Текст книги "Паралич выбора(СИ)"

Автор книги: Аноним Дердиус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 2: На острие. Заготовка 2

День 57.

Колодец света, тьма, расцветшая и занявшая свободное место, одинокий монстр, от топота которого по земле расходится лёгкая дрожь – привычная картина старого места. Была бы для любого, но только не для единственного здешнего обитателя. Привычный уклад внезапно изменился, перевернув всё с головы на ноги, вызвав сомнения различного характера. Как бы он не противился новому, доказать обратное никак не получалось.

– Дзампакто, – рыкнул, смакуя слово. Хотя для него это теперь не просто слово. – Я – дзампакто, меч синигами, – задумчиво произнёс, снова прокручивая в голове одно и то же.

День 58.

Очередное проматывание в голове подошло к концу, и существо, наконец, решил, что потрачено достаточно времени на принятие прописной истины.

– Не принятие, лишь временное соглашение за неимением других вариантов, – поправил сам себя и перевёл взгляд на возвышающуюся прямую глефу в центре света.

– Это бы объясняло ощущение родства, будто ты продолжение моего тела, либо являешься им, – обратился к оружию. – Ты часть меня и одновременно и есть я, – существо замолчал, заново оценивая длинное лезвие, потом тихо зарычал: – Приемлемо, – согласился со своим вторым обликом и принял свою суть, после чего перевёл взгляд наверх, к разлому.

А там снова бушевала энергия, но на этот раз как-то неуверенно, будто чего-то опасаясь. Уже несколько дней она периодически появляется там в случайное время, но существо был слишком занят своими разбитыми представлениями о мире. Теперь же ничего не мешало стать чуточку сильней и, возможно, узнать что-то новое. Мысленно разрешив ей зайти, он сразу принялся её поглощать – по крайней мере, пытался, потому что примерно большая часть куда-то развеивалась, теряясь не то при переходе сюда, не то где-то во тьме. К своему удивлению, он ощутил лёгкое сопротивление, когда тянул энергию, однако довольно быстро его преодолел, вытягивая всё больше, пока источник резко не исчез, как в прошлый раз. Рухнув в сидячее положение и закрыв глаза, зверь приготовился как к усваиванию самой энергии, так и встретить новый удар судьбы. Который не заставил себя ждать, впрочем, до жестокости первого никак не дотягивал.

– Король Душ? Где он? – мышцы на морде дёргались, выдавая напряжение, ответы же находились почти сразу. – Во дворце. Нулевой отряд, охрана дворца. Что ещё? – замер, ожидая продолжения. – Всё? – неверяще прорычал. – Почему так мало? Лекция только про это была? Какая лекция? – перед глазами предстаёт смутное воспоминание о большом помещении, где ходят люди, нет, синигами, занимая места за деревянными досками, перед каждым лежит какой-то прямоугольник, который порублен на много кусочков, что можно переворачивать. Зависнув на этом моменте и поскрипев мозгами, существо был вынужден признать, что ничего не понял.

Он открыл глаза и, с предвкушением оскалившись двойным рядом крупных клыков, уставился на разлом, терпеливо ожидая следующего сеанса... медитации.

Академия духовных искусств. 1 курс. Комацу Рю.

– Что, снова потерял сознание после дзиндзэна? Хахаха, – зашёлся в смехе медик.

Рю досадно скрипнул зубами и, стараясь не выдать своего раздражения, ответил:

– Разве так должно быть? После первого раза почти неделю не вырубался, а теперь почти каждый день, стоит только засесть, сразу...

– Хахаха, – ещё сильнее заржал медик, одновременно пытаясь вытереть проступившие слёзы. – Ой, не могу! Хахаха!

Рю надулся, с силой сжав кулаки, и стал ждать, когда того отпустит. И через несколько минут это всё-таки случилось.

– Спасибо тебе, продлил и так длинную жизнь, хех, – заговорил медик, продолжая вытирать слёзы. – А теперь давай двигай отсюда.

– Что? – возмутился он. – Да я выспаться не могу! Почти каждый день обязательные занятия с медитацией! У меня уже мигрень стала обычным делом! И сил нет, реацу с трудом восстанавливается! – сорвался на крик.

Медик же нахмурился и холодно посмотрел на пациента.

– Иди, говорю. Ишь, чего удумал, драгоценные медикаменты переводить на первокурсника, да ещё и на 'третьесортного'? Вали отсюда, я сказал! Не моя проблема, – отмахнулся.

Рю, скривившись и от боли в голове, и от досады, зло посмотрел на медика, отчего последний ответил тоже недобрым взглядом, а руками пододвинул к себе меч. Комацу ничего не оставалось, как выйти, напоследок громко хлопнув дверью, и направиться обратно в общежитие.

Тяжело ступая по дороге, с силой пиная подвернувшиеся камешки, он услышал крики, когда почти дошёл до общежития.

– Не надо, пожалуйста! – отчаянно кричал женский голос.

– Да не ломайся ты, вон, Кимуре дала, так и нам дашь! – прикрикнул на неё в ответ мужской голос, а затем послышался громкий шлепок.

Рю, на секунду остановившись, потёр виски и продолжил путь, лениво скользя взглядом по укромным местам, пока случайно не увидел их. Два мужчины, судя по форме, это были студенты Академии, под ними трепыхалась ещё одна фигура с красной расцветкой – 'Женская форма', – отметил Рю. Секундами позже он узнал своих однокурсников.

– 'Ещё одну ломают, потом тоже повесится или сбежит из Академии, так у нас девушек почти не останется, только 'избранные'', – спрогнозировал, намереваясь продолжить путь, но в тот момент, когда он хотел отвернуться, особа под мужиками как-то особенно лихо дернулась, укусила одного и почти вылезла, взглядом встретившись с Рю. Столько надежды и мольбы в глазах не так часто встретишь в этих стенах, если только не пройдёшь мимо вот таких вот укромных мест. И помогать из сенсеев никто не будет, отмахиваясь и говоря, что 'трудности закаляют, вы не знали, куда шли?'

Но это они. А Рю не похож на них. – 'Я не такой', – мысленно ответил сам себе он.

– О, да это же наш припадочный! Давай, присоединяйся, у нас есть свободное место, но будешь последним, – пригласил его один из 'закалятелей', как их иногда называют, заметивший, что девушка застыла, и проследивший за направлением её забавного выражения лица, наткнувшись на фигуру в отдалении.

– 'Прости, но у меня сейчас так сильно голова болит', – вымученно улыбнулся Рю, глядя на девушку, после чего махнул им рукой, продолжив свой путь.

– Стой, помоги мне! – отчаянно закричала девушка и попыталась отползти от тех двоих, но они её быстро скрутили, срывая одежду.

Комацу ускорил шаг, почти сразу переключившись на свои проблемы, отстраняясь от приглушенных криков. Наставник хотел, чтобы в своей комнате Рю снова сел за медитацию. Что ж, он согласился, так что сегодня снова попробует.

После короткой передышки и релаксации, прерываемой мучительной мигренью, сладкого чая, который ничем не помог, он, обречённо вздохнув, уселся поудобнее в своей комнате, подогнув ноги под себя, а на них положив катану сверху, начав вливать в неё реацу. Не прошло и минуты, как он почувствовал отток сил.

– 'Тебе нужно улучшать контроль, раз ты не можешь провести нормально дзиндзэн. Такого ужасного контроля я давно не видел', – поделился с ним тогда сенсей.

И сейчас Рю пытался как-то контролировать происходящий процесс. Мгновенно взмокнув и устав, он на мгновенье снова увидел какой-то неясный образ какого-то большого и жуткого существа в темноте, а также огонь его голодных звериных глаз и частокол внушительный клыков, после чего окончательно утратил почти весь запас реацу и провалился в обеспокоенный сон, где он сможет хоть немного отдохнуть, хотя на утро его состояние станет ничем не лучше.

Почти два месяца спустя.

Кабинет, в котором за длинным столом сидело три синигами, два из которых смотрели на четвертого, что сейчас стоял перед ними, другой же внимательно читал и перебирал листы. Закончив, он перевёл внимание на ученика, отметив его неряшливый вид, немного ошалелый взгляд покрасневших глаз, обрамлённых тёмными кругами от, по всей видимости, недосыпа.

– Что ж, Комацу Рю, комиссия рассмотрела ваше дело. Вынуждены вам сообщить, что из-за неуспеваемости и многочисленных опозданий, а то и пропусков, вы исключаетесь из Академии духовных искусств. Прошу, сдайте ваш, – официальный и скучный тон прервались на секунду на проверку рукояти катаны, – асаучи и документы. Форму сможете сдать на выходе.

В кабинете установилась тишина, которая своей продолжительностью и отсутствием каких-либо движений для исполнения приказов вызвала удивление троих синигами.

– Повторяю, сдайте ваш асаучи и документы, форму можете сдать на выходе. Больше вы вас не задерживаем. Можете заняться, – короткий смешок, – фермерством.

Рю уставился на того, кто сказал последнюю фразу, дёрнувшись на усмешке. Дёргаными движениями подошёл к столу, схватил катану, чтобы передать, но перед тем как она достигла поверхности стола, бывший ученик заметил у всех троих синигами в глазах превосходство, будто они смеялись над его слабостью. Из-за этого он замер, так и не положив катану, продолжая держать её в руке. Замученный и уставший Рю пытался успокоить накатившие к горлу волны гнева и ненависти, и когда он почти справился с ними, по крайней мере, до той степени, чтобы положить оружие на стол, ему показалось, что на грани слуха прорычал чей-то сильный голос:

– Убей.

Глаза Рю налились кровью, а из горла вырвалось непривычное рычание, одним движением выхватив катану из ножен, отбросив последние далеко в сторону, он с криком бросился на синигами, входящих в комиссию. И если того что посередине он смог наполовину разрубить, задев спинку стула и остановившись в районе живота, и поделив тело на букву Y, щедро орошая кровью потолок и стены и покрывая своё тело красной тёплой жидкостью, то оставшиеся двое синигами лихо вскочили с мест, выхватывая клинки. В этот момент Рю испытал настоящее удовольствие – здесь сыграли роль и долгожданный срыв, дарующий чувство свободы, и исчезнувшая головная боль, принёсшая лёгкость в теле и душе, и, так называемое, боевое крещение – первая кровь.

Потеряв пару мгновений, Рю, опомнившись, резко дёрнул клинок на себя и оторопел – меч будто не застрял, а сам не хотел покидать тело убитого.

– Вкусно, – услышал Рю на застенках сознания довольный рык.

Однако, ему не дали второй возможности перейти в боевую готовность, с двух сторон насаживая преступника на катаны, сначала чуть приподнимая и затем сбрасывая на пол, с добавкой в виде завершающих колющих ударов.

Рю, угасая сознанием, смог заметить, что пока он падал, клинок всё-таки вышел из тела того синигами и сейчас покоился в его руке, полностью покрытый застывающей алой кровью. Находясь на последнем издыхании с онемевшим телом и отказавшим слухом и зрением, озарение настигло его, видимо, воину смерти досталось благословление перед собственной кончиной.

– Дзампакто? – слабым голосом спросил, цепляясь за жизнь и с надеждой ожидая ответ.

Но так ничего и не услышал, сгинув в круговороте душ, не получив оного.

Глава 3: Из ада

Когда соприкасаются миры часть 1.

Ад, неприступная тюрьма, из которой невозможно сбежать, именно так детям любят говорить священники.

Это тот самый мир, где все грешники – страдают за свои грехи. Так они говорят.

'Смотрите, малыши, не грешите, иначе вас отправят туда, и вы будете страдать до

великого суда', – скажет какой-нибудь пожилой поп. Сидя в центре круга, окруженного маленькими людьми. Чистыми и такими доверчивыми. Эти дети будут слушать его, они будут смотреть на него с открытыми ртами, а в их ясных глазах будет читаться вера в то, что это правда.

Но когда-нибудь детки вырастут и многие из них решат для себя, что это лишь страшная сказка, призванная держать под контролем детей. А будут и те, кто продолжат верить, что тот самый мир где-то там есть, и лучше тебе не быть поддонком, если ты не хочешь на своей шкуре проверить, правдивы ли слова священников.

Этот мир все живые (ну или подавляющее его большинство) ненавидят и боятся.

О нем думают больше, чем о других загробных мирах. Что не мешает ему быть загадкой.

Ни Уэко-Мундо, где обитают пустые, ни Сообщество душ, которое выбрали своим домом Синигами, возомнившие себя богами смерти. Также ни дворец того, кто самонадеянно назвался королем душ, да что там, даже место, где копит свои силы его сын, не хранит в себе столько тайн.

Как уже было сказано ранее, многие пытались проникнуть туда, порой это удавалось и то, что скрыто по ту сторону, навсегда меняло их представление о том, как устроена вселенная. А если той душе не везло, то ад не отпускал того смельчака, оставляя его при себе.

Но, бывало, какому-нибудь миру не везло, и уже из ада выходили, чтобы посмотреть, что по эту – сторону. И горе тому, кто оказывался на пути этих 'выродков' бывших при жизни и, ставших чудовищами после смерти.

Но даже это не самое страшное.

Потому что порой, если миру ну очень не везло, выходили те, о чьем существовании никто не догадывался. Про этих существ можно было сказать – 'Вот они, те, кто пришел из-за грани'.

И когда они переступали ту тонкую грань, разделяющую мир живых и мертвых. То появлялся тот самый легендарный момент, когда можно было сказать ту самую фразу.

Фразу, которая в этот момент не стала бы говорить всем, кто услышал. Что сказавший её решил выпендриться и начать поливать всех пафосом. Потому что она била точно в цель.

И если кто-нибудь оказался бы рядом с местом прорыва. И этот некто знал бы, кто идет сюда с той стороны. Он обязательно бы сказал.

'Да поможет нам бог.'

Но как обычно бывает, они появляются там, где точно не будет свидетелей, что только усугубляют ситуацию.

И когда они приходят в мир живых, то этот мир замирает. Потому что он чувствует – парии вышли из ада, и, как уже было сказано, 'да поможет нам бог'.

***

– Все готово? – задал позади него вопрос нежный, ласковый и возбуждающий (тех, у кого есть чему – возбудиться) голос.

Но он промолчал, все так же сидя на камне и держа свое верное оружие в руках, и незаметно сжимая его с такой силой, что и алмаз бы превратился в пыль.

– Еще немного и я буду там – прошептал он, переводя взгляд на свою глефу, которая выглядела как полностью сделанная из стали копье, но только с двумя односторонними, слегка изогнутыми лезвиями, повернутыми в противоположные друг от друга стороны.

Сколько раз она спасала ему жизнь, даже он не смог бы ответить. Да хотя бы вспомнить то первое пробуждение и того старика. Размышлял Альпильчёр, снова сжимая древко, но с куда большей силой, но оружие на этот никак не отреагировало, все так же оставаясь прямым и даже каким-то – как казалось Альпильчёру – спокойным.

Однако в отличие от оружия, его настроение не было таким непоколебимым. Пока он снова и снова вспоминал тот момент, где его чуть не изнасиловали. Из него неосознанно начала исходить его сила. Пока еще слабыми волнами, она лишь отодвигала маленькие камушки, но чем больше он думал о том случае, тем больше росло духовное давление. Грозящую превратиться во всё уничтожающую волну.

'Кто бы мог подумать, что встреча с тем извращенцем будет иметь такие последствия', – поглаживая древко глефы, размышлял он. – 'Впрочем, я не о чем не сожалею', – все также думал он, а его сила уже разрушала ту скалу, на которой он сидел, и так бы это разрушение и продолжилось, если бы в этот момент из его тела не начал исходить ослепительно белый свет. – 'Хотя по сравнению с тем, что произошло, когда я встретился с ним во-второй раз, то это кажется какой-то по-детски невинной забавой'.

– Альпильчёр! – раздался позади него мощный мужской баритон, который мигом его успокоил.

Успокоившись, свет потух, а сила перестала исходить из него.

– Вот так-то лучше, и держи себя в руках, будь так любезен.

– Успокойся, он всегда себя контролирует, просто сейчас наступает тот самый момент. Ты бы лучше за собой последил, Вагни, – снова раздался женский мелодичный голос, в котором время от времени проскальзывали наставительные нотки.

– Не смей мне указывать, что делать, Джэлех! Я воин и сам решаю, что хорошо, а что плохо!

– Ай-яй-яй, как же я могла заб ...

Перестав слушать, Альпильчёр снова уставился на то место, где должен был появиться разлом. Он уже успокоился и полностью контролировал свою силу. На слове контролировал, он мысленно усмехнулся. Сколько прошло уже веков, когда она у него появилась, а точнее пробудилась.

'Сколько же? Пятьсот, нет, шестьсот? Да, шестьсот лет, а я до сих пор не научился ей нормально пользоваться', – смотря на ту яму, которая появилась там, куда попал свет, исходивший от него, размышлял бывший Гунн. – 'Проклятье, прошло столько лет, а эта сила развита на уровне дубины, большой толстой дубины, когда как мне нужен скальпель.'

– ЗАТКНИ ПАСТЬ! – заорал Вагни, усиливая эффект ударом своей булавы о землю, из-за чего скала, на которой они стояли, потрескалась и затряслась.

– Какой ты вспыльчивый, Вагни, а я ведь всего лишь сказала тебе правду.

– Джэлех, предупреждаю последний раз. Если ты не хочешь снова перерождаться, то заткнись, иначе я теб ...

– Молчать, – спокойно произнес Альпильчёр дружелюбным голосом, от которого два невероятно сильных существа – поёжились.

Обернувшись, он увидел двух разумных гуманоидов.

Один выглядел как двухметровый человек с серой кожей и мускулистым телом. Лицо у него было в виде черепа, на котором была настолько сильно натянута кожа, что кости обтягивали её. Вагни.

Вторым же гуманоидом был, а точнее была, женщина двадцати – двадцати-пяти лет на вид. Сама же девушка имела восточные черты лица, что говорило о том, что она родом из Персии или Египта. Волосы у неё были черного цвета, казалось, что они впитывали свет, благодаря чему там, где она находилось, становилось темнее (что, собственно, так и есть), одета она была в откровенную одежду, которая только подчеркивала её формы. Но не это больше всего привлекало в этой упершийся об большой валун плечом – девушке. А привлекало в ней её красота. Да, Джэлех – единственная из всей компании смогла сохранить человеческий облик. И при этом стать даже еще красивей, чем была при жизни. Она, как уже говорилось, была прекрасна. Её красота была нечеловеческой, ради которой обычные люди могли сойти с ума. Можно даже сказать, что она была 'дьявольски красива'.

И Альпильчер, скорее всего, влюбился бы в неё, если бы не был бесполым существом, в котором окончательно атрофировались человеческие эмоции. Повернув обратно голову, он снова уставился на ту маленькую щелку, через который пробивался слабый черного цвета дымок.

Он смотрел на него, не моргая, пытаясь увидеть, что находится за ней. Но, к сожалению, не получалось. Чувствуя, что снова начинает заводиться, он начал поглаживать глефу. Здесь не было никаких скрытых под текстов, он не воплощал в этом свои тайные желания обладать женщиной, и уж тем более в этом действии не было желания секса. Нет, это просто его успокаивало. Полно, когда ты почти шесть тысяч лет являешься бесполым существом, ты в принципе не можешь испытывать подобные желания.

Вот так вся эта троица и сидела на этой скале уже пятый месяц, терпеливо следя за маленьким разломом.

Успокоившись, он снова прошелся по всему плану. Пройдясь, он невольно вспомнил о нем, об огромном существе, называющем себя 'Хозяин', которого он сейчас собирался облапошить.

ООО, он не сомневался, что прямо сейчас Хозяин наблюдает за ними, а точнее за ним одним, хоть Вагни и Джэлех, которые снова начали цапаться между собой от скуки, также являются очень ценными экспонатами его коллекции.

Вспомнив о коллекции, у него сам по себе вышел ироничный – хмык.

Перед его глазами в этот момент снова всплыла та самая картина, когда после того, как он стал парией, перед ним предстало многокилометровое существо с двумя головами на плечах и сотнями маленьких голов на груди и спине, которые к тому же смотрели в каждом своем направлении. Все эти голову были живыми, одни разговаривали друг с другом, другие пели, некоторые ругались. Но в тот момент, когда пред ним предстал он, они замолчали и как по команде уставились на него. Он чувствовал, что все маленькие головы смотрят на него, даже те, что находились на спине. Они смотрели молча, никто из них ничего не комментировал.

И в этот момент Альпильчёр понял, насколько он слаб. Хотя на тот момент уже считался сильнейшим грешником. Он смотрел на хозяина, а его маленькие головы смотрели на него, когда как две огромные не обращали на него внимания. Сколько они так простояли, он не знал, но все изменилось, когда две огромные рогатые головы, повернулись в его сторону и устремили свой взор на него. И тогда-то он понял, вот он, тот самый мифический 'Хозяин'.

А ведь до этого он считал, что это лишь страшная сказка, призванная пугать обитателей этого мира. Ну, или то, что этот владыка всего лишь могущественный грешник, забравшийся на иерархическую лестницу власти. Но увидев его глаза, он понял, насколько же он заблуждался в своих взглядах. Ведь в них он увидел ТАКУЮ силу, которая никак не могла принадлежать обычной душе. Эта сила была столь огромна, что могла уничтожать миры, а на их месте создавать новые и все это могло быть проделано в считанные минуты.

Он заворожено смотрел на хозяина, чувствуя, что не способен сделать ни единого шага, да что там, даже отвернуться от его глаз для него была непосильная задача.

Простояв так несколько минут, в голове Альпильчёра, раздался голос. Но не тот ласковый и искушающий, принадлежащий аду. А другой, принадлежащий уже хозяину, и было в этом голосе что-то такое, что приводило в ужас даже его, сильнейшего парию. Нет, этот голос не был наполнен злобой, он также не был нежен и ласков как голос ада, в нем не читалось ни грамма силы. Он не был холоден или горяч. Нет, ничего этого не было, он был просто – иной. Настолько иной, что это – пугало.

'Мой', – единственное, что произнес он, растворяясь в воздухе.

Сжав покрепче от этого воспоминания древко, он снова сфокусировал свой взгляд на разломе, который, наконец, начал постепенно увеличиваться. Он следил за ним, отгоняя от себя два взгляда огромных рогатых голов. Теперь-то он знал, что это было не настоящее тело хозяина. Ведь у него вообще не было физического, а точнее духовного воплощения, в том смысле, который вкладывают в это такие, как он. Хозяин в этом просто не нуждался, и тело он создавал себе сам, просто потому что так хотел.

А еще Альпильчёр знал, что не сможет обмануть существо, которое настолько превосходит его. Это все равно, если бы таракан пытался обмануть человека. Но если его не обмануть, то, может, можно перехитрить. Сказал бы какой-нибудь шулер и также был бы не прав. Это банально НЕ-ВОЗ-МОЖ-НО. Но если и это бесполезно, то неужели нет способа сбежать из ада. Особенно, если ты являешься любимым экспонатом в его коллекции. Сказал бы Джастис. Но Альпильчёр не Джастис, он не захотел подчиняться и продолжил искать ответ на этот вопрос.

И проведя века за его поиском, он наконец-то нашел.

Как обмануть существо, которое мыслит на ином уровне существовании?

Как перехитрить существо, для которого ты открытая книга?

Как обыграть в интеллектуальной игре существо, если ты настолько уступаешь ему, что это – смешно и грустно?

И Альпильчёр нашел ответ.

'Просто сказать правду', – вот тот самый ответ, который он так долго искал.

Альпильчёр даже полностью потерял контроль над своей силой, настолько его это поразило. Из-за чего в том месте, где он находился, начался самый настоящий шторм из его духовных сил. Который уничтожил все на несколько километров вокруг. А уж когда из него полился свет, то и вовсе не оставалось даже тех крох, которые каким-то чудом уцелели.

После того как он успокоился, первое, что он предпринял, это направился к Вагни и Джэлех, по пути составляя план. Найдя их около грани между реальностью и духовным миром, он приказал им идти за ним. О плане он ничего не стал говорить, они все равно подчиняются ему.

Все что ему нужно, так это найти разлом, который он смог бы открыть с помощью своей силы, это все, что ему нужно было в этот момент.

Вот поэтому он и сидел на этой скале несколько месяцев, терпеливо ожидая, когда можно будет приступать. Одновременно с этим шлифуя свой план. Нет, конечно же, он не собирался говорить хозяину правду. Да и как себе это можно представить.

'Привет, Хозяин, я пришел тебя предупредить, что собираюсь покинуть ад и не планирую возвращаться', – Нет, он, конечно же, мог это сделать, благо он знал, где тот обитает и у него был доступ к нему.

Вот только если бы он это сделал, то Хозяин заподозрил бы неладное, и тогда ему точно была бы закрыта дорога в мир живых.

Хотя стоит сказать по правде, Хозяин и так заподозрит неладное. И ирония в том, что на это, как ни странно, и был расчет. В чем, собственно, состоит вся фишка, а в том, чтобы заставить всех смотреть в одну сторону, когда как ты идешь в другую. Конечно, вероятность, что это получится, настолько мала, что можно даже не пытаться, но 'на безрыбье и рак рыба'.

– Началось, – отвлек Альпильчёра от его размышлений голос Джэлех, глядя на то, как трещина начинает увеличиваться.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Альпильчёр, – скрестив руки, произнес Вагни.

Вот тощее голое существо с потрескавшейся серой кожей поднимается и встает в полный рост.

Встав, он выпрямляется и всматривается в разлом, но по его лицу невозможно понять, о чем он думает в этот момент. Ведь его скрывает глубокий капюшон, во тьме которого горят ярким красным цветом, переполненные силой глаза. Посмотрев несколько минут на эту постоянно находящуюся в движении щель, в метр длину, Альпильчёр поднимает руку ладонью вперед и из неё выстреливает луч света, расщепляющий молекулы. Долетев до разлома, он вгрызается в него, увеличивая размеры разлома.

Так это продлилось несколько минут. Джэлех и Вагни смотрели на это в полном молчании, пока Альпильчёр расширял разлом. Вокруг них не было какофонии, мир не дрожал от сил, которые тут бушевали, а луч света, исходящий от худощавой, серой и потрескавшейся руки, делал свою работу в тишине, не издавая даже монотонного гудения. Именно так действует сила, разрушающая все на атомарном уровне.

Но рано или поздно любая работа подходит к концу.

Расширив разлом, луч погас, и три существа спокойно пошли к нему. Когда они подошли, то увидели на той стороне лес, покрытый снегом. Не мешкая ни минуты, черту отделяющую ад, от мира живых, пересек первый пария, которым был Вагни. Вслед за ним прошла Джэлех. И когда Альпильчёр остался на этой стороне один, он обернулся и всмотрелся на то измерение, где он находился, он пристально всматривался в то, как свет изменяется под воздействием адских сил. Как сама земля изменяется из-за них. Лучше всего можно было охарактеризовать это как воплощенный хаос.

Он стоял и смотрел на этот мир, а мир смотрел на него, замерев в ожидании. И где-то там на него смотрит сам Хозяин, смотрит и ждет, что же предпримет его самый ценный экспонат, как он попытается сбежать из ада. Ждет и уже планирует, как будет его возвращать.

– Первый ход за мной, – прошептал сильнейший пария, обернувшись и переступая ту самую заветную черту, отделяющая его от мира живых.

Пройдя черту, он вступил на землю, и мир вздрогнул.

А ветер, пролетая, прошептал.

'Да поможет нам бог.'

Парии пришли в мир живых.