Текст книги "Найти Драконова, или Муж работе не помеха (СИ)"

Автор книги: Анна Рэй

Соавторы: Ольга Валентеева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

ГЛАВА 4

Тим Драконов

Я был в такой ярости, что перед глазами плясали алые дракончики. И чем больше пытался успокоиться, тем больше дракончиков плясало. Собачкина! Шавка подзаборная, ехидна блохастая! Других слов, более подобающих случаю и статусу, подобрать не удавалось. Потому что стоило вспомнить Есению Собачкину и ее дружка Козленко… Козлова… Козлевича! Точно, наделили же зверобоги фамилией! Как мой дракон тут же поднимал голову и утробно рычал, намекая, что не против позавтракать ими обоими. Я тоже был не против. Метался по кабинету, сшибая все на своем пути, бил хвостом об стены – он никак не желал прятаться, и только с третьей попытки исчез. За что? За что мне это? Мало было бобра на мою голову, так еще и козлы с собаками!

Надо звонить Нику. Пусть этот лис подскажет кого-то, кто поможет справиться с проблемой, иначе за две недели я или разворочу «Драконьи дали», или оставлю от Собачкиной один куцый хвост.

Полетели длинные гудки.

– Алло, – вскоре ответил мой старинный друг.

– Здравствуй, Никки, – ответил я. – Как дела? Как жизнь?

– Неужели мой приятель Тим вспомнил обо мне? – развеселился лис.

– Неужели ты нашел минуту, чтобы поговорить со мной? – Не остался я в долгу, потому что хитрый лис из-за своего звероблокбастера даже не приехал на скоропалительную свадьбу.

– Ладно, понял, закроем тему, – хмыкнул Ник. – Что случилось?

– Почему сразу случилось-то? – Все-таки было немного стыдно, что в последнее время мы меньше общались.

– Потому что иначе ты бы мне не позвонил. Проблемы? Очередной маньяк? Охотник за головами? Вор?

– Всего лишь журналисты, – вздохнул я. – Ник, мне нужен юрист. Ты ведь знакомил меня с Рыськовым. И говорил, что тебе помог еще какой-то тип. То ли Жужевский, то ли…

– Ржевский, – поправил Ник. – Да, Ржевский – юрист хороший. Разбирается во всех нормах права, и если нужно, заткнет за пояс любого. Только, надеюсь, ему знакомство с тобой не будет стоить жизни?

– Зубоскалишь? Зубоскаль. – Я понимал, почему ехидничает Ник. Все-таки у него когда-то были чувства к моей жене.

– Да ладно, извини. Пиши номер, только звони где-то через час, я сначала сам его предупрежу. Ржевский не берет клиентов с улицы.

Ну, если это я – клиент с улицы… С другой стороны, какая разница? Лишь бы помог, потому что боялся, что за две недели окончательно озверею.

– Спасибо, Никки, – сказал лису. – Ты настоящий друг.

– Да не за что, Тим, – отозвался тот. – Кстати, заходил утром в звербук, проголосовал за пижаму со свинками. Пока-пока.

И положил трубку. Р-р-р, уничтожу! Хвост вернулся на место и недовольно застучал по полу. Так скоро без брюк останусь. То-то Собачкина с Козлевичем обрадуются. Нет, одних юридических методов борьбы мало. Если эта зверомадам не уймется, я тоже на нее управу найду. Например, позвоню Бобби Зверскому и намекну, что болонка ему изменяет. То-то вою будет!

За мстительными мыслями не заметил, как распахнулась дверь, и в кабинет вбежала мама.

– Тимоша, это что такое? – С порога закричала она, тыча мне в лицо новомодный планшет. – Я зашла утром на Звербук проверить письма, а тут…

И она нажала на значок «Плей». Я увидел довольную физиономию Собачкиной, а на заднем фоне – собственный тыл. То есть, зад. И Дану, которая старалась прикрыться одеялом от не в меру любопытной журналистки.

– Как это понимать? – рычала мать моя, драконица. – Вам что, мало экстрима в жизни? Так занялись бы внуками вместо того, чтобы хвостами на всю страну светить. Видел бы тебя твой отец, Тадеуш Драконов! Что бы он сказал?

– Мама, хоть ты не начинай! – взмолился я, а из-за спины матери высунул любопытный нос Тодд. – Мне и так тошно. А все из-за этого, чешуйчатого!

И ткнул пальцем в брата.

– Он-то тут причем? – Мама тут же подхватила Тодда на руки.

– Да если бы он не застрял в новом оборудовании, то Дана не отвлекла бы меня от переговоров с Носовичем, и я не подписал бы этот проклятый контракт!

– Какой контракт? Какой Носович? Тимоша, я требую объяснений! – Мама наседала на меня с силой танкера.

Я только махнул рукой и рухнул в кресло. Тодд подобрался ближе и обвил ноги хвостом. Жалеет, ящер. И на том спасибо. Пришлось в двух словах пересказывать маме, как накануне мне сделали предложение, от которого теперь нельзя отказаться. Она только качала головой – и молчала. А когда Аделаида Драконова молчит, это куда страшнее, чем когда она кричит. Уж я-то знал.

– Не расстраивайся, Тимоша, – наконец, сказала она. – Ну что такое две недели? Потерпим. Один день уже наполовину прошел, завтра их останется тринадцать. Послезавтра – и того меньше. Так что не падай духом, дорогой. Вместе справимся.

– Спасибо, – кивнул я. – Просто…

Забрал у мамы планшет. Я после свадьбы аккаунт на Звербуке удалил, а вот мама вела вполне активную жизнь в звернете. Кажется, у нее даже был одно время свой блог. Открыл мамину станицу – она не возражала – и первым делом наткнулся на то самое видео, которым Аделаида размахивала пару минут назад. Под ним уже было сто пятьдесят девять комментариев, и с каждой секундой они росли. Прочитал первые – и тут же захотелось убивать.

«А драконочка ничего так, аппетитная».

«Тим, зачем тебе эта Дана? Я вся твоя! У меня пижама круче есть».

«Свинки на свинке, ха-ха».

«А мне дракон не нравится. Я больше люблю утонченных мужчин, а не таких грубых».

Убью-ю-ю! Я помчался к двери с такой скоростью, что Тодд едва успел убрать хвост из-под ног и недовольно фекнул. Или заставлю Собачкину удалить видео, или продам «Дали» и лично пошлю Носовича к моим предкам-драконам.

– Тим, стой! – вынеслась за мной мама. – Будь умнее, мальчик мой. На хитрость надо отвечать хитростью, иначе ничем хорошим это не закончится.

– Нет, я убью его! – рычал, вырываясь из цепкой хватки.

– Подожди, – мама зря взывала к моему рассудку. – Тимоша, дорогой. Сидеть!

От испуга мы с Тоддом оба плюхнулись на землю. Я – на то, чем светил утром в видео. Тодд – на хвост.

– Так-то лучше, – склонилась надо мной Аделаида. – Значит, слушай меня. Не поддавайся на провокации! Ты мудрый, грозный дракон, а не какая-то болонка на побегушках. Тодд, помоги брату. Мы должны быть едины. И тогда победа будет за нами!

И мама гордо расправила плечи. Мудрейшая женщина.

– Поняли меня, дети?

Мы слаженно кивнули.

– Раз так, Тим, иди работать. Тодд, ты еще не завтракал. Сначала покушай, а потом

– тоже работать. А я пойду, найду Даночку, утешу бедную девочку. Наверняка, она тоже расстроена. Вот потому у вас до сих пор и нет детей, что моя любимая невестка находится в постоянном стрессе. Тодд, за мной!

И мама удалилась в сопровождении младшего брата, а я поплелся обратно в кабинет.

Что ж, мама права. К любой ситуации надо относиться философски. Подумаешь, две недели потерпеть Собачкину. Зато денег заработаю, если раньше не потрачу все на юристов. В кармане зазвонил телефон.

– Слушаю, – номер был незнаком.

– Тим Драконов? – спросил хриплый мужской голос.

– Он самый.

– Вас беспокоит Дормидонт Ржевский. Господин Стар сообщил, что у вас есть проблема особого свойства.

– Есть! – гаркнул я. – Большая такая проблема. Понимаете, господин Ржевский…

– Господин Стар обрисовал суть проблемы, можете не повторяться. Давайте поговорим лично, в этом будет больше толку.

– Да-да, конечно, – заверил я. – Приезжайте в «Драконьи дали», путевка за мной счет.

– Завтра буду у вас. А пока сохраняйте спокойствие, чтобы противной стороне было нечего вам предъявить. До встречи, господин Драконов.

Что ж, забрезжил свет в конце тоннеля. Я вытер вспомтевший лоб. Нечего было предъявить, да? Непростая задача, потому что при одном виде Собачкиной я начинал нервничать. А когда я нервничал, дракон мог вести себя непредсказуемо. Чтобы удержаться от соблазна, до самого вечера просидел в кабинете, и только на традиционный семейный ужин потащился в ресторан. За столом собрались все – Дана, мама, Тодд. Дана смотрела на меня с тревогой, а мне пока нечего было ей сказать. Собачкина на горизонте не появлялась. Что ж, можно считать, что ей повезло.

– Как ты, сынок? – спросила мама.

– Бывало и лучше, – махнул рукой. – Но ничего, выход есть всегда, даже если на первый взгляд ситуация кажется абсолютно безвыходной.

– Фа, – тявкнул Тодд. Мама повязала ему салфетку, и теперь ящер с аппетитом поглядывал на официантов, отвечающих за пропитание брата.

– Все будет хорошо, – Дана ласково сжала мою руку.

Официанты споро расставили на столе блюда, и ноздрей коснулся умопомрачительный запах еды. Я внезапно понял, насколько проголодался. Еще бы – и не завтракал, и не обедал. Потянулся за вилкой – и вдруг из-под стола вынырнула Есения Собачкина.

– Дорогие зрители, мы снова в прямом эфире шоу «Зверомиллионер за стеклом», и вам выпала уникальная возможность воочию увидеть, чем питаются драконы, – заголосила она. Откуда-то из-за спины вынырнул Козлевич, но к нам близко не подходил. Видимо, опасался за камеру.

Я едва сдержал рык. Надо делать вид, что ее нет. Просто делать вид.

– А питаются драконы бифштексами и рисом. Господин Драконов, скажите, несчастного поросенка, из которого сделали этот бифштекс, вы загрызли лично? И не его ли память увековечила на своей пижаме ваша супруга?

Я начал подниматься из-за стола. Дана вцепилась в меня и повисла всем телом, стараясь усадить обратно. С другой стороны повисла мама. А Собачкина только все больше распалялась, изучая содержимое тарелок моих родственников.

– Тимоша, не надо, – уговаривала мама. – Она того не стоит.

– Дорогой, успокойся, – Дана гладила меня по плечу.

А Тодд бодро сполз с табурета – и впился Собачкиной в ногу.

– А-а-а, – завопила она на высокой ноте. – Вы ответите!

– Вы сами хотели знать, чем питаются члены моей семьи, – злорадно вмешался я. – Так вот, мой брат Тодд предпочитает ужинать незадачливыми журналистками. А еще иногда не брезгует козлятиной.

Козлевич попятился, жалобно взглянул на Собачкину – и решил, что шкура дороже. Не прошло и минуты, как замелькали его пятки. Собачкина же, поняв, что осталась без поддержки, тоже отступила.

– Господин Драконов, вы грубый, неотесанный тип, – выпятила она нижнюю губу. – И я сделаю все, чтобы зрители узнали об этом.

– Госпожа Собачкина, я бы не советовал вам будить спящего дракона, – ответил ей,

– потому что последствия могут быть необратимыми.

– Угрожаете?

– Предупреждаю, – ответил я, и с губ сорвалось облако дыма. Собачкина решила не геройствовать и степенно удалилась, помахивая сумочкой-клатчем.

– Неужели это не закончится? – вздохнула Дана.

И только Тодд довольно забрался обратно на табурет и беззаботно вернулся к ужину.

ГЛАВА 5

Дана Дмитреску

На рассвете мы с Тимом, Тоддом и мамой выехали из «Драконьих далей» в соседний городок. Там арендовали номер в гостинице, в котором планировали провести совещание с юристом. В последний момент он решил, что встретиться лучше на нейтральной территории. Мы внимательно изучили договор, но пока не нашли никаких лазеек – журналисты действительно имели право следовать за нами повсюду на протяжении двух недель. Правда, только на территории «Далей». А вот за воротами курортного комплекса никакие Козлевичи нам были не страшны. Но как сказала мама: «Не можем же мы постоянно прятаться от них в кустах или уезжать из собственного дома. Нужно бороться за свои права!» И мы решили бороться.

В гостинице мы представились, как семья Ящеровых и заселились в один номер.

Однокомнатный и одноместный. Не хотели привлекать к себе повышенное внимание. Правда, толстячок хомяк-оборотень на ресепшн поинтересовался, как мы там все разместимся. На что мама фыркнула:

– Мы быстро управимся. За мной!

И Аделаида Драконова гордо прошла по коридору в номер, а хомяк-администратор стал пунцовым.

Только мы расположились на единственной в номере кровати, оставив для юриста стул, как раздался сигнал. Как и договаривались заранее в переписке: двенадцать коротких стуков и три долгих.

Тим открыл дверь, а в комнату зашел элегантный мужчина в белом пальто и клетчатых брюках. Он тряхнул рыжей гривой и улыбнулся во все свои сорок зубов. Я втянула носом воздух – тут не ошибиться, конь, причем породистый.

– Добрый день! – произнес он, протягивая слова и вытягивая вперед верхнюю губу. – Дормидонт Ржевский к вашим услугам. Можно просто – Жора, он же Гога, он же Додик.

Юрист сел на стул, закинув копыта, то есть ноги в тяжелых ботинках, подбитых подковами, на кровать. Из кармана пальто он достал контракт. И перешел сразу к делу:

– Что мы имеем? А имеем мы журналистов, воспользовавшихся беспечностью хозяина курорта.

– Беспечность – это не ко мне, – огрызнулся Тим. – Я просто был не в форме.

– Тимоша, не перечь профессионалу, – рявкнула мама и улыбнулась Ржевскому.

– Мы ждем от вас чуда. Как расторгнуть договор?

– Никак! – огорошил нас Жора, он же Додик.

Мы дружно вздрогнули от такой новости, ящер Тодд протяжно завыл.

– Но! – Ржевский поднял вверх указательный палец и игриво улыбнулся. – Я нашел лазейки. С ними вы протянете две недели и получите большой куш.

– Чувствую, мы протянем не две недели, а ноги, – пробурчал муж.

– Копыта вы всегда успеет откинуть, с этим торопиться не нужно, – со знанием дела заметил юрист. – А вот дополнительным бонусом к договору вы получите популярность в Зверляндии. Я уже просмотрел рейтинги шоу – они зашкаливают. Правда, отзывы о семье Драконовых пока не очень. И я предлагаю переломить ход событий.

– Позвольте, но мы нанимали юриста, а не консультанта по имиджу и пиару, – возмутилась я.

– Даночка, не спорь с профессионалом! – осекла меня мама и улыбнулась юристу. – Что вы предлагаете?

– Вам нужно перевернуть все с ног на голову! – снисходительно улыбнулся Ржевский. – Сделать из оператора и журналистки козлов отпущения, чтобы зрители вам сочувствовали и поддерживали.

– Оператор и так козел, куда уж больше, – рявкнул Тим.

Дормидонт заржал:

– Люблю людей с хорошим чувством юмора. Так вот. Вам, лорд Драконов, и вашей супруге необходимо создавать положительный имидж. Больше милуйтесь перед камерой, называйте друг друга ласковыми словечками, мадам Драконовой я порекомендовал бы сменить стилиста – пижама со свинками вызвала волну негатива, я сам ей поставил дизлайк.

Тим зарычал, Ржевский осекся:

– Так о чем я?

– О том, что нужно перевернуть все с ног на голову, – подсказала ему мама.

– Да-да. Нужно создать положительный имидж: любящие друг друга молодожены, заботливая мама, брат, которого нужно выгуливать, – вещал юрист, а Аделаида принялась записывать. – И на этом фоне пронырливые журналисты, сующие нос в личную жизнь: наглые, хамоватые, непривлекательные.

– Это все прекрасно, но зачем нам это нужно? Не проще ли подать в суд и не участвовать в шоу? – Тим задал закономерный вопрос, и мы все воззрились на юриста.

– Подать в суд – невозможно! – тяжело вздохнул конь. – Иначе владелец курорта заплатит неустойку и подпортит репутацию. Все зададутся вопросом: как опытный миллионер подписал договор, не читая?

– Да читал я его, но не до конца, – пробормотал Тим.

– Мы справимся, сынок, – произнесла мама и обратилась к юристу: – А что вы там говорили про лазейки?

– Ах да, лазейки, – улыбнулся мужчина, продемонстрировав нам широкие зубы.

– В договоре перечислен полный список мест, куда журналисты имеют доступ. Это апартаменты, а именно, спальня, гостиная, балкон, кабинет. Далее: офисы владельцев, служебные помещения, гостевые номера, ресторан, пляж, парк и беседки. Улавливаете?

– Нет, – хором ответили мы, а ящер тявкнул.

– Здесь не указаны туалетные и ванные комнаты! – радостно вскрикнул юрист. – Там вы можете чувствовать себя в полной безопасности. Этот момент они упустили, а мы воспользуемся.

С одной стороны, мы с облегчением вздохнули – хоть какое-то послабление. В договоре. Но, с другой стороны, не будем же мы постоянно проводить время в ванных комнатах. Хотя… с пронырливой Собачкиной, чувствую, именно так мы и поступим.

– Что-то еще? – мама выгнула бровь и сверлила взглядом юриста.

– Да, – подмигнул он ей. – А еще водоемы: озеро и пруд. Они тоже не указаны. Так что плавайте спокойно.

– Ну спасибо, утешили, – огрызнулась я. – До водоема нужно еще дойти. А пока я дойду, мой купальный костюм разберут по косточкам.

– Да, но зато в воде вы можете чувствовать себя вольготно, – радостно объявил юрист и поднялся. – Я составлю приложение к договору, отправлю на подпись противной стороне.

– Противная сторона очень противная – они будут тянуть время, – проворчала я.

– Не в их интересах. Простои в работе им не нужны. Ах да, и мой совет – не портите им оборудование, придется платить, – заметил мужчина и достал чек, протягивая Тиму. – Это за мои услуги. Сегодня же к вечеру перешлю вам подписанное приложение к договору, а от вас жду обещанную путевку в «Дали». Предпочту держать руку на пульсе процесса. Воспользуйтесь моими советами – чаще улыбайтесь на камеру, смените имидж, проводите свободное время в туалетных комнатах и водоемах. Если что – звоните!

И Ржевский гордо покинул номер, оставляя нас наедине с мыслями и с чеком на безумную сумму.

– Чувствую, гонорар за шоу как раз покроет консультации этого юриста, – вздохнул Тим.

– Ничего, дети, мы справимся, – утешила нас мама. – Даночка, как ты говоришь звали ту модистку из ФСО? Которая шила тебе наряды и свадебное платье?

– Жарптицына, – обреченно вздохнула я, уже понимая, к чему клонит мама.

– Сегодня же созвонюсь с Хрычом. Тьфу ты, с Хрящом – пусть по старой дружбе откомандирует ее на курорт, – властно проговорила мама, что-то при этом отмечая в блокноте. – Тодд, мальчик мой, у тебя случайно на складе нет бронированных душевых кабинок?

– Фа-фа! – радостно отозвался ящер.

– Ты моя умница, – мама пощекотала младшенького по загривку, а тот довольно заурчал. – Сегодня же нужно распорядиться об установке в моей ванной комнате. Еще оборудую там переносную кровать и гардероб.

– Мама, ну к чему такие сложности? – удивилась я.

– Это не сложности, а меры выживания в экстремальных условиях, – Аделаида Драконова всхлипнула и посмотрела на нас с осуждением. – Это вы ничего не знаете, выросли среди звербуков и водопроводов. А я еще помню те времена, когда мы с родителями жили в бараке, таскали воду из колодца, получали еду по карточкам, рисовали брови углем…

– Мама, ну причем тут уголь? – вмешался Тим.

– А при том! – рявкнула мама. – Если уж мы тогда выжили, то шоу «Зверомиллионер за стеклом» – легкая прогулка. Эти импортные зверошоупродюсеры еще не знаю, с кем связались. Да наша семья побьет все рейтинги! А когда узнают, что Дана – бывший агент ФСО, а я актриса немого кино

– нас на руках носить будут.

– Ты-ты актриса не-мого кино? – заикаясь, спросил Тим.

– Конечно, нет! Но на время ей стану. Ты же слышал, что сказал Ржевский? Нам нужен положительный имидж. А загадочное прошлое всегда интригует. Я еще Никки в гости позову, этого вашего Эроса с группой девочек. Я им такое зверошоу в прямом эфире устрою – мало не покажется!

Мама не на шутку разошлась, а мы с Тимом лишь вздыхали. Кажется, первые месяцы семейной жизни обещают быть увлекательными и оживленными.

Пока мы ехали в авто до «Драконьих далей», мама с кем-то активно переписывалась.

– Все, старая гвардия в сборе! – хмыкнула она, убирая зверофон в сумочку.

– Мама! Ну какая гвардия? – простонал Тим.

– Как какая? Мои боевые подруги. Пэм Корзинкина – автор эротического бестселлера «Опытная девственница для дракона», Глафира Гладышева – певица зверофолькпопа, Андре Куропаткин – ведущий психолог Зверляндии. Этой Собачкиной, как и нашим зрителям, его консультации не помешают.

– Но Куропаткин-то явно не твоя боевая подруга, – хмыкнул Тим.

– Но он стал ей! Именно Андре реанимировал меня после смерти Тадеуша, а потом после последнего развода с этим… как его… тьфу, имя забыла. Да неважно. В деле все патроны сгодятся, – заключила мама и улыбнулась, подставляя лицо ветру. А вслед за ней из окна высунул довольную морду и Тодд.

Мы с Тимом лишь перекидывались взглядами, понимая, что шоу «Зверомиллионер за стеклом» теперь обречено на успех.

ГЛАВА 6

Дана Дмитреску

Тим отправился в офис, а я забежала в наш коттедж проверить обстановку. Как ни странно было тихо – в засаде никто не сидел, кузнечики, в смысле, камера, не стрекотала. Но в спальне меня ожидал неприятный сюрприз. Какая-то девица, мелкая, с растрепанными волосенками, ползала у меня под кроватью. На ней была форма горничной, у стены стоял пылесос. Но опытного сыщика Дану Дмитреску не проведешь. Девица явно была засланным казачком. Меня осенило – это Собачкина подкупила персонал и решила установить под кроватью камеру. Все же придется воспользоваться советом мамы и установить переносную постель в ванной комнате, бронированную душевую кабинку я Тодду уже заказала.

Подкравшись к девице, я схватила ее за ногу. Но та оказалась прыткой, сделала кульбит, перевернулась в воздухе и запрыгнула на постель, приняв боевую стойку. Нет, все же не от Собачкиной. Конкурирующая фирма. Я ловко, одним прыжком, вскочила на постель и нанесла первый удар. Но девица перехватила мой кулак, а в следующий момент ее левая пятка почти дотянулась до моей челюсти. Почти, потому что я успела отклониться, при этом сделав подсечку. Горничная не устояла на одной ноге и рухнула на матрас, утягивая меня за собой. Ее маленькие, но цепкие ручонки сдавили мою шею – так, что ни кричать, ни хрипеть не могла. Пришлось навалиться на противницу всем своим весом.

– Камера! Мотор! – над ухом раздался мерзкий голос Собачкиной. – Дорогие телезрители, у нас новая сенсация. Супруга миллионера Драконова предпочитает дамочек.

Мы с девицей-горничной одновременно подняли головы и обомлели. Журналистка была привязана веревкой к люстре и теперь болталась над кроватью, протягивая к нам руку с микрофоном. А к потолочной балке был примотан скотчем Козлевич: двигаться он не мог, а вот снимать даже очень. Чем он и занимался, судя по стрекозлиному звуку.

– Отличный ракурс, – прогнусавил козел.

– Да что вы себе позволяете! – Я вскочила с постели, а вслед за мной и горничная. – Между прочим, я в своей спальне.

– Конечно, в вашей. И мы здесь – согласно контракту. Пока мужа нет, вы привели девицу, а мы вас застукали, – гаденько захихикала журналистка.

Вспомнив наставления юриста, а еще представив, в каком виде я предстала перед телезрителями звербука, взяла себя в руки, гордо вскинула подбородок к потолку, где висел с камерой Козлевич, и выдала:

– Это у вас, журналистов, извращенные представления об отношениях. А у нас с мужем все традиционно. Вы что, не видите, что это просто горничная? Она зашла убраться в номер.

– Да горничная я, горничная, – пробасила девица и поправила на груди форму.

И, кажется, запихнула поглубже в декольте оружие. Или же у меня начались галлюцинации.

– Если вы горничная, то что делали на кровати с хозяйкой? – ехидно прищурилась Собачкина, а я заметила, что веревка, которая служила тросом, заскрипела. Узел развязывался на наших глазах.

– А мы матрас выбивали, – нашлась я. – Вот, учу новый персонал, как нужно работать.

– Так точно, – подтвердила горничная, проследив за моим взглядом, и кивнула. – Хотела кровать подвинуть, под ней пропылесосить. А потом и матрас выбить.

– Врете! Мы все видели своими глазами, – не сдавалась журналистка, веревка почти развязалась, Собачкина спустилась чуть ниже.

– Да что вы видели? – возмутилась я.

– Как вы упали на горничную, – хихикнула журналистка.

– Так я нечаянно упала, когда пыль выбивала. Падение с каждым может случиться, – пояснила я.

– А вот и не с каждым, – тявкнула журналистка.

– Я докажу вам обратное, – кинула многообещающий взгляд на Собачкину и кивнула горничной.

Кажется, девица была на моей стороне. Мы с ней взялись с двух сторон за кровать, отодвигая к окну. Я заметила слой пыли, а еще на ковре стояли носки, которые Тим давно не мог найти. Горничная ловко ухватилась за пылесос и опытным движением руки включила на всю мощность.

– Что это вы собираетесь делать? – Собачкина почуяла подвох, мягкой перины под ней не было – лишь пыльный ковер.

– Собираюсь пропылесосить ковер и… потолок, – хищно улыбнулась горничная.

– Кажется, там моль завелась. Видите, хозяйка?

– Вижу, на балке висит, – подтвердила я, указав девушке на журналиста.

Скотч, которым он был примотан к балке, держался на честном слове.

– Да там не только моль, а еще блоха. Сейчас мы их нейтрализуем, – фыркнула моя напарница и наставила пылесос на Собачкину с Козлевичем.

Первым от потолка отвалился журналист. Нужно похвалить Тодда – хороший купил пылесос, мощный. Козлевич с грохотом упал на спину, но камеру сохранил: держал ее, как приз, на вытянутых руках. Но недолго. Под напором воздуха веревка, на которой висела журналистка, не выдержала и окончательно развязалась. А может, и треснула. Вместе с ней треснула и блузка Собачкиной, пылесос с шумом заглотил пуговицы, а потом и саму блузу.

– А-а-а, спасите – журналистов убивают! – заголосила болонка, пролетая мимо нас.

Она с воплями приземлилась на Козлевича, накрывая грудью камеру.

– Интересно, с крупногабаритным мусором пылесос справится? – произнесла я, указывая на валяющихся на полу телевизионщиков.

– Да легко засосет! – И горничная направила агрегат на Есению Собачкину.

– Не нужно меня засасывать, я только жизнь начинаю! – взвизгнула журналистка и вскочила на ноги, прикрывая грудь носком Тима. А затем поспешно выбежала из коттеджа.

Козлевич подхватил камеру и ринулся за ней. Подождав, когда шаги смолкнут, я пристально посмотрела на горничную. Значит, не шпионка. И работает не на телевизионщиков. Тогда кто же?

Девушка разрешила мои сомнения, представившись:

– Агент Бобрикова в ваше распоряжение прибыл. Прибыла.

Драконья чешуя, я ж совсем про нее забыла. А ведь Дюпонт предупреждал. Протянула девушке руку:

– Рада познакомиться. Думаю, сработаемся.

– Уверена в этом! – ответила она рукопожатием.

– Ну что ж, тогда пройдем в штаб, а то здесь нам спокойно поговорить не дадут. – И я указала агенту ФСО на ванную комнату.

Девушка даже бровью не повела, послушно последовала за мной.

– Это единственное место, где мы можем говорить спокойно, правда, шепотом. Вот скоро бронированную звукоизоляционную душевую кабинку установят – тогда уже можно не бояться, – пояснила я Бобриковой. – Так что передайте Дюпонту, то есть сантехнику Медведко, что сбор агентов будет здесь.

– Так точно, – девица встала по стойке смирно, а затем достала из потайного кармана листок. – Это досье на Джека Рассела Потрошителя. Описания внешности, увы, нет. Лишь характерные приметы.

– Так-так, – пробормотала я, вчитываясь. И вздохнула: – Не густо. Из примет, кашель, похожий на лай. Джек Рассел – мужчина, но возраст не определен. Глаза обманчиво-добрые, окрас пятнистый. Кстати, а почему кличка «Потрошитель»?

– Так, клиентов он потрошит, – пояснила девушка, а я округлила глаза. – Да не, это не то, что вы подумали. Он не мокрушник, а профессиональный похититель. Но любит с клиентов клок волос содрать, сережки или бусики себе на память оставить, сумочку дамскую может выпотрошить. Феминист он, короче.

– Фетишист, – поправила я Бобрикову, а та кивнула. – Ладно, расходимся. Если заметишь что-нибудь подозрительное – сигнализируй.

– Есть! – отрапортовала агент ФСО и покинула помещение.

Она зашла в спальню, в две секунды пропылесосила ковер, одним рывком задвинула на место кровать и убрала в пакет носок Тима.

– Куда? – полюбопытствовала я.

– Так это – простирну. Для конспирации, – пояснила псевдо-горничная.

– А, ну раз для конспирации – простирните, – разрешила я и с уважением посмотрела на удалявшуюся Бобрикову. Вот что значит профессионал. Не то, что Бондэрос – только и умел, что в джакузи валяться да коктейли потягивать.

После уборки в спальне дышать отчего-то стало легче и приятнее. Решила, что с заместителем начальника службы охраны Барбоскиным встречусь чуть позже, а сейчас немного передохну. Работа внештатным агентом и борьба с журналистами отняла у меня все силы.