Текст книги "Трилогия алой зимы"

Автор книги: Аннетт Мари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

– Заклинание звучит как «шукусэй-но-тама». Его произносят прямо перед выстрелом, чтобы придать ки форму. Готова попробовать?

Глубоко вздохнув, Эми подняла лук и натянула тетиву к щеке. Руки горели от напряжения, но она, невзирая на это, выбрала сук на дереве в пятнадцати футах и сосредоточилась. Очищение. Эми прищурилась.

– Шукусэй-но-тама! – крикнула она и выпустила стрелу.

Та пролетела по прямой и вонзилась рядом с целью. Неплохо… Но непонятно, напиталась ли стрела ки.

– Я должна что-то почувствовать? – уточнила Эми. – Как-то понять, что ки сработала?

Катсуо пожал плечами.

– Опытные сохэи говорят, что чувствуют свою ки при использовании, но я ничего такого не замечал.

– Хм-м… – Эми вновь натянула лук. – Шукусэй-но-тама!

Вторая стрела вонзилась рядом с первой, чуточку ближе к цели. Эми выстрелила еще четырежды, сосредотачиваясь на том, чтобы наделить свое оружие ки. Затем Катсуо собрал стрелы, и Эми опять пустила их в ход. Правда, в цель она уже не попадала – устали руки.

Выпустив последнюю стрелу, Эми опустила лук.

– Думаю, стоит почаще упражняться.

– Ну, тут как с офуда – не поймешь, пока не опробуешь на ёкае.

– А как тогда сохэи понимают, что делают все правильно?

Кажется, Катсуо был удивлен.

– Мы охотимся.

– О… охотитесь?

– Есть много земель, где обитает предостаточно ёкаев, и если знаешь, где искать, то можешь их найти. – Катсуо нахмурился, увидев ошеломленное лицо Эми. – Очищение их не убивает. Только ослабляет и прогоняет прочь. Да и нечего ёкаям крутиться рядом с людьми. Лучше время от времени вытеснять их подальше, пока не начали вредить.

Эми поджала губы. Ёкаи вроде они и каппа действительно не должны жить рядом с людьми. Но что насчет крошечных, светящихся аякаши? Они ведь безобидны.

Катсуо постучал пальцами по эфесу катаны.

– Интересно, не крутится ли тот кицунэ поблизости.

Эми вскинула голову.

– Что? Почему ты так думаешь?

– Офуда на тории подверглись чьему-то влиянию.

Она сдержала панику, стараясь себя ничем не выдать.

– Влиянию?..

Катсуо выдернул засевшие в коре стрелы.

– Ничего страшного. Значит, рядом ходили ёкаи… как те аякаши, помнишь? – Он улыбнулся. – Если ёкай задумает зло, тории его все равно не пропустят, ну, и мы с Минору дважды в день проверяем границы.

– Думаешь, это был кицунэ? – спросила Эми, когда Катсуо вернулся со стрелами. – Вряд ли у него оскверненная ки, как, например, у горных они.

– Ёкаю не обязательно быть нечистым, чтобы повлиять на офуда. Просто у ками и ёкаев несовместимая ки. Они не уживаются, вот и все.

– Вот как! Звучит логично.

Эми этого не знала. Она-то считала, что ёкаи оскверняли чистую ки ками потому, что являлись… ну, злыми. Правда, ее мнение было предвзятым.

Она поблагодарила Катсуо за урок, а потом осторожно перешагнула скрытую под снегом линию камней и направилась обратно к дому, погрузившись в размышления о различиях ками и ёкаев. Первые рождались на небесах, вторые – на земле; и те и другие были духами и обладали сильной ки, но по своей сути оставались противоположностями. Эми всегда думала, что ками – создания добра, а ёкаи – исчадия зла и тьмы, но теперь…

Открыв дверь спальни, она переложила лук и стрелы в одну руку и стянула хаори с плеча. Запоздалое осознание подсказало, что она забыла по пути вернуть оружие на место.

– Надеюсь, стрелы все-таки не для меня.

Эми выронила лук со стрелами и отскочила, словно испуганный заяц, едва сдержав крик.

У противоположной стены, прислонившись к ней, с наполовину съеденным рисовым шариком в руке стоял Широ. Его одежда была вся в грязи. На когда-то белом косодэ красовалось темно-зеленое пятно. Довершали картину коричневато-красные брызги, подозрительно напоминавшие кровь.

– Ты грязный! – выпалила Эми и поморщилась от досады, что кицунэ заявился в ее чистенькую комнату в таком виде. Закрыв дверь, она сняла хаори и бросила его в сторону шкафа. – Ты что делал? По земле катался?

Широ пожал плечами и снова откусил от рисового шарика.

– Юмэй не дает мне скучать.

Эми посмотрела, как он жует, а потом перевела взгляд на маленький алтарь рядом с ним. Тарелочка, на которой она утром оставила рисовый шарик, была пустой.

– Ты ешь подношение Аматэрасу?! – охнула Эми, потрясенная такой беспардонностью.

Широ ухмыльнулся и отправил в рот последний кусочек.

– Она-то его есть не собиралась.

Стиснув зубы, Эми подняла лук со стрелами и убрала их в угол.

– Зачем ты постоянно приходишь ко мне в спальню?

– А где еще мне тебя встретить? Стоило заглянуть в хранилище, составить тебе и твоему сохэю компанию?

Эми решила не уточнять, следил ли за ней кицунэ. Не хотела знать ответ.

– Это моя спальня, – подчеркнула она последнее слово. – То, что ты здесь, – неприлично.

Широ скривил губы в ленивой усмешке и окинул Эми взглядом.

– Если ты такое хочешь думать о моих визитах, малышка-мико, то я с радостью воплощу все мысли, что есть в твоей хорошенькой головке.

У Эми вспыхнули щеки, и она вновь стиснула зубы.

– Нашел?

– Очевидно.

– На этот раз честно?

– Да, честно. Говорил же, что вернусь, когда нападу на след. Юмэй обнаружил присутствие ками в храме Изанами, в месте, которое зовется Кигику.

Город Кигику располагался в сорока милях на юго-запад от Кироибары – меньше часа езды. Эми сцепила руки. Сердце заколотилось сильнее, в ушах зашумело. Изанами, еще одна из амацуками, божество земли.

– Значит, она точно там? – уточнила Эми.

– Видишь ли, в чем дело. – Широ безуспешно поскреб пятно грязи на черном рукаве. – Юмэй уверен, что там есть ками, но проверить, Изанами ли это, можно только лично, чего делать он уже не будет. Так что решать тебе.

– Но это должна быть именно она, да? Что другой ками будет делать в ее храме?

– Ровно так мы и подумали. Думаю, это верняк. – Широ отряхнул руки. – Юмэй еще немного порыскает… ну, точнее, я бы сказал, что порыскают его вороны, чтобы убедиться. Он советовал нам отправиться завтра.

– Завтра?

– И я рассказываю тебе сейчас, чтобы ты успела придумать, как нам туда добраться.

– Я? – Эми сощурилась. – А я-то думала, уговор был, что это ты меня отведешь к амацуками, а не наоборот.

– Я мог бы, но тогда придется идти через горы. – Широ ухмыльнулся. – А мы уже видели, как ты переносишь долгие прогулки.

Пешком Эми будет добираться до Кигику целый день, а потом столько же возвращаться в храм. Надо было придумать другой способ.

– Но ты так или иначе пойдешь со мной?

– Таков уговор.

– А Юмэй?

– Вряд ли. Помощь людям плохо сказывается на его настроении.

Эми рассеянно кивнула, принимаясь лихорадочно соображать. Из Кироибары, города на юге храма, ходили поезда и автобусы до Кигику, но тогда нужны деньги. У Эми их никогда не было. Нужды камигакари всегда удовлетворяли храмы. Эми задумалась о том, как поступить. Не воровать же, в самом деле, – это низко.

Она чуть не забыла о Широ и вспомнила о нем, лишь когда он с хрустом зевнул.

– Почему ты весь грязный? – сосредоточилась она на кицунэ, прогнав остальные мысли.

– Я же говорил, Юмэй не дает мне скучать.

– И как он это делает?

– Управление парой-тройкой сотен ворон для поиска амацуками требует большой сосредоточенности, поэтому он отправил меня разбираться с они. – Широ улыбнулся, сверкнув острыми клыками. – Перевоспитывал их племя, чтобы знали свое место в мире.

Эми окинула взглядом его прискорбный вид.

– Кажется, в процессе они успели и тебе преподать урок-другой.

Широ отмахнулся.

– Просто пару раз они оказались в большинстве, вот и все.

– Когда я была с тобой, они тоже были в большинстве.

– Сильно в большинстве.

– Ясно. А когда ты последний раз ел?

– Только что.

– До этого.

Широ пожал плечами.

– И когда ты в последний раз спал?

Он снова пожал плечами.

Эми не видела его три дня, а он, похоже, за все это время не ел и не спал. Может, у ёкаев и нет смертного тела, о котором нужно тщательно заботиться, однако она не сомневалась, что основные потребности у них все же были.

– Ты что, не умеешь о себе заботиться? – Не дожидаясь ответа, Эми поманила кицунэ к двери. – Пойдем-ка.

Широ удивленно вскинул брови, но оттолкнулся от стены и пересек комнату. Эми приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Из-за приезда Ишиды и прочих важных каннуши через пару дней Фуджимото и Нанако лихорадочно вылизывали каждый уголок храма. В доме никого, и еще несколько часов никто не появится. Эми же в это время должна была медитировать, молиться и размышлять о своем плохом поведении – правда, никто не знал, сколько всяких глупостей она действительно натворила.

Эми провела кицунэ по коридору и открыла еще одну дверь – в ванную. Широ заглянул туда поверх ее плеча.

– Смой грязь, только тщательно, а потом полезай в ванну, – скомандовала Эми, указывая на ручной душ на стене. – И давай сюда косодэ. Постираю его со своим кимоно. А вот хакама – увы, у меня нет ничего черного, да и времени на две стирки не хватит.

Широ уставился на нее, впервые потеряв дар речи. Эми бросила на него нетерпеливый взгляд.

– Я могу позаботиться о себе и без твоей помощи, – холодно произнес кицунэ. – Мне все это не нужно.

Эми шумно вздохнула, уже прикидывая, как вывести кровавые пятна с белой ткани.

– Я предлагаю тебе «все это» не из жалости, Широ. Тут и мой интерес есть – не хочу завтра весь день провести с тобой в таком виде.

Когда он не ответил, Эми подняла голову. Жесткое выражение его лица застало ее врасплох. Во взгляде кицунэ сверкала злость – злость и… подозрение? Эми чуть не спросила, что здесь подозрительного, но потом вспомнила его слова о том, что доброте людей нельзя доверять. Широ пытался понять, где подвох – насмехается ли Эми, обманывает, чего-то добивается?..

– Я знаю, что тебе не нужна моя помощь, – тихо сказала она. – Я ведь тоже не хотела, чтобы ты нес меня домой на руках, но позволила, ведь так было проще. И сейчас это тоже проще. Пожалуйста, согласись.

Широ замер на пороге, стиснув зубы и прижав уши, и вглядывался в лицо Эми. Вздохнув, он наконец прошел мимо нее в ванную и принялся стягивать косодэ. Ткань скользнула вниз по спине, открывая воспаленные раны на левой руке и плече и запекшуюся кровь.

– Что случилось? – охнула Эми, потянувшись к нему.

Широ отстранился.

– Просто царапина.

– Она не промыта. Нужно…

– Пустяки.

Ледяной тон заставил Эми застыть. Голос Широ опасно приблизился к тому угрожающему мурлыканью, которое она слышала в ночь их знакомства.

– И ладно! – огрызнулась она, выхватывая из его руки косодэ, а потом попятилась в коридор и с грохотом задвинула дверь.

Заглянув в спальню, Эми собрала белые вещи, включая жутко грязные хаори и кимоно, которые были на ней при встрече с Юмэем. От негодования движения ее стали резче, порывистей. Не стоило ему вести себя так грубо, так жестоко! Эми ведь всего лишь предложила помощь. А он этого не желал, не хотел оставаться в долгу перед человеком. Не верил, что ее доброта совершенно бескорыстна. И вспылил, наверное, потому что чувствовал себя неуютно.

Эми прошла в прачечную, которая располагалась на другом конце дома, и хорошенько обработала все пятна, а потом наконец загрузила вещи в стиральную машину. Как правило, камигакари не занимались такими делами самостоятельно, но Эми научилась, когда год назад пожилая мико одного крошечного храма, где она жила, повредила спину и нуждалась в помощи. Запустив стирку, Эми стащила из кухни остатки вчерашней еды и с миской тушеной говядины с картофелем – этой пропаже Нанако не обрадуется – и парой палочек вернулась в свою комнату.

К ее удивлению, Широ уже был там. Он сидел у окна, прислонив к стене растрепанную после сушки полотенцем голову. Стоило двери сдвинуться, как он лениво приоткрыл глаза, блеснувшие рубиновым цветом.

Ноги Эми приросли к полу; по телу прокатился странный жар. И если в прошлый раз ее внимание отвлекло раненое плечо, то теперь, наверное, она оторвала бы взгляд от его обнаженного торса, только если бы на дом рухнул метеорит. Она понятия не имела, что мужское тело может выглядеть так… так идеально. Мышцы плеч плавно переходили в изгибы бицепсов. Тень ямочки между ключицами. Широкая грудь, ровные кубики пресса. Темные завязки хакама на бедрах контрастировали со светлой кожей.

Эми с трудом сглотнула и, глубоко вздохнув, перевела взгляд на его лицо. Кицунэ приподнял уголок рта в кривой, лукавой усмешке. Щеки Эми запылали еще сильнее.

– Я… – пискнула она и снова сглотнула. – Я принесла тебе еды.

Широ мельком глянул на миску в ее руках. Эми заставила себя сдвинуться с места – каждый шаг вперед, казалось, повышал температуру в комнате, – и вытянула руки с миской.

В глазах кицунэ мелькнуло веселье, и он, забирая еду у Эми, мазнул ей пальцами по коже, по которой тут же пробежали горячие мурашки. Она отпрянула и выронила миску, словно та была раскаленной. Миску Широ поймал, но палочки упали ему на колени.

Эми попятилась к двери, пытаясь не сорваться на бег.

– М… мне нужно проверить стирку!

Она нырнула в коридор и, как только закрыла дверь, бросилась от комнаты прочь, тяжело дыша. Да что с ней такое? Ну, хорош он без рубашки, и что? Это не повод для такого смехотворного поведения. Ужасно смехотворного! Скрывшись в прачечной, Эми принялась бродить туда-сюда и тихонько себя отчитывать. Она слишком редко бывала в обществе привлекательных мужчин, поэтому и столь остро отреагировала на частично обнаженного Широ. Ей уже доводилось видеть парней с голым торсом… на обложках журналов… или издалека. А не рядом. Не в собственной спальне. И не того, кто ее касался, нес на руках, спасал ей жизнь.

А еще морочил ей голову и обманывал. Ёкай. Он ёкай.

Когда Эми удостоверилась, что собралась с духом и больше не поставит себя в глупое положение, она вновь подошла к своей комнате. Немного постояла и, опять глубоко вздохнув, открыла дверь.

Широ сидел все там же. Рядом стояла пустая миска, лежали палочки. Он опять прислонился виском к стене, но на этот раз не открыл глаза. Теперь, когда ее мозг работал как положено, Эми отметила, что раны, которые чуть не убили кицунэ во время их первой встречи, превратились в тонкие красноватые отметины и скоро исчезнут совсем, а новые уже начали заживать.

Она нерешительно шагнула в комнату.

– Широ?

Его левое ухо дернулось в ее сторону, но сам он не отреагировал. Эми приблизилась. Он что, решил поиздеваться?

– Широ?

Его глаза остались закрыты. Он спал.

Эми уперлась руками в бока. Стоит ли его разбудить, прогнать? Нельзя же оставить кицунэ спать здесь. Его могут увидеть Фуджимото с Нанако, если вдруг заглянут. Лучше отправить его куда подальше, пусть спит там. Вот только куда? И если он уйдет, то будет ли в самом деле отдыхать или снова пойдет охотиться на горных они по приказу Юмэя?

Косодэ все еще стиралось. Прогнать кицунэ без одежды Эми не могла. Кивнув себе, она прокралась на цыпочках мимо него и села за стол. Да, пусть поспит, пока она не вернет ему чистое косодэ. А ведь его еще надо высушить… На это уйдет еще час. Вот и решено.

Эми взяла книгу из стопки, которую принесла из старого хранилища, и принялась читать историю некой камигакари в надежде найти еще какие-нибудь подсказки насчет точности руководства каннуши. Пальцы вдруг стиснули обложку крепче. Если завтра все пройдет хорошо, искать дальше уже будет не нужно; о том, что ее ждет в день солнцестояния, расскажет Изанами. Что, если все это правда? Сумеет ли Эми принять свою судьбу и ждать неминуемой гибели? Или станет молить ками о пощаде? Сможет ли она так поступить? Даже несмотря на то, что сюда ее привела ложь, сможет ли она отвернуться от своего долга и поступиться своей честью?

Не желая об этом думать, Эми оглянулась на Широ, такого спокойного и расслабленного во сне, а потом развернула стул так, чтобы видеть кицунэ было проще. Раз уж выдался удобный случай научиться спокойно реагировать на близость полуобнаженного мужчины, стоило им воспользоваться. Надо привыкнуть, вот и все. А иных причин разглядывать Широ у нее не было.

Повторяя это себе и стараясь не отрывать взгляд от книги чаще, чем через один-два абзаца, она вернулась к чтению.

Глава 14

Эми переминалась с ноги на ногу и очень старалась не выглядеть виноватой.

Она стояла во дворике, посреди небольшой толпы прихожан. По субботам городские жители часто приходили в храм – кто-то помолиться, а кто-то просто прогуляться. Дети играли в догонялки, носясь туда-сюда между взрослыми. На скамейке под священным древом сидела компания подростков; они обсуждали и сравнивали коллекционные карточки.

Эми пыталась не выделяться. Волосы она собрала в плотный пучок так, чтобы их длина не бросалась в глаза, и прикрыла серой вязаной шапочкой. Шел снег, поэтому такой головной убор не привлекал особого внимания, пусть и на самом деле было достаточно тепло, и снежинки таяли на камнях под ногами.

Кимоно и хакама пришлось сменить на немного странный костюм, который состоял из складчатой юбки в клетку и простой белой блузки – эмблему школы Эми аккуратно отпорола от нее ночью, – а также обернутого вокруг шеи и плеч шарфа. Подобрать что-то лучшее она попросту не могла, ведь помимо школьной формы храмы никогда не предоставляли ей современную одежду. Под мышкой Эми несла большую тканевую сумку; лямки больно впивались в плечо, но она старалась не подавать виду.

День убывал, и с каждой минутой Эми нервничала все сильнее. Она заранее отправила Катсуо подальше с выдуманным поручением, Фуджимото сидел у себя в кабинете, а вот Нанако, как полагается, встречала посетителей и при необходимости им помогала. Она стояла у тории, кланяясь как приходящим, так и уходящим людям. Эми прикусила губу. Все, что ей было нужно, – это выскользнуть наружу вместе с толпой побольше, и проскочить мимо Нанако. Ну почему никто не идет к выходу?

Эми нервно поправила сумку на плече, мимоходом слегка ее встряхнув. В ней что-то громко звякнуло, а потом из сумки донеслось низкое рычание.

– Тише ты! – шикнула Эми и сразу тревожно огляделась, надеясь, что никто не заметил, как она разговаривает с сумкой.

Эми заглянула внутрь, приоткрыв краешек. Там лежал мешочек с монетками, которые она тайком достала ночью из ящика для пожертвований. Красть у Фуджимото и Нанако ей было бы стыдно, а вот у Аматэрасу – другое дело. Ками все-таки перед ней в долгу.

А еще из сумки на нее гневно смотрел рубиновыми глазами белый лис, прижавший ушки к голове.

– Сам сказал придумать способ отсюда выбраться, – прошептала Эми, стараясь почти не шевелить губами. – Так что хватит жаловаться.

Широ снова зарычал. Эми как бы между прочим прижала верх сумки локтем, чтобы никто ненароком не увидел, что она держит там лиса. Можно было, конечно, встретиться с ним за пределами храмовых земель, но потом все равно пришлось бы как-то пронести его в поезд, а это самый простой способ.

Эми глянула на тории. Нанако никуда не делась. Нахмурившись в ее сторону, Эми вдруг заметила знакомое лицо и вскинула голову.

– Мияко?

Девочка обернулась, качнув хвостиком на затылке. На ее лице на миг отразилась растерянность, но затем она просияла.

– Эми! Я тебя не сразу узнала. У тебя выходной?

– Я… да, выходной.

– Круто! Идешь в город? Я уже типа помолилась. – Мияко скорчила рожицу. – Не уверена, что правильно. Ладно. Хочешь, прогуляюсь с тобой?

– О! Это было бы замечательно.

Стоило ей это произнести, как к тории наконец направилось большое семейство из нескольких поколений – к которому как раз и принадлежали неугомонные дети. Эми, заозиравшись, схватила Мияко за руку и потащила ее за ними следом.

– Пойдем! – сверкнула она улыбкой, надеясь, что вышло не очень натужно.

Шумная толпа едва влезла в тории. Эми склонила голову, почти спрятавшись за Мияко. Они прошли через врата коротко поклонившись, в то время как Нанако уже приветствовала другую семью. Эми расслабилась, лишь добравшись до низа лестницы.

– Ты уже была в городе? – спросила Мияко.

– Еще нет.

– Я могу тебе его показать! Смотреть там, правда, особо нечего, но все равно погуляем.

Они миновали вторые тории. Эми нервно огляделась. Она опять оказалась за пределами храмовых земель, но впереди шла толпа болтающих людей, поэтому о ёкаях переживать не стоило.

– Очень любезно с твоей стороны, – отозвалась Эми. – Но вообще мне сегодня нужно попасть в Кигику. Ты не могла бы провести меня к вокзалу?

– Кажется, по выходным поезда в Кигику не ходят. – Мияко вытащила телефон, упустив перепуганное выражение лица Эми, и застучала по кнопкам. – Посмотрим… Поездов все-таки нет, но есть автобус. Отправление через полчаса.

– О, автобус! – Эми вздохнула с облегчением. – Он тоже подойдет.

– Я могу провести тебя на станцию… но с одним условием! – Мияко вскинула палец.

Эми удивленно моргнула.

– Каким?

– Я поеду с тобой! – Мияко рассмеялась. – В Кигику мой любимый музыкальный магазин. Я уже несколько недель туда собираюсь, но одна не хочу, а друзья отказываются тратить на такое целый день.

– Ох… Эм… Мне нужно будет встретиться с… с родственниками, так что обратно я сегодня не поеду.

– Хорошо. Я вечером сама сяду на обратный автобус.

– Я… – Эми так и не смогла придумать хороший повод отказать Мияко. Да и, если уж на то пошло, ей было страшновато ехать в незнакомый город в одиночку. Ну, вернее, с Широ, но он не в счет. – Звучит отлично.

Мияко просияла и принялась во всех подробностях описывать гитару, на которую копила со дня рождения. Денег все еще не хватало, но ей хотелось еще разок полюбоваться на свою мечту.

Эми кивала, чувствуя, как внутри все сжимается от новой волны страха. Она сбежала из храма, но приблизилась к встрече с Изанами и тому, чтобы выяснить правду раз и навсегда.

В Кироибаре, примостившейся между двух гор, проживало всего около пяти тысяч человек и было две магистрали. Чтобы добраться до автобусной станции, Эми и Мияко пришлось пройти почти через весь городок. Мияко заполняла тишину радостной болтовней, показывала дома знакомых и всякие интересные места. Вдоль мирных улочек тянулись маленькие домишки. Они были довольно ветхими, зато их обитатели тщательно убирали весь снег.

На автобус они сели без приключений, хотя Эми было ужасно стыдно платить за билет большой пригоршней монет. Внутри Мияко прошла к длинному сиденью в самом конце. Несколько минут спустя заворчал двигатель, и автобус поехал. Остальные пассажиры – их оказалось полдюжины – уставились в окна или экраны телефонов.

– Фух, – выдохнула Мияко, расслабленно вытянув ноги в легинсах и ботинках. – Чуть не опоздали.

– Ага. – Эми осторожно опустила сумку рядом с собой и еле сдержалась, чтобы не проверить, как там Широ, а потом откинулась на спинку, пытаясь устроиться поудобнее. – Ну, как там дела с тем парнем… Ясу?

– М-м? А, он пригласил на свидание мою подругу. – Мияко вздохнула. – Плевать! Если ему не интересно, я не буду за ним бегать.

– О, – Эми не знала, что сказать. – Тебе… э-э… тебе и не нужен этот парень.

Так ведь обычно говорят?

Из сумки донеслось тихое фырканье, почти неслышное за шумом автобуса.

– Это точно. – Мияко села прямо. – Хотя я и правда думала, что нравлюсь ему. Знаешь, типа когда парень постоянно смотрит тебе в глаза, когда что-то говорит, даже не такое уж серьезное, а ерунду?

– Гм.

Знала ли Эми? Кажется, Катсуо иногда все-таки так делал. Значит… значит, она ему нравилась? А она-то считала его внимание лишь стремлением выполнять долг сохэя и присущей ему добротой.

– Вот Ясу постоянно так делал. А я, наверное, слишком много значения этому придавала. – Мияко смахнула волосы с лица. – Давай не будем о парнях. Как тебе первая неделя здесь?

– Прекрасно, – солгала Эми. – Горы красивые и…

Водитель ударил по тормозам. Все пассажиры дернулись вперед. От неожиданности Эми не успела поймать сумку, и Широ, испуганно взвизгнув, вывалился на пол. Эми застыла.

Мияко охнула. Пока водитель извинялся за резкую остановку, несколько пассажиров обернулись на странный звук и изумленно расширили глаза. Эми поморщилась и неуверенно потянулась за Широ.

– Божечки-и! – Мияко засияла. – Это же самая миленькая собаченька в мире!

Эми опять оцепенела. Собака? Вроде бы он все еще оставался лисом с рубиновыми глазами.

– О, какая милашка! Она не злая? – Мияко вскочила с места и, схватив Широ, прижала его к груди. – Ох, кто тут милашечка? Ты такая милашечка, да-да-да!

Она плюхнулась обратно на сиденье, крепко стискивая лиса. Широ зыркнул на Эми, прижав уши. Та ответила беспомощным взглядом.

– Как ее зовут? – спросила Мияко, поглаживая Широ по голове. – Она така-а-ая милая!

– Э-э, вообще он мальчик…

– О, малыш песик? Ну, тогда как его зовут?

– Широ, – слабо отозвалась Эми. – Он… э-э… немного застенчивый. Может, я лучше?..

Потянувшись за Широ, она боялась, что Мияко его не отпустит, однако та шутливо надула губки и разжала руки.

– Какой он породы? – поинтересовался мужчина средних лет, обернувшись. Автобус вновь набрал скорость, оставляя город позади. – Никогда таких собак не видел.

– Он… он помесь. Я не знаю точно. – Эми подняла сумку.

– О, не нужно его прятать, – улыбнулся пассажир. – Водитель не против. Ты же не против, Такахаши? – крикнул он на весь автобус.

– С животными нельзя! – громко отозвался водитель. – Но если он будет вести себя хорошо…

– Э-э… – замялась Эми. – Спасибо…

Широ вырвался из ее рук и спрыгнул на сиденье рядом. Прижавшись к ней боком, он то нервно крутил ушами, то недовольно прижимал их к голове. Каждые пару мгновений он с негодованием поглядывал на Эми.

Мияко и пассажир средних лет принялись обсуждать любимые породы собак, а Эми откинулась на спинку, пытаясь расслабиться. По крайней мере никто не понял, что Широ ёкай – или даже лис. Для нее ками и ёкаи куда реальнее, чем популярные телешоу, о которых все вокруг говорили, но для обычного человека ками были всего лишь именами в названиях храмов, в которых они порой молились, а ёкаи – мифами и легендами давних времен.

Пейзаж за окнами сменился с полей на лесистые горы. Эми покусывала нижнюю губу; тревога нарастала. На этот раз ее побег из храма точно заметят. Она оставила в комнате записку, где объяснила, что должна сделать кое-что очень важное и вернется как можно скорее, однако Фуджимото с Нанако – не говоря уже о Катсуо с Минору – все равно придут в ярость. А ведь завтра с проверкой прибудет Ишида…

Мияко вытянула руки над головой и зевнула.

– Что-то слишком много болтала о своей любви к гитарам. А ты? Чем развлекаешься в свободное от работы мико время?

У Эми оборвалось сердце.

– Я… ничего такого не делаю.

Мияко растерянно моргнула.

– У тебя нет хобби? Совсем?

– Храмы занимали все мое время с самого детства, – произнесла Эми, осторожно подбирая слова. Широ сидел рядом и, явно заскучав, глядел на мелькающие за окном горы, но заинтересованно повернул одно ухо.

– Но у тебя же есть выходные, как сегодня, – возразила Мияко. – Должна же ты что-то еще делать!

– Обычно я только…

Эми умолкла, вспыхнув от смущения. В прошлом отказ от всего, что отвлекало от призвания и роли камигакари, был предметом ее гордости. Теперь она казалась себе невежественной и ограниченной.

Мияко поправила сумку на плече.

– Я не знала, что быть мико так…

– Не всегда, – признала Эми. – Просто моя семья тесно связана с храмами, поэтому меня воспитали по-другому.

То, что она сказала, не было откровенной ложью, однако Эми несомненно опускала часть правды, чтобы скрыть от Широ некоторые опасные факты.

– Ну, вот тебе и шанс расширить горизонты, – улыбнулась Мияко. – Что тебе интересно?

– Не знаю.

Мияко задумчиво сморщила лоб.

– Как тебе нравится проводить время? В доме или на улице? Пошуметь или быть в тишине? Устроить приключение или расслабиться?

– Я… я не уверена. – Эми могла бы сказать, что предпочитает расслабляться дома в тишине – но только потому, что не знала иного. – Наверное, гулять мне нравится больше.

Широ тихонько фыркнул, явно не соглашаясь.

– Тогда у тебя куча вариантов! – Услышав хоть какое-то мнение, Мияко явно обрадовалась. – В Кироибаре есть красивые парки с дорожками для пешеходов и велосипедистов, и я знаю пару ребят из походной группы. Один мой друг любит наблюдать за птицами, а еще несколько ездят верхом. О, и на рыбалку ходят. Ты когда-нибудь пробовала? Мне скучновато, а вот брату нравится.

– Звучит замечательно, – пробормотала Эми, силясь не измениться в лице.

Парки, походы, велосипед… она ведь даже не умела на нем кататься. Ни разу не пробовала рыбачить. Всех этих элементарных вещей в ее жизни никогда не было. Ее грудь пронзила боль. Как она могла так долго мириться с тем, сколько упускает, будучи камигакари? Сколько простых радостей так и не познает. Ей ведь даже нельзя свободно гулять вне храмовых земель.

Отвернувшись от Мияко, Эми натянула край юбки на колени. Все эти вопросы не только заставили ее думать об упущенном, но и, что было еще важнее, открыли ей глаза на противоречие внутри нее самой. Эми печалилась, что окружающие видят в ней не личность, а только камигакари, но не понимала, что и сама поступала точно так же. Она так глубоко, так всецело вжилась в роль, что теперь осознала нечто ужасное: она не знает, кто она на самом деле.

Она прекрасно знала Эми-камигакари, но Эми-девушка была для нее совершенно чужой. Что ей нравилось? Чем хотелось заниматься? Чем интересовалась, что любила? Что ее беспокоило?

Она понятия не имела. Все, что она смогла сообразить, – это «гулять». Ничтожно. Может, Эми особо ничего и не потеряет, когда ее тело займет Аматэрасу; она отринула себя давным-давно.

Они вышли из автобуса в центре Кигику, среди высоких офисных зданий и широких тротуаров. Кигику, хоть и был меньше, напоминал ей Шион – город, где она провела первые семь лет в роли камигакари. В городах бурлила жизнь – и Эми с удивлением поняла, что ей этого не хватало. Мимо с шумом проносились машины, на фоне ярких вывесок и витрин куда-то спешили люди.

Мияко уверенно шагала вперед. После потока восхищений и воркования, а также нескольких встревоженных замечаний, что собаку все-таки следует вести на поводке, Эми усадила недовольного Широ обратно в сумку. От разнообразия прохожих разбегались глаза – мужчины в строгих костюмах и женщины в узких юбках и на цокающих каблуках; ученики в одинаковой форме, но порой с самыми разнообразными прическами и цветом волос; мамы с маленькими детьми, спешащие по делам. Эми гадала, чем все они живут, что их тревожит, что радует. Каков мир без ками, ёкаев и камигакари?

Музыкальный магазин пристроился между кафе и обувным. Мияко протащила Эми по всем рядам инструментов, а потом наконец привела к усыпанной гитарами стене и указала на изящную электрогитару с серебристыми деталями и красным корпусом, темнеющим почти до черного к краям.

– Разве она не прекрасна? – восхитилась Мияко. – Если тетя заплатит мне за покраску комнаты в следующем месяце, а мама вместо подарка на Рождество даст мне денег, то я наконец-то смогу ее купить уже в январе, на смену своей модели для начинающих.