Текст книги "Баланс черного (СИ)"
Автор книги: Анна Владимирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 6
Я зашевелилась в теплом коконе одеяла, не спеша открывать глаза. Сдержать волну воспоминаний и нарастающий вой предупреждающих сирен в голове не удалось. Но вскакивать не стала. Какой смысл? Осторожно открыла глаза и уставилась в серебристый потолок. Облизала сухие губы и пошевелилась более осознанно. Движений ничто не стесняло: я была в одном белье.
– Прекрасно… – прошептала хрипло и тут же поморщилась: вену левой руки неприятно саднило.
Хорошо, не задницу… Вспоминая финальный взгляд Райана, который преследовал даже во сне, я бы не удивилась. Хотя, все у меня еще могло быть впереди.
Привстала на локтях и огляделась. Было тихо. Шторы задернуты, и не понять, какое время суток. Серая комната. Твою мать, СЕРАЯ! Вайс, что, похоронил себя уже? А я и не в курсе… Стены красивого мерцающего серого цвета, серебристый каменный холодный пол… Кровать. Дайте угадаю… А, нет, белье белое. Надежда есть.
Надо было выбираться.
Решительно откинула одеяло и спустила ноги на холодный пол. Ненавидела холод под ногами! Проскакав на цыпочках пару шагов, огляделась в поисках одежды, но тщетно. Шумно выдохнула, закатив глаза, и также на цыпочках двинулась из комнаты.
В коридоре общий фон «потеплел» до сепии, но глаз все также не радовал, хотя дизайн был в моем вкусе: лаконичный и обтекаемый. Я остановилась и прислушалась. Тишина уже звенела в ушах, но внезапное чувство пристального взгляда ошпарило натянутые нервы кипятком. Готова была дать руку на отсечение, что он меня видел!
– Долго будешь пялиться в монитор? – громко спросила я. – Оригинал гораздо лучше. Не бойся… Выходи.
Послышался отчетливый смешок откуда-то слева, и я услышала шаги в ближайшей комнате. А вскоре меня пришпилило и размазало по ближайшей стене тяжелым взглядом, и искорки в его глубине ничуть не смягчали эффекта.
– Ну иди сюда, «оригинал», – угрожающе выделил Райан последнее слово, не спуская с меня глаз. Из одежды на нем были лишь свободные спортивные черные штаны, и это было непривычно, мягко говоря. И… нечестно! Я лезла в его квартиру за камерой, а теперь стояла в одном белье перед ним самим, будто у нас была не ночь беготни по стенкам и друг за другом, а любви! – С добрым утром.
И он двинулся в мою сторону. Нервы не выдержали, и я отшатнулась от него, прижавшись спиной к противоположной стенке.
– А вчера была такая смелая, – медленно выдохнул он, приближаясь почти вплотную. Его взгляд соскользнул с моего лица вниз, задержался на груди в черном кружевном лифчике.
– Не насмотрелся?
– Я не смотрел, – вернулся взглядом к моему лицу. – Тебя раздевал врач.
– Мне нужна одежда, – опустила я глаза и обхватила себя руками, капитулируя.
– Уже уходишь? – усмехнулся он, наслаждаясь ситуацией.
– Сколько время? – попятилась я.
– Я оставил тебе халат на стуле, но вижу, у тебя ни дня без риска не проходит, – опасно оскалился он, продолжая красноречиво рассматривать мою фигуру.
– Если серый, то я его не заметила, – усмехнулась нервно.
– Смотрю, пришла в себя, – внезапно изменилось его настроение. Он отвернулся и направился обратно в спальню, а я вцепилась взглядом в его рельефную спину.
Халат на самом деле оказался серым. Я утонула в нем, обмотавшись чуть ли не в два раза под темным взглядом его хозяина, и сразу почувствовала себя увереннее.
– Мне нужно домой, – постановила, прокашлявшись.
– Тебе надо поесть, иначе свалишься где-нибудь снова, – возразил он. – Пошли, – коротко приказал и направился в противоположную сторону по коридору.
– И что врач? – спросила я, осматриваясь. Коридор слегка закруглялся вправо, и стены бликовали, напоминая эффект миража в пустыне Глотвейн. Своеобразно.
– Сделал тебе капельницу, – я шагнула за ним в просторную безжизненную, как та же пустыня, кухню. Ничего примечательного, кроме холодной строгой графики в серо-черных тонах. – Садись, – бросил, не глядя на меня, открывая какой-то контейнер. В таком обычно рестораны доставляют еду на дом.
– И что сказал? – я с интересом наблюдала за Райаном. То есть, бывшим военным министром империи, а теперь – главой безопасности в спортивных штанах на собственной кухне. Боль от потери камеры разом подкосила ноги, и я упала на предложенный стул, еле слышно выдохнув.
– Что у тебя – физическое истощение. Как ты не сорвалась вчера с высоты – не понятно, – он раздраженно брякнул перед собой две тарелки и принялся накладывать еду.
– Райан, мне нужно домой. Пока он у меня еще есть, – настойчиво повторила я, не рискуя подкреплять свои намерения действиями. И не зря.
– Молчи, Рафаэль, – обернулся он с двумя тарелками и взглядом, полным глухой ярости. – Будешь делать, как я скажу. А я сказал – есть.
– Мне с тобой еще ни разу не удалось поесть, – нервно усмехнулась я. – Может, не стоит?
– Зато удается выпить, – и снова я оказалась под прицелом его жгучего холодного взгляда. – Я бы убил тебя вчера, Раффи, сделай ты хоть что-то… – прорычал он отчаянно.
Мы надолго замолчали. Ему было нелегко это сказать, а мне – услышать.
– За это стоило вчера выпить, не находишь? – медленно растянула губы в улыбке.
И он, наконец, на нее ответил.
– Ты сумасшедшая, – выдохнул завороженно, но сожаления по этому поводу в голосе не чувствовалось.
– Ты уже говорил, – пожала плечами.
– Ешь, Рафаэль.
Решила повиноваться:
– А можно большую чашку сладкого кофе? – потребовала я у бога безопасности и покорно положила первый кусочек в рот. Подействовало. Мужчина благодушно вернулся к разделочному столу и включил кофеварку.
– Не понял твоих слов про квартиру, – бросил мне через плечо.
– Моя камера стоила больше, чем квартира вместе с мебелью, – пожала я плечами. – Надо будет срочно продавать ее и покупать новую камеру, иначе плакала моя карьера…
Чуть не добавила «в Кранберриз», но хрупкое перемирие нарушать пока не хотелось. По крайней мере до того момента, как он приготовит кофе, а то умру. Райан молча поставил передо мной самую желанную чашку кофе за всю мою небольшую жизнь и сел напротив.
– Тебе не придется ничего продавать, – заметил он, принимаясь за еду.
Не стала расспрашивать, да и не придала этому значения: откуда ему знать?
Мы поели в удивительно легкой тишине, думая каждый о своем. Я с наслаждением запивала каждый кусочек пока не поняла, что мне кое-чего не хватает:
– А молоко у тебя есть? – осмелела вконец.
– Не знаю, можешь посмотреть, – буднично пожал он плечами, будто мы так обедали уже не первый день и даже месяц.
Чувство подвоха не покидало весь мой путь к холодильнику. У него не оказалось не то, что молока, а вообще ничего.
– Жесть, – выдохнула завороженно, скользя взглядом по пустым полкам. – А если ночью захочется есть?
– Ночи у меня одна лучше другой, – усмехнулся он, не оборачиваясь, – но вчерашняя побила все рекорды.
– Райан, давай без драматизма, – закатила я глаза, закрывая дверцу.
– Без драматизма? – обернулся он. – Ты залезла ко мне в окно на охреневшей высоте без флайера с помощью чертовой морально устаревшей лучевой веревки и едва не погибла!
– И что в этом такого? – пожала плечами, возвращаясь к столу. – Если ты ведешь себя со мной так, как будто я девочка по вызову, что мне было еще делать? Прибегать к тебе по первому звонку и ублажать, пока ты не решишь вернуть мне камеру?! А не пошел бы ты, мистер Вайс?
– Только вместе с тобой! – выдохнул он, оскалившись. Перемирие закончилось. – Отдохнула? – он встал со стула и кивнул на двери. – Пошли.
– Все-таки в «одиночку»? – поднялась я следом.
– Сегодня ты накуролесила не только на «одиночку», – заметил он, не оборачиваясь, – лучше помолчи и послушай…
Я прошлепала за ним в кабинет.
– Почему ты ходишь на носочках? – вдруг обернулся он.
– Мне холодно…
Не успела договорить, как он сцапал меня за талию и прошел со мной через просторное помещение к большому креслу у самого стола, заставив и правда озадаченно замолчать. Еще больше меня парализовало, стоило бросить беглый взгляд на стол. На нем лежала камера. Не моя, но очень похожая.
Райан как ни в чем не бывало усадил меня в кресло:
– Твоя камера, – и кивнул в сторону стола, что было излишним, я и так не могла оторвать взгляда.
– Моя? – выдохнула хрипло. Нет, он не мог… Починили? – Органическую матрицу (1) невозможно восстановить после удара…
– Это ТАКАЯ же камера, – Райан сел на край стола. – Я рискнул предложить тебе новую модель, но, если тебя не устроит – поменяем на тот образец, что был.
– Я три месяца ждала свою… – округляла я глаза все больше.
– Тебе повезло, – усмехнулся он, – твою камеру разбил я.
С трудом перевела на него глаза:
– Это перебор, Райан.
– Под стать тебе, – не отвел он взгляда. – Ты – один сплошной «перебор», Рафаэль…
Мы надолго замолчали, впервые просто… изучая друг друга. Райан отвел глаза первым, но это была не капитуляция, а, скорее, новый виток в его наступлении.
– …Теперь к делу, – направился он к двум большим пакетам у стены, а я тяжело сглотнула: какое еще дело?! – Взгляни профессиональным взглядом, пожалуйста… – он переставил пакеты к моим ногам и принялся вытаскивать из них кучу всего, опустившись передо мной на колени: мужской костюм для занятий высотными прыжками, обувь, система и… новый «хамелеон».
– Где ты его взял? – выудила из кучи вещей плоский диск и поднесла к лицу. – Ах, да… это же ты…
– Да, – довольно усмехнулся он, не спуская с меня взгляда и явно ожидая давно запланированного им вопроса.
– И зачем это все? – не подкачала я.
– Ты будешь делать из меня "высотника".
– Я?! – усмехнулась недоверчиво.
– Ты. Я говорил, что это – часть твоей расплаты за содеянное? – он дождался осмысления его слов, и, решив, что по времени оно уже должно было наступить, продолжил, вставая. – Научишь меня технике, объяснишь, почему выбрала именно это оборудование…
– Технике? – не верила своим ушам я. – Я не преподаватель!
– Все бывает в жизни впервые, – пожал он плечами.
Меня начинала накрывать паника. Я ни черта не понимала!
– А если ты у меня сорвешься где-нибудь? – подскочила я с кресла. – Ты думаешь, это так просто?!
– А ты подключи свою находчивость, – наслаждался он моим негодованием, сложив руки на груди и взирая на меня свысока, – придумай, как научить так, чтобы не угробить! Ты же любишь задачки потрудней! – он откровенно издевался. – И я не так уж и безнадежен, не впадай в истерику!
– Да сдался ты мне! – фыркнула я. – Надеюсь, у президента есть запасной глава службы безопасности?
– Тебе в руки переходит эксклюзивный экземпляр, – оскалился он.
Я насупилась, сжав зубы, и злобно засопела, буравя его яростным взглядом.
– Это – приказ, Рафаэль, и твоя новая должность, – припечатал он и добавил уже более снисходительно: – У тебя – карт-бланш по графику и месту. А с меня – доступ к любой высотке, о которой ты даже и не могла мечтать.
Несмотря ни на что мне не удалось сдержать алчного блеска в глазах, и он улыбнулся шире. Знал, на что давить, чтобы не услышать очередное: «А то что?». В Солар-Сити было несколько столь же вожделенных высот, сколь и недоступных мне. Игра началась. Только зачем ему было это все – понятия не имела.
– Ты ненормальный… – выдохнула, тяжело дыша.
– А ты – лучшая, Рафаэль, – без тени улыбки ответил он. – Я не могу позволить себе меньшего.
– Подлизываешься? – удивленно воскликнула я, наигранно округляя глаза, и он вдруг рассмеялся, запрокинув голову. Я даже на секунду забылась, с кем нахожусь в опасной близости, таким искренними были его эмоции. – У меня одно условие, Райан, – еле заставила себя произнести серьезно, перестав любоваться. Ничего, мы закрепим этот эффект позже. – Заскулишь и откажешься выполнить хоть одно мое задание – нашим договоренностям конец. И я тебе ничего не буду должна.
Он скептически вздернул бровь, пытаясь просканировать меня насквозь на предмет подвохов, и протянул руку:
– Договорились, – кивнул благосклонно. Но стоило вложить свою ладонь в его руку, дернул меня на себя и усадил на стол. – У меня тоже есть условия… – Посмотрел мне пристально в глаза, опираясь обеими руками по бокам. Опасная близость наэлектризовала кончики нервов и сгустила воздух между нами. – Я даю тебе три дня на отдых. Увижу на высоте – будешь восстанавливать силы в наручниках, прикованной к уже знакомой тебе кровати.
Мои брови поползли вверх, а губы все же дрогнули в предательской усмешке. Я уже набрала воздуха, чтобы ответить, но он отрицательно покачал головой:
– Еще слово, Рафаэль, и я верну тебя туда прямо сейчас, – бархатно завибрировал его голос. – Просто молча кивни. – Остатки кислорода вспыхнули почти осязаемо, обдав мое лицо жаром, и я сразу же начала задыхаться. А он не спешил возвращать мне способность дышать, неприкрыто изучая мое лицо. Я порывисто вздохнула и кивнула головой, на что мужчина самодовольно улыбнулся: – Умница.
* * *
Домой я вернулась лишь под вечер. Вернее, я и проспала у Райана весь день до вечера, как оказалось. Напоследок он выдал мне список медикаментов, предписанных его врачом, который я благополучно удалила из смарта, стоило сесть во флайер. Хотелось забиться в свою просторную норку, сузить ее до кровати с одеялом и предаться заслуженному отдыху хотя бы до следующего утра.
Смарт выглядел подозрительно. Ни одного пропущенного. А вот принятый был…
– ***! – выругалась в сердцах.
Эрик звонил в обед, и Райан ему ответил на звонок. С одной стороны – это лучше, чем если бы друг меня вовсе потерял. А с другой – выглядело неоднозначно. Звонить Эрику было также волнительно, как, разве что, в самый первый раз, когда мы еще не знали друг друга. Но ответил он сразу:
– Где ты?
– Что он тебе наговорил?
Последовала напряженная пауза.
– Что я хреново смотрю за тобой, – выдавил, наконец, друг. – Что случилось, Раффи?
Я тяжело вздохнула и откинулась спиной на сиденье флайера. Правду говорить не хотелось, но я не знала, что еще наговорил Эрику Райан. Соврать сейчас не представлялось возможным.
– Я хотела забрать у него камеру.
– Раффи, твою мать! – непривычно взвыл в трубке Эрик. – Значит, слушай меня внимательно… – где-то я это уже слышала. – Я приеду за тобой, и ты будешь жить у меня под МОИМ присмотром! По крайней мере, пока не придешь в себя и не наберешься сил!
Значит, и полноценный отчет о моем состоянии Эрик тоже получил.
– А если нет? – мрачно пробубнила я.
– Хочешь потягаться с боевым киборгом?
Я прыснула.
– Эрик, я большая девочка.
– Ты маленькая и легкая, ничего не стоит выкрасть тебя и спрятать за пазуху, – прозвучало устало, и я поняла, что у него была на редкость паршивая ночь. – Не буди во мне зверя. Я не хочу больше слышать отчеты о твоем состоянии от Райана Вайса!
Я растеклась по сиденью, сползая все ниже:
– Эрик…
– Рафаэль, кто я для тебя?
Я замерла, отключившись от реальности. Все сказанное Райаном разом всплыло в памяти, и стало страшно. Что сейчас я должна ему сказать?
– Друг.
– Тогда почему ты ведешь себя со мной так, будто что-то поменялось?
– Хорошо, – улыбнулась с облегчением. – Я приеду вечером. Надо спокойно собраться.
– Буду ждать.
* * *
К Эрику я выдвинулась пешком. Нужно было вернуться на землю и привыкнуть к новой камере. Теплый вечер принял меня, словно блудную дочь, в свои душные объятья. Цветастые широкие штаны, топик, яркая кепка и огромные очки помогали ничем особо не выделяться из толпы. Поудобнее устроила рюкзак на плечах и повернула в сторону тропического парка. Отгороженный куполом, он окутывал атмосферой южного морского леса, погружал в его запахи и свежесть. Под ногами вкусно хрустели песчаные дорожки, в ушах щекотно вибрировало урчание ручейков и многочисленных водопадов. Но моей обычной целью здесь была небольшая уютная детская площадка в глубине парка в тени большого дерева. Здесь не было надсмотрщиков, как в больших торговых центрах, поэтому и народу было не много, ведь родителям приходилось проводить время со своими детьми самим.
Я осторожно вскинула камеру в руках – тот же вес. Хорошо. Настройки встали из пакета сохранений, и в видоискателе запорхали цветастые платья и кепочки маленьких «обезьянок», скачущих по лианам площадки, а я на автомате начала делать кадр за кадром.
Осенью в одной из галерей была запланирована моя выставка, посвященная детству и семье. Злые языки утверждали, что я лишь хочу загладить факты скандальных фотосессий, сделавшие меня известной, и расширить свою аудиторию. Но мне было плевать. Меня не заботило мнение критиков и обычных людей. Я лишь собиралась поделиться теми открытиями, которые сделала сама точно такими же вечерами, как этот. У меня не было семьи. В моей памяти не всплывали картинки из детства, улыбчивые лица родителей и родственников, первый маленький гуарец, который наверняка погрыз бы мои детские ботинки. И поэтому я маниакально искала все это у других, запечатлевала и хранила. Любой мог найти свое фото на моем сайте и сохранить себе, на них не распространялись меры по защите информации.
Когда в кармане беззвучно зарычал смарт, я как раз подкрадывалась на животе к двум близнецам в песочнице. Еле выудила его из кармана и придавила плечом к уху:
– Раффи, сейчас будет гроза.
– Черт! – я округлила глаза и вскочила на ноги, даже не отряхнувшись.
– Такси уже едет, беги к главному выходу, – скомандовал Эрик.
– Спасибо! – со всей этой канителью я совсем забыла про прогноз погоды!
Ничего особенного для обычных людей, но я боялась грозы до чертиков. И уже сидя в такси с ужасом наблюдала, как вокруг стремительно темнело. Лучи заката сначала резко выцвели до пугающего серо-желтого, потом город накрыло унылым серым. Пытаясь отвлечься, я уткнулась в настройки камеры, бегая бездумным взглядом по цифрам, а сама начала мелко подрагивать. Сердце набирало обороты, охватывала паника.
Я не знала, откуда у меня такая боязнь грозы, но от нее было не избавится, просто сбежав на высоту.
Длилось это чувство ровно столько же, сколько лил дождь, но каждый раз мне казалось, что я этого не переживу.
– Ты в такси? – беспокоился Эрик. – Я встречаю тебя внизу.
Я лишь коротко кивнула, даже не подумав, что он меня не видит в этот момент. За окнами снова громыхнуло, и я обхватила себя руками, тяжело дыша. Эрику пришлось вытаскивать меня из такси собственноручно, и я вцепилась в него, как в последний выступ над пропастью.
В себя пришла лишь в тишине его квартиры. Оказалось, что мы оба изрядно вымокли…
– Раффи, все хорошо, – гладил он меня по голове, прижимая к себе.
Мы сидели в кресле вдвоем, я ежилась на его груди под хорошо знакомым мне пледом, который в обычной жизни застилал это самое кресло.
– Черт, когда это кончится?.. – растерянно прошептала я. – И почему я не посмотрела прогноз…
– Тш, – Эрик запустил мне пальцы во влажные волосы, – не паникуй, все хорошо.
– Спасибо, – закрыла глаза, упираясь лбом в его грудь.
– Как твои дела? – улыбнулся он.
– Наверное, круто, если я лежу в руках выдающегося художника? – криво усмехнулась. – А давай порвем всех, выставим наше общее фото?
– Прямо так, под пледом? – шире улыбнулся Эрик. – Тебе мало адреналина, Раф?
Я тяжело вздохнула. Теперь, конечно, подобное невозможно.
– Ладно, тогда я просто хочу фото с тобой… Ни одного же нет.
Он усмехнулся, а у меня заурчало в животе.
– Солидарен, пора ужинать, – улыбнулся он.
Но когда я направлялась на кухню из ванной, где переодевалась в халат и сушила волосы, услышала, как Эрик с кем-то напряженно разговаривает:
– С ней все нормально, – цедил он. – Нет, врач не нужен.
Я замерла в коридоре, прислушиваясь.
– Она боится грозы, Вайс, – тише добавил он и отчетливо брякнул смартом о стол.
Пришлось тихонько попятиться и переждать минутку, прежде чем возвращаться. Когда друг возобновил бряцанье дверкой духовки, я решилась шагнуть в кухню:
– У меня завтра встреча с «Кранберриз».
– Отлично! – искренне улыбнулся Эрик. – Как раз отметим. Вино будешь?
– Давай.
– Не думала бросить отдел Кроу?
С трудом заставила себя сфокусироваться на вопросе. Эрик как раз извлек из духовки что-то запеченное с сырной корочкой, и я потеряла нить разговора. Только он на меня действовал подобным образом. Если бы не он, питалась бы одним кофе и белковыми коктейлями. А на кухне Эрика моя гастрономическая религия резко из атеизма превращалась в ярую одержимость.
– Думала, – сглотнула слюну. – Так и сделаю.
– А Вайс? – Эрик протянул мне бокал с прозрачным напитком – шаргосское кристальное. – Что ему еще нужно?
Пожала плечами, поднося бокал к лицу. Запах у вина был свежим и слегка цветочным, как и вкус.
– Он хочет, чтобы я стала его инструктором по «высотке».
– А спину вареньем не намазать ему? – возмутился Эрик, и я прыснула. – Не до хрена он хочет? – перевел друг с «гастрономического» на «общечеловеческий» свое возмущение.
– Он сказал, что ты спас ему жизнь… – не хотелось начинать этот разговор, но мне нужно было знать.
– Я пытался спасти не его, – отрицательно качнул он головой. – Поэтому зря он так считает.
– Что тебя так беспокоит в Райане? Что между вами произошло?
Он пристально посмотрел на меня, и показалось, что я стала такой же прозрачной для него, как и вино, что стоит рядом в бокале. Словно в замедленной съемке отмечала, как с каждой секундой тускнел его взгляд, а потом Эрик и вовсе прикрыл глаза, болезненно поморщившись.
– Раффи, – выдохнул, медленно покачав головой, и следом через силу выдавил: – Не стоит тебе знать. Райану здорово досталось за его ошибки… И наверняка не сделало его лучше. Жесткие от природы люди склонны становится еще жестче…
– Он был женат на Леане Грин…
– Они не были женаты, – ответил он и взял, наконец, бокал. – Их брак – лишь политический ход. Леана вышла замуж за другого.
– Она не была нужна Райану?
– Наоборот.
Эрик закрывался все больше. Очевидно, я с каждым вопросом лишь подтверждала то, что он увидел, но не могла остановиться.
– Он ее любил?
– Наверное.
– А почему позволил выйти замуж за другого?
– Просто отпустил.
– Значит, не безнадежный, – пожала непринужденно плечами.
– Я не отдам тебя ему, – снаружи стихия уже выдохлась, а над нами, как мне показалось, только-только разверзлись небеса.
– Что? – изумленно выдохнула я.
– Что слышала. Не позволю переломать тебя также, как он сделал это с Леаной. Но ее было, кому защищать, а у тебя – только я.
Эрик смотрел на меня абсолютно холодным решительным взглядом, от которого волосы вставали дыбом. Таким я его еще никогда не видела.
– Может, закроем тему? – нахмурилась я.
– Как скажешь, – кивнул он и поднял бокал. – За твою новую работу, Рафаэль. Пусть завтра все пройдет хорошо.
Уже сидя поздно ночью в одеяле, я смотрела в панорамное окно на город и думала о том, что моя амбициозная выходка закрутила вокруг стремительный водоворот событий. Я беспокоилась за Эрика. Несмотря на свои угрозы, он казался мне очень уязвимым. И уж тем более вряд ли мог противостоять Райану. А вот я могла.
_________________________
1. Органические матрицы – технологии будущего. Сейчас они только начинают производится. Использование данной технологии в матрицах цифровых камер расширяет их динамический диапазон и повышает чувствительность, что, в свою очередь, предотвращает появление резких границ белых областей при съемке сцен с ярким освещением и позволяет запечатлевать темные объекты с широкой цветовой гаммой и высоким уровнем детализации.
