Текст книги "Любовь не знает мести (СИ)"
Автор книги: Анна Веммер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Я же не собираюсь ее убивать, – поморщился Лиам. – Трахну и выкину на улицу, где ей самое место.
– Ты прекрасно знаешь, что я могу найти тысячу вариантов для этой девочки. Как вывернуться из твоего захвата и засадить тебя на несколько неприятных лет. Я держу журнал уже пятнадцать лет, Лиам. Я могу рассказать тебе сотню способов выйти с минимальными потерями для девушки. Вопрос лишь в том, может ли это сделать она. Если она глупа и недалека – как ты о ней говорил – то у тебя все получится. Но если в ней есть хоть капелька разума, то Лиам... я отчаялась достучаться до твоей светлой стороны. Прошу хотя бы о благоразумии.
– Я тебя услышал, – кивнул Лиам.
– Но не послушал, – вздохнула женщина. – Что ж, я всегда готова принять Лизу, если с тобой что-то случится. Но не говори, что я не предупреждала. Извини, мне нужно идти. Принесли макет нового номера.
Отключаясь, он чувствовал себя еще поганее, чем до звонка. Лиам знал, что Ника его не поддержит. Она умела говорить неприятные, но справедливые вещи. Она часто отрезвляла. Но почему-то не в этот раз.
Слишком многое уже сделано, назад не повернуть. До сих ор все шло по плану, за исключением некоторых... моментов. Рикки Хейн не подозревала о том, что ловушка медленно захлопывается с ней внутри. А он пока еще контролировал собственные эмоции.
Ключевое слово – пока еще. Он не должен был срываться на занятии. И дело было даже не в том, что его поступок повсеместно обсуждали студенты, а в том, что если Лиама так легко задеть, то что будет дальше? Едва Хейн узнает, кто он и почему она оказалась в академии, она наверняка попробует вывернуться, надавив на больное место. Нельзя позволять ей это, нельзя давать в руки оружие.
Проблема была лишь в том, что Лиам и сам не знал, что со всем этим делать.
***
Незаметно подошла к концу первая учебная неделя. Лиам знал, что после этого дни понесутся со скоростью света, и семестр, который казался раньше длинным и тяжелым, станет преступно коротким. Про то, как он должен закончиться, мужчина предпочитал не думать.
В первый выходной он проспал почти до полудня – накануне разбирался с накопившейся документацией. А когда встал, то вспомнил, что назначил Рикки отработку. И угораздило же. Тогда он хотел лишить ее выходного в отместку за отказ от ужина. Сейчас вдруг понял, что переиграл сам себя. Ибо выходной должен был состояться у них обоих.
Он так и не придумал, чем она будет заниматься. Наливая кофе, решил: устроит ей тренировку в бассейне. В выходной на станции никого нет, все улетают. Бассейн будет свободен, и раз уж Хейн так стремилась туда ночью, вот ей возможность поплавать днем.
А ему – возможность полюбоваться девушкой в купальнике.
Звонила Лиза. Пыталась упросить отпустить Рикки с ними в увольнение. Пришлось предупредить и ее об опасности ночных прогулок. Лиам на самом деле считал, что Хейн заслужила отработку. А все его личные мотивы – лишь дополнение, не более. Если все курсанты начнут ходить по академии, когда им вздумается, несчастных случаев станет не в пример больше. Особенно когда на станции убийца... или даже два, ибо неясно, один ли человек убил ту студентку и пытался убить Рикки Хейн.
К назначенному времени Лиам спустился вниз, где в дежурной аудитории ждала Рикки. Едва войдя он отметил ее нервы. Про себя усмехнулся: предвкушала расплату за отказ от ужина. Впрочем, гонять особо он ее не собирался. Она и без него достаточно напугается, сама придумав ужасов.
– Даю десять минут, – скомандовал он. – Бери форму для занятий в бассейне и выходи к воде, как будешь готова.
– Бассейн? – она удивленно на него посмотрела. – Хорошо.
С некоторое неловкостью девушка выскользнула из аудитории. Лиам задумчиво проводил ее взглядом А все же, если вдуматься, кому понадобилось ее убивать? Надо будет проверить прошлое и настоящее. Просто на всякий случай. Первая попытка не удалась, что не факт, что она станет последней.
В бассейне никого не было, кроме парочки третьекурсников, которые, впрочем, заканчивали. Лиам не стал переодеваться, плавать он не планировал. Да и вообще настроения устраивать масштабную тренировку что-то не наблюдалось. Зря Хейн не согласилась на ужин. Он бы сейчас с удовольствием выпил пару бокалов вина и съел что-то морское в приличном интерьере, отличном от опостылевшей столовки.
Аж досада взяла. И чего ей стоило согласиться? Этикет никто не отменял, кто приглашает – тот и платит, он вполне себе ничего, на преподавателей со званиями часто западают студентки. И он даже в койку ее не тащил. Просто предложил поужинать и обсудить задание. Впору было обидеться, уж могла бы хоть из вежливости сделать вид, что он ее привлекает.
Впрочем, привлекает. Это он успел почувствовать в раздевалке. Но она, похоже, и сама не осознает, что именно чувствует. И пытается выпутаться. Ему бы ей помочь, ведь в план соблазнение точно не входить. Но как-то... не хочется, что ли. И почему все не бывает просто?
– Я готова, – услышал он голос за спиной.
– Ныряй, – кивнул на воду, даже не взглянув на девушку, хотя еще пару минут назад собирался внимательно ее рассматривать.
Подняв брызги, Рикки нырнула в воду.
– И что мне делать? – выплыв, спросила.
– Для начала думать головой, – хмыкнул Лиам. – Где очки для плавания?
– Ой...
– Вот тебе и ой. Переплыть три раза дорожку. Как хочешь, так и плавай теперь, хоть по-собачьи. Взяла бы очки, выдал б тебе ласты. А так...
Он махнул рукой, а Хейн, кажется, смутилась. Балбесы, все на первом курсе без исключения балбесы. Спортивная форма на физподготовку? Зачем, это лишнее. Шапочка на занятия в бассейн? Да ну, глупости какие. Детей вырвали из-под крыла родителей и сунули в академию, а он мучайся. На полном серьезе – порой первокурсники не умели простейших вещей.
Убираться в личном пространстве, вовремя вставать, не забывать принимать лекарства, если назначили. Был даже один, который не умел бриться. Все за них делают родители, всем обеспечивают, всем руководят. И академию, небось, половине потока родители выбрали.
Правда, не для Рикки Хейн. Она демонстрировала завидное упорство. Правда, как в рвении к знаниям, так и в нарушении правил. Лиаму даже было интересно, что в итоге из нее получится. Жаль, что дольше семестра она здесь не пробудет.
Она плыла медленно, но без остановок. Лиаму нравилось наблюдать за ее размеренными осторожными движениями. Она не суетилась, старалась держать положение и беречь силы. Было видно, что плавает плохо и понимает – суета только добавит проблем.
Рикки была в конце дорожки и уже заканчивала упражнение, когда он услышал шаги. Поднялся, обернулся.
– Елена?
Тренер была немного бледна, словно что-то случилось.
– Ты заявил на меня! – выпалила она, сжав губы так, что они побелели.
Черт.
– Елена, успокойся.
– Успокоиться? – прошипела она. – Полиция изъяла половину тренерской. Меня не арестовали просто потому что у них нет ордера!
– На кубке была кровь.
– Я порезала руку, когда оформляла полки с наградами! Лиам...
– Не кричи, – тихо, но строго сказал он. – Давай выгоним отсюда студентов и поговорим. Ты же не хочешь, чтобы по академии пошли слухи?
– Какая разница, – криво усмехнулась Елена. – Скоро все и так будут считать меня убийцей.
Он бросил взгляд в сторону Рикки. Она медленно, но приближалась. Надо было любой ценой выпереть ее из бассейна, под любым предлогом. И так, чтобы Елена и мысли не допустила о роли Хейн в происходящем!
– Не давай поводов тебя обсудить, – сказал он. – Девки первого курса слишком болтливы, чтобы своей болтовней не навредить.
Он повернулся к Рикки и крикнул:
– Хейн! Тренировка окончена, вываливайся отсюда, и чтобы такого больше не повторялось!
– Но мы же...
– Курсант Хейн, вы что, приказ не слышали? – рыкнул он так, что Рикки округлила глаза и пулей вылетела из бассейна.
Елена проводила ее нервным бегающим взглядом. Но не препятствовала. Когда за Рикки закрылись двери, Лиам выдохнул и спокойно оценил ситуацию. Елена была взвинчена, но адекватна.
Ровно до тех пор, пока ему в лоб не уперлось дуло бластера.
Нет, все же не адекватна.
– Я не позволю тебе сломать мою жизнь!
– Убить меня – не лучший способ все исправить.
Она молчала. Рука так дрожала, что Лиам опасался – Елена выстрелит случайно, не справившись с эмоциями. Теоретически он мог ее скрутить, но на практике не был уверен, что увернется, если что, от выстрела. Поэтому предпочел ждать.
– Что случилось? Расскажи мне. Ты знаешь, что у меня есть связи. Я смогу тебе помочь, отделаешься испугом. Только расскажи всю правду и убери от моего лица оружие. Это тебе точно не поможет.
Она молчала, в глазах появились слезы.
– Слушай, сюда может кто-то войти. Ты делаешь хуже себе.
Медленно, но она опустила оружие и отошла на пару шагов.
– Где ты его достала? – мягко спросил Лиам. – Отдай мне. И расскажи, что случилось. Ты ведь просто расставляла кубки, да? И что дальше? Эта девушка, Шейла, пришла в бассейн. Она грозилась рассказать о вашем романе, вы поссорились... ты защищалась?
Он подсказывал ей путь, надеясь, что Елена будет достаточно благоразумна. Неизвестно, что ей придет в голову, если женщина поймет, что загнана в угол. В бассейн действительно вот-вот могли зайти. Если она начнет стрелять по студентам, беды не оберешься.
– Я не хотела ее убивать, – тихо сказала женщина.
Рикки
Я не понимала, что происходит с этим мужчиной. В один момент он звал меня на ужин и обнимал в раздевалке, в другой совершенно равнодушно устраивал тренировку. И тут же рычал, словно я что-то не так сделала. От его тона на глазах выступили слезы.
Ну да, я облажалась. Дважды: сначала попалась ночью в бассейне, потом еще и очки в который раз забыла. Я не привыкла к посещению бассейна. Наверное, я заслуживала наказания, но зачем так кричать и срываться? Надо было соглашаться на этот чертов ужин. По ходу я лишила Лиама Линдвелла приятного выходного и этим его знатно выбесила.
Я быстро натянула джинсы и футболку прямо на голое тело, даже не став сушить волосы. Выскочила из раздевалки и столкнулась с Лизой.
– О. А я тебя жду. Ты так быстро. Ну, как прошло? Кричал, ругался, приставал?
– Как обычно, – вздохнула я. – Все не то, все не так. Опять накосячила. Заставил переплыть бассейн пару раз, потом пришла тренер и меня выгнали из бассейна, причем...
Я вдруг замерла.
Стоп. Тренер...
– Рикки? – с подозрением в голосе произнесла Лиза.
Я лихорадочно вспоминала сцену в бассейне. Показалась ли тренер мне необычной? Пожалуй, я на нее даже не взглянула, перепуганная рычанием Лиама. А теперь думаю, почему он вдруг выгнал меня? У капитана явно были большие планы на эту отработку, а тут вдруг конец, закат, домой.
Я быстро пересказала Лизе подозрения. Просто, чтобы поделиться ощущениями и понять, не несу ли я бред. Но подруга отреагировала бурно: рванула в сторону бассейна с настоящей паникой в глазах.
– Куда?! – удержала я ее. – Ты что, уже закончила академию и работаешь в полиции? Сейчас я вызову их.
– Но...
– Лиза, устроишь истерику, неизвестно, что будет. Может, у нее снесет крышу. А может, она вообще ни в чем не виновата и подошла обсудить успеваемость.
В это не верилось: слишком много совпадений. Но, признаться, я ожидала, что надо мной посмеются и пошлют, едва услышат рассказ. Но, к нашему с Лизой удивлению, начальник охраны академии быстро переключил меня на детектива из полиции. Я сбивчиво обрисовала ситуацию.
– Понял вас, мисс Хейн, – кивнул мужчина. – Высылаю офицеров. Держитесь подальше от бассейна, вы сделали все, что могли.
– Что это значит? – Лиза закусила губу.
– Возможно то, что тренер под подозрением, – вздохнула я. – Он прав, надо убраться отсюда, а не то и нам достанется.
– Но там папа!
– Лиза, папа – качок, а в тебе полсотни килограмм. Ну хочешь, останемся в смежной аудитории и первые узнаем, чем все кончится?
Девушка кивнула. Лиза выглядела бледной и взволнованной. Я не слишком опасалась за капитана, с хрупкой женщиной он, если что, уж точно справится. Гораздо больше меня волновало, что будет, если я ошиблась и тренер – милейшая невинная женщина, просто подошедшая поболтать.
Мысленно я усмехнулась – как похоже на уязвленную гордость. Пришла спортивная красотка и обо мне забыли. Впрочем, стоит вспомнить слова Лиама о том, что с тренером у него все равно ничего бы не вышло. Но если я ошиблась, мне точно в академии не жить. Надо было заткнуть свою интуицию и просто пойти на ужин. Лиам Линдвелл не идиот и не беспомощный подросток, он наверняка и в передрягах похуже бывал.
Ожидание тянулось целую вечность. Лизе приходилось еще тяжелее, она, явно эмоциональная и легко ранимая, уже напридумывала себе всяких ужасов. Неудивительно, что девушка толком не могла сидеть на месте: ходила туда-сюда по аудитории и то и дело прислушивалась к тому, что происходило снаружи.
– Что у вас с отцом? – вдруг спросила она меня.
– Что? – Я удивленно моргнула.
– Между вами что-то происходит, я же вижу. Вы цапаетесь, он приглашает тебя на ужин. А еще...
Она вдруг мучительно покраснела.
– Я видела как тогда, на практикуме по допросам, он положил руку тебе на колено.
Теперь краснеть подошла и моя очередь.
– Я не знаю, Лиза. По-моему, он просто пугает меня. Считает неподходящей компанией для тебя, бездарной студенткой, я не знаю... может, просто не любит детдомовских. Я и впрямь вляпываюсь в неприятности с завидной регулярностью. Надо поискать будет вакансии бета-тестера. Если есть какой-то косяк в системе безопасности, в моем присутствии он обязательно даст знать.
– Отец ни к кому не проявлял интереса со смерти мамы. Я не хочу... ну... но он ведь классный, да? На него всегда западают студентки и я уже даже готова смириться, если он сойдется с одной из них.
– Лиза, ты не хуже меня знаешь, что твой отец никогда и ни за что не поставит рядом с собой студентку. С такими, как я, можно спать, можно развлекаться. Но их не берут в спутницы жизни, а на меньшее я не согласна. Слишком много видела девчонок, для которых секс и отношения – что-то вроде чашки кофе утром. А еще за интрижку с преподавателем меня выгонят, а значит, я лишусь всего. Так что увы, но принцесса в этой сказке – кто-то другой.
Не знаю, что хотела ответить Лиза – послышался топот, грохот, а потом несколько выстрелов. Подруга рванула наружу. Удержать ее я не успела, и осталось только последовать за ней. Картина, открывшаяся в бассейне, была поистине прекрасна: десяток бравых ребят в форме полиции, лежащая на полу лицом вниз тренер и Лиам Линдвелл, на котором повисла рыдающая Лиза.
О, боги космоса, надеюсь, я не облажалась!
Потом один из полицейских на моих глазах упаковал в пластиковый пакет пистолет. С души словно камень свалился: как бы там ни было, а пистолет у тренера нашли.
– Ты почему не в увольнении? – донесся до меня обрывок разговора Лиама с дочерью.
– Хотела составить компанию Рикки.
– Мисс Хейн? – донеслось откуда-то сбоку. – Рад с вами познакомиться. Я – капитан полиции Рик Канрик. Боюсь, мне придется вызвать вас на допрос. Ваши показания очень пригодятся, когда мы будем предъявлять обвинения Елене Дельвего.
– Да, конечно, – кивнула я. – Сейчас?
– Мы постараемся разобраться с этим быстро. Капитан Линдвелл! – крикнул он. – Мне нужно вас допросить!
– Иди и отдыхай, – Лиам отправил дочь к выходу, – вечером поговорим.
Приблизившись и смерив меня изучающим взглядом, мужчина произнес:
– Мисс Хейн. Вам повезло с интуицией. Если бы Елена оказалась просто моей подружкой, вы бы уже летели на Землю, отчисленная.
– Я решила, что уж лучше быть отчисленной, чем виновной в вашей смерти. Хоть вы мне и не нравитесь, – холодно ответила я. – К тому же вдруг вспомнилось, что тренер не интересуется мужским полом.
– Я договорюсь с профессором Фардалем, – усмехнулся капитан. – Он поставит вам автомат. Вместо игрового убийства вы раскрыли настоящее.
Нас прервали полицейские.
– Допрос не продлится долго, – пообещал капитан.
И не соврал. Допрос действительно не длился долго. Он длился адски долго!
Сначала допрашивали Елену. Долго допрашивали, наверное, с час. Нас принесли кофе с сэндвичами, а потом еще по бутылке воды. Затем настал черед капитана, но он, впрочем, пробыл не так долго. Явно знал, как себя вести на таких мероприятиях.
А вот я нервничала и дергалась.
– Не бойтесь меня, мисс Хейн, – улыбнулся капитан полиции. – Я люблю таких, как вы. Помогающих раскрывать дела.
Это немного успокоило, но лишь немного. Помимо всего прочего я размышляла, смогу ли заставить себя оказаться на его месте. Нет, все-таки пойду в адвокатуру.
– Я должен задать вам несколько вопросов. Иногда они могут быть неприятными. Не обижайтесь, мисс Хейн, отвечайте спокойно и честно.
– Хорошо, – кивнула я.
– Расскажите, что произошло сегодня.
Я сбивчиво описала произошедшее еще раз. Отработка, плавание, тренер, меня выгоняют, я догадываюсь о том, что дело нечисто, вызываю полицию.
– Вы давно делали предположение о том, что тренер Дельвего может быть причастна к убийству девушки, верно?
– Да.
– При каких обстоятельствах?
– В приватном разговоре с капитаном Линдвеллом.
– Конкретней, мисс Хейн. Где вы были и что делали, когда вас... "озарило".
Я не очень понимала, как это относится к делу, но пришлось признаться:
– Капитан поймал меня на нарушении правил. Я ночью спустилась в бассейн. Он отчитывал меня, говорил, что я провалю учебу и я вспомнила, что видела во время занятия следы магнитного порошка, просыпанного в тренерской. Мы пошли проверить и там нашли кубок с отпечатками крови.
– Крови?
– Ну... ультрафиолет показал какие-то следы. Я предположила, что крови. Очень похоже было на рану Шейлы.
– Вы выбрали специализацию судмедэксперта?
– Я еще не определилась.
– Хорошо. Мисс Хейн, в каких вы отношениях с капитаном Линдвеллом?
И почему все меня об этом сегодня спрашивают?
– Он мой преподаватель.
– И только? – прищурился капитан полиции.
– И только.
– Тогда почему вы так бросились его спасать?
Помолчав немного, я сказала:
– Я не думала о том, что спасаю именно его. Тренер могла оказаться убийцей и причинить кому-то вред. Наверное, я все же краешком сознания заметила, что она ведет себя необычно.
– То есть, вам без разницы, кого вы защищаете? Даже капитана Линдвелла, который...
Рик Канрик замялся.
– Не всегда соблюдает субординацию.
– О чем вы? – нахмурилась я.
Сердце отчего-то истерично забилось в груди.
Мужчина показал мне планшет, на котором... вела съемку скрытая камера. И эта камера давала отличный обзор на раздевалку в бассейне и нас с Линдвеллом. Особенно хорошо в кадр вошел момент, как его рука скользит по внутренней стороне моего бедра. Воспоминания были так свежи, что я почти физически вспомнила это касание.
– Не очень-то похоже на воспитательную беседу.
– У капитана Линдвелла... свои методы воздействия на нарушителей устава, – пробормотала я.
– Это попытка изнасилования, мисс Хейн.
– Нет! – Я рассмеялась. – Это попытка запугивания. Он говорил о том, что если бы оказался убийцей, то мне бы не поздоровилось. И... иллюстрировал такую вероятность.
– Вы знаете, что такое стокгольмский синдром? – вновь огорошил меня следователь.
– Как это относится к делу?
– Мисс Хейн...
– Да, знаю. Как это относится к делу тренера Дельвего?
– Вы боитесь Лиама Линдвелла?
– Нет!
– Я просил вас не нервничать. И предупреждал, что вопросы могут быть неприятными.
– Я не вижу в таких вопросах смысла.
– Мы установили в бассейне и примыкающих помещениях камеры, чтобы следить за тренером. Нам не хватало доказательств. Можете представить мое удивление, когда я увидел вас с капитаном. Мисс Хейн...
– Мистер Канрик, – я сделала глубокий вдох, – мы находимся в имперском образовательном учреждении. Вы поставили камеры в женской раздевалке. Там, где девушки порой ходят голые. Ни я, ни мои однокурсницы не давали разрешения на такую съемку. В академии учатся много детей из правовых династий. Не мне вам рассказывать, что будет, если они узнают о камерах. Поэтому свои неприятные вопросы вы будете задавать мне в присутствии адвоката. Я имею на него право.
Следователь выглядел ошеломленным.
– У вас аналитический ум, мисс Хейн...
Но я не собиралась больше ничего говорить. Надо было сразу отказаться. Слишком мало опыта. Но почему он обо всем этом спрашивал? Что-то мне подсказывало, что неспроста.
– Вы действительно отказываетесь больше разговаривать? – поразился полицейский.
Я кивнула. Дурой не была. Может, я и импульсивная, излишне деятельная и немного раздолбайка, но не тупая. Они не станут давить дальше на предмет отношений с Линдвеллом. Иначе придется обнародовать записи с камер, да и вообще наличие этих самых камер. А за записи переодевающихся студенток адвокаты академии сожрут их и чайком запьют.
Но как же меня трясло. А главное, я совершенно не понимала, почему.
Когда вышла из кабинета, несколько метров прошла в полной прострации. Только голос Линдвелла вывел из состояния сомнамбулы:
– Похоже, у этого парня на меня зуб. Зубище, я бы сказал, – безмятежно произнес он.
– Они записали на камеру нашу встречу в раздевалке.
– Ага, – фыркнул он. – Хотели заставить меня вернуться в УКБ. Мол, не место тебе среди студенток, пошли обратно на работу. Почему ты меня не сдала? Ведь обещала.
– Потому что я не понимаю, чего хотел Канрик, – призналась я. – Он задавал странные вопросы.
– Пошли, – хмыкнул Лиам, – за ужином расскажешь.
Я взглянула на часы.
– Столовая уже закрыта. Нас не пустят.
На что мне показали чип-ключ. Ах да, преподавателей устав и режим академии не касается...
***
Я скептически посмотрела на поднос, который передо мной поставили. Еды, которую капитан Линдвелл на него водрузил, хватило бы дня на два хорошего питания. Я сначала решила, что это на двоих, но нет – мужчина вскоре притащил второй поднос.
– Почему вы второй раз пытаетесь впихнуть в меня еды больше, чем я вешу сама?
– Потому что ты второй раз получаешь ее по моему чипу. А у меня норма калорий немного другая. Жуй давай, что не съешь, то понадкусывай. Зря что ли налоги платим? Так что там с Канриком?
Я пересказала наш разговор. Правда, мясо было такое вкусное, что на пару мгновений я забыла, о чем рассказывала и очнулась только когда почувствовала на себе пристальный взгляд капитана.
– Что такое? – удивилась я.
– Ничего. Продолжай.
Пожала плечами:
– Ну, я отказалась говорить без адвоката и он меня отпустил. Зачем он свел разговор к этому?
– Сложно сказать, – ответил Линдвелл. – Ему явно пришел приказ из УКБ. Возможно, пытался достать меня через тебя. Если бы ты предъявила обвинение, мне пришлось бы бросить преподавать. Для космобезопасности это мелочи. А может, они интересуются тобой. Их руководство звонило мне и спрашивало об одаренных студентах. Я послал их до конца семестра, но слухи могли и дойти. Ты выделяешься.
– Странный способ заманить меня сотрудничать, – хмыкнула я. – А вообще что из себя представляет это УКБ?
– Как бы тебе объяснить... – Лиам задумался. – Когда началась массовая колонизация ближнего космоса, станции заселялись преимущественно энтузиастами. Лишних там не было: инженеры, ученые, строители, врачи. Потом станции и планеты начали обживать. Появились преступления и вместе с ними особый класс этих преступлений. То и дело какой-нибудь псих угрожал жизни всей станции. То пролезут в центр управления, то в систему жизнеобеспечения. История знает много трагедий, связанных с космическими станциями. Полсотни лет назад одна из станций-академий потеряла привязку и ушла в открытый космос. Тогда не было технологий, способных перехватить ее.
– И что случилось с жителями? – У меня мороз пошел по коже.
– Какое-то время им хватало воздуха и запасов. Может, лет на пять. Сигнал сразу потеряли, так что могу лишь предположить, что все они погибли в конце концов. Есть призрачный шанс, что им удалось сделать систему замкнутой... но мы никогда этого не узнаем. Станции взрывали, на станциях происходили убийства. Стало ясно, что обычная полиция не справляется, нужно централизованное управление. Так появилось Управление Космической Безопасности. Оно создавалось людьми, которые четко знали, чего хотят и как этого достичь. Поэтому результаты были впечатляющими. Однако с десяток лет назад, как и в любой государственной структуре, в УКБ начали ставить "своих". Руководители менялись, и это были не заинтересованные специалисты, которые знали работу от и до, а формальные лидеры – у кого больше звездочек, у кого влиятельнее друзья в правительстве. Управленцы, в свою очередь, методично разваливали работу управления бессмысленными отчетами, показателями. Я устал делать очередную таблицу классификаций преступлений за последние пять лет и ушел. Сейчас они, похоже, осознали ошибку и восстанавливают былую славу.
– Но вы не вернетесь, – догадалась я.
– Меня все устраивает. Но ты можешь подумать. УКБ считается престижным подразделением.
– Методы у них...
– Станешь старше, поймешь, в чем плюс такой "шоковой" работы.
Когда с ужином было покончено, я встала, чтобы отправиться спать. День выдался долгий и совсем не выходной. Но капитан, к моему удивлению, поднялся вместе со мной.
– Провожу, – бросил он в ответ на мой вопросительный взгляд.
– Не стоит.
На меня так посмотрели, что сразу стало ясно – стоит. Если вдуматься, это имело смысл. Я собрала все возможные неприятности за неделю в академии. И как прожить здесь пять лет?
На пути к каюте молчали. Я размышляла над словами капитана, что УКБ, возможно, проверяли меня на соответствие своим требованиями. И, похоже, я ударила в грязь лицом, позорно сорвавшись на следователя. Наверное, стоило реагировать сдержаннее.
Но, если вдуматься, мне тоже не нравились камеры в бассейне. Не пойду теперь туда. И в спортзал не пойду, мало ли куда они понатыкали наблюдения.
– Спасибо за помощь, – вежливо и спокойно сказала я, когда мы остановились у дверей.
Было страшно. Сама не знаю, почему, просто чувствовала... что-то.
– Ну что вы, мисс Хейн, – усмехнулся Лиам, – это я должен благодарить вас. Вы спасли мне жизнь.
Я инстинктивно вжалась в стенку, когда он придвинулся. Голос как-то резко сел, воздуха не хватило и решительный протест получился не слишком решительный. Мои губы обожгло дыханием, но ощущение, будто огнем. Я зажмурилась, ожидая касания, но буквально чудом нашла в себе силы оттолкнуть мужчину и выдавить:
– Извините меня, капитан. Вы привлекаете... внимание. Но меня выгонят из академии за это. Я не могу, извините.
Собиралась проскользнуть вдоль стеночки в каюту, надеясь, что мужчина не станет удерживать, но даже с места сдвинуться не смогла – в моих волосах запуталась чужая рука, а губы все-таки коснулись, жадно и напористо. Я вздрогнула. Язык мужчины скользнул по моему, буквально на секундное касание – и Лиам Линдвелл отстранился, а в следующий миг я уже наблюдала, как он удаляется прочь.
Сердце билось гулко и даже больно. Похоже, капитан привык брать то, что хочет, без особых разговоров. И рано или поздно это выйдет мне боком.
Я не сразу осознала, что все время вплоть до того, как уснула, прижимала руку к губам, которые горели.
Лиам
Его личную жизнь можно было разделить на три периода.
Первый – бурная юность, когда до встречи с Катариной он трахал все, что движется и зовется красивой женщиной. Это напоминало поедание конфет, когда первые несколько штук кажутся довольно вкусными, а остальные ты даже не замечаешь, как глотаешь. С каждым разом такие конфеты приносят все меньше и меньше удовольствия, становятся закуской к чаю.
Потом он встретил Катарину, в очереди в планетарий. Она пришла туда одна, расстроенная чем-то до слез. Их кресла оказались рядом, и Лиам не мог не попытаться развеселить хорошенькую девчонку. Он прожил с ней больше десяти лет, и за эти годы у Лиама не возникло и мысли, чтобы изменить жене.
Затем Катарина погибла, и долгое время он и не смотрел в сторону женщин. Но природа берет свое, и какие-то любовницы позже появились. Но то были даже не опостылевшие конфеты, а просто безвкусные хлебцы. Он забывал о них, едва они уходили, и секс превратился в разрядку, не приносящую ничего особенного. Ни эмоций, ни чувств, только физический кратковременный отдых.
Он долгое время думал, что так будет всегда и, в общем-то, не имел ничего против.
Но в этот вечер Лиам Линдвелл поцеловал Рикки Хейн и на секунду... нет, на доли секунды он почувствовал, как ему сносит крышу. Как мучительно, почти до боли захотелось большего. Как касание отозвалось внутри разрядом тока.
Вот только в планах не было этого, да и Хейн не горела желанием бросаться в эту связь с головой. Вернее, ее желание он как раз очень хорошо чувствовал, да только разум у девчонки оказался пока что сильнее. Но это не значит, что положение дел не изменится. А если она сама захочет его... Лиам не был уверен, что устоит.
Тело требовало разрядки, и обычные способы, доступные, что называется "здесь и сейчас", его не устраивали. Лиам пытался себя убедить, что хочет женского тепла и нормального секса, но выходило плохо – он хотел Рикки Хейн.
А еще ему было интересно, чего хочет сейчас она и, поддавшись минутному порыву, он развернулся в сторону жилых кают. Перед дверьми Рикки долго стоял, убеждая себя не делать глупостей. Но все же приложил чип к считывателю и вошел в темную комнату с рядами одинаковых металлических коек.
Рикки заняла койку в центре каюты, нижнюю. Девушка уже спала, улегшись прямо поверх одеяла – в каюте было жарко. Ее грудь мерно вздымалась, ресницы чуть подрагивали. Сорочка почти ничего не скрывала, и в слабом свете аварийного выхода было видно нежную кожу и пульсирующую жилку на шее.
Не отдавая отчета в собственных действиях, Лиам протянул руку и кончиками пальцев коснулся ее колена.
Нет, надо уйти. Нельзя забывать, кто такая Рикки Хейн, нельзя вестись на ее красоту.
Он уже почти повернул к выходу, но тут внимание мужчины привлек красный отблеск на полу, под койкой Рикки. Полный мрачных предчувствий, Лиам наклонился и едва слышно выругался.
