Текст книги "Фея белой магии"

Автор книги: Анна Ольховская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 15

Со стороны пляжного бара приближались два Аполлона. Впрочем, нет, вряд ли древнегреческий красавчик посещал качалку, уделяя пристальное внимание бицепсам, трицепсам, не говоря о формировании кубиков на прессе.

Два мистера Совершенство подошли поближе, с удивлением рассматривая пупочку, чей персональный лежак нагло растопырился на том месте, где буквально двадцать минут назад были их вещи.

Татьяна с некоторым нетерпением ждала вполне предсказуемой реакции этих отборнейших самцов – блондина, чья выгоревшая грива волос слишком уж продуманно для случайности обрамляла холеное загорелое лицо, и смуглого брюнета со слегка мужественной физиономией настоящего мачо.

Парни шли по песку не вразвалку, загребая песок ногами, они просто пританцовывали на ходу, двигаясь легко и грациозно. Но что-то в их движении было неправильным, Татьяна сразу не смогла определить – что именно.

А потом парни остановились, растерянно глядя на неопрятную кучку тряпья у себя под ногами.

– Николя, – блондин с недоумением посмотрел на спутника, – что это, Николя? Как это могло произойти?

– Ты что, не видишь вон ту отвратительную бабу, развалившуюся под нашим зонтиком? – Брюнет швырнул в сторону дудусика испепеляющий взгляд.

Недолет, Люся даже не пошевелилась.

– Наглая хамка! – взвизгнул блондин, топнув от возмущения ногой. – Николя, ты должен проучить ее!

– Не волнуйся, мой Жано, я сейчас ей объясню правила хорошего тона!

И брюнет, грозно нахмурившись, направился к обидчице. Кошелек по имени Казик засуетился, схватил мобильный и начал набирать какой-то номер. Но супруга успокаивающе похлопала его по руке:

– Не надо беспокоить нашу охрану, ты что, не видишь, кто это?

– Два здоровых коня.

– Да ладно, – отмахнулась Люся, – где ты видел коней, которых не интересуют кобылы?

– Так ты считаешь, что они геи?

– Я не считаю, я вижу. Черт, ну почему эти подгребают в свою тусовку сплошных красавчиков? Почему в натуралах остаются сплошные уроды?!

– Пупочка, не надо так, ты меня обижаешь!

– На правду не обижаются!

– Ну, знаешь!

– Что, что знаю? Я давно уже знаю, да я….

Супруги препирались все громче, совершенно не обращая внимания на жаждущего возмездия (или хотя бы извинений, а?) брюнета.

Гора мускулов нависала над ними уже минуты три, тщетно пытаясь добиться начала диалога. Но его «Мадам!», «Мсье!» тонули в гвалте очередного семейного скандала.

Гора, превратившаяся от столь нечуткого отношения в болотную кочку, потопталась еще пару минут и вернулась к подружке.

Блондин успел за это время собрать раскиданные вещи, аккуратно сложить их и упаковать в большую пляжную сумку с подсолнухами. Рассмотрев выражение лица своего спутника, красавчик всплеснул наманикюренными руками:

– Николя, мон ами, да на тебе лица нет! Неужели тебя так расстроило гнусное поведение этой парочки?

– Ох, Жано! – Губы здоровяка задрожали, Татьяна невольно скривилась – до чего жалкое зрелище! – Это было отвратительно! Они меня просто проигнорировали! Словно перед ними пустое место, а не человек!

– Это ужасно – то, что тебе пришлось пережить! – Блондин нежно погладил левый бицепс партнера по койке. – Мой рыцарь! Ты хотел восстановить справедливость, но это возможно с цивилизованными людьми, а никак не с дикарями!

– Кажется, это русские.

– Да? Тогда все ясно. Пойдем скорее, сейчас вся их мафия прибежит.

– Ты прав, нечего метать бисер перед свиньями.

И парочка образцово-показательных представителей рода мужского, нежно обняв друг друга за талии, гордо удалилась.

Татьяне стало грустно. Как ни печально это признавать, но в одном пупочка оказалась права: гей-тусовка разрастается катастрофически, причем основная катастрофа в том, что разрастание идет за счет лучших представителей сильной половины человечества. При этом они автоматически выбывают из процесса деторождения, их качественные наборы генов пропадают зря. И как бы пафосно это ни звучало – скудеет генофонд человечества. А самое обидное в данной ситуации то, что реальных, урожденных, так сказать, геев, которые просто появились на свет не в том теле, в тусовке процентов двадцать, не больше. Остальные там по разным причинам: совратили, задурили, потому что так модно и так далее и тому подобное.

– Мама!

Татьяна обернулась и с облегчением выставила незваные грустные размышлизмы вон. Ей лично грех жаловаться, Хали самый настоящий, монолитный натурал. И его гены бессмысленно в карты не режутся, а довольно активно наследуются. Вон вокруг папы скачут, активно жестикулируя мороженым, двое самых красивых на свете детей.

Конечно, так кажется любой маме, но в случае Салимов-младших это было почти правдой – Лейла и Денис и на самом деле получились очень красивыми. Они соединили в себе самые лучшие черты родителей, но, если честно, основной составляющей этого коктейля была папина внешность. И Лелька, и Денька смотрели на мир ярко-синими глазами Хали, причем сын обещал вырасти усовершенствованной копией отца – те же вьющиеся черные волосы, смуглая кожа, тот же тип телосложения, та же грация тигра. Вернее, пока тигренка, немного неуклюжего, большелапого, но все равно ловкого и сильного. Лейла хоть и была похожа на Хали, но волосы у девочки были золотистые, а кожа – светлая, эдакий нежный синеглазый эльф. Но шкода та еще, брату частенько перепадало за сестру, но он, как и подобает настоящему мужчине, никогда ее не сдавал.

Татьяна встала с шезлонга и пошла навстречу любимой троице. Но их заметила не только она, отошедшие уже довольно далеко геи остановились и, глядя на Хали с нескрываемым вожделением, зашушукались.

Обломитесь, ребятки, этот экземпляр вам не по зубам. Впрочем, вот по зубам от него как раз получить и можно, стоит только предложить развлечься. Хали говорил, что подобные предложения поступали и продолжают поступать, несмотря на его совсем не джентльменское поведение по отношению к этим ребяткам.

– И где же вы были так долго? – Татьяна с нежностью прижала к себе замурзанных детей. – Я уже успела соскучиться. Уходили на полчасика, а бродили где-то гораздо дольше.

– Мам, мам, мы такую суперскую водную горку нашли! – возбужденно затараторил Денька. – Высокая, широкая, с загогулинами, с нее можно втроем съезжать на такой круглой резиновой лодке!

– Ух и накатались мы! – поддержала восторг брата Лелька. – И папа с нами катался! А еще разные тетки хотели в нашу лодку влезть, но мы их не пустили!

– Молодцы мои! – Татьяна расцеловала детей и с нарочитым возмущением посмотрела на мужа: – И почему же, интересно, в вашу лодку лезли разные тетки?

– А ты что, предпочла бы какую-нибудь одну? – мурлыкнул тот.

– Еще чего не хватало!

– А лезли они потому, что лодка наша была четырехместная, а нас трое. Но мы выстояли и ждем награды! Особенно я, как основной объект покушений.

– На что же покушались, интересно? Неужели на самое дорогое? – ужаснулась Татьяна. – И детей не постеснялись?

– Фу, Тания, ну и мысли у тебя! Покушались на мой моральный облик.

– Ну, если на моральный…

– Но награды я все равно жду. – Хали подмигнул, подхватил детей под мышки и направился в сторону отеля. – Догоняй нас, мамуля, мы уж-ж-жасно проголодались!

Татьяна вернулась к шезлонгу, собрала вещи и, делая вид, что не замечает засуетившейся парочки, последовала за семьей.

По дороге еще раз набрала Анютин номер. И снова в ухо занудили длинные гудки. Странно. Неужели она так перегрузилась новыми впечатлениями, что для друзей в памяти места не осталось?

От тяжкого выбора – обидеться на подругу или нет? – Татьяну отвлекла ежевечерняя отмывка детей от песка и соленой воды. Купаться вместе, как раньше, Лелька и Денька теперь отказывались категорически – они ведь уже большие, стыдно!

И теперь сына отстирывал папа, а дочку – мама.

Где-то часа через полтора семейство Салимов вошло в отельный ресторан. Идти куда-то еще без Майоровых не хотелось, а здесь даже столик уже был любимый, который возле окна.

Потом рассаживались, потом заказывали ужин, потом дети затеяли возню, папа следил, чтобы их возня не досаждала окружающим, а Татьяна едва сдерживала смех, пряча лицо в ладонях.

А попробуйте удержаться от хохота при виде двух чучел в огромных солнцезащитных очках, которые появились в ресторане минут через десять после Салимов. Люсик и Казик, похоже, решили, что так они смогут остаться неузнанными и не привлекут к себе внимания. Вечером. В ресторане. В солнцезащитных очках размером с блюдце. Ну да, ну да.

К счастью, свободных столиков рядом с Салимами не нашлось, и яхтовладельцы расположились довольно далеко.

– Тания, ты что хихикаешь? – За ужином решили общаться на арабском, папин и мамин родные языки являлись в семье государственными и пользовались равными правами, на них говорили по очереди.

Разумеется, когда рядом были, к примеру, Майоровы, то общались только на русском языке.

– Ты только резко не поворачивайся, – вполголоса ответила Татьяна, – незаметно посмотри вон в тот угол. Видишь двух клоунов?

– В очках которые?

– Они самые.

– И что? Ну, глупо выглядят, но, может, там такие лица с перепою, что просто людей стесняются.

– Нет, все гораздо серьезнее, – произнесла Татьяна угрожающим шепотом, но не удержалась и тихонько прихрюкнула: – За нами следят!

– Кто, мама, кто? – мгновенно оживились дети. – Шпионы?

– Да.

– Остин Пауэрс – международный человек-загадка? – Денька чуть не свалился со стула от возбуждения. – А где он?

– Почти. Но – тс-с-с! Не будем обращать на них внимания, а то они поймут, что замечены. Тем более что уже принесли вкуснятину.

– Тания, ты серьезно? – вполголоса поинтересовался Хали, когда дети отвлеклись на еду.

– Абсолютно. Эта мадам выслеживает Майорова, которого видела с нами.

– Откуда ты знаешь?

– А она приставала ко мне на пляже. Я ее, естественно, отправила, но тетка не угомонилась и решила выследить Алексея самостоятельно.

– А зачем он ей?

– Хочет купить его на свой день рождения.

– Забавно посмотреть на их беседу, – хмыкнул Хали. – А кстати, какие новости от Анны?

Глава 16

– Никаких. – Голос Татьяны повел себя совершенно оппортунистически, и за краткий миг, понадобившийся для произнесения семи букв, сдал хозяйку со всем ее беспокойством.

– Эй, эй, ты чего? – Хали с беспокойством смотрел на внезапно задрожавшие губы жены, на налившиеся слезами глаза. – В чем дело? С Никой проблема?

– Я не знаю. – Татьяна попыталась улыбнуться, но получившаяся гримаса напугала привлеченных именем подружки детей.

– Мамочка! – всхлипнула Лелька. – Ты что, плачешь, да? Ника заболела?

– Лейла, – наклонился к дочке Хали, – не обращай внимания, мама просто заказала себе очень горькое блюдо, вот ее немножко и перекосило. Помнишь, что было с твоим братом, когда он откусил перец чили?

– Ой, да! – Девчушка захихикала. – Денька тогда так орал! И прыгал, как обезьяна!

– Сама ты обезьяна! – не остался в долгу брат.

– А еще он выбежал во двор, плюхнулся в бассейн и хотел его выпить! А папа еле успел его вытащить!

– Ничего я не хотел!

Все, дети отвлеклись всерьез и надолго. До рукоприкладства, то есть пинков и щипков, они в присутствии родителей не дойдут, а все остальное терпимо. К тому же официант принес выбранный десерт – творожное суфле с фруктами.

Теперь можно было поговорить.

– Тания, – Хали нежно погладил руку жены, – что случилось?

– Анюта до сих пор не позвонила.

– Ну, сама набери.

– Не отвечает, длинные гудки.

– Значит, где-то телефон забыла.

– Я тоже так думала, но, понимаешь, на Анюту это не похоже – знать, что мы волнуемся за Нику, и не позвонить. Там что-то не так. Неужели с Никой? – Слезы, скажу я вам, штука совершенно неуправляемая.

– Тания, не надо, успокойся, а то дети сейчас снова заметят и присоединятся. И прекрати паниковать заранее, возможно, у Ании просто проблемы с телефоном.

– Могла бы с Лешкиного позвонить. – Татьяна осторожно, стараясь не привлечь внимания детей, промокнула глаза салфеткой.

– Не забывай, каким стал Алекс со вчерашнего дня. Возможно, их конфликт еще не улажен.

– Хали, – умоляюще посмотрела на мужа Татьяна, – а позвони Лешке ты, а?

– Я сделаю это только в крайнем случае, – отрезал тот. – Алекс вел себя оскорбительно по отношению к нам, и я рассчитываю на его извинения. Только после этого возможно наше общение.

– Хали, будь проще, и люди к тебе потянутся. – Татьяна не удержалась и улыбнулась. – Знаешь, на кого ты был похож во время произнесения столь пафосной речи?

– На кого же?

– На Брундуляка.

– На кого?! – Брови Хали удивленно подпрыгнули.

– Есть такой персонаж у русского детского писателя Корнея Чуковского, дети знают, я им читала. Леля, Деня, кто такой Брундуляк?

– Это противный, вредный, надутый индюк с во-о-от такенной соплей под клювом! – оживился Денька.

– Он все время козни строил против храброго Бибигона! – Лелька ни в чем не собиралась уступать брату.

– А потом оказалось, что это злой колдун! – хором закончили дети.

– Лейла, у папы есть сопля под клювом? – вкрадчиво поинтересовался Хали.

– Нет! – хихикнула дочь.

– Денис, папа противный, вредный и надутый?

– И какого ответа ты ждешь? Бедные детки все равно правду не скажут, им попы жалко. Да, Деня? – Татьяна сочувственно погладила сына по голове.

– Нет, я просто хочу понять, почему мама сравнила меня с этим вашим злым сопливым колдуном Брундуляком?

– Потому что ты говоришь «Брундулю, брундулю, я вас всех зарублю!», – прокричали дети, спрыгнули со стульев и с визгом понеслись к выходу, заставляя официантов с подносами исполнять замысловатые акробатические этюды.

Мама с папой немного задержались, разговоры чуть не лишили их ужина, поэтому пришлось в темпе наверстывать упущенное.

Наверстали и даже слегка переверстали. Видимо, на нервной почве. Поэтому понестись с визгом и топотом к выходу у четы Салимов при всем желании не получилось бы. Хотя было бы забавно.

Лелька и Денька, вместе с Никой прочно закрепившиеся в статусе любимчиков всех постояльцев и полежальцев отеля, без присмотра не оставались никогда.

Вот и сейчас пожилая супружеская чета из Лиона, непонятно по какой причине приехавшая на Лазурный Берег в жарком июле, тогда как их ровесники предпочитают мягкий и спокойный сентябрь, ворковала над милыми ангелочками. Которые, в свою очередь, делали любимой деточке стариков, мальтийской болонке с редким именем Жужжу, оч-ч-чень креативную прическу. Подслеповатые владельцы Жужжу не замечали, как белоснежная, тщательно расчесанная шерсть болонки, шелковым плащом спускающаяся до пола, превращается в кривые дреды разной толщины.

– Лелька, Денька, вы что творите? – сквозь приветливую улыбку прошипела Татьяна. – Немедленно сделайте, как было! Бон суар, мадам Лярош, бон суар, месье Лярош!

– Бон суар, мадам Салим! – встрепенулись старики. – Ах, до чего же все-таки у вас прелестные детишки! Посмотрите, как они играют с Жужжу! А где же малышка с удивительными глазками?

– Приболела.

– О, мой бог! – переполошились супруги Лярош. – Серьезно?

– Нет, ничего особенного, легкая простуда.

В сумочке запел телефон, но мелодия звонка была общая, значит, это не Анна.

Татьяна, извинившись перед стариками и оставив Хали в качестве собеседника и надзирателя над юными стилистами, отошла в сторону и открыла телефон:

– Да, слушаю.

– Тань, привет, это Алина.

– О, привет, рада слышать! Как у вас дела? Когда вас ждать?

– Собирались через пять дней, но теперь и не знаю, как быть, – голос Алины Левандовской расстроенно зашмыгал носом.

– То есть?

– Что там у вас происходит? С Алексеем невозможно общаться, он хамит и бросает трубку, а Анечка вот уже несколько часов не отвечает на звонки. Я утром с ней разговаривала, они как раз Нику везли на обследование. Что-то не так с малышкой?

– Ох, Алиночка, – Татьяна тяжело вздохнула, – я сама ничего понять не могу. Анюта и мне не звонила, и в отеле Майоровы больше не появлялись. Не знаю, что и думать. Но почему ваш приезд под вопросом? Наоборот, мне кажется, Анюте будет легче, если соберется как можно больше друзей, способных вправить ее мужу мозги. Да и поддержать, если что-то, не дай бог, с Никой.

– Тань, скажи честно, что произошло между Анечкой и Алексеем? – слышно было, что вокруг Алины собрались практически все Левандовские, они что-то говорили, но громче всех, естественно, в разговор пытался вмешаться Май.

– Да вроде ничего такого не было, Алексей просто уехал вчера с риелтором дооформить бумаги, а вернулся уже другим. Словно его подменили – наорал на Анюту, довел до слез Нику, нахамил нам.

– И нам тоже, – вздохнула Алина. – А недавно, буквально двадцать минут назад, когда ему позвонил Артур, чтобы узнать, как дела у Ники, господин Майоров раздраженно процедил, что планы изменились и наше присутствие им будет в тягость. Они переехали на свою виллу и желают побыть в кругу только своей семьи.

– Подожди, а с Анютой он дал тебе поговорить? – видимо, вопрос прозвучал слишком эмоционально, Хали встревоженно оглянулся, а маячившая возле ресепшн Люся заструилась в сторону объекта слежки.

– В том-то и дело, что нет! – Алина чуть не плакала.

– Слушай, я не могу сейчас разговаривать, здесь слишком много ушей, – вполголоса произнесла Татьяна, прикрыв трубку ладонью. – Давай так. У вас там компьютер с веб-камерой есть поблизости?

– Да.

– Тогда идите сейчас к нему, я скоро выйду на связь, тогда все и обсудим. Только сбрось мне на мобильник свои электронные координаты. Договорились?

– Бегу!

Татьяна захлопнула телефон, жестом позвала Хали следовать за ней и направилась в номер. Позади послышалось вопросительное кудахтанье супругов Лярош, возмущенные вопли детей, и вот уже семейство Салимов топает вслед за мамой.

Но сразу пообщаться с Левандовскими не получилось, надо было уложить детей спать, чтобы они не услышали лишнего.

Лелька и Денька, не привыкшие отправляться на встречу со сном так рано, бузили. Пришлось отправить Алине эсэмэску с просьбой быть у компьютера не раньше чем через час.

И почти весь час читать детям вечерние сказки. Хорошо, хоть читали по очереди с папой, иначе Татьяна окончательно потеряла бы голос и вместо разговора с Левандовскими получился бы надсадный сип.

Наконец свершилось! Дети устали сражаться со сном и сдались на милость победителю. А мама с папой смогли наконец вернуться к обсуждению слишком уж живо, можно сказать – истерически трепещущей темы.

Одним из несомненных преимуществ этого отеля являлось наличие WiFi в каждом номере, так что проблем с выходом в Интернет не было.

– Вот видишь, Тания, – усмехнулся Хали, – вот и пригодился мой ноутбук. А кто меня пилил, когда я его в багаж положил?

– Признаю, была не права, исправлюсь. – Татьяна потерлась щекой о плечо мужа. – Но, если честно, ты бы поменьше детей к компьютерным игрушкам приучал, потом не отвадишь.

Салимы уселись рядышком на диван, чтобы удобнее было общаться вдвоем, Хали положил ноутбук на колени, включил его и набрал присланный Алиной номер.

– Веб-камеру не забудь включить, – напомнила Татьяна мужу.

– Уже.

Глава 17

Татьяна не ошиблась в своем предположении – Левандовские действительно собрались все. Но поскольку компьютер у них был стационарный, расположиться с ним на диване было бы довольно проблематично, поэтому на диване оставили только Ирину Ильиничну, Алина, Артур и Инга кучковались за спиной Сергея Львовича, сидевшего за компьютером.

Видимо, и в этот раз традиции семьи остались незыблемы – в тревожной ситуации руководящую, вразумляющую и мобилизующую роль взгромоздил на себя самый старший. А куда денешься – профессия обязывает.

– Добрый вечер, Танечка и Хали, – пророкотал генерал, едва только видеосвязь окончательно протерла глаза и сообщила о своей полной готовности к бесперебойной работе. – Как там дела у вас, как детишки?

– Здравствуйте, Сергей Львович, – улыбнулся Хали. – Рад слышать и видеть всю вашу замечательную семью. А вы, Ирина Ильинична, все молодеете!

– Добрый вечер всем. – Татьяна бледно улыбнулась и кивнула.

– Дед, тетя Таня, дядя Хали, может, хватит приседать друг перед другом! – не выдержала Инга. – О деле надо говорить, а не соревноваться, чей реверанс лучше!

– Как тебе не стыдно! – начала возмущаться бабушка, но муж мягко остановил ее:

– Иринушка, не ругайся, наша внучка хоть и не очень вежлива, но по сути права. Надо переходить к сути дела. Обрисуйте, пожалуйста, все, что происходило со вчерашнего дня.

– Тания, давай ты, – повернул ноутбук к жене Хали. – У тебя лучше получится.

– Не сказала бы, – вздохнула Татьяна и приступила к рисованию.

В смысле – к требуемой обрисовке. Художница из нее получилась пусть и не профессиональная, но достаточно способная, картина вышла вполне четкой и понятной. Торчали, правда, в углу два довольно корявых куста: куст возмущения и куст комментариев в отношении поведения Алексея, но они картину не портили, скорее оживляли.

– Как фамилия риелтора, с которым уезжал Алексей? – Сергей Львович взял ручку, лист бумаги и приготовился записывать.

– Не помню… – Татьяна растерянно посмотрела на мужа. – Хали, а ты?

– А разве Ания или Алекс называли нам его имя? – пожал плечами тот. – По-моему, нет.

– Что ж, выясню через московское агентство недвижимости, в котором Алексей оформил сделку. – Генерал что-то черкнул на листке. – А теперь…

Но договорить ему не дал телефон Татьяны, затрясшийся в припадке на столе.

– Это Анюта звонит, ее мелодия! – Владелица телефона так стремительно рванулась к телефону, что едва не грохнула на пол ноутбук, Хали перехватил беднягу в последний момент. В далекой Москве оживленно загомонили Левандовские.

– Включи громкую связь! – торопливо проговорил Сергей Львович.

От волнения Татьяна никак не могла сообразить, как это делается, за нее все сделал муж.

– Алло! Анюта, это ты?! Что случилось?! Почему ты не отвечаешь на звонки?! Мы все тут с ума сходим! – Радостное облегчение странным образом подействовало на голосовые связки, говорить спокойно не получалось, а вот повизгивать очень даже получалось.

– Таньский, не кричи так, – тихо проговорила Анна, – у меня сейчас мозги взорвутся.

– И пусть взорвутся! Будешь знать, как над друзьями измываться! – запальчиво начала Татьяна, но вдруг запнулась: – Анечка, а ты почему такая?

– Какая?

– Странная.

– Почему ты так решила?

– Голос какой-то неживой, говоришь монотонно. Неужели что-то серьезное с Никой?

– Не то чтобы очень серьезное, но побыть в карантине нам какое-то время придется. – Голос Анны и в самом деле был тусклый, безразличный, словно она читала по бумажке скучный и неинтересный текст, биржевую сводку новостей, к примеру. – У Ники грипп.

– Что?! Грипп? Летом? Может, просто простуда? – Татьяна посмотрела сначала на мужа, потом – на экран ноутбука, но все – и Хали, и Левандовские – ответили ей недоуменными взглядами.

– Нет, не простуда, – тот же монотонный голос, – новый вирус какой-то. Нику хотели положить в больницу, но мы решили забрать ее сюда, на виллу, здесь ведь тоже вполне реально держать ребенка на карантине.

– А как же вы с Алексеем, не боитесь заразиться? – повторила Татьяна вопрос Хали.

– Мы – нет, но ни с вами, ни с Левандовскими мы пока общаться не сможем. Надеюсь, вы нас поймете и простите. У вас же дети, они могут заразиться. А Левандовским я сейчас позвоню.

– Они здесь. Вернее, почти здесь.

– То есть?

– Мы через Интернет связались, вскоре после того, как твой муж отказался разговаривать с Артуром. Вот, послушай. – И Татьяна поднесла телефон к ноутбуку.

– Здравствуй, доченька, – голос Сергея Львовича был по-отцовски нежным, – как там наша внучечка?

– Здравствуйте, Сергей Львович! – по-прежнему ноль эмоций. – Не волнуйтесь, с Никой все будет хорошо. Передайте, пожалуйста, Алине и Артуру, что приезжать к нам не надо. А еще – мои извинения за поведение Алексея. Он просто очень переволновался из-за Ники.

– Понятно. – Ни черта не понятно! – И надолго ваш карантин?

– Пока не знаю. Но в любом случае вам стоит скорректировать свои планы и исключить из них нас.

– Но звонить-то можно?

– Конечно, но если вдруг опять я не буду отвечать на звонки – не волнуйся, я в любом случае перезвоню тебе позже. Просто сейчас не до болтовни по телефону, я очень волнуюсь. Ника ведь никогда не болела раньше, а вдруг – новый вид гриппа. Врачи говорят, что уже есть умершие от него. – Какая мать произнесет такие слова спокойно? А тем более – Анна, чья связь с дочерью какая-то мистическая. Но сейчас – всего лишь сухая констатация факта. – Так что быть сейчас с нами в контакте смертельно опасно.

– Не переживай, Анюта, малышка поправится. А заодно и с виллой освоишься. Как тебе там, кстати?

– Очень хорошо, – прошелестело в ответ, и вдруг – резкий, насмешливый выкрик: – Просто класс! Супер! Как у Рашида за пазухой!

Связь оборвалась, на всю комнату задудели короткие гудки.

Татьяна захлопнула крышку телефона, села рядом с мужем и уткнулась лбом в его теплое плечо.

– Не знаю, как у вас, – задумчиво проговорил Сергей Львович, – а у меня лично сложилось ощущение, что НАША Аннушка произнесла только последние фразы. То, что общалось с нами до этого, похоже на аудиозапись. Вот только не совсем понятна фраза насчет Рашида и пазухи.

– Это значит, – глухо проговорила Татьяна, – что Анну удерживают где-то насильно. И никакого гриппа у ее дочери нет.

– Насильно? – Хали приподнял лицо жены и вгляделся в погасшие глаза. – Почему ты так решила?

– Кажется, я догадываюсь. – Сергей Львович сморщился и помассировал левую сторону груди. – Таня права, Майоровы в беде.

– Но Сереженька, как вы это поняли? – Ирина Ильинична побледнела.

– Иринушка, ты бы пошла, отдохнула, и Ингу с собой забери, спать ей давно пора.

– Нет! – Мнения самой старшей и самой младшей Левандовских полностью совпали и тяжелым грузом легли на плечи мужа и деда.

– Папа, объясни, что происходит? – Артур прижал к себе взволнованных жену и дочь.

– Да что тут объяснять! – Генерал устало откинулся на спинку кресла. – Неужели вы забыли, особенно ты, Хали, приключения наших девочек в Египте?

– Банда Рашида. – Лицо Хали закаменело. – Как же я не сообразил! «У Рашида за пазухой» означает только одно – насильственный захват и плен. Но зачем? Кто? И где они?

– И почему Алексею можно дозвониться, а Анне нет? – Татьяна наклонилась к экрану ноутбука. – Сергей Львович, что нам делать? Может, стоит съездить завтра на виллу Алексея? Правда, мы не знаем точного адреса.

– Ничего, узнаем, – сжал кулаки Хали.

– Стоп, ребята, – повысил голос генерал, перекрикивая гвалт у себя за спиной. – Всем тихо! Никто никуда не едет и ничего самостоятельно не выясняет! Вы что, друзья мои, – обратился он к Салимам, – забыли, что с вами там дети? Вы готовы ими рискнуть? Молчите? То-то же. В общем, так. Сейчас все идем спать, поздно уже. Завтра прямо с утра я начну собирать всю возможную информацию – и о вилле, и о риелторе, и болезни ребенка…

– А как ты про Нику здесь узнаешь, дедушка? – всхлипнула Инга.

– Придется подключить Винсента Морено, пусть он по своим каналам пробьет все медицинские центры Сан-Тропе и узнает реальное положение дел с Никой. Надеюсь, к вечеру смогу собрать все, что есть, тогда и решим, что делать. А до этого учтите – НИКТО НИКУДА не лезет! Все меня поняли?

Салимы молча кивнули.

– У вас есть номер моего мобильного?

– Вашего точно нет, только Алины и Артура, – тяжело вздохнула Татьяна.

– Тогда запишите. – Генерал продиктовал номер. – Если вдруг случится что-то неожиданное или необычное – звоните сразу же. Хорошо?

– Ничего хорошего, – проворчала Татьяна. – И что нам завтра целый день делать, по-вашему?

– Отдыхать, купаться и загорать, следить за детворой. – Сергей Львович пожал плечами. – Что вы там еще делали все эти дни?

– Но… – Татьяна беспомощно оглянулась на мужа. – А если дети начнут спрашивать о Нике? Я могу не выдержать и разреветься!

– Тогда вам лучше вообще забрать детей и уехать домой, – посоветовал Левандовский. – Это и на самом деле самое лучшее, что ты, Танечка, могла бы сделать в данной ситуации.

– Понимаю, – закусила губу Татьяна. – Но не могу. Не могу бросить Анюту в беде.

– Ну чем ты поможешь? – попытался воззвать к разуму жены Хали. – Детей и правда надо увезти!

– Давай мы обсудим это позже. Спокойной ночи всем, – криво улыбнулась жена.

– Спокойной ночи. – Вялый, нестройный хор Левандовских особого оптимизма не внушал.