Текст книги "Трилогия алой зимы"

Автор книги: Аннетт Мари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– А теперь, Эми из храма, говори, чего ты от меня желаешь. Я весь внимание.

Теперь, не отвлекаясь на панику или неловкость, Эми поняла – это не просто слова, а ритуал. Чтобы отплатить долг, ёкай предлагал выполнить для нее какое-нибудь просьбу – вроде того, как люди приносили в храм подношения в обмен на благосклонность и помощь ками. Кицунэ славились своим стремлением во что бы то ни стало вернуть долг. Это послужило поводом для множества зачастую смешных сказок, ведь старания кицунэ нередко доставляли человеку куда больше хлопот, чем стоила его просьба.

– Ты спас меня первым, – осторожно заметила Эми. – Так что ничего мне не должен.

Искорки опасного веселья, плясавшие в рубиновых глазах с тех пор, как кицунэ пришел в себя, погасли, а лицо вдруг стало мрачным. Эми оторопела.

– Нет, – пробормотал он, и его голос зазвучал ниже, он даже стал казаться старше. – Ты за мной вернулась. Я перед тобой в долгу и отказа не приму.

Эми прикусила щеку изнутри, стараясь ничем себя не выдать. Без ухмылки, из-за которой хотелось ему врезать, его лицо казалось еще притягательнее, а взгляд завораживал, пленял. Кицунэ не уйдет, пока не отплатит. Он мог бы преследовать ее годами, если придется, потому что неотплаченный долг – это удар по его чести, которого он не допустит. Эми впереди не ждали годы.

Проще всего – дать легкое задание, только не слишком, чтобы кицунэ посчитал его равноценным. Однако ничего не приходило на ум. Да и что Эми могло понадобиться от ёкая? Все ее беды были напрямую связаны с ролью камигакари – в основном с неминуемой гибелью, – а тут кицунэ вряд ли способен помочь. Амацуками отметила ее тело и душу, и единственной силой как в небесном мире, так и в земном, способной это исправить, был кто-то еще из четверки.

От мысли у Эми перехватило дыхание. Мог ли другой амацуками изменить ее судьбу? С чего бы? Они ведь с нетерпением ждали Аматэрасу. Но, наверное, Эми могла хотя бы узнать правду, спросить, поглотит ли ее божество на самом деле. Вдруг в руководство каннуши все-таки закралась ошибка. Попытка не пытка.

Эми окинула кицунэ оценивающим взглядом.

– У меня есть просьба.

Он склонил голову, снова дернув ушами. За окном бушевала буря.

– Я хочу, чтобы ты нашел амацуками и устроил нам встречу.

Кицунэ открыл рот; остатки веселья смыло с его лица волной недоверия и недоумения.

– Чего-чего ты хочешь?!

– Найди мне амацуками, – повторила Эми. – Я хочу поговорить с одним из них.

– Ты в храме амацуками. Хочешь поговорить – помолись.

– Лицом к лицу, разумеется.

Он молча уставился на Эми. Такой реакции она и ожидала. Если кицунэ откажется, она его прогонит. Проблема решена.

– Я думал, ты мико, – наконец произнес он. – Разве ты не знаешь, что люди с амацуками не разговаривают? Их даже увидеть-то могут только служители высшего ранга.

– Поэтому мне и нужна твоя помощь.

– Моя? – Кицунэ многострадально вздохнул и закатил глаза. – Послушай, малышка-мико, я не ками, а ёкай. Мы, видишь ли, сильно отличаемся.

– Прекрасно знаю. – Эми пожала плечами. – Ты сказал, что в долгу передо мной, а помощь мне нужна только в этом.

Кицунэ прижал уши, в его глазах вспыхнуло опасное пламя. А затем он растянул губы в хитрой усмешке и вскинул подбородок.

– Ну-ну, малышка-мико. Я должен выполнить услугу, соизмеримую с моим долгом. Но то, что ты просишь… – Кицунэ цокнул языком. – Чтобы такой ёкай, как я, приблизился к амацуками, да еще и его искал… Меня на каждом шагу будет поджидать смерть. – Он развел руками; на правом запястье блеснули красные онэнджу. – А я буду беззащитен. Думаешь, это честно?

Эми так отчаянно старалась его спасти явно не для того, чтобы он погиб, исполняя безумно сложное и опасное – для ёкая – поручение. Кроме того, она была вполне уверена, что даже если он согласится, у него ничего не выйдет – по крайней мере в отпущенный ей срок.

– Думаю, нет, – признала Эми. – Но раз мне больше не о чем тебя просить, ты свободен.

От удивления у кицунэ дернулись губы – слишком уж легко она отказалась.

– Хотя, может, есть один способ тебе помочь.

Эми невольно ощутила искорку любопытства.

– Да?

Кицунэ глянул на онэнджу, опутанные в три витка поверх черной ткани на его предплечье, и протянул руку к Эми.

– Можешь снять четки?

Она машинально потянулась к бусинам, но одернула себя. А как же страшная вспышка силы, которая вырвалась в первый раз?

– А сам почему не снимешь? – с подозрением спросила Эми, задержав ладонь над его запястьем.

– Не сочти за труд.

– Нет, – она убрала ладонь. – Вряд ли.

На лице кицунэ мелькнул страшный оскал – и тут же пропал так быстро, что Эми засомневалась, не показалось ли ей. Ёкай уронил руку и, откинувшись назад, сдул волосы со лба долгим выдохом. Белые пряди упали обратно.

– Боюсь, тогда я не смогу тебе помочь, – пожал кицунэ плечами.

– Почему?

Он покрутил рукой с онэнджу.

– Я не могу их снять сам.

– И что?

– На них проклятье. Оно мешает моей ки. С онэнджу я беззащитен, даже они не одолею. А вот если ты их снимешь и освободишь меня от проклятья, я смогу выполнить твою просьбу и отыскать амацуками.

Эми сложила руки на коленях и задумалась. Этого ли кицунэ желал добиться, когда заговорил о долге? Назвал бы любую просьбу слишком сложной или опасной, пока на нем онэнджу? Планировал он такой ход или нет, сейчас он хотел, чтобы Эми сняла с него четки, а ее просьбу использовал как повод.

Кто-то его проклял. Такие чары способно наложить лишь очень сильное существо – другой ёкай или ками, – и самым важным был вопрос почему. Если спросить прямо, кицунэ солжет, в этом Эми была уверена. Вдруг он, чего доброго, убийца и психопат, вот его и прокляли. Снять ли печать с его силы?.. А если он сразу же нападет?

– Думаю, все-таки не стоит.

– Даже ради встречи с амацуками?

Опасный блеск в глазах кицунэ заставил Эми вздрогнуть. По коже пробежали мурашки.

– Ты посчитал мою просьбу слишком рискованной и отказал. Я освобождаю тебя от долга. Можешь уходить.

– Так не пойдет, – в привычном мурлыкании зазвучали рычащие нотки.

Эми скрестила руки на груди, взмолившись про себя, чтобы кицунэ не почуял, как у нее заходится сердце.

– Других просьб у меня нет. Пожалуйста, уходи.

Он сощурил глаза и с текучей грацией поднялся с постели. Прежде чем Эми успела понять, что происходит, кицунэ оказался рядом и скользнул ладонью ей в волосы, заставляя поднять лицо. А потом, удерживая ее взгляд своим, обжигающим, наклонился так, что их носы почти соприкоснулись.

– Я выполню твою просьбу, малышка-мико, – промурлыкал кицунэ голосом, терзающим душу Эми огнем и льдом. – Молись, чтобы не пожалеть о ней.

Он отпустил ее так резко, что девушка рухнула назад, неспособная вздохнуть. Его окружил свет, мерцающий языками красного и синего пламени. Он вспыхнул, ослепив Эми, а когда она вновь смогла видеть, перед ней уже стоял маленький белый лис. Кицунэ вновь окинул ее жгучим алым взглядом и подбежал к стене, за которой в саду бушевала непогода. Вокруг него заплясали огни, и он, прыгнув, прошел сквозь твердое дерево, словно был иллюзией – или призраком. Так он и исчез.

Вдохнув впервые после того, как кицунэ ее схватил, Эми подобралась к стене и прижала к ней ладонь. Твердая. Вот уж точно неземное существо…

Дрожащая, изможденная, Эми осела на пол. Она случайно заключила сделку с ёкаем – который мог быть куда опаснее, чем казалось. И она не знала, из-за чего сердце билось чаще: от страха, что он не справится и больше не вернется, – или от боязни, что кицунэ добьется успеха.

Глава 10

Ее беспокойный сон прервал стук в дверь. Эми распахнула глаза. Стук повторился, пробуждая ее окончательно. Широ вернулся?.. Но зачем ёкаю стучать, если он умеет проходить сквозь стены? За окном сквозь пелену облаков пробивался тусклый лучик зари. Едва рассвело. Эми проспала всего пару часов.

Стряхнув оцепенение, она поднялась и поправила одеяние, в котором спала, а затем подкралась к двери и чуть-чуть ее сдвинула.

В коридоре стоял Катсуо, нервно переминаясь с ноги на ногу – страж, не страж, но любому мужчине неприемлемо слоняться у спальни камигакари. Вдруг мелькнули воспоминания: как Широ скользил носом по линии ее челюсти, его теплое дыхание у ее уха. К щекам прилил жар, и Эми поспешила об этом всем забыть.

– Катсуо? – шепнула она.

– Эми… – Он скользнул взглядом по ее распущенным, спутанным после сна волосам, белому одеянию. Она невольно запахнула полы плотнее. Катсуо порозовел. – Кицунэ пропал! – выпалил он. – Проверил хранилище, а его там нет. Следов на снегу никаких. И одеяло тоже пропало… – Катсуо умолк и сощурился. – Ты почему не удивлена?

Эми моргнула.

– Э-э…

Катсуо привстал на цыпочки и заглянул в комнату поверх ее макушки. На его лице отразилось недоверие, и он резко сдвинул дверь еще на фут.

– Это что, то самое одеяло? И… и полотенца в крови? Что ты натворила, Эми?

Чувствуя, как внутри всколыхнулась вина, Эми оглянулась на одеяло, полотенца и аптечку, которые бросила в углу, прежде чем рухнуть на постель и заснуть.

– Ну… – пробормотала она. – Просто вчера была такая буря. Я беспокоилась, что кицунэ замерзнет на…

– Он ёкай-лис, Эми. У него есть мех, и он спокойно зимует снаружи.

– Знаю, – упрямо произнесла она, стараясь не сдать позиции под напором Катсуо. – Но он был сильно ранен. Я переживала. И принесла его сюда погреться, вот и все. Он был без сознания, так что…

– И где он сейчас?

– Ну, он был без сознания не всю ночь…

Катсуо чуть не затрясся от гнева и потер виски пальцами.

– Почему ты так упорно лезешь в неприятности?

– Все хорошо, – поспешно сказала Эми, нахмурившись. – Я в порядке. Ни царапинки. Кицунэ ушел. Сорвался прочь посреди ночи – наверное, вернулся в лес.

Катсуо вздохнул, уронив ладонь на рукоять катаны – Эми понадеялась, что это вышло невольно.

– Ну, по крайней мере, нам больше не придется о нем тревожиться. Ты свой долг вернула.

Эми кивнула. Катсуо не нужно знать, что кицунэ решил, будто теперь уже он в долгу перед ней. Как и то, что он умел обращаться в почти человека. Эми не собиралась никому рассказывать о своей случайной сделке с ёкаем.

– Пойду-ка лучше наведу порядок в хранилище, – произнес Катсуо. – Вряд ли каннуши Фуджимото туда заходит, но на всякий…

Поклонившись – с весьма хмурым видом, – он ушел. Эми закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, окидывая взглядом комнату. Окровавленные полотенца, таз с розоватой водой, которая чудом не расплескалась, разбитые вазы… наверное, тут тоже стоит прибрать. Собрав полотенца, Эми глянула на постель. И почти увидела его там, как он сидел, как блестели его волосы, как сияли глаза-рубины, когда он лукаво улыбался.

Эми покачала головой и продолжила уборку, стараясь не думать о нем… и об опасной сделке, которую нечаянно заключила.

Эми тщетно пыталась сосредоточиться на работе.

Она механически водила метлой по ступеням, взвевая снег каждым движением. Рина и Юи уже смели бо́льшую часть и спустились ниже, позволяя Эми лишь пройтись начисто. Красные тории у подножья лестницы резко выделялись среди белого пейзажа.

Рядом с тории, прислонившись, стоял Минору. Он не сводил глаз с окутанного тенями леса и лениво прокручивал свой посох так, чтобы золотистый луч закатного солнца вспыхивал на изогнутой стали. Чем ближе Эми была к границе земель храма, тем тщательнее они с Катсуо следили за ее безопасностью.

Сама Эми почти не обращала внимания ни на Минору, ни на девочек. Слишком уж ее отвлекал внутренний монолог – бесконечный разбор вчерашней встречи с кицунэ. Она раз за разом прокручивала в голове их разговор, сделку, его неявную угрозу. Эми ведь не собиралась в самом деле вступать с ним в спор; она надеялась, что кицунэ попросту откажется выполнять такую просьбу – нечестную, сложную, опасную. Почему он согласился? Неужели так переживал за свою честь?

Наверное, уступил он для порядка, а сам только попытается все сделать – для виду, чтобы успокоить свою гордость. Но что, если он действительно отыщет амацуками? Что, если у Эми и правда появился шанс узнать правду о том, что в день солнцестояния она погибнет?

И, если представится возможность, попросит ли она амацуками изменить ее судьбу?

Мысли кружились вихрем; каждый раз, как Эми убеждала себя, что ее судьба была предрешена десять лет назад, откуда-то появлялась слабая надежда и ломала это хрупкое равновесие. И еще, непонятно почему, среди мыслей всплывало лицо Широ – и мешало угомонить бурю чувств. Рубиновые глаза, по которым невозможно ничего прочитать, подергивания лисьих ушей, лукавая и в то же время дразнящая усмешка… все эти маленькие движения что-то означали. Ёкаи слишком долго были для Эми чем-то неизвестным, и видеть, что Широ настоящий, говорить с ним, как будто он такой же человек, как она, было ужасно странно.

– Ита-а-ак… – протянула Рина, прервав размышления Эми. – Мы тут слышали о твоем приключении.

Эми нахмурилась и смахнула снег сильнее, чем нужно.

– Ты правда посреди ночи поехала на Торнадо в горы?

– Не совсем, – буркнула она, ткнув метлой в угол ступеньки.

Рина в несколько прыжков оказалась рядом.

– Поверить не могу! Каннуши Фуджимото сто процентов та-а-ак злился. А Нанако тоже психовала? Хотела бы я их увидеть.

Эми впервые подняла взгляд на Рину. Девочка улыбалась ей, без капли осуждения, но с восхищением и радостью.

– Я… ну, да, они разозлились. Но я не хотела никого тревожить. Просто…

– Не смогла больше сидеть взаперти? – кивнула Рина. – Понимаю. Я в прошлом году раза четыре из дома сбегала, чтобы хоть ночку без родителей провести. А после солнцестояния у тебя точно никакого веселья не будет, знаешь?

Эми что-то пробормотала в знак согласия. Юи приблизилась, прислушиваясь к ним, но покорно работая метлой.

– Честно говоря, – понизила голос Рина, – я поверить не могу, как идеально ты выполняла все эти дурацкие правила. – Слово «идеально» прозвучало явно не как комплимент. – Все эти медитации, молитвы, диеты, бла-бла… Ты когда в последний раз ела хороший такой, сочный бургер?

– Э-э… Я никогда такое не ела.

– Никогда?! Боже мой. – Рина сочувственно похлопала ее по руке. – Эти правила – отстой.

Юи тихонько кашлянула.

– Нарушением правил камигакари ставит свою жизнь под угрозу. Если она не будет достаточно чиста во время церемонии…

– Ты и правда думаешь, что парочка бургеров что-то изменит? – перебила ее Рина и глянула на Эми. – А ты как считаешь?

Эми стиснула метлу. Многие строгие правила наверняка были связаны не с сохранением чистоты, а с тем, чтобы камигакари поменьше отвлекалась, была как можно более покорной и оторванной от внешнего мира. Ну а чистота скорее касалась ее разума, а не завтрака.

Рина пожала плечами, не дождавшись ответа.

– Ну, я прекрасно понимаю, как тебя это задолбало и почему захотелось передохнуть. Жаль только, что ты упала с Торнадо и не успела вовремя вернуться.

– Ага, – вяло согласилась Эми, не пытаясь исправить ее представление о случившемся.

– Я вчера слышала разговор Минору и Фуджимото, – произнесла Рина еще тише, так что Эми пришлось придвинуться. – Фуджимото спрашивал Минору, хватает ли Катсуо опыта, чтобы быть твоим сохэем. Мол, ему не понравилось поведение Катсуо, когда оказалось, что ты пропала.

– П-поведение? – запнулась Эми.

– Да он чуть с ума не сошел, – прошептала Рина. – Ну, по крайней мере так подумал Фуджимото. А Минору сказал, что там, где Катсуо не хватает опыта, он берет талантом и преданностью.

Эми продолжила мести вполсилы. Она ужасно напугала Катсуо, а теперь его карьера под угрозой. Фуджимото не должен узнать, что она опять потащила Катсуо в горы, да еще и заставила спрятать ёкая в храме.

Рина схватилась за метлу Эми и подалась так близко, что их лица почти соприкоснулись.

– Ты ведь знаешь Катсуо еще из Шиона, да? – выдохнула она. – У вас что-то было? Что между вами?

Эми отпрянула, покраснев.

– Эй, Эми!

Она развернулась и, увидев Катсуо, зарделась еще сильнее. Он сбежал по ступенькам.

– Привет, Рина, Юи, – быстро поздоровался он с девочками. – Эми, тебя хочет видеть каннуши Фуджимото.

– Да?..

Ее сердце сжалось. Опять она в беде? Или, того хуже, у Катсуо из-за нее проблемы? Она безмолвно передала метлу Рине, не глядя той в глаза, чтобы не покраснеть опять, и поспешила вверх. Они с Катсуо вернулись во дворик храма.

– Есть минутка сперва? – спросил он. – Хочу кое-что показать.

– Очередное хранилище? – насторожилась Эми. Ей вдоволь хватило и первого.

Катсуо хмыкнул.

– Нет, просто… кое-что новое для тебя.

Эми моргнула, невольно заинтересовавшись.

– Что именно?

– Пойдем, – рассмеялся Катсуо.

Он провел ее по мосту, а затем мимо дома, по хрустящей под ногами гравиевой дорожке, которая после развилки уходила к деревьям. Глянув в их сторону, Эми увидела среди снега и зарослей крошечный домик, внешне похожий на главное здание.

– Это гостевой, – пояснил Катсуо. – Он полностью в нашем с Минору распоряжении. Там уютно.

А Эми-то гадала, где же они жили. Однако Катсуо повел ее не к домику, а дальше. Тропинка пролегала параллельно ступеням, которые они с девчонками подметали, в сторону дороги на Кироибару. Все громче слышалось журчание ручья.

Катсуо прижал палец к губам и осторожно шагнул к деревьям, прочь от тропы. Не обращая внимания на укол тревоги, Эми отправилась следом. Теперь она сгорала от любопытства. Катсуо забрался глубже в чащу. Лесную тишину нарушал лишь плеск воды. Между деревьями, куда не доставали лучи закатного солнца, сгущались тени. Наконец Катсуо остановился и, присев, поманил Эми.

Она опустилась на корточки и подобралась ближе, спрятавшись вместе с ним среди усыпанных снегом кустов, за которыми бурлил каменистый ручей, петляя по склону к невидимой дороге. Эми удивленно глянула на Катсуо, а тот указал на что-то вниз по течению. Она вгляделась в тени.

В дюжине футов парили яркие огоньки – бело-голубые сферы, чуть больше ее кулака. Они висели в футе над водой и покачивались в нескладном, но по-своему изящном танце.

– Что это? – выдохнула Эми.

– Аякаши, – шепнул Катсуо в ответ. – Ёкаи. Их можно увидеть только на закате и всегда у воды.

– Это ёкаи? – Эми затаила дыхание, глядя на медленную пляску огоньков. Они были красивыми. – Почему они здесь?

– Тут безопасно, – пробормотал Катсуо. – Внутри нашего барьера их не тронут другие ёкаи. Я хотел их прогнать ради твоей сохранности, но передумал. Пока мы их не трогаем, они безобидны.

Тории не пропускали ёкаев, только если те намеревались причинить зло. А тем, кто приходил с миром, они не мешали. На самом деле Катсуо стоило прогнать аякаши, ведь ёкаи могли задумать недоброе, уже оказавшись внутри. Священная земля попытается их изгнать, но не остановит, как барьер.

Отчасти поэтому кицунэ в храме и был опасен. Однако в первый раз его принесла Эми, а сам он мог и не пройти.

Крошечные, сияющие ёкаи, чьи фигурки в свете были неразличимы, вдруг прекратили беспорядочный танец и образовали ровный круг. Они начали кружиться по часовой стрелке, покачиваясь вверх-вниз странными волнами, а потом сгрудились, вспыхнули ярче и исчезли.

– Ой! – охнула Эми. – Ушли.

– Может, нас заметили, – произнес Катсуо. – Нам пора. Тебя ждет каннуши Фуджимото.

– Точно. – Мысль об этом чуть не омрачила ее хорошее настроение. Эми, не вставая, повернулась к Катсуо: – Спасибо тебе. Они прелестны.

Он улыбнулся и, кажется, покраснел. Эми не была в этом уверена – может, ее обманула игра света в сумерках.

– Подумал, что после того жуткого они и окровавленного кицунэ ты захочешь увидеть, что бывают и другие ёкаи. Аякаши редко показываются людям. Они очень пугливые.

Эми, поколебавшись, неловко схватила Катсуо за руку. Он изумленно распахнул глаза из-за того, как она нарушила правила камигакари. Его пальцы были теплыми; ладонь Эми на их фоне казалась крошечной.

– Спасибо, Катсуо, – пробормотала она. – Ты относишься ко мне с добротой, какой я не заслужила, особенно после бед и тревог, которые тебе пришлось из-за меня пережить.

Он развернул ладонь и сомкнул пальцы.

– Не пришлось. Мне все понравилось. Ну, разве что кроме они.

Эми рассмеялась и мягко высвободила руку. Все еще чувствуя его тепло, она подавила вспышку горькой, злой тоски о том, от чего по незнанию отказывалась все эти годы – от ласки другого человека. Хоть запрет и касался только мужчин, после смерти Ханы к Эми почти никто не притрагивался с заботой. Она даже не помнила, когда ее последний раз обнимали.

Насильные «объятия» Широ были не в счет, разумеется, как бы он их ни называл.

Катсуо отвел Эми обратно к дому. Фуджимото ждал ее в центральной комнате, сидя за столом с чашкой чая. Эми поклонилась на пороге.

– Ох, госпожа, проходите, проходите! – Фуджимото поправил шапочку каннуши. Эми опустилась на пол у стола напротив него. – Как вам снежок? Рановато он в этом году, но будем надеяться, что и весна наступит пораньше.

– Прекрасная погода, – вежливо ответила Эми, глядя, как он дует на горячий чай и делает глоток. Сразу после суровой лекции прошлым утром Фуджимото вновь стал прежним простодушным собой, однако Эми подозревала, что до прощения ей еще далеко. У локтя каннуши стоял поднос с чайничком и второй чашкой, но Эми он предложил чаю лишь после того, как она посмотрела в ту сторону.

Поставив полную чашку перед Эми, Фуджимото улыбнулся. Морщинки на его лице стали глубже, но выражение глаз не смягчилось.

– Утром я говорил с гуджи Ишидой. Он и несколько проверенных каннуши прибудут в воскресенье, чтобы проверить, как вы устроились у нас в храме Шираюри, а также помочь вам приготовиться к церемонии. – Фуджимото сделал еще глоток. – Может, что-то здесь не соответствует вашему представлению об удобствах, госпожа? Скажите, и до воскресенья мы все исправим.

Эми коснулась чашки – слишком горячая.

– Меня все полностью устраивает, каннуши Фуджимото.

– Уверены, госпожа? Ничто – и никто – не стремится увести вас из храма или же иным образом отвлечь от обязанностей?

Неужели это он о Катсуо? Или как-то разведал про кицунэ? О превращении Широ и о просьбе Эми никто совершенно точно не знал. Однако если бы Фуджимото хотя бы заподозрил, что в ее спальне побывал ёкай, он поднял бы всех на уши.

– Полностью уверена, – ответила Эми, внешне спокойная, несмотря на лихорадочный поток мыслей. – Я останусь верна своим обязанностям.

– Отлично, отлично! – воскликнул Фуджимото, чуть не расплескав чай. – Вы несомненно будете рады визиту своего наставника. Гуджи Ишида ведь практически вас вырастил, верно? Да, да, замечательно. Однако час уже поздний, госпожа. Почти время вашей вечерней ванны и медитации.

Эми взглянула на свой нетронутый чай, но Фуджимото ясно дал понять, что ей пора идти. Она поклонилась и вышла из комнаты, чувствуя дурноту. Да, Ишида сыграл важную роль в ее воспитании, вот только он растил ее не как отец дочь. А как фермер – идеальную корову на убой. Направлял каждый ее шаг, зная, что приведет подопечную к гибели. И то, что тело выживет, отнюдь не означало, что он ее не убьет.

Эми вернулась в спальню, думая, что отправится в ванну, как только соберет необходимые вещи, и закрыла за собой дверь.

– Ну наконец-то, малышка-мико.

Эми едва не вскрикнула и врезалась спиной в дверь так, что чуть не пробила тонкое дерево локтем.

У окна, удобно развалившись, сидел Широ. Он лениво усмехнулся. На его руке по-прежнему блестели алые бусины, но они тускнели в сравнении с опасным блеском рубиновых глаз.

– Ты… – выдохнула Эми. – Ты что здесь делаешь?!

Видимо, Широ преспокойно мог и сам ступить на священные земли. Или же он вообще никуда не уходил. Эми прижалась к двери. Фуджимото совсем рядом, Нанако тоже где-то поблизости, да и Рина с Юи скоро закончат работу и вернутся. Кто угодно может пройти мимо и услышать из спальни камигакари незнакомый мужской голос.

– Ты передумала? – Широ склонил голову. – Больше не желаешь, чтобы я исполнил твою просьбу?

– Если ты еще не отыскал амацуками, тебе здесь делать нечего. Или откажись и уходи, или берись за дело.

– Совсем в меня не веришь. А мы становимся сильнее, знаешь ли, если в нас верить.

– Ты… что? – Эми нахмурилась и осторожно отошла от двери.

Кицунэ махнул рукой.

– Готова отправляться? Вечереет, малышка-мико.

– Меня зовут Эми, – сухо произнесла она. – Отправляться куда? Ты же не мог взять и найти…

– Я с радостью отвечу на все вопросы по дороге. – Широ подтянул к себе ногу и перекатился на корточки, готовый подняться. – Оденься-ка потеплее. Придется пройтись.

– Погоди, ты что, нашел амацуками? Так быстро?!

– Ты еще и недовольна? – Он закатил глаза. – Так что, идем или встретимся весной, чтобы по пути насладиться хорошей погодкой?

Эми не могла ждать до весны. Ее охватил страх; она не ожидала, что кицунэ справится с заданием, тем более – так скоро. А сколько разговоров было об опасности выполнения ее просьбы! Эми даже не успела решить, что делать, если у нее действительно появится шанс побеседовать с амацуками. Встретиться с ним или смириться с судьбой? А если первое, то о чем говорить, что спрашивать?..

Времени размышлять не было. Остаться или идти?

«Нет нужды скорбеть о камигакари, разум и душу которой поглотит великолепие духа Великой ками». Слова из руководства каннуши вспыхнули перед глазами, заслоняя собой все. Эми должна была узнать правду. И развеять ее сомнения наверняка мог лишь амацуками.

Она молча поспешила к шкафу и надела самое теплое хаори. Потом вытащила из нижнего отделения пару зимних ботинок. Они были достаточно изящными, но Эми не нравились: она считала их неудобными и слишком тяжелыми, так как привыкла к легким сандалиям. Она сразу натянула ботинки и завязала шнурки, хотя носить уличную обувь в доме – это ужасно неприлично.

Широ встал.

– Готова?

– Секунду.

Эми вытащила из шкафа футон. Разложив его, она устроила на нем подушки так, чтобы со стороны они казались лежащим телом, а потом накрыла одеялом. Вблизи обман был очевиден, однако Эми надеялась, что ей повезет и тот, кто заглянет в комнату, с порога решит, что она спит. Да уж, а ведь считаные минуты назад она заверяла Фуджимото, что больше не покинет земли храма.

Закончив, Эми развернулась… и чуть не врезалась в Широ, который стоял за ней почти вплотную. Сердце бешено заколотилось, и она запрокинула лицо, чтобы взглянуть на кицунэ. Он был выше, чем ей казалось, – на целую голову, и это не считая лисьих ушей.

– Буду ждать у тории за конюшней, – произнес он. – Не мешкай.

– Я… да, хорошо.

Вспышка света – и Широ превратился обратно в лиса. Со взмахом хвоста он в языках пламени проскочил сквозь стену. Эми содрогнулась; то, что он проходил сквозь твердое дерево, совершенно не укладывалось у нее в голове.

Она выскользнула из комнаты, не успев передумать, и зашагала по коридору. Ночь уже успела укутать горы, холодный воздух приятно покалывал щеки. В небе мерцали звезды, сияла почти полная луна, высеребрив покрытый снегом сад.

Эми сбежала по ступенькам крыльца и вдруг услышала тихий гул разговора, который доносился со стороны гостевого домика. Приятный голос Катсуо смешивался с более низким, размеренным, принадлежавшим Минору, становясь громче по мере приближения. Эми втянула воздух и, метнувшись за угол, побежала вдоль сада. На дорожке к конюшне она оглянулась, но сохэи за ней не последовали. Оставалось надеяться, что в опустевшую спальню они не заглянут.

Широ не было видно, как и его следов на почти расчищенной дорожке. Эми сошла с нее на снег, хрустнувший под ногами в тишине. Три лошади теснились у конюшни. Когда Эми прошла мимо, они навострили уши.

Снег попал ей в ботинки, обдав лодыжки холодом. Эми стиснула зубы и стерпела. Ясное небо и безветренная погода резко отличались от бушевавшей ночью бури. От белых полей отражался яркий лунный свет, озаряя пейзаж.

Эми приблизилась к тории, хмуро выискивая взглядом Широ. Если он ее обманул, то при следующей встрече она устроит ему выволочку. Уже начав злиться, Эми вдруг заметила красный отблеск – за ней следили рубиновые глаза. Широ сидел прямо у тории, почти сливаясь со снегом. Эми удивилась – как же ему удалось избавиться от кровавых пятен?

Она остановилась рядом с ним. Широ склонил голову и дернул ушами.

– Я пришла, – зачем-то сказала Эми. – Что теперь?

Лис встал и направился в лес. Эми сглотнула ком и, поклонившись перед тории, пошла следом. Она заранее набила внутренние карманы рукавов защитными офуда, но это ее не утешало. Идти в лес вместе с опасным и непредсказуемым ёкаем – не самая лучшая задумка. И тем не менее повернуть назад Эми не хотела, понимая, что это ее единственный шанс.

Она шла за лисом, а он то бежал, то скакал по снегу. Наблюдая за ним, Эми гадала, куда же девались его одежда и бинты, когда он менял облик. Ёкаи, как и ками, были существами не из мира смертных, сотканными из чистой магии. На мгновение Эми охватил восторг от того, что она рядом с оборотнем-кицунэ, созданием из легенд.

А потом он прыгнул на гладкую поверхность и вдруг ухнул вниз. Наружу вынырнула облепленная белым мордочка. Лис моргнул и яростно замотал головой.

Прикрыв рот рукой, Эми подавила смех и осторожно обошла коварное место. Лис поворчал и выпрыгнул из ловушки. Встряхнувшись полностью, он побежал вперед и повел Эми дальше. Тропа уходила все выше, дышать становилось труднее. Они поднимались по горе, с каждым шагом удаляясь от безопасного храма.

Через полчаса тропа свернула, и путь им преградила поваленная ель. Эми съежилась, узнав то самое место, где после бешеной скачки свалилась со спины Торнадо. Широ шмыгнул между ветками и скрылся под стволом. А Эми в замешательстве остановилась. При падении огромное дерево зацепилось за соседние, поэтому его ствол висел на уровне пояса. Внизу из-за спутанных ветвей и торчащих во все стороны иголок мог пролезть лишь маленький лис, а сверху торчали обломанные сучья.

Быстро осмотрев преграду, Эми с сомнением приблизилась к небольшому зазору. Осторожно схватившись за ветку, она попыталась вскарабкаться на ствол. Одежда цеплялась за ветки, грубая кора царапала кожу, а хаори в конце концов намертво зацепилось за острый сук. Эми покачнулась и дернула ткань, но безуспешно.

Вокруг талии вдруг сомкнулись руки. Эми взвизгнула, и ее стянули с дерева. Хаори с треском порвалось. Она рухнула вниз, взмахнув руками, но приземлилась на ноги по другую сторону ствола.

Позади нее стоял Широ в своем почти человеческом облике, продолжая держать ее за талию. Эми оцепенела, пытаясь понять, что случилось, а потом отпрянула. Широ вскинул бровь.

– Мне не нужна помощь! – огрызнулась Эми. Она вполне справлялась сама – и даже хаори не порвала бы!

– Да уж, путешествие затянется, – вздохнул Широ. – Не думал, что придется тебя переносить через каждое крошечное препятствие.