Текст книги "Верните мне дистанционку! (СИ)"

Автор книги: Анна Митро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Анна Митро
Верните мне дистанционку!

Пролог

Я отправила ноутбук в спящий режим, сняла очки и устало потерла глаза. В них словно песка насыпали, а ведь отвела только занятия в двух классах. И это еще не все, впереди еще урок у десятого «В» и замена по географии у пятиклашек, кто только придумал биолога туда поставить?

Да и вообще с нынешней молодежью введение дистанционного обучения это кошмар, даже если взять во внимание причины его ввода. А с технической точки зрения провал полный, у меня у трети учеников нет личных ноутбуков, а у половины это морально устаревшие машины. Директор вопит на каждом собрании, что снижение общего бала портит имидж школы сиречь его, а стоит огрызнуться, что не будешь ставить четверки просто так, сверкает глазами и грозиться лишить премии.

Руки привычным движением плеснули травяного чая в чашку, глаза нашли унылый серый пейзаж за окном, то ли дождь, то ли снег, и не понять сразу. Вот и время перерыва вышло…

– Здравствуйте, десятый «В».

– Здравствуйте, Элeoнopa Poбepтoвнa, – послышался в ответ нестройный гул голосов.

– Кто отсутствует? – стандартный вопрос, хоть он и очень странно звучит в нынешних условиях.

– У Скворцова сломался компьютер, а телефон не тянет зум, а Крошина в деревне, там со вчерашнего дня нет электричества, – отчиталась староста.

Я глубоко вздохнула, дети не виноваты в том, что техническая оснащенность в глубинке не успевает за ситуацией в мире.

– Хорошо. Сегодняшний тест проведем в виде устного пятнадцатиминутного опроса, – двое сразу пропали. – Если у пропавших из виду проблемы со связью, то я могу написать об этом в родительский чат, – этих чатов у меня было бесконечное множество, и на пролистывание в поисках нужной информации я тратила немало времени, а потому писала туда очень редко, но дети не раскусили мой блеф. – Отлично, и теперь, когда все снова на месте, начнем опрос. Сапрыкина, исходные вещества для фотосинтеза?

– А…– замялась девушка с ярко розовой челкой, – углекислый газ?

– Смелее, Наталья, – подбодрила я ее, хотя скорее это для меня мука, вытягивать из детей такие элементарные вещи точно клещами.

– Вода? – нерешительно добавила она. – И вообще, зачем мне это, я буду блоггером, а не биологом.

– Для широкого кругозора и общего развития, а так же, чтобы не стояла тройка в аттестате, – устало вздохнула я. – Мальков, помоги однокласснице.

В ответ мне была тишина, парень уверенно открывал рот, но ни звука не издавал.

– Малек, микро включи! – крикнул кто-то из учеников, в этот момент за спиной отвечавшего возник его отец.

– Ой, Элeoнopa Poбepтoвнa, извините! Мне тут отчет отправить нужно, а через сколько у вас урок закончится? Сынок, ты чего молчишь? – из динамиков послышалось дикое ржание.

– А он мне так отвечает, – ехидно улыбнулась я. – Ну же, смелее, – парень совсем сник и потупил глаза, его папа посмотрел на сына, положил ему ладонь на плечо и повернулся ко мне.

– Два?

– Два, – кивнула я. – Жду от него реферат на тему фотосинтеза, не менее пятнадцати листов и десяти источников. Тогда исправлю ее на четыре. Думаю, после такого он усвоит тему.

– Мы вас поняли, – сказал старший Мальков и, выразительно глянув на сына, вышел из комнаты.

– Вот попал ты, малек, – снова послышалось в динамиках.

– А кто это у нас такой разговорчивый? – улыбнулась я и резко стала серьезной. – Каршин, продолжай.

– Ну, Элeoнopa Poбepтoвнa! – возмутился ученик, посмотрел вниз и бодро оттарабанил. – Неорганические соли азота, фосфора, серы из водоемов и почвы.

– Твоему телефону, Степан, я ставлю отлично, а вот ты продолжишь отвечать. Напиши нам формулу фотолиза воды, – парень бодро накарябал преобразование из «аш два о» в протоны, электроны и свободный кислород и показал запись на камеру.

– Шарит, – прокомментировали ученики.

– Спасибо, Степан, а теперь наклони, пожалуйста, экран ноутбука, – парень скривил лицо, но продемонстрировал то, что собственно я и ожидала увидеть. На смартфоне светилась та самая формула. – Условия те же, что и Малькову, только тема: преобразование энергии света в энергию химических связей.

Дальше опрос шел более-менее бодро, но к пятиклашкам сил уже почти не осталась. Малышня, конечно, любознательнее и ответственнее подростков, и рассказывать про первое кругосветное путешествие Магеланна несомненно интереснее, чем опрашивать не подготовившихся десятиклассников, но я уже чувствовала, что не тяну, что пора на пенсию. До которой, мне как Магеланну от Филиппин до Старого Света, куда он так и не попал.

Не мудрено, что я заснула, практически коснувшись подушки. Слишком тяжело было на сердце. А ночью мне приснился странный сон, словно я лечу над темным гладким морем, а надо мной черное небо с мириадами звезд, и кто-то зовет меня, просит помощи, так жалобно, так печально…

– Простите! – я обернулась, рядом со мной в воздухе парила прозрачная девушка. – Я так рада, что вас нашла! Меня зовут Эллион.

– Очень приятно, Элeoнopa Poбepтoвнa, а где это мы? – я подняла свою руку и обнаружила, что пусть она и не настолько была призрачна, как новая знакомая, но отчетливо просвечивала.

– Это межмирье, сюда попадает энергетическая часть сущности.

– Я что, умерла!? – а как же рефераты оболтусов Малькова и Каршина?

– Не могу точно сказать, но если вы не ведете разработок подобно моей, то вероятно да, – пожала плечами Эллион. – Впрочем, как и я теперь.

– Сожалею… – я не знала, как утешить, на вид слишком юную для того света девушку.

– Но вы… Вы можете мне помочь, – встрепенулась она. – У меня осталось немного времени, я точно не ошиблась в расчетах, кто сделал так, что я не могу вернуться обратно, вы же достаточно сильны, чтобы занять мое тело и найти моего убийцу! Летим сейчас!

– Вы о чем? – только и успела я сказать, как меня ощутимо схватили за руку и поволокли. – Таких вывертов сознания у меня еще не было.

– Вот, это я! – сказала Эллион, – показав на спящую среди свечей на полу девчонку, что годилась мне если не во внучки, то в дочери точно.

Комната, больше моей спальни в несколько раз, насколько я могла разглядеть вмещала в себя кровать, платяной шкаф, этажерки с книгами, трюмо, буфет, обеденный стол и рабочую зону, заваленную какими-то бумажками, склянками и свитками. Вот только мой взгляд упорно возвращался к рыжеволосому чуду на полу.

– А как мне в тебя попасть? – решила я подыграть видению, вот только ее рядом уже не было. Зато в свете дрожащих огоньков я увидела чью-то тень, крадущуюся в сторону тела, и еще одну, наблюдающую. Это было так подозрительно, ведь одна из них была таким же бесплотным духом, как и я, а вот вторая являла собой реальную тень, только не было того, кто ее отбрасывает. Убийцы? Я собрала всю свою волю в кулак, как почти сорок лет назад перед первым уроком у одиннадцатиклассников и как заору. – А ну брысь, шантрапа! Мое! – Вот еще, будут пугать меня в собственном сне.  В один прыжок оказалась рядом с девушкой и глупо уставилась на нее.

– И как вот туда попасть? – спросила сама себя, укорила, что мало смотрела фантастики, да и без энтузиазма, скорее, чтобы идти в ногу со временем. Но, зажмурив глаза, легла прямо на нее, свободно проходя через тело.

Глава 1

Проснулась я изрядно выспавшейся, с легкостью во всем теле, которой не было уже не помню, сколько лет, не смотря на то, что было как-то жестковато. Вот только яркое солнце, светившее из окна, говорило мне, что я изрядно проспала. Урок у восьмиклашек точно.

Но сфокусировавшись, я заорала истошным голосом. Сон! Это был не сон! Мои руки не были покрыты морщинками, не болела спина, я прекрасно видела без очков, но не это было главное. Главное, что именно я видела! Ту самую комнату из сна, стеллажи, потухшие свечи вокруг.

– Фри Элли, шо орешь, как заполошная? – раздался скрипучий голос рядом. – Опять ворожила ночью? Чай спать надо ночами, а не эксперименты свои проводить.

– Что? – я окинула комнату взглядом еще раз и наткнулась на маленькую пухленькую женщину, ростом сантиметров сорок всего. – Вот же ликопердон! – выругалась я и попыталась отползти от нее.

– Сама ты, лико-чего там? Ну, фри Элли, балуешь, уйду от тебя – грязью зарастешь! – обиделась странная женщина, а потом присмотрелась ко мне и как отпрыгнет в сторону. – Чур, меня! Ты кто? И не ври, точно не фри Элли, я-то вижу! Домовые все видят!

– Простите, первый раз вижу домового, –  от неожиданности я не сразу даже нашла, что сказать. –  Меня зовут Элeoнopa Poбepтoвнa Левитина, и сюда меня привела Эллион. Сказала, что ее убили.

– Стало быть, ты заблудшая… Плохо. Жаль девочку, – домовушка тяжело вздохнула и исчезла. – Найти надо душегуба, – она появилась на заправленной кровати, – да не смотри ты так на меня. Маги и прочие нас в серьез не воспринимают, а зря, младшие народы ближе к магии, многое видим, многое помним, многое знаем. И хорошо, что из наших фри Элли только со мной общалась, никто о тебе не узнает, я не скажу, и ты не говори. Она хорошая была, в память о ней помогу так и быть.

– А как же моя жизнь?

– Нет души, значит, тело мертво. По крайней мере, без специального ритуала точно, фри Элли знала, спрашивала, слушала. Так, полчаса на тебя потрачу сейчас, вечером потом приду, повезло тебе, что сегодня выходной.

– Какое счастье, – дернулась я. – Умерла, оказалась в чужом теле, да еще и в выходной, – глаза предательски намокли.

– Ша! Прекрати истерить! – удивительно, но домовушка так мне напомнила меня саму, что взяла в руки я себя моментально. – Исследования фри Элли вела, о трех составляющих сущности: физической – это тело, магической – это дар или дары, как повезет, и энергетической. Мы называем это душой.

– Мы тоже, – кивнула я. – Не все человечество, конечно, но есть такое понятие.

– Хорошо. Девочка считала, что их можно разделять.

– Зачем? – вот уж точно глупое занятие.

– Для разного. Поддержать душу рядом с телом, пока его лекари доводят до жизнеспособного состояния, лишать даров преступников-магов, было бы умение – найдется применение.

– Конечно, – только у меня сразу нарисовались совсем другие картинки. – Или отнимать дар у одного и отдавать другого, подменять души, как получилось у нас с Эллион.

– Об этом она не думала, юная, умная, но глупая, – покачала головой домовушка. – Ты тоже будешь фри Элли. Теперь. Надеюсь, найдешь душегубов.

– Но это значит, что мне придется жить за нее…

– Если не хочешь снова умирать, то да, – усмехнулась женщина. – Меня Глафирой кличут. Спрашивай, чего надо в первую очередь?

У меня в голове крутились тысячи вопросов, но было понятно, что домовушка не ответит на все, да и не сейчас.

– Мне бы больше об Эллион узнать, кто она, откуда, кто родители, есть ли друзья, чем занимается, кроме исследования?

– Ох, тебя понесло. Знаю, что она сирота, непростая девочка, дядя ее в совете Мерсии, опекуном был, а сейчас она уже совершеннолетняя, закончила эту академию и осталась на аспирантуру. Ведет занятия, но не скажу какие, у кого и сколько часов в неделю. Друзей вроде не было таких, чтобы закадычных, но знакомые есть, покопайся в ее магбуке, может, что и узнаешь полезного, я в этих человеческих изобретениях не разбираюсь. Академия наша большая, тоже посмотришь, вся информация в инфополе есть думаю.

– То есть она и учится, и преподает?

– Скорее проводит исследования и мучается со студентами. Не ладила она с ними, жаловалась, что не видят в ней авторитет дети. Хотя какие там дети, здоровенные бугаи и девицы.

Я задумалась, преподавать не страшно, вот только если знать предмет. А вот ее научные изыскания…

– А сколько по времени может длиться аспирантура?

– Та хоть десяток лет, пока она детишек учит. Знай только контракт продлевай и живи себе спокойно. Ну как спокойно, куратор все равно будет проверять, как идут дела.

– Куратор?

– Помяни демона, он тут как тут, – шепнула домовушка, а в дверь постучали. Да так, что она заскрипела, пообещав после очередного удара разлететься в щепки. – Саймон Ригетти.

– Он демон? – в ужасе я посмотрела на дверь.

– Нет, хуже, – пролепетала домовушка, исчезая.

– Эллион! – от грозного рыка из-за тонкой преграды я подпрыгнула.

Глава 2

Мужчина за дверью терял терпение, а я никак не могла набраться смелости и открыть. Я, взрослая женщина, педагог с немаленьким стажем, дрожала как осиновый лист, это раздражало неимоверно. Но после третьего обещания выломать дверь, я все же собрала волю в кулак, подошла, дернула ручку и остолбенела.

– Эллион ван Лейтон! Сколько раз я предупреждал тебя не проводить эксперименты в собственной комнате? Сколько раз я просил брать хотя бы лаборанта для подстраховки? – невероятные желто-зеленые глаза смотрели на меня с такой искренней яростью и беспокойством, что я с трудом отвела взгляд и мельком оценила «противника».

Куратор был темноволосый, с аккуратной стрижкой, кажется, она называется «принстон», одет в плотно сидящий на нем синий костюм с белой рубашкой. И, складывалось впечатление, что чтобы подавлять тебя, ему нужно было просто находиться рядом. Таких идеальных мужчин в моей жизни не было не то что давно, а скорее никогда. Это пугало.

– Простите, я больше не буду, – прошептала я и опустила взгляд ниже, посмотрев на свои босые ноги. – Вот же фораминифера! – чертыхнулась я, обнаружив, что стою перед ним в топике на бретельках и шортиках, больше смахивающих на нижнее белье. – Пижама!

– Фри Эллион, – до мужчины тоже, наконец, дошла вся двусмысленность ситуации. – Я бы хотел поговорить с вами… Более одетой, – он презрительно фыркнул и отвернулся.

А мне на секунду стало обидно. В своем родном теле и родном мире у меня не вышло наладить личную жизнь, те с кем я знакомилась, не выдерживали бойкого характера, проверки бесконечных тетрадей по вечерам и  моих претензий. Не встретила я спутника жизни, что отвечал моим минимальным требованиям, хотя не сказала бы, что они высоки. Разве сложно быть честным, ответственным, держать слово и отвечать за него, уважать и поддерживать? Мне всегда казалось, что нет, но я ошибалась. Да и не было особо выбора, что в институте, что в школе преобладал женский коллектив.

– Я вам совсем не нравлюсь? – ляпнула я раньше, чем подумала. А когда подумала, то ужаснулась, но уже было поздно.

– То есть, ты, фри Эллион, даже не скрываешь, что пытаешься меня соблазнить? – опешил мужчина.

– Нет, – ответила я, и недоумение лишь глубже отразилось на его лице. – Это не я пытаюсь, а вы, не я же пришла к вам в комнату утром выходного дня и застала в неглиже, что ожидаемо.

– Невероятно, ты…

– И почему вы мне тыкаете? Мы что, с вами на брудершафт пили? Нет… По крайней мере я такого не помню, а потому, обязательно учту ваше пожелание на счет экспериментов, но впредь, будьте добры, если не хотите видеть меня в таком виде, то предупреждайте о визите заранее.

– А если хочу? – вкрадчивым голосом произнес он.

– Хотеть не вредно, лямблия тоже хочет быть не простейшим эукариотом, а хотя бы кошкой. А нет, не хочет, у нее нет мозгов, чтобы чего-то хотеть, – улыбнулась я, пискнула, – до свидания, –  и закрыла дверь.

А после, хихикая, сползла по косяку. Неужели я флиртовала? Такое ощущение, что не делала этого сто лет. Так приятно. Но нужно быть осторожнее, как минимум, пока не адаптировалась. Странно было ощущать себя такой, молодой, легкой, полной сил, понимать, что нет больше кучи хронических заболеваний, надоедливых родителей, занозы-директора, бесконечных уроков по зум и забитой домашними заданиями почты.

Тут я посмотрела на стол и увидела прямоугольное зеркало на подставке, в правом верхнем углу светился голубой значок, треугольник в круге. Что там говорила Глафира? Залезь в магбук, посмотри информацию в инфополе. Боюсь я рано обрадовалась, и здесь есть аналог интернета, а если я преподаю, то и ученики с уроками меня ждут не дождутся.

Да, не все так просто с современными технологиями и в этом мире. Пятнадцать минут я искала, как включается местный аналог ноутбука, жала на все кнопки, но никакой реакции не следовало.

– Гомозигота ты диплоидная! – выругалась я и устало опустила руки. – Что тебе не хватает, чтобы заработать, а? Может ласки? Поговорить? Знаешь, я, когда дома случались перебои с интернетом, разговаривала с ноутбуком. Узнали бы ученики, обозвали бы крейзи или шизиком. Но помогало, правда, помогало, – я погладила клавиатуру, вернее черную пластину, где она могла бы быть. – Странно, только сейчас осознала, что я не дома, мне досадно, даже страшно, но кажется, скучать по родине и старому телу я не буду. Вот только как я узнала местный язык? И смогу ли читать? А главное, чему я буду учить детей?

Техника упрямо молчала. А я вспомнила, что недавно читала работу одного ученого, исследование потерявших память людей. Они не помнили даже как их зовут, но мышечная память была настолько крепка, что если не задумывались над действиями, то варили кофе, какой любят, шли в парк, в котором нравилось гулять, избегали тех, с кем ранее были конфликты. Если придерживаться идеи Эллион и местных о разделении сущности на три части, то значит, если отказывает мозг – помнит душа и мышцы, а в моем случае, если душа другая, то должен помнить мозг… И мышцы, это же все физическая сущность. Остается только вопрос с магической составляющей, подразумевают ли они то, о чем я думаю или это более абстрактное понятие, вроде таланта?

Но об этом потом. Пока нужно отпустить тело и дать ему возможность самому сделать то, что мне нужно. Последние годы у меня были проблемы со сном, то ли возраст уже, то ли переутомление сказывалось, но помогали очень компот из черной смородины и мяты да дыхательные упражнения. Первое недоступно, а второе всегда со мной.

Я взяла магбук, уселась комфортно на кровати, прислонившись спиной к стене, чтобы она была прямая, положила на упрямую технику ладони и закрыла глаза.

Сначала дыхание животом, на четыре счета вдох, на три – задержка, на четыре – выдох, вдох носом, выдох ртом. К пятому вдоху ушла злость, и я перешла к грудному дыханию, от него расслабилось тело. Осталось очистить голову, вдох – волна от живота до ключиц, выдох в обратную сторону. Темнота закрытых глаз рассеялась, и вдруг на меня обрушился поток информации, все, что знала Эллион, обрушилось на меня словно торнадо, смешиваясь с моими собственными знаниями, и сплеталось в жуткий клубок. Пока я не потеряла сознание.

А когда очнулась, то обнаружила рядом с собой светящийся экран магбука.

– И все же ты еще тот еще… магический мутант, – обругала я его и углубилась в изучение инфополя. К счастью, знания у меня теперь есть. Но знать и уметь это две разные вещи, даже при условии, что тело помнит как что делать, руковожу теперь им я…

Глава 3

Училась и работала Эллион ван Лейтон в академии Бертрана Первого, закончила факультет лекарей, теперь на нем преподавала. Назвали академию в честь короля человеческого государства Мерсии, отдавшего кусок земли своего королевства на границе со страной вампиров – Винлейфом и страной оборотней – Руанайдой.

Лекарский факультет делился на кафедры жизни, смерти и зельеварения. Так же тут был факультет стихий, он делился на четыре кафедры соответственно: водный, воздушный, земной и огненный. Плюсом шел факультет немагических наук, ведь студенты должны не только уметь делать горки из песка или зажигать свечи взглядом, но так же знать где север или юг, уметь драться, не выдохнуться, пробежав сто метров или станцевав классический танец на балу, да еще много всего: история, география, военное дело, правоведенье, хореография, экономика. Кафедр было много, какие-то предметы считались обязательными – общеобразовательными, какие-то специфическими, их предлагали студентам уже на третьем курсе, когда те определялись с выбранной специальностью. Например, те, кто заканчивал лекарский факультет, могли включить в расписание военное дело, в которое входили и стратегия, и даже криминалистика, и правоведение, и по результатам экзаменов пойти работать в судмедэкспертизу, полицию или подобные структуры.

Именно в этом направлении и стремилась Элли, ее мучали сомнения, что смерть родителей была случайностью. Она не верила, что отец не справился с управлением. Он был воздушник, и девушка считала, что мог остановить магобиль с помощью дара, но этого не произошло, а значит, мужчина был без сознания. Все ее мысли сводились к одному, что родителей опоили, а потом машину столкнули с обрыва. Что ж, я пока не разбираюсь в реалиях этого мира и не понимаю, зачем кому-то могло понадобиться убивать родителей Элли, но все возможно. Тем более, ей и самой помогли отправиться на тот свет. Сейчас я это отчетливо понимаю. Вопрос, как она не заметила, когда готовилась погрузиться в транс, что часть символов начертанных на полу исправлена? Или это сделали, когда эксперимент уже начался. Столько вопросов.

Мелодичная трель прервала мои размышления, пришлось сползать с кровати в поисках войсира, именно так тут величали телефон, хотя мысленно, я многие вещи называла привычными именами. Войсир выглядел практически как смартфон, только окошка камеры не было ни сзади, ни спереди, но снимки он тоже делал, магически. Объяснить, как это я не могла, но с другой стороны, принцип работы земного фотоаппарата я тоже не знаю. Ни к чему эти знания. А вот звонившего, благодаря воспоминаниям Элли, я определила сразу. Ректор. Рокмонд Д`амбьер, два метра ледяного ужаса, непередаваемой харизмы и невероятной внешности. Демон альбинос с гетерохромией, его побаивалась мужская часть населения академии и не только, женская же пока не определилась, падать ли в обморок от ужаса или обожания. И именно он звонил Элли, то есть мне.

– Доброго дня, фри Д`амбьер, – обращение «фри» считалось универсальным и для мужчин, и для женщин, что были свободны от брачных уз, а так же для общения с незнакомцами, подробностей личной жизни которых вы не знаете. В других случаях было обращение «фру» для женщин и «фрэн» для мужчин.Причем, эта приставка использовалась и с именем, и с фамилией, в зависимости от ситуации. И лишь в дружеских отношениях ее опускали.

– Фри ван Лейтон, доброго дня, –  прозвучал пробирающий до костей голос. – Надеюсь, я вас не побеспокоил?

– Нет, – ага, скажу я обратное, как же. – Я вас внимательно слушаю.

– Вы еще не открывали почту? – и вот к чему он клонит?

– Нет, – вот заладила, как попугай.

– Через неделю в Тренте королевский прием, вас, как наследницу рода ван Лейтон ждут в любом случае, как и меня, к сожалению, – не врет, весь свет знает, что он терпеть не может званые вечера, как и Эллион. – Предлагаю вам отправиться туда вместе.

– Но почему я? – вырвалось у меня.

– Неужели нахождение рядом со мной вам столь противно? – вздохнул демон.

– Нет, фри Д`амбьер, как вы могли такое подумать? Просто, у вас достаточно богатый выбор спутниц, которые все бы отдали, лишь бы побыть с вами на подобном мероприятии, – вот и откуда я все это знаю?  Вроде Элли сплетнями не увлекалась.

– Потому я и хочу, чтобы это были вы, а не кто-то из них. Вы не потребуете танцевать всю ночь напролет, не будете виснуть на мне, жеманничать, хихикать и закатывать глаза. А главное, зная, кто ваш дядя и какой у вас дар, никто не решиться подлить вам какой-нибудь гадости в стакан.

– Как вы прямолинейны, ректор, – улыбнулась я, он определенно мне импонирует, этот беловолосый ужас. – А какая польза мне?

– Если вы будете со мной, то ни кому даже в голову не придет приставать к вам с матримониальными планами. Даже Эдварду ван Лейну.

– Дядя будет в шоке, – я даже посочувствовала родственнику Эллион, а ведь нужно привыкать, что он мой родич. На глаза навернулись слезы. На Земле я похоронила всех родных, осталась совсем одна. Неужели я смогу забыть их и обрести здесь другую семью?

– Не печальтесь, он переживет. Ну так как? Вы принимаете мое предложение?

– Да, фри Д`амбьер, – словно у меня есть выбор. В любом случае попасть туда лучше с ним, чем одной.

– Рокмонд, за пределами академии я буду для вас просто Рокмонд, – память Элли не подсказала мне, слышала ли она, чтобы хоть кто-то называл ректора по имени и это откровенно пугало. Мало ли, что ему от нее, то есть меня, надо.

– Как скажете, фри Рокмонд, но пока мы в академии, доброго дня!

– Я буду в синем. И, фри Эллион, не забудьте, что завтра с практики возвращается третий курс, а значит, у вас прибавится работы. Доброго дня! – он отключился, а я еще пару минут тупо смотрела на черную глянцевую поверхность телефона.

– Вот же… Рибосому тебе в ядро.

Я быстро открыла файл с подписью «третий курс» и посмотрела темы для изучения. Программу Элли составляла сама, и девушка постаралась, только для меня, далекой от этой сферы, все познания в криминалистике ограничивались просмотром сериалов вроде «Менталиста», «Касла» и «Костей». Зато материалы по первому-второму курсу порадовали: курс яды и противоядия, а так же «магические твари».

Остатки дня я пыталась уложить в голове смесь из образов от собственных воспоминаний с памятью Элли. Это было не так-то просто, ведь жизнь здесь все-таки отличалась от той, что я прожила на Земле, да и отношения с окружающими придется выстраивать заново, все же я не Эллион, и многие поступки и слова ее знакомых воспринимаю по-другому, тем более с высоты своего возраста и опыта. Бывшая владелица моего тела была хорошей девочкой, воспитанной любящими и понимающими родителями, при полном достатке, даже ее дядя после смерти родителей старался ее поддержать. Да и в коллективе у нее были со всеми ровные отношения, открытых противостояний не наблюдалось, хотя, скорее она не обращала внимания или не замечала вовсе. В отличие от меня, родившейся в шестидесятых годах прошлого века и пожившей и в СССР, и в Российской Федерации, пережившей и дефицит, талоны, очереди, перестройку, кучу кризисов, реформу образования с ЕГЭ, а потом еще и дистанционку. Мы просто по-разному смотрели на большинство вещей. И, боюсь, вести совсем уж как она у меня не выйдет. Эллион хорошо себя чувствовала, лишь зарывшись по уши в учебники, таблицы и исследования, а вот перед студентами она робела, и помогало ей держать лицо лишь воспитание. Все-таки «леди» не может ударить в грязь лицом. На студенты явно чуяли, что аспирантка не тянет на суровую преподавательницу и частенько балагурили. Что же, их ждет сюрприз.

В себя я пришла, только когда у меня забурлил желудок. И как по мановению палочки появилась домовушка.

– Фри Глафира, добрый вечер, – поздоровалась я с ней.

– Ох, нет, просто Глафира, у младших народов нет таких определений, мы по-простому общаемся, по-свойски.

– Тогда обращайтесь ко мне тоже без этого, – попросила я. – Непривычно.

– Ну так и надо, привыкать. Гляжу, разбираешься с наследством?

– Вроде того, только кушать хочется.

– Так чего ужинать в столовую не идешь?

– Честно? – воспоминания об этом заведении были отрывочны. – Боюсь.

– Что ничего и никого не знаешь?

– Да нет, вроде что-то из знаний Элли мне передалось, но не все, да и говорю я не так как она.

– Да, что правда, то правда, ты даже сидишь по-другому. Словно у тебя на плечах гора, выпрямись, чай не старуха.

– Нет, конечно, но я была уже в том возрасте, когда у людей обычно есть внуки, – вырвалось у меня.

– Жалеешь о тех, кого покинула? – сочувствующе посмотрела мне в глаза домовушка.

– Не о ком жалеть, там я осталась совсем одна, не считая оболтусов-учеников.

– Ну, так и расправь плечи, тебе дарован шанс прожить еще одну жизнь, и отомстить за жизнь фри Эллион, – подняла палец вверх Глафира.

– Обязательно, – ответила я и мысленно дала себе слово, что не успокоюсь, пока не доведу дело Элли до конца.

– Только не положи жизнь на алтарь мести, девочка, – покачала головой моя новая знакомая. – А теперь, переодевайся, не то останешься голодной до завтрака, и не забудь заказать продукты, вот здесь есть небольшая стазисная, – домовушка указала на небольшой ящик в дальнем углу комнаты, на котором стояла белая коробка из материала, похожего на пластик. – А тут нагреватель, – о так это аналоги минихолодильника и микроволновки. – Твоя предшественница готовить не умела, да и про еду вечно забывала. Так что там пусто.

– Хорошо, – улыбнулась я. – Спасибо.

– Одевайся, провожу тебя.

Я зарылась с головой в шкаф, с виду небольшой, но внутри просто безразмерный, выудила оттуда строгую юбку до колена, водолазку и кардиган. Домовушка посмотрела на меня и фыркнула.

– Что не так? – удивилась я.

– Да хоть в чем-то вы одинаковые, – рассмеялась она. – Все девицы старших народов, как девицы, а эта облачиться в одежу, как в броню. Как светская дама преклонных лет.

– А чем плохи качественные вещи спокойных тонов? – не поняла я. – И не ходить же с голым пупком или в юбке, что больше напоминает пояс?

– Охохо, у вас так ходят?

– Бывает, – усмехнулась я, вспоминая девятиклассниц.

– Нет, так кардинально не надо, у нас это не приветствуется в обычной жизни, артистки и актрисы и не так вырядиться могут, но им позволено. Дивы.

– Но с другой стороны, – вдруг подумала я. – Молодость она и дана, чтобы быть ярким?

– Только не все и сразу, тебе нужно, чтобы изменения произошли понемногу, тогда бросаться в глаза они не будут и лишних вопросов ни у кого не возникнет.

– Согласна, – кивнула я заговорщицки подмигнувшей домовушке и поменяла водолазку на милую блузку изумрудного цвета. – Кстати, я так и не посмотрела на себя….