Текст книги "Никакой романтики (СИ)"

Автор книги: Анна Рейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Этот день был не похож на предыдущий. Из-за сорванных поставок боссу пришлось перекраивать расписание на неделю, звонить куче народу и делать еще массу нужных дел. Понятно, что дозвон партнерам, согласование встреч и расписаний легли на плечи Марии. У нее все же оставалось время подумать, позволит он себе что-нибудь неприличное или нет... Но всего несколько секунд.

И только однажды она поймала на себе его взгляд – чисто по-мужски одобрительный взгляд на ее ноги. Владимир перевел взгляд выше, на ее грудь, потом без всякого стеснения посмотрел ей в глаза, многозначительно улыбнулся и вновь окунулся в дела. Две секунды... Но это были ее лучшие секунды за последний год.

Она вышла из его кабинета и глубоко вздохнула. Маша точно знала: он бы не позволил себе так открыто разглядывать ее, если бы не их соглашение. Интересно, у него все еще есть кто-то?.. Ох, как бы ей хотелось, чтобы... да, кто-то был. Несмотря на все фантазии и всю ее решимость, она продолжала бояться. Но в этот раз она не отступит. Ни за что.

Интересно, можно ли считать поведение мужчины, когда он разгневан, хоть каким-нибудь признаком того, каков он с женщиной? Быстро загорается и быстро кончает? Хотя ей абсолютно все равно, думала Маша, рассеянно слушая гудки в трубке, дожидаясь, пока ответит следующий по списку абонент, с которым хотел поговорить ее босс. Когда в трубке раздался приятный женский голос, Маша мгновенно переключилась в профессиональный режим, чтобы вернуться к приятным фантазиям попозже. Она хорошо умела скрывать свои неприличные мысли. Видимо, чересчур хорошо, иначе какой-нибудь из отвергнутых ленкиных кавалеров обязательно отрикошетил бы к ней. Но все они почему-то пытались подкатить к Ксюше, которая выглядела более открытой для ухаживаний. Хотя на самом деле все было наоборот.

Следующие две недели ничего не менялось в отношении к ней ее начальника. Правда, когда она надела второй костюм из тех, что подарила ей подруга, его взгляды стали чуть более продолжительными и чуть более серьезными. Каждый из этих взглядов был ей дорог, но физическое желание не могло утолиться одними лишь взглядами. Набрасываться на него самой Маша сочла неправильным. ``Никаких претензий и никакой ревности'', так, кажется, звучало их соглашение. Следовательно, она должна ждать, когда он сделает первый шаг. И, несмотря на свой страх, к его неведомой подруге она уже начала ревновать.

Начало ее третьей рабочей недели пришлось на вторник из-за майских праздников. День этот оказался всего лишь чуть менее скучным, чем самый первый: звонков было больше, нужно было привести невнятный отчет из третьего магазина в вид, удобный для начальника. Владимир Борисович сегодня вновь куда-то умчался, и Маша работала в полном одиночестве.

За полчаса до конца рабочего дня вновь зазвонил телефон.

– Слушаю вас, – отстраненно, профессионально и чуть рассеянно проговорила она в трубку.

– Девушка, скажите, пожалуйста, где Владимир Борисович? – спросил женский голос, который Маша узнала бы где угодно. Она чуть не выронила трубку от неожиданности, но вовремя поймала ее плечом.

– Простите? – она была настолько шокирована, услышав Лену, что даже охрипла. Бывшая Ксенина подруга говорила довольно уверенно, и будь на месте Марии кто-то другой, ни за что не услышал бы ноток неуверенности и расстройства в этом сильном голосе.

– Я спрашиваю вас, не знаете ли вы, где Владимир Борисович Петренко. Его сотовый не отвечает, а мы должны были сегодня вместе ужинать. Я хотела подтвердить встречу, но не могу дозвониться до него.

Вот это да... Лена – его девушка?.. У Маши свело скулы от злости и ревности. Если бы она знала это раньше, то ничего бы не ждала от босса. Неудивительно, что ей самой приходится довольствоваться одними взглядами.

– Нет, простите, я не знаю. Если вы не можете дозвониться на его сотовый, то, боюсь, я ничем не могу вам помочь. На работе он появлялся только утром и, кажется, возвращаться в офис сегодня не собирался, – Маша впервые за всю свою жизнь прилагала столько усилий, чтобы голос ее звучал профессионально и скрыл все ее чувства. Обычно это получалось само собой.

– Понятно. Спасибо. Если он все же появится, попросите его перезвонить Лене Петровой, хорошо?

– Хорошо.

В трубке раздались короткие гудки. Ленка-петренка... Ей и фамилию-то в случае чего не сильно придется менять...

Стараясь держать себя в руках, Маша очень медленно положила трубку на место. А слезы уже катились из ее глаз. Господи, ну почему даже в этом случае, когда мужчина буквально заранее оповестил ее о своих намерениях, более того, был привязан к ней денежным соглашением, даже в этом случае она не могла получить то, что хотела? Она ведь не хотела слишом многого. Она не хотела за него замуж, она не рассчитывала иметь от него детей, всего лишь служебный роман, без привязанностей и упреков. Всего лишь секс, без обязательств и романтики.

Когда она успокоилась, то набрала номер его мобильного. ``Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети''. Опять. Она позвонила на домашний, но трубку никто не брал.

Выполнив свой рабочий долг – она же не обязана разыскивать босса по всем его магазинам, правда? – Маша дала волю чувствам. ``Хоть бы он забыл про этот твой ужин'', – пожелала она Ленке от всей души.

Но после работы Маша поехала прямиком к Ксюше домой. Она держалась всю дорогу, и только уже когда лифт начал останавливаться у двадцать первого этажа, зашмыгала носом.

– Привет, Ксень, – дрожащим голосом поздоровалась она, стараясь держать себя в руках.

– Заходи, – растерянно сказала Ксюша. Она никогда не видела, чтобы подруга так явно проявляла свои чувства.

Хлюпнув носом в очередной раз, Маша переступила порог, сняла обувь, едва не потеряв равновесие. Ксюша решительно повела ее на кухню и налила ей чаю.

– Рассказывай, – приказала она.

– У него есть подруга, – начала Маша, зная, что Ксюше это известно.

– Лена-а-а-а! – и вот тут она окончательно разревелась и склонилась Ксюше на плечо.

– Скажи, ну на что я могу надеяться, если рядом с ним – Ленка?! Ну на что? Откуда она вообще взялась? – ревела в голос Маша, выплескивая боль, копившуюся в течение пяти лет.

Ксения молча утешала подругу, гладила ее по плечу. Когда рыдания начали стихать, она сказала:

– Ленкины романы недолговечны. Он будет твоим, если ты этого хочешь, причем скорее рано, чем поздно.

Маша, подавляя последние всхлипы, выпрямилась.

– Прости, не знаю, что со мной случилось.

Ксюша махнула рукой.

– Ерунда, забудь. Пей чай.

Глава 5

Несмотря на сломавшийся телефон и вопреки Машиному пожеланию, Владимир все-таки явился на ужин, опоздав на пятнадцать минут и заставив Лену понервничать. Она-то опоздала всего на десять, и теперь вертела в руках сотовый, зная, что звонить мужчине бесполезно и что услышит лишь механический женский голос, сообщающий, что абонент недоступен.

– Прости, попал в пробку. Что-то сегодня на проспекте совсем плохо, – сказал он, усаживаясь за столик в кафе.

Лена понимающе улыбнулась. Она не собиралась дуться из-за такой мелочи. Натренированным на множестве мужчин шестым чувством она предчувствовала нечто более серьезное, чем пятиминутное опоздание.

– Я сама опоздала, так что ничего страшного.

Они заказали по чашке кофе.

Отношения с Леной длились, в общем, не так уж долго – два месяца всего, но Владимир все равно ощущал их несколько затянувшимися – когда возникает неловкость в разговоре, нелепые паузы, когда прислушиваешься больше к собственным мыслям, чем к словам собеседницы. В какой-то степени это был рекорд для него – отношения, быстрее всего сошедшие на нет. Может, именно поэтому ему было неловко первому говорить о разрыве. Хотя из всего, что он знал о Лене, можно было предположить, что она первой его бросит – и это его чрезвычайно бы обрадовало, – девушка вовсе не выглядела готовой лететь на очередной огонек. Так что агонию придется прерывать ему.

Лена прекрасно видела, что мыслями он сейчас не с ней, и это было очень, очень тревожным сигналом. Но она не подавала виду, что заметила неладное, и продолжала щебетать.

– Лена.

Она замолчала, замерла, понимая, что не ошиблась в своих предположениях.

– Я думаю, нам пора расстаться, – решительно сказал он, глядя ей в глаза. И Лена знала: здесь не помогут ни хитрость, ни уговоры, ни слезы. Сколько раз она сама говорила эти слова?.. Даже не вспомнить. И она всегда чувствовала, когда разрыв окончательный, а когда – нет. И несмотря на все это, несмотря на все свои привычки и принципы, она все-таки спросила:

– На время?

– Нет, Лена, навсегда.

О да, она видела, что ему было тяжело говорить эти слова, ему было жаль, его взгляд передавал ей тысячу извинений – но ей было от этого ничуть не легче.

Она на мгновение вздернула брови, надвинула на глаза солнечные очки и встала из-за стола.

– Тогда пока, – бросила она на прощание в своей легкой манере и направилась к своей красавице-машине. С каких это пор двух месяцев с одним мужчиной ей было мало? С каких это пор она уходит после очередного расставания в слезах?

Очень аккуратно она выехала со стоянки и влилась в поток машин.

С каких это пор не она бросает, а ее бросает мужчина?

С тех пор, как она решила увести мужчину у лучшей подруги. Видимо, какая-то справедливость все-таки есть в этом мире.

Владимир задумчиво смотрел ей вслед. От таких женщин, как Лена, никогда не знаешь, чего ждать. Он даже не был уверен, что та спустит все так, на тормозах. Она способна мстить и мелко пакостить, и ему не хотелось подвергать себя подобному риску. Куда проще было дождаться, пока женщина сама его бросит. Но в этот раз ему хотелось поскорее стать свободным, ибо теперь у него была Маша.

Эта странная Маша...

Было в ней что-то такое, абсолютно непроницаемое, что хотелось как-то разрушить, извлечь на поверхность. Было в ней что-то, взывающее ко всем его первобытным инстинктам. И он собирался извлечь из этого максимум удовольствия.

Омрачало удовольствие лишь одно сомнение: он не мог понять, хотела ли его секретарша того же, что и он, или вынуждена была согласиться на его предложение из-за нужды в деньгах?

Глава 6

5 мая

Когда Мария на следующее утро принесла боссу кофе, он смотрел на нее как-то... по-другому. Уже не оценивающе, а... Она просто не могла подобрать слов, чтобы охарактеризовать этот его взгляд. Словно он уже оценил свою жертву и теперь готов напасть. Проклятое воображение.

– Вчера вам звонила Петрова Лена, – сообщила Маша. – Она не смогла дозвониться на ваш сотовый, чтобы подтвердить ужин.

Босс несколько секунд пристально смотрел на нее.

Эта странная Маша... Всегда собранная, всегда невозмутимая. Должна же она понимать, кем была для него Лена. И тем не менее сообщает ему об этом звонке так, словно он совершенно не касается ее лично.

Он поморщился, обрывая контакт взглядов.

– Да, ужин состоялся. Опять проблемы с телефоном. Вызовите ко мне Максима, пожалуйста. Он не сообщал, что там с прежним телефоном было?

– Что-то с аккумулятором.

– Это и так понятно. А подробности?

Маша пожала плечами:

– Он не сообщил, сказал только, что аккумулятор бракованный.

Он опять внимательно посмотрел на нее, раздумывая, сообщать или нет Маше, что он расстался с Леной. В конце концов сказал, без предупреждения меняя тему, не сомневаясь, что Маша поймет, о чем речь:

– Мы расстались.

Секундная пауза. Потом она моргнула и, совершенно не изменившись в лице, ответила:

– Понятно.

Словно это не касалось ее лично. Единственным признаком того, что она помнит об их договоре и замечает его внимание, были секундные паузы в ее движениях. Он смотрел на нее – а она замирала на мгновение, даже, кажется, не дышала, а потом продолжала заниматься делами. И что прикажете с этим делать? Ни призывных взглядов, ни кокетливых улыбок, ни обиженных напоминаний об их договоре – ничего, что развязало бы ему руки. Договор договором, но он совершенно не представлял, что сможет в первый раз заняться с ней интимными делами в офисе. Не на свидание же ее приглашать?..

И все-таки именно это он и сделал ближе к вечеру, когда с делами было покончено. Он тянул их как мог, но за полтора часа до конца рабочего дня не мог придумать уже совершенно ничего, чем стоило и, главное, хотелось заняться. Он вышел в приемную.

Маша оторвала взгляд от экрана компьютера и посмотрела на него.

– Владимир Борисович? – очень деловым тоном спросила она.

– Не поужинаете со мной сегодня в восемь? – очень официальным тоном спросил он.

Секундная пауза.

– Да, конечно, – вежливо и размеренно ответила Маша.

Интересно, какие мысли пронеслись в ее голове за эту секунду?..

Маша старалась не думать, чем может окончиться вечер. Вчера он расстался с одной девушкой. Сегодня ведет почти что на свидание вторую. Чем все может окончиться?.. Всем, чем угодно, по правде говоря. И все-таки самым вероятным был самый неприличный исход. И оттого Маша чувствовала жуткую неловкость, которую тщательно пыталась скрыть.

Дома она подумывала сменить деловой костюм на что-то более легкомысленное, но не сделала этого по нескольким причинам. Первая – возможно, ей завтра с утра придется ехать на работу из квартиры босса. Странно она будет смотреться, если появится в кафе с пакетом одежды в руках. Поэтому просто сунула в свою бездонную женскую сумочку смену белья. Вторая – для нее ведь эта ночь, если таковая состоится, просто работа, следовательно, и одежда должна быть рабочей. Хотя, учитывая специфику, подошло бы как раз нечто чересчур легкомысленное. Третья – нельзя же ведь показывать боссу, что она прихорашивалась перед свиданием. Было его приглашение на ужин свиданием или нет – она не осмелилась уточнить. Чем бы оно ни было, главное, чтобы закончилось... в постели.

Маша пришла в кафе минута в минуту, но Владимир уже ждал ее.

Разыгрывать официоз и равнодушие ей всегда удавалось практически без проблем. Поэтому, несмотря на то, что из-за жуткого волнения практически не ощущала голода, она заказала в дополнение к кофе салат и даже съела его, пока разговаривала с Владимиром Борисовичем. О, наверное, на ближайший вечер стоит забыть об отчестве. Или же упоминание отчества лишний раз придаст всем предстоящим событиям больше официальности?..

Начал босс с каких-то деловых вопросов, на которые Маша отвечала, даже не задействуя мозг, сама же думала о всяких других вещах, но босс внезапно сменил тему.

– Кто был твоим первым?

Она застыла на мгновение, потом медленно закрыла глаза и открыла, покачала головой, выдавив из себя насмешливую улыбку, и напомнила:

– Ничего личного.

Он усмехнулся в ответ.

– А кто вторым? – спросил он. Маша улыбнулась, понимая, что он поддевает ее и ответ не требуется. Хотя на этот вопрос можно было бы и ответить: ``Ты''. Но ему об этом знать не следует, наверное.

Через несколько секунд она сделала последний глоток кофе.

– Хочешь посмотреть, где я живу? – небрежно спросил он.

О... О-о-о... Все-таки так... Маша вдруг четко осознала, что имеет полное право сказать ``нет''. Несмотря на то, что она дала слово, Владимир абсолютно не принуждал ее, и с легкостью принял бы сейчас ее отказ и отвез бы ее туда, куда она попросила.

– Хочу, – не отводя от мужчины глаз, ответила она. Как же все-таки было страшно... И от этого страха что-то сжималось внутри. Но чего же ей бояться?..

– Точно? – переспросил он.

– Точно, – девушка постаралась вложить в слово всю свою решимость и скрыть неуверенность. – Мне надо позвонить, извини.

Владимир кивнул и спросил:

– Кому?

Маша ответила той самой улыбкой ``ничего личного'', отошла на пятнадцать метров к цветущим клумбам и даже отвернулась, чтобы, не дай Бог, он даже по губам не смог ничего угадать.

Наталья Павловна ответила с первого гудка.

– Алло?

– Мам, я не знаю, когда вернусь. Может быть, даже завтра, после работы.

– Ночуешь у Ксюши, – уточнила мать.

Маша секунду подумала и решила сказать правду:

– У босса.

Теперь настал очередь матери мгновение потормозить.

– Какие-то срочные дела? – осторожно спросила она.

``Очень срочные'', – подали голос гормоны девушки.

– Надеюсь, что нет, – усмехнулась она в трубку. – Что-то вроде свидания.

– О-о... – ответила мать, просто донельзя удивленная. – Что ж, тогда до завтра. Не смею задерживать.

– Спасибо, мам. Пока.

С кривоватой улыбкой Мария подошла к столику, где ее дожидался мужчина.

Ее дожидался мужчина!.. Вы только вслушайтесь в эти слова!

Глава 7

Основной поток машин к этому часу иссяк, и Владимир доехал до своего района всего за пятнадцать минут.

Маша сидела на пассажирском сидении совершенно неподвижно и за всю поездку не произнесла ни слова, просто глядела в окно.

Когда он подъехал к серии высоток, в одной из которых была его квартира, девушка как-то очень странно улыбнулась.

– Знакомые места? – спросил он.

– Да, вот в этом доме живет моя подруга.

Они проехали еще немного, миновав Ксюшин дом и еще несколько подобных, и остановились. Маша вышла из машины, не дожидаясь, пока мужчина откроет ей дверь. Не такое это сложное дело, в конце концов, – выйти из машины.

– Не передумала? – спросил ее Владимир, стоя с другой стороны своего автомобиля.

Маша, насмешливо улыбнувшись, отрицательно покачала головой. Босс перестраховывался, очевидно, до сих пор опасаясь, что она может подать на него в суд. Она, конечно, не собиралась этого делать.

``А в случае отсутствия домогательств? За нарушение трудового договора?'' – подали голос взвинченные гормоны.

Но Владимир Борисович ждал ответа, очевидно, не поняв смысла ее молчаливого отрицания.

– Не передумала, – с намеком ответила Мария.

– В таком случае, прошу, – он обошел машину и подал девушке руку. Маша протянула ему свою ладонь. Так, невинным образом взявшись за руки, они вошли в подъезд, потом в лифт, и поднялись на восьмой этаж. Здесь он отпустил ее руку, чтобы открыть входную дверь.

``Как-то пустовато'', – подумала Маша, обозревая квартиру с порога. По-холостяцки пусто. Минимум необходимых вещей.

Она сняла туфли и прошла на кухню помыть руки. Полотенца не оказалось. Стерильную чистоту нарушало штук пять кружек на стойке у раковины. Что-то подсказывало Маше, что они копились тут несколько дней. Интересно, на сколько дней рассчитан его запас посуды? Взглядом она отметила посудомоечный агрегат и не удержалась от завистливого вздоха.

Он подошел к ней сзади почти вплотную, но не стал прижиматься, лишь деликатно прикоснулся к ней, убрав прядь волос с шеи. Девушка невольно склонила голову, ожидая поцелуя. Его дыхание послало крошечный разряд по всему позвоночнику, когда он спросил:

– Хочешь кофе?

Он давал ей еще один шанс отступить и все обдумать. Она могла бы просто выпить кофе, посмотреть квартиру и уйти.

– Нет, – ответила она. – Я не хочу кофе.

Он поцеловал ее в шею. Она не смогла сдержать стона. От одного этого короткого поцелуя у нее подогнулись колени, и Мария была вынуждена опереться о стойку, чтобы удержаться на ногах, потому что Владимир Борисович продолжал держать дистанцию.

– Порядка ради я должен спросить: понимаешь ли ты, что я в любом случае не уволю тебя и даже не урежу твою зарплату, если ты вдруг откажешься сейчас? Понимаешь?

О Господи, о чем он?.. Какие тут разговоры?..

– Понимаешь, Мария Павловна? – настойчиво повторил он, продолжая дыханием заставлять подгибаться ее колени. Маша сделала вывод, что чем скорее она ответит, тем скорее он продолжит.

– Я понимаю, что моя работа... и моя... зарплата... не зависят от моего согласия или отказа... – заставила она себя выговорить, чтобы не оставить никаких недоразумений и чтобы он наконец перестал мучить ее!

– Хорошо, – ответил он. Его руки обвились вокруг ее талии. Не стесняясь, она прислонилась к нему, впитывая это ощущение, запоминая его, получая абсолютное наслаждение от объятий мужчины.

Он целовал ее шею, пока его руки были заняты расстегиванием пуговиц на пиджаке. Зная, как женщины ценят хорошую одежду, он, не прерывая поцелуев, даже проследил, чтобы снятый им пиджак аккуратно лег на спинку стула.

На блузке пуговиц не оказалось. Он развернул девушку лицом к себе, прислонил к стене, запустил руки под блузку, одновременно начиная целовать Машу в губы. Мария отвечала на его поцелуи с такой жадной страстью, что пару раз даже стукнулась с ним зубами. Он засмеялся, переместился с ней в коридор и вновь прижал к стене.

В первый раз ему хотелось сделать это абсолютно цивилизованным, классическим образом, но ее бешеное вожделение вызывало в нем такой же по силе ответ, и он стал сомневаться, что такими темпами они смогут добраться до кровати в спальне. Максимум до софы в большой комнате.

``Ну уж нет'', – подумал он и огромным усилием воли оторвался от девушки. Она недовольно простонала и потянула его голову на себя, чтобы продолжить поцелуи. Но все-таки он был сильнее. Он развернул ее спиной к себе, в три шага они добрались до большой комнаты, там у Маши подогнулись колени и она нагнулась вперед, уперевшись руками в мягкие подушки софы и уткнувшись в его пах своими ягодицами. Он не стал противиться желанию прижаться к ним еще покрепче. Хорошо бы совсем без одежды...

Маша задохнулась, оказавшись в такой позиции. Да, да, можно и так, хоть как, только пожалуйста...

Она услышала, как он что-то пробормотал – что-то явно ругательное. Потом он одним резким движением развернул ее к себе лицом, вновь начиная целовать и заставляя ее шагать в спальню, где, наконец, с облегчением простонал прямо ей в рот и рухнул вместе с ней на постель.

Ему очень хотелось забыть об аккуратности, но он заставил себя аккуратно снять с девушки юбку и блузку и аккуратно скинуть их на пол. Вроде приземлились без единой складочки. Вот теперь можно, наконец, забыть обо всем, кроме самого основного.

Маша лежала перед ним на его кровати. Окна спальни выходили на запад, но шторы были закрыты, и освещение в комнате было очень слабым от заходящего солнца. Он раздевался и смотрел на Машу, а она смотрела на него. В ее взгляде не было оценки. Он помнил такие оценивающие взгляды в начале отношений с некоторыми другими: ну-ка, а каков это экземпляр?.. Маша же безусловно жаждала его всего и не собиралась скрывать это. Как только он снял с себя последнюю деталь одежды, ее взгляд переместился на то, что гордо торчало ниже пояса, да там и приклеился. Наступила полнейшая тишина. Он стоял, позволяя ей смотреть, а она смотрела, наверное, минуту, а потом... выдохнула скопившийся в легких воздух. Она в буквальном смысле смотрела не дыша!

Он раздел ее до конца порывистыми движениями, с удовольствием отбрасывая трусики и лифчик назад и не следя, куда они приземляются. Он коснулся ее груди – и Маша закрыла глаза и стиснула зубы, словно сдерживая крик. Он почувствовал, что она зажалась, и заставил себя притормозить. Но он не мог заставить себя оторваться от нее полностью. Если бы она попросила или оттолкнула бы его– тогда другое дело. Но она лежала перед ним, раскинув руки, предоставляя себя в его распоряжение.

Легкими движениями он обводил контуры ее груди.

– Тебе нравится? Тебе хорошо? – спросил Владимир. Никакой реакции со стороны девушки. – Или мне остановиться?

Вот на это она отреагировала. Глаза ее широко раскрылись, в них плескался неприкрытый ужас. Она обняла его за плечи в попытке притянуть к себе.

– Только не это, не останавливайся... – прошептала она, пытаясь дотянуться до его губ своими. Он склонился к ней, пытаясь по поцелую определить, не остыла ли в ней страсть. Она бешено прижималась к нему своими губами, требуя поцелуев.

– Мне хорошо, – лихорадочно шептала она между поцелуями и ласками. – Мне все нравится... Только не останавливайся.

Но все-таки он вынужден был остановиться на мгновение, доставая из тумбочки презерватив. Маша вопросительно посмотрела на него, но ничего не сказала, хотя уже принимала таблетки.

Она была восхитительно тугой, обнаружил он, когда наконец овладел ею. И восхитительно жаркой.

Маша выгнулась под ним в первое мгновение и задохнулась. Он ждал, но она, кажется, была на грани оргазма после единственного проникновения. Он еще не знал, что именно доставляет ей удовольствие и как, и потому был вынужден просто ждать.

Маша отдышалась и снова обняла его – руками и ногами. Следя за ее реакцией, он начал медленно двигаться. Девушка лежала под ним довольно неподвижно, лишь чуть приоткрыла рот, и коротко дышала в такт его движениям. Не царапалась и не требовала больше. Возможно, он должен был двигаться тогда, вместо того, чтобы остановиться почти на минуту. Возможно, она отошла от той границы, где ее ждало высшее удовольствие, дальше, чем он мог представить. Но у него не осталось сил ждать ее.

С коротким стоном он кончил и спрятал лицо у нее за плечом, уткнувшись в подушку. Черт!

Восстановив дыхание, он попытался заговорить:

– Маш... Кажется, я слишком поспешил.

Ресницы ее затрепетали и она открыла глаза. Он вновь услышал этот длинный выдох. Кажется, девушка снова не дышала некоторое время.

– Это неважно, правда, – она вдруг улыбнулась ему совершенно счастливой улыбкой. – Оргазм я и сама могу добыть, а где я добуду живого мужчину?

Он недоуменно поморгал. Маша смутилась и спрятала лицо у него на груди. Потом снова посмотрела ему в глаза.

– Мне хорошо, честное слово.

Она покрепче обняла его. Владимир скатился с нее, лег рядом, махнув рукой на необходимость привести себя в порядок. Маша повернулась к нему спиной и прижалась покрепче, мурлыкнув. Он обнял ее и принялся раздумывать, что значат ее слова.

Глава 8

6 мая

Она все пыталась понять, что же это так пищит в телефоне... Она выключила будильник, отключила звук, проверила заряд батареи – а он все пищал и пищал. Маша с размаху ударила телефоном по столу... и проснулась. Вздохнула. Сотовый продолжал зловредно пищать где-то очень далеко... Кажется, сумочку она вчера оставила на кухне.

Маша с сожалением посмотрела на мужчину, совершенно спокойно продолжавшего спать и не реагировавшего на мерзкий писк. Хорошо быть начальником и игнорировать будильник. Но она-то должна быть на работе, чтобы объяснять, что начальник застрял в пробке.

Будильник замолчал, но Маша знала, что это ненадолго. Через минуту опять примется пищать. Она выбралась из нагретой постели, припоминая, что есть у мужчин такое свойство, как утренняя эрекция. Было бы жаль ее пропустить, но что ж... Она бросила последний сожалеющий взгляд на своего босса и, захватив с пола одежду, пошла на кухню. Заметила свой пиджак, висевший на спинке стула. Какое внимание к женской одежде, однако...

Так, а где белье? В сумке – запасные трусики, а вчерашнее белье все равно надо отыскать. Накинув блузку, она пошла в спальню еще раз посмотреть на мужчину. Мужчина продолжал спать. Маша за три секунды отыскала недостающие вещи, бросила на босса последний взгляд и отправилась обратно на кухню.

``Ничего личного'', – напомнила себе Маша на кухне и включила чайник. И кофеварку. Потом заглянула в холодильник. М-да. Несколько упаковок готовой еды, пять яиц и полпалки колбасы. Если вспомнить, что в упаковке обычно десяток яиц, то пять – это единичная порция для него. Масло тоже нашлось. Ну ничего, себе она возьмет одно, ему – четыре. Если с колбасой, то нормально.

– Я уж решил, что ты сбежала, – Владимир вдруг возник в дверях. Он окинул подозрительным взглядом ее приготовления.

– Нет, – бесстрастно ответила Мария. – Я готовлю завтрак.

Он усмехнулся.

– Я понял. Я в душ.

Он неспешно развернулся и вышел из кухни, оставив Машу недоумевать, как же он отнесся к ее затее с завтраком. Ей казалось, что здесь она все-таки перегнула палку. Но что сделано, то сделано.

Через десять минут, когда завтрак был уже готов, Владимир, полностью готовый к трудовым будням руководителя, вернулся на кухню, временно оккупированную женщиной. Он не стал выговаривать девушке за нарушение главного условия. Почему-то казалось, что именно Маша прекрасно сознает разницу между ``приготовить завтрак один-единственный случайный раз'' и ``готовить завтрак для него всегда''. Поэтому просто получил гастрономическое удовольствие от еды и эстетическое – от строгой девушки, которая не болтала, а просто ела и позволяла любоваться собой. Не то чтобы она как-то по-особенному элегантно ела, просто она не хихикала, не пыталась вызнать о его дальнейших планах по отношению к ней и не рассказывала, какие занавесочки она бы купила для этой кухни. Давно он уже поделил женщин на две категории. Первые, получив удовольствие, просто исчезали к утру, чтобы на следующий вечер появиться вновь. Вторые оставались на утро, готовили завтрак и начинали строить далекоидущие планы. Некоторые, правда, из первой категории вдруг переходили во вторую. Строила ли Маша такие же планы, только втихомолку? Что-то он сомневался. Абсолютно профессиональный вид и непроницаемый взгляд. ``Мне хорошо... Только не останавливайся...'' – припомнил он ее ночной шепот и усмехнулся.

До офиса они снова ехали, сохраняя молчание. Владимир чувствовал потребность сказать какую-нибудь ерунду – просто, чтобы понять, в каком настроении находится его спутница. Вернее, не сказать, а выслушать от нее какую-нибудь ерунду. ``Мы опаздываем'', или ``Костюм помялся'', или ``Хороший у тебя автомобиль''... Но Мария молчала, и ему не хотелось неверно подобранными словами усугублять неловкость.

Этим утром на дорогу до офиса ушло в два раза больше времени, чем накануне вечером от кафе до постели. Наконец он высадил ее у главного магазина.

– Я во второй, – сообщил он своему секретарю. – Проверю, как там справляется новый продавец.

Маша коротко кивнула, поправив сумочку на плече.

– Вернусь сюда после обеда, – сообщил он напоследок. Вообще-то у него не было никакой необходимости возвращаться сюда сегодня, кроме как пообщаться с Машей.

Девушка смотрела ему вслед не больше одной секунды, потом направилась вверх по лестнице. Ее взгляд упал на клумбы. Что-то цветы нынче утром уж очень оранжевые, и листики у них чересчур зеленые. ``Мир заиграл красками'', – вспомнила Маша еще одно клише и для проверки оглянулась вокруг. Машины, неторопливо продвигавшиеся по городским улицам, радостно блестели, дома восторженно тянулись к небу, а солнце... переливалось, играло и как будто на что-то намекало. Маша стояла на крыльце еще несколько секунд, улыбаясь и впитывая в себя обновленный город. Наслаждаясь каждой секундой того, что теперь у нее есть личная жизнь.

Потом повернулась ко входу и встретилась взглядом с Максимом Егоровичем. Тот разглядывал ее одновременно вопросительно и понимающе. Маша ослепительно улыбнулась молодому человеку, не собираясь смущаться. Ну да, утром босс привез ее на работу, выводы делайте сами. ``А также постарайтесь стучаться, заходя к боссу в офис'', – подкинули мыслишку гормоны, теперь имея вескую причину для оптимизма.