Текст книги "Отдел «ППП» (СИ)"

Автор книги: Анна Шульгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Ага, там наше родовое гнездо, так что все пока очень даже закономерно.

– А на уровне слухов? – Алексей усаживаться не стал, встал за спиной. И хотя сжимать меня руками не стал, место обозначил четко. Волк, что с него взять.

– Это они и есть. А если тебе надо на уровне сплетен, то слушайте – Аль, у них там какая-то фигня с твоей племянницей. Двоюродной.

Я попыталась вспомнить всех племянниц, но сбилась на третьей.

– Которой именно, и какая беда?

– А хрен его знает, имя не сказали. Суть в том, что девахе около пятнадцати, но обществу её никто не представляет. Я так понял, что это что-то не то.

Не то. В таком возрасте она уже должна была достигнуть половой зрелости, а значит, научиться пользоваться силой. Как только это происходит, девушку вводят в круг ведьм. И если этого не случилось, значит, что-то пошло совсем не так. Или она так и не смогла взять под контроль силу, или родилась человеком. Второе крайне сомнительно, у нас в роду последний чистокровный человек отметился века три назад. Ну, это не считая моих выходок. Да и моя упертость в нежелании влиться обратно в лоно семьи так быстро не сказалась бы. А там кто знает…

– А теперь второе – я нашел того вампа, который Юрию машину травмировал.

– И где он? – Леша не двинулся, но у меня аж подшерсток дыбом встал от близкого ощущения подобравшегося всем телом зверя.

– Извини, я обещал его не выдавать, – Антон упрямо мотнул головой, а потом задумался. – Но могу ему по шее дать из чувства солидарности, хочешь?

– Твои обещания это твои проблемы, он моего сына тронул.

Я даже на руки свои глянула, а ну как снова возгорание устрою? Но они были самыми что ни на есть обычными, но вот скрестившиеся взгляды мужчин снижению напряженности не способствовали.

– Так, если вы сейчас драться будете, идите на улицу. Тут и места мало, и нечего мне кухню громить.

Отвечать никто не стал, но Антон, уже напружинившийся, чтобы встать, расслабился, а Алексей и вовсе отвернулся. Спина продолжала выражать глубокое негодование.

– Чего он на Юру вообще бузить начал? – я поставила перед бывшим мужем чашку, в которую, подумав, плеснула успокоительное. Работа у него нервная, точно не помешает.

– Лично ничего против не имеет, – попробовав чай, скривился, но отодвигать не стал. – Его попросили припугнуть, он и сделал.

– Безвозмездно? – Воропаев тихо, но многозначительно хрустнул пальцами, сжимая их в кулак. Мне даже глаза захотелось закатить. Захотелось, но не сделала, потому что и сама на придурочного вампира была зла.

– Не, таких идиотов даже среди нашей молодежи не встречается. Бабка твоя и попросила. Не сама, конечно, а через дочку. Тетку Тамару помнишь? – Ага, помню, редкая гадина. – Вот она с ним и общалась. Дала ассигнования, сказала, где найти, что сделать. Он парочку своих друзей подключил, соврал, что мажор к его девице клинья подбивает, надо объяснить, насколько глубоко тот не прав. Вот и объяснили.

– А на кладбище он что делал?

– На каком? – Антон, пополоскав в отваре губы, все-таки отодвинул чашку. Зато ухватил сушку, мигом припорошив воротничок светлой рубашки осыпавшимся маком.

– На том самом. Северном. Я же к тебе ещё приезжала, спрашивала об этом.

– Четно говоря, этот момент как-то из головы вылетел. Ща проясним, – прекратив терзать сушку, Антон вытащил мобильник и вышел в коридор. Затея дохлая, Леша его все равно услышит, а потом и мне расскажет, но мешать мы ему не стали.

– Что думаешь? – стоило вампиру покинуть кухню, как мне на плечи легли теплые руки. Аж умиляет такая добропорядочность, на людях интим ни-ни, даже если это не совсем человек, к тому же бывший муж. И такая архаичная сдержанность начинала нравиться.

– О чем именно? – я тоже сделала шаг назад, прижимаясь к твердому телу. – Нападение изначально странно выглядело, так что вполне возможно. Сейчас с кладбищем момент проясним, тогда и будем решать, верить или нет. А если про мою родню… Что-то не так. Не знаю, что именно, но у меня на сердце неспокойно.

– Из-за этой девочки?

– И из-за неё тоже. Что-то затевается, понять бы теперь, что конкретно.

Быстро поцеловав меня в лоб, Алексей убрал руки и чуть отступил. Ага, значит, Антон на подходе.

И точно – через пару секунд тот показался в дверях:

– Говорит, ему сказали, что последний раз видели цель на кладбище, вот он и пошел глянуть, чем оно так заинтересовало этого Юру. После того, как машину покоцали, паренек получил вторую часть денег и больше про это дело и не думал.

Тогда все сходится, хотя, как по мне, выглядит это несколько притянутым за уши. Но чего только в жизни не бывает, может, и правда.

– Передай этому придурку, чтобы не попадался мне на глаза, – Воропаев тяжело вздохнул, признавая, что пытаться воспитать лично не станет.

– Передам. Но он и сам это понимает, так что вряд ли встретитесь. Пацан хоть и дурной, но не тупой. Кстати, ты с Ниной Алексеевной давно виделась?

Я отвлеклась от созерцания колышущейся под потоком сквозняка шторы:

– В смысле?

– Говорю, с матерью давно общались? Просто её уже несколько дней никто не видел.

Сердце на мгновение замерло, а потом застучало с удвоенной скоростью.

– Несколько дней это сколько?

– На работе в последний раз была в понедельник, потом резко куда-то пропала. Медсестрички болтают, что раньше такого не бывало, она и на больничном за все годы была три раза, а чтобы так исчезать, так и вовсе никогда.

– Ладно, спасибо за информацию, попробую узнать, что там.

– Вот и хорошо. Как говорится, спасибо вашему дому, а мне пора. Алексей, не проводишь?

Не знаю, о чем там наедине хотел поговорить Антон, я только кивнула, судорожно пытаясь представить, куда могла пропасть мать. По роду деятельности они никогда не отключала телефон, но именно это ответил механический голос, когда набрала её номер. Попробовала через пару минут, и снова с тем же результатом. Даже не полюбопытствовала, о чем мужики общались, когда Воропаев вернулся.

– Что тебя так беспокоит? – Леша немного понаблюдал за тем, как я мотаюсь из угла в угол, а потом перехватил и усадил себе на колени.

– То, что она не на связи. Такого раньше никогда не бывало.

– У вас не особо близкие отношения, может, ты чего-то не знаешь. В отпуск уехала, например.

– Прямо во время сбора семьи? Нет, вряд ли. И отключать телефон просто так не станет. Она же акушер-гинеколог, в любую минуту пациентка может позвонить. Так что мама на связи и днем, и ночью.

– Вы же не ладите, с чего так переживаешь?

– Ладим или нет, а я её дочь, – снова набрала номер – глухо.

– Хочешь, своим архаровцам задание дам, чтобы узнали?

– Дай. Если не трудно, прямо сейчас, – нервозность перерастала в смутную, но уверенность. Дай Бог, чтобы мать оказалась банально вне зоны покрытия сети, потому что альтернативный вариант мне категорически не по душе.

Не прислушивалась, как он звонит кому-то из подчиненных, занятая тем, что выковыривала из потайного кармана сумки сим-карту. Активировала я её ещё лет пять назад и теперь только следила, чтобы она не стала недействительной. Потому и звонила раз в несколько месяцев на собственный телефон. Но есть ещё кое-кто, знающий этот номер. И именно для связи с этим человеком она и покупалась.

Пока снимала крышку мобильника, чуть не сломала пару ногтей, так торопилась. Ввела код, набрала номер… Долгие гудки сменились тишиной, в которой прозвучал такой знакомый и такой ненавистный голос:

– Хорошо, что позвонила, Альбина. Приезжай в субботу к обеду, мы будем тебя ждать.

Я аккуратно нажала «отбой» и даже не шваркнула телефон об стену. Уже большое достижение, учитывая хаотически мечущиеся мысли.

– Что случилось? – он забрал из рук сотовый и теперь пытливо заглядывал в глаза. – Ты говорила с матерью?

– Нет. Но говорила с тем, кто знает, что с моей матерью.

Деловито оглянулась, соображая, что брать с собой. Ждать больше суток я не собиралась.

– Ты можешь сказать, что происходит? Кто это был? – Алексей придержал меня, не давая продолжать броуновское движение.

– Это была моя бабка. Та самая, которая глава клана. И у неё моя мама. Та, которая станет главой после неё, – попыталась освободиться, но он сжал крепче, почти до боли.

– Если твоя мать станет главой клана…

– Ага, я у неё старшая дочь. Но не первая. Теперь понял, кто все рассказал и почему? – не оглядываясь на Лешу, продолжила копаться в сумке. Заодно думала, как пробраться в дом, не вызвав переполоха. – Нужно ехать сейчас, в субботу может быть уже поздно.

Вот никогда бы не поверила, что он может быть настолько не джентльменом, но Воропаев таки воспользовался моим предложением. А именно – резко обхватил сзади и как-то так сжал, что и сделать-то ничего не успела, позорно вырубившись.

Глава 18

– Сеня, друг, не дай Бог, конечно. Шо ты мне истерику мастеришь? Посмотри вокруг и трезво содрогнись. Ты уже наговорил на вышку. Теперь тяни на пролетарское снисхождение суда. Мудрое, но несговорчивое.

к/ф «Ликвидация», 2007 г.

Эротической фантазии престарелой нимфоманки не суждено было сбыться – пришла в себя я не связанная. Зато удобно уложенная на собственной же кровати. Рядом, буквально на расстоянии вытянутой руки, в кресле сидел Воропаев. Давно сидел, судя по усталому виду и тому, что проекционные часы показывали половину третьего. Надеюсь, что утра.

– Перед тем, как начать орать, выслушай. Пожалуйста.

Орать не планировала, потому что сейчас особо остро поняла, как могла влипнуть. Но говорить это не стала, пусть мужик покается, и ему полезно, и я пока с мыслями соберусь. Потому великодушно кивнула, пытаясь сообразить, как он меня вырубил. По голове не бил, спасибо уже и за это. Сонную артерию, что ли, пережал? Так меня отключило за считанные секунды, вряд ли…

– Извини, что пришлось так сделать, но идти туда нельзя. Скорее всего, на это и был расчет.

– Если бы заманивали, позвонили бы сами, – все-таки не утерпела и влезла. И даже подняться попыталась, но голову немного повело, пришлось откинуться обратно на подушки.

– Факт, – Алексей перестал изображать казанскую сироту и устроился рядом. И даже осторожно закинул руку мне за плечи. То ли желая поддержать, если совсем худо станет, то из опасений проявлять более явные невербальные признаки внимания. – Почти уверен, что позвонили бы. И было бы это посреди ночи.

– Почему?

– Простейшая психология – во сне человек острее ощущает беззащитность, а резко разбуженный может совершить действия, которых в бодрствующем состоянии поостерегся бы. А может, и вовсе не стали бы звонить, и ждал бы тебя в субботу сюрприз.

Как ни прискорбно, но он прав. Я действительно могла все испортить, если бы сорвалась прямо сейчас. Но беспокойство за мать грызло, несмотря на все понимание ситуации.

– Что предлагаешь?

– Дождаться утра, и сделать так, чтобы у меня оказались развязаны руки. Ты перепишешь заявление, укажешь, что нападал кто-то, похожий на мать. Тогда я смогу начать официально её искать для снятия показаний.

– Они будут нас ждать, – это я понимала, как никогда четко. И вчерашний визит Леши к бабке нам совсем не на руку. Эх, знать бы, где упасть…

– Они будут ждать меня, – последнее слово он особо подчеркнул. – Но не группу захвата.

У меня даже голова болеть перестала от удивления:

– Какую ещё группу захвата?!

Алексей глубоко вздохнул, но вслух на бестолковость сетовать не стал. В конце концов, сам меня вырубил, пусть теперь не жалуется на слабую мозговую деятельность:

– Ты сейчас пишешь заявление, из которого следует, что напали на тебя во время служебного задания. – Ага, помнится, как раз тот отчет для Потапыча только-только закончила, а что, тоже задание и очень даже служебное. По своей воле я эту муть в законный выходной сроду писать бы не стала. – Подробненько перечисляешь приметы своей матери. Пальцем на неё указывать не надо, но и дураку должно стать понятно, что это она.

– А дурак будет читать это заявление?

– Если все пройдет гладко, то не будет. А если нет, то лучше подстраховаться. Не хочу, чтобы ребят, которые будут нам помогать, потом затаскали.

Резонно. И достойно восхищения, хотя и отдает излишним педантизмом.

– Так понимаю, что мы всем колхозом отправимся выручать мою мать?

– Я бы предпочел, чтобы ты пока пересидела в безопасном месте, но это вряд ли возможно. Поэтому – да.

– Ты ведь уже все продумал в деталях? – Он коротко кивнул. – И начал выполнять? – Снова кивок. – Иногда ты меня так бесишь… Что ещё я должна знать?

– С нами пойдет Васильев.

Прикинула, на кой черт может сдаться Антон, и высказала единственное более-менее выдерживающее критику предположение:

– В качестве раздражающего фактора?

– И это тоже. Что-то, а выводить из себя умеет, – Леша на секунду сморщил нос. – А ещё он будет представителем от своего вида. И, если понадобится, сможет свидетельствовать в нашу пользу.

Были у меня на этот счет кое-какие сомнения, все-таки мы с ним бывшие супруги, что нельзя будет утаить, но в вопросах права паранормалов я немного плавала, так что предпочла положиться на Воропаева.

Судя по собранному и спокойному лицу, Алексей, предполагая некоторые трудности, тем не менее, не считал это предприятие безнадежным. Чем хоть как-то успокаивал. Потому что у меня не получалось предсказать действия родни. С одной стороны, не совсем же они отмороженные, чтобы причинить мама вред. С другой – принимая во внимание историю семьи, их вполне можно таковыми считать.

Надеюсь, никто не успел докопаться до правды по поводу моего фертильного здоровья. Потому что операцию сделала мать. Случилось это после долгих уговоров с моей стороны и её сомнений. Помнится, тогда едва ли не первый раз за всю жизнь крепко разругались. Она настаивала, что не нужно спешить, но, вместе с тем, признавала, что это выход. И, в конце концов, не смогла остаться в стороне, доверив здоровье дочери кому-то другому.

Мы никогда не были особо близки. Даже в глубоком детстве помню ощущение отчужденности, постоянно исходящее от мамы. Она скрупулезно исполняла родительские обязанности, но душевного тепла никогда не выказывала. Отца я практически не помню, это был династический брак, она наследница одного сильного клана, он – ведьмак из другого, чуть менее сильного, зато многочисленного. Их свели, как домашних животных, ради улучшения породы. Надеюсь, она все-таки испытывала к отцу хоть какие-то чувства.

Не знаю, страх ли, что могу повторю судьбу сестры, психологическая ли травма сделали мать такой холодной, но факт остается фактом. Её трагедия была двойной – мало того, что лишилась первой дочери, принесенной в жертву, так ещё и следующий ребенок родился старшим в своем поколении. Уже взрослой я узнала, как страшно ей было забеременеть повторно. Как она ждала больше года, проклиная семью и свой дар. А потом все-таки решилась. Но теперь мама была осмотрительнее, вытерпев пока не забеременеет кто-то из двоюродных сестер. Дождалась. Их было сразу две, что, учитывая плодовитость ведьм, не так уж удивительно. Вот только одна погибла, не успев родить, а вторая стала матерью мальчика. Явная ирония, если учесть, что за всю историю нашего рода ведьмаков можно пересчитать по пальцам одной руки.

Вот так я и оказалась претенденткой на то, чтобы стать следующей главой рода. А мама вынести этого не смогла. Хотя предупредила не сразу – выходя замуж за Антона, я была в счастливом неведении по поводу ведьминских перспектив. И уже после первого развода, когда бабка начала настойчиво сватать ведьмаков и магов подходящего воспитания и уровня дара, узнала, что к чему.

– О чем бы ты ни думала с таким видом, помни – я постарался свести риск к минимуму, но нам все равно нужно быть осторожными, – он взлохматил мне волосы и крепче прижал груди.

– Я поняла. Спасибо. Скажи честно, зачем ты все это делаешь? – не то, чтобы мне приспичило выслушать признание в любви, но прояснить ситуацию следовало бы. И желательно прямо сейчас.

Алексей убрал руки и сел на кровати так, что я видела только его спину.

– Ты… дорога мне.

И тишина.

Офигенно развернутая причина, но, чую, ничего более полного мне не грозит. Поэтому пришлось подтолкнуть в нужном направлении, иначе меня любопытство сгрызет:

– Хочешь сказать, что пронес светлое чувство через полтора десятка лет?

– А это тут при чем? – Облом, значит, дело не в том неизгладимом впечатлении, которое я произвела на суде. И от этого даже на душе приятнее. – Когда у Юры зашла речь о кураторе, конечно, вспомнил тебя, но не мгновенно. Ты тогда была не такая. Моложе, наглее. – Вот тут я прямо растерялась – вроде, и комплимент сказал, но и про возраст упомянул. Хотя, таки да – тридцать семь это далеко не двадцать пять. – Сейчас ты другая. Мягче, мудрее.

Ну, и ладно, все равно приятно.

– Спасибо. Ты мне тоже дорог.

Воропаев, поняв, что пытка вопросами на эту тему закончилась, облегченно вздохнул, хотя и постарался сделать это максимально незаметно. Нет, вот что за народ – как по работе, так запросто все объяснят, даже если уже давно все поняла, а как дело касается испытываемых чувств, так сразу косноязычие нападает. Но менее волнительно от этого не становится.

Мы немного помолчали, думая каждый о своем, а потом Алесей добавил:

– Тебе бы поспать, завтра понадобится все внимание и концентрация.

Мы улеглись под одеялом, тесно обнявшись и несколько минут усиленно симулировали отход ко сну. А потом я все-таки не выдержала:

– Как думаешь, что с ней?

– С ней всё в порядке, – в его голосе тоже не было ни грамма дремы, хотя легкая ломкая хрипотца намекала на сильную усталость. – Твоя мать сейчас приманка, и трогать её до того, как попадешь в их руки, большая глупость. А бабка не показалась мне глупой. Прожженной, хитрой, властной – да, но никак не глупой. К тому же исчезновение наследницы главы клана незамеченным не пройдет. Ты сама говорила, кровная родня запросто найдет ведьму, как бы далеко та не находилась. Да и любые жесткие действия надо обосновать. Не думаю, что кто-то хочет обнародования некоторых фактов из истории клана.

Я и сама об этом думала, но изложенные в такой последовательности и таким уверенным голосом, доводы касались намного внушительнее. Поэтому молча чмокнула Лешу куда попала и быстро задремала.

Не знаю, в котором часу меня разбудили, знаю только, что рано – за окном уже рассвело, но солнце только-только показалось над садом, все ещё холодноватое и излишне румяное со сна.

Теперь про домофон вспомнила практически сразу, как услышала звонок, приглушенный несколькими закрытыми дверьми. И хотя вставать очень не хотелось, Алексея стало жалко – я вчера хоть в отключке немного отдохнула, а он, получается, и проспал-то часа три. Поэтому осторожно выбралась из-под одеяла, стараясь не шуметь, и, накинув халат, на цыпочках выскочила из спальни.

Похоже, что понадобилась я кому-то прямо совсем срочно, потому что противный звук и не думал стихать. А учитывая последние события, ничего позитивного ждать не приходилось. Но рявкать на посетителя не стала, стоило только увидеть, кто нарушил наш покой – сразу открыла дверь и метнулась в ванную за оставленными там вчера джинсами.

Успела вовремя, чтобы грохотом визитер не разбудил Алексея, и дверь распахнула, когда он уже занес руку, чтобы постучать.

– Ты чего здесь делаешь? Где Людмила?

Непривычно серьезный и даже немного хмурый Юра молча отодвинул меня, прошел в коридор и только после этого ответил:

– Она в безопасности. Отец ещё не проснулся?

Хотела было притворно возмутиться такими непотребным инсинуациям, потом вспомнила, что передо мной оборотень, у которого обоняние не чета моему. А пропахла я Лешей капитально, тем более что и душ-то принять ещё не успела.

– Нет. Что случилось?

– Это хорошо, – заметив, наконец, мой расхристанный вид, парень потупил глаза. – Будите папу, я пока чайник поставлю. Не хочу два раза пересказывать, лучше обоим сразу. И ещё – где его мобильник?

Вопрос интересный, только ответа на него не знала. И, не уточняя, зачем отроку отцовский телефон, присоединилась к поискам. Были они быстрыми и продуктивными – искомый гаджет скромно лежал на книжной полке прямо возле томика маркиза де Сада. И где я только такую гадость взяла?

Юра тыцкнув пару раз по кнопкам, удовлетворенно, хотя и не особо радостно кивнул и так же немногословно убыл на кухню.

Класс, скоро начну в собственном доме чувствовать себя квартиранткой.

Когда зашла в спальню, Леша уже одевался, так что пересказывать разговор с сыном тоже не пришлось, большая его часть тайной не являлась. Так что уже через пару минут мы чинно рядком сидели за столом и вкушали кофий. Вру, пить мы его не пили, не до того было, потому что новости Юра принес нехорошие.

– Откуда ты знаешь? – Алексей размеренно барабанил пальцами по столу, удивительным образом попадая только по зеленым квадратикам на клеенке, хотя вниз и не смотрел.

– Они приезжали полчаса назад, спросили тебя. Охрана ответила, что дома не ночевал, где находишься – не знают. И как только оперативники уехали, попытались дозвониться, но не смогли. Тогда набрали мне.

Мы разом глянули в сторону уже отключенного телефона. Хорошо, что Леша его в спальню не припер, так он пока потеряшка, а не скрывающийся от родного правосудия преступник.

– А подробности от кого узнал?

– От одногрупнника Севки Морозова.

– Это который сын нашего прокурора?

– Да. Он практику в приемной отца проходит, тот его у себя пристроить хочет. Севка подтвердил, что на тебя вчера поступила жалоба от какой-то шишки по поводу превышения служебных полномочий. Пока написали только на временное отстранение. Искали как раз, чтобы все это прояснить. Если найдут доказательства, грозит уже уголовное разбирательство.

Последнее мог и не добавлять, это мы оба прекрасно понимали. Как и то, какая «шишка», чтоб ей голым задом исключительно на неструганные сосновые доски садиться, вздумала пожаловаться. Самое обидное, что зерно разума в претензии есть – Алексей действительно несколько превысил полномочия, явившись в дом уважаемых ведьм только на основании писульки экзальтированной девицы, на которую не то напали, не то ей это во сне приснилось. И если выйдет наружу, что мы любовники – а выйдет обязательно – картинка получится и вовсе крайне неприглядной.

– Так всё, хватит сидеть с траурными лицами, – Леша резко поднялся, а мы встрепенулись. – Действуем по плану. Если все пройдет, как надо, заявление сегодня же и заберут.

– А если не по плану? – Не то, чтобы я не верила в его стратегический гений, но уточнить стоит.

– А если не по плану, то оно станет наименьшей из проблем. Аль, я пока с твоего мобильника поговорю. Ребята начнут подтягиваться через час, можешь потихоньку собираться.

– Я с вами, – Юра аж подпрыгнул на месте.

Поскольку его отец уже вышел из кухни, осадить добра молодца предстояло мне:

– И думать забудь. Если идея окажется неудачной, замажешься так, что всю жизнь не отмоешься. К тому же у тебя беременная невеста на руках, что с ней будет, если с тобой, не дай Бог, что случится, подумал? И потом, ей уже сейчас может стать плохо, забыл, вам расставаться нельзя? Ну и что, что вы экспериментировали, это в спокойной обстановке шесть часов она спокойно выдерживает, а если нервничает, может быть намного меньше.

Но все уговоры, попытки втолковать и откровенный шантаж не помогли, это я поняла, когда от отведенного времени осталось полчаса, а Леша заглянул на кухню в попытках понять, с чего такой шум.

– Что у вас?

Я к тому моменту уже немного осипла, поэтому только отмахнулась:

– Сам спроси, пошла переоденусь.

Видимо, и у него не получилось, потому что, когда, собранная внешне и внутренне, вернулась на кухню, оба Воропаевы спокойно и даже, не побоюсь этого слова, умиротворенно уминали яичницу. Плохая из меня хозяйка, если гостям пришлось самим завтрак соображать, но уж какая есть. И, судя по гордо выпрямленной спине, Юра таки убедил отца в необходимости своего участия в предстоящей авантюре. Осталось только мысленно махнуть рукой, все равно переубедить не выйдет, так чего нервы трепать? Разве что придется быть ещё более осмотрительной и не дать покалечить юного балбеса.

– Садись, мы и тебе оставили.

Я поблагодарила, но отказалась – от волнения и дурных предчувствий кусок в горло не лез.

Настаивать никто не стал, к тому же первая пташка прибыла даже раньше запланированного – Антон в кои-то веки приехал без опоздания, ему моя часть завтрака и досталась.

Мужики уже втроем начали о чем-то вполголоса шушукаться прямо за обеденным столом, а я, пользуясь свободной минуткой, подкралась и выдрала у Юры пару волос. Беседа тут же стихла, меня проводили недоуменными взглядами, один из которых отдавал ещё и обидой, а потом возобновилась вновь. Ну да, что ж с ведьмы возьмешь, вот такие мы.

Биологическим материалом Алексея удалось разжиться вчера вечером, не пришлось хоть позориться, прореживая ещё и его шевелюру.

В ванной все было готово, крохотную жаровню поставила прямо в раковину, чтобы не устроить пожар. Растерла в ладонях пару капель ароматического масла, им же сбрызнула тонкие прутики семи трав. Сверху бросила пару седых волосков. Робкий язычок пламени лизнул былинки, а во мне раздувалось другое пламя. Подхваченное освобожденной магией сознание мигом очутилось на кухне, но не для того, чтобы подслушать. Невидимыми руками пряла из нитей силы кокон вокруг Алексея. Его аура и так была сильна, отливала ярким зеленым с вкраплениями синевы и пурпура, но мне этого казалось мало. Один за другим набрасывала тончайшие слои защиты на биополе, особенно стараясь сделать непроницаемый щит вокруг головы и сердца. Более-менее удовлетворенная получившимся, резко рухнула обратно в собственное тело. Чтобы, отдышавшись, повторила то же самое с Юрой. Здесь было немного сложнее – он на интуитивном уровне слегка опасался меня, поэтому пришлось быть особо осторожной и внимательной, набрасывая защитные паутинки. Тем не менее, справилась за рекордно короткое время. Меня даже хватиться не успели. Да и сама ворожба не отразилась на самочувствии – наоборот, тело приятно гудело, сбросив излишки энергии.

Алексей встретил чуть подозрительным взглядом, но ничего преступного не рассмотрел, поэтому чуть расслабился и даже ободряюще кивнул. А я улыбнулась, глядя, как трое мужчин, ещё недавно не испытывающих особого доверия друг к другу, склонив головы, о чем-то упорно спорили, возражали и пытались прийти к единому мнению.

Жаль только, что повод для этого нехороший.

– Пора.

Время пролетело совсем незаметно, и вот Антон уже вышел встречать микроавтобус с той самой группой поддержки, которую вызвал Леша. Юра выскочил на веранду с телефоном в руках, а его отец, крепко обняв меня, немного помолчал, а потом все-таки спросил:

– Что ты делала несколько минут назад? – Я попыталась принять максимально непонимающий и невинный вид, но он не поверил. – Тебя рядом не было, при этом могу зуб дать, что ты стояла за спиной. Колдовала?

– Ворожила. Хоть и не практиковала много лет, но тоже кое-что умею. Во всяком случае, несколько секунд, чтобы пробить защиту, точно уйдет, за это время можно успеть нейтрализовать ведьму.

– И как это сделать?

– Хороший удар по голове ещё никто отводить не научился.

– Запомню. Спасибо, – он мягко коснулся губами моего лба. – Ты и Юру для этого ощипала?

Подумайте только, пару волосин выдрала, а шуму-то шуму…

– Да. Ну что, поехали, помолясь?

Вот уж, действительно, как припрет, так и молитвы вспомнишь.