Текст книги "Имя – Смерть"

Автор книги: Анна Малышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

– Толгат учится в Америке. И отец его тебе не отдаст. Требуй чего-нибудь другого.

– Мне нужен Толгат.

– Слушай, это глупо. Ведь не он сделал ее проституткой.

– Он ее первым затащил в постель! Он ее посадил на иглу!

– Она могла не идти с ним в постель и не садиться на иглу, – грустно ответила Дана. – Она сама сделала выбор… Все мы когда-нибудь ошибались. Она тоже ошиблась. И наказывать Толгата за ее ошибку – несправедливо. Ты его ненавидишь, я знаю. Но он тут совершенно ни при чем.

– И его дружки тоже будут ни при чем?

– Я поговорю об этом с Жумагалиевым. Дружки Толгата ему не дороги.

– Да, поговори с ним, прошу тебя! Ведь он тебя трахал, пока ты была здорова! Может, он примет во внимание просьбу бывшей любимой женщины? – с издевкой произнесла Муха.

В этот миг она ощутила на своей руке прикосновение ледяных пальцев. Вздрогнула, взглянула на постель. Алия, с трудом приподняв отекшие веки, смотрела прямо ей в лицо и пыталась взять ее за руку.

И Муха не выдержала. Она опустилась на колени перед постелью, сжала пальцы сестры, ткнулась головой в подушку и замерла. Алия пробормотала:

– Муха, Муха…

Та подняла голову и отрывисто спросила:

– Кала капай? <Как ты? (каз.)>.

– Жаман… <Плохо (каз.).>.

Дана вытянула шею, прислушиваясь к этому почти беззвучному разговору. Но Алия быстро замолчала, облизывая губы. Видно было, что она с трудом выходит из транса.

– Она понимает, – сказала Муха.

– Она все понимает! – подтвердила Дана.

Муха отошла от постели.

– Есть у тебя сигареты? – спросила она.

Дана встала, с улыбкой прошла вдоль стенки, нашарила пачку в старом, полуразрушенном буфете.

– Вот. А спички на подоконнике.

Муха закурила, еще раз подошла к постели. Алия спала.

– Как Жумагалиев передаст ей деньги? – спросила она.

– Ты согласна?

– Я спросила, а ты отвечай.

– Все, поняла, – кивнула Дана. – Деньги поступят на ее имя, в банке будет открыт валютный счет на сто тысяч долларов. Ими сможет распоряжаться только она. Больше никто. Но в тот период, пока будет идти реабилитация, она, конечно, не сможет сама о себе заботиться. И на другой счет тоже поступят деньги. И та же сумма. Ты сама назови одного из ваших родителей. Они и будут оплачивать лечение Алии с этого счета.

– Что это будут за банки?

– Какие ты захочешь, Мухаббат.

– Я в этом не разбираюсь, – нервно сказала девушка. – Вдруг банк лопнет?

– Значит, выбирай такой, чтобы не лопнул. Ну, хоть в Сбербанк России положи. Там, правда, проценты маленькие. Но зато сумма какая?!

– А можно такую сумму класть?

– Можно. Она поступит в рамках акции благотворительного фонда.

– А… Того самого?

– Чем он плох?

– Дальше… – продолжала Муха. – Кто ее отсюда заберет? И когда?

– Да хоть сейчас. Называй любого человека, я его сюда вызову. Он возьмет Алию с собой.

– У меня никого тут нет…

– А твой парень?

Муха нахмурилась:

– При чем тут он? Уж лучше пусть родители приедут… Постой… – Она затянулась сигаретой и пристально взглянула на Дану. – С чего ты взяла, что он мой парень?

– Ваня-то? А что ты его стыдишься? Очень милый парень. Симпатичный. Немножко простоват, но, может, это и к лучшему.

– Дана, слушай, может, ты мне объяснишь? – спросила Муха. – Кто в него стрелял, когда он к тебе приходил? Он думал на меня.

– Я стреляла, – просто призналась Дана. – Ему очень хотелось тебя найти. Не могла же я допустить?..

– А с чего ты вообще взяла, что он мой парень?

Сама говорила – он спрашивал Алию.

– Но спал-то с тобой.

– Нет, он не подходит, чтобы забрать Алию – Муха докурила сигарету до фильтра, бросила на пол и растоптала.

– Тем более, что у него сейчас у самого большие проблемы, – согласилась Дана.

Муха взглянула на часы, потом подошла к окну, отодвинула штору. Увидела гаражи, освещенные подвесным фонарем, деревянный барак, еще более древний, чем тот дом, где они находились. Скучный пейзаж, в котором не было ничего знакомого, ничего родного. «Неужели это будет последнее, что я увижу на воле? – спросила она себя. – Именно вот это? Ведь пошли последние часы…»

Уже начинало светать. И вдруг до нее дошел смысл слов, сказанных Даной. Она повернулась и резко спросила:

– А ты-то откуда знаешь про его проблемы?!

Глава 17

Дана неуверенно подошла к столу, взяла сигареты, прикурила, едва не обжегшись от прогоревшей спички. Выглядела она сейчас не самым лучшим образом. Видно было, что женщина давно не спала, очень устала и сейчас ее мучают боли от побоев.

Муха тихо, но отчетливо произнесла:

– Я все знаю про Ивана! У него неприятности с девушкой. А откуда ты пронюхала?

– Поставь чайник, – сказала Дана.

– Я задала тебе вопрос.

– Я не могу сама поставить чайник, – невозмутимо пояснила Дана. – На этой проклятой кухне стоит газовый баллон Я ничего в нем не понимаю Крутила-крутила, плиту так и не зажгла, а газу нанюхалась до смерти.

– Меня не колышет, чего ты нанюхалась! Хоть бы и подохла!

– Голова болит… Открой окно.

На кровати зашевелилась Алия. Она отвернулась к стене и вдруг принялась кашлять. Звуки были такие, будто она выкашливала душу. Муха подошла к ней, крепко взяла за плечо.

– Ты хочешь чего-нибудь?

– Ей тоже не помешает чай, – вставила словечко Дана.

– Она больна?

– Похоже на то.

Вдруг Муха повернулась к собеседнице с искаженным лицом. Ей в голову пришла одна мысль – весьма резонная и страшная.

– Они ее ничем не заразили? – глухо спросила она. – Те.., скоты?..

Дана вздернула острые плечи:

– Я не врач. Откуда мне знать.

– Если у нее СПИД… Зачем мне тогда жертвовать собой?

– Опять начинается?

– Надо сделать анализы… Хоть как-то узнать…

Пригласить врача…

– Сюда его все равно не пригласишь. Надо вывезти отсюда девочку. И в любом случае придется заплатить хорошие денежки, чтобы она пришла в себя. У тебя таких денег нет. Почему ты решила, что у нее обязательно СПИД? Может, она вообще здорова. А если даже СПИД? С ним можно прожить лет двадцать И это будут хорошие двадцать лет.

– Она со СПИДом, а я на зоне… Замечательно проведем время… – горько сказала Муха. – Откуда в тебе эта наглость. Дана? Ты же сама почти покойница, насквозь больная… А все равно тебе надо еще нас в могилу утащить.

– Не болтай глупостей, до могилы вам обеим далеко! – одернула ее Дана. – Поставь чайник. Если не для меня, то хоть для нее. Она же как ребенок – сама не может попросить.

– Я поставлю чайник, – решилась Муха. – Но ты пойдешь со мной.

Дана усмехнулась:

– Не веришь? Чего боишься?

– Ты вызовешь сюда ментов.

– С чего ты взяла, глупая?

– А ты все время пытаешься выставить меня отсюда или сама выйти…

– Тебе это все кажется с перепугу.

Муха жестко посмотрела на нее:

– С перепугу? Ну, это ты погнала. Я ничего не боюсь.

– Знаю, ты у нас отчаянная девушка. Ладно, идем.

Дай руку. – Дана взяла ее под руку и указала:

– Кухня напротив по коридору. Только свет там не включай.

Заметят с улицы.

– А тут?

– А тут он давно горит.

– Откуда тебе знать?

– Я щупала лампочку, когда сюда пришла. Она уже была раскаленная. Значит, горит… Если бы я выключила, стало бы ясно, что тут кто-то есть. Делай, как я сказала.

– Кто тебя сюда привел? – спросила Муха, вводя Дану в полутемную кухню и усаживая ее на табуретку, к столу.

– Адвокат Жумагалиева.

– А Алию?

– Он же…

– Поняла. В качестве приманки для меня?

– Понимай как хочешь.

– Значит, верно… Если бы Жумагалиева не припекло, мне бы никогда не увидеть Алию. Они же понимают, что мне на них плевать и я не пойду сдаваться… Только ради нее… И то вряд ли.

– Я им и сказала – Муха вряд ли на такое согласится.

– Спасибо на добром слове! – недоверчиво ответила девушка, откручивая вентиль газового баллона.

Она зажгла газ, набрала воды в жестяной погнутый чайник, который был, наверное, ровесником этого дома Дана сидела неподвижно, сложив руки на коленях, и только изредка морщилась и дергала головой. Муха раздраженно спросила:

– Ну, что ты корчишь рожи?

– Ты мне выдрала половину волос…

– Ничего. Новые вырастут, – зло бросила Муха. – Ну а теперь колись.

– Насчет чего? – удивилась Дана.

– Насчет Ивана. Какие у него проблемы, ну?

– С девушкой какой-то, ты сказала, – равнодушно ответила Дана.

– Гадина… Ты что же – за дуру меня тут держишь? Откуда ты узнала про это? Ты знала про это раньше, чем я сказала!

– Ты же сама…

Муха подошла к ней и снова обхватила ее шею пальцами левой руки. И хотя теперь она сжала ее совсем легонько, но лицо у Даны немедленно исказилось. Женщина отпрянула к стене и ударилась затылком. После чего замерла.

– Не дури… – хрипло проговорила она. – Убери эту гадость…

– А, не желаешь получишь? – Муха снова извлекла из кармана шприц и коснулась иглой щеки Даны. – А что такое? Легкая смерть.

– Убери шприц!

– Заговоришь – уберу.

Дана напряглась всем телом. Было видно, как мучительно она соображает – броситься на свою мучительницу или сдаться. Муха терпеливо ждала. Она была уверена в результате. Дану слишком пугал шприц, который она сама когда-то вложила в руки своей мучительнице.

– Убери, я скажу, – не выдержала Дана.

Шприц слегка отодвинулся от ее лица. Дана сумрачно заговорила:

– Когда ты сбежала, надо же мне было тебя найти? Ты мне даже не сказала, куда уходишь.

– Я пошла тебя искать! Я думала, что случилось что-то!.. – воскликнула Муха. – И ты бросила меня одну! Где же ты была? Что ты врешь?

– Дача большая, а мозгов у тебя мало… Я была на чердаке.

– На чердаке?

– Туда ты, конечно, не заходила? – уверенно спросила Дана, и было видно, что она говорит правду и не боится, что ее уличат во лжи.

Муха растерялась:

– Нет… На чердак я не поднималась. Что ты там делала?

– Спала!

– Почему там?

– А где мне было спать? В этом чертовом доме везде так натоплено, что у меня голова раскалывалась. А на чердаке батарей нет, там холодно. Я залезла туда и выспалась… Спустилась вниз, стала тебя искать, звать… А тебя нигде нет.

– Значит, ты была там? – Муха сняла чайник с плиты и принялась искать заварку. – А я-то думала, что ты бросила меня подыхать…

– Я бы никогда тебя не бросила.

– Конечно, теперь я понимаю. Я была тебе нужна ради твоего Жумагалиева.

– Хотя бы и так.

– Представляю, как ты ошалела, когда не нашла меня…

Дана кивнула:

– Это было жутко… Дом за городом, транспорта нет… Обстановка незнакомая. Я была в тот день такой слепой, как никогда в жизни… А вдруг что-то произошло, пока я спала?!

Муха засмеялась:

– То есть с тобой случилось то же, что со мной?

Нервы сдали и ты психанула?

– Конечно сдали… Это было ужасно… И мне пришлось куда круче, чем тебе, дуре… Я расплачивалась за твою глупость, за то, что ты решила дать деру в самый неподходящий момент. Ты-то была зрячая и могла уйти далеко. А я? Нас нельзя сравнивать. Я позвонила адвокату Жумагалиева, в Москву. Он приехал, вывез меня оттуда. И велел найти тебя. Уже тогда стало ясно, что без твоей помощи Жумагалиева не вытащить из помойки…

– Тебе обещали деньги за то, чтобы ты меня нашла? – поинтересовалась Муха.

– Мне обещали жизнь.

– Надо же… – хмыкнула девушка. – Как же теперь быть с твоей жизнью? Ведь ты меня не нашла.

Я пришла сама.

– Это не важно. Главное, что ты уже здесь, – удовлетворенно сказала Дана. – И кроме того, я тебя искала… И нашла бы, если бы не та девка… После той девки мне пришлось вернуться сюда… Нельзя было светиться.

– Какая девка? Ты о ком?

– Налей мне чаю… – попросила Дана, вместо того чтобы дать ответ. – Иначе я упаду в обморок.

Все кружится в голове, прямо рулетка с шариком.

Я не сплю уже вторую ночь.

– А какая тебе разница – день или ночь? Сова слепошарая!

– Не груби! Я все-таки старше тебя, – заявила Дана и припала к чашке с чаем, которую ей дала Муха.

Сама девушка к чаю не прикоснулась. Она присела за стол, закурила и стала пускать дым Дане в лицо. Та даже не поморщилась, хотя прекрасно почувствовала, что над ней издеваются. Она терпеливо дула на чай, ожидая, когда тот остынет, блаженно прикрывала глаза и молча опустошала чашку.

У нее даже лицо подобрело, стало каким-то мягким и женственным.

– Говори, – приказала Муха, которой было неприятно видеть, как эта женщина получает удовольствие, пусть даже от чашки чая.

Дана с сожалением поставила на стол чашку и нехотя сказала:

– Мне надо было тебя найти. А где тебя искать?

Друзей в Москве у тебя нет. В гостиницу ты уже потому не пойдешь, что там надо регистрироваться. Я вспомнила об этом парне, об Иване. Это была единственная зацепка…

– Ну, ты и нашла зацепку… Я же у него машину угоняла. Как я к нему пойду?

– Ну и что? Зато и спала с ним. Мужчины такое редко забывают. Особенно если девушка молоденькая и симпатичная и есть надежда трахнуться еще разок.

А ты ведь ему не откажешь.

– Так ты искала Ивана и думала, что я у него прячусь? – спросила Муха довольно равнодушно.

Но в этот миг ей вдруг стало страшно.

– Да. – И Дана вдруг засмеялась.

– Что ржешь, корова?!

– Коровы мычат, милая. Ты же девушка деревенская, должна бы знать. Или у вас там в аулах все больше бараны?

Муха треснула ладонью по столу и едва не скинула на пол чашку, из которой пила Дана:

– Сука! Говори быстро, ты его нашла?

После короткой паузы Дана ответила:

– Почти.

– Как это понять?

– Я нашла его девушку.

– И ты… – Дана не дала Мухе закончить фразу и заговорила очень деловито:

– Фамилии его я не знала. Адреса не знала. Телефона не знала. Зато он знал мой адрес и телефон, а также фамилию и имя. Помнишь время, когда мы только ушли с моей квартиры?

– Ну?

– Я тогда туда позвонила, и жильцы мне сказали, что он опять приходил и обыскивал мою комнату. Я поняла, что он мною все больше интересуется.

Мной, конечно, по необходимости. А вот тобой – очень. И это не месть – ведь машину ему вернули.

Нет, тут было другое. Ты его уязвила, ты его достала!

Ты бы им крутила как хотела. Ты была ему нужна.

Муха слушала ее с блестящими глазами, у нее даже рот приоткрылся. Ненакрашенная, она сейчас выглядела лет на восемнадцать.

– А еще позже мой двоюродный брат по отцу позвонил мне и сказал, что мной интересовалась по телефону какая-то девушка, – продолжала Дана. – Он на всякий случай определил ее номер и записал его.

Я стала думать, кому я была нужна. Но тогда мне это было не важно. И вот, когда ты пропала, я позвонила брату и попросила дать мне этот номер. Мне подумалось: а если таким образом меня искал твой Иван?

Меня смущало только, что звонила девушка… Брат дал мне номер. Я позвонила по этому номеру. Спросила, с кем говорю. Девушка отказалась мне назваться. И еще очень резко сказала, что если мне нужен Иван, так он тут больше не живет…

– Когда это было? – подалась вперед Муха.

– Вчера.

Муха больше не задавала вопросов. Дана рассказывала сама, без принуждения:

– Алию уже сюда привезли. А тебя все не было.

Я сделала ей укол, чтобы она спала, и занялась поисками твоего парня. Узнала адрес, по которому был установлен тот телефон. Вышла, поймала машину и поехала туда. Самое трудное было – добраться туда…

Я нашла ту квартиру и позвонила. Мне кто-то открыл.

Я спросила Ивана. По дыханию я поняла, что передо мной стоит девушка или женщина. Она не ответила мне ни слова, только вдруг толкнула меня в грудь и хотела закрыть передо мной дверь. Но я все равно вошла… Я оказалась сильнее ее. Она закричала, но я ей объяснила, что я слепая, что мне нужна ее помощь. Она так оторопела, что слова не могла сказать. Я поняла, что она одна. Спросила ее, где Иван.

Она ответила, что он уехал к какой-то девке, которая звонила ему накануне вечером. Я просила дать адрес этой девки. Она заявила, что адреса у нее нет. Я ей не поверила. Я просила ее снова и снова… Потом вдруг услышала, как она накручивает диск телефона. Старый аппарат производит столько шума… Я спросила, куда она хочет позвонить. Если она звонит Ивану – то пусть передаст мне трубку, мне очень нужно с ним поговорить. Она сказала, что звонит в милицию. Что я ворвалась в квартиру и она не желает иметь с Иваном ничего общего. Она сказала, что Иван – бандит.

Я велела ей перестать звонить, положить трубку. Но девка не послушалась. Стала бегать от меня по квартире с телефоном в руках. Уронила телефон. Я достала пистолет, выстрелила на звук. Она упала. А я ушла. Вот и все.

– Зачем ты ее убила? – простонала Муха.

– Она меня слишком хорошо рассмотрела, – пояснила Дана.

– Тебе человека убить – что плюнуть…

– А тебе?

– Я это делала за деньги! Мне нужны были деньги, чтобы как-то жить, чтобы не сдохнуть! А ты убиваешь просто так!

– Нечего оправдываться! – отрезала женщина. – Я тебе уже сказала – чистой никогда не станешь! Научись жить с этой мыслью! – И тут же, куда более мягко, почти оправдываясь, спросила:

– А ты бы как на моем месте поступила? Она знала, как меня зовут.

Она сказала: «Вы, наверное. Дана Сулимова?» Как я могла допустить, чтобы девка на меня донесла? Или тебе бы хотелось, чтобы вы с Ваней были повязаны одним делом?

– Нет. Но теперь у него большие проблемы… Ты верно сказала…

– Вы жили вместе?

– Да. Всего сутки.

– Как трагично ты выражаешься! – усмехнулась Дана. – Что – парень интересный?

– Пошла ты! – вспыхнула Муха. – Это были единственные сутки моей нормальной жизни! Единственные за всю эту осень!

– Ну, ничего не поделаешь… – Дана не решилась улыбнуться, боясь вызвать гнев девушки. – Чем-то приходится жертвовать.

– Слишком многим приходится мне жертвовать!

Понимаешь ты, сука, что на него теперь это дело станут вешать?

– Почему же на него?

– А на кого же еще? Не знаешь, как эти дела шьются? И конечно, ты останешься чиста!

– Я? – изумилась и рассердилась Дана. – А что ты мне предлагаешь? Пойти в тюрьму ради Ванькиной девки? Так он даже не был моим любовником!

Вот ты бы пошла? Пошла бы за него в тюрягу?

– При чем тут тюряга – он ее не убивал!

– Пусть докажет.

– Тебя могли видеть!

Дана кивнула:

– Конечно, могли. И наверное, видели. А я вот не могла контролировать обстановку. Никогда в жизни не пошла бы на такой дурацкий поступок… Если бы не ты, дорогая. Так что проблемы могут быть не у него, а у меня.

– Дай-то Бог! – воскликнула Муха. – Неужели ты тоже наконец попадешься?!

– Я один раз попалась, – напомнила ей Дана. – И больше такого не желаю. Что ты из себя строишь?

Тюрьмы испугалась? Да чего тебе бояться с такими деньгами?! Ты там будешь жить не хуже, чем Толгат в Америке!

Муха вздрогнула:

– Кстати… Он не собирается возвращаться? Ты ничего об этом не слышала?

Дана вместо ответа встала и поманила Муху за собой:

– Пойдем.

– Куда это?

– Надо сделать один звонок. Ты же мне не доверяешь? Тогда будешь присутствовать.

– Кому это ты будешь звонить? – вскочила Муха. – Ментам?!

– Да ты что? Какая же это будет добровольная явка с повинной? А тебе ведь нужна именно добровольная. Так получится, что я их на тебя наведу.

В жизни такими делами не занималась. Я позвоню адвокату Жумагалиева. Он все устроит, приедет за тобой, привезет тебе деньги. Можно открыть две кредитные карточки – на имя Алии и на имя… На чье имя?

– На имя моего отца, – обреченно ответила Муха. – Лучше он, чем мама…

– Хорошо, на имя твоего отца. Как его зовут.

– Боссарт Виктор Артурович.

Дана повторила вслух его имя и взяла Муху под руку – Как только он откроет эти два счета, бумаги будут привезены тебе. Потом, если ты нам не веришь, можно поехать в банк и проверить, сколько на счетах денег. Ты убедишься, что тебя никто не обманул.

Сто на одном, сто на другом. А потом ты пойдешь сдаваться. Сама!

– Даже без адвоката?

– Исключено. С ума сошла? Мы тебя довезем куда надо, но пойдешь сама. У них как раз уже начался рабочий день.

– А мне как раз так хочется жить, – вздохнула Муха. – Ладно, пошли.

Телефон оказался в коридоре. С первого взгляда, войдя в квартиру. Муха его даже не заметила – такой он был невзрачный. Дана ощупала аппарат, сняла трубку и, ловко пересчитывая пальцем ячейки, набрала номер.

– Яков Семенович? – заговорила она, дождавшись ответа. – Это я. Дания. Яков Семенович, можно открывать счета. Да, да. Она тут. Она все выслушала и согласна. – Дана отвела трубку от уха и приказала:

– Муха, представься и скажи, что согласна явиться с повинной.

Муха брезгливо поднесла трубку к уху и севшим голосом проговорила:

– Меня зовут Мухаббат, Боссарт Мухаббат Викторовна. Я согласна дать показания, что меня нанимал господин Жумагалиев.

– Очень хорошо, – услышала она низкий, неожиданно приятный голос. – Условия вам передали?

– Да. Деньги…

– Я сейчас этим займусь.

Муха оглянулась на Дану. Та стояла рядом и ждала. Муха спросила адвоката:

– Что будет с моей сестрой? Вы об этом уже подумали?

– Конечно. Ее немедленно отвезут в лучшую наркологическую клинику. Американские специалисты, новейшие методики лечения, внимательный персонал. Ей там будет хорошо.

– Как я могу это проверить?

– Послушайте, госпожа Боссарт, – внушительно ответил адвокат. – Вы ведь не с кем попало связались. Мы вам даем полную гарантию, что все условия будут выполнены.

– Какую же это гарантию? – недоверчиво переспросила Муха.

– Мы вызовем в Москву ваших родителей. Встречаться с ними в период следствия вы не сможете, но я отвечаю за то, что письмо от них вы прочтете. Вашим родителям вы поверите?

– Может быть. Не знаю. Вы можете их заставить говорить то, что вам нужно. Они все напишут, если вы их припугнете.

– Как с вами нелегко. В таком случае не знаю, как вы можете в этом убедиться.

– Я должна быть уверена, что с моей сестрой ничего не случится! – с надрывом произнесла Муха. – Я хочу это видеть своими глазами!

– Ну а что бы вы хотели видеть? То, как ее примут в клинику?

Муха заколебалась, потом ответила:

– Хотя бы.

– Ну ладно. – В его голосе зазвучало раздражение. – Времени на такие процедуры у нас нет. Но если вы нам настолько не доверяете, то поедем туда вместе. Я вообще не собирался ее туда везти лично. Надо дать машину, найти сопровождающего, оформить документы. Послушайте, а вы понимаете, что вас ждет, если милиция вас узнает в машине?

Или в клинике? Ведь там тоже есть внутренняя охрана. Вы представляете, как отнесутся к вашей сестре, если вас прихватят вместе с ней – в одной машине? Вам бы только этого не хватало? Она и так измучена.

Этот довод убедил Муху. Она набралась храбрости и довольно твердо сказала:

– Ну ладно. Пусть она едет туда без меня. Но деньги я должна проверить.

– Я сейчас займусь этим и привезу вам документы. Все, передайте трубку Дание.

Дана сказала адвокату еще несколько слов о том, что надо торопиться, и положила трубку. Она была бледнее обычного, если такое вообще возможно. Даже желтизна ее лица казалась блеклой.

– А теперь надо ждать, – сказала она. – Он приедет сюда, вы поедете в банк.

– А ты?

– Я останусь.

– И мы с тобой уже не увидимся? Ты даже свидетельских показаний не будешь давать?

– Да, насчет показаний, – сказала Дана. – Забыла тебе сказать. Упаси тебя Боже там заявить, что это я передавала тебе распоряжения Жумагалиева и деньги от него.

– Что же я должна говорить?

– Что виделась с ним лично, – объяснила Дана невозмутимым тоном. – Скажешь, что тебе велят.

Так нужно Жумагалиеву. Я тут ни при чем. Если меня впутают – будет хуже.

– Как тебе это удается всегда оставаться в стороне, а других топить? – задумчиво заметила Муха.

Дана ничего не ответила. Она медленно прошла в ту комнату, где стояла постель Алии, нашла в углу стул, села на него и, казалось, уснула, положив голову на скрещенные руки.

Муха присела к постели сестры и долго смотрела на нее. Та, казалось, спала. Этот сон был какой-то странный, мертвый, хотя слышалось ее дыхание. Муха никогда не видела у Алии такого выражения лица – в нем было что-то животное. "Ради кого я это делаю? – вдруг подумала она. – Ради нее? А что от нее осталось? А если она до конца жизни будет вот такой?

Ей все равно, есть у нее деньги или нет… Ради матери, отца?.. Так это тоже глупости. Им для счастья хватило бы восьми тысяч, которые у меня при себе.

Хватило бы навсегда. Так зачем я туда пойду? Семьи больше нет. А мне пропадать. Это бессмысленно".

– Когда же он приедет? – сказала Муха.

– Скоро, – раздался ответ из того угла, где дремала Дана. Она ответила немедленно, значит, все же не позволяла себе расслабиться.

– Скорей бы…

– Тебе так не терпится? – удивленно спросила Дана.

– Представь себе, мне не терпится!

– А ты не нервничай, – посоветовала Дана. – Что толку? Когда все кончено, нервничать бесполезно. Все равно ситуацию не изменишь. Знаешь, когда мне врачи сказали, что зрение не вернется, я тоже сперва занервничала. Да что там – занервничала! Это мягко сказано! Я бы на любую тюрьму согласилась, только бы видеть, только бы человеком быть… Ты и представить себе не можешь, что я тогда чувствовала. Я искала специалистов, Толеген мне помогал как только мог… Но все доктора говорили одно и то же – зрение потеряно навсегда. И когда мне это преподнесли как окончательный приговор, я сразу успокоилась. Абсолютно! И знаешь, я даже жалеть об этом перестала. Если все кончено – что уж теперь. Надо жить, как Бог дал. Главное – жить.

– Какая ты умная… – раздраженно ответила Муха. – Я уеду, а ты ляжешь спать. Тебе-то что переживать? Убила девчонку, подставила парня, отправила меня в тюрягу. Совесть у тебя чиста.

Дана не отреагировала. Несколько минут все молчали. Алия дышала все так же – тяжело, медленно, как будто на груди у нее лежал тяжелый груз. Вдруг она повернулась в постели и закашлялась.

– Второй раз! – обеспокоенно наклонилась к ней Муха. – Алия! Ты меня слышишь?

Алия слегка приподняла веки и посмотрела на сестру диким взглядом.

– Это я. – Муха наклонилась еще ниже. – Ну, ты же меня узнала?

Алия равнодушно закрыла глаза. Кашель ее отпустил, и теперь она дышала немного легче.

– Может, у нее туберкулез? – спросила Муха.

– В больнице выяснят. Это не повод для расстройства. Туберкулез лечится. Ее от всего вылечат. – Дана поежилась на своем стуле, снова уложила голову на колени. Было видно, что Дана бы с радостью послала собеседницу подальше – та не давала ей отдохнуть. Но она была вынуждена отвечать, чтобы удержать Муху от срыва. – Кстати. Не вздумай там давать показания насчет Ванькиной девчонки.

– И мысли такой не было. – Муха положила голову на край постели и закрыла глаза. – С ним все кончено. Пусть выпутывается сам.

– Час назад ты говорила другое.

– Это было час назад. Целая жизнь прошла с тех пор.

– В камере не болтай, – продолжала давать наставления Дана. – Не откровенничай, поняла? Если будут приставать – прикинься, что по-русски плохо рубишь.

– Кто мне поверит? С такой-то фамилией.

– Не важно, поверят или нет. Играй дурочку.

Слушай только Якова Семеновича.

– Он хороший адвокат?

– Очень. Но у тебя будет другой.

– Почему же? – расстроилась девушка. – Мне тоже нужен хороший адвокат! Или я для вас сортом пониже? На мне можно сэкономить?!

– Да уж, двести тысяч – не хилая экономия… – заметила Дана. – Ты не расстраивайся заранее. Тот адвокат будет не хуже. Просто Якову Семеновичу не с руки заниматься сразу двоими. Тут разные дела. Тебя будет защищать его друг, он тоже очень известен в Москве. Без помощи ты, во всяком случае, не останешься. Пойми, ты совершила самую выгодную сделку в своей жизни.

Ты же обыкновенная убийца, кто бы с тобой возился?! Кто бы тебе приплатил, чтобы ты туда пошла?

Все это только потому, что Жумагалиеву ты очень нужна.

– А когда я дам показания, какие надо, они на меня наплюют. Я сяду, а Жумагалиев выйдет.

– Конечно, ты сядешь. Тут и говорить не о чем.

Но и он так просто не отделается, – пояснила Дана. – Держись, и тебе помогут.

– Что за бред! – воскликнула Муха. Ее вдруг охватила паника. – Прямо хоть подыхай… Нет, слушай, я плохо подумала. Я отказываюсь. К черту все это. Я не могу.

Дана вскочила:

– Ты что?! На твой счет уже поступили деньги!

Сейчас он будет тут! С ума сошла?

Муха вдруг откинула одеяло с сестры и закричала на нее:

– Ну что ты тут разлеглась, корова?! Что глазами лупишь?! Не узнала меня?! Это ты меня впутала, это все из-за тебя! Дрянь! Из-за тебя я и убивать пошла! Да было бы из-за кого! Что пялишься, что – не признала?! Зараза, да тебе цена – копейка! Ты же на меня всегда плевала, дрянь мелкая! Ты мне жизнь поломала, это все ты, ты!

Алия давно проснулась от этих криков и, секунду поглядев на лицо сестры, вдруг отвернулась и спрятала лицо в подушку. Ее тело странно напряглось, будто она ждала удара. Муха сразу остановилась, увидев это. А за ее спиной уже стояла Дана, испуганная этим взрывом.

– Успокойся… – Дана положила руки ей на плечи. – Это нервы. Это пройдет.

– Ее били? – Муха не отрывала взгляда от сестры, которая дрожала, сжавшись в комок.

– Наверное, не без того.

– Вся исколота…

– К сожалению, ее нашли поздно, – согласилась Дана. Она говорила очень мягко и не переставала поглаживать плечи девушки. – Но ее можно спасти. Пойдем на кухню, выпьем чаю. Лучше сейчас не смотри на нее. Я понимаю, сейчас она тебя раздражает, ты ее даже ненавидеть готова… Все понятно. Я бы вела себя так же… Даже не знаю, сделала ли бы я ради сестры то, что сделаешь ты… Надо попасть в эту ситуацию, чтобы понять. Но, Муха…

Когда-нибудь потом она придет к тебе туда. На свидание. Когда разрешат. Ты увидишь, что она здорова, что она в порядке. Может быть, она закончит учебу. Может, выйдет замуж, родит детей. Подумай…

Это сейчас тебе кажется, что ты погибаешь зря. Но ведь наступит еще один день, а потом еще. И каждый день она будет тебе благодарна.

Муха встала:

– Ладно, все равно делать нечего.

– Кстати, – Дана нерешительно протянула к ней раскрытую ладонь, – ты бы отдала мне шприц. Это не игрушка.

Муха подалась назад:

– Зачем это?

– Ты поедешь туда… Хочешь, чтобы тебе записали изъятие оружия? Да еще такого. Ведь он в деле не фигурирует. А тебе бы хотелось, чтобы еще приписали? Найдут – припишут. Ну, давай его сюда. Я положу куда-нибудь, потом уничтожу. Больше эта штука работать не будет.

Муха поколебалась, но все же достала шприц и вложила его в ладонь Даны. Та вздрогнула.

– Не бойся, – сказала Муха. – Я кладу острием к себе.

– Я положу на стол.

– Куда хочешь. – Муха порылась в карманах, достала коробочку с ампулами. – Это тоже пригодится.

Дана взяла и коробочку:

– Больше у тебя ничего нет?

– Ничего, только вот эти деньги. Восемь тысяч.

Как с ними быть?

– Не стоит их тащить туда. Изымут. Знаешь, лучше всего сделать так, чтобы Яков Семенович положил их на твой личный счет. Когда выйдешь – у тебя будут свои деньги. С процентами. Вот он приедет, и ты ему их передай. Он все сделает и потом тебе сообщит – куда вложили и на какие проценты.

– А он не того, твой Яков Семенович… Не прикарманит их? – засомневалась Муха, уже доставая сверток с деньгами.

– Ты что – сдурела? Эти деньги ему – тьфу! Он очень богатый человек, запомни. И между прочим, честный.

– Все вы честные, – мрачно заметила Муха. – На, бери и деньги. Все равно теперь конец. Когда пахала, не думала, что обратно их тебе верну.