы мысли, даже паники не было, только спокойное опустошение. Я машинально отметила, что Асти стало гораздо лучше, и дыхание нормализовалось, но у меня это уже не вызывало никаких эмоций.

   Ангел аккуратно сняла с себя моё безвольное тело.

   – Прости, Мадж, – сказала она совершенно бодрым голосом. – Это только на время. Ты так просила, что я не удержалась.

   Меня хватило только на бессмысленный взгляд в её сторону. Похоже, лишь мышцы глаз ещё действовали. Ну и дышать я пока ещё дышала...

   Асти криво улыбнулась, нашарила метательный кинжал и с некоторым трудом встала. Подошла к обречённо капающему кровавой слюной лейтенанту.

   – Ну что, сволочь? – её голос звучал скорее весело, чем гневно. – Помнишь старое правило: «око за око»?

   Ди Эрна замычал, затряс головой и попытался отшатнуться, но серв держал крепко.

   – Ну же, благородный сеньор, – Асти вонзила кончик кинжала в глаз лейтенанта. – Вы же хладнокровный убийца. Держитесь с достоинством, – она ещё пару раз ткнула кинжалом в тот же глаз, и отбросила клинок.

   – Слабак, – пренебрежительно подытожила она. – И таких-то людей нынче берут в мой орден...

   Она вцепилась ему в голову и резким движением впилась в покорёженные, окровавленные губы. Уж насколько я была в прострации, но зрелище всё равно меня ужаснуло. Асти выкачивала из лейтенанта жизнь. Быстро и грубо. Он старел прямо на глазах, и даже сердце демона не спасало. Когда она наконец отстранилась, в захватах серва болтался высохший труп.

   – Какая мерзость, – ангел сплюнула и обернулась ко мне.

   Выглядела она великолепно. Бодрая, свежая, помолодевшая – хотя казалось бы, куда ещё, когда она и так меня младше... Оба глаза в полном порядке.

   – А теперь время вернуть долг. С процентами, – она подмигнула, склоняясь надо мной.

   Наши губы соприкоснулись. Но вот «поцелуем» дальнейшее назвать язык не поворачивался... Совершенно непривычные, нечувственные ощущения, как будто Асти задействовала другой комплект нервов... Экстаз, невесомость, растекающееся по телу тепло... На один бесконечный миг я полностью отключилась от внешнего мира, чувствуя себя всемогущей пылинкой, плывущей по волнам бесконечного моря энергии...

   А потом всё оборвалось – ангел отстранилась.

   – Ещё, – прошептала я, с трудом открывая глаза.

   – Нельзя, – Асти покачала головой. – Ты и так уже горишь...

   – Пусть...

   – Нет, – ангел отпустила меня и сделал пару шагов назад.

   Я уселась на полу – мышцы с трудом, но всё же слушались. И с каждым мгновением я чувствовала себя всё лучше и лучше.

   – Пожалуй, и так уже перебор, – задумчиво пробормотала Асти. – И вообще....

   – Это было великолепно, – признала я. – Что это вообще такое?

   – Ангельское исцеление, – она криво улыбнулась. – Людей лечит, демонов... м-да...

   – Что-то не так?

   – Всё не так, – вздохнула Асти. – Не знаю, сможешь ли ты меня простить...

   Я встала плавным, выпендрёжно-отточенным движением, сгребла ангела в охапку и прижала к ближайшей колонне. Та лишь тихо пискнула.

   – Знаешь, Асти, – я потёрлась кончиком носа о её нос, – если ты снова будешь говорить недомолвками, я не стану тебя бить. И не стану напоминать, что Церковь обанкротилась бы без тех денег, что тебе платит Ники за эти так называемые «нападения». Даже не стану напоминать о мизинце...

   – Я вовсе не хотела отрывать тебе палец, – запротестовала она. – Если бы ты так не дёргалась...

   – Тем не менее, – не уступила я. – Так вот, я не стану напоминать о мизинце, я просто затискаю тебя до умопомрачения.

   – Звучит соблазнительно, – прыснула Асти. – Но угроза так себе, жиденькая.

   – Проверим?

   – Было бы забавно... Ладно, ты и в самом деле имеешь право знать, – вздохнула она. – Моё... ангельское... исцеление не только, как ты уже поняла, обратимое, но для демонов оно ещё и, гм, ядовито, хотя это неправильное слово... В больших дозах смертельно, в малых, эх...

   – Очень приятно, – подсказала я.

   – Вот именно. Оно более чем приятно, и даже реально исцеляет и омолаживает, но при этом... – она снова вздохнула. – Тебе захочется снова и снова. А длинные перерывы станут мучительными. Ты пока не представляешь насколько... И каждый раз тебе понадобится доза больше и больше. Пока наконец она не станет слишком большой, и ты сгоришь.

   Признаться, её слова не произвели на меня особого впечатления. Да, мне захочется ещё. Но ради таких ощущений можно пожертвовать многим. Очень многим...

   – И всего-то, – я обняла её крепче. – Какая мелочь...

   – Ты невозможная дура, – в который раз вздохнула Асти. – Ничего, авось через пару месяцев поумнеешь... Но когда поумнеешь, помни: ты сама меня попросила. Если бы не твоя настойчивость, я бы тихо подохла, и никаких проблем.

   – Да, я тебя попросила, и не жалею об этом. А теперь...

   – Мне пора домой, в Небесные Врата, – твёрдо закончила Асти. – Я и так сильно выбилась из графика со всеми этими бездарными попытками ди Риза меня убить.

   – Стоп-стоп-стоп. Ты знаешь, что ди Риз хочет тебя убить, и при этом возвращаешься в его логово?

   Ангел зло ощерилась.

   – Небесные Врата – это мой дом, ты слышишь? Мой! То, что ди Риз воображает себя хозяином, не отменяет этого факта, слышишь? Этот дом мой и моих предков!

   – Слышу, слышу, – я снова вжала её в колонну. – Не надо так орать.

   – Вот и прекрасно, – вновь совершенно спокойно кивнула Асти. – А теперь отпусти меня.

   Я обескураженно отстранилась.

   – Мне казалось, тебе нравится. Мне бы хотелось...

   – Ну, что там тебе хотелось, горе ты моё?

   – А то ты не знаешь... Мы могли бы заглянуть ко мне, у меня прекрасная кровать, и большая ванна...

   – И Геллен с мечом, и Ники всегда наготове, – в тон подхватила ангел. – И, я уверена, срач до потолка...

   – Откуда ты знаешь? И не кивай на доносы Геллена, там такого ни разу не упоминалось, я проследила...

   – Секрет, – ухмыльнулась Асти. – Ну так что, ты меня отпустишь?

   – Конечно, я что, зверь какой? – прозвучало это как-то слишком уж печально. – Рамаас, открой портал над двором и отключи там стабилизатор реальности.

   – Принято, – подтвердил ИИ.

   – Ну что ты так жалобно на меня смотришь? – укоризненно поинтересовалась ангел.

   – Просто... Не знаю, поймёшь ли... Мне иногда хочется на стенку лезть... От одиночества...

   – Бедная, несчастная Мадж, – Асти взъерошила мне волосы. – Страдающая от одиночества среди огромной, битком набитой народом станции. С которой все, начиная с герцога, сдувают пылинки и ради которой лучший агент Ники предаёт своего господина...

   – Ну, ну, не преувеличивай. Мы не говорили Геллену, что все эти нападения – инсценировка.

   – Так вот, – как будто не слыша моей реплики, продолжила она, – эта жутко несчастная Мадж вздумала пожаловаться мне, ходячему телепортатору с заранее согласованным набором фраз, – откровенно горько закончила ангел и вздохнула. – Ах да, плюс функция полевого медпункта, как я позабыла. Конечно же нет, Мадж. Мне никогда не бывает одиноко. И больно тоже не бывает...

   – Прости...

   – Не заморачивайся, – ангел попыталась улыбнуться. Вышло криво, так что она отвернулась, и направилась ко двери. Я поплелась следом.