Текст книги "Госприёмка (СИ)"

Автор книги: Аноним Криптон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Госприёмка

Ред. 3 (v18.20 от 07.02.1017)

   Сигнал бедствия пришёл не то чтобы совсем не вовремя – рутинный перелёт, никаких нештатных ситуаций, но некстати. Ансель в своей виртуальной лаборатории добралась наконец до самой интересной части эксперимента, и отвлекаться ей совсем не хотелось. Кораблём в это время управлял Мор, который, конечно же, не упустил возможности вытащить свою хозяйку в реальный мир. Благо предлог на этот раз имелся железобетонный, не подкопаешься.

   Подробностей удалось собрать не так много: потерпело бедствие что-то мелкое, выживших – один человек. Время автономности пара дней, и больше никого вокруг – Ансель и выбрала-то этот маршрут именно по причине отдалённости от основных транспортных коридоров. В первые мгновения, на волне раздражения, она даже всерьёз взвешивала возможность наплевать на собственные принципы и предоставить несчастного недотёпу своей судьбе, без сомнения заслуженной. К тому же торможение и повторный разгон огромной бандуры бывшей семейной яхты сжирает громадную кучу топлива. Да и времени уходит не мало...

   – И нашёл же место этот придурок для своего чёртова кораблекрушения... – пробормотала себе под нос Ансель.

   – Маленькое уточнение: этот офицер восточноимперской армии, – Мор произнёс это несколько укоризненно. – Или даже тот самый офицер.

   – Да, это меняет дело, – она пару секунд помолчала, настраиваясь на серьёзную работу. – Горючки-то нам на всё про всё хватит?

   – Расчёт курса готов, – самодовольно сообщил Мор. – Это будет стоить нам чуть больше тридцати процентов резерва. Терпимо, в принципе.

   – А, ладно, – Ансель отбросила всякие сомнения. – Идём на сближение. Надеюсь, сам справишься? Я отправляюсь на шлюзовую палубу – не хочется терять попусту время.

   – Не беспокойся, никаких проблем.

   ***

   Болтаться в глубоком космосе на дохлом корвете с минимумом воздуха и продовольствия – удовольствие весьма сомнительное. Особенно, если компанию тебе составляют только трупы сослуживцев. Прямое попадание плазменного орудия превратило несчастную посудину в решето; Диомиду удалось уцелеть только благодаря массивному кожуху реактора. Сам реактор пришлось затушить от греха подальше, но теперь он уже сомневался в разумности этого решения: энергия в резервных батареях заканчивалась, а откликаться на сигнал бедствия никто особо не спешил. К тому же в этом секторе если кто и откликнется, то не факт что помощь окажет, а не добьёт.

   Наружные датчики, как впрочем и обрабатывающий их показания компьютер, годились разве что на свалку, поэтому о прибытии гостей он узнал только в момент пристыковки челнока, грубо встряхнувшего всю посудину. Потирая пострадавшие места – чисто символически, имперский военный скафандр, хоть и гибкий, всё же слишком толст и прочен – Диомид направился навстречу предполагаемым спасителям.

   Вначале он наткнулся на мелких противопехотных роботов, модифицированной «гражданской» модели – такими пользуется полиция и частная охрана Высших семей. Однотонная чёрная окраска, никаких опознавательных знаков, кроме белых тактических номеров. По-видимому, пираты, как и следовало ожидать. Впрочем, на разрушенном корвете их ждёт облом: поживы почти и нету. Вопреки диомидовым опасениям, стрелять в него никто не спешил; один из роботов проскрипел команду следовать за ними, только и всего. Его отконвоировали к одинокой фигуре в массивном скафандре высшей защиты такого же глубокого чёрного цвета. Даже забрало шлема было затонировано натемно.

   – Э-э, привет? Вы заберёте меня отсюда?

   – Затем и прибыла, – невыразительный, с зауженным диапазоном частот, явно искусственно синтезированный голос. – Надеюсь, мичман, ты не станешь глупить или геройствовать.

   – По моему опыту, это примерно одно и то же, – Диомид пожал плечами.

   – Не всегда, – в ответе явственно проскользнуло сомнение. – Сдай личное оружие.

   Он безропотно протянул табельный иглопистолет рукояткой вперёд. Всё равно эта игрушка не пробивает даже средний скафандр.

   – Берёте меня в плен?

   – Типа того, – она спрятала отобранное оружие в одном из многочисленных карманов. – А также избавляю от искушения. И давай уж на «ты», выканье меня бесит, да и не настолько я важная птица.

   – Как хотите... – Диомид поморщился: надо внимательнее следить за языком. – То есть, как хочешь, могу и потыкать.

   – Кроме тебя, тут никого не осталось?

   – Ну, некоторое количество мертвецов...

   – Мертвяки меня не интересуют. Загружаемся, – она махнула в сторону прорезанного во внешней обшивке отверстия, ведущего к шлюзу челнока.

   Десантный бот был однозначно пиратской сборки: сделан грубо, наполовину из вторсырья, но просто, прочно и очень надёжно. Диомид привык, что на челноке всегда остаётся пилот на случай непредвиденных ситуаций, но тут не было никого.

   – Можешь занять второе кресло, – фигура в чёрном скафандре указала в сторону пульта. – Если не будешь пытаться взять управление на себя.

   – Я не самоубийца, поверь, – поспешил заверить Диомид. – К тому же ты наверняка можешь дистанционно заблокировать все приборы.

   – О, чему-то тебя всё же научили в этой вашей Академии.

   – Ну да. – Объяснять, что и порога Академии он не переступал, сейчас было явно не время и не место.

   В огромном жёстком кресле, рассчитанном на скафандры полной защиты, сидеть было ужасно неудобно, но это компенсировалось великолепным потоком информации. Система управления на челноке была западноимперского производства, причём модель из высшего ценового диапазона. Даже логотипы никто не потрудился счистить.

   Первым делом мичман постарался собрать информацию по базовому кораблю своих спасителей. Ещё один сюрприз – это оказалась здоровенная, не мельче линейного крейсера, хреновина, напоминавшая очертаниями яхту какой-нибудь Высшей семьи. Хотя и устаревшей модели. В базе данных бота она числилась как «Мортимер». Вообще, офигительное приобретение для пиратов, странно, что он не слышал о пропаже такого чуда техники. Сами что ли собрали? Пугающая мысль – а что, если бандиты массово обзаведутся такого рода игрушками, туда ведь оружия можно напихать ого-го... Хотя, может, обворованная Семья просто побоялась попортить себе репутацию, признавшись в такой потере.

   Вполне стандартный шлюз вёл в причальный отсек воистину титанического размера – раза в четыре больше аналогичного помещения на флагманском линкоре его легиона. Нормально освещено при этом было лишь относительно небольшое пространство от шлюза до высоких ворот в противоположной стене, остальное терялось в полумраке, слегка подсвеченном дежурными лампами. Впрочем, и этого хватало, чтобы разглядеть заляпанный какой-то белёсой засохшей дрянью пол и общую обшарпанность обстановки. Диомид рискнул поднять забрало – воздух оказался очень даже ничего, чистый, с едва уловимым ароматом свежескошенной травы.

   От осмотра достопримечательностей отвлёк громкий «бамс» – это приземлился небрежно брошенный шлем его спасительницы. Как он и надеялся, под шлемом обнаружилось нечто необычное, правда, в весьма своеобразном роде...

   Великолепная, без малейших дефектов, медового цвета кожа; изящные черты лица, прямой патрицианский нос, необычно насыщенного тёмно-бордового оттенка короткие волосы... Над её эмбрионом явно поработал один из лучших генетиков, доступных только Высшим семьям. А вот пустая, выстланная всё той же идеальной кожей левая глазница, лишённая даже век и к тому же расширенная тремя характерными выемками в скуловой кости, не менее явно демонстрировала, что доработкой лица занимался один из лучших палачей императорского двора. Диомид как-то видел трансляцию подобной публичной казни, больше похожей на тонкую хирургическую операцию. Хотя, «видел» – это громко сказано, его хватило только на первые десять минут и несколько стоп-кадров из середины и конца.

   – Как же этот скафандр сушит кожу, это просто ужас, – её собственный голос оказался бархатистым сопрано. Тем временем скафандр разомкнул швы; правый рукав раскрылся полностью, освобождая обнажённую руку, тут же принявшуюся яростно чесать голову. – Ну и? – она требовательно уставилась карим глазом на ворота, почти сразу начавшие уползать в стену. – Ага, не прошло и года...

   Оттуда в отсек вползла высоченная, метров пяти, склизко поблёскивающая синевато-серая громадина с десятком крупных и множеством более мелких полупрозрачных щупалец. Передвигалось это на подошве, вроде гигантского моллюска. Спереди, немного сбоку и довольно низко на длинной шее колыхалась огромная башка с множеством глаз на подвижных стебельках и громадным беззубым, но очень слюнявым ртом. Звуки при этом оно издавало вполне приятные, что-то вроде тихой флейты. Строго по центру и чуть повыше головы виднелась достаточно обширное чашеобразное углубление неясного предназначения, снабжённое набором собственных небольших щупалец. Ну не подставка же под гигантское пасхальное яйцо, в самом-то деле...

   Сначала существо двигалось относительно неспешно, настороженно поводя влево-вправо головой; но затем оно заметило хозяйку, издало восторженную трель и прибавило скорости, беспорядочно дрыгая щупальцами. Мичман на всякий случай отошёл подальше, а то ведь задавит и не заметит.

   Добравшись до цели, слизняк принялся, довольно попискивая, вылизывать огромным языком свою хозяйку, а также её скафандр и чуть ли не палубу вокруг.

   – Марша, глупышка, я тоже рада тебя видеть... – рука патрицианки скрылась в складках под нижней челюстью существа, тут же выдавшего ещё порцию радостного щебета.

   Наконец, эмоции встречи немного улеглись; Марша протянула тонкое щупальце, неуверенно нашарившее стандартный затылочный контакт.

   – Вот так, умничка.

   Движения щупалец стали гораздо упорядоченнее. Скафандр возобновил процесс раскрывания, и одновременно к хозяйке потянулся целый пучок относительно тонких, но явно хватательных конечностей, тут же скользнувших в разошедшиеся щели и подхвативших тело, не обременённое одеждой – внутри по-настоящему хороших скафандров она только мешает.

   Диомид назвал бы это тело прекрасным, а бюст и вовсе идеальным, но... От левой руки остался лишь обрубок едва пятнадцати сантиметров длиной. Обе ноги заканчивались где-то на середине бедра; на правой, чуть повыше среза, ожидаемо красовалось клеймо старшего палача восточноимператорского двора. По идее, зрелище должно быть отталкивающим, но Диомид не мог оторвать взгляда. И даже более того, но тут пробудились ограничения, старательно вбитые его наставниками до уровня рефлексов. Патриции – хозяева жизни, и так далее, и тому подобное. Да и, собственно, они в присутствии плебеев особо не стеснялись именно потому, что считали их чем-то вроде разумных животных... По крайней мере, большинство. Иногда встречались приятные исключения.

   Тем временем щупальца нежно вылизывали – другого слова он подобрать не мог – всё тело патрицианки, гладкое, упругое, без единого волоска, а после обработки ещё и мягко блестящее. Вдоль позвоночника, от шеи до поясницы, у неё чернела цепочка дополнительных контактов, дозволенных только членам Высших Семей. Когда-то, при прежних технологиях, они заметно повышали достоверность виртуальных ощущений, а теперь являлись не более чем символом. Хотя, видимо, тут они использовались по назначению: тонкие щупальца одно за другим прицеплялись к каждому из разъёмов.

   – Хм, мичман... – Хозяйка наконец-то снизошла до своего гостя. Или пленника. – Да, как тебя зовут-то?

   – Диомид Вансцефис, к вашим услугам, – он автоматически поклонился. – То есть, к твоим. – Да, предложение общаться на «ты» определённо говорило в её пользу, это следовало учесть.

   – А я Ансель. Точнее, Анруэта Пресцилла цу Зонтсель, но не вздумай так ко мне обращаться. И не надо этих дурацких церемоний, мы не на приёме. Так вот, Диомид, в Академии тебе наверняка объяснили, за что вот так, – она указала куда-то в сторону ног, – разукрашивают.

   – Ну, глаз – это явно особо злостная неуплата налогов, а трёхчетвертование... – он призадумался. – Гм, если за один присест, то, вероятно, неоднократный разбой при отягчающих обстоятельствах.

   – Именно, – она поёрзала, насаживаясь на пару живых, гм, шлангов, явно предназначенных для удаления отходов. Эти щупальца выглядели непрозрачнее прочих. – Кстати, «неуплаченные налоги» – это с награбленного, – Ансель произнесла это гордо, будто хвастаясь каким-то достижением.

   – Но я полагал, бандитизм Высших семейств называется «осуществление фискальной политики», «применение полицейской власти» или на худой конец «операция по принуждению к миру», а статьи УК за это не впаивают.

   – И очень зря, – хватательные конечности мягко опустили её в ту самую выемку, всю так и блестевшую от скопившейся слизи, а затем разжались и аккуратно свернулись. В итоге тело стояло почти вертикально, слегка опираясь на заднюю стенку. Совсем мелкие щупальца обхватили грудь, подпирая бюст и плотнее прижимая Ансель к мягкой поверхности. – Ох, хорошо-то как! – она расслабленно полуприкрыла глаз.

   – Ну да. Но всё же...

   – Просто мне никогда не нравилось встраиваться в систему и играть по правилам, – с неким едва уловимым вызовом пояснила Ансель.

   – А как же привилегии верхних ступеней общества?

   – Ну так плебея на моём месте просто пустили бы в расход. И, между прочим, прежний император очень любил делать вид, что закон един для всех, – она рассеянно протянула руку в сторону, и под неё тут же поднырнул складчатый комок на длинной ножке, уходившей куда-то в глубины Марши. Ансель аккуратно запустила пальчики в щели, что-то там нащупывая. Мелодия, выводимая «флейтой», стала громче, и порядком отрывистее.

   – Нынешний тоже.

   – Естественно, это полезно в плане пропаганды, – очередная пара щупалец, заканчивающихся венчиками совсем тонких отростков, принялась нежно массировать её аккуратные ушные раковины. Дыхание Ансель стало заметно глубже, к лицу прилила краска. Диомид мысленно отметил, что она гораздо старше, чем кажется – мода на усиление ушных эрогенных зон прошла у патрициев лет сорок назад. Но повисшее молчание нарушить не решился.

   – Какие у тебя планы на ближайшее будущее? – вернулась она к беседе спустя где-то полминуты. – М-мм... Я сейчас держу курс на Ротвейл, там... ох-х... возьму партию пассажиров, – Ансель явным усилием воли подавила очередной стон. – Высадить тебя там?

   Диомид подобрал отвисшую челюсть и с трудом сосредоточился на вопросе.

   – А это обязательно? На Ротвейле не очень-то любят имперцев. Точнее, мне понадобится вся моя удача, чтобы протянуть там хотя бы пару часов.

   – Ну... х-хх... м-мм... Как насчёт Стойтберга? Ах-х... Это следующий... х-х-х... пункт. Причём имперский... Формально.

   – Да, это было бы гораздо лучше.

   Семья цу Стойтберг славилась своим баснословным богатством, древними привилегиями и презрительным отношением к прочей империи. Хотя всякая деятельность имперской армии в индустриальной, наводнённой гастарбайтерами системе Стойтберга запрещалась, но его хотя бы не прикончат и дадут спокойно улететь.

   – Прекрасно... Будешь моим... м-мм... гостем. Увидимся... завтра, за ужином. Мор о тебе... позаботится.

   Склизкая гора развернулась лихо, на месте, не хуже какого-нибудь танка, а затем величественно, но достаточно быстро удалилась куда-то в недра корабля. Диомид проводил её – или их? – задумчивым взглядом.

   – Мерзкое зрелище, правда? – приятный баритон прозвучал где-то в районе правого уха.

   – Ну не то чтобы мерзкое, но... – Диомид неопределённо пошевелил пальцами. – Вы ведь Мор, да?

   – Мортимер, будьте так любезны, – бесплотный голос особо подчеркнул имя. – Приятно познакомиться, и добро пожаловать на борт.

   – ИИ, верно?

   – Да, только не воображайте, будто вторая "И" означает «идиот».

   – И часто она так? – Диомид кивнул в сторону всё ещё открытых ворот.

   – Это личная информация, не подлежащая разглашению, – тоном благочестивого дворецкого возвестил ИИ. – Мне поручено проводить вас. На борту есть несколько гостевых кают. Проследуйте, пожалуйста, вдоль вот этой цепочки огней, – в отсеке и коридоре за воротами зажглись довольно редко расставленные ярко-изумрудные точки. – По нашим часам сейчас десять минут двенадцатого ночи. Приятных снов.

   ***

   Скорость Марши была рассчитана достаточно точно, и до рубки она доползла вовремя, где-то секунд через двадцать после оргазма. Расслабленно расположившись в своём тёплом влажном гнёздышке, Ансель задумчиво изучала звёзды на экране внешнего обзора.

   – Ну, вроде, всё прошло относительно нормально... – пробормотала она задумчиво.

   – Гкхм. Ну, можно сказать и так, – Мор изо всех сил демонстрировал голосом, что врёт только из вежливости.

   – А в чём проблема?

   – Дурацкий трах посреди важного разговора, – принялся перечислять ИИ. – Плохо подготовленные и потому неубедительные реплики...

   – Мор, – Ансель поспешила оборвать его тираду. – Ты же знаешь, что я жутко стесняюсь при незнакомцах. И в результате творю всякие глупости. Могло быть гораздо хуже, поверь.

   – Да, но могло быть и лучше, верно? – не уступил Мортимер. – И должно было быть – ставки слишком высоки.

   – Прорвёмся уж как-нибудь, – вздохнула Ансель.

   – А что нам ещё остаётся. Хм, а ты заметила, как этот красавчик на тебя глядел?

   – Да ну, брось. Это же каким психом надо быть, чтобы позариться вот на это, – она мрачно уставилась на своё изображение, транслируемое камерой на один из вспомогательных экранов.

   – Вот и попробуй выяснить, – Мор явно счёл тему очень перспективной и не собирался отступать.

   – А пошёл бы ты... сам знаешь куда.

   – Может, он женщин полгода не видел...

   – Мор!

   ***

   Внутрикорабельные помещения поражали гигантизмом. Хотя, если вспомнить габариты Марши... Гостевая каюта лишь слегка уступала размерами спортивному залу. Из здоровенного, почти во всю дальнюю стену, иллюминатора открывался завораживающий вид на бездонную черноту звёздного неба, а вот громадные входные ворота уюта не добавляли, вызывая ассоциации со складским помещением. Впрочем, тут было чисто – никаких следов слизи; мебель выглядела добротно, хотя ожидаемой роскоши и не наблюдалось. В нескольких огромных шкафах обнаружилась одежда почти на любой вкус и размер. А за боковой дверью нашлась ванная с не лимитированным расходом воды.

   Как следует вымывшись и облачившись в мягкую пижаму, Диомид с наслаждением расположился на очень большой и очень удобной кровати, практически сразу провалившись в сон.

   Потянулись однообразные дни. Большую часть суток Ансель проводила в «личных покоях», куда, как объяснил Мортимер, гостям вход «более чем категорически» воспрещён. Притворяясь мающимся бездельем, Диомид обычно шатался по бесконечным коридорам огромного корабля, пытаясь отыскать те или иные помещения, которые, как он полагал, обязаны найтись на яхте. Он даже не побрезговал исследовать пассажирский трюм, занимавший где-то треть объёма посудины и сообщавшийся с остальными помещениями через единственный небольшой шлюз. Ещё один шлюз вёл в собственный причальный отсек, снабжённый досмотровым оборудованием. Сам трюм состоял из тесных узких коридоров, где Ансель могла бы пробраться только в своём скафандре, не менее тесных каморок, и крутых трапов. Сплошная дешёвая крашеная сталь; только самое примитивное оборудование: вентиляция, освещение, сантехника – всё в антивандальном исполнении; никаких мягких обивок или хотя бы пластиковой отделки. И ни одного иллюминатора.

   Пока ноги Диомида наматывали километры, в голову так и лезли навязчивые мысли о хозяйке корабля. Задание было сформулировано достаточно гибко и в целом оставляло ему некоторые шансы осуществить это страстное, практически животное желание. Но шансы эти были небольшие, а сторонником насилия в такого рода делах он никогда не был. И, кроме того, очень мешало воспитание – наставники тщательно втолковывали ему правила поведения с патрициями, и лезть к ней со своими чувствами значило бы нарушить одно из самых главных табу.

   Ровно в восемь, к ужину, Диомид всегда появлялся в столовой, благо приглашение исходило от Ансель. Хозяйка корабля величественно, никуда не торопясь, вплывала в помещение верхом на Марше, и с безразличным видом принималась поглощать какую-то мерзкую, но, как она объяснила, очень полезную и питательную жёлто-зелёную комковатую дрянь. Но, главное, она считала своим долгом развлекать гостя беседой, а ему только это и было нужно. Ел он чисто автоматически, почти вслепую, не отрывая от Ансель взгляда. Это было, в общем-то, довольно невежливо, но если бы она не хотела, чтобы на неё смотрели, то могла надеть хоть что-нибудь. А вот сцен с, гм, массажем ушей больше не повторялось, к его тайному огорчению. Болтали они в основном о всяких светских пустяках; Диомид обнаружил, что патрицианка более чем в курсе новостей из восточного центра империи вообще и Талиуполя в частности. Как бы между прочим он пытался выудить как можно больше сведений о ней самой, и даже не в интересах дела, а из-за банального любопытства. Вряд ли это было так уж незаметно, но отвечать Ансель не отказывалась.

   [...]

   – А как получилось, что за тебя не вступились родичи? Иеремия цу Зонтсель до сих пор крупный магнат с железной коммерческой хваткой.

   – Собственно, ответ уже содержится в вопросе. Да, отец крупный коммерсант, и дети для него товар не хуже прочих, – она пожала плечами. – Ха, а ты что думал? Впрочем, не считай его совсем уж бесчувственным, например, он не стал возбухать, когда я у него из-под носа увела отправленного на утилизацию наполовину выпотрошенного Мортимера.

   А, так вот почему яхта не числится в угоне – по документам она списана и, небось, считается уничтоженной.

   – В принципе, – после паузы продолжила Ансель, – его даже нельзя винить за отказ в открытую противостоять императору: это верное самоубийство.

   – Зачем же в открытую? – удивлённо переспросил Диомид. – Закулисно, кулуарно...

   – Гм. Ну я и говорю – товар... Наверняка он получил неплохую компенсацию, в той или иной форме.

   [...]

   – А почему ты просто не восстановишь ампутированное? Раз уж смогла разжиться Маршей...

   – Ну, для начала, это особо тяжкое преступление, хотя за мной их уже столько числится, что и хрен бы с ним. Но, что гораздо хуже, и что ты явно прослушал на лекциях...

   Диомид чуть было не ляпнул, что отродясь не слушал никаких лекций, но вовремя прикусил язык.

   – ... В процессе экзекуции, – Ансель перешла на сухой, подчёркнуто нейтральный тон, – осуждённому вводится так называемый иммунный наномеханический комплекс. Он и скопытиться во время обкарнывания не даёт, стерильность, знаешь ли, на талиупольском Форуме несколько хромает. Да и вообще он полезен – я с тех пор даже простуду ни разу не подхватила. Но одна из его функций – контроль за неизменностью модификаций. Трансплантированные ткани будут просто отторгнуты. К сожалению, – она задумчиво потёрла клеймо.

   – Прошу прощения, – пробормотал Диомид. – Мне не следовало касаться этой темы.

   – Ну, вообще-то да, не следовало, – несколько высокомерно кивнула Ансель. – Но ты просто не мог удержаться, я понимаю, – это прозвучало уже куда мягче.

   [...]

   – Я, признаться, вообще удивлён, что ты решилась передо мной раскрыться, – Диомид мысленно перебрал несколько версий, и ни одна не показалась ему правдоподобной. – Если ты и в самом деле меня отпустишь, ведь ничто не помешает мне доложить обо всём начальству? Или ты таки меня не отпустишь?

   – Не болтай глупостей, – Ансель для большего впечатления погрозила ему пальцем. – Перевозка пассажиров – это моя своего рода профессия. Я, в общем, надеюсь на твою порядочность. Мне так давно было не с кем поболтать... Мор не в счёт, хотя и не даёт мне окончательно свихнуться.

   – Ну, а как же те самые пассажиры?

   – Смеёшься, да? Эти нищие, тупые нелегалы? Вот уж от кого порядочности ждать совсем не приходится... Вообще, приятный, образованный собеседник – большая редкость в здешних краях.

   [...]

   ***

   Предпоследняя перед Ротвейлом ночь несколько выбилась из привычной колеи. Проспал Диомид от силы часа три, а затем его разбудила уже въевшаяся армейская мелодия боевой тревоги. Да, собственно, врубленная на полную громкость соната для трубы и органа кого хочешь разбудит. Одевался он на чистом автомате, и очнулся только в третий раз не найдя на привычном месте шкаф со скафандром.

   – Гм, Мортимер? – неуверенно позвал Диомид.

   – Да? – мгновенно откликнулся ИИ.

   – Что мне делать-то? В связи с тревогой? Никто как-то не озаботился моим инструктажем.

   – Да, в принципе, ничего, – с едва уловимым сомнением ответил Мор. – Вы же гость. Хотя...

   Его оборвал механический голос – Ансель снова пользовалась звукосинтезатором.

   – Можешь дальше досыпать, но если хочешь, поднимись ко мне на мостик. Тут твои коллеги решили призвать меня к порядку.

   – Мои коллеги? – спросонья мысли ворочались в голове с большим трудом.

   – Ну да, имперский патруль.

   Конечно, Диомид не мог упустить шанс попасть в святая святых корабля, обычно бдительно охранявшуюся Мортимером. Сейчас ИИ был вынужден подчиниться приказу хозяйки, но в качестве компенсации подогнал парочку тех самых противопехотных роботов, что сопровождали Ансель во время спасательной операции.

   Рубка хранила следы обширной перестройки. Помещение заметно расширили, чтобы без проблем вмещать Маршу. Когда-то прекрасные, а теперь откровенно устаревшие экраны сняли с рабочих мест операторов и закрепили вокруг капитанского возвышения на грубо собранной конструкции из стальных уголков. От вскрытых пультов и системных блоков тянулись неряшливые кишки кабелей, явно «временно» проложенных много лет назад. Они стекались к влажно поблёскивающему живому комку плоти, неподвижно вросшему в палубу перед экранами. А уже к этому комку тянулись щупальца Марши.

   Ансель, полупогруженная в виртуалку, приветствовала Диомида каким-то невнятным односложным восклицанием. Ни одного кресла в рубке не осталось; а раз уж приходится стоять, то он предпочёл делать это в неподалёку от Марши, в том числе и потому, что отсюда открывался лучший вид на приборы. А совсем не... Нет, надо сосредоточиться. На тактической схеме светились жирный зелёный прямоугольник яхты и россыпь мелких красных значков – корвет устаревшей модели и пятёрка базировавшихся на нём истребителей, уже выстроившихся в боевой порядок. На один из вспомогательных экранов выводилась картинка с корвета – молодой, но очень решительный капитан настаивал на остановке судна для досмотра. На другом транслировалось ответное видео – скафандр полной защиты с затемнённым забралом во вполне стандартном командирском кресле. Муляж синтезированным голосом нагло требовал отвалить и не мешать полёту «независимого судна в не принадлежащем Империи пространстве».

   – Они что, и в самом деле надеются на этой скорлупке победить твой рейдер? – решил уточнить Диомид. – Вот уж не знал, что у нас уже и психов в армию берут.

   – Они видят не рейдер, а безобидный серийный сухогруз, – пояснила Ансель. – Мне нежелательно светиться, ты же понимаешь. Поэтому у меня стоит маскировочный комплекс, бешеных бабок стоивший, между прочим. Правда, скоро господа имперцы подлетят поближе, и эффективности этой железки хватать перестанет. Жаль, они идут очень неудачным курсом – уклониться я никак не могу.

   – Уклониться? Хочешь сказать, то опасаешься с ними не справиться?

   – Нет, конечно, – тон Ансель был на редкость презрителен. – Но они могут поцарапать мне корпус. И ракеты нынче не дёшевы. Так, сейчас всё решится.

   Выдвигавший очередной ультиматум вражеский капитан прервался на полуслове, восхищённо присвистнул и решительно ткнул в красную клавишу сигнала к атаке. Корвет дал залп главным калибром – десяток средних ПКР. Больше на такие судёнышки не влезало, но при удачном попадании и эти могли нанести серьёзные повреждения даже крупному кораблю, особенно гражданской конструкции.

   – Храбрец. Жаль только, что идиот. Не отвлекай меня, ладно? – Ансель закрыла глаз, ещё глубже погружаясь в виртуальный режим. – Манёвр уклонения... – Диомид с трудом разбирал едва слышный шёпот. – Противоракеты... Истребители придётся слить, слишком опасно... кассетники пошли...

   Залп тучи мелких ракет не оставил истребителям ни малейшего шанса. Диомид тихо присвистнул – цена истраченных боеприпасов, даже пиратского производства, раза в два, а то и в два с половиной, превышала общую стоимость уничтоженных корабликов. Да и ещё и противоракеты, тоже выпущенные с изрядным запасом... Атаковать на корвете подобный летучий арсенал – сущее безумие. А его соратникам явно надоела жизнь: корвет выходил на курс сближения для абордажа. Или тарана. Впрочем, некий смысл тут и был: такого размера пирата надо гасить любыми средствами, он даже почти дословно помнил соответствующий приказ командующего округом. Однако, когда шансы настолько ниже плинтуса... Мичман несколько малодушно порадовался, что находится тут, а не там. Тем временем последняя противокорабельная ракета расцвела далёким, а потому безвредным цветком ядерного взрыва.

   – Попробую снести им двигатели... – прошептала Ансель.

   Краем глаза он заметил на экране цепочку команд о формировании относительно небольшого залпа лёгких ракет. Затем внимательнее всмотрелся в контуры цели.

   – Но это же...

   – Не дёргайте Ансель по пустякам. Её внимание сейчас и так слишком рассеяно, – ИИ говорил хоть и тихо, но очень чётко и чрезвычайно укоризненно; для большего эффекта ближайший робот взял на изготовку электроразрядник.

   – Ладно, ладно, молчу, – Диомид с несколько обиженным видом скрестил руки на груди.

   Ракеты ювелирно прошли строго на нужной дистанции, разнеся в пыль движки и не задев обитаемый корпус. Компьютерный болванчик начал излагать предложение о сдаче, но с корвета ответили только истерическим смехом, внезапно оборвавшемся. На обзорном экране расцвела ослепительная вспышка мощного термоядерного взрыва, и все фиксируемые радаром объекты перешли в категорию мелкого космического мусора.

   – Чёрт! – вынырнувшая из виртуалки Ансель озабоченно потёрла лоб. Выглядела она очень подавленной.

   – Я же пытался предупредить! Это корвет проекта девяносто шестьсот восемьдесят, третьей модификации. Был. У них в сорока процентах случаев при разрушении двигателей идёт вразнос главный реактор, именно поэтому их сняли с производства и убрали из центральных секторов, подальше от глаз высокого начальства.