Текст книги "Самурай поневоле (СИ)"

Автор книги: Аноним Hottab4

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Юкитака, кончай притворяться. Ты ведь давно догадался, разве нет?

Оба, и самурай и лорд рассмеялись наигранно. Лишь Нобуцуна ничего не понимала.

– Допустим, допустим. Но как ты приблизишься к Такеде Нобусуне? Тебя зарубят до того, как ты увидишь хоть кого-нибудь из командующих.

– Оставь это мне...

– Хм. Воспользуешься ещё одной хитростью?

Ухмыльнувшись, Юкитака продолжил:

– Значит, я был прав...

– Отец, о чем Вы? – спросила, сидевшая тихо до этого, Нобуцуна.

– Позволь открыть твоё имя моей дочери. Нобуцуна, всё это время тебе компанию составлял небезызвестный самурай и стратег клана Такеды, Канске Харуюки.

О как многое отдал бы Сендзиро чтобы увидеть удивленное лицо девушки! Но даже если девушка и удивилась, внешне она это никак не показала, лишь молча кивнула.

– Хорошо. Если Нобусина даст слово, я сдам крепость...

– Но?! Но отец?!

– Тихо, Нобуцуна!

Пока отец и дочь сверлили друг друга взглядами, Канске сидел, ничего не замечая.

– Отец, ты хочешь запятнать наше имя позором?!

От негодования Нобуцуна даже привстала на ноги.

– И вправду, Канске. Ты предусмотрел ли и это?

– Да. Через неделю другую, когда терпение горожан кончится, Вы объявите, что сдадите город клану Такеде, если они пощадят жителей. Свою жизнь и жизни своих людей оставите на милость победителям. Конечно, никто не догадается, что Вы и Такеда Нобусина были в сговоре. Дальше, Нобусина пощадит каждого воина клана Санады, выразив свое восхищение храбрым защитникам...

Отец и дочь в удивления уставились на говорившего.

– А ты не промах, а Канске? – выразил свое изумление Юкитака.

– Но, это ведь не правильно?!

Нобуцуна никак не могла понять, ведь то, что говорили оба самурая противоречило пути буси.

– Ты предпочитаешь видеть меня и своих родных убитыми? Ты ещё наивная, но поверь, я сделаю всё от меня зависящее, чтобы сохранить наш клан...

После того как возникла тишина, Юкитака промолвил:

– Канске, можешь оставить нас. Я объясню своей наследнице кое-какие моменты...

– Конечно.

Пока Юкитака отчитывал свою дочь, Сендзиро воспользовавшись моментом начал обдумывать ситуацию.

А ситуация, мягко говоря, стала интересной. Мотивы Канске были понятны, зная его, шиноби предположил, что бывший господин уже давно искал момент увести клан Санады в сторону Такеды. Ведь уже это могло спасти Канске от прошлого позора, от нависшего сеппуку.

Канске легко мог выйти сухим из воды. Уж он-то сумеет подать ситуацию так, что в итоге окажется, что он рискнул жизнью ради клана Такеды и выполнил миссию шиноби.

Самым оптимальным решением Харуны было бы убийство Канске. Его верность всё ещё под вопросом. Однако, живой он явно приносит больше пользы, нежели мертвый. Харуна всё ещё была юна, и, наверное, она испытывала какие-то чувства к парню.

Но, даже не смотря на это, Сендзиро затруднялся сказать, сможет ли Канске выйти невредимым из этого положения. Шиноби восхищался тем, как ловко Канске всё придумал. Но в его плане было много трещин. Взять к примеру, Канске всё чаще мыслил как мещанин, а не самурай. Дай мещанину выгоду, как он слепо последует за ней. А вот самурай выберет иной путь, во многом во вред себе.

К тому же, смерть генералов Амари и Итагаки в глазах простых воинов всё ещё будут на вине стратега. Как стратег и самурай, следуя пути чести и долга он обязан совершит сеппуку. От этого никуда не деться. Неужели парень не понимает этого? Сколько веревке не виться, конец один...

Вдобавок, многие завидует его положению. Смерть главного противника Амари не ослабила зависть и злобу относительно него. Скорее наоборот, случившиеся и успехи парня лишь раздразнят других...

– Но отец, а как же Мураками Ёсикие? Ведь он надеется на Вас?

– Дочь, запомни раз и навсегда. Мы, клан Санада, всегда служим своим интересам. Если ты не поймёшь эту истину, то не сможешь занять моё место, – устало проговорил Юкитака.

Отогнав все мысли, Сендзиро прислушался к диалогу внизу. Ведь из этого разговора он мог выяснить, что же из себя представляет Санада Юкитака...

– Даже если Мураками сможет отразить это вторжение Такеды, то рано или поздно он проиграет...

– Отчего Вы это решили? – не тая грусти, спросила Нобуцуна.

– Мураками Ёсикие не стремится господствовать. Одержав победу, он не стремиться захватывать земли под себя.

– Но разве это плохо?

– Возможно, это не так и плохо. Но и хорошего в этом мало. Удерживая частичку Синано, его сломит другая сила, если не клан Такеда. Если сравнивать Мураками Ёсикие и Такеду Харуну, он ничем не уступает ей; а в некотором даже превосходит. Но Мураками лишен одного качества, которого в Харуне хватить на десятерых. Можешь ли ты догадаться, о каком качестве я говорю?

– Проницательности?

– Нет, же глупышка. Я говорю о амбициях. Имея одну провинцию, да и то гористую, Харуна желает повелевать над остальным миром. В этом случае, клан Санада выиграет многое, служа такой госпоже. Возможно даже весь Синано будет принадлежать нашему клану, если мы примем правильное решение.

Пока Нобуцуна переваривала услышанное, Сендзиро тихо произнес:

– Яре-яре. За этим Юкитакой глаз да глаз нужен.

Канске

К открытому разговору с Санадой Юкитакой я готовился не один день. Подталкивал, подкидывал мысли в нужном мне направлении.

Но, несмотря на успех, у меня не исчезает чувство, что это меня здорово обыграли, а не наоборот. Да, хоть и средневековье, но нужно быть начеку. Такие как Юкитака легко сыграют в тёмную, дай им только возможность.

Но не будь Юкитака настолько хитрым, то вполне отклонил бы предложение.

Город Тоичи всё ещё под осадой, да и ситуация не в выгодном свете для клана Санады. Для клана Санады, но не для меня.

Чем положение становилось переломней, тем вероятность успеха увеличивалось. Под давлением и напряжением не только воины примут нужное мне решение, но и горожане. Это они после задумаются, ища альтернативы и вопрошая себя если бы, да как бы...

А сейчас подкинь им выход, так они сразу же проглотят его.

В воздухе витало отчаяние. Лишь возможная подмога со стороны Мураками сдерживала простых людей от необдуманных действий.

Стыдно признаться, но я очень хотел жить. Даже тогда, ведя атаку в тыл противника, я искал способ загладить вину и спасти свою жизнь. Каким я был глупцом, когда снисходительно смотрел и думал о сеппуку! Харакири является очень болезненным процессом. Во время которой, самурай обязан вспороть себе живот, проделывая острым лезвием замысловатые фигуры. Стоит ли говорить какому адской боли подвергается самурай...

Однако, я пока ещё жив и шансы не столь плохи.

Внутренне я был готов к встрече с Такедой Нобусиной и разговору с Харуной.

"Присматриваясь к поступкам человека, можно понять его намерения". Исходя из этой мудрости, я могу убедить остальных, что всё, что я делал, было во благо клана Такеды.

Я уже наметил себе стратегию поведения. Юлить и просить прошения не выход. Лучше надеть маску брутального самурая, не боящегося ни сеппуку, ни даже черта.

Пока я повышал свою уверенность, Нобуцуна, вместе с несколькими самураями, готовилась выйти за стены.

– Командор, открывать ворота? – спросил крестьянин Хэндо.

После штурма этот деревенский решил держаться рядом.

– Ты готова, Нобуцуна?

Дочь Юкитаки напряженно кивнула.

– Ну, Хэндо. Открывайте!

Около недели мы проделывали один и тот же трюк.

От стен города и до лагеря воинов Такеды было небольшое расстояние. Выйдя за ворота и привязав коней, Хэндо ставил мишени для самураев. С виду казалось, что самураи практикуются в стрельбе из лука.

Но так как действие происходило за воротами города, все самураи и крестьяне, участвовавшие в этом, были сосредоточены и напряжены. Что и говорить, в первый день, стоило нам выйти за стены, как тут же на это отреагировали воины в лагере.

Видно, они вначале испугались какой-нибудь хитрости с нашей стороны. Но после списали наши чудачества на попытку оскорбления.

Так или иначе, через четыре дня воины в лагере уже не реагировали так остро. И даже сегодня, бросив неодобрительные взгляды в нашу сторону, воины быстро разошлись.

– Ямагата, а ты точно уверен в этом? – произнесла до селе молчавшая Нобуцуна.

Уверенности я не испытывал. Но здесь либо пан, либо пропал.

– Сколько раз тебе повторять. Всё идет по плану. Первая стратегема меня еще никогда не подводила, – моя наглая ложь подействовала.

Люди в округ нас сразу же взбодрились.

– Командор, а что за стратегема? – поинтересовался Хэндо.

– Обмануть императора, чтобы он переплыл море.

После, мне пришлось пересказать историю древнего императора-китайца. Как тот боялся моря, но один из его хитрецов-придворных построил чуть ли не город-плот и смог обмануть своего господина. В итоге китайцы пересекли море со своим императором и вышли к Когуре...

– От этой историй и пришла на свет данная стратегема. А суть её заключается в том, что можно сокрыть цели и произвести обманный манёвр...

Мои слова были произнесены для Нобуцуны. Но, я краем глаз заметил, что и другие самураи тоже оценили сказанное.

– Хэндо, лошадь готова?

– Да, господин.

– Ну, что ж, приступим.

Быстро взобравшись на коня, я, во весь опор, помчался на встречу к лагерю. Юкитака для этой цели выдал мне самую быструю лошадь.

Прорвать окружение было не трудно. Люди всполошились, но уже было поздно. Полное бездействие плохо отразилось на состоянии войска Такеды.

Конечно, мне приходило в голову спастись одному. Ведь пока меня хватятся, я успею уйти далеко. Однако, это было бы самым глупейшим поступком... Несясь во весь опор, я чуть не растоптал своего старого знакомого. Самурай всё ещё лежал на земле и недоверчиво смотрел на меня.

– К-Канске?!

– Ну, здравствуй, Нобуфуса...

Тот растерянно валялся на земле и мне пришлось спешиться. Старый друг в порыве хотел меня обнять, но быстро совладал с собой.

– Всё в порядке! – крикнул он подбежавшим воинам.

Лицо Нобуфусы быстро менялось, выражая изумление, а затем и негодование.

– Нобуфуса, ты вправе сердиться на меня. Я всё тебе позже объясню, сейчас каждая минута дорога. Веди меня к Такеде Нобусине.

Осмотрев меня и убедившись, что у меня нет оружия, Нобуфуса повёл меня к командующей армией Такеды.

Глава 5 – Зависимые полезней любезных

Пришедшая ранняя весна в этот год запомнится людям в Синано обильными дождями. Трава выросла сочной, а на деревьях уже виднелись листья. Пожалуй, можно было бы сказать, что весна скоро сменится летом. Если бы не постоянные дожди и следовавшая за этим прохлада.

В былые времена, дожди лишь радовали простых крестьян. Как-никак обилие урожая зависело от этого. Однако, в этот раз крестьяне лишь сетовали на богов, которые, как им казалось, шутили над ними.

Ведь в этот год из-за войны крестьяне покинули свои поля, ища убежища в больших городах.

Над городом Тоичи тоже стояли свинцовые тучи, и лил дождь. Но несмотря на это, люди выходили на улицу. Поток людей становился гуще близ резиденции. От резиденции толпа, словно змея, обвивала дорогу.

В этой толпе, не замечая капли дождя, стоял шиноби клана Такеды, Сендзиро. Одет он был как все, в крестьянскую одежду. Пока другие всматривались на дорогу, Сендзиро изучал настроение людей.

– Все же боги нас пожалели, – донеслось совсем рядом от шиноби девичий голос.

Обернувшись, Сендзиро увидел девушку, которая держала за руки ребенка. Рядом стоял статный мужчина, держа соломенный зонт.

– Дорогая, боги здесь ни при чём. Не будь Юкитаки, мы так легко не отделались бы...

– Правильно говоришь. Если бы не клан Санада, то нам пришлось бы туго, – поддержали мужчину другие.

Сендзиро на это лишь хмыкнул.

Ему, в отличие от других, всё было прекрасно известно, что причиной происходящих событий был Канске. Он подозревал, что Канске не просто так выходил за ворота. Однако даже он не ожидал, что взбредет в голову бывшему стратегу клана Такеды.

Всё вышло в точности так, как и предсказывал Канске в тот вечер у Санады. Сдав город и сохранив его от страшного врага, Юкитака сразу же стал героем. Командующий войсками, Такеда Нобусина, как и было тайно обещано, сохранила жизни и защитникам. Мнение людей насчёт Санады не поменялось даже тогда, когда Нобусина предложила Юкитаке вассалитет.

Сендзиро не знал наверняка, но он догадывался, что Нобусина тем самым проверяла лорда Санаду. Попроси он немного времени, последствия были бы печальными.

Сестренка Харуны помогла новому вассальному клану уберечь свою честь. Были распространены слухи о том, что Нобусина была поражена храбростью и находчивостью воинов Санады. Горожане Тоичи были удивлены столь щедрым жестом Такеды Нобусины. Расчёт оправдал ожидания, ведь в глазах людей Мураками просто оставил их наедине с кланом Такедой, обрекая на гибель.

Конечно, стратег лишь предложил путь Нобусине, а остальное она сделала сама...

Благородство самураев тронуло людей. В глазах простого люда, клан Санады заслуживал таких господ как Такеда.

Услышанное в тот вечер сведенья, шиноби передал не полностью. Он тщательно составлял своё донесение, не желая усугублять ситуацию, в которой находился Канске.

Пока Сендзиро всматривался в каждое лицо, прислушивался каждому сказанному слову, он мысленно отметил, что симпатизирует бывшему патрону.

– Смотрите! Идут!

– И вправду! Глядите, это ведь Косака и Найто!

Если народ видел в Санаде Юкитаке благородного воина, то в Канске – некого злого гения. Слухи о Канске быстро распространились среди жителей. Их поразило то, что они совсем недавно   возлагали в защите города на него большие надежды.

Несмотря на то, что слухи разнились, многие были уверены, что Канске всё это спланировал заранее. Что его появление в городе Тоичи не было случайностью. За бывшим командором люди углядывали тень Такеды Харуны. Им было невдомёк в каком отчаянном положении находился стратег...

Пока шиноби рассуждал об этом, колонна всадников подошла близко. Впереди колонны были Косака и Найто. За ними, образуя клин, ехали всадники, Канске находился прямо в центре воинов.

Имена Косаки и Найто были хорошо известны людям, от части из-за того, что они были приближенными стратега.

Рядом с Канске ехала Санада Нобуцуна, дочь Юкитаки. Завидев её, шиноби сразу пришёл к мнению, что Нобусина всё же решила подстраховаться...

– Глядите, как клан Такеда дорожит бывшим нашим командором! Аж такую процессию отправили вместе с ним!

Известие о Канске было отправлено сразу же. Ответ пришел незамедлительно, в нем Харуна требовала от свой сестры быстрых действий. Приказ был настолько резким, что процессия воинов походила на конвой...

Не только Сендзиро, но и остальные воины из клана Такеды содрогались, глядя на Косаку и Найту. Ведь они как-никак были вассалами Канске.

Конечно, можно было понять позицию Нобусины. Но поставить верных слуг стратега над процессией, в этом было что-то изощренное.

Услышав, что их мастер жив и находиться в лагере, парни не находили себя места. Как долго каждый из них прокручивал этот момент. Воображая эту встречу, они представляли как накинуться на бывшего мастера с упрёками.

Образ некогда благородного самурая разбился. Всё же виной всему была атмосфера, царившая в клане. Не было секретом, что Канске многие недолюбливали. Косака и Найто давно привыкли терпеть подобное...

Но после слухов о том, что он жив и продался врагам, зерно сомнения поселилось в душах молодых самураев. Сомнение не в верности, но в праведности пути.

Канске сам того не подозревая был и другом, и наставником. Для молодых самураев в один миг черное стало белом, сам мир перевернулся с ног на голову.

Увидев впервые своего господина за столько время, Косака еле сдержался. Упреки потонули, так и не вырвавшись с уст. В тот вечер никто не решился потревожить их, и они так и просидели вместе в разговорах до утра.

Парни не смели задать вопрос, который их мучил. Да и услышав ответ, разве что-нибудь изменится?

Косака и Найто были вассалами стратега, и они не могли принять его позор. Чтобы спасти честь и доброе имя господина, они не могли придумать ничего лучшего, чем совершение сеппуку. После сеппуку Канске, Косака и Найто желали последовать за своим господином. Лишь смертью они могли убедить весь мир в праведности стратега. Ведь, если люди не верят Канске, то пусть поверят им...

Когда солнце начала освещать лагерь, Найто опередил своего друга и соратника Косаку и первым высказал эту идею.

– Забудьте об этом. Не спешите хоронить меня. Но даже если смерть неминуема, вы не должны совершать сеппуку. Если хотите отчистить моё имя, послужите верой и правдой клану Такеда. Покажите всему миру, чему я вас научил...

Говоря это голос Канске дрогнул. Но он быстро справился с волнением и докончил своё наставление:

– Я хочу, чтобы вы ценили жизнь. Как свою, так и чужую. Если мне суждено умереть, то так и будет. Я уйду спокойно, если вы будите следовать за Харуной и сможете объединить страну. Если меня не станет, то считайте это – моей последней просьбой...

К довершению Канске звучно рассмеялся. Но парни быстро поняли, что смех мастера был наигранным.

– К тому же, вот смотрите! Как я могу умереть, когда у меня есть амулет удачи!

Стратег вытащил из пазухи маленький свёрток, на котором иероглифом было написано "Удача".

По мнению Косаки и Найто, Канске хотел перевести всё в шутку. Уловив его волю, парни последовали его желанию.

В смерти всё же есть положительная сторона. Она делает мир и мысли ясными. Ты замечаешь мир таким, каким до сих пор не видывал.

Канске не был исключением. Его поразило то, как эти молодые самураи его любили. Разве в прошлой жизни кто-то пожелал бы разделить его участь?! Жалел стратег лишь об одном, что рядом не было Масакаге. Уж он наверняка мог бы утешить их.

Амулет удачи был простым, соткан без дорогих материалов. Пожалуй, из-за этого ребята не оценили его.

Никто из них даже не догадывался, что в талисмане лежала настойка яда. Это было последним приготовлением Канске...

Ливший дождь, как никто другой, передавал таившиеся настроение парней. Процессия походила на маленький плот, среди извивающейся реки, состоящей из людей.

Как уже было сказано, о стратеге ходили разные слухи. Из-за приукрашенных слов, люди желали хоть глазком увидеть Канске. Как-никак, ведь этому ему благоволит Бог Хатиман. К тому же, парень сумел поразить многих жителей Тоичи во время штурма города...

В этот день, не имея понятия о происходящем и тревогах стратега, с уст горожан не сходило его имя.

Такеда Харуна

Всматриваясь в лагерь врага, я не могла успокоиться. Со дня на день, должно произойти решающее сражение. Конечно, на этот раз мы были готовы.

Многие из клана уже предали Мураками. Но тот как будто знал об этом...

– Масатане, хорошенько присматривайте за лагерем Мураками.

Мы расположились на холме, и поэтому могли отчётливо видеть лагерь врагов. Мураками отделил свою армию от союзных кланов. И меня это тревожило...

После поражения при Уэдахара, клан Сува показал особую верность. Я не побоялась оставить принцессу Юме в городе Уэхара. Ведь возьми я её с собой, настроение клана Сува могло перемениться. Пока клан Сува придерживался клятвы верности, другие не могли решиться на предательство.

– Госпожа, Вам придётся что-то сделать с кланом Ямагата...

При слове о клане Ямагата, мои мысли невольно ушли в другое русло. Весь этот день я пыталась не думать Канске, но у меня плохо получалось. Мысль о том, что я вскоре увижу его, не могла успокоить меня.

– Чего они еще хотят?

– Люди говорят, что Ваш стратег, Канске, назвался именем Ямагата, когда находился в городе Тоичи.

Небо было чистым, подняв голову, я легко смогла увидеть звезды.

– И что же?

– Они видят это оскорбительным. По их мнению, Канске принес вред клану Ямагата. Они считают, что теперь люди будут думать, что клан Ямагата принадлежит ему...

Клан Ямагата не входил в число больших кланов провинция Каи. Но даже они хотели занять высокие посты. После смерти Амари и Итагаки, во внутреннем строе клана возникла пуста, которую другие кланы хотели быстро занять.

Бросив взгляд на лагерь врага, приказала самураю:

– Оставим это. Лучше хорошенько приглядывай за лагерем противника.

Войдя в свой шатёр, я поняла, что еле стою на ногах. Весь этот день ужасно вымотал меня. Утоляя жажду, я пришла к мысли, что придется действовать резко. Пора показать кто в клане Такеды хозяин.

Свеча освещала шатёр. Стоило моим глазам упасть на кровать, как тут же я захотела прильнуть к подушке. Кровать всё же была жесткой, но несмотря на это, я быстро уснула. Из-за усталости я не видела сны. Сон показался мне настолько сладким, что я пролежала бы так до обеда. Но поутру до меня донеслись голоса.

Видно, опять слуги что-то сделали не так, раз они мнутся возле моего шатра. Быстро умывшись, я решила разобраться в происходящем.

– Почему вы толпитесь здесь?

К моему удивлению, возле шатра стояли мои верные генералы. Пока никто из них не решался произнести хоть слово, Масакаге начал:

– Госпожа, лагерь Мураками пуст...

Я не сразу поняла о чем он говорит.

– Что ты имеешь в виду?

– Ночью, армия Мураками втайне снялась и покинула лагерь.

– Как?! Как такое могло произойти?!

На мои возгласы Масакаге не обращал внимания.

– Наши шиноби были в основном в лагере союзных кланов...

– Почему же не отправили шиноби в стан Мураками?

– На эту войну лорд Мураками тщательно отбирал людей. В его войске все преданы ему. У нас просто не было возможности...

Снова этот Мураками Ёсикие оставил меня в дураках. Быстро взяв себя в руки, произнесла:

– И что теперь? Союзные войска тоже решили уходить?

– Утром пришло донесение, в котором говорилась, что они ещё не приняли окончательного решения...

Обведя присутствующих тяжелым взглядом, приказала:

– Немедленно оповестите предавший союз кланов, чтобы они убеждали остальных провести здесь сражение. Обещайте им что угодно, но сделайте это! После победы над союзными кланами, я дам этим предателям то, что они заслуживают...

– Куда направился Мураками?

– В город Кацурао...

Это известие было очень скверным. Осада огромного города потребует всю силу и энергию от моего клана. К тому же, осада роскошная вещь, требующая немалых денег.

– Что стоите? Выполняйте!

Как позже выяснилось, Мураками оставил в лагере всего горстку людей, которые поддерживали видимость лагеря. Ночь была им на руку, зажженные огни были обманом.

Меня не удивляло, что армия Ёсикие ушла бесшумно. Но я никак не могла понять беспечность среди моих воинов. Видно, они сильно были уверены в победе, что так легко просчитались...

Пока я просчитывала дальнейшие действия, передо мной возник самурай-вестник.

– Госпожа, они прибыли...

Не понимая о чём он, я пристально уставилась на него.

– О чем ты?

– Канске Харуюки прибыл...

После этого известия, я вдруг подумала, что этот день не так уж и плох.

Интерлюдия...

Среди детей прежнего лорда Тамекагэ, лишь Кагэтору боги наделили великой судьбой. Ведь как можно иначе растолковать то, что им удалось победить во внутренних распрях. Видно, сам бог войны, Бишамонтен, приложил к этому руку...

Услышав весть, что Усами Садамицу принял сторону Кагэторы, многие самураи сделали также. Несмотря на то, что Нагао Харукаге был лордом, вся власть по сути принадлежала бывшему любимчику Тамэкаге, Тэрути Хитати.

Хитати быстро расположил к себе Харукаге и сумел убедить его отнять жизнь его братьев и сестер. Усами смог прочесть замысел коварного Хитати, подлец хотел сам занять место лорда.

Харукаге был слаб телом и духом. Вскоре он не смог самостоятельно управлять делами клана, и по провинции Этиго вспыхнуло пламя войны.

Хитати пощадил лишь одну Аю, сестренку Харукаге. Остальные же дети Тамекагэ были умерщвлены.

Столь подлые действия не могли быть не замеченными. Вскоре, близ горы Ёнэ начали прибывать не только воины, но и простые крестьяне.

Всем было известно, что Кагэтору нашла убежище в этой горе. Монахи сохэи посетили каждый город, каждую деревню прося о помощи и возмездии. Усами Садамицу сам был свидетелем этого. Его удивило то, что на этот раз даже пираты хотели вмещаться во внутреннею распрю.

Завидев в Кагэторе угрозу, Хитати поспешил действовать.

Весной в Этиго прошли два главных сражения. Оба раза воины под командованием Кагэтору победили. Опасаясь за свою жизнь, Хитати покинул Харукаге, оставив его одного в городе Касугаяма.

Город этот был защищен горами. Его почти невозможно было осадить, но от предательства Хитати, болезнь Харукаге усилилась, и тот открыл ворота замка Кагэторе.

И вот, власть клана Нагао была восстановлена. Кагэтору не хотела убивать своего брата, несмотря на то, что тот сделал.

И вот, сидя перед своей госпожой, престарелый самурай Усами Садамицу ни как не мог поверить, что им все-таки удалось одержать победу...

– Усами, забери обратно к себе этого молчуна, – не спеша произнесла Кагэтору.

Одета она была в белое кимоно, а в руках держала чётки для сутры. Кагэтору была настолько юна, с виду никто не мог бы подумать, что эта милая девушка была своего рода гением войны.

В этой войне Кагэтору удивила старика Садамицу. Она интуитивно знала правила войны. Видя в ней огромный потенциал, Усами Садамицу решил обучить её стратегии и тактике войны.

– Госпожа, отныне Муген будет Вашим телохранителем. Не обращайте на него внимания, думайте о нём, как о сторожевой собаке...

Усами Садамицу посетил гору Ёне вместе с Мугеном. Уже тогда Садамицу решил отдать Мугена в расположение госпожи...

Хотя Мугена по праву называли молчуном, в искусстве меча ему не было равных.

– Старик, как долго мы будем находиться в Касугаяме?

– Госпожа, Вы не можете покинуть город. Вскоре генерал Какэгава приедет в город и официально признает Вас лордом.

Услышав последнею фразу старика, брови девушки изогнулись в гневе.

– Мой брат всё пока ещё жив. И я не хочу более об этом слушать.

Кагэтору упрямо не желала признавать очевидное. Каждый вассал клана Нагао хотел видеть именно её во главе. К счастью ли или к худу, болезнь Харукаге усиливалась. Силы стремительно покидали неудачливого лорда.

Казалось, будто вся провинция ожидает его кончину.

– Если ты ещё раз заговоришь об этом, то я отрежу тебе язык. Понятно?

Пребывание в монастыре никак не улучшило характер девушки. Как она была взрывной, такой и осталась.

– Почему Вы не желаете...

– Ты что, не понимаешь? Люди будут винить в смерти Харукаге меня! Найдётся человек, который обвинить во всем меня, – устало произнесла девушка.

– Но болезнь Харукаге не проходит. Это лишь вопрос времени...

– Дамаре. (Заткнись.)

Старик в молчании уставился на свою госпожу. Он понял, что чуть не пересек черту, за которую не стоило заходить.

– Уж тебе-то известно, что меня не прельщает мысль о власти. Если ты так переживаешь за судьбу клана, то сам можешь сесть на место лорда...

Выражение девушки было настолько серьезным, что Садамицу не мог сказать наверняка, шутить ли госпожа или нет.

Зная её, старик склонялся к мысли, что девушка говорила вполне искренне. Боги не только даровали ей высшее знание, но и наделили благородством души.

Городская суета была противна Кагэторе. Ей больше было по душе тишина храмов.

К довесок ко всему, возможно дела клана могли показаться слишком скучными для юной девушки.

– К тому же, это слишком скучно давать распоряжения и следить за каждым, – добавила девушка, будто услышала мысли Садамицу.

– Госпожа, в последнее время я часто замечаю, что Вы много грустите...

Это было чистой правдой. Старик отметил про себя, что за последнее время ни разу не слышал, как госпожа смеялась или была в приподнятом настроении.

Придя к какому-то решению, Садамицу быстро добавил:

– Вы могли бы отвлечься от городской суеты, выйдя с воинами за ворота города.

– И что нам прикажешь делать? – заинтересована спросила Кагэтору.

– Ну, Вы могли бы повоевать. Ведь Хитати всё ещё коптит нашу землю...

Старик тщательно смотрел на девушку и смог что-то уловить. Стоило девушке услышать слово война, как что-то промелькнула в её глазах.

– Хитати? Пусть эти не достойным займутся мои вассалы...

– Госпожа, Вы ещё юны и могли не правильно понять значение для клана Лорда. Лорд не только управитель, но и защитник клана. Вы защитили клан от врага, от Хитати.

– Пустое. Разве Хитати может считаться мне врагом...

Так вот оно что. Последнее слово Кагэторы многое прояснило старику. Желая убедиться в правильности заключения, старик продолжил:

– Да, Хитати Вам не ровня. Однако, в землях Ямато найдется немало самураев, которые знают про ведения войны побольше нашего.

Кагэтору всем телом подалась вперед.

– Продолжай.

– Мы живем в смутное время. Я не удивлюсь, если грозный враг нападёт на нашу провинцию в недалёком будущем.

– Достойный враг, говоришь. Это может быть весьма интересно...

Заявив это, девушка звучно рассмеялась и покинула зал.

Как только за госпожой закрылись сёдзи, Садамицу послал за пиратом.

Пираты оказались весьма полезны, и вот теперь старик решил прибегнуть к их услугам ещё раз.

Не прошло много времени, как вожак пиратов сидел перед стариком. Хоть в резиденции мужчина носил шикарное кимоно, лицо и повадки обличали его.

– Мукуро, у меня для тебя особое задание.

– Хай. (Да)

– Наша госпожа всё ещё упрямится. Если хочешь чтобы твои пираты не боялись будущей власти, ты должен найти подходящего противника для госпожи.

Хоть пират выглядел удивленно, но вида не подал. Он не стал расспрашивать что и как, лишь молча кивнул.

Каждый крестьянин знал, что у богатых и самураев свои причуды.

– Этиго ведь находится в недружеских отношениях с провинцией Эттю. Возможно...

– Нет. В Эттю мы не найдем достойных, – оборвал старик.

– Тебе придётся отправиться на юг. Говорят, лорд Мураками превосходный лорд и самурай. Проверь, так ли это на самом деле.

Выждав минуту, Садамицу продолжил:

– Я могу понять твоё изумление. Но, ты ведь сам видел, как преобразовалась Кагэтору во время сражения. Она была словно ураган, словно тайфун, неудержимая. А теперь, взгляни на неё. От былой воительницы не осталось и следа. Ты ведь и сам понимаешь, что война будоражит кровь. А в наше время найти достойного противника большая удача...

– Все что Вы говорите – правда. Но, что будет, если мы навлечем войну на нашу провинцию с грозным противником. Ведь люди пострадают?!

Злость прошлась по лицу мужчины по имени Мукуро. Пираты ведь появились не на пустом месте. Война и необходимость были первопричиной.

– Прежде чем злиться подумай об этом. Наша провинция богата. Рано или поздно всё равно найдется тот, кто решит силой захватить её. В западе находить провинция Эттю. Они слабы и угрозы нам не несут. На востоке провинция Дева. Но возле границы прорастают высокие горы. Большая армия при желании может пройти по юго-западу. Но там находятся дружественны кланы. Так что вывод очевиден. С юга мы открыты, и Мураками легко сможет появиться в Этиго. Мы только-только начали оправляться от удара Хитати. Пришло время добывать сведенья о соседях.