Текст книги "Кровь Луны"
Автор книги: Анна Малышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Нет, ты хочешь сказать, что мне ее смерть была выгодна! Что я рада, потому что комната освободилась!
– Да у меня и в мыслях такого не было, – честно ответила девушка. В самом деле, хотя Катя настороженно относилась к излияниям своей новой знакомой и не чувствовала к ней особой симпатии, она была далека от того, чтобы предположить в той корыстный интерес. Эта вспышка самобичевания доказывала лишь одно – в семье Лариса была изгоем, остро чувствующим свое унижение. – Не приписывай мне, пожалуйста, своих комплексов! Ничего постыдного нет в том, что ты теперь займешь ее комнату! Это будет правильно, и никто тебя ни в чем не обвинит!
– Я буду спать тут! – с вызовом заявила та, кладя руку на спинку диванчика. – А когда получу первую зарплату, сниму комнату и уйду отсюда совсем!
– Твое дело… – пожала плечами Катя. В другое время она пожалела бы эту девушку, но сейчас слишком устала, чтобы испытывать какие-то эмоции. – Ну, вижу, ты пришла в себя, мне пора.
– Выпей хоть чаю! – опомнилась Лариса. – Извини, я завелась, у меня сейчас нервы на пределе!
Она включила чайник и торопливо поставила на стол чашки.
– Не уходи, так жутко одной! Потом я тебя сама провожу, не бойся!
– Все-таки мне кажется, что в такую минуту можно и с родственниками помириться, кого-нибудь к себе позвать! – сдержанно предположила Катя, присаживаясь за стол. Чаю не хотелось, но уйти так просто она не могла. За считанные часы жизнь этой семьи, прежде совершенно чуждой, стала вдруг для нее близкой и важной, как будто у нее, нежданно-негаданно, появилась новая родня. «А может, я бессознательно ухожу от собственных проблем, – подумала она, вспомнив нелепые обвинения Сергея. – Что и говорить, у этих людей настоящее горе! Но не могу же я целиком себя им посвятить! Карина права – я ненормально приняла уход Сережи. Ненормально спокойно. Обычной реакцией были бы как раз эти истеричные звонки его жене…»
Внезапно раздавшееся в прихожей громкое мурлыканье заставило Катю подпрыгнуть. Она не сразу сообразила, что это дверной звонок.
– Кто бы это? – удивилась Лариса и, как была, с сухарницей в руках, побежала к двери. Тут же защелкали отпираемые замки, зазвенела цепочка, и девушка вернулась на кухню, сделав успокоительный жест:
– Это старый знакомый, все в порядке.
– Можно?
Катя даже не удивилась, в третий раз за этот долгий день услышав голос Глеба. Гигант возник на пороге кухни, заняв собой весь дверной проем. В одной руке он держал бутылку вина, в другой – пластиковый контейнер, затянутый сеткой, сквозь которую просвечивали розово-желтые бочки персиков.
– А, ты здесь? – Он как будто не обрадовался, увидев Катю. Лариса удивленно посмотрела на них:
– Вы знакомы? Да что это я! Вы же соседи! Кать, ты его, наверное, заливала?
– Пока не случалось. – Девушка вопросительно взглянула на Глеба, но тот сразу отвел взгляд. – Ну, теперь я точно пойду. Ты уже не одна.
Удерживать ее никто не стал. Парень явно рассчитывал на разговор без свидетелей, а оживившаяся Лариса, забыв о своем обещании проводить гостью, быстренько выставила ее за дверь, пообещав завтра позвонить.
– Ты ведь должна еще ввести меня в курс дела, – напомнила она напоследок. – Я не представляю, как браться за свою серию! Покажешь?
– Раз начальство велело – покажу, – с откровенной неохотой ответила Катя, но ее выразительная интонация пропала зря – Лариса только поблагодарила и плотно прикрыла дверь.
Выходя из подъезда, она была погружена в свои мысли и оттого не сразу обратила внимание на знакомую машину, стоявшую неподалеку. Маленькая красная «Тойота» была припаркована так неудачно, что наполовину загромождала и без того узкий проезд, но ее владелицу это ничуть не волновало. Опустив стекло со стороны водительского сиденья, Карина нервно курила, высунув наружу голову и оглядывая двор. Завидев подругу, она радостно выскочила, хлопнув дверцей:
– Да где же ты шляешься, да еще без телефона?! Уже час сижу в вашем гадюшнике! Наехала в темноте на какой-то пенек, когда парковалась, боюсь, шину спустило… Садись, поедем!
– Куда это? – хладнокровно спросила Катя. Она привыкла к таким кавалерийским наскокам ближайшей приятельницы и не очень удивилась ее неожиданному появлению.
– Хочу тебя познакомить с одним человеком, – загадочно произнесла та. – Он того стоит, уж поверь на слово!
– Опять, – вздохнула Катя, вспомнив предыдущие попытки подруги устроить ее личную жизнь. – Не хочу я ни с кем знакомиться. Если потребуется, сама справлюсь.
– Ты справишься! – с оскорбительной иронией заметила Карина. – Сколько тебя помню, все справляешься! Слушай, на этот раз в самом деле невероятно удачный кадр! Я бы взяла себе, но решила сделать подарок, а ты нос воротишь!
– Вот и бери себе, – обиженно отвернулась девушка. – Тоже, одолжила! Если у меня ничего с этим феноменом не получится, ты первая начнешь упрекать, что я такой вариант испортила! Проходили уже!
– Ты злишься, значит, я права! – не смутившись, возразила подруга. – Тебе срочно надо с кем-то познакомиться! В конце концов бросишь его через пару недель, все равно лучше, чем ждать, когда удерет сам!
Не отвечая, Катя пошла к своему подъезду, но Карина ее догнала и схватила за рукав. Теперь она заговорила серьезно, и в ее голосе звучали примирительные нотки:
– Я же добра тебе желаю! Что ты теряешь? Не понравится парень, так просто побудешь в компании, убьешь вечер! Нечего сиднем-то сидеть!
– Спать хочется, – проворчала девушка, но не очень решительно. Катя вообще редко могла сопротивляться напору подруги, тем более что та в самом деле всегда действовала от чистого сердца. Карина мгновенно почувствовала неуверенность, прозвучав-
шую в ее ответе, и вцепилась в Катю мертвой хваткой:
– Ты не спать будешь, а реветь в подушку, что, я не знаю?!
– А тебе это мешает? – уже сдавшись, усмехнулась Катя. – Я, кажется, телефон не обрываю, на помощь не зову!
Теперь обиделась Карина – как всегда, молниеносно и бурно. Тряхнув головой и зазвенев серьгами, она сдавленно выговорила, борясь с обуревавшими ее эмоциями:
– Если ты думаешь, что мне дела нет, то… Да, мне мешает, что ты ходишь с опухшими глазами и в землю смотришь, будто что-то потеряла! Ну хорошо, раз так…
– Да не обижайся! – Катя обняла подругу и чмокнула ее в щеку, пахнущую пудрой и духами: – Поехали, ты права, дома скучно!
– Я тебя с восьмого класса знаю, а ты все как чужая! – все еще в сердцах ответила Карина, поворачивая к машине. – Я тебе все рассказываю, а ты в прятки играешь! На помощь не зовешь! Друзей не надо звать, они все сами видят! И если…
– Да успокойся! – Катя уселась в машину и, откинув щиток под ветровым стеклом, рассмотрела в зеркальце свои глаза. Они в самом деле сильно опухли. – Сама знаешь, ты мне как сестра. Но только я и сестре не все бы рассказывала.
– Ты страшно скрытная, Катька, – Карина села за руль и хлопнула дверцей. – Никак я тебя от этого не отучу. Вот ты мне весь день рассказывала сказки, что легко рассталась с Сережей, а теперь я тебя с такими кроличьими глазами вижу! У тебя пудреница далеко? Как, вообще ничего нет?! Куда ты, кстати, бегала в таком виде и без сумки?
– Так, была в гостях, – неохотно ответила девушка, прикрывая веки и стараясь не слушать стрекота подруги. – Сегодня я просто нарасхват.
Как призналась Карина, пытаясь втиснуть свою «Тойоту» в ряд припаркованных у бровки тротуара машин, своего нового приятеля она знала всего несколько дней, а уж компанию, которая сегодня отмечала чей-то день рождения, – и вовсе пару часов.
– Но там отличные ребята, тебе понравится! – пообещала она, вытаскивая ключ из замка зажигания. – Честно говоря, я даже не очень поняла, кто именинник.
– А подарок? – усомнилась Катя, с трудом выбираясь из машины. Стоянка у кафе была забита до предела, и дверца «Тойоты» открылась лишь наполовину. – Мы что же, с пустыми руками?
– Да там запросто, – успокоила ее подруга. – В углу стоит столик, все на него складывают дары, а кто что принес – не проверяют. Это ж не деревенская свадьба, в конце концов!
– Давай хоть цветы купим!
– Один такой уже купил сегодня, – напомнила Карина, – видала, что было? Знаешь, как вспомню об этом – готова все простить мадам Милошевич! Все-таки здорово она его отчикала! Не суетись, цветов там уже больше, чем в любом киоске. Еще один букет никого не обрадует!
Она была права – никто не заметил, что новая гостья явилась без подарка. Более того, очень скоро у Кати появилось ощущение, что и ее саму никто не замечает. Карина, наскоро представив ее какому-то парню, мгновенно растворилась в толпе, наводнившей длинное кафе, похожее на подвал. Вечеринка была в разгаре, музыка гремела оглушительно, воздуха можно было глотнуть, только встав под кондиционер. Туда и направилась Катя, даже не пытаясь слушать, что пытается ей сказать новый знакомый. Она уже поняла, что попала в одно из ненавидимых ею мест, где невозможно спокойно посидеть и поговорить. «Надо сбегать, пока не поздно!» – в панике подумала девушка и тут же поняла, что этот план неосуществим. Уехать она могла только с соизволения Карины. Сумку Катя оставила дома, и денег у нее при себе не было.
– Хочешь уйти?!
Девушка подумала, что ослышалась, что было неудивительно в таком шуме. Этот парень прочел ее тайную мысль и озвучил ее, до предела напрягая голосовые связки. Она вопросительно взглянула на него, и он сделал красноречивый жест в сторону выхода, изобразив двумя пальцами ножки идущего человечка.
– Да! – крикнула она и кивнула, чтобы тот не сомневался в ее согласии.
Спустя минуту оба уже стояли на улице, жадно вдыхали сырой воздух, казавшийся изумительно свежим после той густой горячей смеси, которой приходилось дышать в кафе, и заново разглядывали друг друга. «Он ничего!» – подумала Катя, ограничившись беглым осмотром. И заметила про себя, что ее опухшие глаза намного выгоднее рассматривать в полумраке вечерней улицы, чем при искусственном освещении, мертвенном и беспощадно-резком.
– Спасибо, – сказала она, видя, что ее спутник не торопится начать разговор. Молодой человек порылся в карманах, достал помятую пачку сигарет и теперь искал зажигалку. Взглянув на Катю, он поморщился и похлопал себя по уху:
– Оглох, прости… С восьми часов в этом содоме околачиваюсь… Как тебя зовут, не расслышал?
Катя представилась, и парень кивнул:
– Ну вот, а там я услышал Надю… Я – Сеня, это Арсений, не Семен! Почему-то все рвутся меня Семеном окрестить!
– Семен – это Сёма, – улыбнулась девушка. Ее насмешила горячность, с которой ее новый знакомый отстаивал свое имя. – В «Бриллиантовой руке» перепутали, а вся страна повторяет.
– Кстати, о бриллиантах! – оживился парень. – Ты что-нибудь в них понимаешь?
Растерявшись, Катя неопределенно качнула головой, и Сеня воспринял это движение как утвердительное. Снова порывшись в карманах потрепанной джинсовой куртки, он извлек маленькую коробочку и, раскрыв ее, поднес к свету фонаря, стоявшего у входа в кафе.
– Взгляни-ка! Как думаешь, за сколько можно продать? Деньги нужны до зарезу, а я, как назло, пустой!
Катя осмотрела украшение – небольшой крестик, инкрустированный несколькими сероватыми камешками, тускло ловившими свет. Она ничего не понимала в бриллиантах, но отчего-то сразу решила, что цена этим камням невелика. «То, что так выглядит, не может стоить дорого!»
– Понимаешь, – продолжал изливать ей душу Сеня, – я машину разбил, мне уже высчитали стоимость ремонта, а я не укладываюсь, хоть тресни… А чинить нужно срочно, тачка не моя! Брат узнает, порвет меня, как жабу!
– Боюсь что-то говорить… – пробормотала Катя, разглядывая крест. – Я не знаток бриллиантов. Ты бы спросил Карину!
– А кто это? – с надеждой вцепился в нее Сеня.
– Да она же нас познакомила! – удивленно подняла глаза Катя. – Ты ведь знаешь ее?
– Впервые видел!
– Вот как? – Девушка боролась со смутным чувством обиды, но всерьез рассердиться на подругу не могла. Карина обманула ее, вслепую позвав на вечеринку, познакомив с первым встречным парнем, но… «Но если бы не она, я лежала бы сейчас на древнем диване и рыдала бы над своей кривой судьбой!»
– Ну, хоть двести баксов я за это получу, как, по-твоему? – Парень защелкнул футляр и спрятал его в карман. – А сколько там цветов, видала? В кафе столько ваз не припасено… Как подумаю, что все это – деньги, выть охота! Дарили бы прямо наличными, я бы такое спасибо сказал! А кому это все теперь достанется? Уборщице здешней?
– Так ты… – поняла Катя и невольно заулыбалась, глядя на его отчаяние, – именинник?!
– Именно! – вдохнул тот и поежился, словно впервые обратив внимание на холодный ветер, пронизывавший насквозь его тонкую куртку. – Ну что, может, двинем отсюда, выпьем по маленькой? Лично я замерз!
– Нет, я лучше домой. – Девушка покосилась на дверь кафе, от посещения которого у нее остались такие неприятные впечатления. – Мне бы только подругу на минутку увидеть…
Просить деньги на проезд у человека, испытывавшего материальные трудности, да к тому же именинника, Катя не решилась.
– Увидишь еще свою подругу, – отмахнулся Сеня, поднимая воротник куртки и оглядывая улицу, пестревшую неоновыми вывесками. – Вон, японский ресторан! Зайдем туда, согреемся?
– Я думала, ты хочешь вернуться? – удивилась девушка.
– Куда? Они отлично напьются без меня! – Именинник оглянулся на дверь кафе с явной неприязнью. – И вообще, вечеринка не удалась. Пришел какой-то левый народ, а кого хотел видеть – даже не отзвонились! Ни веселья, ни музыки нормальной, ни кухни приличной – ничего! Накрошили криво-косо каких-то салатов, будто свиньям, сосисок отварили… Как в ларьке на Казанском вокзале! А сколько я денег ухлопал – мрак! Мне не жаль, просто не люблю, когда так обувают! Хорошо, водки много! В общем, как мой брат говорит – раз попал на бабки, втяни голову и терпи! Верно?
– Ну да… – Катя еле поспевала за парнем – он уже двинулся вниз по улице, не выпуская из виду розовую неоновую вывеску японского ресторана. Почему она все же пошла за ним, а не отправилась на поиски Карины – Катя сказать не могла. Новый знакомый попросту втянул ее в зону своей гравитации, как большая планета, поймавшая в плен случайный астероид. – Знаешь, я попала к тебе случайно… Но все равно, поздравляю!
– А-а! – не оборачиваясь, Сеня махнул рукой, словно стряхивая это поздравление. – Тоже мне, большой праздник! Еще одна пьянка, только на торте – свечки! Там никто и не заметит, что я свалил! Есть сильно хочешь?
– Не очень… – парень шел все быстрее, и Катя еле за ним поспевала.
– Это хорошо, а то у меня денег только на выпивку! Закусить надо было там или с собой взять…
– Так может, не надо в ресторан? – предложила осторожная Катя, на что последовал фаталистический ответ:
– А толку мне в этих копейках? На ремонт все равно не хватит! Нужно полтора куска, или…
– Полторы тысячи долларов за ремонт? – Девушка наконец догнала своего спутника и быстро пошла с ним рядом. – Машина дорогая?
– Старый «мерс», ему двенадцать лет, но брат над ним трясется, как над собственной почкой! – доверительно сообщил Сеня, отворяя дверь японского ресторана. – Вру, хуже, чем над почкой! На почки ему плевать, а вот этот «мерс»… Понимаешь, он сделан по правительственному спецзаказу, на нем, может, кто-то из команды Гельмута Колля ездил… Особый двигатель, спецсалон, коллекционная вещь… Самое жуткое, что его только что прокачали – сменили кое-какую электрику, жесть, покрасили, воском покрыли… А я… Что будешь – пива, водки или саке?
Он усадил Катю в уголок, за столик, интимно освещенный розовой лампой, и протянул ей карту вин. Девушка покачала головой:
– Ничего не надо. Если только чаю…
– Чаю?!
Парень взглянул на нее так, словно она предложила ему заняться сексом прямо тут же, на столе. Подоспевшая официантка в кимоно (несомненная славянка) улыбалась, держась на почтительном расстоянии. Наконец заулыбался и Арсений неожиданно тепло, словно вспомнив что-то приятное.
– А что? Сто лет не пил просто чаю… Так ведь и озвереть можно! Девушка, мы будем чай и какие-нибудь пирожные, если у вас есть вкусные!
– Конечно, – заверила официантка и, забрав меню, удалилась. Парень откинулся на спинку диванчика, бросил на стол сигареты и сладко потянулся:
– Хорошо, тихо! Надо было вообще не собирать народ, а посидеть здесь, в тесном кругу… Каждый год говорю себе – ничего устраивать не буду, и каждый раз не получается. Один спросит, другой поздравит, третий скажет, что уже подарок купил… Ну и выливается все в очередную пьянку!
– А сколько тебе исполнилось, если не секрет? – поинтересовалась Катя. Теперь она как следует разглядела своего нового знакомого, но все еще не могла составить четкого мнения о нем. Симпатичный он или просто забавный урод? Веселый или распущенный? Простой или недалекий? Она терялась, даже пытаясь угадать возраст этого голубоглазого парня, одетого в потрепанную одежду, словно с чужого плеча. Рукава куртки не доходили ему до запястий, растянутый свитер висел мешком, бесформенные штанины джинсов волочились по грязи и намокли. Рыжевато-русые давно не стриженные волосы сосульками падали ему на лоб и виски, словно у солиста какой-нибудь гранжевой группы, в ухе болталась серебряная серьга в виде птичьей лапки. В целом он производил впечатление человека, который умудряется выглядеть стильно, совершенно не заботясь об этом и одеваясь чуть не на помойке. Катя завидовала людям, обладающим таким талантом.
– Тридцать один, – удивил ее Сеня. – А ты думала, меньше? Все меня пацаном считают.
– Я думала, ты студент, – не удержалась от улыбки Катя.
– А я и есть студент, – парень стянул куртку и бросил ее на спинку диванчика. – В который уж раз. Знаешь, я четыре раза поступал в самые престижные вузы, причем сам, без блата и денег, и ни разу до диплома не дошел. То учиться некогда, приходится деньги зарабатывать, то заболеет кто-то, надо по больницам бегать, то конфликт с ректором… А последний раз меня приятель сманил в Норвегию, на нефтяную платформу, и я бросил… Угадай, что?
– МГИМО! – отчего-то без колебаний ответила Катя. Парень удовлетворенно кивнул:
– Точно! Матушка была в шоке. Она, понимаешь, мечтала, что я стану дипломатом. На меня же только взглянешь – сразу ясно, что этому не бывать! Но материнское тщеславие…
– Так ты добывал нефть? – с невольным уважением спросила Катя. Она уже забыла и о своих неприятностях, и о позднем времени, и о том, что у нее не было даже денег на такси. Рядом с этим парнем все казалось не таким уж важным. Сам воздух, окружавший его, казался каким-то облегченным, разреженным, какой бывает высоко в горах. Сеня вытряхнул из пачки последнюю сигарету и, закурив, покачал головой:
– До нефти я не доехал. Мы туда добирались через Копенгаген, там попались кое-какие люди знакомые, а они меня отговорили и оставили у себя. Я у них там прожил полгода, спал на коврике в углу, вроде как домашнее животное, а потом сбежал. О, тирамису принесли! Ты любишь этот торт?
Официантка сервировала чай и удалилась, не переставая поглядывать на Сеню. В этих взглядах читался явно нерабочий интерес. Катя и сама не могла не признать – ее новый знакомый относился к тому роду людей, которые умеют вызывать симпатию к себе с первого взгляда. «Хотя в нем нет ничего особенного! Например, Сережа был куда симпатичней… А официантки на него не оборачивались!» В следующий миг до нее дошло, что сейчас происходит нечто, очень похожее на свидание. Все атрибуты были налицо – поздний вечер, хороший ресторан, интимное освещение, приглушенная музыка… Но Сеня держался настолько неромантично, что никаких волнующих эмоций девушка не испытывала. Ей и в голову не могло прийти, что она вызвала в нем мужской интерес.
– А чем ты там занимался полгода? – Катя отодвинула тарелку с тортом и налила себе чаю из керамического чайника. – Неужели просто на коврике лежал?
– Ты спрашиваешь совсем как моя мама! – Сеня уже успел уплести половину своей порции и теперь беззастенчиво облизывал пальцы, испачканные воздушным кремом. – Знаешь, в общем ничем. Просто смотрел, как люди живут. Дергаться особо было некуда, без денег-то… Работать без зеленой карты нельзя, торговать мне нечем, кроме себя самого… – Напоследок он вылизал тарелку. Катя наблюдала за ним с вытянувшимся лицом. – Но этим, слава Богу, заниматься не пришлось! Кормили меня на убой, солнце грело, девчонки улыбались – что еще нужно?
– Короче, ты – хиппи! – сделала вывод девушка. – А я думала, их больше нет!
– Наверное, я – никто, – самокритично заметил Сеня. – Может, так никем и не стану. Знаешь, до тридцати все как-то легче воспринимается, а вот когда заказываешь торт с тридцать одной свечкой… Дядькой себя ощущаешь. Вроде пора стать солидным, деньги зарабатывать, положение в обществе… Опять же семью заводить. А ничего этого не хочется!
Все на тебя смотрят, будто ты им что-то должен, прямо нехорошо становится!
– Я тебя понимаю, – тихо проговорила Катя, вертя в руках чашку с остывшим чаем. – Мне пока еще двадцать восемь, но и на меня уже так смотрят… Будто я обязана замуж выйти, детей завести… Я думала, это чисто женская проблема!
– Брось, проблемы у всех одинаковые! – жизнерадостно заверил Сеня. – Так ты тортик не будешь? Тогда я все съем. Поверишь – с утра голодный бегаю, с этим чертовым днем рождения… Они там, наверное, тоже за торт взялись.
– Вот тут тебя и хватятся! – Катя залпом выпила чай и взглянула на часы. – Знаешь, это ужасно глупо… Но у меня при себе ни копейки. Может, одолжишь на такси? Я завтра же верну, точно!
Она вдруг покраснела, сообразив, что эта фраза может быть воспринята парнем как просьба об очередной встрече. Но Сеня только кивнул, словно ожидал подобного оборота:
– Не вопрос, как раз на такси у меня и осталось. Если ты, конечно, не в Химках где-нибудь живешь.
– Нет, я возле ВВЦ… – Катя снова выругала свой длинный язык. «Ну, теперь осталось сказать ему точный адрес и позвать к себе на чашку кофе. Кофе, кстати, у меня есть!»
Однако парень не придал значения этому уточнению. По всей видимости, у него и в самом деле не было желания флиртовать со своей новой знакомой. Порывшись в карманах, Сеня протянул ей две помятые сотенные купюры:
– Бери, хватит! Остальное тут оставлю и буду гол как сокол! Знаешь, а это отличный старт для новой жизни! С чистого листа всегда легче начинать… Еще бы надо мной ремонт не висел…
В этот момент Катя с ужасом поняла, что хочет предложить в долг этому незнакомому в сущности человеку полторы тысячи долларов. Именно такая сумма была ею отложена за последние два года. Отложить больше не удалось, хотя теоретически было возможно. Катя не отличалась экономностью, и даже то, что время от времени она заставляла себя выдергивать из зарплаты купюру-другую и прятать их в заветный кошелек, было для нее достижением. Эти деньги хранились дома у Карины – себе Катя не доверяла, а вот в подруге не сомневалась. Можно было поручить их хранение маме, но тогда у Кати не было бы уверенности, что эти деньги вернутся к ней без строгого допроса – на что потребовалась такая солидная сумма?
Возможно, она бы и предложила свою помощь, но тут Арсений в очередной раз исследовал свои карманы и извлек на свет наручные часы с порванным ремешком.
– Мама дорогая, как поздно-то! А я еще обещал к родителям заскочить, поздравить! Кать, давай я тебя быстренько сажаю в такси, и разлетаемся!
Он молниеносно расплатился и помчался к выходу, на ходу натягивая куртку. Катя бросилась за ним, хотя ничто не мешало ей спокойно допить чай и поймать машину самостоятельно, благо деньги у нее теперь были. Стоило Арсению поднять руку, как у бровки тротуара остановилась машина. Парень открыл дверцу и, молниеносно переговорив с водителем, обернулся:
– Порядок, садись! Да, постой… Вот, возьми себе, меня это все равно не спасет!
Катя увидела, что он протягивает ей подарочную коробочку, и даже отшатнулась, вспомнив о ее содержимом:
– Ты что, ты что?! Это же тебе подарили!
– Да ты подумай, как я буду это носить, куда, с чем?! – засмеялся Сеня и почти силой положил коробочку в карман Катиной куртки. – С глубоким декольте, что ли?! Бери, не сомневайся, я в свой день рождения всегда делаю людям подарки. Такая традиция!
– Но ты можешь это продать! – в отчаянии воскликнула девушка. Она чувствовала себя застигнутой врасплох и понимала, что говорит не так, не то. «Поблагодари его!» Но просто сказать «спасибо» Катя почему-то не могла.
– Мне нужны полторы тысячи, – напомнил ей Сеня. – И не умею я ничего продавать. Бери, носи и не плачь, слышишь?
Махнув рукой, он запахнул на груди расходящиеся полы легкой куртки и побежал прочь, перепрыгивая через лужи. Спустя минуту он был уже неотличим от других прохожих. «Не плачь? Разве я… – Катя провела пальцами по щекам и поняла. – Это все мои опухшие глаза. Он меня просто пожалел». Она уселась на заднее сиденье, назвала водителю адрес и, украдкой раскрыв коробочку, еще раз рассмотрела крест. «Бриллианты! Мне никогда не дарили бриллиантов!»
Крест тускло поблескивал в полумраке, ловя крохотными гранями свет уличных реклам, и Катя, улыбнувшись, сжала его в кулаке, словно это была редкая бабочка, севшая ей на ладонь и готовая в любой момент улететь.
