Текст книги "Его чужая жена (СИ)"

Автор книги: Анна Тутусина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Оль, ты можешь мне доверять, – говорит мягко, – Да, я знаю, что не заслуживаю этого, но я очень хочу стать тебе отцом.

– Почему тогда… – договорить у меня не получается, резко накатившие слезы душат, сдавливая горло.

– Потому что дурак, послушал твою маму. Она убедила меня в том, что ты после наших встреч истеришь и очень плохо себя чувствуешь, и я поверил в то, что плохо на тебя влияю. Решил, что, когда ты повзрослеешь, мы наверстаем упущенное время. Но, как видишь… А сейчас между нами такая пропасть… – взволнованно говорил папа, а я, прикрыв рот ладонью, глотаю слезы. – И я готов на все, только бы быть чуть ближе, но я не знаю, что могу сделать для тебя… К ни го ед . нет

– Пап, – пищу я и бросаюсь ему на шею.

Он обнимает меня крепко и, кажется, тоже плачет. Сидим, обнявшись, пока оба не приходим в чувства. Я слегка отстраняюсь от него, но папа не выпускает меня из рук.

– Я беременна, – слова даются легко.

А когда до папы доходит смысл моих слов, его лицо озаряется улыбкой, и на глаза снова наворачиваются слезы. Мне так не хватало этой безмолвной поддержки, чтобы кто-то порадовался за меня, обнял так же крепко, как обнимает сейчас папа.

И даже обыденное и такое привычное обращение "папа" приобретает новый, особый смысл.

– За это надо выпить, – целует меня в макушку и встаёт. – Мил! – зовёт свою жену, роясь в шкафчике.

– Что ты там копаешься? – по-доброму ворчит мачеха, входя в кухню.

– У нас скоро внук родится! – гордо объявляет он и кидает на меня благодарный взгляд, а я молча улыбаюсь.

Мне наливают зелёный чай, а следом на столе появляются всякие вкусности. Папа же с Милой пьют коньяк, весело обсуждая ремонт в одной из гостевых комнат, которая вскоре станет детской для их внука. Или внучки, добавляю я каждый раз, на что папа только отмахивается.

– А его отец? – внезапно спрашивает папа, а с моего лица сползает вся краска.

– Он не верит, что ребёнок его, – отвечаю я и сжимаю губы, устремляя взгляд в окно.

– Есть основания?

– Нет, – отвечаю твёрдо, глядя папе в глаза, он кивает.

– Хочешь, я поговорю с ним?

– Нет, – он снова кивает.

– Оль, как ты смотришь на то, чтобы переехать к нам? – нарушает воцарившуюся тишину Мила, а я удивлённо хлопаю ресницами.

– Переезжай к нам, Оля, – более серьёзно предлагает папа, а я по-прежнему молчу.

– Ну, сама подумай, будешь жить за городом, тут и воздух чище, и тише, чем в городе, спокойнее, мы с папой и Кариной будем помогать тебе с ребёнком, – перечисляла Мила плюсы жизни в их доме, а я переводила взгляд с неё на папу и обратно, отмечая про себя всю серьёзность их предложения, и уже готова была согласиться, как на кухне раздался голос моей младшей сестры:

– Ты беременна?!

Не успеваю повернуться, как оказываюсь в объятиях Карины.

– Задушишь, – смеюсь, а она визжит мне на ухо:

– И я узнаю об этом последней? И кто ты после этого?

Сестра садится на соседний стул и укоризненно смотрит на меня.

– Не последняя. Мама ещё не знает, – успокаиваю её, и за столом разносится протяжное "о-о-о".

– Надеюсь, отец – не Лёша?

– Не Лёша.

– И когда свадьба?

– Какая свадьба? – не сразу доходит до меня смысл её вопроса.

– Ну, как? Миша сделал тебе уже предложение?

– Во-первых, я замужем, – вздыхаю, – Ну, а во-вторых, он не верит, что ребёнок его.

Карина округляет глаза и в недоумении переводит взгляд с меня на родителей и обратно. Папа, хмурясь, отворачивается, а Мила сочувственно поджимает губы.

Я же держусь из последних сил, чтобы снова не разреветься, концентрируюсь на размешивании сахара во второй за этот вечер чашке чая, а сердце в груди начинает колотиться чаще, стоит только подумать о Мише. Стараюсь спрятать переживания глубоко внутри, внешне оставаясь спокойной и безучастной, иначе погружусь в них полностью и заставлю близких волноваться.

Об отце моего ребёнка больше никто не говорит, и я окончательно успокаиваюсь, но ровно до того момента, пока не остаюсь одна.

Долго не могу уснуть, в голове столько разных мыслей, и хороших, и плохих. В итоге, не выдерживаю и решаю спуститься вниз, чтобы попить водички.

– Не спится? – следом за мной на кухне появляется Карина.

– Не спится, – открываю холодильник и изучаю содержимое. – А ты чего не спишь?

– С Севой болтали по скайпу, – сестра садится за стол и подпирает щеки кулаками.

– Будешь творог? – изучаю упаковку, до конца не понимая, что именно ищу на ней.

– Оль, расскажешь, что между вами произошло? – я сразу понимаю, о ком она говорит, подбираюсь вся и кладу творог обратно в холодильник.

Наливаю в стакан воду и сажусь напротив Карины.

– Если честно, я сама не знаю, – делаю глоток и кручу стакан в руках, сестра терпеливо ждёт продолжение. – Я думала, между нами намечается что-то серьёзное. Ну, мне так казалось, по крайней мере, – хмыкнула, вспоминая, – А когда рассказала ему о беременности, он высмеял меня. Так неприятно было, – воспроизвожу по крупицам в голове этот момент, и обида снова даёт о себе знать, затмевая всё самое хорошее, что было между нами, – Хотя, за пару дней до этого он попросил… потребовал, чтобы я подала на развод, а потом… вот…

– Странно это как-то, не находишь?

– Ничего странного, – покачала головой, утыкаясь в стакан, покрутила его между ладонями, – просто я слишком многого от него хотела, а он просто развлекался.

– А мне показалось, что он серьёзно к тебе относится. И что значит – высмеял тебя?

– То и значит. Сказал, ты уверена, что ребёнок от меня? Может, от того или другого? Как-то так, – я поморщилась, словно произнесенные слова причинили мне физическую боль.

– А ты уверена, что ребёнок его? Только не обижайся, пожалуйста, – Карина положила руку на моё предплечье и сжала его слегка, виновато заглядывая в глаза.

– В том-то и дело, что после нашего первого раза у меня с Лёшей больше ничего не было, – горько усмехнулась и тяжело вздохнула, пытаясь в очередной раз найти хоть какую-нибудь причину, из-за чего Миша мог так плохо обо мне подумать, но в голову ничего не приходит.

– Хочешь, я поговорю с ним?

– Не нужно, – благодарно улыбаюсь сестре, – папа уже предлагал.

– Вы с папой, смотрю, нашли общий язык? – заговорщицки склонившись ко мне, спросила Карина.

– Да, мы поговорили, – я устремила свой взгляд в потолок, мечтательно выдыхая.

Это, пожалуй, лучшее, что случилось со мной сегодня, не считая подтверждения врачом моей беременности.

– Это так здорово! – воскликнула сестра, и я, кивая, соглашаюсь с ней. – И так классно, что ты с нами теперь жить будешь, – и снова соглашаюсь с ней, улыбаясь. – А что будешь делать с Мишей? – улыбки сползают с наших лиц.

– Не хочу, чтобы мой ребёнок рос без отца. Наверное, попробую с ним ещё раз поговорить, не знаю. Пусть даже он не хочет видеть меня в роли своей жены, девушки, но ребёнок-то не виноват, – на несколько минут воцаряется тишина, каждая из нас погружается в свои мысли. – Я ведь только сегодня поняла, как мне не хватало папы все это время. Не хочу, чтобы мой ребёнок испытал те же чувства.

Глава 31

Переезд занял всего пару часов, вещи собирать мне помогали Карина с Кирой, а папа прислал машину с грузчиками.

И, если сестра была рада тому, что я переезжаю, то подруга заметно приуныла.

Единственным человеком, который пока ещё не был в курсе значительных перемен в моей жизни, оставалась мама. Но я не торопилась ей ничего рассказывать. К тому же, в последнее время мы почти не общались. И причин на это у меня было две.

Во-первых, я все ещё была обижена на неё за подстроенную встречу с Лёшей в её квартире, а во-вторых, мне не хотелось слышать её мнение по этому поводу, потому что оно в любом случае будет негативным. А плохие эмоции мне сейчас совершенно ни к чему, их и так хватает.

Папа пару раз пытался заговорить о том, чтобы я бросила работу и полностью сосредоточилась на будущем ребёнке, но я категорически отказалась увольняться.

Не хочу сидеть на его шее, и пока есть возможность, буду работать.

К тому же, работа мне моя нравилась, и все, вроде бы, наладилось после случая с заместителем генерального директора. Так мне казалось, пока Лев Сергеевич не вызвал меня к себе в кабинет.

– Оль, присядь, пожалуйста, – начал он, а у меня засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия.

– Что-то случилось? – я, нервничая, ковыряла ноготь указательного пальца, ожидая от мрачного директора начала разговора.

– Эммм… – он, похоже, тоже нервничал, пытаясь подобрать слова. – Я очень хорошо отношусь к твоему отцу, да и ты показала себя с лучшей стороны в качестве моей помощницы. В общем, я был бы рад видеть тебя и дальше сотрудницей моей компании, но…

– Что? – выпаливаю я, стоило Гришину на долю секунды замолчать.

– Ольга, – откашливается в кулак перед тем, как озвучить свое решение относительно моей дальнейшей судьбы здесь, – нам придётся попрощаться.

– Почему?

– Не хочу обмусоливать эту тему… Я категорически против служебных романов в моей фирме, – говорит твёрдо, а я удивлённо вскидываю брови.

– Но у меня нет ни с кем романа, – от волнения мой голос садится и звучит приглашённо.

– Романа, может, нет, но сплетен вокруг тебя ходит немеренно, и я вынужден попросить тебя уйти по собственному желанию. Сама понимаешь, Арсения я уволить не могу. Пока.

– Причём тут… – начинаю я и осекаюсь. – У меня с ним ничего не было и нет… И быть не может…

– Ольга, – переходит он на более официальный тон, и мне ничего не остаётся, кроме как начать оправдываться, потому что я не хочу потерять свою работу.

– Лев Сергеевич, я не знаю, кто и что говорит про меня, но я хочу, чтобы вы знали правду. У меня не было ничего с Петуховым, – начинаю бодро, но замолкаю, не зная, как озвучить Гришину случившееся между мной и его заместителем.

Нерешительно поднимаю на него взгляд, кусая щеку изнутри. А когда вижу одобрение в его глазах, решаюсь:

– Он проявлял ко мне интерес, но я сразу же ему отказала. И тогда он… – мой голос задрожал, и я нервно сглотнула. – Это было против моей воли, – сказала, стыдливо глядя в пол.

– Он тебя…? – слышу стальные нотки в тоне директора.

– Нет-нет, до самого страшного не дошло, – перебиваю, не давая ему договорить.

– Оль, иди домой, – Гришин встаёт и отходит к окну.

– Лев Сергеевич…

– Иди и забудь все, что я тебе сказал, – отворачивается от меня.

– Только, пожалуйста, не говорите ничего папе, – прошу тихо.

– Уверена? – кидает на меня взгляд через плечо, и я киваю.

– Да, не хочу, чтобы он волновался.

– Хорошо, иди, – машет рукой, и я покидаю его кабинет.

На душе какое-то мерзкое чувство. Наверное, зря я всё рассказала. Работу я сохранила, но теперь сомневалась, нужна ли она мне после всего этого. И что теперь будет с Петуховым? Вряд ли его уволят из-за меня. А мне придётся работать с ним.

Решаю, что нужно дождаться понедельника, а там будет видно. Если мне повезёт, то эта история канет в лету и не коснётся меня больше.

Глава 32

– Если хочешь, можешь с нами пойти? – я лежала на Карининой кровати и наблюдала за тем, как она примеряет уже третье платье, собираясь на свидание с Севой.

– Ну, куда мне? – улыбаюсь, глядя на то, как недовольно морщится сестра, оглядывая свой наряд.

– А что не так? Ты – молодая, свободная девушка. Рановато тебе крест на себе ставить, не находишь? – ловит мой взгляд через зеркало.

– Я беременна, Карин, – озвучиваю известный факт.

– Ну и что? – искренне удивляется сестра.

– Как что? Я буду зевать уже по дороге в клуб, а потом меня стошнит после первого глотка безалкогольного коктейля. И потанцевать не получится, потому что на это у меня элементарно нет сил, – развожу руками, а Карина устремляет свой взгляд в потолок, скептически морща губы.

– Как-то совсем безнадёжно ты описываешь свое состояние, – качает головой.

– Зато честно, – пожимаю плечами и встаю, чтобы пойти в свою комнату и сделать то, о чем мечтала весь день – лечь в постель и уснуть.

Желаю сестре хорошего вечера и оставляю её одну.

Засыпаю моментально, благо, проблемы со сном в моем положении больше не тревожат, и даже беспокойные мысли, не покидающие мою голову в течение дня, улетучиваются до момента пробуждения.

Сквозь сон слышу трель телефона и пытаюсь отключить будильник, с запозданием замечая, что за окном по-прежнему темно. Осенью рассветает, конечно, поздно, но не настолько. И только после этого вспоминаю, что сегодня – выходной.

– Кир, ты время видела? – сонно отвечаю в трубку, прочитав на экране имя подруги.

– Ты чего скидываешь? Третий раз звоню, – обиженно сопит подруга.

– Почему так поздно?

– По делу, – серьёзно отвечает рыжая, а я подбираюсь вся и сажусь в постели, подтягивая колени к груди. – Тут твой красавчик, пьяный в хлам…

– Он не мой, – поправляю на автомате, а сердце тревожно ускоряет ход.

– Ой ли? – поддразнивает Кира.

– Ну? И что там Миша? – подгоняю я.

– Я пыталась его отправить домой, но он не слушает никого, продолжает напиваться. Пару минут назад чуть не сцепился с парой качков, и если бы не вмешался охранник, то Мишаню твоего на скорой бы отсюда увезли, – пока Кира говорит, я нервно постукиваю пальцами по одеялу, уже полностью проснувшись. – Ну? Что скажешь? Ты приедешь?

– Я? Зачем? – недоумеваю.

– Спасать своего красавчика, иначе его отметелят тут, а он этого, похоже, и добивается, – усмехается подруга.

На раздумия уходит минута, и всё это время Кира висит на трубке и ждёт от меня ответ.

– Вызываю такси, – делаю глубокий вдох и вылезаю из-под одеяла.

– Подойди к бару, как приедешь, я помогу тебе с ним, – и отключается.

Пока звоню в службу такси, пытаюсь влезть в джинсы. За пару недель, прошедших с момента, как я узнала о своейбеременности, моя фигура почти не изменилась визуально, не считая груди, но узкие брюки на меня перестали налезать.

До бара, где работает Кира, добираюсь чуть меньше, чем за час. Прошу таксиста дождаться меня, надеясь потратить не очень много времени на разговор с Мишей.

Пока иду, пытаюсь придумать то, что буду ему говорить, но в голову ничего подходящего не приходит. К тому же, я не знаю, в какой степени опьянения он находится сейчас. И станет ли он вообще меня слушать?

И ещё я очень волнуюсь. Не знаю, как он отреагирует на моё появление. Я же, в свою очередь, буду очень рада видеть его спустя столько времени.

Сама не замечаю, как ускоряю шаг, торопясь к нему, когда понимаю, как сильно я соскучилась.

Войдя в бар, озираюсь по сторонам в поисках любимого профиля или тёмной короткостриженной макушки, но глаза разбегаются среди большого количества незнакомых людей, и у меня не получается найти того, на помощь кому я так спешила.

Когда до бара остаётся пара шагов, навстречу мне уже идёт Кира.

– Привет, – обнимает меня.

– Где Миша? – машинально оборачиваюсь, продолжая искать его глазами.

– Присядь, – тянет меня к барному стулу и усаживает на него.

– Кира, что случилось? – начинаю нервничать сильнее, глядя на беспокойную подругу.

– Я тебе звонила, почему трубку не берёшь? – вместо ответа спрашивает Кира, и я хлопаю себя по карманам в поисках телефона.

– Блин, дома забыла, – поднимаю на неё растерянный взгляд. – Кир, гда Миша? – повторяю свой вопрос.

– Тебе это не понравится, – рыжая берет мои руки в свои, а потом кивает куда-то в сторону.

Проследив за ее взглядом, нахожу глазами Мишу за одним из столиков.

Он не один. Рядом с ним, почти вплотную, сидит блондинка и откровенно льнет к его боку. Что-то шепчет, касаясь губами его уха.

Миша словно застыл и никак не реагирует на происходящее вокруг, смотрит прямо перед собой, держа в руках пузатый низкий бокал.

И я замерла, разглядывая его. В полутемном зале мало что могла увидеть, но я до рези в глазах пыталась запечатлеть каждую черточку на его лице, поймать каждую его эмоцию.

– Оль, – Кира сжала мою ладонь, привлекая внимание.

– А? – не оборачиваясь, отвечаю ей.

– Давай, я вызову тебе такси? Прости, что тебе пришлось это увидеть. Зря я тебе позвонила, – запричитала подруга.

– Стоп, – прерываю её, – Ты тут не при чем, успокойся. Всё нормально, – успокаиваю подругу, меня саму же немного потряхивает.

Не до конца понимаю, что испытываю, глядя на эту неприятную сцену. Радует, если это можно так назвать, только то, что Миша остаётся безучастным к бесстыдным поползновениям блондинистой девицы.

– Я пойду, – дергаюсь в его сторону, но Кира крепко держит за руку.

– Куда?

– Пусти, мне нужно с ним поговорить, – вырываю свою руку и иду к его столику.

Сердце отчаянно бьётся в груди, грозясь пробить дыру и вырваться наружу, ладони потеют, и я вытираю их о ткань джинсовых брюк.

Не сводя с Миши взгляда, упрямо иду вперёд, стараясь не думать о том, что он скажет, когда увидит меня.

Он резко поворачивается, а я встаю, как вкопанная, под его тяжёлым взглядом. Секундное замешательство в его глазах сменяется презрением.

Девушка, заметив перемены, активнее прижимается к его боку и закидывает ногу на его бёдра.

И тут он делает то, от чего моё лицо и шея покрываются красными пятнами. И вовсе не от смущения. Я начинаю злиться. Миша кладёт ладонь на ногу девушки и поглаживает её. Я, как завороженная, наблюдаю за этим.

Второй рукой он обнимает блондинку за талию, в то время, как девушка, склонившись, присасывается к его шее.

Не могу больше смотреть на это. Если Миша хочет таким способом отомстить мне за что-то, я не стану участвовать в этом спектакле, доставляя ему удовольствие.

Разворачиваюсь и быстрым шагом иду к выходу. И только на улице даю волю слезам.

Кира выбегает следом и, заметив моё состояние, крепко обнимает меня.

– Ну-ну, хватит. Перестань, – шепчет успокаивающе, и через минуту я чувствую себя уже значительно лучше.

– Спасибо, – отстраняюсь от подруги, вытирая мокрые щеки.

– Если хочешь, можешь подождать меня в подсобке, а потом я отвезу тебя домой?

– Нет, спасибо. Меня такси ждёт, – бросаю взгляд на машину.

– Хорошо, тогда я тебе завтра позвоню, ладно?

Мы прощаемся, и Кира исчезает за дверью бара, а я подхожу к ждущему меня такси.

Но не успеваю открыть заднюю дверцу, как мою руку перехватывают и, потянув назад, меня разворачивают спиной к машине.

– Что ты…? – начинаю возмущаться, но договорить мне не дают.

Миша обнимает меня одной рукой за талию, вторую кладёт на затылок и притягивает к себе. Прижимается своими губами к моим и целует.

Ошарашено наблюдаю за тем, как прикрываются его глаза, и уже, следуя инстинктам и желанию, кладу руки на его плечи и почти поддаюсь ему, начинаю отвечать, но краем глаза замечаю помаду на его шее, щеке, и улавливаю аромат чужих женских духов.

Становится противно, и я отталкиваю его. Неожидавший от меня отпора Миша отшатывается, и только сейчас я понимаю, насколько он пьян.

Глаза заволокло безумной дымкой, а его лицо перекосило от возмущения. Он делает пару шагов и снова оказывается максимально близко, хватает за запястья и тянет на себя.

– Пусти! – шиплю сквозь зубы, но он лишь ухмыляется.

– Эй! Отпусти девушку! – доносится из-за его спины, я приподнимаюсь на носочки и вижу двух парней, стоящих позади.

А Миша будто и вовсе ничего не слышит.

– Пусти меня, – повторяю я твёрже.

– Мы едем или нет? Если нет, то платите за простой, – слышу голос водителя такси из приоткрывшейся позади меня дверцы машины.

Но Миша никак не реагирует, смотрит пристально мне в глаза, слегка прищурившись от яркого света фонарного столба.

Дёргаю руками, пытаясь освободиться, но у меня ничего не получается.

И в этот момент мне на помощь приходят те двое, что стояли за спиной Миши.

Они, схватив его за плечи, оттаскивают от меня. Миша разжимает руки и резко поворачивается к ним, пытается вырваться. В мгновение ока троица оказывается в нескольких метрах от меня.

Подбегаю к ним, чтобы предотвратить драку, сделать хоть что-то, чтобы разнять их.

– Отпустите его! – кричу, но слышит, похоже, только Миша.

Он находит меня взглядом.

– Оля, сядь в машину! – говорит строго, но я не слушаю.

– Иди-иди, красавица, мы сами разберёмся, – парни продолжают удерживать Мишу, хотя в этом нет никакой необходимости. Он не сопротивляется, не в том он состоянии, чтобы дать им достойный отпор.

А те, кто изначально вступился за меня, вошли в азарт, и я теперь их мало интересовала. Справедливостью тут уже и не пахнет.

– Оля, иди! – рычит Миша, но я не отхожу ни на шаг, наоборот протискиваюсь ближе и встаю бок о бок с ним.

– Гарик, проводи девушку к машине, – кивком указывает на меня тот, что стоит ближе к Мише.

Тот второй, Гарик, берет меня за плечо и подталкивает в сторону машины, я пытаюсь увернуться.

– Отпусти меня!

– Отпусти её! – одновременно со мной вырывается у Миши, он дёргается в мою сторону и тут же получает кулаком в бок, скручивается, но продолжает тянуться ко мне.

Я вырываюсь и успеваю сделать один шаг, как низ живота пронзает острая боль. Ноги подкашиваются и в следующую секунду я падаю, сильно ударяясь коленями об асфальт.

Обхватываю живот руками и сжимаю зубы, сдерживая стон.

Слышу, как вокруг меня начинается суета, но не могу поднять голову, чтобы посмотреть, только крепче обнимаю себя в попытке унять боль.

Меня подхватывают на руки и усаживают на заднее сиденье машины.

Нужно было уезжать сразу, тогда бы точно все обошлось. А сейчас?

Если случится что-то непоправимое, я никогда его не прощу. Это он виноват в том, что сейчас со мной происходит.

Глава 33

Плотно сжимая бёдра, я аккуратно придерживаю свой совсем ещё плоский живот, словно это поможет сохранить частичку меня, поселившуюся под сердцем. И так мне действительно легче.

Водитель такси что-то бубнит всю дорогу, на скорости выше средней рассекая по спящим улицам города. А я мысленно прошу малыша остаться со мной и совсем не обращаю внимание на напряженную обстановку в салоне.

Тяжелая мужская ладонь нежно ложится поверх моих рук, словно так же, как и я, хочет защитить нас.

И боль постепенно уходит. Остаётся только пульсирующая тяжесть. На смену тревоге приходит спокойствие, наваливается усталость и меня безумно тянет в сон.

Намеренно широко открываю глаза, не позволяя себе спать. Будет лучше, если я буду в сознании, так проще контролировать свое состояние.

Миша подсаживается ближе, второй рукой обнимает за плечи так, что я оказываюсь со всех сторон окутана его тёплыми объятиями.

Я не должна чувствовать покой рядом с ним, мне нельзя расслабляться. Ведь это ненадолго. Это вынужденная мера с его стороны – позаботиться о бывшей любовнице в минуты болезненной слабости.

Кладу голову на его плечо и чувствую, как он прижимается губами к моей макушке. Застываем оба в такой позе.

– Я люблю тебя, – слышу его шёпот, проваливаясь в сон.

Но уже через минуту приходится проснуться, когда дверь с моей стороны открывается, и в салон врывается прохладный ночной ветерок.

Не заметила, как Миша вышел.

– Как ты себя чувствуешь? Сможешь идти? Или вызвать санитаров? – его заботливый голос звучит совсем близко.

– Смогу, – хрипло отвечаю и делаю попытку выбраться из машины.

Миша, придерживая меня за руку, помогает выйти.

По телу пробегает лёгкий озноб, заставляя плотнее кутаться в воротник тоненькой курточки.

Забавно, свою постель я, торопясь, покидала в ночи, чтобы помочь Мише, но в итоге помощь понадобилась мне.

Согреваемая заботливо накинутой на плечи мужской кожаной курткой, в компании обеспокоенного и вмиг протрезвевшего молодого мужчины, я добираюсь до регистратуры незнакомой больницы.

Молоденькая девушка-регистратор, оформив необходимые документы, провожает нас к кабинету дежурного врача, куда Миша, пропустив меня, входит следом. И я не успеваю возмутиться, как он, усадив меня на кушетку, объясняет седому эскулапу причину нашего визита.

Смущаясь присутствия Михаила, отвечаю на задаваемые врачом вопросы. Иван Валентинович, записав ответы, отводит меня в соседний кабинет.

Миша по моей просьбе остаётся ждать за дверью, недовольно хмурясь. Я же выдыхаю с облегчением.

– Ничего страшного я не вижу, – уверено говорит Иван Валентинович, – Как я и предполагал, у вас, милочка, гипертонус.

– Насколько он опасен для малыша? – приподнимаюсь на локтях, взволнованно всматриваясь в экран.

– Если будете соблюдать мои рекомендации, это никак не отразится на плоде. Но, в случае повторения болезненных ощущений, советую лечь в стационар, – сделал заключение доктор, окончательно меня тем самым успокоив. – Хотите послушать?

Я непонимающе смотрю на него, пытаясь уловить смысл вопроса. А когда он, дотянувшись до аппарата, нажимает на какие-то кнопки, и по всему кабинету раздаётся глухое "тух-тух-тух", я замираю.

У меня перехватывает дыхание от нахлынувших эмоций, а глаза застилает солёная влага.

– Вот видишь? Всё хорошо, – улыбается врач, а я, как зачарованная, считаю удары сердца моего ребёнка и молча глотаю слезы.

– Что-то не так? – выйдя из кабинета, я сразу же попадаю в руки Миши.

– Всё так, – всхлипывая, отвечаю ему, а он обеспокоенно переводит взгляд с меня на доктора, закрывающего дверь кабинета. – У него сердечко бьётся, представляешь? – губы растягиваются в глупой улыбке, а глаза снова увлажняются.

– Как? – Миша забавно хмурится и смотрит на мой живот, а я начинаю хихикать.

– Молодой человек, на минуту, – Иван Валентинович кивает на дверь и поворачивается ко мне, – Олечка, надеюсь, мы договорились с вами?

– Конечно. Спасибо вам, – благодарю его искренне.

– Жди здесь, – Миша усаживает меня в кресло и скрывается за дверью кабинета.

Отсутствует он недолго, я даже не успеваю дочитать информацию о вирусах и бактериях на плакатах напротив.

– Я вызвал такси, – убирает телефон в карман и подаёт мне руку.

– Угу, – вкладываю свою ладонь в его руку.

– Что тебе сказал врач? – интересуюсь, пока ждём такси.

– Передал рекомендации. Вот, – Миша, повертев белый клочок бумаги в руке, убирает его обратно в карман.

– Ээ… Почему тебе? – недоумеваю, округлив глаза, тем самым намекая, чтобы он отдал его мне.

– Наверное, он справедливо посчитал, что ты не слишком-то ответственно отнесешься к своему лечению, – беззаботно отвечает, глядя себе под ноги, поддевает носком кроссовка камушек и наблюдает за тем, как он отлетает на несколько метров и, грохоча, скатывается по ступенькам вниз.

– Как хорошо, что ты такой ответственный, – бормочу чуть слышно.

Ждём такси мучительно долго, хоть и прошло всего минут пять. Но стоило мне об этом подумать, как из-за поворота выезжает жёлтая машина и быстро приближается к нам.

Миша заботливо помогает мне сесть на заднее сиденье и, обогнув машину, устраивается рядом.

– Жукова, семь. Всё верно? – назвав Мишин адрес, водитель ждёт от нас подтверждение, глядя в зеркало заднего вида.

– Да!

– Нет!

Миша поворачивается в мою сторону, чтобы что-то возразить мне, а я уже диктую водителю свой новый адрес.

– К отцу?

– К себе, – веду плечом, пытаясь избавиться от неловкости, которую чувствую под его пристальным взглядом, – я там живу теперь.

Он хочет сказать что-то ещё, но не решается. Не сводит с меня глаз, я же не смотрю на него вовсе. Когда страх потерять ребёнка постепенно исчезает, просыпается обида и пропадает всякое желание говорить с ним, как я хотела сделать изначально.

Но сейчас молчала, молчал и он. Хотя, ради ребёнка нужно попытаться убедить его в том, что он – будущий его отец. Оставляю это на потом. Почему-то мне кажется, что у нас будет ещё время, чтобы это обсудить.

– Можешь отдать то, что прописал мне доктор? – устало прошу, когда мы подъезжаем к дому.

– Завтра заеду и привезу все, – удивляет меня Миша.

– Я сама могу. Зачем тебе…

– Я хочу позаботиться о тебе, – перебивает, удивляя тем самым еще больше.

– Спасибо, – роняю скомканно и открываю дверь.

Миша выходит следом.

– Я провожу.

Останавливаюсь у калитки, он встаёт в шаге от меня. Смотрим друг на друга и по-прежнему молчим.

– Я заеду завтра. Во сколько тебе будет удобно?

– После обеда – в любое время. Хочу выспаться.

– Тогда до завтра?

– Да, – тянусь к ручке, открываю дверь, но внутрь не захожу.

Топчусь на месте, пока Миша идёт к машине.

– Миш! – окликаю его, и он тут же останавливается, словно ждал этого. Оборачивается. – Это твой ребёнок, – говорю тише и прикусываю нижнюю губу, ожидая его реакции.

Он как-то странно смотрит на меня, но ничего не отвечает. Словно его что-то останавливает, мешает безоговорочно поверить мне.

Не говоря больше ни слова, захожу в открытую дверь и плотно её закрываю.

Спала я плохо, просыпаясь от каждого шороха. Поэтому утром совсем не была удивлена темным кругам под глазами и опухшим от недосыпа векам.

Потребовалось немало времени, чтобы хоть как-то привести себя в порядок к приезду Миши. Он видел меня вчера не в самом лучшем виде, сегодня же хотелось ему понравиться. Почему? Не знаю.

Ведь он отчётливо дал понять, как относится ко мне, а после вчерашней его выходки в баре с девицей на коленях ещё и показал, что я не нужна ему, и он с лёгкостью может меня заменить.

Но продолжает заботиться. И это странно. Потому что свою причастность к моей беременности он по-прежнему отрицает.

– Неважно выглядишь. Опять токсикоз? – встречает меня на кухне Карина.

– Почти, – уклоняюсь от ответа.

– Хорошо, что ты вчера не пошла с нами. Все-таки, ты права, беременным в клубе не место, – сделала вывод сестра, и я соглашаюсь с ней, кивая.

– А где все?

– Мама повела папу на свидание, – хихикает Карина, уплетая блинчики.

– Да?

– Да, у них бывает такое романтическое настроение. Пару раз в месяц.

Не могу не улыбаться, думая о том, какие отношения связывают папу с его второй женой. Таких же я бы хотела и для себя. И мне казалось, что в браке с Лёшей у меня было всё так же идеально, но как же я ошибалась.

– В понедельник хочу подать заявление на развод, – озвучиваю то, что крутится в моей голове последние несколько дней.

– Давно пора, – поддерживает меня Карина, и я делаю пометку у себя в голове не забыть отпроситься с работы на пару часов.

Хоть я и ждала его, поглядывая на часы, звонок в дверь раздался неожиданно. Пообедав с Кариной, я прилегла, почувствовав лёгкую тошноту, и не заметила, как, прикрыв ненадолго глаза, провалилась в сон.

Торопясь, накинула на себя тёплый кардиган и спустилась вниз. Но не успела. Карина уже открыла калитку и теперь, озадаченная, стояла у входной двери, встречая гостя. И, судя по её воинственному виду, приём ожидается отнюдь не дружественный.

– Карина, это ко мне, – встаю рядом с ней у открытой двери.

– Что он тут делает? – внимательно наблюдая за тем, как к дому по вымощенной дорожке приближается Миша с пакетом в руках.

– Пришёл ко мне, – повторяю очевидное.

– Это я поняла. Вот только не поняла, зачем он пришёл?

– Я тебе позже расскажу, ладно?

– Ладно, – она перевела на меня взгляд, посмотрела внимательно мне в глаза, и, убедившись, что я в порядке, отошла назад, – Я буду в своей комнате. И у меня очень чуткий слух.