Текст книги "К чему приводят девицу... Объятия дракона"

Автор книги: Анна Рассохина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

– Фиор мейд!

С помощью второго зрения увидела, что нас с младшей сестрой укрыл сияющий золотом купол. Леля спешно ставила охранный круг, мы сбились в стайку. Я, кусая губы, смотрела, как рыжая в одиночку отбивается от двух сабарн. Третья кидалась на охранный контур Лели, но пока не могла его пробить. Йена схватилась за кулон, сообщая обо всем нашим родным.

Дальнейшее помню, как в кошмарном сне. Йена и Леля, бросая атакующие заклятия, помогли Лиссе перебраться к нам. По пути боевая ведьма успела убить одну из сабарн, но ее место тут же заняла другая. Я прикоснулась к узору и мысленно попросила Шайнера помочь нам. Узор снова вспыхнул, и обережный круг, установленный Лелей, превратился в огненное кольцо, в котором сгорели сразу две сабарны.

– Знаешь, – пропыхтела Лиссандра, – я начинаю думать, что жених-перворожденный это не так уж и плохо. Даже на расстоянии Арриен способен тебя защитить.

Я слегка поморщилась, догадываясь, что этой ночью мне придется объясняться с нареченным.

Воины во главе с батюшкой прибыли довольно быстро, с ними были тетушки Ирана и Ратея. Совместными усилиями они прикончили четырех оставшихся сабарн. Я волновалась за оставленных на лесной поляне девушек, но Василю удалось их спасти.

Когда прибыли в терем, я поспешно умылась и легла спать. Засыпала очень долго, несмотря на усталость и бессонную ночь. И вот меня накрыл тревожный сон, в котором я очутилась в драконьей пещере. Здесь меня дожидался очень злой Арриен. Выглядел он более чем странно, был одет только в кожаные брюки и загадочную черную кольчугу. Костяшки его пальцев сбиты до крови, на левой скуле красуется багровый синяк.

– Вы с кем-то сражались, сударь? – встревожилась я.

– Я все время с кем-то сражаюсь, – мрачно изрек нареченный, а затем вкрадчиво поинтересовался: – Ты мне лучше вот что скажи – где ты находилась этой ночью?

– В лесу, – честно призналась я.

– В каком?

– В нашем, крылатском. Сегодня мы отмечали ночь середины лета, а заодно и клад искали.

– Нашли? – зло осведомился Шайн.

– Да, – тихо отозвалась я.

– Девчонка! – Мужчина схватил меня за плечи и хорошенько встряхнул. – Не смей мне лгать!

– Я не лгу, – пролепетала я, испуганно глядя в его сверкающие неукротимым бешенством глаза.

– Нилия, я знаю, что в ваших лесах нежить не водится! Где ты шаталась и с кем?

– С сестрами, – дрожа от испуга, поведала я, пытаясь вырваться из его неласковых объятий.

– Мог бы и сам догадаться! – прорычал Арриен, но меня отпустил. – Куда на сей раз вас, глупых девчонок, занесло?

– Я не лгу, спросите у моих родителей! Сабарны каким-то образом попали в наш лес и напали на нас.

Шайнер пристально осмотрел меня, я глаз не отвела. Затем он меня удивил. Плавно приблизился и так крепко обнял, что я с трудом смогла вдохнуть, упираясь лицом в его жесткую кольчугу, а потом услышала громкое биение его сердца, и мои руки сами собой обвились вокруг шеи нареченного. Шайн потерся своей щекой о мою, подарив мимолетную ласку, поцеловал мою макушку и хрипло прошептал:

– Ма-шерра, ты хоть представляешь, что я испытал? Мне и без того нелегко приходится – мы с парнями исследуем Запредельные горы, а тут приходит твой зов о помощи. Я чуть с ума не сошел, пытаясь одновременно и тебе помочь, и Вирта вытащить, да и самому не помереть.

– Простите, – тихо отозвалась я. – Больше я вас не позову.

Нареченный напрягся, чуть отодвинулся и с тревогой взглянул в мои глаза:

– Глупая ма-шерра, – он нежно погладил мое лицо, – если ты это сделаешь, я лично выпорю тебя, а потом точно закрою в замке отца в Торравилле.

Я открыла было рот, чтобы возмутиться, но мне его тут же закрыли поцелуем. Мысли снова позорно бежали, за ними капитулировал разум. Остался лишь единственный и неповторимый мужчина, его ласковые руки на моем теле, его обжигающие губы на моих устах. Еще мгновение, и Арриена отбросило от меня.

– Трэкс! – ругнулся он. – Опять хмарные охранки! – А затем жених пропал.

– Ну это уже никуда не годится! – Я в сердцах топнула ногой, все еще ощущая вкус его горячего поцелуя на своих губах. После недолгого размышления возмутилась: – Вот меня ругает, а сам по Запредельным горам путешествует, а там известный рассадник нежити! И вообще, кто такой этот Вирт, которого нужно спасать? И почему именно Шайн должен все делать сам? Где Ксимер ходит?

Мои вопросы были заданы в пустоту, и ответа на них я не получила. Легла на мягкие пушистые шкуры и уснула.

Утром меня разбудила Леля. Я, зевая, подняла голову с подушки и недовольно поглядела на нее. Домовая быстро сказала:

– Вставай, соня, полдень на дворе! Только вниз не ходи. Там Эльлинир тебя дожидается.

Я нахмурилась, резко перехотев спать, а Леля продолжала:

– Твои родители считают, что эльф собрался выкрасть свою невесту, вот и решили спрятать тебя от него.

– Опять? – мрачно заметила я.

– Снова, – хмыкнула Леля. – Ты пока одевайся, а я потом загляну к тебе и все расскажу.

Просидела в своей комнате целых два дня, но скучать мне не дали. Батюшка рассказал о том, что кто-то, воспользовавшись стихийным порталом, перебросил в наш лес семь сабарн. Все взрослые хвалили Лиссу за проявленную отвагу и мастерство, потому что думали, будто это она убила трех сабарн. До первого числа рябинника мне запретили выходить за пределы нашего двора. Гуляла я только в саду, под присмотром тетушек. Родители сказали, что Эльлинир грозился забрать меня в Астрамеаль, объясняя это тем, что там ему будет проще меня защитить. Я с волнением ждала грядущее обручение, матушка с заговорщицким видом шептала мне, что не позволит эльфу обручиться со мной.

Накануне первого числа рябинника переживали все без исключения, мы с кузинами особенно. Сегодня, тридцать первого числа солнечника, нам с Йеной предстояло поменяться местами. За ужином матушка выглядела встревоженной, а батюшка постоянно хмурился, отчего между его бровей залегла глубокая складка. Родители перешептывались между собой, а их лица становились все мрачнее и мрачнее. Тетушки угрюмо посматривали на них. Тинара грызла ногти, ведь именно ей предстояло навести на нас с Йеной морок. Я внимательно следила за разноглазкой, стараясь запомнить все ее жесты.

В разгар ужина в трапезную вошла Этель. Когда утихли все восторги по поводу ее приезда, старшая сестрица пояснила, что прибыла в Крыло вместе со своим учителем, который остался ночевать в гостинице.

После мы увлекли Этель наверх, где, волнуясь, поведали ей о своей задумке. Старшая кузина после недолгого раздумья сказала:

– Вы сознаете, что собираетесь сделать? Только представьте, какой разразится скандал, если ваш обман раскроется!

– У тебя есть иное предложение? – неласково осведомилась я.

– Есть. Самое разумное, на мой взгляд, – охотно кивнула она. – Ты должна все рассказать старшим и показать свой узор.

– Ага! Это еще хуже, чем обручиться с эльфом!

– Твои родители точно обрадуются, когда узнают, что ты уже обручена.

– Они обрадуются, что моим мужем станет дракон? Уже представляю их счастливые лица! – огрызнулась я.

– И Эльлинир огорчится, – вклинилась в наш спор Йена, которая очень хотела обручиться со своим любимым.

– Но не умрет же, – ехидно ответила Этель.

Разноглазка обиженно поджала губы, а старшая кузина поглядела на Лиссу и Лелю:

– Вы пытались уже их отговорить?

– Пытались, – удрученно кивнула домовая, а Лиссандра нажаловалась на меня:

– Нилия собиралась бежать из Крыла!

Этель, нахмурившись, посмотрела на меня, а я запальчиво проговорила:

– Пойми, у меня выбора просто нет! Шайн в гневе очень страшен. А он просто озвереет, едва узнает, что я довела дело до обручения.

– Вы понимаете, что ни одна иллюзия не сможет передать ваши голоса, жесты, запах! – возопила Этель.

– Ну-у, голоса я сумею изменить, – неуверенно проговорила Тинара.

– А запах замаскировать проще простого. Дракон меня этому невольно научил. Дорогой парфюм – и твой истинный запах никто не обнаружит, – с энтузиазмом сообщила я.

– А Арриен в гневе действительно ужасен, – поддержала меня Йена.

– Мы видели, – кивнула Лиссандра. – Проще пережить гнев Эльлинира, чем терпеть разъяренного дракона.

– Да все будет просто великолепно! – заверила всех Латта.

Этель обвела нас всех мрачным взором и махнула рукой:

– Делайте, что считаете нужным! Все равно я не сумею вас переубедить.

– Вот и славненько, – нервно хихикнула я.

Ложилась спать я уже после полуночи, в образе Йены, надев на себя амулет-цветок. Узор жег мое левое предплечье, я ощущала гнев и злость Шайнера. Но притворилась крепко спящей, авось поверит. Игнорировать зов нареченного пришлось довольно долго, до того момента, пока меня не сморил крепкий сон.

Утром меня разбудила тетя Горана, спала я, разумеется, в комнате Йены.

– Йена, доченька, просыпайся. Я тебе уже новое платье приготовила.

Я спросонок поинтересовалась:

– А где она?

– Кто она? – опешила тетя, а затем нахмурилась. – Йена, тебе что-то дурное приснилось?

Я вскочила и затараторила:

– Нет-нет! Мне снился чудесный сон!

– Тогда вставай и собирайся, у твоей сестры сегодня обручение.

– Я знаю, – вздохнула я.

Тетушка с подозрением оглядела меня.

– Йена, ты сегодня странно себя ведешь. Ты все еще любишь этого эльфа?

Округлила глаза, но смогла выговорить только:

– Нет, что ты… мамочка!

В этот момент в комнате появилась Леля. Подмигнув мне, она сказала:

– Госпожа Горана, я помогу Йене собраться.

– Разве ты не должна помогать Нилии? – строго спросила тетушка.

– Там госпожа Лекана, думаю, что они без меня управятся.

– Ладно, тогда я тоже пойду собираться. – Тетя еще раз пристально оглядела меня и вышла из комнаты.

– Ф-ух, – выдохнула я. – Кажется, я справилась со своей ролью!

– Ты все же будь осторожней, – предупредила меня домовая.

В трапезной царила напряженная обстановка. Сестрицы нервничали из-за подмены, тетушки переживали из-за предстоящего обручения, а я до ужаса боялась Шайна, потому что ощущала гнев нареченного через свой узор. Причем гнев этот был настолько силен, что доводил Арриена до безумия. Радовало меня одно – я была уверена, что Шайнер не сорвется в Крыло из Запредельных гор.

Принарядившись, мы отправились к храму всех богов, который располагался прямо за Крылатской площадью. Мы ехали в открытой повозке, запряженной грациозными эльфийскими лошадками. Йену, то есть меня, должны были доставить позднее, вместе с моей маменькой.

Мы вышли у храма, и я увидела, что здесь нас ожидают эльфы-охранники. За их спинами я увидела Дэнариона, Белеринора и Лейердаля. Всех троих высших эльфов объединяло одно – высокомерное, властное, презрительное выражение их холеных прекрасных лиц. Увидев нас, они слегка склонились в приветственном поклоне. Мы, в свою очередь, присели в реверансе перед ними. Младшая кузина при этом порозовела, а Дэнарион не сводил с нее пристального взора. Это что еще такое? Я снова перевела взор на Латту, она глядела в землю.

Батюшка махнул рукой, предлагая всем пройти в небольшой храм округлой формы с небольшими изящными колоннами при входе и портиком над ними.

– Йена, – придержала меня под локоток тетя Горана.

Я оглянулась и вопросительно посмотрела на нее.

– Дочка, ты сможешь без слез и истерик выдержать эти обручения?

– Да, – искренне ответила я, глядя, как к храму подъезжает карета, а из нее выходят близнецы мир Ль’Кель.

Я замерла, а они оба остановились и переглянулись между собой.

– Йена, Йена! – Тетушка безуспешно тянула меня за рукав.

Сглотнула и, не сводя испуганных глаз с мир Ль’Келей, спросила:

– Что, матушка?

Оба рыжика медленно приближались к нам, тетушка хмурилась:

– Йена, ты ничего не желаешь мне рассказать?

От необходимости отвечать меня спас подошедший Корин. Я во все глаза глядела на него. Парень изменился за прошедший год – возмужал, стал серьезнее, отрастил волосы ниже плеч. Несколько лирн мы неотрывно изучали друг друга. Орин отвлек тетю Горану своими расспросами, а Корин прищурился, кивнул и произнес:

– Госпожа мир Лоо’Эльтариус, позвольте пообщаться с вашей… дочерью, – на последнем слове он слегка запнулся.

– Мы вместе в академии учились, – бодро оповестил тетю Орин.

Тетушка смерила меня недовольным взглядом, но кивнула. Мы с рыжиком отошли к высоким дубравникам, растущим чуть в стороне. Кругом располагались эльфы-воины. Оно и понятно, в храме находятся сразу четыре высших эльфа, включая брата Владыки.

– Ты что творишь, маленькая? – шепнул мне Корин, наклонившись ко мне близко-близко.

– Ты не откроешь никому наш секрет? – жалостливо попросила я.

Он печально хмыкнул:

– Вижу, что за прошедший год ты ничуть не изменилась!

Я опустила взор, а парень продолжал:

– Ты же обещала мне, что не станешь делать глупостей.

Я молчала, раздумывая над тем, как бы разрешить эту ситуацию. Поймала себя на мысли, что рыжик не вызывает в моей душе прежних страстных чувств. Да, он был мне дорог, но сердце уже не замирало от одной улыбки этого парня. Корин внимательно следил за мной.

– Маленькая, в чем дело? – Боль затаилась в глубине его зеленых глаз.

Я тихо произнесла:

– А тебя совсем ничего не настораживает?

Рыжик озадаченно нахмурился, немного подумал, и в его расширившихся глазах промелькнуло понимание.

– Ну конечно! Дядюшка говорил, что сегодня у вас состоятся сразу два обручения! Два! – Парень шумно выдохнул. – Маленькая, ты в какую историю влипла?

Я вспомнила своего дракона, вернее, дракона по имени Арриен Шайнер. Невольно улыбнулась:

– В очень романтичную и загадочную.

Рыжик задумчиво оглядел мою скромную персону, а затем проговорил:

– Кто еще знает об этом обмане?

– Мои кузины и наша домовая.

– Гм, ладно… Мы с братом сделаем вид, что все в порядке. Только вы не ошибитесь ненароком.

Я поцеловала Корина в щеку:

– Благодарю вас, любезный сударь!

Он прищурился:

– Но после ты мне обо всем расскажешь.

Улыбнулась и, приблизившись к его уху, шепнула:

– Я обручилась с драконом!

Рыжик обомлел от подобного известия. Я улыбнулась еще шире и прошествовала в храм. Родственники и гости уже разместились на длинных скамьях. Латта заняла для меня место во втором ряду, сразу за моим папенькой и Тинарой. Я оказалась у окна, между младшей кузиной и двумя тетушками, Гораной и Ираной. Лисса сидела с самого края нашего ряда. Позади нас расположилась Этель со своим учителем и маменькой.

Корин с недовольством во взоре прошел по проходу, бросив на меня многообещающий взгляд. Орин с любопытством поглядывал на нас с противоположного ряда. Рыжая лучезарно улыбалась ему. Тетя Ирана сразу же ее одернула, а Латта спросила у меня:

– Это что за парни?

– Братья мир Ль’Кель.

– Те самые? – испугалась сестрица.

– Ага. Корин пообещал мне, что сохранит наш секрет.

Латта озадаченно насупилась, но спросить ни о чем не успела. В храм прошла моя матушка. На ее лице застыло горестное выражение. Высокомерно кивнув эльфам, родительница устроилась рядом с батюшкой и Тинарой.

И вот заиграла торжественная музыка, и в храм с гордо поднятой головой вошел Эльлинир, одетый в узкие брюки снежно-белого оттенка и такого же цвета гатору с золотистой оторочкой. Я невольно поморщилась. Надо же, запомнил!

У алтаря его уже ждали жрецы старших богов, мужчина и женщина; именно они проводили обручения и свадьбы.

Возвышение было украшено венками из ярких цветов, среди которых преобладали белоснежные розарусы.

Медленная, плавная мелодия разлилась по залу. Двери храма вновь распахнулись, и внутрь вошла я, ну то есть Йена, со скорбным выражением на бледном личике. Мы с Лиссой многозначительно переглянулись; похоже, уроки Нелики не прошли даром для нашей разноглазки.

Медленными шажками Йена прошла к алтарю. Батюшка с матушкой напряженно следили за ней. Если бы взглядом можно было убить, маменька уже бы уничтожила Эльлинира. Тинара показательно всхлипнула.

Музыка смолкла, и под сводами храма зазвучали чистые торжественные голоса жрецов, мужской и женский. Они гармонично сочетались друг с другом и плавно растекались по залу:

– Возлюбленные братья и сестры! Давным-давно двое влюбленных из загадочного и легендарного мира Создателей решили, что пришло время им построить свою семью. Ориен и Муара, закончив все дела в ином мире, поднялись во Вселенную и принялись создавать. Так появился наш мир. Омур назвали они его. И населили боги свой новый мир созданиями разными. И повелели боги всем своим созданиям любить и оберегать друг друга, жить в мире и согласии на этой прекрасной новой планете. Сами же Ориен и Муара показали пример своим созданиям. Они построили свою семью, родили детей, приютили родственников и друзей.

С тех давних пор прошли века, и новые расы появились на Омуре. Вечным остается лишь завет Старших богов, Ориена и Муары – жить в любви и согласии!

Вот поэтому в этот солнечный день собрались и мы, чтобы обручить двух жителей Омура – эльфа и человеческую девушку. Это обручение очень важно для всех, ибо оно показывает нам, что перед богами и любовью все равны. Так позвольте призвать богов Омура и просить Старших из них засвидетельствовать оба обручения наших влюбленных! Позвольте нам также призвать к алтарю друга жениха и подругу невесты, чтобы они поставили свои подписи в соглашении о втором обручении и явились свидетелями сего знаменательного события от нашего мира.

Лиссандра с серьезным видом прошествовала к обручающимся. К ним же вышел и Орин.

Голоса жрецов продолжали вещать нам о любви, о небе, о богах. Из их уст лились речи, восхваляющие истинную любовь, богов и созданный ими мир.

Речь оказалась настолько проникновенной, что я заслушалась. Рядом всхлипнула Латта, тетушки украдкой утирали слезы. Батюшка угрюмо смотрел вперед, матушка мрачно внимала речи, Тинара потрясенно вздыхала, а жрецы все говорили и говорили:

– Эльлинир мир Тоо’Ландил, наденьте вашей избраннице браслет первого обручения.

В лучах утреннего солнца сверкнул изящный браслет из белого серебра. Я опять удивилась, с какой точностью эльф исполнял мои пожелания.

– Нилия мир Лоо’Эльтариус (я невольно вздрогнула), наденьте вашему избраннику браслет первого обручения.

Йена, чуть замешкавшись, застегнула украшение на левом предплечье перворожденного.

– А теперь, по желанию влюбленных и повелению их сердец, мы проводим второе обручение. Просим друга нареченного и подругу нареченной преподнести нам браслеты второго обручения.

Орин и Лисса протянули два украшения на серебряных подносах. Оба браслета были сделаны мастерами-эльфами из светлого золота.

– Эльлинир мир Тоо’Ландил, наденьте вашей нареченной браслет второго обручения.

Изящное украшение защелкнулось на правом предплечье Йены.

– Нилия мир Лоо’Эльтариус, наденьте вашему нареченному браслет второго обручения.

Кузина осторожно взяла украшение и аккуратно застегнула браслет на правой руке Эльлинира.

– Просим свидетелей от нашего мира поставить свои подписи в храмовой книге и в соглашении.

Лиссандра и Орин с серьезным видом расписались, а после вернулись на свои места.

Под сводами храма зазвучали громкие голоса жрецов:

– Объявляем вас женихом и невестой! Скрепите узы поцелуем!

Эльф с обворожительной улыбкой повернулся к Йене. Она порозовела и потупилась. Эльлинир нежно прикоснулся к губам нашей разноглазки, она обвила руками его шею.

Мои родители, округлив глаза, взирали на эту картину. Тетушка Горана покосилась на меня, я сделала вид, что переживаю. Латта снова всхлипнула.

– Да благословят боги ваш союз! – прозвучал глас и, отразившись от стен храма, вознесся к небесам.

Спустя ирну Йена и Эльлинир удивленно посмотрели по сторонам. А мы увидели, как их браслеты вспыхнули, а потом раздался всеобщий восторженный вздох. Эльф, торжествующе улыбнувшись, взглянул на моих родителей. Батюшка, сжав зубы, кивнул, а матушка побледнела еще больше.

Жрецы готовились сказать что-то еще, но внезапно снаружи послышался громкий шум, крики и лязг оружия. Спустя пару мгновений в храм с Пламенем в руке ворвался Шайн. Его меч сверкал и переливался красным, таким же светом горели его взбешенные синие глаза. Следом за мужчиной вбежали эльфы-воины. Взмах рукой – и охранников вынесло на улицу ураганным ветром, а двери в храм с грохотом закрылись.

– Что здесь происходит? – взревел дракон, углядев у алтаря новоявленных жениха и невесту.

Эльлинир недоуменно посмотрел на него, а Лейердаль, Белеринор и Дэнарион опустили свои клинки. Орин и Корин, удивленно переглянувшись, сели на свои места.

– Арриен, потрудись нам объяснить, что ты здесь делаешь? – сухо поинтересовался Эльлинир.

Я вжалась в скамью, на которой сидела. Латта, перестав всхлипывать, во все глаза смотрела на разъяренного дракона, а он, в свою очередь, гневно проговорил:

– Это ты потрудись мне объяснить, на каком основании ты целовал мою нареченную?

В храме воцарилась гробовая тишина, лишь матушка прерывисто вздохнула, а батюшка внезапно оглянулся и посмотрел прямо на меня, потом перевел взор на Йену и недоверчиво нахмурился.

– Где здесь твоя нареченная? – потрясенно выговорил эльф.

– Ма-шерра, – Шайнер просто прожигал Йену своим горящим взором, – ты мне говорила, что сама все ему расскажешь! И даже утверждала, что отправила ему вестника. Разве ты не выполнила свое обещание?

Разноглазка лихорадочно заозиралась по сторонам и испуганно юркнула за спину Эльлинира. Эльф, не раздумывая, выхватил из ножен меч и заявил:

– Это моя невеста, Арриен!

Пламень в руках Шайна вспыхнул огненным светом, и дракон с нехорошей ухмылкой прошествовал вперед.

Я наклонилась и попыталась привлечь внимание Лиссы к своей незначительной персоне. Рыжая, заметив мои знаки, понятливо кивнула, а затем мед ленно переместилась на следующий ряд к Этель и остальным.

Дракон и эльф уже скрестили мечи, но даже я видела, что Шайнер намного сильнее Эльлинира.

– Стойте! – властно крикнул Лейердаль, заметив действия Лиссандры. – Эльлинир, Арриен, не спешите! Девушка, – он посмотрел на Йену, – объясните нам всем, что здесь происходит.

Эльф и дракон опустили свои клинки и дружно воззрились на иллюзионистку. Кузина отчаянно помотала головой.

Батюшка и сильно взволнованная матушка оглянулись на меня, потом они разглядели топчущуюся за моей спиной Лиссу. Лейердаль и Белеринор с подозрением прищурились. Брат эльфийского Владыки вкрадчиво вопросил:

– Господа мир Ль’Кель, кого вы видите у алтаря?

Орин лениво поднялся со скамьи, придирчиво осмотрел Йену и дерзко сообщил:

– Передо мной стоит девица мир Лоо’Эльтариус со своим женихом. Сегодня в этом храме произошло настоящее чудо, мы все видели, что этот союз одобрили боги, поэтому…

– Хватит! – оборвал его Эльлинир.

Четыре пары глаз зло воззрились на Орина, но парень лишь фыркнул.

– Хо-ро-шо! – отчеканил Белеринор. – В таком случае я приказываю вам, господин мир Ль’Кель, чтобы вы сняли любые мороки или иллюзии, которые есть в этом помещении!

Тетушка Горана подозрительно поглядела на меня, потом перевела взор на бледную Йену. При этом глаза тети потрясенно расширились. Орин повернулся в мою сторону, задорно подмигнул и щелкнул пальцами. Я тут же стала сама собой, да и к Йене вернулась ее истинная внешность. Эльлинир резко посмотрел на меня, его глаза горели настоящим бешенством.

Арриен сначала пристально оглядел Йену и только потом повернулся ко мне. Я попыталась стать частью резной деревянной скамьи, на которой сидела.

Мне удалось сползти так, что широкая спина батюшки закрыла от меня стоящих на возвышении. Но от дракона было не так просто спрятаться. Он прошествовал к тому месту, на котором я сидела. Рискнула повернуть голову и мысленно порадовалась, что между мной и проходом сидят тетушки Горана и Ирана, так как в этом проходе стоял очень злой дракон. Через пару ирн к нему присоединился очень злой эльф. Н-да…

– Сударь, кто вы? – Батюшка поднялся со своего места и тоже весьма недобро поглядел на Арриена.

– Я жених вашей дочери! – прошипел Шайн.

– Нареченный, – привычно поправила я, впрочем, не слишком громко, а затем любезно улыбнулась дракону, но получилось плохо.

– Нилия! – рявкнул родитель.

Я вжалась в скамью.

– Йена! – Тетя Горана тоже поднялась на ноги и теперь сверлила свою дочь гневным взором. Подойти ближе к кузине ее родительница не могла, так как ей пришлось бы сгонять тетю Ирану и проходить мимо двух разъяренных мужчин.

– Лисса? – оглянулась на свою дочь тетушка Ирана.

Отвечать рыжая не намеревалась, у нее было другое, более важное занятие.

– Кто-нибудь соизволит объяснить нам, что здесь происходит? – язвительно спросил Лейердаль.

– В самом деле, – поддержал его Белеринор. – Я понял только одно: террина Нилия нарушила данную мне клятву.

– Какую клятву? – тут же поинтересовался Эльлинир.

– Ма-шерра, да объясни ты им все! – закипел Шайнер.

– Ничего Нилия не нарушала! – разнесся по храму звонкий голосок Латты.

– Вам откуда об этом известно? – ядовито осведомился Дэнарион.

– Мы все знаем об этом, – поднялась на ноги Тинара. – Нилия совершенно случайно обручилась с драконом.

– С кем? – рявкнул папенька, тетушки охнули, а маменька серьезно задумалась.

Тинара с важным видом продолжала:

– Его зовут Арриен Шайнер мир Эсморранд, и он дракон. – Сестрица указала на моего нареченного. – Он был обращен в статую и находился в саду градоначальника Славенграда. Нилия была в восторге от этой скульптуры, вернее она думала, что это скульптура. Поэтому в прошлом году, когда они с Лиссой и Йеной тайно проникли на бал выпускников и перепили вина, решили сыграть в первое обручение, а Нилия выбрала своим нареченным этого дракона, вернее статую. Ну а потом дракон ожил…

В течение всего ее повествования батюшка все больше и больше краснел – гневался. Наконец он не выдержал:

– Нилия, Лисса, Йена! Как мне надоела ваша неугомонная троица! Все чего-нибудь да выдумают! Доигрались!

Я смотрела в пол и не знала, куда спрятаться. Эльлинир громко усмехнулся и произнес:

– Выходит, это была всего лишь игра? Это означает, что никакой силы такое обручение не имеет. Так что я по-прежнему считаю своей избранницей Нилию.

Дракон злорадно ухмыльнулся:

– Разве ты только что не обручился с другой девицей?

– Со мной, по крайней мере, не играли. Все, что здесь происходило, было всерьез.

– Конечно-конечно, – с непередаваемым ехидством кивнул Арриен. – И мы все видим, что твои предплечья украшают обручальные узоры.

– Ты этим похвалиться не можешь! – зло отозвался эльф.

– Ты так думаешь? – Шайн глумливо усмехнулся и нарочито медленно закатал рукав белоснежной шелковой сорочки.

На его левом предплечье красовался узор в форме золотисто-оранжевой ленты с большим бантом. Мой нареченный сказал:

– Ма-шерра, будь любезна, покажи всем свой узор. Пусть все полюбуются на твои цветочки! Кстати, давно хотел спросить: вы не все клумбы оборвали той ночью в саду градоначальника?

Я покраснела до корней волос и со стыда готова была провалиться к Зесту. Темный бог хоть ругать меня не станет! Бросила мимолетный взгляд на маменьку. Ее глаза сияли, а губы довольно улыбались. Я невольно вспомнила ее слова о том, что она готова отдать меня за кого угодно, хоть за первого встречного, лишь бы не за Эльлинира. И кажется, в данный момент она углядела того, кто подходит на роль моего будущего мужа и спасителя.

Увидев узор первого обручения на руке Арриена, Эльлинир и Белеринор дружно выругались. Лейердаль чему-то улыбнулся, братья мир Ль’Кель с интересом прислушивались к разговору, а Дэнарион задумчиво смотрел на Латту.

– Что ты на это скажешь? – Шайнер пристально поглядел на Эльлинира.

Эльф презрительно скривился и отчеканил:

– Это ничего не значит! Я буду настаивать на расторжении всех обручений и требовать от господина ир Велаиса соблюдения соглашения, по которому моей женой должна стать именно Нилия, а не другая девица мир Лоо’Эльтариус!

На это мой нареченный улыбнулся, не широко, лишь уголками губ, но от этой улыбки веяло могильным холодом.

– Говорю один только раз, – громко и внушительно объявил он. – Повторять не буду. Я убью любого, кто посмеет встать между мной и этой, – Шайн указал прямо на меня, – девушкой! Она моя Равная, и я, не раздумывая, убью любого за нее!

Я смотрела на него во все глаза. Шайнер был прекрасен в этой белоснежной сорочке с широкими рукавами, подчеркивающей его мощь и стать, и в этих темных брюках, заправленных в невысокие сапоги. Черная коса с вплетенными в нее полосками острой стали наводила на мысль, что мужчина очень опасен для своих врагов. Но я его совсем не боялась. Как там Йена и Этель молвили: «Я вижу только его одного, он мне солнце заменяет… А когда он говорит, в моем сердце словно розарусы расцветают!» От последних слов нареченного в моем сердце розарусы не только расцвели, но и заблагоухали, а над ними закружились разноцветные бабочки. Я со всей ясностью поняла, что влюбилась в этого несносного и непредсказуемого дракона!

В следующий миг меня схватили сзади за плечи, а затем картинка сменилась. Лиссандра создала стихийный портал, и мы переместились из храма в ее комнату.

Я поблагодарила сестру и скрылась у себя в комнате. Мне нужно было многое осмыслить. Щеки безудержно пылали, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Спустя несколько лирн ко мне заглянула матушка.

– Неужели так быстро из храма добрались? – удивилась я.

Она не ответила, а с укоризной произнесла:

– Могла бы мне обо всем рассказать.

Я виновато посмотрела на нее, родительница покачала головой:

– Батюшка твой злится, эльфы – тоже, дракон рычит на всех. Так что не обессудь, но ты наказана! – Маменька развела руками и скрылась за дверью, не забыв закрыть ее на ключ.

Вздохнула и попыталась связаться через амулет с сестрами, но кузины молчали. Полежала, почитала роман, снова полежала, а потом попробовала позвать Этель. Она быстро сказала, что не может говорить: мол, рядом стоит ее учитель. Затем прилетел вестник от самого ир Бракса. Послание гласило: «Барышня, благодарю за приглашение. Я давно так не веселился!»

Пожала плечами, зевнула и решила подремать. Уснуть не получилось, тогда я достала из ящика комода припрятанную коробку леденцов и снова принялась читать роман.

Дочитала до самого конца, леденцы закончились. Мне стало очень скучно. Никто меня не навещал, ни сестры, ни матушка, ни Леля. Видимо, меня наказали со всей строгостью.

Открыла окно. День клонился к закату, заходящие лучи солнца заливали окружающий пейзаж ярким золотистым светом. Я влезла с ногами на подоконник. Спиной прислонилась к одному расписному откосу, а ноги прислонила к другому. В комнату залетела бабочка, и теперь она порхала с одной моей ступни на другую, щекоча пальцы своими легкими крылышками. Не забывала я поглядывать в окно, но на улице ничего интересного не происходило. Все было тихо и подозрительно спокойно. Проходила лирна за лирной, но из терема никто не выходил, да и не заходил в него тоже. Я откровенно скучала. «Ну, пусть хоть кто-нибудь покажется!» – взмолилась я. И боги меня услышали. По крайней мере, одна богиня – рыжая, хитрющая.