Текст книги "Коралловый браслет"

Автор книги: Анна Малышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Чего еще? Не выдумывай! Никогда не поверю, чтобы ты так о ней думал! Ревновала ко мне, надо же вообразить! Ты и передо мной, и перед Марьей виноват, и знаешь, такое поведение вообще граничит с сумасшествием! Тебе не жениться, тебе обследоваться надо, родный мой!

Андрей снова что-то пробормотал, но отец не слушал:

– Чтобы через час был у сестры! Желаю на тебя посмотреть. Пробки? Ну, через полтора… Нечего там… Приезжай, разговор есть.

– Папа, он в это время доберется часа через два, не раньше, – встряла Маша. – Ты что!

Отец сунул ей замолчавший телефон:

– Главное, чтобы вообще не сбежал… Обещал приехать. Он что, опять не работает?

– У них в театре понедельник – выходной, – поспешила пояснить девушка. – Работает, куда он денется! Зарабатывать мог бы больше, но ты понимаешь, это вопрос везения… И личной инициативы.

– Гм… – недоверчиво протянул мужчина. – Ну а будь ты на его месте в этом театре… Он ведь в театре? Сколько бы ты имела в месяц?

– Папа…

– Ну в сезон?

Маша уклончиво покачала головой. Она ни за что не стала бы разоблачать брата, критикуя его за лень, отсутствие веры в свои силы и элементарного азарта, который необходим в любой творческой работе. Она отделалась фразой, которую часто произносил сам Андрей, объясняя свои низкие заработки и вечное балансирование на грани увольнения:

– Там вечные интриги, чтобы выбиться, нужно льстить. Подсиживать кого-то… Он этого не может.

– Служить бы рад, прислуживаться тошно? – иронически уточнил отец. – Тоже мне, Чацкий… Он Молчалин типичнейший. Просидел на шее у двух женщин, сколько сумел, теперь на невесту переползает, паразит… Живет у нее, верно? Она сколько в месяц получает?

– Ой, папа, у нее материальных проблем нет. – Маша постепенно приходила в отчаяние оттого, что отец так явно настроен против Андрея. «Издалека все видится в другом свете… Его можно принять за приживала, даже за альфонса… Но он ведь не такой!»

– Богатые родители? – по-прежнему отрывисто и неприязненно интересовался отец. – Неужели сама зарабатывает? Я всегда думал, что эти модели живут впроголодь… За исключением звезд, но что-то я ее хитрой рожицы нигде в рекламе не видел…

– Наверное, там тоже интриги, – не без злорадства хмыкнула Маша.

Она хотела добавить, что люди, которые вечно отговариваются интригами на работе, чаще всего слишком себя берегут, но тут в дверь позвонили.

– Это Анжела, помнишь Анжелу?

Маша направилась в прихожую, бросив беглый взгляд на часы. Было как раз то время, когда муж подруги уходил на работу, и логично, что та дождалась этого, чтобы снова поделиться переживаниями со старой приятельницей. Девушка не глядя распахнула дверь, и сердце у нее радостно замерло, а потом сделало несколько лишних ударов.

– Привет! – Илья смотрел куда-то поверх ее головы: – Ты не одна?

С кухни раздавался звон посуды, отец продолжил прерванный завтрак. Маша ясно и широко улыбнулась, жестом приглашая гостя войти:

– Папа приехал… Неожиданно. Я так рада, что ты вернулся!

Последнюю фразу она произнесла слишком горячо и сама смутилась. Но Илья, казалось, ничего не заметил и без улыбки, с очень серьезным лицом, продолжал:

– Есть разговор небольшой.

– Так заходи, я тебя с папой познакомлю! – Маша начинала недоумевать: вчера ей казалось, что ее новый знакомый невозможно улыбчивый человек. «Сегодня прямо на себя непохож!» – мелькнуло у нее в голове.

Илья переступил порог и прикрыл за собой дверь.

– Знакомиться некогда, давай зайдем к тебе в комнату на пару минут.

Пожав плечами, Маша провела его в мамину спальню и присела на край не застеленной кровати, с удивлением ожидая продолжения. Она представляла их новую встречу совсем иначе. Порывшись в карманах куртки, Илья извлек пачку сигарет, заглянул в нее и тут же смял в кулаке:

– Забыл купить. Ты не куришь?

– Нет. Но папа…

– Оставь папу в покое, – приказным тоном велел Илья и усадил обратно девушку, попытавшуюся было встать.

Присев перед кроватью на корточки, он пытливо заглянул Маше в глаза – снизу вверх, с очень близкого расстояния, отчего у нее появилось ощущение, что он каким-то образом увидел ее тайные мысли. Невольно отодвинувшись, Маша проговорила:

– Ты странный… Случилось что-то?

– Вчера, – кивнул он, не спуская с нее взгляда. – Я ведь от тебя поехал сразу в местное следственное управление, а там нарвался на старого знакомого. Даже не знал, что он теперь у вас работает, раньше вместе в центре служили… Правда, я предпочел бы иметь дело с кем-нибудь другим, но тут выбирать не приходится. Я попросил держать меня в курсе насчет твоего браслета. Дело, как я понял, вы решили не заводить, я уж не стал предлагать вызвать милицию… Еще не отвык, что сам милиция. В общем, попросил отслеживать такую штучку, вдруг мелькнет при обыске, вещь заметная.

– Уже мелькнула?! – воскликнула девушка, снова проникаясь восхищением к Илье. «Я думала, он на меня рукой махнул, а он моими делами полночи занимался!»

– Час назад мне позвонили, я только до дома добрался, спать ложился. – Илья поморщился, а затем широко распахнул глаза. – Черт, не грипп ли подцепил… В общем, нашли твой браслет в кармане у одного мужика, и судя по тому, что руки у него все в свежих царапинах, как от длинных ногтей, это он самый. С ним твоя подруга билась.

– Ну слава Богу! – ахнула Маша, складывая ладони на груди. – А я думала, пропал, никогда уж его не увижу!

– Увидишь. – Илья резко встал и отряхнул джинсы на коленях. – Хоть сейчас. Ты будешь браслет опознавать, а твоя подружка – этого типа. Тебе тоже не помешает на него полюбоваться.

– А если он потом отомстит? – испугалась Маша. – Возьмет и опять подкараулит в подъезде… Посадят-то ненадолго?

– Вообще не посадят, – бросил мужчина, снова останавливая на ней загадочный, непроницаемый взгляд, в котором читался смутный вопрос. – Его убили.

Глава 6

Убитого обнаружили в половине восьмого утра, неподалеку от Машиного двора, на пустыре за строящимся домом. Вся территория пустыря была изрыта тяжелыми машинами и завалена грудами стройматериалов и мусора. Стройку огораживал дощатый забор, давно покосившийся и кое-где разломанный. Дом относился к категории долгостроев, и его пустые корпуса уныло смотрели на окрестные здания не застекленными окнами. Теоретически стройка охранялась. Но на самом деле там давно нашли приют местные бродяги и «неблагополучные» подростки. То и дело можно было видеть, как в проломы забора просачиваются некие подозрительные фигуры, безмолвные и безликие.

Именно к такому пролому подтащила на поводке свою упирающуюся хозяйку выведенная на утреннюю прогулку собака – огромный черный русский терьер. Хозяйка, хрупкая пожилая женщина, была озадачена, поскольку пес никогда не вел себя так нагло и упрямо. Он прямо-таки рвался на территорию стройки, и женщина с трудом его удерживала. Команды не помогали, удары концом поводка проходили незамеченными. Тряся свисающими на морду черными буклями, собака рвалась к намеченной цели, которая была абсолютно непонятна владелице. Наконец, та вплотную приблизилась к забору и даже заглянула вовнутрь.

– Труп она увидела сразу, его никто и не прятал, – рассказывал притихшей слушательнице Илья. – Лежал прямо в двух шагах от забора, на виду. Она тут же позвонила в милицию.

– Сразу поняла, что это труп? – с замиранием сердца спросила Маша.

– У него была дыра от пули вот тут, – Илья постучал себе пальцем по лбу. – Зрелище не для нервных. Ну, его забрали, досмотрели, и тут же нашли браслетик, о котором я им все уши прожужжал. Очень интересно получилось. Теперь у них ограбление раскрыто, зато убийство повисло. Короче, вы с подружкой должны написать заявление вчерашним числом, что вас так и так, обокрали. А они уж отчитаются, что так и так, вора нашли.

– А кто же его…

– А вот это уже не ваше дело, – дружелюбно заметил он и неожиданно прижал пальцем кончик Машиного носа: – Любопытной Варваре на базаре что сделали?

– Прекрати! – Не принимая игры, девушка с раздражением отвела его руку. – Мой браслет нашли на трупе, как не мое дело?! А помнишь, ты утверждал, что напали по наводке, брал кто-то из своих? Как он выглядит?

– Вот я и говорю – одевайся, берем подружку и быстренько поехали!

Оставив Илью в комнате (Маша решила, что момент для знакомства неподходящий), девушка бросилась на кухню.

– Папа, извини. Мне нужно уехать… Срочное дело, ненадолго!

– Так ты не дождешься этого негодника? – разочарованно поинтересовался отец. – Я хотел устроить вам очную ставку. Как он тебе-то в глаза посмотрит?

– Ой, папа, как бы не смотрел, все равно…

– А пришла к тебе, как я понимаю, не Анжела? – с некоторым подозрением осведомился мужчина. – Голос…

– Это милиционер, па! – выпалила девушка. Почему она так представила Илью, к тому же исказив факты, Маша сообразить не успела, но ее заявление произвело должный эффект.

Отец немедленно поднялся со стула, встревоженно сдвинув брови:

– Что случилось?

– Анжелу вчера в подъезде ограбили. – Девушка решила не извещать отца, чье именно имущество было похищено. Ее взгляд упал на пачку сигарет, забытую на столе. Она достала оттуда две сигареты: – Я стрельну, для Ильи? Он купить забыл. Я быстро, быстро вернусь, па!

И вылетела, оставив ошеломленного отца, у которого на губах явно читался вопрос. Наскоро одевшись у себя в комнате, девушка открыла дверь спальни и жестом поманила Илью, сидевшего так тихо, что могло показаться, будто в комнате никого нет. Они молча покинули квартиру. Маше отчего-то показалось, что Илья всеми силами пытался избежать встречи с ее отцом, а когда ему это удалось, перевел дух. Во дворе, у самого подъезда, перегораживая вход, стоял черный «Мерседес», не новый, но очень ухоженный. Чистая, блиставшая свежим лаком машина выглядела даже несколько чопорно, как старый опытный слуга, знающий себе цену. Распахнув дверцу, Илья кивнул на кресло рядом с водительским:

– Садись, журнальчик посмотри, сейчас твою подружку приведу. Я к ней заглянул еще до тебя, велел одеваться и выходить. Чего она копается!

– Так, наверное, ей детей не с кем оставить? – предположила Маша, доставая из кармана куртки слегка погнувшиеся сигареты: – На, я для тебя стрельнула.

– Преогромное мерси… А пацанов можно к твоему папе отвести! – закуривая на ходу, решил Илья и исчез в подъезде.

Маша принялась осматриваться в машине, это представлялось ей весьма заманчивым. Даже по содержимому бардачка она могла бы многое узнать о своем новом приятеле. Она заметила, что под лобовым стеклом прикреплен талисман – медный диск, размером с кофейное блюдце, испещренный буквами, похожими на червячков. Рассмотрев его, Маша решила, что надпись сделана на иврите, и ей сразу вспомнилась история про жену и сына в Израиле. «Значит, никаких контактов?» Среди дисков, небрежно набитых в картонную коробку и задвинутых под пассажирское сиденье, преобладала, к ее удивлению, классическая музыка. «Хотя да, Ибсен, театр вместо боулинга… Мне что, повезло встретить интеллектуала? А еще говорят, не стоит на улице знакомиться!» Чувствуя себя преступницей, Маша кончиком пальца подцепила крышку бардачка и потянула ее на себя. И тут же закрыла, проклиная свое любопытство. «Пистолет, конечно, что еще там могло быть у бывшего мента? И кем он вообще теперь работает? Охранник? Частный сыщик?»

Илья вернулся с Анжелой через десять минут, причем за ними бежали чрезвычайно довольные дети. Попытка спихнуть их Машиному отцу если и была предпринята, то окончилась провалом. «Скорее всего, сами за матерью увязались!» Втиснувшись на заднее сиденье, все трое затараторили разом, так что Маша усвоила одно: старший сын Анжелы воспользовался особыми обстоятельствами, чтобы не пойти в школу.

– Засранец! – негодовала мать, пытаясь влепить отпрыску подзатыльник забинтованной рукой. Мальчишка ловко увертывался, без всякого почтения показывая родительнице длинный язык, химически-лиловый от жвачки. – Что из тебя выйдет, Витька? В твоем возрасте все любят ходить в школу, лично я любила!

– Иди ты со своей школой! – капризно тянул мальчишка. – Сама и ходи, если любишь!

– Ага, и я не пойду! – заверещал его пятилетний братишка, чья белокурая макушка то и дело высовывалась из-за спинки водительского сиденья. – Я убегу!

– Куда это? – деловито осведомился Илья, усевшись за руль и роясь в карманах в поисках ключей.

– Так я тебе и сказал! – ядовито заметил мальчишка. – Ты вообще – мент!

– А пистолет у тебя есть? – встрял старший.

– Откуда у меня пистолет, я на пенсии, – окончательно разочаровал детей Илья.

Маша смотрела в окно, стараясь не выдать своих чувств. Машина тронулась, и галдеж на заднем сиденье усилился. Анжела, пытаясь перекричать детей, жаловалась подруге, что не может ничего делать по хозяйству такими руками, отчего муж с утра еще больше на нее ополчился.

– Послушаешь его, получается, я чуть не нарочно все это подстроила, чтобы развести дома грязь! – возмущалась она. – Постыдился бы глупости говорить!

– Ты нарочно! – не разобрав толком, о чем речь, подхватил старший мальчик. – Сама придираешься, а сама…

– Грязь разводишь! – авторитетно добавил младший сын.

– Вот, слышишь это?! – трагически заметила Анжела. – От Васьки я бы еще стерпела, но ведь он детей учит, они все за ним повторяют! Ну как же, папа святой, а я, значит…

– Ради Бога, перестань их мучить! – вырвалось у Маши.

– Я?! Я мучаю?! – Ошеломленная Анжела даже начала задыхаться. – Они меня травят, обзывают, а я их мучаю! Спасибо, подруга!

– Слушай, ты как минимум в несколько раз старше этих детей, – примирительным тоном заговорила Маша. – Как можно на них обижаться?!

«И ты в несколько раз умнее своего мужа… А что толку?» – добавила она про себя. Она понимала, что своим замечанием обидела подругу, но у нее не было больше сил наблюдать, как та теряет позиции в глазах детей, пытаясь бороться с авторитетом их отца.

– Это верно, – неожиданно встал на ее сторону Илья, с интересом прислушивавшийся к дебатам. – Что ты ссоришься с малолетками? Они от этого заводятся еще больше.

– Все меня учат! – окончательно рассердилась Анжела. – Что, у меня на лице написано – я слабоумная, помогите советом?!

– Помогите, слабоумная! – немедленно залился смехом Витька, ловивший каждое слово.

В этот миг младший, Митька, обнаружил, что забыл дома роботов-трансформеров, без которых никуда не выходил, и потребовал вернуться. Ему было отказано, вследствие чего мальчишка немедленно закатил истерику. Анжела увещевала его, мешая угрозы, претензии и льстивые обещания – купить мороженое, разрешить лишний час играть на компьютере…

Маша с Ильей обменялись взглядами. Оба одновременно покачали головами, и это насмешило девушку. «Кошмар!» – одними губами произнес Илья, и она согласно опустила ресницы.

Их встретили не совсем так, как представляла себе девушка. Ей казалось, что местные оперативники должны радоваться тому, что едва украденная вещь найдена. На них же, напротив, смотрели с затаенной неприязнью, как на нежданную помеху. Маше показали браслет, запечатанный в пакетик, тут же спрятали его обратно в сейф и усадили писать заявление. За соседним столом расположилась Анжела, от которой тоже потребовали письменных показаний. Детей Илья усадил в углу, на потертый кожаный диван, и вручил им в качестве утешительных призов две милицейские фуражки. Мальчишки немедленно их примерили и принялись друг другом командовать.

– Все. – Маша быстро справилась с заданием и подала Илье лист. – А где же…

– Труп уже в морге, конечно, в холодильнике, – с ходу понял тот, пробегая глазами написанное. – Так, ставь вчерашнее число и подпись. Вам покажут только фотографию.

– А я и на фотографию смотреть не желаю. – Анжела ткнула Илью в спину авторучкой, призывая повернуться. – Я тоже все.

– Ты тут пишешь, что после этого нападения временно стала нетрудоспособной. – Илья бегло просмотрел ее заявление. – Где работаешь?

– Дома, – буркнула та. – Что, по-твоему, это не работа?

– Учитывая, какие у тебя пацаны, это прямо каторга, – дружелюбно ответил мужчина. – Но вообще сейчас это неважно. Ты что, собралась с трупа взыскивать понесенный ущерб?

– С него уже взыскали, кажется, – цинично заметила Анжела. – Покажи фотографию, ладно уж…

Рассматривать снимок отправились в другой кабинет, и сидевший там мужчина с длинным, усталым, пепельно-серым лицом занес в протокол, что обе женщины никогда прежде этого человека не видели и узнать его не могут. Он еле шевелил губами, будто засыпал, сидя за столом, и даже не взглянул на вошедших. Насколько поняла Маша, это и был тот самый старый знакомый Ильи, но держался он чрезвычайно сухо. Когда девушки поставили свои подписи, Илья неожиданно щелкнул пальцами:

– А что, красавицы, проедем-ка до ближайшего кафе, позавтракаем? Лично я зверски есть хочу!

– А я хочу кофе, – хмуро заметила Анжела, на которую фотография преступника произвела гнетущее впечатление.

Спустя минуту они уже стояли на крыльце, и Маша глубоко вдыхала воздух, показавшийся ей необыкновенно свежим. Хотя в здании было достаточно чисто и к тому же недавно сделан ремонт, сейчас она поняла, что, находясь там, дышала как-то вполсилы. Рядом ныли дети, которые были страшно недовольны и обескуражены тем, что у них отняли милицейские фуражки.

– Сказали, подари-и-ли… – тянул Витька. – А сами…

– Отняли… – хныкал Митька. – Нечестно!

– Надоели! – Анжела нервно закурила и, поймав взгляд Ильи, протянула ему пачку сигарет: – На, угощайся. Слышать вас больше не могу, ироды, мучение мое… Как я теперь буду с вами справляться, если даже со здоровыми руками не успевала?! Вы же квартиру подожжете!

– Ты мороженое обещала! – угрожающе напомнил старший мальчишка, явно вдохновившийся фразой о возможном поджоге. – Смотри, а то…

– По голове сейчас получишь! – сорвалась было мать, но ее остановил Илья.

Властно отстранив занесенную для оплеухи руку Анжелы, он протянул мальчишкам две сторублевые купюры:

– Вот, сами купите!

– А на сдачу?! – немедленно выхватил деньги Митька, более шустрый и меркантильный. В его прищуренных глазах мелькали такие чертенята, что взрослые разом заулыбались, переглядываясь.

– На сдачу купите мороженое маме, – внес предложение Илья, подталкивая мальчишек к ближайшему киоску.

Те переглянулись и согласно бросились штурмовать продавщицу.

– Сейчас угомонятся, сядем в кафе, и можно будет кое-что обсудить. – Илья щелчком выбросил окурок в близлежащую урну. – Относительно нашего дела.

– Что там обсуждать? – удивилась Анжела. – Разве от нас еще что-то требуется? Маш, почему ты молчишь?

В самом деле, с тех пор, как они вышли из следственного управления, Маша не произнесла ни слова. Она снова и снова вспоминала снимок неизвестного мужчины, его страшный, залитый кровью лоб, круглое невыразительное лицо со стертыми жестокими чертами, толстую шею… Именно так, по ее мнению, должен был выглядеть настоящий бандит, таких мужчин она всегда избегала и боялась, и одна мысль о том, что подобный персонаж каким-то боком втерся в ее жизнь, доводила девушку до дрожи. Очнувшись от задумчивости и подняв голову, она взглянула сперва на подругу, потом на Илью. Тот понимающе кивнул:

– Переживаешь?

– А уж я-то как переживаю! – Анжела потрясла забинтованными руками: – Почему ты меня не спрашиваешь?

– Зачем тебя спрашивать, ты все сама говоришь, – язвительно отрезал Илья, которого явно начинало тяготить присутствие третьего лица.

Маша поняла и слегка улыбнулась. Это рассердило ее подругу:

– Ну, вижу, вы тут перемигиваетесь… Обсуждайте сами свои дела, мне только такси поймать и домой… Где эти паршивцы?

Мальчишки уже бежали к ней, на ходу протягивая купленные пачки мороженого:

– Мы и тебе взяли! – издали кричал старший. – Самое дорогое!

– И папе! – верещал Митька. – Когда он вечером придет!

– Разговор на пять минут, потом я вас отвезу домой, – примирительным тоном предложил Илья, но Анжела непреклонно настояла на том, чтобы уехать немедленно.

Им поймали такси, Анжела запихнула своих отпрысков на заднее сиденье, сама села рядом и поманила подругу. Маша склонилась над открытой дверцей.

– Ты все-таки с этим? – осуждающе прошептала Анжела, косясь в сторону Ильи, занятого своим мобильным телефоном. – Смотри… Он себе на уме!

– Перестань…

– Вот сейчас он, думаешь, sms-ку отправляет? Он подслушивает, – страшным шепотом проговорила та. – Не связывалась бы ты… Это он с виду такой, душа-парень… Я людей чувствую!

Маша хлопнула дверцей, едва не прищемив пальцы подруге, демонстративно помахала ей и, отвернувшись, подошла к Илье.

– Деньги на телефоне кончились, – сообщил тот, не глядя, беря ее под руку. – Идем… В общем, даже лучше, что она свалила. Не хотелось при детях это обсуждать.

– Это – что? – Маша пошла рядом с ним, подстраиваясь под его широкий шаг. – Относительно того, убитого? Мне обязательно это знать?

– Следователь тебе этого, конечно, не сказал бы. – Остановившись у киоска, Илья заплатил за сигареты и карту для телефона. – И я не должен, наверное. А может, тебе лучше быть в курсе дела. Сам не знаю.

Толкнув дверь кафе, Илья усадил притихшую спутницу за угловой столик, подойдя к стойке бара, быстро сделал заказ и вернулся, распечатывая сигареты. Закурив, он уселся напротив Маши и взглянул на нее так пристально, что она окончательно потеряла самообладание.

– Ты смотришь на меня так, будто я что-то натворила! В чем дело?

– Не злись, я пытаюсь понять, как ты воспримешь такую новость. – Он разогнал повисший дым и подождал, пока отойдет официантка, поставившая на столик две чашки кофе и вазочку с пирожными. – В общем, об этом типе кое-что известно. Упертый вор, входит в преступную группировку, с четырнадцати лет по колониям, год назад освободился, пока ни в чем не замечен… Это-то все ладно, кому же и красть, как не ему. Плохо другое. – И перегнувшись через столик, округлив глаза, Илья прошептал так тихо, что в первый миг девушка подумала, что ей почудились эти невозможные слова: – При нем, кроме браслета, была еще твоя фотография.

Он принялся за кофе, косясь поверх чашки на оцепеневшую Машу, а та сидела неподвижно, повторяя про себя услышанное и внутренне содрогаясь. У нее появилось ужасное чувство, будто мертвец сидел с ними третьим за столом, отвратительный, безмолвный и все же имеющий к ней самое прямое отношение.

– Очень сильно пугаться не надо, – тихо добавил Илья, видя ее реакцию. – Все выяснится, и потом, я буду с тобой.

– Сильно пугаться не надо, – с дрожащей улыбкой повторила за ним девушка. – А немножко можно?

– Немножко – даже полезно, – невозмутимо кивнул тот. – От страха стресс проходит, уж ты мне поверь. А совсем не пугаются только полные идиоты.

И в самом деле, ей удалось улыбнуться уже по-настоящему.

* * *

На обратном пути Илья поставил диск с фортепьянными этюдами Шопена, и девушка не удержалась от вопроса, хотя речь шла об очевидном факте:

– Ты любишь классику?

– Не знаю, – ошарашил ее спутник, уменьшая громкость. – Во всяком случае, она меня успокаивает.

– У тебя куча успокоительного! – заметила Маша, кивая на коробку с дисками. – Значит, все же любишь.

– А что мне полагается слушать? «Владимирский централ»? – Илья отрывисто хохотнул, притормаживая перед светофором. – Твоей подруге я не понравился, верно?

– Н-нет. – Сбитая с толку неожиданностью вопроса, Маша ответила правдиво и тут же поправилась: – Просто она после этого происшествия немного не в себе. Ее все злит, а так она очень добрая.

– А в принципе почему я должен ей нравить– ся? – философски заметил мужчина. – Никакого интереса к ее персоне не проявил, сочувствую в меру, ухаживать даже не пытался… Все правильно, я ее должен раздражать. – И после краткой паузы добавил: – Вообще я никогда не нравлюсь ни мамам, ни подругам.

– Скажи еще, что ты вообще женщинам не нравишься, – лукаво заметила Маша. Она удивлялась своей способности кокетничать после того, что узнала в кафе. Присутствие Ильи придавало ей отваги, она ощущала его, как легкий допинг, непривычный и приятный.

– Нет, я нравлюсь, – возразил Илья, бросив в ее сторону беглый взгляд, выражение которого она не успела уловить. – У тебя такой вид, будто хочешь задать вопрос.

– И не один, – подтвердила девушка.

– Пользуйся моментом – до вечера не увидимся. Заброшу тебя домой, сдам на руки папе и умотаю на другой конец города. Работа.

– Хорошо, – решилась она, обнадеженная этим косвенным обещанием встретиться. – Кем ты работаешь, если из милиции ушел?

– Как ты деликатно это обозначила! – нервно хохотнул Илья, не отрывая взгляда от дороги. – Я теперь работаю в частной фирме, занимающейся… Как бы тебе сказать… Разводами, короче.

– Компромат собираешь? – догадалась Маша и отчего-то огорчилась, будто такое занятие лишило Илью части его обаяния.

– Именно, – бесстрастно подтвердил мужчина. – Вообще у нас весь комплекс услуг. Сбор материалов, ведение дела в суде, раздел имущества… Мировые соглашения между бывшими супругами. Это, к слову, наша главная специальность.

– То есть помогаете людям? – Маша не удержалась от ядовитой улыбки.

– По мере сил, – легко согласился Илья. – Следующий вопрос? Семейное положение?

– Ты же сказал, что разведен!

– Я с тех пор мог сто раз жениться, – фыркнул мужчина. – Но не буду тебя мистифицировать. Все очень обычно для лица моего пола, возраста и профессии. Не женат и жениться не собираюсь, во всяком случае на той девушке, с которой сейчас живу. Она секретарша в нашей фирме. Не знаю, что я для нее значу, но она для меня – очень немного.

Отвернувшись к окну, Маша пожала плечами, давая понять, что эта информация ей неинтересна. На самом деле она была уязвлена. «Надо что-то сказать, я веду себя, как дура».

– Больше ничем не интересуешься? – после паузы спросил Илья. До Машиного дома оставалось несколько минут езды.

Она сделала над собой усилие и повернулась к нему:

– Еще как! Что это за талисман у тебя, вот этот? – Она указала на медный диск, покрытый загадочной восточной вязью.

Илья удивленно поднял брови:

– Талисман? Ты так думаешь?

– А что это?

– Понятия не имею… Мне когда-то сестра подарила. Вообще-то эта штука намагничена, я к ней иногда ключи приклеиваю. Даже не знаю, что надпись означает.

– Вот как, – разочарованно протянула девушка. Дальнейшие расспросы о происхождении загадочной вещицы отпали сами собой. Она поняла, что никаких дорогих воспоминаний (в частности, об оставленной в Израиле бывшей жене) не последует. – А татуировка у тебя на руке? Тоже ничего не означает?

– Все-то ты замечаешь, – с неопределенной интонацией проговорил мужчина. – Нет, эта птичка – на память.

– А если я спрошу о чем?

– О моем первом успешном деле, – неохотно ответил тот. – Это было сто лет назад… Удивляюсь теперь, как меня самого не хлопнули, таким я был безбашенным… мы получили премию, весь отдел, и я спьяну пошел в тату-салон, тогда они только начали везде появляться, попросил «изваять» вот этого птица с червяком в клюве. В знак того, что от меня никто не уйдет. Какой же я был дурак!

Последнюю фразу он проговорил порывисто, с сердцем, и Маша поняла, что невольно вызвала у него целую бурю негативных эмоций. И все же девушка была рада тому, что он ей ответил, а не отмахнулся и не соврал что-нибудь походя. Машина тем временем свернула в ее двор и спустя минуту остановилась у подъезда. Илья заглушил мотор и вытащил ключи из замка зажигания:

– Дежа вю, я опять тебя провожаю и опять ни на что не рассчитываю. Только окно на этот раз цело.

– Будем надеяться, что Анжела тоже.

Маша пыталась шутить, чтобы замаскировать нараставшее волнение. Боялась она вовсе не того, что Андрей мог приехать в ее отсутствие и получить от отца нагоняй. Ее тревожил вопрос – поцелует ли ее Илья на прощание, и если да, то в машине или в подъезде? Тот словно услышал ее мысли и замер, зажав в руке ключи, глядя девушке прямо в глаза. Это длилось долю секунды, но промедление решило все. «Если бы он этого хотел, он бы не колебался!» У Маши что-то больно содрогнулось в груди, и она поспешно открыла дверцу:

– Вообще зачем провожать. Утро, ничего не случится.

– Как раз по утрам все и случается, – возразил Илья, хлопая дверцей со своей стороны.

Теперь Маша уже не могла с точностью сказать, понял ли он хоть что-то в тот короткий миг. Илья смотрел на нее дружелюбно, но, к ее крайнему огорчению, совершенно бестрепетно.

В тот миг, когда они собрались войти в подъезд, открываемая изнутри дверь запищала, и навстречу им появилась пожилая женщина с маленькой девочкой. Увидев Татьяну Егоровну, Маша забыла выдавить приветливую улыбку. Та же мгновенно ощупала Илью проницательным взглядом. Тот посторонился, и опытная сплетница имела возможность оглядеть его всего – с головы до ног и обратно. Маша была уверена, что от ее внимания не ускользнула ни татуировка на руке Ильи, ни его небрежная прическа, придающая ему подозрительно-богемный вид, ни покрасневшие от недосыпа глаза. Правда, внимание соседки тут же отвлеклось на блестящий черный «Мерседес», стоявший у входа в подъезд. Втянув в себя воздух, она сдавленно, на вдохе, выговорила:

– Ах, а я смотрю, к кому это такая красота приехала… Это к тебе, Машенька?

Что-то пробормотав в ответ, Маша поспешила скрыться в подъезде. Илья последовал за ней и, оглянувшись на закрывшуюся железную дверь, спросил:

– Дама, смотрю, тебя на прицеле держит. Не родственница?

– Бог миловал. – Остановившись рядом со своей квартирой, девушка перевела дух, хотя подниматься пришлось всего по нескольким ступенькам. – Просто сплетница, с третьего этажа. Знаешь, что она теперь про меня наговорит? Что я связалась с бандитом, криминальным авторитетом. Я видела, как у нее глаза загорелись…

– Ну, так ты ей передай, что этот убивец не любит, когда его всуе упоминают, – посоветовал Илья и, неожиданно притянув к себе девушку, поцеловал ее в губы коротким отрывистым поцелуем, после которого у нее осталось ощущение укуса. Махнув рукой, мужчина торопливо вышел из подъезда, а она еще некоторое время стояла, переводя дух и облизывая припухшие губы. Вместо радости она ощущала тревогу и недоумение.

«Может, Анжела права, опасно с ним связываться…» Эта трусливая мысль мучила ее, пока она рылась по карманам, отыскивая ключи. Наконец Маша сообразила, что забыла их, второпях убегая из дома. Толкнув дверь, девушка обнаружила, что она не заперта, и вошла, настороженно прислушиваясь.

Из ее комнаты доносился голос, от одного звука которого ее передернуло, как от скрежета стекла. «Зоя! А разве могло быть иначе?!» Эту певучую, манерную речь с плаксиво-кокетливыми интонациями она возненавидела сразу, как услышала, еще до того, как ее будущая невестка успела себя проявить.

Маша остановилась на пороге своей комнаты, оглядывая собравшуюся компанию. Отец и Андрей не отрывали взглядов от Зои, а та, жестикулируя сигаретой, оживленно щебетала: