Текст книги "Один поцелуй до другого мира (СИ)"

Автор книги: Анна Платунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Вазир, ты принесешь лютню? Я сыграю.

Вазир, захмелевший и пришедший в благодушное настроение, расхохотался:

– Да здесь намечается целое представление! Что же, не поленюсь, схожу.

Кряхтя, он принялся неуклюже подниматься. Ива решила, что вино слишком сильно подействовало на хозяина дома. Непонятно, как он в таком состоянии собирался творить свои злодейские дела.

– Ты смотри у меня! – Вазир погрозил гостю пальцем. – Не шали здесь с моей безделушкой!

Вывалился в дверной проем, едва не стянув занавес, прикрывающий вход, и ушел. Действительно отправился за лютней – Ива слышала удаляющиеся шаги.

Ива вздохнула с облегчением, а потом сообразила, что осталась наедине с Ксандором. Кинжал мгновенно вспыхнул в руке, как свеча.

– Не подходи!

– Странно. А как же ты тогда собираешься меня убивать? На расстоянии?

Надо же, еще иронизирует, гад. Ива решила не вступать в диалог, принялась обходить Ксандора по широкой дуге, медленно подбираясь к выходу.

– Я так понимаю, кинжал специально на меня заговорен? Какая честь! Но боюсь, против Вазира он не действует. Я прав?

«Прав, негодяй! Еще как прав! Но ничего, дай мне только в коридор выйти!» – думала Ива.

– Хм… Похоже, ты вот-вот провалишь миссию! Разве ты должна сбегать от меня, а не убивать? Думаешь, я так и буду теперь за тобой ходить, ожидая, пока ты решишься?

А ведь действительно! Странный какой-то расклад получается: она вытащила из Ксандора его мерзкую душонку, перенесла в другой мир, специально, чтобы убить. А теперь сама же от него бегает! У Ивы даже щеки покраснели от стыда.

Она зарычала и кинулась на врага! Сейчас или никогда!

Получалось, видно, что никогда…

Ксандор скрутил ее в мгновение ока, прижал спиной к своей груди, ухватил за запястье, стиснул, пытаясь вытряхнуть кинжал. Ива выкручивалась, лупила пятками по голени, даже пробовала укусить врага за пальцы и тут же принялась отплевываться. Вынуть кинжал из руки Ивы было невозможно – он был частью ее, но и она не могла всадить лезвие во врага. Снова безвыходная ситуация! Ива, однако, продолжала вырываться, шипя, как рассерженная кошка.

– Ива, послушай!

Она вонзила зубы в его предплечье, заставляя Ксандора охнуть от боли и неожиданности.

– Ива!

Ива резко откинула голову назад, метясь в нос. Кажется, попала! Что-то хрустнуло, а гад коротко и с чувством выругался. А после укусил Иву за ухо, дожидаясь, пока она перестанет дергаться. Пришлось замереть – ухо горело огнем.

– Отпусти, – процедила она сквозь зубы. – Ты все равно меня убьешь. Буду признательна, если покончишь с этим быстро.

– Лучше я, чем Вазир? – усмехнулся гад.

Ива промолчала. Силы вдруг покинули ее. Она почти повисла в руках врага, стояла на ногах только благодаря тому, что он сжимал ее в стальных объятиях.

– Отпусти, – повторила она и вдруг усмехнулась, вспомнив мальчишку, что болтался в ее руках, как тряпочка. – Умлу с достоинством.

Ксандор едва ощутимо вздрогнул.

– Хотел бы убить, давно бы уже убил, – сказал тихо.

*** 12 ***

– А ты… не хочешь? – опешила Ива.

Она попыталась обернуться через плечо, чтобы посмотреть в лицо врага. Карие глаза Бадра на секунду показались серыми, дымчатыми глазами ненавистного префекта. А все потому, что личность Ксандора проглядывала в чужом теле так явно, что Ива ни на миг не переставала помнить, кто перед ней на самом деле.

Ксандор повернул ее к себе лицом, удерживая за плечи.

– Убери кинжал.

Она послушалась: все равно вернуть его не составит труда.

– Чего ты хочешь? – спросила Ива.

– Договориться. Ты возвратишь меня в мое тело, а я тебя не убью, – не стал юлить префект. – Я должен вернуться. Я не могу подвести императора.

А, вот оно что! Не может подвести императора! Какой ответственный вояка!

– С каких это пор правитель Аланка стал императором? – с презрением поинтересовалась Ива.

– С тех самых, как завоевал половину материка. Сфоридис тоже скоро падет, – спокойно и даже буднично пояснил Ксандор. – Свободы я тебе и другим ведьмам не обещаю, но оставлю в живых до разбирательства…

– Какое заманчивое предложение! – скривилась Ива. – В чем же, позволь спросить, ты хочешь разобраться?

– Я…

В коридоре раздалось бренчание лютни, и захмелевший голос пропел несколько нот. Вазир! Он возвращался.

Ксандор метнул на Иву острый взгляд, который говорил красноречивее любых слов.

– Мы переместимся, – прошипела Ива. – Но не в Курж. Мы еще не договорили! Целуй!

Ксандор сжал тонкие плечи, притягивая Иву к себе. Сейчас она выглядела иначе – белокожая девушка с серебристыми волосами, да и Ксандор ни капли не был похож на себя прежнего – худощавое хищное лицо, острые скулы, темные глаза, – но и он, и она безошибочно чувствовали друг друга даже в чужих телах. Ива видела безжалостного префекта, а Ксандор видел алую жрицу. Его губы замерли в миллиметре от ее губ. Ива умела читать лица, как открытую книгу, вот и сейчас заметила, что префекта охватили противоречивые чувства: жгучее желание и злость на себя из-за того, что он вожделеет алую ведьму.

 – Все непросто, да? – усмехнулась она.

И тут же губы обожгло поцелуем. Горячий, почти яростный, жаждущий подчинить и властвовать поцелуй постепенно уступал нежности девичьих губ. Ксандор оказался первым, кого целовала Ива, и она, конечно, была совершенно неопытна в таких делах. Ее поцелуй был невинным, сама юность дышала в нем, и Ксандор сам не понял, почему боится причинить боль этой ведьме, проклявшей его, почему разжал пальцы, опасаясь повредить что-то в ее хрупком теле. Ладно. Он ее не убьет. Под стражей, в королевской темнице, но она останется жить. Пусть даже у этого творения тьмы, что так умело притворяется человеком, и вовсе не уцелело души. Нужно только вернуться…

Однако что-то пошло не так. В прошлый раз хватило легкого прикосновения губ, чтобы переместить Иву и Ксандора в другой мир, сейчас же поцелуй длился и длился, а они остались на месте. У Ивы потемнело в глазах, она поняла, что скоро потеряет сознание. Для перемещения не хватало жизненной силы: они слишком мало времени провели в этом мире, и Ива не успела ее накопить.

– Ого! Что я вижу! Бадр, негодник, я же просил не трогать мою безделушку!

Вазир гневно тренькнул по струнам лютни, но тут же расхохотался пьяным смехом.

– Все, вина больше не пью! А тебе, мой друг, пора уходить, мы с моей лунной девочкой будем очень заняты сейчас.

Ксандор, однако, не спешил выпускать Иву из рук, его лицо напряженно застыло. Он судорожно пытался придумать новый план взамен развалившегося.

– А как же танец?

Спросил у Ивы глазами: «Сможешь?» Она неуверенно кивнула, недоумевая: чем поможет танец?

Вазир развел руками, мол, сдаюсь. Грузно опустился на подушки, неуклюже поймал яблоко, принялся хрустеть им, поглядывая на Иву с нетерпением: мол, давай уже, танцуй, а после приступим. Ива заметила длинный узкий нож, висевший в петле на поясе. И только сейчас поняла, что у Ксандора не было с собой оружия. Возможно, Вазир и считал гостя кем-то вроде хорошего знакомого, но кинжал заставил отдать охранникам. Безоружному, будь он хоть трижды воин, нелегко придется в схватке.

Ксандор расположил лютню на коленях так, будто это лира. Как Ива ни волновалась, кончики губ дрогнули в улыбке. У Ксандора сделалось сосредоточенное лицо – кажется, он и сам не был уверен, что у него что-то получится. Перебрал струны кончиками пальцев, прислушался, кивнул своим мыслям.

Вазир обернулся, хмыкнул:

– Нет, я знал, конечно, что играть ты не умеешь, но так и быть, один танец я вытерплю. Веселись!

Ива застыла в центре комнаты, приподнялась на носочках, развела руки в стороны. Танцевать она любила. Наставница всегда хвалила ее и ставила в пример.

– Посмотрите свою сестру, она не танцует, она живет в танце, – говорила наставница, с улыбкой глядя на стройную ученицу, которая покачивалась и кружилась, словно деревце на ветру. – Вы видите, кто она сейчас?

– Она – Ива! – отвечал разноголосый хор. – Ива над водой!

«Кто я сейчас?» – спросила себя Ива, разглядывая свои незнакомые руки, ноги и светлые, точно лунный свет, волосы. Она привыкла танцевать танец огня, но подойдет ли он этой девушке?

«Я вода!» – подумала Ива.

Ксандор ущипнул струны. Играть на лютне он явно не умел, но уже с первых нот Ива поняла, что с лирой он точно знаком и, видимо, достаточно хорошо, потому что даже на чужом инструменте сумел наиграть мелодию.

«Это где же воинов учат музыке?» – изумилась Ива, а после, узнав мелодию, удивилась еще больше.

Это была одна из песен алых жриц. Откуда Ксандор, ненавидящий их так рьяно, мог ее знать?

Когда б этот день ни пришел,

Когда б эта ночь ни пришла,

Я буду струиться как шелк,

Я буду пылать как смола.

Я стану живая вода,

Позволь мне тебя напоить,

И ты позабудешь тогда

Легко все печали свои…

Ноты – неровные, тихие – плыли в воздухе. Ива зажмурилась и представила, что она ручей. Она горный прохладный ручей, что бежит по камням, набирая силу. А вот уже она река – полноводная, спокойная, медленная. А вот она морская волна, что бьется о берег и манит – манит за собой, да так, что не отвернуться, не уйти.

Продолжая танцевать, Ива открыла глаза и увидела, как жадно смотрит на нее Вазир. Он весь подался вперед, замер, завороженный ее движениями. Ксандор продолжал наигрывать, а сам потихоньку придвигался к Вазиру, кидая пристальные взгляды на нож. Вот-вот дотянется, осталось только протянуть руку! Но Вазир коротко вздохнул-всхлипнул, точно приходя в себя, и плотнее запахнул халат, сложил руки на груди. Словно почувствовал что-то.

«Теперь я огонь! – подумала Ива. – Я пламя, от которого тебе не укрыться!»

Как нежность мне в руны облечь?

Как мне в твоем сердце разжечь

Костер из того же огня,

Который сжигает меня?

Чтоб стали мы – огненный вихрь,

Где пламя одно на двоих,

Чтоб мир удивленный притих,

Когда мы с тобой – полетим… (*)

Ива танцевала танец огня. Танец алой жрицы, танец Феникса, что умирает, сгорая, и возрождается вновь из пепла. И пусть на ней сейчас не было красного платья, но она все равно была как пламя. Ива провела рукой, будто хотела дотронуться до Вазира, а тот отшатнулся, словно боялся обжечься. Он и думать забыл о кинжале.

Давай, Ксандор! Ксандор?

Ива взглянула на префекта и увидела, что и он замер, глядя на нее. В зрачках отражались огненные всполохи. Но вот он моргнул, тряхнул головой. Взгляд сделался пристальным и резким.

И в ту секунду, когда Ива склонилась в последнем поклоне, Ксандор отбросил лютню, правой рукой схватил нож, левой вцепился в волосы Вазира, откидывая его голову назад, и одним точным движением перерезал горло. Тот и вскрикнуть не успел, а Ива тут же отвернулась, присела на корточки, закрыв лицо руками. Однако до нее все равно донесся приглушенный хрип.

– Не оборачивайся.

Голос Ксандора был таким спокойным, будто бы он не убил только что человека. Хотя, конечно, ему не привыкать.

Ива все-таки не выдержала, посмотрела краем глаза: Ксандор расположил обмякшее тело Вазира на подушках, вложил ему в руку чашу с вином. На алой ткани, устилавшей пол, кровь была почти не заметна.

– Уходим!

Он потянул Иву за локоть, помогая встать – ноги ее едва держали, но она стиснула зубы, решив во что бы то ни стало не показывать слабости.

Ксандор подошел к занавеси, выглянул, подал Иве знак подождать. А после нацепил плутоватую улыбку пресыщенного жизнью богача и вышел из комнаты.

– Уже уходите, господин? – голос охранника прозвучал учтиво, но в то же время настойчиво. – Господин Вазир не приказывал проводить вас, как обычно это делает.

– Господин Вазир очень… хм… устал. Он прилег и просил не беспокоить его.

– Вероятно, он простит меня, если я спрошу его лично…

Занавесь колыхнулась, приоткрываясь, однако следом из коридора послышался шум борьбы, который почти сразу затих.

Ива попятилась вглубь комнаты, но тут сквозь проем шагнул Ксандор: он тащил оглушенного охранника. Кинул его у стены, забросал подушками.

– Все, теперь уходим.

Ива сделала шаг-другой и поняла, что сейчас лишится чувств. Она почти ничего не ела, потратила на неудавшийся переход массу жизненной силы, а в завершение всего стала свидетельницей убийства. Не слишком ли много событий для одного дня?

Ксандор разглядывал ее, прищурившись. Может, решал, не прирезать ли эту доходягу, пока она сама не отправилась к праотцам? Но потом плюнул и взвалил Иву себе на плечо. Она же была так слаба, что даже возразить не смогла, только возмущенно пискнула. И вдруг подумала, что Ксандор именно сейчас не ждет подвоха. Кинжал откликнулся на ее зов, но оказался тонким, почти призрачным: нехватка жизненной силы сказалась и на нем. Однако это не помешало Иве из одного только упрямства ткнуть Ксандора в плечо мерцающим лезвием. Порезала, но неглубоко – скорее поцарапала.

Ксандор зашипел и стукнул ее по тыльной стороне ладони.

– А ты упрямая, да, ведьмочка? А как же договор?

– Но ты же не заключаешь с ведьмами соглашений, разве нет?

Ксандор шумно выдохнул: отпираться было бессмысленно, ведь Ива только повторила сказанные им слова.

– Ну давай. Режь! Твоя взяла!

Он поднял голову, подставляя обнаженную шею. Ива потянулась к нему слабой рукой, но лезвие, сверкнув, погасло, а следом и сама Ива потеряла сознание.

_______________

(*) В качестве песни алых жриц использована песня Ирины Богушевской «Шелк»

*** 13 ***

Ива пришла в себя и лежала, не открывая глаз, прислушиваясь к звукам вокруг. Странно, что сестры не разбудили ее с рассветом, как это заведено. Ива нахмурилась, пытаясь вспомнить, какое дело поручено ей с утра. Она должна накрывать на стол? Учить маленьких сестер танцу?

И вдруг в память хлынули образы последних дней. Армия Конфедерации у стен Куржа. Острие меча у обнаженного горла. Поцелуй, который отправил ее и Ксандора в другой мир. Вазир, что с хрипом упал на пол…

Ива вскрикнула и села, осматриваясь. Постель ей заменяла циновка из соломы, брошенная на глиняный пол. Сверху Ива была укрыта шкурой какого-то незнакомого зверя – бархатистой, тонкой, но очень теплой. Судя по голым стенам, обмазанным глиной, сквозь которую пробивались пучки соломы, Ива находилась в небогатом доме. Маленькое круглое оконце под потолком почти не пропускало света. Ива успела испугаться, что она в темнице, но тут увидела, что не заперта: над арочным входом колыхалась от ветра тряпка, заменяющая полог.

Рядом с постелью обнаружился кувшин с прохладной водой, а на медном блюде лежали хлеб, сыр и вяленое мясо. Ксандора поблизости не наблюдалось, но едва ли он ушел далеко. Скоро вернется, а Иве понадобятся силы для серьезного разговора. Вряд ли он хочет ее отравить, к чему такие сложности. Поэтому алая жрица набросилась на еду, которая показалась Иве невероятно вкусной после того, как она весь прошедший день провела, подкрепившись несколькими ягодами.

– Больше не голодна? – спросил насмешливый голос.

Ива вздрогнула и закашлялась от неожиданности. На мгновение стало светлее: кто-то откинул полог, но солнце тут же заслонил темный силуэт. Бадр – вернее, Ксандор, а это, конечно, был он – зашел в хибару и сел прямо на пол, скрестив ноги. Ива на всякий случай отодвинулась дальше, на самый край циновки, но враг не делал попыток приблизиться.

– А недавно была такая смелая! – хмыкнул он. – Не хочешь продолжить то, на чем остановилась?

Ива молчала, настороженно глядя на Ксандора. Продолжить она всегда успеет. Если честно, ей было немного стыдно за свой порыв: не много чести пытаться зарезать того, кто несет тебя на руках. Вроде бы спасая… Во всяком случае, обстоятельства были таковы, что сама Ива не справилась бы.

– Чего ты хочешь? – угрюмо спросила она.

– Правды! Подробно и ясно, так, чтобы я больше не терялся в догадках.

– Я ведь уже говорила…

– Да-да, в общих чертах. Но мне нужны детали! Почему ты не убила меня там, в Курже, когда была такая возможность?

– Кинжал – часть моей жизненной силы, он не действует там, где находится мое реальное тело. Наши души должны были покинуть наши тела… Через поцелуй я вытянула твою душу.

Ксандор зарычал. Ива отшатнулась, но префект уже взял себя в руки.

– Душу, значит. Не удивлен. Так убить этим кинжалом можно только меня и только… Где?

– В одном из миров-отражений. Мы их называем так.

Ксандор спустил с плеча ткань халата, показывая порез, оставленный лезвием.

– Почему ранено это тело? Или, убив меня, ты убьешь и того человека, чье место я занял?

Ива отрицательно покачала головой.

– Нет, нет… Мы подробно изучили свитки! Мы бы не пошли на убийство невиновного. Кинжал ранит тебя, пока ты в чужом теле, но как только ты покинешь его, тело мгновенно исцелится.

Ксандор посмотрел недоверчиво, но спорить не стал.

– А если кто-то другой убьет меня обычным оружием?

– Тогда умрешь и ты, и хозяин тела.

– Что сейчас происходит с нашими реальными телами, оставленными в Курже? – сухо, как на допросе, продолжил он.

Ива подумала, что в таком тоне беседовать не станет, и демонстративно отвернулась. Ксандор шумно выдохнул. Видно, пытался взять себя в руки, чтобы не придушить эту проклятую ведьму прямо здесь.

– Я должен знать, – сдержанно сказал он. – Если ты хочешь, чтобы я оставил жизнь тебе и твоим сестрам.

Ива закусила губу. Это было заманчиво! Так заманчиво – вернуться, больше не боясь смерти. Но не обманет ли Ксандор? Что же, не будет вреда от того, что она честно расскажет ему обо всем.

– Никто точно не знает, как течет время в других мирах относительно нашего. Мы давным-давно не использовали этот способ перемещения. Может быть, там прошла минута. Может быть, несколько дней. Наши тела не погибли, они просто спят беспробудным сном…

– Спят беспробудным сном… – глухо повторил Ксандор, а Иве вдруг показалось, что в голосе префекта не просто так столько горечи.

– Почему вы так ненавидите нас? – осторожно задала она вопрос, который мучил ее с того дня, когда началась война.

– Я уже говорил.

– Думаете, что у нас нет души? Что… мы вытягиваем и пожираем чужие души?

Ива пыталась вспомнить и повторить все фразы, случайно оброненные Ксандором, вернулась мысленно на темную дорогу, ведущую в Ломов, и как наяву увидела удивленные взгляды мальчишки, которые он то и дело кидал на нее, не веря, что она может что-то чувствовать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – У меня есть душа, Ксандор! Не знаю, кто тебе наплел эти глупости…

– Глупости, значит. Вероятно, мне просто мерещится то, что я занял чужое тело? – саркастически поинтересовался Ксандор.

Ива склонила голову, признавая, что не все слухи об алых жрицах являются слухами.

– Но вот насчет того, что ты сосуд, содержащий в себе лишь тьму, пока не уверен… Потому и оставлю вас в живых, пока идет разбирательство.

– А как разбираться планируешь? Я слыхала, раньше таких, как мы, кидали в воду. Выплыла – значит, ведьма. Не выплыла – ой, ошибочка вышла! – вспыхнула Ива.

Префект и алая жрица какое-то время сверлили друг друга глазами, и никто не хотел первым опустить взгляд.

– Ты ошибаешься, – наконец сказала Ива. – И я тебе это докажу.

– Отлично! Докажи! Но сначала верни нас на место! Теперь у тебя хватит жизненной силы? Или как она там называется?

Ива задумалась, прислушиваясь к себе. Ей давно не давала покоя какая-то смутная, не оформившаяся мысль. Некогда было размышлять: ее то продавали, то пытались убить. А ведь подумать было о чем.

– Ксандор, тогда, на торгах, ты уже все знал о Вазире, да?

– Да, я пришел в себя, услышал обрывки разговоров и понял, что ни одна наложница не доживала до утра. Потому и стремился выкупить тебя.

«Идиотка!» Ива вспомнила, как Ксандор заступил ей дорогу и от души выругался.

– И пришел специально, чтобы…

«Меня спасти?» – просилось на язык, но Ива сжала губы. Ни о каком спасении и речи не было: Ива нужна Ксандору для того, чтобы вернуться домой. Без нее он навеки застрянет в чужом теле.

 – Чтобы! – подтвердил Ксандор и криво усмехнулся, догадавшись о несказанном.

– Знаешь, я думаю, что здесь не только моя жизненная сила важна, – медленно произнесла Ива. – Мне кажется, в каждом мире нас ждет какая-то важная миссия. И пока мы ее не выполним, дальше не двинемся. В первый раз мы должны были спасти город от тварей. Во второй раз спасали несчастных девушек. Этот гад… Он больше никого не убьет!

– Не терплю скотства, – выплюнул Ксандор.

– Сказал убийца.

– Быстрая и легкая смерть для того, кто ее заслуживает, – неотъемлемая часть любой войны. Но не это… Нет чести в том, чтобы изнасиловать женщину.

– Еще мараться! – подсказала Ива Ксандору его же слова. – Да?

– Да. После этого действительно чувствуешь себя грязным.

Ива открыла рот. Закрыла. Она не нашлась с ответом, просто подивилась про себя, до чего искаженное у Ксандора представление о чести. Убивать, значит, можно и нужно, но как-то так… Чистенько.

Хотя Ива по-прежнему отчаянно ненавидела префекта, она поняла, что теперь все же сможет пойти на соглашение. Если только переход сработает, в чем она не была уверена.

– Думаю, у нас ничего не выйдет, если девушке, в чьем теле я нахожусь, по-прежнему грозит опасность. Что за человек этот Бадр? Может, он такой же, как Вазир? Не просто так они соперничали, выбирая самых красивых невольниц.

Ксандор покачал головой.

– Нет, все его наложницы живы. Насколько я понял, Бадру не чуждо понятие чести. Он специально старался перебить торги, чтобы увести невольницу в свой гарем.

– Гарем… – сморщилась Ива.

– В этом мире так принято. Его наложницы вполне довольны жизнью. Если мы переместимся, думаю, девушке рядом с Бадром ничто не грозит.

Они переглянулись и замолчали. Обсуждать больше нечего, пора решаться.

– Ты вернешь нас в Курж?

– Ты обещаешь сохранить жизнь алым жрицам?

– Клянусь. Клянусь именем моего отца.

Ива кивнула: для уроженца Аланка это была серьезная, нерушимая клятва.

Ксандор пересел к ней на циновку, ожидая, пока Ива поднимет лицо и позволит себя поцеловать, но она хмурилась.

– Как же я устала с тобой целоваться! Какое-то извращение – целоваться с врагом!

Сказала, а потом поняла, что задела гордость Ксандора. Его лицо застыло, как маска, все мускулы напряглись.

– Уж потерпи, – процедил он. – Это последний раз, когда я так настойчиво навязываю свое общество.

Ива фыркнула.

– Ладно. Если мы не ошибаемся, достаточно просто касания губ.

– Да…

– Ксан…

Возмущенный выдох Ивы оборвал поцелуй. Очевидно, Ксандор понимал под «касанием» что-то совсем иное, потому что глубоким и страстным поцелуем будто бы хотел добраться до самого сердца.

«И кто у кого должен вытянуть душу?» – пришла в негодование Ива, прежде чем провалиться во тьму.

Она вынырнула и, как это уже бывало раньше, не сразу смогла понять, где она. Почувствовала на коже легкий ветерок, на плечи давила какая-то тяжесть...

Стоп? Откуда ветерок в палатке префекта?

– Проклятье! – произнес приятный мужской баритон. – Ива! Куда ты нас затащила!

*** 14 ***

Ива распахнула глаза. Как всегда, после перехода голова кружилась, окружающий мир казался слишком ярким, а звуки оглушающими.

Но это точно был не Курж!

Сквозь резную светло-зеленую листву струился солнечный свет. Птицы перекликались звонкими голосами. Смешанный прозрачный лес дышал спокойствием и теплом поздней весны. Даже тени, что отбрасывали деревья, казались тонкими, как паутинка. В воздухе кружился белый пух, Ива смахнула с рукава зеленой куртки парашютик одуванчика и невольно улыбнулась этому миру, который выглядел таким приветливым.

Но ведь она вовсе не стремилась сюда! Она должна была перенести Ксандора в его тело. Ива торопливо оглянулась, высматривая врага.

– Ксандор? Ох…

– Что? Не нравятся мои уши?

Ксандор явно был зол, очень зол.

Ива потому и не разглядела его сразу, что одежда Ксандора сливалась с лесом: светло-зеленая куртка, покрытая пятнами теней, коричневые брюки такого же цвета, что и стволы деревьев. А еще Ксандор оказался выше себя прежнего на целую голову. Тонкие черты лица хранили высокомерное выражение, свойственное бывшему хозяину тела. А уши… Ну, уши как уши. Для эльфа самое то!

Ива встрепенулась и тут же принялась ощупывать свои уши. Аккуратная мочка с сережкой-капелькой, а вверху тонкий заостренный хрящик, да такой длинный, что волосами не закроешь.

– Мы эльфы, – прошептала она обескураженно.

– Мы кто?!

– Эльфы. Древняя раса. Я и сама знаю про них немного, только то, что читала в свитках. Высокомерные гордецы, умелые воины. Живут в лесах, и говорят, там, где расположены их поселения, всегда весна…

– И?

– И… всё…

– Плохо. Мало сведений.

Ксандор отвечал односложно, а сам кружил по небольшой поляне, вглядываясь в сень деревьев. Не заметив ничего опасного, он приблизился к Иве и взял ее за плечи.

– Если ты пытаешься меня обмануть!..

– Ксандор, я не понимаю, что происходит! – отрезала она. – Я не знаю, почему переход не сработал и почему нас забросило в новый мир…

– Проклятье! – сказали они хором.

Ива вновь ощутила непривычную тяжесть. Попыталась заглянуть через плечо, но не преуспела.

– Что там у меня? – хрипло спросила она.

Воображение тут же нарисовало гигантского паука, что уютно устроился у нее на спине и примеривается жвалами к нежной девичьей шее.

– Налучь, – бросил Ксандор.

– Что?

– Чехол для лука. И лук, кстати, в нем. Поздравляю тебя, длинноухая, ты лучница.

– Ой…

При всех своих талантах, Ива никогда не держала в руках лук или другое серьезное оружие и опасалась, что первая же стрела, которую она попытается выпустить, угодит ей в ногу.

– Так, ладно… Может быть, какой-то случайный сбой. Попробуем еще раз.

Ксандор приблизился к Иве с видом хозяина, будто ее губы давно поступили в его безраздельное пользование и он может целовать ее, когда душе будет угодно.

– Нет! – она уперлась ладонью ему в грудь.

– Нет?

– Два перехода подряд – слишком опасно. Придется нам задержаться здесь на какое-то время…

Ксандор собирался возразить, но не успел. Ни он, ни Ива не поняли, как очутились в кольце эльфийских девушек – те прокрались сквозь кусты совершенно бесшумно. Ива никогда прежде не видела эльфиек и залюбовалась: стройные, хорошенькие, с огромными глазами. Причем радужки оказались неожиданных цветов – от привычного карего и синего до фиолетового, а одной смуглой эльфийки были даже оранжевыми. Интересно, а у нее самой какого цвета глаза?

Ксандор напрягся, пристально наблюдая за неожиданными гостьями, но те не представляли угрозы. Луки не вынули, да и тонкие кинжалы не покинули ножен. Наоборот, девушки почтительно склонились перед Ксандором, наперебой заговорили-запели тонкими голосами.

– Ирэ кэл, кана. Араэ нил тар?

Ива ощутила, как звуки чужого языка проникают в душу, обрастают смыслом. «Все чисто, командир. Можно разбить лагерь?»

Ксандор и Ива переглянулись: «Что здесь происходит?». К сожалению, спросить об этом у эльфиек прямо они не могли.

– Араэ, – Ксандор наклонил голову, с легкостью переходя на эльфийский, и лицо такое бесстрастное, будто всю жизнь командир эльфийского отряда! Хотя командир – он в любом мире командир.

– Эя, пойдем со мной!

Ива не сразу поняла, что девушка с фиолетовыми глазами обращается к ней. Эя, значит! Главное – не забыть!

Ива старательно подмечала и запоминала все, что может пригодиться. Пока сведений было очень мало. Ксандор – командир небольшого эльфийского отряда. Ива скользнула глазами по поляне и насчитала пять девушек, вместе с ней – шесть. У всех луки за плечами и кинжалы у пояса. Вероятно, какой-то сторожевой отряд, несущий службу на границе эльфийских владений.

Эльфийки разбились на пары, разбрелись по опушке и встали на колени, уперев ладони в землю. Ива ничего не понимала, но повторяла то, что делают другие. Опустилась на землю напротив напарницы, как и она, запустив пальцы в прохладную мягкую траву. И что дальше? Ива погладила стебельки, потрогала камешки, спрятавшиеся во мху. Может быть, они таким образом медитируют? Знать бы наверняка!

Ива подняла голову и заметила, как удивленно смотрит на нее эльфийка.

– Эя, тебе нездоровится? Ты какая-то бледная.

– Н-нет, – запинаясь, ответила Ива.

– Тогда давай уже вырастим этот несчастный шатер! Я ужасно устала и хочу отдохнуть!

Вырастим шатер? Ива постаралась придать лицу бесстрастное выражение, исподтишка наблюдая за другими парами. Оказывается, слова «вырастим шатер» вовсе не были иносказательными: из-под пальцев эльфиек пробивались ростки. Сначала тонкие, точно прутики, они тянулись вверх и постепенно набирали силу. Стебли становились толще, темнели, переплетались друг с другом, и скоро на пустом участке леса, где еще пару минут назад не было ничего, кроме травы, появились круглые шатры из лоз, покрытых листвой.

«Ого! Я что, тоже так могу?»

– Эя!

– Да, да! Сейчас!

Ива зажмурилась и прижала ладони к земле, пытаясь что-то почувствовать. Ее тело не должно потерять свою магию, надо только позволить ей вырваться на свободу. Кончиками пальцев она ощутила, как под землей бьются вены, такие же, как на пульсе. Осторожно Ива коснулась одной из них, потянула.

«Расти, пожалуйста. Расти!» – взмолилась она.

И энергия земли откликнулась на ее зов, вытолкнула вверх стрелочки побегов.

Шатер у них получился самый маленький и кособокий. Лозы переплелись неравномерно, так что сквозь прорехи просвечивала земля, но дождя вроде не намечалось, поэтому Ива решила, что убежище вполне годное.

– Эя, Делира, что за кособокое убожество вы вырастили! – крикнула смуглянка с оранжевыми глазами.

Четверо эльфиек, закончив с работой, откровенно потешались над шатким сооружением. Взгляд Делиры потемнел.

– Ты бы, Лиора, лучше за собой следила! Огня до сих пор не развела, а ведь сегодня твоя очередь!

Ксандор замер посреди поляны, сложив руки на груди. Ива мельком посмотрела на его лицо и едва не прыснула. Префект изо всех сил старался сохранять спокойствие, но шатры из лоз, выросших из-под земли, выбили его из душевного равновесия. К тому же он никогда не командовал девушками. Если воинов-мужчин, вздумавших спорить и нарушать дисциплину на боевом задании, Ксандор быстро поставил бы на место, где крепким словом, а где и кулаком, то как вести себя с девушками, он не знал. На его лице застыло непередаваемое выражение, которое в целом можно было истолковать: «Да что за нафиг?!»

Он зацепился за последнюю фразу Делиры, как за спасательный круг.

– Почему до сих пор не разведен костер?

Лиора потупила взгляд, опустилась на одно колено.

– Прошу простить, командир.

– Хм… Вставай… Идите… Все!

Ксандор махнул рукой в неопределенном направлении, и все послушно, хоть и недоуменно переглядываясь, углубились в гущу деревьев. Ива пристроилась рядом с Делирой.

– Кана Анадор сегодня не в себе, – сокрушенно прошептала Делира.

«Не в себе – это точно!» – мысленно согласилась с ней Ива.