Текст книги "Завеса (СИ)"

Автор книги: Анна Леснова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

     – Катерина ищет истории, связанные с чарами эльфов, – любезно ответила библиотекарь вместо меня. – Георгий Викторович, может быть, вы могли бы ей подсказать что-нибудь? Как коллекционер и эрудит, вы наверняка имеете на примете отличные источники? Я уже кое-что подобрала, но не уверена, что это то, что требуется.

     Георгий воспарил. На щеках его появился горячий румянец, глаза засверкали, и стало понятно, что теперь от него поможет отделаться только атомный взрыв или нападение инопланетян.

      – Антонина Васильевна, где книги? – мрачно поинтересовалась я у женщины. Вот уж действительно, благими намерениями...

      – На стойке, рядом со статуэткой. На них записка.

      – Катенька, позвольте, помогу вам! Не утруждайте себя!

     Мы дошли до регистрационного окна. Я оглянулась: Антонина Васильевна занялась какими-то шкафчиками.

     – Георгий, я, конечно, очень признательна вам за готовность помочь, но не могу сейчас что-то обсуждать. Если хотите, мы можем встретиться в другой раз в более спокойной обстановке.

     – Что вы, что вы! Я не буду вам мешать! Только ценные советы, ни единого лишнего слова! – он сложил ладони в молитвенном жесте, прижал их к губам и закрыл глаза, показывая, насколько серьезно воспринимает задачу. – Но, согласитесь, грех не воспользоваться такой возможностью, тем более что, согласитесь, специалистов моего уровня не так много, чтобы пренебрегать нашей нежданной встречей!

     – Вы даже не знаете, что я ищу.

     – О, чтобы вы не искали, если это связано с эльфами, я с радостью вам помогу! Не беспокойтесь, я, конечно, много говорю, но – ни единого лишнего слова для вас, Катенька! Я просто посижу рядом, наслаждаясь вашим прекрасным обществом!

     Хуже репейника, честное слово. Почему среди всех знакомых его выбор пал именно на меня?

     Мы вернулись в читальный зал. Георгий нес книги так торжественно, будто это были царские регалии; водрузил стопку, пододвинул стул и только тогда увидел книжный развал и разнообразие заголовков.

     – Катенька... а какие сведения вам нужны? – недоуменно и громко спросил он.

     Я отложила злополучную "Классификацию".

     – Георгий, вы обещали молчать. Если мне что-то потребуется узнать у вас, я спрошу. Договорились?

     – Молчу-молчу, дорогая моя! – взмахнул он рукой.

     Я переставила сумку так, чтобы она стояла между нами, и вернулась обратно к тексту.

     "...спор между Илоной Балской и Радимиром Хворым – один из первых памятников юридической литературы VI века – наглядно демонстрирует взаимосвязь между формулированием и замыканием словесного контура..."

     Эта часть пошла поживее. Видимо, автор уснул, и за печатную машинку село его альтер-эго детектива.

     И Радимир, и Илона оба претендовали на престол некоей Хоервиги, но первый просто и честно ждал, пока тот перепадет ему по наследству, а вторая, будучи девицей предприимчивой,  принялась плести интриги. Бедный Радимир увяз в них, как муха в паутине. Коварная Илона накладывала запреты и принимала клятвы, как дышала,  умудрилась даже из самого Радимира выжать какой-то зарок и в конечном счете создала сложную цепь обязательств и обещаний, которая Дамокловым мечом повисла над наследником. И когда он зарок нарушил, все раскрутилось и ему отрубили голову.

    Однако.

     – В этой Илоне умер великий комбинатор, – пробормотала я себе под нос. Георгий услышал.

     – О ком это вы, Катенька?

     Вместо ответа я пододвинула ему книжку.

     – А, Илона Балская! – воскликнул он, увидев первые строчки. – Выдающийся деятель, что и сказать, роковая женщина... мы, бедные мужчины, так слабы перед вашей красотой! Вы знаете, что некоторые считают, будто бы Илона – выдуманное лицо? Но я считаю, что так могут говорить только исторические дилетанты – в одних только хрониках Норвана ее имя встречается семь раз, что, несомненно, показывает, что Илона...

     Норван? Уже второй раз о нем вспоминают.

     – Георгий, что такое Норван? – перебила я его.

     Он приосанился. Кажется, мой вопрос ему польстил.

     – Норван, Катенька, было одним из самых влиятельных королевств Сайновского полуострова, но сгинуло в одиннадцатом веке, оставив после себя великолепное культурное наследие...

     Так что же это получается, моему знакомцу из леса может быть почти девятьсот лет? Невообразимо. Я впервые задумалась о том, как живется эльфам за завесой. Каким они себе представляют человеческий мир? Думают, что у нас по-прежнему средневековье? Хотя этот эльф говорил вполне себе современным языком... Но все-таки это надо будет учитывать при разговоре. Вернее, надо было бы учитывать, если б я собиралась еще раз с ним встречаться.

     Георгий продолжал вещать, пересыпая культурную мудрость слащавыми комплиментами. Решив просто воспринимать это как фоновую музыку, я потянулась за следующей книгой – от "Классификации" толку было мало, но, надеюсь, все-таки что-нибудь дельное сегодня на глаза попадется.

    Однако спустя какое-то время стало ясно, что Антонина Васильевна была права: научный отдел в Главной Городской Библиотеке города Нижний Хивик богатством не блистал. Литература была трех сортов: слишком общая, слишком специализированная и слишком старая. Везде на разные лады повторялась одна и та же мысль: Завеса устроена по принципу "все или ничего" – то есть либо она есть, либо ее нет, а избирательное проникновение – сплошной вымысел. Легенды помогли чуть больше – в нескольких запреты, подобные моим, герои обходили хитростью: кто-то пел то, что нельзя было говорить, кто-то писал... Может, и правда попробовать записать? Отчего такая простая мысль не пришла в голову раньше?

     Наконец с чем-то определившись – до закрытия библиотеки оставался час, Георгий по-прежнему никуда не уходил – я вытащила из сумки пакетик и вытряхнула перстень на стол.

     За то время, что кольцо лежало в салфетках, оно словно стало ярче: медно-золотая чешуя змеи в свете лампы горела красноватым огнем, листья растения, стебель которого она обвивала, серебрились, словно покрытые инеем... И растение, и змея были сделаны так искусно, что казались живыми.

     Георгий заткнулся на полуслове.

     – О-о-о! – как-то тоненько вытянул он. – Катенька, что это? Какая великолепная имитация! Вы позволите?

     И прежде чем я успела его остановить, цапнул перстень и поднес его к носу.

     – Какая потрясающая работа! Вы знаете, что во многих традициях такие кольца использовались для заключения помолвок или важных сделок? Какая гармония! Явно видно эльфийское влияние! Животное и растение вместе символизируют свет и движение, крайне символично, крайне символично! – я попыталась забрать перстень обратно, но он умыкнул его повыше. – Вам, Катенька, оно будет очень к лицу... – тут он запнулся и посмотрел на меня с подозрением. – Катенька, вы что, выходите замуж?

     – Да, за лесника, – желчно ответила я и наконец выхватила кольцо из его руки. – Георгий, вас не учили не хватать чужие вещи?

     Он оскорбленно отодвинулся от стола.

     – Я всего лишь навсего хотел вам помочь. Дорогая моя, просто удивительно, что вы так грубо ведете себя с человеком, который расположен к вам всей душой... всем сердцем, я бы даже сказал...  сначала подавая ложные надежды, а потом обращаясь с ним с таким пренебрежением! А я, специалист мирового уровня...

      – Да замолчите же вы, ради всего святого! – вырвалось у меня.

      И тут произошло нечто странное. Георгий поперхнулся словами и, как рыба, стал разевать рот – но смог издать только какое-то невнятное мычание. Растерянность на его лице потихоньку стала сменяться ужасом. Он схватился за грудь, обвинительно показывая на меня пальцем.

      Сбоку раздались аханье и грохот. Я вскочила со стула. Антонина Васильевна, бледная, переводила взгляд с меня на публициста и обратно, у ног ее лежали на полу какие-то книги.

      – А я вам тут еще принесла... – растерянно пробормотала она.

      Я схватила кольцо и сумку.

      Георгий вцепился в нее и с мычанием потянул на себя. Я рванулась назад, сумка вылетела из его пальцев, я налетела на стол и попятилась к выходу из зала.

      Показалось, что запахло грозой.

      – Катенька... да что ж это... Георгий Викторович...

      В глазах публициста появились искорки безумия. Мычание его перешло в какой-то полустон-полувой, и он медленно, медленно поднялся, все так же протягивая ко мне руку. Кто-то (оказывается, кто-то еще был в зале?) воскликнул "Милиция! Да что же вы, звоните в милицию!"

       Георгий оскалился, дико и бешено взревел и кинулся ко мне.

Глава 2. Бегство.

     Дверь библиотеки распахнулась от удара во всю ширь, и я выскочила на улицу. Позади вопили, восклицали, шумели, доносился грохот и все тот же жуткий вой.

     Я бросилась в сторону автомобильного перекрестка, где было больше людей. Буквально пролетела метры до подземного перехода, пронеслась по гулкому тоннелю, врезалась в кого-то – перстень вылетел из руки, но я умудрилась поймать его в падении – выскочила наверх, прямо к автобусной остановке. Отъезжавшая от нее маршрутка остановилась, решив, что я несусь к ней.

    Казалось, что Георгий вот-вот меня схватит. Я из последних сил рванулась к машине, буквально ввалилась внутрь, захлопнула дверцу и плюхнулась на первое попавшееся сидение. Мы поехали.

    Тяжело дыша, я обвела глазами салон. Пассажиры, человек семь, таращились  на меня с откровенным любопытством. Сквозь мутное оконное стекло можно было разглядеть быстро удаляющуюся остановку и темное пятно подземного перехода. Казалось, в любую минуту оттуда выскочит погоня, и водитель остановится и откроет ей дверь, как открыл мне... но никто следом не бежал. А потом мы разогнались, и я почувствовала себя в безопасности.

     Чуть-чуть успокоившись, я наконец смогла спросить себя: что это было? Георгий потерял дар речи и набросился на другого человека... на меня... я что, его прокляла? Я так умею?!

     Нет. Бред, конечно. Разве что я гений и выучилась оккультным наукам во сне или, наоборот, умудрилась забыть, что всегда владела черной магией. Я нервно хихикнула, представив себя на плакате "Осторожно! Опасная ведьма! При встрече немедленно сообщить в ближайшую дежурную часть!".

     Но если это было не проклятие – то что? Я никаких магических формул не произносила. Даже если бы попыталась – без генератора эффекта они б не оказали. Да и что это за формула, что так по мозгам бьет? Вариант ведьмы и то правдоподобнее.

     Розыгрыш? Перед глазами встало перекошенное лицо Георгия, и меня передернуло.

     ...Нет, так он не стал бы притворяться.

     Может быть, это был припадок какой-то болезни?

     – Девушка, вы будете за проезд передавать?

     –  А?

     – За проезд передавайте! Семнадцать рублей!

     Женщина, ехавшая напротив, неодобрительно буравила меня взглядом.

     – А, да-да, сейчас... – пробормотала я и поняла, что до сих пор зажимаю что-то в кулаке. Перстень... медная змея лукаво сверкнула, и я оцепенела от догадки.

     Кольцо! Ну конечно! Я же чувствовала запах озона! Как и тогда! Все случилось после того, как Георгий схватился за перстень... идиот! А я, видимо, сама заколдована, эльфийское кольцо заколдовано, и вот мы с ним в тандеме сработали... о небо. О небо-небо-небо.

     Я торопливо, кое-как, залезла одной рукой в сумку, вырвала лист из тетради и завернула перстень в бумагу. Проклятый эльф, подкинул подарочек, чтоб его... И что теперь? Что это за чары, как их снять, как объяснить... да как объяснить, я же под запретом!

     Желание побиться головой об окно было почти непреодолимым.

     – Девушка! Вы что, думаете, зайцем за красивые глаза проедете?!

     Знали бы вы, господа, с кем в одной маршрутке трясетесь... сами бы заплатили, лишь бы поскорее до пункта назначения довезти. Маг-недоучка с ксено-артефактом непонятной природы и свойств. Обезьяна с гранатой и то безопаснее... Таня права, надо ехать в академию. Там разберутся... надеюсь. О, где была моя голова, когда я с ним заговорила?!

     – Девушка!

      Я нашарила в кармане мелочь, пихнула горсть монеток ей в руки, не считая, и наконец посмотрела в окно.

      Гм.

      -Простите, а куда мы едем?

***

     Маршрутка высадила меня на углу какой-то площади. Рядом с остановкой обнаружился телефон-автомат; я в нерешительности остановилась перед ним.

     Красная пластиковая трубка взывала к чувству совести. Надо позвонить в милицию, сообщить, что человек под проклятием... если там, в библиотеке, еще не позвонили. Или надо позвонить в академию – хоть и выходной, могут ответить, у нас маги часов не замечают же – спросить совета, как быть...

     И в любом случае, я догадываюсь, кто станет первым подозреваемым. Где гарантии, что мое собственное заклятие будет достаточным оправданием? Сколько времени пройдет, прежде чем снимут запрет? И снимут ли? Кто будет разбираться с моими проблемами, пока я сижу в кутузке? В чужеродном колдовстве можно копаться годами, это я из лекций вынесла.

    Не отчислят ли меня из академии?

    А с другой стороны, я – единственная во всем городе, кто знает, что случилось с Георгием на самом деле. Мне не хватает смелости вернуться в библиотеку или самой заявиться в отделение; но догадаются ли другие вообще, в чем причина?

     Георгий мне – ни сват, ни брат; я и разговаривала с ним всякий раз от безысходности. Навязчивый до ужаса. И он популярный писатель, я знаю, фигура видная – ну неужели во всем магическом отделе Нижнего не найдется ни одного толкового специалиста, который поможет ему избавиться от чар? Я же себя подставлю.

     Словно двигаясь сквозь воду, я протянула руку и сняла трубку с рычага. Загудело.

     Если бы поступать правильно было бы так же легко, как знать, как следует поступать, – наверное, человечество бы вообще не знало преступлений. А еще тяжелее – когда не знаешь, как правильно поступить. Да? Нет? Звонить? Нет?

     Сглотнув, я медленно провернула диск. Еще. И еще раз.

     Гудение сменилось пиликанием, и, наконец, уставший мужской голос с того конца провода произнес:

     – Дежурная часть семнадцать, полковник Карманов, слушаю вас.

     – Здравствуйте! Сейчас в библиотеке – главная городская библиотека – человек, Довлатов Георгий, заколдовался. Вернее, стал жертвой чар эльфийской природы. Думаю, что это распространенное заклятие, – стоило начать говорить, как стало легче. Ни на какой страх мыслей не осталось. – Схватился за волшебный перстень эльфа, может быть, словесным зароком зацепило.

     Со стороны дежурного зашуршало.

     – Перстень эльфа? Зарок? Кто говорит?

     – Волшебное эльфийское кольцо и внезапное проклятие. Зовите специалиста по ксено-магии, – отчетливо повторила я и бросила трубку. Все.

     Немного постояла, чувствуя, как колотится сердце в груди. Облегчения не наступило; я по-прежнему чувствовала себя запутавшейся дурой. Полцарства за совет!

     Я повернулась спиной к автомату и огляделась.

     Вечерело. Становилось прохладней, начинался закат. Здесь было очень красиво.  Площадь обрамляли пяти– и шестиэтажные старинные дома XIX века, раскрашенные в мягкие пастельные тона – пастельно-алый, пастельно-желтый, зеленый... В центре ее был разбит небольшой сквер, и сквозь ветви берез можно было разглядеть белый фонтан, рядом с которым музыканты наигрывали бодрую и веселую мелодию. Публика неспешно прогуливалась вдоль разноцветных клумб, сидела на скамейках, кто-то пританцовывал.

     Безмятежие и спокойствие.

     Я прошлась вдоль улицы до кулинарии, купила себе мясную запеканку и компот и, зайдя за ограду, села на скамейку.

     Что делать дальше?

     Вариант уехать в академию прямо из Нижнего отпадал: денег на билет у меня не было. Можно было б занять у кого-то... если бы здесь жил кто-то из знакомых. Даже злополучный Георгий здесь оказался случайно. И уж точно теперь у него не спросишь, готов ли он...

     Надеюсь, с ним все будет в порядке. Каким бы не был неприятным человек, вечного проклятия я ему не желала.

    Значит, надо поскорее возвращаться на практику. Теперь уже нет времени валандаться и ждать, пока запрет сам пройдет – узнать, что именно Волкова Катя брала такие-то и такие-то учебники в библиотеке, следователю труда не составит, а дальше найти меня будет делом техники. Вернусь на практику, займу у Ники и поеду... наверное, дня два в запасе у меня есть.

    Можно, конечно, пойти к эльфу и ультимативно потребовать, чтобы все вернулось на круги своя, но я ни разу не слышала о том, чтобы эльфы выполняли чьи-то требования. И Завесу-то создали, потому что с ними невозможно было договориться. С чего бы ему, существу, которое старше этого города, выполнять мои требования?

     "Перстень – залог торга между нами," – как-то так он сказал. Торговаться?

     Я осторожно вытащила зловещий подарок. Залог – это то, что возвращают, верно? Он выглядит... ценным. Змейка и стебель, казалось, знали какой-то секрет. Почему-то мне показалось, что они изменили свое положение – змея словно стала сползать со стебля. Ерунда, наверное. Хотя кто его знает...

    Не знаю, откуда пришло это ощущение, но вдруг мне показалось, что я держу в ладони маленькую драгоценность: такое не отдают кому попало, а бережно хранят, передавая от поколения к поколению, и руки каждого, кто касается ее, вкладывают в эту вещицу какой-то смысл, чаяние, завет... И кажется она живой не от таланта мастера, который перевивал металл, а от этого жара сердца и памяти...

     Я очнулась. Что за бред в голову приходит? Это тоже чары, или меня от стресса заносит?

     Перстень продолжал блестеть, но чувство тайны пропало. Оно и к лучшему. Я убрала змею обратно в сумку.

     Нет худа без добра: странное чувство убедило меня, что кольцо эльф обязательно захочет забрать, а значит, ему и вправду можно ставить какие-то условия – раз уж он так необдуманно мне перстень доверил. Он хотел получить ключ? Что ж, вместо этого ему придется поделиться сведениями.

     Вот что интересно – неужели и правда кто-то может проникнуть через стену? Стал бы эльф разбрасываться такими дорогими его сердцу вещами, если это невозможно? Сам-то перстень как-то сквозь преграду пролетел! Если это так – премия Пренпита мне обеспечена. До смерти буду в молоке купаться и трюфели на завтрак трескать.

     О каком ключе могла идти речь? Эльф говорил, что долго за мною наблюдал. Значит, это нечто было на мне при подзарядке Завесы. Одежда? Я хмыкнула. Представляю себе новый слоган фабрики Ивановска: "Спешите! Только на этой неделе – майки, опровергающие законы магии! Теперь с вискозой!" Амулет? Вряд ли.

     Украшения? Их на подзарядку одевать нельзя. Разве что браслет... Я сняла с руки и повертела в руках расписной яркий обруч. Он был очень старым, я нашла его в бабушкиных сундуках; может быть, бабушка была артефактором? Я уже во все готова поверить.

     Или дело все-таки в каких-нибудь ногтях или волосах? Он же говорил, что я похожа на этих... норванцев. Кто знает, может быть, они все могли пролезать туда, где их не ждали, и это мне по наследству передалось?

     Ладно. В любом случае, получается, что у меня есть некий ключ, который хочет эльф, некоторый перстень, который он тоже хочет забрать, а у него есть некоторые знания о Завесе, которые обладают гигантской научной ценностью, если только не являются абсолютной ерундой. Я заклята и никому об этом рассказать не могу. Знания эти обманом выведать вряд ли получится – учитывая, чем обернулась одна моя реплика, говорить с эльфами вообще не стоит (что я и так знаю!) – но можно попробовать узнать в обмен на кольцо.

      ...Вернее, можно было бы попробовать.

      Вздохнув, я подняла глаза. Над нами быстро и бесшумно скользили – ускользали –  на запад последние облака, и полоса чистого зеленоватого неба на востоке становилась все шире и шире. Погода меняется. Лето на середине.

      Надо что-то всё-таки попробовать со своим запретом сделать, как-то его обойти...

     Помедлив, я поудобнее устроила на коленке тетрадь. Сжала зубы, занесла ручку – и аккуратно вывела первую фразу нашего разговора. В глубине души меня грызло опасение, что снова начнется приступ, но... ничего не произошло. Я написала вторую – и дышала. Я указала третью – и все было в порядке.

     Хлюпнув носом от облегчения, я принялась строчить. Описала нашу встречу, сделала пометки, какие почерпнула из своего сидения в библиотеке, добавила свои рассуждения – к слову говоря, я теперь сама по себе являюсь ценным магическим явлением -и подвела итог.

     Надо ехать в Калин на кафедру, как советовала Татьяна, а значит, сперва я вернусь на практику и возьму отгул и деньги. А к эльфу не пойду.

     Не надо.      Справлюсь и так.